Химера взяла мешок в пасть и несколькими мощными скачками покрыла весь путь наверх.
Контролер стоял на прежнем месте со скрещенными на груди руками. Перед ним, на полуразрушенном тротуарном бордюре, с тупым выражением на лице сидел Крысятник, держа на коленях ноутбук. Несмотря на то что никаких проблесков мысли в глазах торговца не было, он бойко стучал пальцами по клавишам портативного компьютера и даже что-то бормотал себе под нос. Рядом с тем же бессмысленным выражением на лице застыл телохранитель Гриша, а на вышке – часовой. Химера с мешком в зубах присела на задние лапы и выжидательно уставилась на контролера.
– Все забрали? – безмолвно вопросил химеру хозяин Зоны.
– Да. Как ты сказал: все, кроме золота.
– Тогда уходим.
Когда химера и контролер растворились во мраке, Крысятник вздрогнул и очнулся. Вперился недоуменно во мрак, потом повел взглядом по сторонам, махнул рукой.
– А… ничего там нет. И зачем только мы вылезли за ворота?
– Не… не знаю, хо… хо… хозяин, – промямлил Гриша.
– Пошли в дом.
Они развернулись одновременно и заторопились под надежную сень сталкерской цитадели. Другая парочка, контролер и химера, между тем уже углубились в лабиринт пустынных ночных улиц Припяти. Контролер остановился, поднял голову и глянул на фонарь, густо затянутый паутиной и запорошенный бурой пылью – тот мгновенно загорелся ярким и ровным светом. Контролер взял из пасти химеры мешок, вывернул его содержимое на асфальт, вернее, на то, что от этого асфальта осталось. Ногой небрежно разбросал содержимое в стороны, наклонился, поднял банковские карточки, пояснил:
– Кредитные карточки я еще смогу передать: зомбирую офицера-пограничника, и он отправит их Доку заказной почтой. Деньги отправить не могу – опасно. Но все это уже не нужно. Крысятник через компьютер открыл на Дока счет в швейцарском банке и перевел на него все свои деньги.
– Значит, я напрасно старалась?
– Нет, Чудо, запомни: никакие старания не бывают напрасными. Ты очень помогла Доку.
Он еще раз быстро глянул на фонарь – и тот вмиг погас.
Глава 15
Док откинулся в кресле, призадумался. Легенду-то он себе составил убедительную. Вот только как воплотить ее в жизнь? Чтобы надежно и безопасно. Вспомнил, достал из кармана визитную карточку таксиста: "Дай-ка испытаю эту чертову "мыльницу" под названием "мобильный телефон"". Он в мгновение ока набрал номер, поднес трубку к уху. Работает, зараза, работает еще одно чудо – чудо техники. Два длинных гудка, потом веселенькая мелодия и…
– Такси слушает.
– Здорово, шеф, – обрадованно гаркнул в трубку Док. – Помнишь таежника?
– Чего ж, помню, конечно.
– Ну, дык, нужно покататься по делам.
– Отчего ж не покататься? Когда?
– Да прям сейчас.
– Хорошо, через пятнадцать минут я жду тебя у входа в отель.
"Вот так… сервис на уровне, – в который раз с приятным удивлением отметил Док. – Все же Внешний Мир изменился в лучшую сторону. Да, хорошо здесь живется тем, у кого есть деньги. Но деньги – дело наживное. А как было в наше время? И деньги есть, а девать некуда. Главное, уровень сервиса какой был? Нахамят, наплюют в душу, пошлют подальше, и никто ни за что не отвечает. Нет, нынешний Внешний Мир мне по душе".
Небрежно сунув в карман брюк новоявленное золото, он обулся в свои стильные змеиные штиблеты, закрыл номер и быстро спустился по лестнице вниз. Пятнадцати минут еще не прошло, а такси уже ждало его у входа. Док по-хозяйски плюхнулся на переднее сиденье.
– Здорово, шеф!
– Здорово, таежник! Ну, тебя прямо не узнать – забурел, забурел. Куда прикажете, господин?
Нет, положительно таксист ему нравился. В чем-чем, а в людях Док разбирался неплохо – Зона научила. Мужик без лишнего гонора, но с чувством собственного достоинства и, похоже, с юмором дружит. Чувство юмора Док больше всего ценил в людях. Немолодой, и это, скорее, достоинство. А главное – отнюдь не дурак. И все же Док замешкался: стоит ли излагать свою легенду? Решил, что стоит. Легенда, она и есть легенда. Сказка, не более. А без надежного, опытного помощника ему не обойтись.
– Вот что, Колян, – имя Док вычитал на визитной карточке, – я тебе сейчас расскажу кое-что, а ты уж решишь сам, куда поедем. Меня, кстати, зовут Сергей.
Он протянул водителю руку. Тот пожал ее крепко, и это крепкое пожатие тоже понравилось Доку.
– Хорошо, Серега, рассказывай. Решим проблему.
– Понимаешь… – Док набрал в грудь побольше воздуха и выдохнул вместе с текстом: – Мне нужно продать золото.
– Ух ты! – Таксист вздернул брови. – Неужто успел поиздержаться?
– Нет, не в этом дело. Ты куришь?
– Курю.
– Так давай перекурим спокойно.
Он достал пачку "Капитан Блэк", протянул ее водителю:
– Угощайся.
– Не, я свои. – Николай достал из кармана "Мальборо".
Прикурили, затянулись неспешно, готовясь к серьезному разговору. Доку нравился такой подход к делу, и все больше по душе был этот обстоятельный мужик.
– Так вот, Коля, – начал первым Док, – ты угадал совершенно точно: я действительно вышел из тайги. Что я там, в тайге, делал пятнадцать лет? Золотишко добывал, вот что! Старатель я, брат, старатель. И рыл, как крот, без просыпу все пятнадцать лет. И в люди почти не выходил. У нас там как? Намыл свою норму – сдал в контору. На вырученные кровные закутил на целый месяц в поселке, потом на оставшиеся купил патроны, соль, по мелочевке кое-что нужное и… снова месяцев на восемь в глушь, в тайгу, мыть золотишко. Так вот и живем.
Жизнь, если задуматься, хреновая. И не у меня одного такая. Главное – местные барыги достали. Закупочные цены грабительские. Дерут три шкуры. А на их стороне все: и деньги, и закон. Участковый мент – царь и Бог. Что уж говорить о начальстве повыше рангом. И все они повязаны и куплены. А кто рыпнется против… Сам понимаешь, тайга – место глухое…
Он выудил еще одну сигарету, подкурил. Таксист молчал, слушал внимательно, соображал.
– Так вот, – продолжил Док, – я ведь не один такой. Ну и порешили мы с мужиками: затеем свое производство. Бизнес свой откроем. Золотишко понемногу ныкаем, потом сами плавим и клепаем товар. Товар неказистый, но это золото – настоящее.
– Покажи, – коротко предложил таксист.
Док порылся в кармане и достал перстень, протянул водителю. Тот покрутил его в пальцах, прикусил, вернул Доку.
– Похоже, и вправду золото.
– Да золото, золото. – Док досадливо скривился. – Причем высшей пробы.
– Только, если честно, не очень-то ты похож на бедного забитого старателя.
– Да, теперь не похож. – Док самодовольно усмехнулся. – Потому-то ребята и отправили именно меня. У меня ведь, Колян, высшее образование. Высшее медицинское. Я – врач-хирург, правда, в прошлом.
– Ого! – Таксист уважительно покачал головой.
– Да уж…
– И много у тебя, Серега, рыжья?
– Много, Колян, много. Только это не мое личное… Хм… как ты сказал, "рыжье"? Надо запомнить… Это, как говорится, общак. Наш… таежный общак. И мне теперь нужно сплавить крупную партию рыжья.
– Как же ты протащил его через таможню?
– А вот это, Коля, тебя не касается.
– Ну да, кто же станет шмонать на таможне зачуханного бомжа? Понимаю.
Таксист выщелкнул из пачки очередную сигарету, задумался надолго и всерьез. Док терпеливо ждал решения.
– Ладно… – Николай решительно загасил сигарету. – Мой процент будет?
– Будет, Коля, будет. И хороший процент.
– Тогда так. Поедем сейчас на рынок. Знаю я одну солидную контору. Только имей в виду: все скупочные конторы держат бандюки. Они еще хуже ваших барыг. Потому сказку твою нужно переделать. Вот придешь ты со своим "голдяком" – так, кстати, по-блатному называют перстень, который ты мне показал, – и у тебя, если это действительно золото высшей пробы, начнут выпытывать: "Откуда дровишки?" Деликатно так начнут – ребята ушлые, опытные. Лучше говорить правду, но не всю. Если расскажешь вот так, как мне – стоят, мол, за мной мужики-старатели, сирые и нищие, – то тебя отследят и… замочат. Золото, конечно, заберут, но уже в свой, бандитский, общак. Вот такая, брат, суровая действительность.
А базарить нужно следующее: "Я всего лишь пешка, шестерка. Но крышуют меня очень крутые ребята. И они за свое рыжье глотку порвут любому. Хотите работать – давайте по закону. По их, бандитскому, закону. Наш товар – ваши бабки. И без кидалова. Иначе – разборка будет крутая. Но… Чего это я тебя гружу?
Таксист озадаченно потер нос, прищурился, поглядел сквозь окошко куда-то вдаль.
– Для первой встречи достаточно будет показать пару "голдяков" и…
– Еще цепочку можно?
– Да… Эх… если бы я пошел… Ты же и в самом деле младенец в джунглях.
– Так иди ты, – решительно предложил Док.
– Не… я потом пригожусь. Сам поймешь зачем.
Он достал еще сигарету, последнюю в пачке, размял ее по неискоренимой совдеповской привычке пальцами, выдохнул задумчиво дым.
– Понимаешь, Серега, люди они страшные… Им человека убить, что три пальца обмочить. Если все, что ты говоришь, правда, они тебя сделают на раз. Я лично сомневаюсь, что ты говоришь всю правду, но человек ты, похоже, хороший. Я ведь в людях разбираюсь – работа такая. Видывал я людей много и разных. Мне тебя жаль и…
– И, – перебил его Док, – я, Коля, тоже не пальцем деланный. Если честно, послали меня сюда такие… люди, что твоим бандитам и в самых жутких снах не снились. А если нужно кого замочить или уделать, то… Поверь: я действительно добрый и покладистый. Никого без нужды не обижаю и искренне уважаю в человеке человека. Но если дело доходит до драки, со мной лучше не связываться. Потому, Коля, учи меня: что делать, что говорить, как себя держать. А если дело дойдет до разборки, то еще посмотрим, кому три пальца обмочить, а кому обмочиться с головы до ног.
– Хорошо, верю. – Таксист решительно врубил первую передачу и тронул свой "опель" с места. – Слушай внимательно и запоминай.
В ювелирный магазин Док вошел уверенно – хозяином жизни вошел. И то: прикид соответствовал. Скучающим взором обвел витрины, уставленные дешевым расходным товаром. Заодно оценил боевую обстановку. За столиком – миловидная девушка с непременным бейсиком на белоснежной блузке: "Ирина". В углу – снулый охранник. Здоровенный, ленивый и рыхлый. Таких в Зоне урабатывали на раз даже самые дохлые сталкеры, и такие в Зоне не выживали. Короче, боевая обстановка крайне благоприятная и никакой угрозы со стороны.
– Что вас интересует? – Девушка прытко сорвалась со своего места и дежурно улыбнулась. – У нас предложение на любой спрос и… – она выжала из своей улыбки все возможное, – на любой вкус.
– А мне, милая, не купить нужно, а продать. – Док тоже скроил на своем лице некое подобие улыбки. – Вы ведь скупаете золото?
– Да, конечно, я сейчас приглашу нашего ювелира.
Вот на "ювелира" Док отреагировал крайне негативно. Сработал "чеченский" инстинкт. "Лицо кавказской национальности". Ну, никак не мог он вытравить из сознания этот шовинистский стандарт. И сколько знал их, нормальных, настоящих мужиков – и грузин, и армян, и азербайджанцев, и тех же чеченцев, – все равно враг. Почему враг – одному Аллаху известно.
Кто и когда вколотил ему в башку этот стандарт, непонятно. Но вколотил же. И еще: в Зоне Док знал только одного сталкера-кавказца – армянина Ашота. И как только Ашота занесло в Зону? Тише воды, ниже травы, неприметный, услужливый и немногословный, мелкий и тщедушный… Эдакий серый мышонок. Но сталкеры его уважали. И не за то, что он два километра тащил по Зоне на своем тощем хребте раненого стокилограммового Кин-Конга, а затем еще и выходил. А за то, что жил в его слабом теле сильный сталкерский дух. Неукротимый, непримиримый, никем и ничем не сломленный рыцарский дух. И ходил он по Зоне – дай Бог каждому.
В ювелире, похоже, дух Ашота и не ночевал, хотя внешностью они мало отличались. Тот же армянский стандарт. Только глаза, глаза… Ашот хоть и забивался всегда в угол, но глаз не прятал. Смотрел прямо и гордо. Глаза ювелира ни на секунду не находили себе покоя.
Док задал тон, как и учил таксист Коля, – уверенный, нахальный, хотя и простоватый. Давалось без особых усилий – в нем, похоже, медленно умирал великий артист.
– Привет. – Док бесцеремонно сунул ювелиру крепкую руку. – Серега. А ты кто будешь, мил человек?
Ювелир отвел глаза в сторону – плохая примета, которая еще раз подтверждала первое неблагоприятное впечатление. И рука у него была вялая, неуверенная. Эдакое щупальце медузы. И рукопожатие не настоящее мужское, а так – прощальный писк умирающего лебедя.
– Тигран.
– Ого! Тигр, значит, – вот так я и буду тебя называть.
Такое обращение ювелиру явно польстило.
– Значит, Тигр, ты тут главный?
– Ну… вроде я. Я – директор.
Говорил он, конечно, с акцентом, но легким, почти неуловимым. Док лингвистикой никогда не интересовался, однако в свободное от работы время не раз задавался вопросом: почему кавказские нацмены, сколько бы они ни тужились и ни пыжились, сколько бы времени ни жили и ни вращались в русской языковой среде, так и не могут досконально и безукоризненно освоить великий и могучий? Хотя бы в разговоре. Впрочем, вопрос второстепенный, и ответ на него могли найти только сами кавказцы.
– Это хорошо, Тигр, что ты тут самый главный. Я хочу тебе кое-что показать. Но разговор, сам понимаешь, не для посторонних глаз и ушей.
Ювелир на мгновение замешкался, еще раз коротким, но цепким взглядом оценщика мазнул по Доку, принял решение:
– Идемте в мой кабинет, посмотрим.
– Да ты, Тигр, попроще будь, а то на "вы" перешел.
– Хорошо… Серега. Пошли ко мне.
Он обменялся с охранником понимающим и, как ему казалось, незаметным взглядом, после которого охранник подобрался и привел себя в состояние боевой готовности. Затем гостеприимно взмахнул рукой в направлении узкого темного коридорчика, что вел в подсобные помещения магазина. Обстановку кабинета, в который Тигран провел сталкера, Док не мог оценить объективно – давно не вращался в светском обществе. Но по его сталкерским понятиям кабинет был обставлен просто шикарно.
Мягкая мебель – три кресла и небольшой диванчик – обтянуты светлой кожей. Шкаф, стол, тумбочки – добротные, орехового дерева, сделанные искусно, со знанием дела и на века. Похоже, работал мастер-краснодеревщик по индивидуальному заказу. Во всю стену – плоский экран телевизора. Док уже знал, что такие телевизоры в "продвинутом" народе именуют "плазма". Конечно же, компьютер со всеми возможными прибамбасами.
"Нужно срочно освоить компьютер и этот гребаный Интернет", – машинально поставил ближайшую задачу Док.
Большая картина над креслом, на которой был изображен водопад, явно была написана не рукой мастера-художника, но наверняка впечатляла, как понимал Док, даже простого обывателя, далекого от искусства. Выполненная в двухмерном стерео-пространстве, подсвеченная невидимыми лампами, она поражала яркостью красок и абсолютно достоверной передачей живописной действительности. Главное – картина жила. Низвергались вниз струи воды, играли в свете радужные брызги, кружилась вокруг камней жемчужная пена, трепетала под легким ветерком листва деревьев, окаймлявших природную чашу водопада. И все это сопровождалось звуковым эффектом: шум-плеск воды, пение невидимых птиц, шелест листьев. Шедевр современного искусства, да и только.
"К черту лирику, займемся физикой!"
Док бесцеремонно и без приглашения опустился в кресло за столом – напротив директорского, закинул ногу за ногу и достал из кармана сигареты "Капитан Блэк". Ювелир занял свое кресло, еще раз скользнул по сталкеру крысиными глазенками, нашел наконец должные интонации и стиль. Так ему, во всяком случае, виделось.
– Так что ты, Серега, собрался мне показать?
Док пошарил в кармане и выложил на столешницу толстенную цепочку и массивный "купеческий" перстень. Загорелись, ох как загорелись оченята ювелира! Как ни старался он спрятать свой интерес, жадное "эго" ростовщика и пройдохи так и поперло наружу из тухлой дешевой душонки. Тигран небрежно взял цепочку, покачал ее на ладони. Затем повертел в коротких пухлых пальцах перстень. Выдвинул ящик стола, достал оттуда лупу, аптекарские весы, пузырек с кислотой, пипетку. Еще какой-то прибор, предназначение которого было совершенно неизвестно Доку. Заколдовал над золотом, словно древний алхимик.
"Похоже, парень немногословный, – сделал очередной вывод Док. – Это хорошее качество, мне нравится".
Пока ювелир манипулировал с золотом, Док подкурил сигарету, по-хозяйски придвинул к себе пепельницу. Ждал терпеливо, гóлоса, как и хозяин магазина, не подавал – держал уверенную и достойную паузу. Тигран, закончив священнодействие, отодвинул изделия, вздохнул.
– Ну, что я скажу, дорогой. Откровенно скажу, тебя обманывать не стану. Золото хорошее. Высшей пробы. Я честно скажу: даже никогда не видел такого. Я! – Он вдруг удивился самому себе. – Ха… Я никогда такого хорошего золота не видел! Но… где же проба? И еще, дарагой, только нэ обыжайся… Понымаешь… – От скрытого внутреннего волнения его акцент заметно усилился. – Тыпер скажи ты мне честно, гдэ взял?
Док пустил в его сторону густую струйку ароматного дыма.
– Где взял, спрашиваешь? Тебе, дорогой, скажу откровенно: из дальневосточных рудников, о существовании которых знают только… только немногие люди. Ты убедился в качестве рыжья?
– Да.
– Так вот…
Док приподнялся, наклонился вперед, уперся локтями в столешницу, зафиксировал надежно бегающий взгляд ювелира и шепнул значительно:
– У меня много золота. Очень много.
– Сколько? – Зрачки Тиграна расширились, и жадный неукротимый блеск озарил их изнутри сиянием разгоревшейся алчности.
– А сколько сможешь купить, столько и будет, – отрезал Док. – Хочешь – тонна. Хочешь – две. Только не сможешь ты, сявка, все купить. Кишка у тебя тонка. А потому выводи меня на серьезных людей. На тех, кто сможет купить крупную партию товара.
Ювелир вскочил стремительно – сказывался южный темперамент, метнулся к шкафчику на стене, достал из него бутылку коньяка, армянского конечно, – пузатые коньячные бокалы горного хрусталя. Затем переметнулся к холодильнику. Буквально через минуту на столе перед Доком красовался полный джентльменский набор: и лимончик нарезанный, и сыр с плесенью, и салями, и конфетки в вазочке. Кофе пообещали через пять минут – настоящий, заварной.
Док за суетой ювелира наблюдал с усмешкой в душе, но внешне одобрительно форсил: так ведь и положено подсуетиться перед знатным клиентом.
Тигран, подтверждая репутацию молчуна, метался безмолвно, но деловито и рационально. Наконец обеспечил все нужное для серьезного делового разговора и вернулся в свое директорское кресло.
– Что ж, наливай, – благосклонно согласился Док. – Примем по сто за более плотное знакомство и деловое сотрудничество.