Наката отложил новую игрушку в сторону, и подошёл к гному.
Постояли. Помолчали.
А что тут скажешь? Вот лежит гном. Он чего-то хотел, что-то мог. Он кем-то был, и наверное кого-то любил. И кто-то любил его. Но ни имени его не осталось, ни дел его.
- Я заберу, пожалуй, это! - сказал вдруг Вилли, указывая на находку Накаты. - Покажу нашим… вдруг кто разберёт!
Наката и хотел бы сказать, что для этого ещё вернуться надо, да промолчал. Лучше, пожалуй, им всем - верить. Что вернутся.
- Бери, конечно! - сказал он поспешно. - И вот ещё что, Вилли… Давай-ка мы не будем здесь слишком долго задерживаться.
- Давай, - согласился Вилли.
Тут стало возможно вспомнить про то, что тролль что-то хотел сказать ему перед неминуемой смертью. И поспешить из душного подвала на свежий, всего лишь с ароматами горелой орчатины воздух. Тролля они, разумеется, в живых не застали. Что он хотел сказать первому кэээруу-орэ за долгое время, теперь уже было невозможно узнать.
Трапперы провели в храме оставшиеся несколько часов до темноты и всю ночь. Это было неправильно - разбивать лагерь в таком месте, но сил уходить куда-то у них не было. Как бы там ни было, на них в ту ночь никто не напал.
Под утро они собрались уходить, но Вилли не утерпел - влез в троллячью утробу и выковырял-таки достойный приз за их страдания. Тролль был стар. Камень, подобный добытому из его желчного пузыря, никогда ранее не бывал в руках простых трапперов. Карат на двести, никак не меньше был камушек. Изумительной чистоты. Наката, держа его в руках, не испытывал и доли сомнений в правоте Вилли. Такой камушек дорогого стоил. Вот и окупился их поход. Теперь главное вернуться.
- Ну пошли уже, Наката! - нетерпеливо подпрыгивая на месте, окликнул его Вилли. - Давай!
- В путь, - кивнул Наката.
Глава 4 "Заварушка на Великой"
1.
Ян не любил свой новый прам. Стоя, глядя на него, строящийся, со стороны, он уже сейчас осознавал, что "Звёздного Гонца" новый плот ему не заменит. Тот был слишком родным, был первым собственным кораблём Яна Орлова. Этот… Да, Строри постарался. Новый прам был крупным, сильным кораблём с новой паровой машиной большей мощности, с обшитым тонкой броневой скорлупой блокгаузом. Много чего здесь было лучше, чем на старом "Гонце". Но… Ян не любил свой новый прам. И та обязанность, что была ему вменена четыре дня назад, когда Ворчун ушёл в поход на орочью банду, была ему в тягость. Каждый день ходить на верфь и смотреть, как растёт, вырастает из каркаса новый прам. Потом идти к магазину "Вортенбергские стволы", интересоваться, пришли ли новые картечницы, или нет… Картечницы были штучным товаром. Не только очень дорогим, но именно что редким, и сейчас, когда вроде и деньги были, и желание их потратить получше, ничего не менялось. Последний раз, сорвался даже Вортенберг - немолодой, очень вежливый гном.
- Ваш заказ, уважаемый господин Орлов, всенепременно придёт! - заверил он сквозь зубы. - Обещаю вам, что три ваших картечницы будут стоять на борту к первому выходу вашего прама в поход! Уверяю вас, что для этого не обязательно заходить ко мне трижды на день… вы же знаете, дорога перерезана…
Яна тогда как кипятком облили. Он поспешил уйти, и вчера уже не показывался у Вортенберга. И впрямь, что он…
Не показывался он и у Оксаны. Ему там пока что нечего было делать. Не заглядывал к Арселию. Да тот и не приглашал. В результате, весь его день проходил в бесцельном времяпровождении на верфи, да прогулках из дома и домой. Не самое достойное занятие для траппера из золотой дюжины…
- Хороший корабль, - сказали за спиной. Арселий, лёгок на помине… принесло что-то.
- Хороший, - согласился Ян. - Получше старого будет!
- Что за балконы над колёсами устроили? - Арселий придирчиво осматривал прам. Как если бы купить хотел. Но все знали - Арселий никогда не выходит на тропу.
- Это Ворчун, - скупо ответил Ян. - Он считает, если там поставить картечницы, будет легче стрелять в любом направлении.
- Картечниц - три? - уточнил капитан.
- Три, - кивнул Ян. - Лучше пускай мортир будет меньше, или не будет вовсе, но картечниц - три!
Арселий не взялся спорить. Помолчал. Больше говорить им было не о чем, подошёл он без какой-то цели, просто так… переброситься парой слов. Они просто стояли и смотрели на гномов, людей и гоблинов, копошащихся на остове будущей красы и гордости трапперского флота. И молчали. И почему-то обоим было хорошо. Арселий всегда отличался особой симпатией к молодому трапперу. Тот, в свою очередь, помнил, что Арселий наставил его на путь истинный и отдал под надёжный присмотр Накаты. Ещё сопляком. В том, что из Яна вырос толковый вожак прайда, наверное и его заслуга.
Они ещё немного помолчали. Арселий открыл было рот, чтобы спросить о прайде, который Ян должен будет начать набирать. Да не судьба была в тот день спокойно поговорить о делах. Одна за другой три красных вспышки озарили светлое, пусть и серое, с низкими облаками небо. Три красных ракеты взорвались высоко в зените.
Три красных ракеты. Сигнал SOS. Сигнал крайней ситуации, лютой беды. Конца всего. Три красных ракеты, взлетевшие над ближними сопками, где хоронился от посторонних взоров ближний порубежный дозор - полный прайд бойцов. Не должно было такого быть, чтобы на ближнем периметре охраны Трампа взлетали в небо три красных ракеты. Не бывало такого раньше.
Случалось - и часто, гибли на тропе прайды и прамы. Случалось - нередко, орки нападали на порубежников дальнего дозора. Последний случай был не так уж и давно, а нашёл порушенную заставу как раз Ян. Но дальний дозор, все шесть застав, молчали. Ни ракеты, ни гонца. Ничего. И - сигнал , взлетевший от ближних сопок. Никогда, с тех пор как первые трапперы пришли на эту землю и основали Трамп, не бывало здесь орков. И других врагов не бывало. Да откуда им здесь взяться, врагам-то?!
Молча и остолбенело стояли Арселий и Ян, глядя на падающие, гаснущие на лету ракеты. Мир перевернулся. Великая потекла вспять. Небо обрушилось на землю. Тревога на посту ближнего дозора.
- Надо идти, выручать, - прохрипел подошедший к Арселию хозяин верфи, старый гном Фреккильхейм, отзывавшийся впрочем на Фрекки. - Там ведь наши!
Арселий кивнул. Покосился на Яна, стоявшего по-прежнему спокойно, молча.
- Встречаемся через четверть часа, у меня в порту! - сказал резко. Уже не попросил, не известил - приказал. Если беда в Трампе, капитану порта - особая власть…
- Это - капитан порта, Арселий, - говорила одна баба другой, стоя на мосту возле порта. - Ишь, как бегает… Случилось чего?
Вторая, более умудрённая опытом, просто дольше пожившая в Трампе, глубокомысленно сказала:
- Не иначе, беда какая. Так просто Арселий не то что не бегает - не ходит!
Как бы там ни было, четверть часа, назначенная Арселием Яну минула, и оказалось, что не только он был приглашён, а вернее - вызван к капитану порта. Вместе с Яном внутрь вошло ещё несколько вожаков трапперских. По всему судя те, кто оказался дома или в пределах досягаемости. Многие ещё были не в курсе, их тут же посвящали в суть. Кабинет Арселия, небольшой и тёмный, наполнился гулом людским, гудел как улий. Впрочем, гул стих, когда Арселий заговорил. Не сразу стих, и первые слова пропали в шуме.
- …беда. - негромко говорил Арселий. - Видимо, орки добрались и досюда. Не думаю, что наши стали бы посылать ракеты, если бы могли справиться сами, а значит, нужно высылать подмогу.
- Я пойду, - сказал Илья Крут. - Мой прам как раз к походу готов.
- Пойдёшь старшим, - кивнул Арселий. - И возьмёшь с собой…
Все замерли. Орочья банда, это не только большая головная боль. Вторая уже… лови их тут… но и прибыток. Не зря так легко набрали охочих до похода по железной дороге. Но здесь можно было рассчитывать на поддержку своих прамов… да и делов-то. Дойти на прамах до противоположного берега озера, пришвартоваться и зачистить кустарник и лес. Определиться, что с порубежниками, забрать трупы и живых, если есть. А дальше - по обстановке, но пока все орки не будут убиты. Обычное дело.
- Вторым пойдёт, - Арселий задумчиво обвёл вожаков взглядом. - Мирослав! Ты пойдёшь… и бойцов двадцать возьмёте на палубы. Десантом.
Никто не спорил. Всё Арселий говорил правильно. Всё предусмотрел.
- Ян, ты пойдёшь с Мирославом… Не спорь, Мирослав!
- Хорошо, - кивнул Ян без особой радости. С Мирославом он дружен не был, только что не в ссоре пребывал. Уж лучше бы с Крутом идти. С ним и гномовки выпито немеряно, и дрались, случалось. Свой в доску Илье Ян. Свой в доску Яну Илья.
- Всё! - прихлопнул капитан ладонью по столу. - Собирайтесь! Выступайте! Срочно!
Всё было сказано громкими, отрывистыми командами. А вот закончил Арселий тихо, почти шёпотом.
- Возвращайтесь живыми…
2.
Прам Мирослава был одним из самых маленьких в Трампе. Он уступал старому "Гонцу", уж конечно - новому. Уступал и "Коту" Ильи, идущему первому. Прайд Мирослава включал в себя, считая и самого вожака, троих. Два гоблина да сам вожак. Команда, впрочем, подобралась лихая. И хотя самостоятельных походов на тропу за Мирославом числилось всего два, да и то недалеко, на подхват его брать любили. Надёжные, храбрые ребята. Характер вот только у вожака… С Яном они и сейчас не глядели друг на друга. Ян внимательно озирал из-под ладони приближающийся кустарник. Мирослав, напряжённый, следил за "Котом". Крут уж что-то лихо разогнался, как будто решил протаранить берег. Ладно бы он протаранил. Так ведь в последний момент решит отыграть задним ходом, резко сбросить ход… как бы не врезаться. Позору потом не оберёшься. На тропе своему корму разворотить. Да и что потом разворотит Илья… ещё неизвестно, будет ли кому от стыда умирать. Так что Мирослав неотрывно следил за кормой переполненного трапперами "Кота" и не очень смотрел вокруг. Ян же вовсе не глядел на идущий головным прайд. Зато со всё растущим беспокойством озирал берег. Очень неудачное место выбрал Илья для пристанища прамов. Низкий кустарник нависал над самым берегом. Вода прозрачная не скрывала близкого дна. Значит, мелко. Значит, когда прамы подойдут вплотную, там можно будет в воде к ним подойти. Подобраться вплотную. Самое бы место для засады. Будь он, Ян, орочьим вождём, вот именно здесь бы гостей и встретил.
- Мирослав, ход сбавь, - сказал он негромко, не привлекая внимания ни стрелка у единственной картечницы, ни бойцов на палубе. - Что-то нечисто…
Вожак даже не обернулся, уж тем более не положил руку на рычаг, дабы перекрыть путь пару, спустить часть его наружу… Прам продолжил бодро топать за лидером.
- Говорю тебе, что-то не так! - уже повысив голос, сказал Ян.
- Ты не у себя на праме, не командуй! - огрызнулся Мирослав, не отрывая взгляда от "Кота".
- Да ты ж разве не видишь… - Ян неожиданно осип. Яростным жестом попытался он указать на берег, но не был понят и даже увиден. Ну а дальше… мурашки ледяные, нагло шляющиеся по телу, были к беде. Предчувствие бойца - вещь страшная. Идущий головным "Кот", битком набитый трапперами, внезапно приподнялся над водой, на сажеть почти приподнялся носом. И ухнулся обратно, разметав реку в стороны. И почти тотчас окрест разнёсся тяжёлый, глухой звук взрыва. И клубы дыма повалили с "Кота", бодрые, весёлые, густые.
Мирослав, опешив смотрел на это. Он на миг всего лишь забыл о том, что правит тяжёлым, неповоротливым, но разогнавшимся до хорошего хода прамом. И этого хватило. Прам его на полном ходу вошёл в зад "Коту", раздолбав в щепу и руль, и фальшборт, и сортир. То, что в самый последний момент, рискуя угробить машину, он рванул рукоятку хода назад, уже ничего не могло решить и спасти. Хотя случайно и спасло - рванувшийся назад прам оказался намертво сцеплен с изувеченным "котом". И отходя назад, поволок прам Ильи Крута за собой. Из под тучи поднявшихся в воздух стрел. Из под слитного, густого залпа орочьих мушкетов. Прочь от бросившихся в воду орков.
А стрелы падали. И пули щепили фальшборта и брёвна блокгауза. Трапперы, никак не ожидавшие такого приёма, отстреливались и падали. Падали так часто, что Яну в какой-то миг показалось - опустел уже "Кот". Нет там больше живых. Но тут же он увидел Крута на своём месте. Илья стоял у правила, уверенный в себе, огромный, очень злой, и орал на стрелков. Те били длинными очередями, били прямо в дым, вслепую. Стрелы в ответ летели всё так же густо, как и прежде. Илья вдруг упал, и упал очень нехорошо. Живые, легко только раненные, так не падают. Его не стало видно.
- Мирослав! - заорал Ян, надсаживая глотку. - Уводи прам, уводи!
Куда там. Малыш-прам надрывался, вытаскивая "Кота" из-под орочьего обстрела. Клубами валил дым из труб. Но скорость оставалась невелика. Уж больно тяжёл был прам Ильи Крута. А раз он оставался в зоне поражения, орки били по нему всё столь же густо. И постепенно, закончив с мишенями на борту первого прама, переключались на второй. Если поначалу про него забыли, да и был он укрыт за широким корпусом "Кота", то далее… Стрелы начали всё чаще падать на палубу, втыкаться в стены блокгауза "Стрекозы" Мирослава. Кто-то заорал на палубе, насаженный на стрелу. Кто-то поспешил укрыться за дальней стеной блокгауза… Отшвырнув стрелка, Ян сам встал к картечнице. Коробка была уже на треть пуста. Ну… да этого хватит для боя. Перехватив поудобнее рукоятку, Ян крутанул её поводя стволом вдоль берега. Пули хлестнули берег, сбив с ног нескольких орков. Остальные, впрочем, как не заметили, что новый стрелок включился в игру. Небывалое дело - орки, стойкие в прямом бою. Небывалое дело - такая засада. А ведь и небывалое случилось.
А прамы всё отползали. Медленно-медленно, но отползали. Горящий, обезлюдевший "Кот". И надрывающая свою машину "Стрекоза". Ещё чуть-чуть. Ещё сотню саженей… даже меньше…
Стрелять стало невозможно. Мирослав выворачивал сцепку в сторону гавани, и теперь "Кот" перекрывал сектор стрельбы. Выругавшись бешено, Ян криком потребовал вывернуть прам, чтобы он мог стрелять, но Мирослав отказался. И был, чёрт побери, прав. С горящим, медленно оседающим на нос "Котом" было не до маневров. Дотащить бы. Ян этого понимать не захотел. С натугой разжав освинцовевшие руки, он подскочил было к Мирославу, но нарвался на такой же бешеный взгляд, и отступил.
- Хрен с тобой! - рявкнул. Сбежал по ступенькам на палубу. Огляделся. Из десяти человек, находившихся на борту "Стрекозы", в живых осталось восемь, считая и их с Мирославом. Двоим он скомандовал:
- Ты!.. Ты!.. Пойдёте со мной. И не оглядываясь, будучи полностью уверенным, что пойдут - перемахнул на палубу "Кота".
Тут всё было гораздо хуже. Людей на "Кота" влезло - под крылышко Крута, значительно больше. И трупы лежали гуще. Особенно вдоль правого, попавшего под основной удар, борта. Живых здесь почти не было.
Пока Ян шёл вдоль борта, трапперы, перешедшие на "Кота" с ним, взобрались на мостик. И кто-то из них вцепился в рукояти картечницы… она заговорила вновь, хлестнув свинцом по потерявшим осторожность оркам. Те ответили воплями и новой тучей стрел. Стрелы у них как будто не кончались - опять пошли густо, жужжа в воздухе, как рассерженные пчёлы.
Отчаянно ругаясь, Ян успел укрыться от них за блокгаузом. И мурашки побежали по спине, когда он услышал густой перестук стрел о брёвна.
Перестук закончился, но это было ненадолго. Сейчас орки обнаружат новую цель, и всё пойдёт по новой.
- Эй, есть кто живой? - крикнул Ян.
- Я живой! - откликнулись сверху, с мостика.
Выглянув из-за блокгауза, и не разглядев большой беды, Ян в три прыжка достиг лестницы на мостик и рванулся наверх. Его заметили. Несколько орков выпустили стрелы, выцеливая… Ну да не один он был, не один. С мостика вдруг громыхнуло, прямо над головой просвистела бомба, и легла ведь так удачно. Прямо в самой гуще орочьей, разметав их по сторонам. Не все встанут…
- Молодец, - прохрипел, вскарабкавшись на мостик, Ян. - Хорошо стреляешь, брат!
Молодой светлокожий гоблин, видимо из долинных, ухмыльнулся в ответ. Вторая бомба была уже выцарапана им из укладки, и он откатывал мортиру, намереваясь закинуть её в камору. Успеть бы… ибо небо опять заполнилось привычным гулом стрел.
- Поспеши! - крикнул Ян, бросаясь к картечнице. Прикрыть, дать время на полвдоха - зарядить мортиру…
Он припал к прицелу, крутанул картечницу на станке… оружие, страшное на меньших расстояниях, и здесь кое-что могло. Взрыкнув, картечница выплюнула первую очередь, и оркам досталось. Ещё оборот рукоятки - и картечница вдруг замолчала. Ян рванул рукоять со всей дури. Нет, даже на полоборота не провернулась. Даже на четверть. Заклинило рукоять. Заклинило картечницу. Ян метнулся было к противоположному борту, но стрелять оттуда было невозможно. Сплюнув вязкую, горькую от пороховой гари слюну, он присел у бортика. Всё. Отстрелялся…