- Стрелять? - испуганным и дрожащим голосом спросила Маани, - когда справа от нее показались двое кочевников, один осадил коня, привстал в стременах и вскинул винтовку…
- Да! Стреляй! Сейчас! - крикнул Кинт и дослав патрон тоже вскинул оружие.
Удерживая револьвер двумя руками и оперев рукоять на крыло, Маани зажмурившись выстрелила подряд шесть раз, ни в кого не попала, но заставила кочевников пригнуться.
- Хотя бы так, - недовольно и тихо процедил сквозь зубы Кинт и выстрелил, потом еще…
От места боя в сторону леса кони уносили двух оставшихся кочевников, которые, наконец поняли, что добыча им не по зубам. Кинт выстрелил им в след последним в магазине патроном… и попал в коня, который кувыркнувшись выбросил седока на несколько метров вперёд.
- Теперь можешь идти в повозку! - спокойно сказал Кинт, зарядил винтовку, и убрал ее в чехол на спине, а затем, вынув из кобуры револьвер и взяв в руки штык, направился к лежащим на земле телам.
- Ты куда?
- Сиди в повозке, я сейчас.
Спустя десять минут Кинт вернулся с тремя поясами с револьверами, двумя длинными винтовками и объемным тряпичным узлом, низ которого пропитался кровью.
- Что… что ты сделал? - закрыв рот ладошкой и с ужасом глядя на Кинта, спросила Маани.
- Не знаю, во сколько оценят в Валтире, а в Конинге, за головы этих бандитов, платят по сотне кестов серебром.
- Ты отрезал им головы?
- Да.
Маани дернулась, схватилась за живот, свесилась с повозки и ее стошнило. Кинт протянул ей флягу, обошел повозку и привязал "котомку" с головами к заднему борту.
- Мне тоже, поверь, очень неприятно было это делать, однако, четыреста кестов на дороге не валяются, - сказал Кинт и уселся в повозку, - но! Пошел!
Шокированная произошедшим Маани молчала пару часов, и вжавшись в сиденье смотрела на спину Кинта. Он чувствовал ее взгляд и периодически оборачивался.
- Револьвер перезаряди, - сказал он обернувшись в очередной раз, - и не смотри так на меня…
- Ты… ты пошел и спокойно отрезал им головы….
- Да, тут такое случается, и довольно часто хочу заметить, - не оборачиваясь ответил Кинт, достал трубку и закурил.
- Дикость какая…
- Согласен, дикость. Но на пятерых душегубов стало меньше, а мой кошелек пополнится четырьмя сотнями серебром… я год могу на эти деньги жить, хоть и достаточно скромно. И если тебя это как–то успокоит, то я сегодня резал головы в первый раз, и удовольствия от этого поверь, не испытал.
- У тебя есть что–нибудь выпить? Крепкое…
- В плетеной корзине возьми…
- Что это? - Маани посмотрела на Светило через небольшую "пузатую" стеклянную бутыль с мутноватой жидкостью.
- Шант, его выгоняют из ягод, что растут на побережье, осторожно, очень крепкий.
Повозка въехала на холм, когда Светило почти скрылось за горами, что далеко на горизонте, у подножия холма прижался к лесу небольшой шахтерский городок, еще меньше по размеру, чем тот же Конинг, но зато там имелась железнодорожная станция, на территории которой был и телеграф. Еще немного леса, а потом начиналась степь с редкими рощицами.
- Вот и приехали, - Кинт обернулся к своей пассажирке и улыбнулся… она спала.
На улице было не многолюдно, время ужина давно закончилось. Долговязый парнишка не спеша передвигался от фонаря к фонарю на центральной улице, и подсовывая горящий фитиль на длинной палке под колпак светильника, зажигал уличное освещение. Кинт притормозил около него…
- Добрый вечер, а где гостиница у вас тут?
- Прямо, до желтого здания, и сразу за ним и будет гостиница.
- Благодарю, - кивнул Кинт в ответ.
- Что, уже приехали, - послышался сзади сонный голос Маани.
- Да… ну что, сначала в гостиницу, или на телеграф?
- На телеграф, за мной сразу же вышлют скревер.
- Понятно, - грустно вздохнул Кинт.
- Но поужинать мы успеем, - чуть наклонив голову набок и поправив выбившийся локон волос, ответила Маани.
- Пошел! - Кинт шлепнул вожжами Молчуна.
Сразу телеграмму отправить не удалось, пришлось ждать, когда прибежит почтовый служащий. Дежурный на станции и этого делать не хотел, то есть посылать за ним, по требованию непонятно кого, но Маани продемонстрировала ему какой–то жетон, от чего дежурному, словно зад перцем намазали, и он лично побежал искать почтового служащего. Что это был за жетон Кинт не разглядел, но похоже что–то важное. Кинт успел выкурить трубку, пока ожидал у конторы почты, сидя на облучке, спустя некоторое время Маани вышла и усевшись в повозку сказала:
- Час на ужин у нас есть.
- Ого! Это откуда так быстро скревер долетит? Из столицы или из Майнга?
- Ты очень любопытный Вакт, иногда это опасно… поехали, я очень хочу есть.
Маани и Кинт заняли стол в уютной харчевне при гостинице, перед этим Кинт успел быстро договориться с хозяином и снять номер, а также заплатил за конюшню, фураж и услуги конюха, который увидев окровавленный тюк на заднем борту очень испугался, но Кинт его успокоил парой серебряных монет.
- Да уж, похоже, ты действительно голодная, - улыбнулся Кинт глядя как Маани уплетает тушеные овощи с мясом.
- Угу… я ведь только позавтракала.
- Я в общем–то тоже.
В харчевню вошел дежурный со станции, вероятно сменившийся, и увидев Маани расплылся в улыбке и поклонился, та в ответ кивнула, а дежурный подошел к стойке и делая заказ начал перешептываться с хозяином.
- Попробуйте пожалуйста моей наливки, - перед столом появился хозяин с подносом в руках, на котором стояло два высоких стакана с каким–то напитком, - пожалуйста, это за счет заведения.
- Благодарю, - кивнула Маани и указала глазами на стол.
- Такая честь для нас, в нашей–то дыре и такие важные… эм…
Маани так сверкнула глазами на хозяина, что тот замялся и шустро засеменил прочь от стола.
- Ты его чуть не испепелила, - засмеялся Кинт.
- Дежурный этот болтун! Деревенщина!
- Я тоже можно сказать деревенщина.
- Я заметила, улыбнулась Маани и отпила наливки, - ммм… очень неплохо, попробуй.
Кинт поднял стакан и посмотрел через него на Маани.
- Мы еще сможем увидеться? Может в Майнге?
Щеки Маани вспыхнули красным, она опустила глаза, грустно улыбнулась, затем снова, подняла взгляд на Кинта и ответила:
- С удовольствием, и в другой обстановке желательно… только…
- Постесняешься моего деревенского вида? Я могу приобрести дорогой костюм, котелок и трость…
- Не только в этом дело, кстати, костюм тебе пойдет.
- Да, у нас в терратосе не приветствуется общение молодых людей разного сословия.
- Познакомившись с тобой, даже при таких обстоятельствах, я уже жалею о подобных традициях.
- Что же тогда? - спросил Кинт, а внутри него все ликовало, от того, что Маани испытывает такие же, непонятные, но приятные чувства по отношению к нему… Что–то неуловимое, трепетное проскочило в их взглядах там, у разбитого скревера. Вот и сейчас она говорит, краснеет и смотрит на него, а он на нее… и никто не отводит взгляда.
- Это все из–за моей… эм… службы, я даже не могу оставить тебе своего адреса. Может ты… - оживилась она.
- К сожалению, я тоже, не могу оставить тебе адреса, у меня его просто нет, пока нет. Хотя… В Майнге, да! Ты можешь оставить для меня записку в Майнге. Там есть мастерская… эм… как же его… а! Мастерская Бара.
- Я знаю ее.
- Вот! Можешь оставить для меня там письмо. А хозяину скажешь, что это письмо… эм… для племянника капитана Ллодэ, и что он, то есть я, его сам вскоре навещу, да! Так и скажешь.
С улицы донесся гул и стал нарастать…
- Это за мной, - сказала Мани и положила ладонь на руку Кинта, - не провожай, пожалуйста.
- Не буду…
- До встречи.
- До встречи.
Маани легкой, пружинистой походкой быстро вышла из харчевни и растворилась в сумерках улицы. Кинт Еще долго ощущал тепло ее руки, улыбался и смотрел в оставленную открытой дверь харчевни.
- Кхм… - снова возник у стола хозяин, - может что–нибудь еще?
- Да, вашей этой наливки повторите, пожалуйста.
- Какая честь, какая честь для нашего города и моего заведения, - снова запричитал хозяин.
- Сколько это все? - показал на стол Кинт.
- Что вы, это все за счет заведения.
- Взятка должностному лицу? - Кинт нахмурился и решил подыграть, раз все так складывается.
- Нет–нет, и в мыслях не было…
- Так сколько?
- Шесть кестов серебром.
- Возьмите, - Кинт отсчитал монеты, - и вот еще что…
- Слушаю…
- Разбудите меня на рассвете, к этому времени повозка должна быть запряжена, и готов завтрак.
- Все будет сделано, можете рассчитывать на меня.
- Выполните все как следует, отмечу ваш городок в рапорте и в частности ваше заведение.
- Очень, очень буду вам признателен, да что я, весь город… А как простите, ваше имя?
- А вот это самое главное, - Кинт поманил пальцем хозяина и тот склонился над столом, - кто бы не интересовался, кто бы не спрашивал, сегодня вы никого не видели, вы поняли меня?
- Да–да, конечно…
Кинт вышел на улицу, и глядя на звездное небо выкурил трубку, Маани… буквально свалившись с неба, она разделила жизнь Кинта на до и после встречи с ней. Что–то перевернулось, изменилось… Поднявшись в комнату, Кинт закрыл дверь на засов, и лег не раздеваясь на кровать, лишь скинув сапоги, один из двух револьверов с пояса он подложил под подушку и закрыл глаза. Уже засыпая, он думал о том, что наверняка кто–то в Конинге его опознал и скорее всего будет отправлена погоня. Нет, в крупные города соваться опасно, а искать приключений в городках вроде Валтира не было ни какого желания. Что ж, от судьбы не уйдешь, похоже, теперь путь только в корпус охраны дорог… или вообще из терратоса. И если вчера, второй вариант мог бы рассматриваться, то сегодня, после встречи с Маани это совсем не вариант.
Из Валтира Кинт выехал после того, как посетил местную ратушу и предъявил головы кочевников. Получив вознаграждение по восемьдесят кестов за каждую голову, он выехал на торговый тракт, поднял воротник бушлата и пару раз хлестнул вожжами Молчуна. Дул степной ветер и было прохладно. Кинт ехал весь день, пару раз останавливался ненадолго в небольших рощицах, чтобы покормить и напоить Молчуна, ну и самому перекусить. К вечеру он догнал четверых всадников неспешно едущих по тракту, это были дорожные жандармы, возвращавшиеся с дежурства в полевой лагерь. Когда совсем стемнело, жандармы встали на ночлег в плотном кустарнике рядом с дорогой. Связали ноги коням, чтобы те далеко не разбрелись, щипая молодую траву, и развели костер. Кинт съехал с дороги и подъехал к жандармам, спрыгнул с повозки, и прихватив плетеную корзину с провизией подошел к костру.
- Разрешите присоединиться? - Кинт поставил корзину на землю.
- Ммм… я не против, - сказал один из жандармов, веселый такой здоровяк, сразу выудив из корзины Кинта бутыль с шантом, - что скажешь Крей?
Жандарм, с жетоном старшего по патрулю подошел к Кинту и сказал:
- А не сопрешь что–нибудь ночью?
- Да, бывали у нас случаи, - поддакнул жандарм не выпускающий из рук бутыль с шантом.
- Да что у вас брать–то? - улыбнулся Кинт, - все же казенное.
- Верно, - рассмеялся старший патруля, - все казенное. Присаживайся ближе к костру, ночь холодная будет.
Кинт подложил на землю скрученное суконное одеяло, уселся и начал доставаться из корзины съестные припасы.
- Сколько еще до полевого лагеря? - спросил Кинт.
- Очень интересно, - нахмурился старший патруля, а один из жандармов положил руку на рукоять револьвера.
- Вы не подумайте чего, я вообще к вам, в корпус еду, хочу на службу поступить.
- И рекрутская грамота есть? - поинтересовался жандарм, который так и держал руку на рукояти револьвера.
- Грамоты нет, есть вот это, - Кинт откинул полу бушлата и продемонстрировал точно такой же револьвер, как и у всех сидящих рядом, - это подарок капитана Агиса.
- Подай–ка, - старший протянул руку.
Кинт медленно, чтобы не нервировать жандарма напротив достал из кобуры револьвер.
- Хм… точно, это из нашей оружейки револьвер, и клеймо наше…
Револьвер, переходя из рук в руки сидящих вокруг костра, описал круг и вернулся к Кинту.
- Тогда я знаю тебя парень, - неожиданно хлопнул Кинта по плечу здоровяк, который так и не расставался с бутылью шанта, - это ведь ты… эм… да, где–то год назад, один выжил на посту после налета.
- Да.
- А старшим наряда кто был? - все еще не убирая руку от револьвера, спросил жандарм напротив.
- Дилл… На всю жизнь его запомню.
Все замолчали, лица жандармов стали суровыми, старший патруля тяжело вздохнул, а тот который не выпускал из рук бутыль, налил полную кружку, немного плеснул в костёр от чего он ярко вспыхнул и искры, закручиваясь в пламени, устремились вверх.
- Светлая память старине Диллу, - сказал здоровяк, отпил и протянул кружку Кинту.
Кинт взял кружку, тоже чуть плеснул в костёр и сказал:
- Светлая память Вакту и моим друзьям.
Кружка прошла по кругу, было помянуто еще несколько имен, после чего все сидели молча некоторое время, каждый вероятно вспоминал погибших друзей… И Кинт, он не моргая смотрел на костёр, но память перенесла его на год назад, в аллею, где они с Вактом развалившись на прошлогодней листве, мечтали о жизни после выпуска из школы, Кинту даже казалось, что он слышит голос друга…
- Ну что ж, - прервал молчание старший патруля, - давайте ужинать и отдыхать, завтра рано в путь, чтобы к вечеру быть в полевом лагере. Ракэ, ты дежуришь пол ночи, потом меня разбудишь.
- Так есть, - ответил жандарм, что сидел напротив Кинта.
После ужина, раскатав вокруг костра одеяла, все повалились спать, только Ракэ, отошел в кусты у дороги и застыл там неподвижной тенью.
По прибытии в полевой лагерь дорожной жандармерии, Кинта накормили ужином, сразу после которого он в составе группы жандармов сменившихся с недельного дежурства выехал в корпус. Ехали всю ночь и полдня. Повозка Кинта катила в хвосте колонны, за длинной телегой фуражиров, знакомые степные виды Кинта даже радовали. И вот колонна втянулась на территорию форта корпуса, за повозкой Кинта лязгнули массивные засовы закрывшихся ворот.
- Туда проезжай, к конюшне, - указал рукой проходящий мимо Крей, - бросай там пока все и бегом обратно, я жду, к капитану пойдем.
Глава шестая
Капитан Агис, присев на край стола в своем кабинете, курил трубку и внимательно слушал стоявшего перед ним Кинта, который в подробностях рассказывал о своих злоключениях. Капитан иногда его перебивал, что–то уточнял и снова внимательно слушал. На вид Агису было около пятидесяти лет, высокий и крепкого сложения, но на самом деле он был несколько моложе, просто, загорелое и высушенное степными ветрами лицо, седые волосы, собранные на затылке в хвост, и седые пышные усы его изрядно старили. Взгляд у капитана был очень тяжел, и выдержать его во время рассказа, было своего рода испытанием. Когда Кинт закончил рассказ, Агис сел за стол, достал из ящика лист с гербами и разноцветными теснёнными надписями.
- Садись, подписывай.
- Что это? - Кинт присел на край массивного табурета у стола.
- Контракт, на десять лет службы в корпусе. Подписывай, это пока единственный выход из той передряги, в которую ты влип.
Кинт кивнул, мокнул перо в чернила и расписался. Агис достал из шкатулки на столе жетон дорожного жандарма, вписал его номер в контракт, расписался сами и предал жетон Кинту.
- Держи, и надеюсь, я в тебе не ошибаюсь.
- Я вас не подведу, - Кинт вскочил и вытянулся.
- А теперь иди, найди звеньевого Крея, поступаешь под его командование.
- Так есть! - Кинт кивнул, развернулся и вышел из кабинета.
Крея искать не пришлось, он ждал на улице, разговаривая с двумя жандармами.
- Подписал? - увидев Кинта, сразу спросил Крей.
- Да.
- Тогда идем, надо много успеть, а я еще до ужина вздремнуть хотел.
- А откуда…
- А к кому еще, - перебил Крей, - у меня в звене двух стрелков не хватает.
- Понятно, - почесал Кинт затылок.
- Ходить по дорожкам, - сразу пояснял Крей, - даже если мочевой пузырь лопается, нечего нестись через весь форт, напрямик к отхожему месту, есть дорожки, вот по ним и ходи… и не спрашивай даже, не мной это придумано и не Агисом, а очень давно. Такая брат традиция тут, ну одна из традиций, постепенно со всеми ознакомишься. Я тоже сначала, когда поступил на службу, думал что чья–то блажь, но знаешь, дисциплинирует и мозги на место ставит, понятия не имею почему, но это факт. Вот так бывает, вспылишь, разозлишься, а пройдешь дорожками не напрямик, а сначала направо, потом налево, и вроде как успокоился. Что еще, кивать капитану не нужно, при каждой встрече на территории форта. Вот как первый раз за день увидел, честь отдал и все, ну и при получении приказа конечно, у нас свой устав в отличие от армии, ну что я буду объяснять про устав, в казарме лежит, почитаешь, там правда, половины страниц нет, но суть уловить можно. Дальше… боекомплект при себе носить постоянно полный, кавалерийский револьвер и карабин выдам, обмундирование тоже, но тут брат дело такое, придется либо самому с иглой и ниткой посидеть, либо вон за забор снесешь в поселок, там есть прачка Мадэ, она все сделает в лучшем виде. Кстати, можешь стираться сам, можешь к ней носить, жалование позволяет. Жить будешь в комнате со мной и Ракэ, он хоть и занудный бывает временами, но боец и стрелок отличный, привыкнешь… я привык… эм… на третий год, да.
Так, внимательно слушая командира, Кинт и не заметил, как подошли к казарме - длинное одноэтажное здание, с двумя выходами с торцов, каменный цоколь, а выше бревенчатый сруб, односкатная черепичная крыша. Зашли в небольшой тамбур, пара дверей справа и слева, прямо проход дальше в расположение. Внутри широкий коридор с множеством дверей по обе стороны в небольшие комнатки. В коридоре полумрак, прошли почти на ощупь.
- Светильники только вечером зажигаем… ты просто запомни, наша дверь третья по счету справа, - сказал Крей.
- Так есть…
- Ну вот, прошу, - Крей толкнул дверь.
Комната была небольшая, но внутри чисто и даже почти не воняет портянками и потом, как в казарме сиротской школы. Слева от двери трехъярусная кровать, нижнее место аккуратно застелено, на среднем спал Ракэ, а на верхней даже не было матраса.
- Твоя верхняя, - прокомментировал Крей.
Напротив двери окно, под которым стояло три сундука.
- Правый твой.
Справа у стены узкий стол, три табурета. Дальше оружейная пирамида и ближе к двери три узких шкафа под потолок высотой.
- Этот правый тоже твой… ну как?
- Мне нравится.