В просторном вестибюле Кинт расставил свое звено так, чтобы особо не выделяться и сам встал за белоснежную колонну рядом с лестницей к большому залу, который приспособили для приема гостей. Прислонившись к колонне, Кинт наблюдал за гостями, которые степенно поднимались по лестнице - кавалеры в дорогих костюмах, дамы в роскошных платьях, все переговаривались, неспешно поднимаясь по ступеням. Наверху у входа в зал стоял судья и приветствовал гостей, приглашая их пройти внутрь. Кинт обратил внимание на компанию молодых девушек, которые не спешили проходить в зал, а увлеклись просмотром картин на стенах фойе. На всех изысканные платья и обязательно корсеты, которые казалось, вот–вот разделят и без того стройные фигурки пополам. Одна из девушек чуть подалась вперед, чтобы лучше разглядеть картину, при этом, поправив выбившийся из–под шляпки локон светлых волос, потом как–то вздрогнула, будто ее подтолкнули, и она повернулась в сторону Кинта.
- Быть не может… - только и успел подумать Кинт, а девушка вдруг словно растворилась в потоке гостей.…
- Показалось, - Кинт чуть привстал на носки, чтобы посмотреть поверх голов.
- Как же ты далеко забрался, словно бежишь от кого–то, - раздался голос за спиной Кинта.
Голос, от которого у Кинта моментально пересохло во рту…
- Маани, - повернулся к ней Кинт.
- А ты кого–то другого ждал? - спросила она, ткнув его в грудь, придавив на камзоле пуговицу своим тонким и длинным пальцем, - Как же я рада тебя видеть… это так неожиданно!
Кинт словно остолбенел, он так много хотел сказать, но лишь вымолвил:
- Здравствуй…
У Маани чуть заблестели глаза, и она провела рукой по щеке Кинта.
- В тот раз я не обратила внимание на эти шрамы.
- Это из–за бороды, - немного смутился Кинт, - я ее не очень ровно подстриг недавно, и пришлось сбрить… в тот раз я тебя тоже, видел в другом наряде.
- Что, все так плохо? - улыбнулась она, сделала шаг назад и прокрутилась на месте.
- Ты великолепна.
- Пойдем, - Маани вдруг схватила Кинта за руку.
- Куда? Ты что, я же на службе…
- Брось, я должна познакомить тебя с отцом.
- Я думаю, это плохая идея.
- Что ты! Он будет рад познакомиться с тобой, пошли!
Маани потащила Кинта за собой, сквозь идущих по ковровой дорожке к лестнице людей. Они вышли на улицу, где полукругом стояли и беседовали богато одетые и важного вида мужчины.
- Отец!
Все обернулись посмотреть на того, кто прервал явно очень важную и деловую беседу.
- Отец, это Вакт! Тот самый, который помог мне в степи!
Высокий, широкоплечий мужчина, с массивным подбородком, цепким взглядом и явно не однократно поломанным носом оценивающе посмотрел на Кинта.
- Простите, - отец Маани отошел от своих собеседников и протянул руку Кинту, - очень рад знакомству, Артолэк.
Рукопожатие было крепким, а Кинт отметил, что в этих дорогих одеждах отец Маани себя не совсем уютно чувствует, голос был низким, приятным и Кинту даже показалось, что знакомым.
- Мне тоже очень приятно познакомиться с отцом такой смелой и великолепной девушки.
- Вы должны мне обязательно рассказать, что там случилось в степи, - сказал Артолэк, - а то мне кажется, что моя дочь что–то не договаривает, чтобы не расстраивать отца. А еще Вакт, я вам очень обязан и благодарность не заставит себя ждать…
Со стороны выставочного зала раздался звонок.
- Прошу прощения, но я в данный момент на службе, - сказал Кинт а потом обратился к Маани, - я освобожусь только завтра утром…
- Отец, - Маани надула губы и скрестила руки на груди, а ее отец вздохнул и сказал:
- А кто ваш начальник?
- Мой начальник далеко за перевалом, в форту, и я его здесь представляю.
- Понимаю… тогда, я приглашаю вас на завтрак в ресторане гостиницы… эм…
- "Снежный хребет", - помог Кинт.
- Да, верно.
- Господа, - из дверей вышел судья, - Через минуту начнется церемония открытия выставки, прошу всех в зал.
Церемония открытия началась выступлением балетной труппы под аккомпанемент струнного квартета. Кинт стоял у дверей, Маани в другом конце зала сидела в первых рядах зрителей и не сводила глаз с Кинта, и он не мог оторвать от нее взгляда. Так прошел примерно час, скорее пролетел, Кинт даже не заметил этого времени…
- Мастер–жандарм… Мастер–жандарм, - кто–то настойчиво дергал Кинта за рукав.
Обернувшись, Кинт увидел рядом с собой очень неприятно типа, если бы не дорогой камзол и белоснежная блуза, Кинт подумал бы, что какой–то рыночный воришка пробрался в зал.
- Слушаю.
- У меня для вас сообщение от господина Артолэка. Давайте выйдем на лестницу, не будем мешать почтенной публике.
- Давайте побыстрей пожалуйста, - сказал Кинт когда они вышли в коридор, - я ведь здесь по делам службы.
- Это не займет много времени… мне приказано передать эту записку и дождаться ответа, - неприятный тип протянул бумагу.
"Я надеюсь, вы понимаете всю пикантность ситуации, за дочь еще раз спасибо и человек, который передаст вам записку, после вашего ответа передаст вам еще кое–что. Мы договорились позавтракать, но я не могу себе и Маани позволить публично находиться в вашем обществе и надеюсь, вы все правильно поймете. Примите мою благодарность, и прошу вас, избавьте мою дочь от своего общества, это может ей навредить. Передайте посыльному свой ответ.
Артолэк"
- Передай господину Артолэку, что я все понимаю, и завтрак отменяется.
- Очень, очень благоразумное решение, - неприятный тип заулыбался, - пройдемте на улицу, мне надо кое–что вам отдать.
- Забери это себе…
Кинт повернулся и прошел обратно в зал, пытался найти Маани, но обнаружил только пустой стул. Кинта затрясло от злости и обиды…
Закончилась выставка, закончился праздничный ужин. Звено Кинта во главе со своим командиром ожидало распоряжений судьи у парадного входа. Отъезжали фургоны и повозки, увозя гостей в гостиницы. Их верхом сопровождали жандармы.
- Мастер–жандарм…
- Слушаю вас господин судья.
- Все ваше звено должно сопроводить меня и тех двух господ до моего дома.
- Как прикажете.
Несколько минут спустя Кинт наблюдал, как судья, Артолэк и еще один из гостей сели в фургон, а возница хлестнул четверку лошадей.
- Звено за мной, - скомандовал Кинт.
Фургон ехал медленно, Кинт распределил бойцов спереди и сзади фургона, а сам ехал по правую сторону, и так получилось что напротив одного из окон…
- … можете не переживать судья, я сообщу своим друзьям в парламенте о ваших стараниях.
- Очень, очень на это надеюсь, ведь весной истекают мои судейские полномочия, а я столько сделал для нашего города… хотелось бы и дальше заботится о его процветании.
- Вопрос назначения вас на пост председателя городского совета считайте утвержденным.
- Я даже не знаю, как мне выразить свою благодарность…
- Просто постарайтесь, чтобы положение дел в этой дыре не изменилось.
- Это не составит труда.
- Кстати, о делах… в столице уже немного тесно, а порой скучно, и увидев сегодня, как изменился этот город, я наверное открою здесь пару борделей.
- Очень, очень надежное вложение средств, я со своей стороны окажу вам всяческую поддержку господин Артолэк.
- Что вы, для друзей просто Арк…
Кинт так дернул коня, что тот заржал и встал на дыбы…
- Минт, остаешься за старшего, я в форт! - скомандовал Кинт, и сильно ударив коня пятками под брюхо поскакал прочь, на ходу плавно спустив курок револьвера, когда успел его взвести… он даже и не понял.
Чуть не загнав коня Кинт скакал три часа по горной дороге, рискуя свалиться в пропасть, а потом, передав бедное животное заспанным конюхам в форте, он пришел в казарму и опустошив флягу с крепкой настойкой завалился спать накрыв голову подушкой…
- Кинт! Кинт черт бы тебя побрал! - размахивая фонарем Брэтэ шел по казарме, - какого дьявола ты приехал?
- Виноват господин капитан, - Кинт покачиваясь, встал с кровати.
- Может, объяснишь? - капитан поднес фонарь к лицу Кинта, - о небеса! Что с тобой?
Ноги Кинта стали ватными, свет от лампы какой–то пеленой затянул лицо капитана и Кинт рухнул на пол…
- … я не знаю, может плохо вылеченные ранения… после кровопускания ему должно стать лучше, - приглушенные голоса доносились до Кинта.
- Минт, так что произошло?
- Я не знаю… злой он какой–то был, когда выставка закончилась, поехали судью сопроводить с гостями, а он вдруг сорвался и поскакал, крикнул только, что я за него остаюсь. А что с ним?
- Не знаю, у него жар, скоро должен прийти в себя.
- Ладно, расходимся, чего нависли как стервятники, - рыкнул Брэте, - Минт, побудешь с ним, как придет в себя, сообщи.
- Так есть, господин капитан.
Что произошло в тот вечер так и осталось для Кинта и главного конюха форта, который также выполнял обязанности лекаря, загадкой. Главный конюх пенял на раны, на которые может плохо влиять здешний климат и на возможное переутомление.
До снегов, когда перевал становится труднопроходимым Кинт при любом боестолкновении с кочевниками, разбойниками или контрабандистами словно искал смерти. От сослуживцев он отгородился, а капитан, стал все чаще посматривать на него с недоверием, хотя по вопросам службы к Кинту не было никаких претензий, даже наоборот, он часами проводил время на стрельбище под стеной форта, заставляя и свое звено упражняться в стрельбе, мог по долгу, изнуряя себя, упражняться в кулачном бою с другими жандармами.
Весна пришла как–то внезапно, теплый воздух рано принесло с южным ветром, и солнце с какой–то удвоенной силой топило снега в горах. А когда снег совсем растаял, и нужно было готовить первые патрули к выходу на маршрут, капитан Брэтэ, ярким солнечным утром приказал всему форту построиться у казармы.
- Вчера пришла телеграмма из канцелярии, точнее от вновь сформированного дорожного управления при парламенте. Все корпуса охраны дорог упраздняются, контракты со вчерашнего дня считаются расторгнутыми.
По строю пошел гул и ругательства в адрес парламента.
- Тихо! Все выплаты положенные по окончанию контракта сохранены. Все, кто хочет продолжить службу на благо терратоса, должны написать рапорта на перевод… в городскую жандармерию, в армейский или пограничный корпус. Здесь у нас в форту будет сформирован пограничный отряд, командир отряда прибудет завтра. Звеньевые, через десять минут у меня, все свободны!
- Вот тебе и раз… - вздохнул Минт, - что скажешь Кинт?
- К тому шло, еще в прошлом году все монаршие семейство уехало из столицы, а теперь все, власть в терратосе принадлежит парламенту.
- Все–таки толстосумы из гильдий добились желаемого.
- Похоже на то.
- И что думаешь делать теперь Кинт?
- Не знаю… для начала поеду в город и проведу недельку в борделе толстой Льюс.
- Хорошая мысль, - кивнул Минт, - я с тобой, не против?
- Нет, не против… только что ты потом будешь делать?
- Вернусь домой, что же еще… а там уж решу.
На Брэтэ было невозможно смотреть, почернел, осунулся… буквально за ночь. Когда Кинт и еще двое звеньевых вошли в кабинет, то застали капитана сидящим за столом, он, что–то черкая в бумагах, которых на столе лежали целые горы, тихо так напевал себе под нос, чего за ним вообще никто не замечал раньше.
- Видно, совсем погано капитану, - прошептал один из звеньевых.
- Чего шепчемся? - вскинулся Брэте, - значит так… подходим по одному, забираем бумаги на подчиненных, все подписано. За выплатами всех ко мне после обеда отправляем. С барахлом на складе сами разбирайтесь, и вот еще что… объявите там, что лошадей можно выкупить.
Звеньевые разобрали бумаги и уже собирались покинуть кабинет, но Брэтэ оторвался от писанины и сказал:
- Кинт, останься.
Кинт пропустил за дверь звеньевых и остановился.
- Иди сюда, садись, - кивнул на табурет у стола Брэтэ, - тут ко мне вчера человек один приезжал…
- Я видел, их вроде трое было.
- Это охрана… так вот, он уже вчера знал, что корпуса охраны дорог расформировываются… интересно да?
- Честно? Не интересно.
- А зря, - насупился Брэтэ, - этот человек знает, что все, кто с сегодняшнего дня начнет покидать форт, будут при неплохих деньгах.
- И?
- Кроме всего прочего, он просто заехал предупредить, что кое–кто в городе тоже знает об этом, а завтра про это будет знать все отребье с окраин.
- И?
- Да что ты заладил–то? - вскипел Брэтэ, - а ты знаешь, что этот мой вчерашний гость с другой стороны границы?
- Теперь знаю.
- Вот!
- Не понимаю, он заехал предупредить, что на жандармов в горах теперь будут устраивать зады, или то, что форт вот–вот подвергнется нападению с целью разграбления?
- Я не об этом, хотя засады возможны и предупреди ребят, чтобы поодиночке не покидали форт. Я о том, что этот человек, представлял другого человека, который заинтересован в найме опытных бойцов.
- Кто–то собирает свою маленькую армию?
- Я думаю что своя армия у него уже есть… нет, ему нужны такие как ты, - Брэтэ отвел глаза и стал ковырять ногтем трещину в столешнице, - как тебе сказать… ну чтобы без родных, друзей и в тоже время что б хороший боец и стрелок.
- Мне это не интересно, и у меня совсем другие планы.
- Хорошо, - повеселел Брэтэ.
- Что хорошо?
- Хорошо, что я в тебе не ошибся.
- Но вы же не знаете моих планов, - ответил Кинт и улыбнулся.
Увидев эту улыбку Брэтэ понял, что он возможно, не просто ошибся в Кинте, а за эти годы службы оказывается и не узнал его вовсе.
- Эм… ну тогда вот, - Брэтэ снова нахмурился, выложил на стол серебряный кест на котором была выдавлена голова волка, - это считай пригласительный билет тебе.
- Куда?
- На работу… почти в каждом крупном городе, обычно рядом с рынком есть таверна с вывеской, на которой ты увидишь такую же голову волка, расплатишься этой монетой за выпивку, и тебя проводят.
- К некому влиятельному человеку, которому нужны наемники, которых в свою очередь никто не будет искать?
- Верно, только его самого ты вряд ли когда увидишь, а вот к непосредственному, так скажем командиру, или кто они у них там, тебя проводят.
- Что ж, пригодится, - Кинт сгреб монету со стола и встал, - что–то еще господин капитан?
- Вот, - Брэтэ положил на стол гербовую бумагу, а потом увесистый кошель, - и вот.
- То есть, я могу покинуть форт?
- Да.
Кинт молча кивнул, в последний раз отдав капитану честь, и вышел из кабинета.
Четверо всадников, не спеша, поднимались вверх по горному серпантину, ведя в поводу навьюченных лошадей. Еще немного, и солнце скроется за вершинами гор, оставив путникам считанные минуты, чтобы расположиться на ночлег, в горах темнеет быстро.
- Вон уже и пост видать, - сопел Минт тяжело ступая по каменной крошке дороги.
- А ты переживал, так что заночуем с удобствами.
- Знаешь Кинт, я даже и не предполагал, что так сильно барахлом оброс.
- Да я особо барахла и не вижу, - ответил Кинт, - все нужное.
- Ну, глядя на твой арсенал я начинаю думать, что в твоей жизни нужнее чем оружие и нет ничего.
- На данный момент, да…
- Мастер–жанд… Эм… - поправился молодой боец, и указал рукой на нишу в скале на перевале, - Кинт, там уже кто–то остановился на ночлег.
- Да, вижу… Места всем хватит, только досмотреть их надо от греха.
- Согласен, - почесал затылок Минт, - до полуночи мы еще в полномочиях.
В эту ночь еще работали неписанные правила сложившиеся не за одно столетие. Как только четверо жандармов вышли на прямой участок дороги, пара торговцев, что остановились на ночлег на посту, сразу же стали освобождать места у кострища и убирать свои вещи с деревянных настилов и собрались громоздиться на свою длинную повозку для ночлега.
- Можете остаться, - сказал Кинт, - нас только четверо.
- Благодарю, господин жандарм, - обрадовался старик, а потом задумался и сказал, - разве сегодня четный день?
- Нет, отец, нечетный, - ответил Кинт, снимая вьюки с коня, - Минт, ты под утро заступаешь.
- Понял, сделаем…
Ночь прошла спокойно разве что, глубоко в ущелье орала какая–то тварь, скорее всего поедаемая другой, более хищной. Утром следующего дня четверка прибыла в Тек, кстати город назвали в честь генерала и героя войны за объединение терратоса, и чей памятник стоял в центре площади. Город уже проснулся и был объят привычной для него суетой. Бывшие жандармы дошли до площади и договорившись вечером встретиться в борделе толстой Льюс. Более–менее приличная гостиница, с конюшней и хорошей едой, была как раз за площадью, Кинт осмотрелся и потянув поводья пошел вперед, но пройдя два шага остановился… остановился перед вывеской таверны "Северный хищник", на которой была изображена голова волка, такая–же как на монете что дал Брэтэ.
- В следующий раз… как–нибудь… может быть… - сказал вслух Кинт и пошел дальше.
- На войну собрался?
Кинт оглянулся, конная повозка поравнялась с ним, и показалась круглая с вечно потеющей лысиной голова начальника жандармерии.
- Доброе утро, - кивнул Кинт.
- Да братцы…для вашей службы оно совсем не доброе… Прррр! Да стой же! - начальник жандармерии натянул вожжи, и повозка остановилась, - Я вчера депешу получил… жаль, не знают еще столичные умники, чем обернется эта их идея.
- Мне наплевать…
- Кинт, ты же звеньевым был, и Брэтэ о тебе хорошо отзывался… да и люди, что часто горными дорогами ездят о знают тебя…
- Это вы к чему?
- К тому, что… эм… может, напишешь рапорт, и ко мне, а? - начальник жандармерии вытер платком лысину и криво улыбнулся.
- Спасибо конечно, за доверие так сказать, но нет, я отдохну от службы и вообще, может, на побережье уеду, жил я там как–то… очень понравилось.
- Хм… одну дыру, сменить на другую? А смысл? Я тебе должность предлагаю, и само собой власть, ну в определенных рамках конечно…
- Нет, спасибо.
- Ну, как знаешь! Уговаривать не буду, кроме тебя и другие найдутся, не пожалей потом!
Начальник жандармерии хлестнул коня, и повозка покатила дальше.
Заплатив прислуге на конюшне и двум рослым парням, что подняли его вещи в номер, не дешевый к слову, Кинт разделся и набрав горячей воды в большое, окованное железными полосами деревянное корыто, вытянулся в нем, кряхтя от удовольствия… Помывшись и переодевшись Кинт спустился в ресторан как раз к обеду. Через большие окна внутрь врывался свет весеннего яркого солнца, заставляя частички пыли плясать в потоках воздуха. Кинт занял одну из пяти кабинок, что были у стены, в глубине зала и поманил официанта. А после вкусного и сытного обеда Кинт пешком отправился к рынку, нужно было приобрести гражданской одежды и кое–каких бытовых мелочей.