- Извините, но полная антисанитария может убить бойцов больше, чем все ваши враги. Вчера оперировали раненного - он весь грязный, запревший и, извините, завшивленный. Я думаю, что в таком же состоянии весь личный состав. А помыться у вас, как я понимаю, негде. О питании я вообще не говорю. А условия жизни? Бомжатник, какой - то.
- Док, обижаешь.
- И не думаю. Вы спросили - я ответил.
Воцарилось молчание.
- Хорошо, подготовь свои конкретные предложения, на завтра в штаб к 10.00. Сделаем, что сможем - сказал Сенатор.
- Да, кстати: нам бы свои личные вещи найти. А то сгрузили их в одну кучу с вашим грузом - напомнил Антон.
- Найдем, Док. Вот сейчас и сходим - но вдруг Сокол весь напрягся и глаза его зло сузились. - Ты помни, Док - на базе есть кроты - ты почувствовал это на своей шкуре при высадке. Так что все, о чем мы говорим, что ты делаешь и к чему готовишься - не афишируй особенно, не болтай лишнего. Дольше проживешь. Да и в поселок без присмотра один не ходи - скажи мне, и я дам тебе пару бойцов в сопровождение.
- Понял, Сокол.
- Ну, вот и молодец, Док. А теперь пойдем, вещички ваши поищем.
До конца дня раненные не поступали, и Антону с со своим маленьким коллективом удалось полностью обустроиться: в новом помещении оборудовали операционную, а старое помещение разгородили ящиками (как оказалось с патронами и гранатами) на несколько отсеков - отсек для медсестер, отсек для Дока и Знахаря, приемная и пять коек для маленького стационара.
Ночью доставили двух тяжелораненых бойцов. Один из них, несмотря на все усилия медиков, к утру умер. Ромб требовал все новых и новых жертв.
Командир базы "Юг" полковник Дорохов, распорядился в максимально сжатые сроки реализовать предложения Антона по улучшению санитарного состояния базы и содержания личного состава.
Вся база стояла на ушах. За три неполных недели была построены баня, прачечная, дезкамера для вещей и обмундирования, столовая, организована работа пищеблока и парикмахерской, отремонтированы туалеты. Все это создано было, конечно, в приспособленных помещениях из подручных средств, но все работало исправно.
Бойцы базы, свободные от боевого дежурства спали теперь в нормальных постелях, три раза в день ели горячую пищу, два раза в неделю купались в организованном порядке и переодевались в чистое белье. Были налажены и другие бытовые мелочи. Поставленная задача была выполнена.
Затем Антон, по приказу полковника, провел медосмотр личного состава базы. Как ни странно, при медосмотре присутствовал Сокол - он стоял рядом с Антоном и заносил краткие записи в личные дела. Во время осмотра Антон обратил внимание на татуировку в виде ромба на правом предплечье у нескольких бойцов - это были явно не новички, многочисленные шрамы, крепко сбитые тела, и какой - то жесткий, напряженный взгляд. Может Антону и показалось, но от этих бойцов исходила какая - то скрытая угроза и неприязнь.
Раненных поступало немного меньше, чем раньше - полковник сократил число рейдов и зачисток: бойцы были задействованы на работах на базе.
За время службы Антон узнал из общения с офицерами и бойцами немало информации о Ромбе, и о том, что здесь происходит.
Узнал о постоянном силовом противоборстве за полный контроль над территорией Ромба между Региональной Армией, группировкой "Возрождение" и казачеством атамана Громова, о секретных алмазных копях, о старателях - одиночках, о торговцах и секретных караванах с товарами с Большой Земли, и о многих деталях новой жизни, которая кипела вокруг.
Это был новый мир, другой мир - жестокий и жесткий, порой наивный и окутанный ореолом романтики. Значительная часть населения Ромба состояла из самоселов - людей, бежавших с Большой Земли в силу каких - то обстоятельств. Эти люди восстанавливали брошенные дома и целые деревни, обрабатывали землю, занимались земледелием, охотой и рыбной ловлей, защищали свои общины от налетчиков. Другие обитатели отчужденной территории, объединившись в различные вооруженные формирования, воевали друг с другом за контроль над алмазными копями, землями, мостами и дорогами, за наведение порядка на свой лад. Были просто бандиты, грабившие добытчиков алмазов и мародерствующие в некоторых районах.
Основным источником финансирования всего, что происходило в Ромбе, была все - таки добыча алмазов. Они добывались в глухих горных распадках и сбывались торговцам, которые быстро наладили бизнес в Ромбе, создав сеть торговых точек - Факторий. В факториях можно было продать, купить и выменять все необходимое: продукты, одежду, лекарства, инструменты, топливо, семена и даже домашних животных. Торговцы наладили вполне законные отношения с федеральными властями, добившись разрешения на торговлю на отчужденной территории. Большая часть добытых в Ромбе алмазов попадала в руки торговцев, и те сдавали их в приграничные государственные приемные пункты, выручая вполне серьезные деньги. Конечно, часть алмазов уходила на Большую землю и контрабандным путем. Теми же тайными тропами в Ромб попадало оружие, боеприпасы, новые самоселы, и, самая главная ценность - женщины, которых было на этих землях слишком мало.
Второй реальностью жизни в Ромбе была война. Постоянная война между различными группировками, которая в последнее время все чаще обострялась без видимой на то причины, будто кто - то обильно сеял зерна вражды между людьми.
Вообще, по мнению Антона, служба в Ромбе обещала быть непростой. Но нужно было выжить этот год, год работы по контракту. Нужно было набраться терпения и адаптироваться к новой жизни. Но не ассимилироваться. Антон разъяснил Жене и Ире эти принципиальные задачи выживания, когда они, однажды, после ужина сидя за столом, стали расспрашивать Антона о том, что он узнал о жизни в Ромбе, общаясь по службе с начальством:
- Адаптироваться - значит приспособиться к новым условиям жизни, а ассимилироваться - значит полностью раствориться, слиться, стать одним из местных обитателей, и, в результате, потерять все виды своего прежнего я, стать другим. А значит, погибнуть рано или поздно. Или остаться здесь навсегда. На что Ира сказала:
- Антон Владимирович! Мы с Женей не все поняли из сказанного Вами. Но мы хотим выжить, и вернуться домой, поэтому будем ориентироваться на Вас.
Антон невесело рассмеялся:
- Домой? А кто вас ждет там? Семьи? Дети? Сказочные принцы с кучей денег? Или сладкая жизнь?
- Да ну Вас, Антон Владимирович, не пугайте. У нас все хорошее еще впереди - серьезно, и даже с некоторой обидой в голосе, ответила Ира.
Два месяца сидения на базе, не выходя за периметр бетонных стен ограждения, начали уже изрядно надоедать своим однообразием. Женя и Ира стали приставать к Антону:
- Антон Владимирович! Выведите нас в город. Засиделись мы в четырех стенах. Нам нужно хоть как - то менять картинку. Все бойцы ходят в увольнение, а мы - как заключенные.
Антон сходил к Сенатору и отпросился с медсестрами в город на воскресный день. Сенатор был не в восторге от этой затеи, но деваться некуда - отпустил. Выдал из сейфа деньги - российскими рублями по пять тысяч на каждого и отправил Антона в оружейку, для получения оружия.
- Док! Ушами пусть барышни не хлопают, а ты смотри в оба - народ всякий есть в городе, и, тем более, на рынке. В одиночку никуда не заходить и держать друг друга всегда в поле зрения. Оружие возьми. Дам я вам и трех бойцов для прикрытия.
- Это похоже на поход на вражескую территорию - удивился Антон.
- А то! Народ со всего Ромба собирается, бывает всякое. Если начнется стрельба в городе, пробивайтесь к комендатуре - там наши, прикроют. Да, еще: получи на складе наши региональные шевроны, и пришейте их на рукава. Они охладят особо любопытных и наглых. Идите, готовьтесь. К десяти будет идти машина с патрулем в город, с ней и поедете.
Антон получил для себя и Иры по АКСУ, по два магазина к ним и шевроны. Оружие для Жени он не брал - все равно она им не умела пользоваться.
Женщины пришили шевроны на форму себе и доктору, собрались к выходу в город: подкрасились, привели в порядок прически, выгладили форму. Они выглядели, даже в военной форме, даже в армейских ботинках, просто шикарно и очень даже привлекательно. Сенатор, зайдя за медиками, даже присвистнул от удивления, увидев женщин в полной боевой раскраске:
- Ну, Док, не зевай, а то уведут барышень! За таких много дадут.
- Это как, много дадут? - взвилась Женя, а Ира решительно застегнула разгрузочный жилет с магазинами к АКСУ - минутой раньше она сказала Антону, что не наденет на себя это безобразное изделие.
- Денег много дают за таких красоток. А то вы не знали, что женщины у нас в Ромбе в тотальном дефиците. Так что смотрите, держитесь возле Дока. Я серьезно - напутствовал в дорогу Сенатор.
Медики с тремя патрульными доехали до центра небольшого городка минут за пятнадцать. Антон обратил внимание, что сопровождающие их бойцы были вооружены и снаряжены по максимуму - как для боевой операции: каски, бронежилеты, забитыми гранатами, и магазинами к автоматам. В руках автоматы, с установленными подствольными гранатометами. Приклады сложены. Серьезные ребята.
Пока ехали к городку, бойцы украдкой поглядывали на женщин. Те, естественно, делали вид, что не замечали этих взглядов, оживленно беседуя между собой. Антон улыбнулся в такт своим мыслям: внимание мужчин делает с женщинами просто чудеса - голос у них становиться звонче, глаза блестят, даже осанка меняется. Со стороны это хорошо заметно.
Проехали блокпост регионалов у въезда в поселок. На проржавевшем, раскачивающемся на ветру указателе просматривалась надпись: " пгт. Дольное".
На улицах было достаточно много людей - практически все мужчины, одеты разношерстно, и в большинстве своем, вооружены. Патрули с шевронами Региональной армии были на каждом шагу. Изредка проезжали машины, в основном грузовые " Газели". Сам поселок был полуразрушен - многие дома стояли с выбитыми окнами, вывороченными оконными рамами и дверями. Со столбов свисали обрывки проводов. Кучи мусора, в которых рылись стаи полудиких собак, дополняли довольно грустную картину. Щебет Жени и Иры при виде это разрухи разом смолк.
Ближе к центру поселка стало заметно чище на улицах, а некоторые дома были хорошо отремонтированы. Стали попадаться и вывески над небольшими магазинчиками: " Продукты", "Гастроном", " Хозмаг", "Фермер", и т. п.
Проехали двухэтажный особняк, окруженный высоким деревянным забором с колючей проволокой поверху. Над открытыми воротами во внутренний двор висела большая черно - белая вывеска: " Фактория. Продаем, скупаем, меняем все и всем". Возле ворот переминаются с ноги на ногу, лениво затягиваясь сигаретами, человек пять мужчин в добротных камуфляжных костюмах и черно - белыми повязками на рукавах. В руках АКМы. Видимо охрана.
Наконец подъехали к комендатуре, расположенной в центре поселка, в отремонтированном здании поселковой администрации. Возле входа в комендатуру расположилась баррикада из мешков с песком, с выглядывающем из бойницы стволом крупнокалиберного пулемета. Вооруженный до зубов наряд регионалов прохаживался по периметру здания. На крыше - несколько больших антенн дальней связи и большой черно - желтый флаг Региональной Армии, лениво шевелившийся на ветру. В центре площади высилась виселица, окруженная зеваками, на которой раскачивались тела трех казненных.
Медики и патрульные выгрузились из машины возле входа в комендатуру. Антон старался не смотреть в сторону виселицы - антураж реальности был не из веселых.
- О! Глянь - ка! - оживились патрульные. - Мародеров новых развесили!
Медиков оставили возле входа, пока патрульные пошли отметить документы к дежурному офицеру. Женщины пугливо сбились за спиной у Антона, читающего объявления на большой доске на стене комендатуры. Первым бросился в глаза большой типографский плакат: " Вступай в ряды Региональной Армии! Достойное содержание, достойная служба, достойная боевая подготовка. Ты защитишь мирную жизнь нашего региона и обеспечишь себе достойное будущее!". Убедительно. Дальше: " Приказ военного коменданта пгт. Дольное? 107.
Все мародеры, задержанные на месте преступления, уничтожаются без суда и следствия!" Это заметно.
Дальше висели небольшие частные объявления типа " Куплю, продам, поменяю". Из них внимание Антона привлекло объявление: " Продам телевизор, плеер и большую подборку фильмов. Долгими зимними вечерами Вам не будет скучно! Всего пятнадцать тысяч рублей! Ручная электрическая динамомашина завода "Коммунар", в подарок!". Дальше другие объявления: " Официальный пункт приема алмазов и полудрагоценных камней при комендатуре пгт. Дольное. Гарантируем полную безопасность, высокие закупочные цены. Выдаем талоны на покупку товаров и продуктов по льготным ценам в гарнизонном универмаге." А вот еще, очень интересное: " Желающим официально переправиться на Большую землю! Запись на собеседование с комендантом по вторникам и четвергам с 9.00 до 12.00".
- Вы, Док, не смотрите туда - сказал старший патрульный, уже вернувшийся из комендатуры. - Переправка стоит тридцать тысяч рублей и без всяких гарантий. Идемте лучше на толчок, у нас есть три часа до отправки машины обратно на базу.
- А что, народ действительно находит алмазы? - спросил Антон у патрульных, когда весь маленький отряд двинулся по улице.
- Находят. В горах. И шахты есть. Большинство этих шахточек держат Кресты.
- Это еще кто?
- Это бандитский клан. Жесткие ребята. Сами никуда не лезут, но и на свои территории не пускают никого. И наши делали рейды в их районы, и казаки, и Возрожденцы. Всех отбили Кресты. Вооружены они до зубов, и воюют хорошо. Даже мародеры не суются на их территорию.
- Так что, Кресты монополию держат на добычу алмазов?
- Да нет, много старателей по горам ходит. Артели целые с охраной, да и одиночек полно. А Кресты контролируют только часть территорий. Прямо на границе с Темными землями. Цены на камни за зиму упали сильно, когда Купол накрыл земли Ромба - вывоза на Большую землю не было, и денег, соответственно тоже не было. Тяжелую зиму пережили. Даже еды, на нашей базе иногда не было. Ходили в тайгу на охоту. Ничего, выжили.
Антон с сослуживцами прошли главную площадь поселка, свернули возле почты на улицу, запруженную машинами, повозками, всадниками и разношерстной, оживленно гудящей массой мужчин с оружием, мешками, рюкзаками и даже хрюкающими поросятами на плечах. Маленький отряд влился в этот веселый поток.
По дороге на толчок, который почему- то назывался Семеновским, патрульные остановились у захудалого вида питейного заведения с ностальгическим названием "Рюмочная".
- Док! Как насчет водочки с бутербродиком? По чуть - чуть?
- Давайте. И нам принесите. Денег сколько надо?
- Обижаешь, Док! Угощаем. Вы же наши ангелы - хранители. Заходите, не бойтесь. Это и так один из лучших баров в городе.
Женя улыбнулась в ответ, а Ира недовольно нахмурила брови.
Сначала в рюмочную зашел один из патрульных и вскоре вышел:
- Все нормально, заходите.
Антон с медсестрами и двумя патрульными зашли в бар, а третий боец остался снаружи, закурив сигарету и передвинув автомат на ремне из - за спины чуть вперед, под руку.
В рюмочной было темновато - свет с улицы едва пробивался сквозь грязные стекла окон. Сизый табачный дым висел под низким потолком, а несколько коптящих керосиновых ламп освещали только прилавок, который трудно было и назвать барной стойкой. За круглыми столиками гудели, курили, пили, закусывали, смеялись десятка три посетителей. Как они умещались на таком маленьком пространстве, оставалось только догадываться.
Антон с компанией подошли к прилавку.
- Бутылку водки - сказал старший патрульный, вынырнувшему из полумрака подсобки буфетчику.
- Какой водочки, товарищ начальник?
- Тамбовский волк тебе товарищ, водку дай, да получше. Казенка коммунарская есть?
- Не вопрос, начальник. Триста рубликов.
- Ты чего, сдурел! На прошлой неделе было двести пятьдесят.
- Так коммунары сцепились с мародерами по - крупному, вот и поставки прекратились. Дефицит теперь на казенку. Не хотите, возьмите нашу - всего сто пятьдесят рублей.
- Да ну тебя! Давай казенку, упырь. Гляди только - дашь паленую, башку отстрелю. Да и мяса дай, и хлеба.
- Может сразу бутербродиков накрутить девушкам? - услужливо засуетился буфетчик, доставая из - под прилавка бутылку водки и стаканы.
- Сам нарежу, пошевеливайся. Стаканов пять штук дай.
- Залог за стаканчики по двадцать рублей. И за мясо с хлебушком - еще триста.
Старший патрульный отсчитал буфетчику деньги и наклонился к нему:
- Ваня! Ты что - то не нравишься мне сегодня. Суетливый, какой - то. Загадочный.
- Да нет, начальник. Я в порядке. Работы много с утра, забегался.
Патрульный внезапно схватил буфетчика за ухо и отвел его в тень, в самый угол прилавка, что - то говоря ему.
- Так, господа! - Второй патрульный забрал с прилавка водку и подошел к ближайшему столику, за которым выпивали трое мужчин, по - видимому, работяг или фермеров - судя по их замызганным ватникам, небритым лицам и полному отсутствию оружия.
- Мужики! Приземлиться дайте служивым людям - особенно не церемонясь, заявил патрульный, ставя на середину стола бутылку с водкой.
- Да идем мы уже, идем - пробормотали мужчины, допивая залпом содержимое своих стаканов и во все глаза рассматривая женщин - медичек. Роботяги отошли, а регионалы расположились вокруг стола. Подошел старший патрульный, принес на тарелке большой кусок жареного мяса и буханку хлеба. Следом подбежал буфетчик со стаканами.
- Вот так и живем - сказал старший, нарезая горячее мясо острым, как бритва штык - ножом. - Берите, доктора, угощайтесь. Мясо хорошее, свежее - станичники с утра привезли. Водочку разливайте.
Все выпили и стали закусывать. Второй патрульный сразу вышел на улицу и сменил товарища, прикрывавшего вход в бар. Ели молча. Было вкусно.
- Нужно побыстрее сегодня обернуться на толчке. Час на все. - Сказал старший, вгрызаясь крепкими зубами в мясо.
- А что так? - поинтересовался Антон.
Старший наклонился над столом, понизив голос:
- Волков заметили с утра в городе. Этот гаденыш буфетчик сказал - он все свежие новости и слухи знает. Готовится что - то. Так что не задерживайтесь на толчке.
- Какие еще волки? - вставила вопрос Женя. Глаза ее блестели в полумраке.
- Да тише ты! - шикнул старший. - Это клан так называется Волки. Это наемники. Там где они появляются - жди провокаций со стрельбой.
Антон переглянулся с медсестрами:
- Слышали, девочки? По - быстрому.
На улице, после прокуренного полумрака рюмочной, свежий осенний ветер ворвался в легкие, наполняя радостью и желанием дышать полной грудью. Приятное чувство сытости и легкого опьянения придавало силы и уверенности. Жизнь налаживается!
Женщины весело разговаривали друг с другом, шли за старшим патрульным, который как ледокол рассекал толпу. За ними шел Антон с двумя другими бойцами. Минут через пятнадцать ходьбы среди шумной толпы, регионалы свернули за угол полуразрушенного дома и оказались на Семеновском толчке - большой площади, забитой людьми, палатками, машинами и товарами.