- Вас что–то беспокоит? - поинтересовался Дукэ.
- Да… была на пароходе одна подозрительная парочка, из привокзальных воришек столичных, жаль я один, десяток моих подчиненных и один инспектор прибудут со следующим пароходом.
- Не беспокойтесь, - махнул рукой Дукэ, - каждую весну сюда прибывает несколько подобных типов, но это до момента пока не попадутся, их тут либо пристрелят, либо забьют в драке.
- Я перед отъездом читал про Конинг, - чуть улыбнулся жандарм, - сурово у вас тут.
- У нас тут все просто, или живи как человек или вздернут, в лучшем случае пристрелят. Не то чтобы народ на расправу лют… у города уже сложились определенные устои, у него своя жизнь, можно сказать размеренная и наверное скучная, но она нам нравиться, так что, не беспокойтесь за этих воришек, - Дукэ наконец поставил тарелку с горячим ужином для жандарма, и подмигнув спросил, - или уже не терпится поработать, поймать парочку негодяев, показательно их осудить и вздернуть на портовом кране? А что господин судья, все еще не отойдет от морского путешествия?
- От пьянки трехдневной с каким–то торгашом столичным не отойдет никак… спит он. А на счет работы… вот, - жандарм выложил на стол стопку розыскных объявлений, - вы тут повесьте где–нибудь на видном месте, в таких городках как ваш, очень любят укрываться опасные преступники.
- Сколько здесь живу, не видел ни одного опасного преступника, - отшутился Дуке, и убрал листы в выдвижной ящик. А вообще, какие новости, а то мы же тут живем в глуши, порой с кочевниками в лесу в прятки играем…
- Да не спокойно, очень сильно на себя "одеяло тянут" гильдии… торговцы, промышленники. Тайная жандармерия с ног сбилась, все заговорщиков ищут, кстати, на днях прибудет один офицер из этого ведомства… Вообще, указом парламента все портовые города должны иметь управление тайной жандармерии при городских советах, ну и мы при них будем.
- Это всегда так, как только заканчиваются войны, начинается борьба за власть, - ответил Дукэ.
- А что касается других новостей… то все города, более–менее крупные вроде Конинга, скоро свяжут железной дорогой, пассажирские дирижабли строят, хоть медленные они, но говорят само путешествие по воздуху очень интересно. Параллельно железной дороге сразу телеграфные линии строят… Да! В Майнге, в университете испытали новый двигатель, на тех горючих смолах, что недавно начали добывать, поговаривают, что перспектива большая у подобных двигателей. Они меньше чем паровые установки и мощнее.
- Да, - покивал Дукэ, - прогресс… Ещё пива?
- Да, пожалуй.
Закончив ужин, Кинт отправился к себе, нужно было закончить с переборкой перепускного клапана, что привез на ремонт один из фермеров. Провозившись до ночи, наконец все было выполнено, и не раздеваясь Кинт устало повалился на кровать…
- Вставай Кинт… вставай–же, - Дукэ трепал его за плечо и шептал.
- Что… что случилось? - Кинт сел на кровати.
- Узнаешь? - Дукэ протянул Кинту лист бумаги и поднес лампу.
Сон выветрился моментально, на лбу выступил пот, с розыскного листа на Кинта смотрел… Кинт! "Кинт Акан, опасный преступник и убийца, разыскивается жандармерией Актура. Особые приметы… Свершил следующие преступления… За любую информацию о местонахождении…".
- Дьявол! Но это же… это же не правда!
- Собирайся, тебе надо уезжать. Сам понимаешь, не повесить розыскные листы я не могу, а за двадцать золотых кестов тебя сдадут, будь уверен… найдутся доброжелатели. Сбросить жандарма в бухту, привязав мешок с камнями к ногам… выход, но не в данном случае, парень просто делает свою работу, да и другого пришлют. В общем так, до рассвета успеешь углубиться в лес… а там… там как получится. Кинт, я не верю ни единому слову, что здесь написано, ты не можешь быть таким.
- Я же тебе рассказывал…
- Вот именно! Я тебе верю, а не этой бумаге, и то, что в ней понаписали. Давай, собирайся, свою повозку я уже запряг, заберешь ее, да подсобрал кое–что из провианта… Сейчас главное быстро и подальше уйти, а потом уже не торопясь, "Молчуна" под седло и езжай верхом. Ллодэ и Маар тебя проводят за перевал, до дороги на рудник, а там и до торгового тракта недалеко, давай сынок, поторопись!
Не страх, злость охватила Кинта, возникло желание вернуться в столицу, привести Жорэ под дулом револьвера в жандармерию… хотя, кто Кинт сейчас? Преступник! Опасный преступник, какая может быть жандармерия. Успокаивает одно, внешность Кинта не очень соответствует рисунку на розыскном листе, только особая примета - шрам над левой бровью… Теперь же есть еще два глубоких шрама после зимних приключений, да и как говорит Дукэ, Кинт наел себе лицо и прибавил в весе, можно еще перестать бриться, и через пару недель у него вообще не будет ничего общего с рисунком… хорошо, только вот жетон гражданина… об этой проблеме Кинт решил подумать после того, как скроется из Конинга.
Уже сутки льет мелкий дождь, дорога превратилась в кашу, Молчун, гнедой конь, подарок Дуке, устало и с трудом ступает по грязи. Распрягать его Кинт не стал, седло так и лежит в повозке. Некогда было аккуратно переложить вещи, да и ночевать в повозке, съехав в лес удобней, чем на земле, что Кинт делал уже два раза. Пару дней назад он молча попрощался и поблагодарил Маара и Ллодэ, старик лишь с сожалением покачал головой, вручил Кинту на память и в подарок небольшой сверток, в который еще некогда было заглянуть. Дорога, небольшой отдых, накормить и напоить Молчуна и снова дорога, сам Кинт питался все эти два дня в сухомятку и на ходу. На третьи сутки прекратился дождь, небо перестало хмуриться и рассвет порадовал безоблачным небом и ярким, весенним Светилом.
- Давно бы так, - буркнул себе под нос Кинт, - Пррр, стой Молчун.
Кинт спрыгнул с повозки, немного размять ноги и осмотреться. Дорога спускалась в долину, через которую серой лентой, параллельно реке извивался торговый тракт.
- Вот и добрались, - снова сказал вслух Кинт.
На что Молчун, словно понимая слова, закивал головой, звякнул упряжью, и фыркнул.
- Вон в излучине мельницы и ферма похоже, попробуем попроситься на отдых и ночлег.
Молчун снова закивал.
- Да уж… в первый раз в жизни с конем как с человеком разговариваю, ладно… но! Поехали.
Через час повозка подъехала к ферме, старый каменный дом хозяина, много разных деревянных построек, около сотни голов рогатой скотины месят грязь и навоз в загоне. Из печной трубы поднимается дымок, в окне дома дрогнула занавеска, дверь скрипнула и на порог вышел мужчина, держа в руках старый однозарядный охотничий карабин.
- Добрый вечер! - устало, но как можно приветливее поздоровался Кинт, - третьи сутки в пути, я могу заплатить за ночлег и горячую еду.
Из–за двери выглянула женщина с милым лицом, а за ней еще двое ребятишек.
- Откуда едешь? - спросил хозяин фермы.
- Из Конинга.
- Так навигация открылась, почему не морем?
- Я путешествую, по торговому тракту безопаснее, да и не берут на пароход моего Молчуна, - Кинт кивнул на коня.
- Я бы не сказал что безопаснее… ладно, двадцать… нет, двадцать пять кестов серебром, накормим и можешь ночевать.
- Тридцать, и Молчун ночует в конюшне.
- Договорились, - кивнул фермер, и отдав карабин женщине пошел открывать ворота.
Семья фермеров не лезла с расспросами, по виду Кинта было понято - не до разговоров. Поев горячего, и переодевшись в сухое, Кинт лег спать. Хозяева постелили ему в чулане, на огромном сундуке, и вытянувшись на соломенном матрасе, укрывшись суконным одеялом, Кинт сразу уснул. А проснуться он смог только к обеду, так же молча поел, поблагодарил хозяйку и стал собираться.
- Вы бы не ехали один а дождались обоза, - не входя в чулан, прислонилась к двери женщина, к которой тут же прилипли трое ребятишек, все конопатые, рыжие и залатанной во многих местах одежде.
- Так сколько его ждать–то? Нет, поеду я.
- Недалеко от Валтира, что в одном дне пути по тракту, недавно нападение кочевников было.
- Сегодня четный день, на постах дорожная жандармерия будет стоять.
- А ну верно, - согласилась женщина, - может вам в дорогу собрать еды?
- Спасибо, не надо, у меня есть запасы.
- Ну как знаете, - ответила женщина и нежно подтолкнув вперед себя детей пошла на кухню.
А Кинт собрал вещи, что за ночь успели просохнуть и переоделся. Камзол, пояс с револьвером, штык, за спину чехол с карабином, шляпу… На выходе из дома Кинт посмотрел на себя в небольшое зеркало.
- То, что надо, сам себя не узнаю, - буркнул он себе под нос и вышел.
После того как Кинт запряг в повозку Молчуна, он наконец–то разобрал и переложил вещи. В свертке, подаренном Ллоде, обнаружился пояс с армейским револьвером новой модели в кобуре и несколько десятков патронов в деревянной коробке, еще старый, застиранный, с несколькими темными и явно кровавыми пятнами походный платок, а еще записка на куске упаковочной бумаги…
"… Кинт, ты хороший человек и я надеюсь, что эта нелепая история разрешится положительно, надеюсь, мой скромный подарок тебе пригодится. Если случится, оказаться в Майнге, то найди мастерскую Бара, передай ему походный платок и привет от капитана Ллодэ, он сможет тебе помочь, во всяком случае, в ночлеге и обеде не откажет. Помни старика Ллодэ, и до встречи, не унывай сынок, в мире много хороших людей, даже если картина перед глазами и все происходящее с тобой говорит об обратном".
- Ты тоже хороший человек, - вслух сказал Кинт и убрал платок и записку в ранец.
Все проверив и надежно закрепив, Кинт вернулся в дом, подошел к хозяйке и взял ее за руку, та вздрогнула, но не увидев в глазах Кинта опасности, не стала вырывать руку или кричать…
- Вот, - Кинт вложил ей в ладонь золотой кест, - это вам в благодарность, и я хочу вас попросить, если вдруг кто–то будет спрашивать об одиноком путнике на повозке, то я вас очень прошу, скажите, что не видели никакого путника.
Женщина зажала монету в кулаке и сказала:
- Если у вас проблемы с законом, то не беспокойтесь.
- Спасибо еще раз и прощайте…
Весь день Кинт провел в пути и к вечеру догнал какой–то обоз. Четыре больших, грузовых фургона запряженных четырьмя лошадьми каждый, медленно ехали по тракту в сопровождении пятерых вооруженных длинными пехотными винтовками всадников. Стало темнеть, и обоз остановился недалеко от моста через не широкую речку. В обозе занялись лошадьми, и Кинт тоже позаботился о Молчуне, а затем достал из запасов провизии несколько кусков вяленного мяса, развалившись в повозке перекусил, запил парой глотков шанта из фляги, достал трубку и уставился в небо. Услышав цокот копыт пары лошадей, Кинт приподнялся на локте…
- Эй, в повозке… если ты решил присоединиться к обозу, чтобы ехать под охраной, то заплати пятьдесят кестов и присоединяйся. Иначе, случись что, мы даже не посмотрим в твою сторону.
- Хорошо, - Кинт пожал плечами.
- Что хорошо? - привстал в стременах один из всадников, пытаясь разглядеть Кинта, но его лицо наполовину скрывали поля шляпы.
- Хорошо, можете не смотреть в мою сторону…
- Понятно, тогда держись подальше или проезжай вперед.
- С чего это?
- Хозяин обоза нервничает.
- Успокой его, нам просто по пути… еще, скажи, что если, как ты выразился "случись что", то он может рассчитывать еще на одного стрелка.
- Ну хорошо, раз так… Но все же когда двинемся держись немного подальше.
- Договорились, - ответил Кинт.
В обозе закончили ужин и двинулись дальше, установив над фургонами жерди с дорожными фонарями. Кинт двинулся за ними, немного отстав, а спустя пару часов обоз достиг поста корпуса охраны дорог с дежурившими на нем тремя жандармами и уже там встали на ночлег. А Кинт, решил ехать, чтобы к утру достигнуть Валтира и уже там отоспаться минимум сутки. А от Валтира всего–то двое суток пути до корпуса охраны дорог. Дежурства жандармов на постах по четным дням отчасти отбивали охоту у вероятных дорожных разбойников и кочевников нападать на едущих по торговому тракту, и уповая на это Кинт отправился в путь, выкрутив посильней фитиль лампы. Монотонно стучат копыта по булыжнику мощеной дороги, пару веков назад выложенной предками, Кинт движется на юг и ночью уже не так холодно как на перевале. Где–то в роще, недалеко от дороги кричит ночная хищная птица, и ей отвечают воем гиены, вышедшие на ночную охоту. Молчун недовольно фыркает, а Кинт, помимо уже двух револьверов на поясе положил карабин на колени и внимательно прислушиваясь, поглядывает по сторонам от дороги. Под утро пополз туман от реки, которая словно копируя дорогу, течет вниз меж холмами поросшими лесом. Ранним утром, лишь только забрезжил восход, Кинт услышал какое–то жужжание. С восточной стороны, сначала параллельно линии горизонта, а потом, снижаясь, двигался скревер, и с ним было явно что–то не в порядке. Он то чуть поднимался, то завалившись в сторону начинал снижаться, потом появилась струйка белого дыма, может и пара… а затем скревер задымился и резко начал снижаться, и спустя пару минут скрылся за холмом.
- Но! Пошел! - хлестнул вожжами Кинт, заставив Молчуна недовольно заржать, от неожиданности, но все же прибавить ходу, - давай, поторопись!
Быстро, высекая искры из булыжника, повозка неслась к холму, за который упал скревер, поворот, не очень густой лес, сползающий с холма к дороге, еще поворот… вот он! Кинт бросив повозку, побежал к дымящемуся в сотне метров от дороги скреверу.
Колпак из толстого стекла в металлической раме, напоминающей паутину, никак не поддавался, Кинт и так и эдак пытался подступиться, но все бесполезно. Какой–то щуплый на вид пилот ткнулся головой в панель с приборами и не двигался.
- Эй, - Кинт барабанил по стеклу колпака, - очнись… я не могу открыть снаружи, эй!
Но бесполезно, пилот видимо без сознания, совершив еще несколько безуспешных попыток поднять колпак, Кинт выстрелил в стекло.
- Вот! Сейчас… - возился Кинт с замком, - готово! Эй! Ты живой там?
Кинт откинул колпак, разобравшись с защелками изнутри, схватил пилота за шиворот, вытащил и поволок прочь от скревера. Уложив пилота на землю Кинт отстегнув пару зажимов, потащил шлем с головы пилота, роскошные волосы соломенного цвета сразу рассыпались по земле.
- Ого! - удивился Кинт, глядя на милое, очень даже красивое лицо девушки, возможно на пару лет, не больше, постарше Кинта.
Девушка–пилот никак не хотела приходить в сознание, Кинт и за плечи ее тряс, и пару раз слегка шлепнул по щекам, но бесполезно… вспомнив, что у него в походной аптечке были какие–то едко пахнущие пузырьки побежал к своей повозке… Бесполезно, девушка не реагировала на поднесенный к носу открытый пузырек, тогда Кинт отцепил от пояса флягу и полил водой на лицо девушки и еще раз шлепнул ее по щеке…
- А-ах, да что вы… - хватая ртом воздух встрепенулась девушка, уселась и попятилась назад, но, разглядев Кинта поправилась, - что ты себе позволяешь!
- Красивая… - только и сказал Кинт глядя в большие карие глаза девушки.
- Где… Что со мной? Что случилось? - девушка вытерла мокрое лицо рукой, и размазала грязь по щеке.
- А теперь чумазая, - улыбнулся Кинт, снял с шеи походный платок и протянул ей.
- Спасибо… Ты кто? Как я здесь… Ах! Скревер! Там в кабине…
- Что?
- Тубус почтовый, в кабине, - попыталась подняться девушка, но закачалась и снова опустилась на землю.
Кинт побежал к летательному аппарату, вскарабкался по крылу, осмотрел кабину и извлек оттуда опечатанный кожаный тубус.
- Этот? - вернулся он к пилоту.
- Дай сюда! - она вырвала из рук тубус, а потом демонстративно расстегнула кобуру на поясе.
- Да ладно, - улыбнулся Кинт, - нужен мне этот тубус… ты сама–то, как? Подожди, я повозку подгоню.
Кинт оглядываясь, пошел к повозке. Его взгляд словно приклеился к свалившейся с неба девушке… ее длинные светлые волосы, небрежными прядями, скатились на узкие плечи, вздернутый аккуратный носик, тонкие брови, нежная кожа - все это явно говорило о том, что она аристократка, и хорошая такая, уже синеющая шишка на лбу, ни чуть ее портила.
Подогнав повозку, Кинт подошел к пилоту и аккуратно попытался ухватить ее за талию…
- Давай, я помогу встать…
- Да убери же руки! Я сама!
Кинт отпрянул.
- Я же помочь хочу.
- Ну ладно, помоги, - девушка протянула свою ладонь с длинными и тонкими пальцами и улыбнулась.
Кинт помог ей забраться на повозку, и подав флягу с водой сказал:
- Тут до Валтира недалеко, я довезу… а там есть станция и телеграф. А что со скревером?
- Ммм… - девушка поморщилась, потерла виски, - что–то похоже с паротурбиной случилось, а потом еще… нет не помню.
- Болит? - Кинт придвинулся, чтобы рассмотреть шишку на лбу.
- Очень…
Они встретились взглядами и замерли, словно ящерицы и некоторое время смотрели друг на друга, не моргая.
- Тошнит, - девушка откинулась на сиденье и прикрыла глаза.
- Сейчас, - Кинт покопался в сумке с провиантом и вытащил небольшой сверток с вяленой рыбой, - вот, ее крепко посолили, должно сбить тошноту.
- Спасибо, - девушка взяла рыбу, - как тебя зовут?
- К… Эм… Вакт! Вакт меня зовут, - соврал Кинт из соображений своей безопасности, да и возможно её.
- А я Маани, служу в… А, не важно, я пилот.
- Это я уже понял, - улыбнулся Кинт, - из столицы?
- Нет, из Майнга, но родом из Актура. В столицу я летела чтобы… в общем по заданию летела.
- Ясно… ну что, все еще тошнит?
- Уже не так сильно, спасибо тебе…
Пронзительный свист с холма заставил вздрогнуть обоих в повозке…
- Что? Кто это? - произнесла Маани.
- Дьявол! Это кочевники…
- Ккк… к-кочевники? - испугано спросила Маани.
- Они самые, дьявол их возьми! Ты стрелять умеешь?
- Умею…
- А в человека?
- Нет, в человека стрелять не приходилось.
- Ну, все когда–нибудь проходится делать в первый раз. Удирать поздно, да и Молчуна могут подстрелить, - сказал Кинт и направил повозку к скреверу, за которым можно укрыться и принять бой.
С холма к месту падения скревера скакали шестеро всадников, они свистели и гикали на разный манер.
- Вот тут сиди, смотри туда, как только выскочат, стреляй в первого кого увидишь.
- В кого?
- В них! Попадешь в лошадь, тоже нормально.
- Это точно кочевники?
- Точно, в этом можешь не сомневаться, а так же в том, что я для них еда и корм собакам, а ты… эм… в общем, приготовься! - Кинт взял в руки карабин, и открыл клапан одного из кармашков на поясе, в котором лежали патроны к карабину.
Выбивая копытами комья земли, кони неслись к скреверу, грохнули выстрелы и пара тяжелых пуль ударила по обшивке…
- Ой! - вскрикнула Маани.
- Не бойся, мы за надежным укрытием, - сказал Кинт, и поймал в прицел одного из всадников.
Выстрел… еще, есть! Оставшись без седока, вороной жеребец прорысил в сторону а потом перешел на шаг и остановился. Кочевники стреляли на удивление точно, пули, выпущенные ими громко ударяли в корпус скревера вспарывая обшивку. Кинт выстрелил подряд три раза, выбив из седла еще одного нападавшего, а затем, прислонившись в обшивке начал быстро набивать магазин, тем временем четверо оставшихся кочевников, что–то выкрикивая, явно не приличное, стали забирать левее, объезжая укрытие обороняющихся.