Вдалеке послышался гул, который с каждым мгновением становился всё громче. Капитан замолчал и перевёл взгляд в направлении шума. Прошло совсем немного времени, и гул плавно превратился в топот множества ног, словно в нашу сторону бежала толпа участников кросса. Задрожала земля и из - за поворота выскочили животные. "Кабаны" - удивился я. Они яростными волнами запрудили всю улицу и на большой скорости двигались в нашу сторону. Поток всё не прекращался. Они, словно встревоженные муравьи, лезли со всех сторон.
- Разворачивайся! Быстрее! - крикнул капитан водителю и скомандовал. - Огонь на поражение!
Загрохотали автоматные очереди, и я стал наблюдать вживую кадры из американского боевика. Передние ряды кабанов, начисто скошенные смертоносным ливнем, падали под копыта своих напирающих товарищей. Казалось, звери должны испугаться такого грохота и замедлить свой бег, но ничего подобного. Они как берсеркеры упёрто продолжали движение и через мгновение живой поток плоти, обогнув наш БТР, устремился дальше по улице. Автоматы замолчали, и военные принялись лихорадочно их перезаряжать.
- Отставить огонь! Доложить обстановку в центр.
Капитан ловко сменил магазин и передёрнул затвор. Пыль, поднятая тысячами копыт, заволокла всё вокруг. Стало трудно дышать, а бронетранспортёр пытался выполнить поворот. Это нас и погубило. Развернувшись боком к напирающим животным, машина стала понемногу крениться на один бок. Солдат, недавно потешавшийся надо мной, достал гранату и, выдернув чеку, забросил её метров на десять вперёд в самую гущу стада. Нас ощутимо тряхнуло, и я едва не упал с машины, больно ударившись затылком о железо. Ошалевшие животные ещё яростнее стали кидаться на броню. Машина опасно накренилась и перевалилась на бок. Бойцы посыпались с неё прямо на яростный, визжащий клубок клыков и шерсти. Я успел судорожно вцепиться в край и, подтянувшись, залез наверх. Рядом капитан, не выпуская из руки автомат, повис на одной руке. Он пытался подтянуться, но ремень автомата за что - то зацепился. Я подполз к нему и ухватил его за руку и потянул на себя. Капитан вскарабкался с моей помощью наверх, и я бросил взгляд на место, куда попадали солдаты. Там никого не было. Твою мать, да что же такое твориться?!
- Спасибо, парень. Держись покрепче!
Неугомонный капитан прокричал в сторону люка:
- Архипов! Ты живой?
Ему никто не ответил. Закинув за спину оружие, он полез вниз и исчез внутри машины. Вскоре послышался его возбуждённый голос.
- Центр, приём! Говорит капитан Левандовски. В вашу сторону двигается огромная масса животных. Кабаны. Их тысячи. Наш отряд понёс значительные потери, транспорт обездвижен. Жду приказов. Приём.
Искажённый помехами голос произнёс:
- Левандовски, уходите оттуда, мы собираемся нанести превентивный удар. Квадрат, в котором вы находитесь, попадает под обстрел. Уходите. У вас есть пятнадцать минут. Как поняли?
- Есть уходить. Вас понял, полковник. Конец связи.
Из люка показалась голова капитана.
- Эй, парень, быстро лезь ко мне.
Я беспрекословно подчинился и полез вниз. Сильные руки затащили меня вовнутрь. У меня ужасно кружилась голова и слегка подташнивало. Увидев под ногами распростёртое тело в луже крови, мой желудок спазматически сжался и меня вырвало.
- Твою мать, - зло выругался над ухом капитан, - некогда хернёй заниматься. Подними автомат.
Я поднял оружие, перепачканное чужой кровью и поднял глаза на капитана. Тот, выбросив из моей сумки вещи, принялся набивать её под завязку патронами. Я, туго соображая, что делаю, вяло порылся в куче своих вещей и достал паспорт, завёрнутый в целлофановый пакет.
- Значит, слушай сюда. Двигаемся быстро, стреляем метко. Через десять минут здесь будет твориться ад кромешный, и мы должны вовремя успеть убраться отсюда подальше. Если отстанешь - пеняй на себя. Усёк?
- Д-да. - судорожно выдавил я из себя.
Капитан личным примером показал, как нужно отсюда выбираться - прыгнул и побежал прямо по спинам копошащихся животных к стене дома. Кабаны под его ногами не бежали сломя голову, а, наткнувшись, на гору трупов своих сородичей, пытались их обойти. У них это плохо получалось - слишком мало места осталось для манёвра. Да и сами они добавляли масла в огонь, наползая друг на друга и мешая дальнейшему продвижению. Капитан тем временем лихо взобрался на эту кучу-малу, и полоснул короткой очередью особо настырного кабана, который сумел забраться наверх.
- Ну? Чего стал?
Я сильно оттолкнулся и прыгнул вперёд. Приобретённые навыки монтажника - высотника пришлись кстати и я сумел сохранить равновесие. Добравшись до стены дома, мы залезли по балкону на первый этаж и разбили стекло, чтобы открыть дверь. Квартира была пуста. Ещё бы! Все нормальные люди давно покинули город. Остались только мы с капитаном. Дальше я смутно помню, что происходило. Мы бежали по улицам в конец города. И… не успели. Начался артобстрел и капитан затащил меня в ближайший к нам подъезд и, выбив заколоченную гвоздями дверь в подвал ударом ноги, потащил меня за собой за собой, словно тряпичную куклу. У меня не осталось сил возмущаться такому произволу. "Тьма окутала проклятый город Ершалаим…" - неожиданно всплыла в памяти цитата классика, и я в первый раз в жизни потерял сознание…
Я очнулся. Воняло сыростью и канализацией. Став на карачки, я стал выплёвывать землю, непонятно как набившуюся мне в рот. Застонав, схватился за ушибленный затылок. Вокруг не было видно ни зги и мне стало немного не по себе.
- Эй, капитан!
Недалеко от меня спокойный голос произнёс:
- Чего орёшь? Лежи спокойно.
Ага, значит, мы снова вместе.
- Капитан, у вас воды нет?
Послышался негромкий шорох, заскрежетал отвинчиваемый колпачок и мне в бок уткнулся металлический предмет. Я принял сидячее положение и ухватил обеими руками флягу, запрокинул голову и сделал основательный глоток. Горло обожгло огнём и, поперхнувшись, я зашёлся в кашле.
- Ну что ты за человек, а?
Капитан забрал у меня спирт и было слышно, как он надолго приложился к фляге.
- Я же воды просил. - Обиженно произнёс я.
Капитан смачно крякнул и завинтил колпачок.
- Может, тебе ещё и девочек привести, боец?
Мы немного помолчали.
- Послушайте, что всё это значит? Артобстрел, эвакуация, звери?
- Ты в детстве хотел поучаствовать в войне?
- Нет. - Честно признался я.
- Неважно. Считай, что твои детские мечты сбылись. Остальная информация строго засекречена, и гражданским лицам её знать не положено.
Вот чурбан армейский. Не положено, видите ли, мне знать. Да я вообще в детстве хотел стать космонавтом и бороздить на звездолёте космические просторы в поисках неизведанных планет. Ещё возьми и пристрели меня, чтобы свидетелей сегодняшних событий не осталось. Естественно, я вслух ничего не произнёс - мало ли, а вдруг и правда пристрелит?
А наверху тем временем феерия продолжалась. Земля сильно задрожала, принимая на себя следующий удар артиллерии. Сверху мне на голову посыпалась труха и мелкое крошево цементного раствора. Я, быстро перебирая руками и ногами, отполз к стене и постарался как можно сильнее в неё вжаться, слиться, сделаться бесплотным и невидимым. Стена ужасно вибрировала, а наверху взрывы снарядов слились в сплошной монотонный гул. Через пару минут я совсем оглох и, закрыв голову руками, свернулся в позе эмбриона у стены. Каждое мгновение я ожидал, что перекрытие не выдержит и вся масса пятиэтажки обрушится нам на голову. Обстрел закончился так же неожиданно, как и начался, но противный звон в ушах стоял ещё несколько минут. Меня снова тошнило, но я мужественно терпел настойчивые позывы желудка. Немного оклемавшись, я спросил у капитана:
- Закончилось?
- Ага. Пусть пыль уляжется. Ты не суетись, боец, нам пару часов здесь пересидеть надо. Так что устраивайся поудобнее и думай о приятном.
Будешь тут думать о приятном, когда тебя недавно чуть не затоптали ошалевшие кабаны, на твоих глазах гибли люди, а потом ты попал под бомбёжку. Я постарался успокоиться и не поддаваться панике. Не очень хотелось показывать своё состояние капитану - не поймёт. Его вообще ничем, наверное, не проймёшь. Глаза понемногу привыкали к темноте, и я стал различать окружающие предметы. Увидел сгорбленный силуэт военного, привалившегося к стене. На его коленях лежал автомат. А где мой, кстати? Ага, вон валяется в паре метров от меня. Хотя я никогда раньше в руках не держал боевое оружие, прикосновение холодной стали действовало успокаивающе. В голове пронеслись, навеянные американским кинематографом, затёртые фразы. "Люди разделяются на два типа: те, которые имеют оружие и те, которые его не имеют". Его Величество Кольт пришёл и всех уравнял. В точку. Имея оружие, ты почти всесилен, чувствуешь себя защищённым. Тьфу, что за ерунда лезет в голову? Всесилен. А человеческие ценности, например, такие как жизнь? Ну да - с кем поведёшься, от того и наберёшься.
Я провёл пальцем по холодному металлу ствола и потрогал ладонью гладкий приклад. Капитан, заметив мои манипуляции, сказал:
- Подсаживайся ближе, парень, я тебя научу им пользоваться. Нам ещё вместе, возможно, повоевать придётся и мне не хотелось бы, чтобы ты не смог снять его с предохранителя в нужный момент.
Капитан клацнул фонариком и вставил его в зазор между бетонными блоками, осветив пространство перед собой.
- Смотри и запоминай. Справа возле спускового крючка находится переключатель с автоматического на одиночный и наоборот. Автомат называется АК-74.
- Что значит 74?
- Не перебивай. Это значит, что перед тобой образец семьдесят четвёртого года выпуска.
Заметив мой удивлённый взгляд, капитан продолжил:
- Из этого не следует, что автомат стар и непригоден к употреблению. При правильном уходе оружие может спокойно пережить своего владельца. Разборка может быть полная и неполная. Полная разборка автомата - ей мы заниматься не будем - производиться для чистки при сильном его загрязнении, когда он попадает под дождь, в песок, снег, в общем, ты понял. В остальных случаях используется неполная разборка. Нажимаем на защёлку и толкаем нижнюю часть магазина вперёд. Отделяем его и проверяем наличие патрона в патроннике. Для этого ставим переводчик огня в нижнее положение - теперь ты застрахован от случайного выстрела. Отводим затворную раму назад.
Капитан резко отвёл затвор и из автомата вылетел патрон.
- Внимательно осматриваем патронник. Пусто. Отпускаем затвор и спускаем курок с боевого взвода.
Автомат глухо щёлкнул.
- Теперь достаём из приклада пенал с принадлежностями. Для этого утапливаем большим пальцем руки крышку гнезда приклада так, чтобы пенал под действием пружины вышел из гнезда. В нём находятся протирка, ёршик, отвёртка, выколотка и шпилька. Переходим к стволу и отделяем от него шомпол в сторону, чтобы его головка вышла из - под упора на основании мушки. Вытягиваем его вверх. Крепко фиксируем автомат левой рукой, а правой отделяем крышку стволовой коробки - она предохраняет от загрязнения части и механизмы автомата, помещённые внутри. Достаём возвратный механизм. Для этого подаём вперёд направляющий стержень до выхода его пятки из паза. Приподнимаем за край возвратный механизм и извлекаем его из канала затворной рамы. Переходим к самой раме. Отводим её до отказа назад, приподнимаем её вместе с затвором и отделяем от ствольной коробки. Обязательно нужно отделить затвор от затворной рамы. Берём раму в левую руку так, чтобы сам затвор оказался вверху. Отводим его назад и поворачиваем так, чтобы его ведущий выступ вышел из фигурного выреза рамы, и выводим затвор вперёд. И последнее - отделяем газовую трубку со ствольной накладкой. Надеваем пенал принадлежностей прямоугольным отверстием на выступ замыкателя газовой трубки, поворачиваем замыкатель от себя до вертикального положения и снимаем газовую трубку с патрубка газовой камеры.
Разобрав оружие, капитан быстро и ловко собрал автомат в обратной последовательности.
- Теория окончена, боец. Перейдём к практике - начинай неполную разборку.
Я принялся по памяти воспроизводить движения капитана. С грехом пополам мне удалось его разобрать минут за пятнадцать, следуя ненавязчивым подсказкам капитана.
- Отлично, боец. Теперь я за тебя спокоен - в спину ты мне нечаянно не пальнёшь, нажав не туда, куда следует.
От нечего делать я принялся самостоятельно разбирать и собирать автомат. Капитан мрачно пошутил, что по мне плачет армия и поделился некоторыми нехитрыми премудростями при стрельбе. Наконец, ему надоела моя возня и он погасил свет, заставив меня оставить автомат в покое. Я на этот раз его прекрасно понимал. Ему, наверное, приходилось энное число раз заниматься таким делом, а наблюдение за такой процедурой исчислялось астрономическими единицами. И, думаю, его немного подташнивало при виде сборки - разборки, как меня при виде лопаты и корыта с цементным раствором.
Время тянулось мучительно долго, словно сладкая патока. Я всегда не любил ждать, стоять в очереди - этой незаменимой атрибутике социализма, а затем и капитализма. Особенно мне не нравилось сидеть на приёме у врача в городской поликлинике. Минуты, вместо того, чтобы бежать друг с другом наперегонки, затевают черепашьи гонки, и ты не знаешь, чем бы себя занять. Это хорошо, если под рукой есть свежая пресса. А если нет? Тогда ты изнываешь от бездействия, поминутно ёрзаешь на твёрдом сиденье и мысленно проклинаешь неторопливость эскулапов.
Меня клонило в сон, но я пару раз себя чувствительно ущипнул. Хватит. Выспался сегодня на год вперёд. От безделья в голову лезли всякие нехорошие мысли. А вдруг в городе ещё кто - то остался, кроме нас? Они наверняка погибли. За что? Почему? Что за авария произошла на ЧАЭС, по причине которой пришлось в спешке эвакуировать целый город? Много вопросов, на которые я не находил ответов, а единственный человек, который мог пролить хоть немного света на нынешние события, угрюмо отмалчивался, руководствуясь одному ему известными соображениями национальной безопасности.
Из невесёлой задумчивости меня вывел капитан.
- А ты чего в город припёрся?
- Я же говорил - меня друг предложил поучаствовать в строительстве Исследовательского комплекса. Наболтал про Серые Горы, в которых храниться уйма золота. Я и повёлся. А золота - то, как оказалось, в Горах нет.
- Что за горы?
- А - а. - Махнул я рукой. - Это из классики, вам не понять.
- Из фэнтези, умник. Никогда не недооценивай собеседника - это иногда может плохо для тебя кончиться.
Я решил промолчать. Ловко он меня поставил на место. А с ходу и не скажешь, что человек разбирается в литературе.
- Капитан?
- Чего тебе?
- А вы поэзию любите?
Он не ответил. Пообщались, называется. Я уже собрался чуток вздремнуть, как вдруг твёрдым выразительным голосом капитан продекламировал:
- … И снова можно будет жизнь начать,
Когда тебя заочно погребут.
Мы снова сможем девочек любить,
Могилы наши зарастут травой,
А траурные марши, так и быть,
Наш старый грех покроют с головой…
Странно, но мне капитан начинал потихоньку нравиться. Хотя, если стихи написаны солдатом для солдат, то ничего удивительного, что они ему пришлись по душе. Мы нашли общую тему для разговора. Капитан на поверку оказался приятным собеседником в вопросах, не касающихся армии. И пара часов пролетела совершенно незаметно.
- Подъём, боец.
Командирский тон напомнил мне, в каком положении мы находимся. С капитаном снова произошла удивительная метаморфоза и в его тоне послышались жёсткие нотки, не терпящие пререканий. Я со вздохом взвалил на спину сумку с патронами, продев руки в лямки, превратив её тем самым в подобие рюкзака. Взял в руки автомат, и мы вышли на поверхность. Я видел по ящику кадры военной хроники, но они были в чёрно - белом цвете и смотрелись не так выразительно. На месте некоторых домов остались только груды строительного мусора. Асфальтированные улицы были сплошь изрыты выбоинами от снарядов. Битое стекло, выбитое из окон ударной волной, негромко потрескивало под нашими подошвами, а ноздри забивал тошнотворный запах палёной шерсти и пороховой гари. Везде валялись изувеченные туши кабанов. Некоторые красовались вываленными наружу внутренностями и я поспешил отвести взгляд. Пройдя пару улиц, мы вышли на центральный проспект и уставились на нечто неимоверное. Ворох мусора, осколки битого кирпича, туши кабанов - всё это неспешно кружилось в вихре, который высотой достигал второго этажа. Неподалёку от вихря поперёк улицы разлилась зелёная дрянь, которая вся исходила пузырями. Пузыри, надуваясь и приобретая желтоватый оттенок, громко хлопали, выпуская к небу лёгкие дымки тумана из своего нутра.
Я поглядел на капитана, но, похоже, тот был ошарашен не меньше моего.
- Можешь не спрашивать, - бросил он, - сам не знаю, что это такое. Но лучше держаться от него подальше.
Мы повернули назад и через несколько кварталов вышли к окраине города. Здесь бомбили меньше и большинство зданий уцелело. Нам повезло - при выезде из города справа от дороги стояла закусочная. Туда мы и направились. Желудок недовольно ныл, ехидно замечая, что неплохо бы и о еде позаботиться. Дверь была заперта, но капитан, вытащив пистолет, расстрелял всю обойму прямо в замок. Дверь медленно приоткрылась. Мы зашли в помещение и прошли к барной стойке. Оглушительно громко верещала сирена, но теперь немного поупражнялся в стрельбе я, парой коротких очередей (как учил капитан) заставив её замолчать. Пока мой товарищ искал среди пузатых бутылок что - нибудь поприличнее, я занялся холодильником. Вытащил из морозильной камеры замороженные полуфабрикаты, отдалённо напоминающие внешним видом мясные изделия, и закинул их в микроволновку на разогрев. Капитан уже колдовал с несколькими бутылками, разливая по стаканам адскую смесь. В холодильнике обнаружилась пачка томатного сока, несколько бутылок пива и сыр. Живём! Вывалив всё это на барную стойку, я осмотрелся в поисках ножа. Заметив настенный шкафчик, я сунулся было туда и непроизвольно дёрнулся, когда передо мной затрепетала рукоять. Капитан неисправим. С трудом вытащив добротный нож из деревянной дверцы, я принялся нарезать сыр, вспомнил о колбасе в боковом карманчике сумки и добавил её в общую кучу.
Мы выпили и я даже не почувствовал после пережитых потрясений крепости напитка. Псевдокотлеты дозрели вовремя, о чём нас известила микроволновка мелодичным "дзинь". Капитан разлил ещё по одной порции и, повторив, мы накинулись на еду. Очень скоро наш богатый стол опустел. Ловко сковырнув ножом крышки с пивных бутылок, военный протянул одну мне. Я хлебнул прохладного пивка, закурил и почувствовал себя впервые за сутки полноценным человеком. На улице, между тем, стало совсем темно, и впору было подумать о ночлеге.
- Значит, слушай сюда, - начал капитан. Я, немного захмелев, слушал его рассеянно, но внимательно. - В ночное время суток мы никуда рыпаться не будем, а то можем попасть под пули регулярных частей. Сейчас весь периметр Зоны оцеплен и солдатам отдан приказ расстреливать всё, что пытается вырваться из кольца. Мы поступим мудрее и завтра утром двинемся на север. Там, на границе периметра, должна находиться военная часть, в которой я прохожу службу. Мне известны все слабые стороны и тем более лазейки для того, чтобы выйти к людям. Так что не дрейф, боец, прорвёмся.
Капитан допил пиво и налил себе ещё одну порцию погорячее.
- Мурлинап! - раздалось со стороны двери.