Пригибаясь, залез на строительную кучу. Ага, вот и поисковые группы. Двойки и тройки бандюков резво расходились от ангара. Спускаюсь, думаю. Надо делать что-то естественное, не вызывающее подозрений. Идти за едой? Нет, там искать будут серьезнее всего, зачем попадать под раздачу? Взгляд задерживается на шалаше. Ну, конечно! Через десять минут любой подозрительный бандюк увидел бы самую мирную картину: два работника старательно строят себе жилище.
Форму шалаша я решил оставить неизменной. Но в качестве несущих конструкций использовать пластиковые коробчатые балки, внутренность зашить картоном, снаружи ― листами пластика, а поверх ещё и полиэтиленом. В качестве крепежного средства использовать шпагат и скотч. Поначалу прислушиваясь к каждому звуку, мы с Солдатом в итоге разошлись, разогрелись и стали ваять от души. Получилось отлично. Я как раз пристраивал кусок толстого полиэтилена в качестве дверного полога, когда от куч раздался знакомый голос:
- Позырь, Рыба, мля, как путёвые дохляки себе логово лепят. Пучком, зомбачок, толково выходит.
Оборачиваюсь, улыбаюсь:
- Здоровья, законник Боров! И вам здоровья, законник.
- Не кашлять, Зомбак. Вечером, ночью шухера никакого не слышал?
- Нет, законник. Поужинали, легли спать. Ночью холодно было, вот с утра решили шалаш переделать.
- Никуда не ходили, никого чужого не видели? Законник не встречался?
- Вчера ходили за едой после обеда (указываю рукой направление), там как обычно. Законников точно не было.
Солдат внимательно слушает, утвердительно кивает головой.
- А что случилось, если не секрет?
- Да, мля, Лупень пропал, типа вечером поздно или ночью (Опа!). Поперся один, дебил конченый, хер знает куда, теперь Кент на измене, всех незанятых искать заслал. Я масть пробил, решил, в натуре, к тебе завалиться, тут пошарить. Ты, Зомбак, места знаешь, поканали, позырим.
- А смысл, законник Боров, ноги бить? Давай на кучу залезем, да и осмотрим всё сверху.
- На эту? На нее хер залезешь, уделаешься только весь.
- С той стороны хороший путь есть. За материалом для шалаша спокойно лазили. А сверху всё отлично видно.
- Не гонишь? Давай, показывай.
Стоя на куче рядом со мной, Рыба цепко осматривал местность немного выкаченными, круглыми (точное прозвище) глазами.
- Ну, что там, кореш?
- Путём всё видно, Боров. Не гнал твой дохляк. Вон, наши шарятся. О, слышь, Косой с Кожаном, в натуре, косят. Сидят, в кости гоняют. Думают, типа сныкались.
- Хер на них, пусть у Лома башка болит. Наши как?
- Да, вроде, все шарятся, ищут.
- Путём, слазь, не хер светиться. Вокруг нормально обсмотрел?
- Отвечаю. Только за две кучи проканать, позырить.
Мы слезли.
- Зомбак, веди. Да смотри, чтобы в дерьмо не вляпались. Жрете много, валите, небось, кругом конкретно? Гы-гы.
- Нет, законник, валим мы только там (показываю рукой). А здесь кучи разбираем насчет чего-нибудь в хозяйство.
Осмотр занял совсем немного времени, мы вернулись к шалашу.
- Как-то ты, зомбачок, хреновато живешь - законнику и присесть негде.
- Как негде? Сейчас сделаем.
Листы картона, наши тюфяки:
- Присаживайтесь, законники.
- О, путём. А ещё чем законника порадуешь?
Со значением кошусь на Рыбу.
- Не ссы, зомбачок, Рыба путёвый кореш, подо мной ходит.
- Тогда, есть чем.
Слазив за мешки, достаю пакет. Боров берёт выстиранную черную майку, расправляет, смотрит.
- Мля, потрафил, в натуре. Ну-ка…
- Боров, в натуре, круто!
Подаю зеркальце. Довольный благодетель разглядывает отражение, достает и надевает солнцезащитные очки. Рыба демонстрирует восхищение. Так, усиливаем эффект.
- Есть ещё одна вещь.
Из пакета появляется ремень.
- Мля!
- Тут застежка не работала, я сделал.
- Мля, нулячий, в натуре. Как я, Рыба?
- В натуре, крутизна нереальная.
Довольный законник хлопает меня по плечу:
- Ну, жучила хитрый, колись, что ещё снычил?
Достаю калькулятор.
- А, видал такие. Ничего вещь, но не в цене.
- Он работает, я починил.
- Гонишь!
Нажимаю кнопки, показываю.
- Точно чинил?
- Могу открыть, показать, что заменил.
- Давай. Сейчас к Кенту иду, если в настроении будет, ещё за тебя перетру.
Боров кладет калькулятор в пакет, с удовольствием поправляет обновы. В расстегнутой ветровке с засученными рукавами, темных очках, черной майке с кабаньей мордой он действительно бандюк бандюком. Большая пряжка широкого ремня удачно дополняет образ.
Даже привыкший к законнику Солдат смотрит с опаской, Рыба с явной завистью.
- Что, и не покурите на дорожку, законники?
Похоже, у Борова нет слов. Молча забирает пачку, заглядывает в нее, одобрительно кивает. Закуривают. Рыбу окончательно добивает кабанья морда на зажигалке. Да, продемонстрировать понты наш благодетель умеет.
- Вот, кореш, ситуация. Ищем конкретного урода, хоть он и законник, но мудила конченный. А нормального человека не могу корешем назвать, потому что не по закону.
- Точняк, по делу базаришь, Боров. Это же на Зомбаке ты крайний раз поднялся?
- Ха! Я на нем три раза поднимался. Забивал, что вежливый, что сортировку выдюжит и что Шило завалит. Мля, сейчас ещё раз забьюсь - с Ломом. Он мне в контры против тебя, зомбачок, но обломится. Будешь шнырем, я сказал.
- Благодарю, законник Боров. Буду должен.
- Не ссы, если ты тех, то сочтешься, да ещё и поднимешься. Лады, Рыба, канаем назад.
Бандюки аккуратно загасили окурки и ушли.
- Всё номано, Сеант?
- Да, Солдат, похоже, всё нормально. Если меня поведут к Кенту, сразу иди к ребятам Кэпа в ангар. Запомнил, братишка?
- Я хоо апонил, Сеант.
- Молодец. А сейчас пошли шалаш доделаем, да опробуем, что получилось.
Получилось отлично. Солнышко нагрело так, что внутри стало жарко и душновато. Приоткрыв полиэтиленовый занавес входа, завалились на тюфяки. Напарник задремал, я обдумывал тактику поведения на неизбежной встрече с Кентом. О, обеденный колокол!
- Зомбак!
Боров перехватывает нас ещё на подходе к ангару. Да, эффектно выглядит и распоряжается своими с грозным видом. Похоже, ему докладывают вернувшиеся с поисков. Подходим.
- Все, Зомбак, канаем к Кенту, потом пожрешь.
- Я понял, законник Боров.
Просительно указываю глазами на Солдата. Боров вникает на лету:
- Корень, берешь этого дохляка, канаешь к раздаче, пусть Черп нальет жрачки на двоих, потом отводишь в барак. Где Кэп кантуется, знаешь? Отдашь парня им. Врубился? Канай.
Успокоительно киваю братишке, расходимся. Боров по дороге инструктирует:
- Короче, приём в шныри ― это типа правки. Пасть сам не разевай, отвечай, когда спросят, думай, не борзей. Фуфло будет гнать Лом, ты стой на своем твердо. И говори только правду: Кент дотошный, умный, памятливый, его хрен наколешь. Понял?
- Да, законник.
- Лады, я, если что, и на себя взять могу.
У Кента оказался настоящий рабочий кабинет в пятом ангаре. Классическая приёмная с лавкой, журнальным столиком и стульями. Здоровый, выбритый охранник у дверей. Боров ткнул пальцем:
- Сиди, жди.
Благодетель зашел в кабинет. Я успел увидеть только небольшой тамбур (ничего себе), двустворчатые пластиковые "под дерево" двери закрылись на пружинах. Осторожно оглядываюсь. Мда, цивилизация: навесной потолок, две лампы дневного света, аккуратно окрашенные стены, небольшое деревце в кадке в углу. Охранник в чистых, но неглаженых брюках и рубашке. На ногах приличные летние туфли.
Я уже заскучал и подумывал, можно ли полистать журналы, когда Боров выглянул и махнул рукой.
Да, кабинет роскошный. Два стола буквой "Т", застекленный шкаф с папками, во главе Кент в бежевом костюме и шейном платке, справа бандюк, который командовал на сортировке (точно, Лом), слева присаживается Боров. На столе письменный прибор, моя папка, калькулятор. Кент внимательно меня рассматривает, Лом косится с явной неприязнью, Боров с серьезным лицом украдкой подмигивает.
- Ближе подойди.
Делаю два шага.
- Ты хорошо понимаешь, зачем тебя сюда привели?
- Да, сэр Кент.
- От моего решения зависит вся твоя дальнейшая судьба. Ты можешь зажить по-человечески, а можешь сегодня же оказаться в карьере. Поэтому отвечай только правду. Ты понял?
- Да, сэр Кент, я всё понял.
- Законник Боров сказал, что эту вещь ты отремонтировал сам. Это правда?
- Да, сэр Кент.
- Чем ты ремонтировал?
- У меня в шалаше, сэр Кент, есть инструменты. Шалаш ― это место, где я живу, инструменты спрятаны рядом.
- Гонит (это Лом).
- Где ты взял инструменты?
- Что-то нашел, что-то сделал сам, сэр Кент.
Холеная рука ложится на папку.
- Это тоже отремонтировал ты?
- Да, сэр Кент. На папке слетела застежка молнии. Я разогнул и снял стопор, вправил молнию. Мой друг отполировал папку тряпочкой с кремом.
- Каким?
- Для рук, сэр Кент, другого не было.
- В натуре, гонит.
Боров выкладывает на стол зажигалку.
- А это ― гонит?
Очки.
- Гонит?
Встаёт, трещит застежкой ремня:
- Нехилый гон получается, а, Лом?
Кент рассматривает очки.
- Как ремонтировал?
- На очках была сломана дужка, сэр Кент, и выпадало стекло. Оправу аккуратно выправил, стекло перестало выпадать, вывинтил винт крепления дужки, поставил целую дужку от других очков.
Боров одобрительно кивает. Продолжаю:
- В зажигалке, сэр Кент, сточился кремень, согнулась пружина. Я взял детали от другой, заменил. В ремне испортилась возвратная пружина. Разобрал застежку, поставил похожую пружину от авторучки, отшлифовал кнопку, собрал. Также отполировали.
- Ты сейчас назвал несколько специальных слов. Откуда их знаешь?
- Я не могу сказать, сэр Кент. Знаю, но откуда ― не помню.
- А как ремонтировать, откуда знаешь?
- Не помню, сэр Кент. Вижу сломанную вещь и понимаю, как она устроена и как её ремонтировать. Само в голове всплывает.
- Да гонит он, Кент. Помню, не помню. Фуфло.
- Ты так думаешь, Лом? Зомбак, руки покажи.
Протягиваю руки, поворачиваю.
- Ничего не видишь?
- А хули там видеть? Грабли как грабли.
- Они чистые, Лом. И ногти подстрижены. На лицо его посмотри.
- Ну, рожа.
- Он выбрит. Чем одеколонился, Зомбак?
- Лосьон "Олд мэн", сэр Кент.
- А ещё он причесан. Расчёска где?
Достаю, показываю расчёску.
- Хорошо. Когда стирал майку и рубашку?
- Вчера, сэр Кент.
Допрос прерывает стук в дверь и появление ещё одного законника. По-моему, Вялый.
- Нашли, сэр Кент.
На стол ложится ветровка Лупеня и его дубинка. Сердце дает сбой.
- В нычке у крыс на продуктовой нарыли. Барахло Лупеня в кровянке в куче зарыли, уроды опущенные. Там и место есть, где его кончали ― мусор перерыт, с кровью.
- Как нашли?
- У крыс один покоцанный, тряпками замотан (оп-па! По-моему, я знаю, кто под раздачу попал). Парни начали шмонать реально и нашли.
- Что крысы говорят?
- А что базарить? Отмазывались, ну парни их и забили.
- Нахера? Как узнать теперь: кто такие, почему Лупень один поперся?
- Да чё там узнавать… Они из наших бывших, из опущеных. Лупень их знал, да и мы тоже.
- Та-а-ак. Под кем ходили?
Вялый виновато смотрит на Лома.
- Ясно. Выйди пока, Вялый, подожди за дверью.
Помявшись, бандюк добавляет:
- Нычки у них богатые были. Бухла много, курево. У нас пока сложено.
- Не зря братва базарила, что Лупень нычки дохляков шерстит. А один шмонал, чтобы не делиться.
- Помолчи, Боров. Вялый, выйди.
Жёсткий, отдающий ледяным холодом, властный взгляд Кента упирается в Лома.
- Косяк на тебе, старшина. Твой бык, ты за него отвечаешь.
- Кент, да че…
- Я так сказал, и по закону так. Все, решено.
Взгляды возвращаются ко мне. Кент звенит колокольчиком, заглядывает охранник.
- Нюхач пришел?
- Да, сэр.
- Пусть заходит.
- У него вещи в мешках.
- С вещами.
- Да, сэр Кент.
Входит смутно знакомый законник, бандюки вносят… Да, попал. Это наши вещи.
- Твоё, Зомбак?
- Моё и моего кореша.
- Рассказывай, Нюхач.
- Занычено, сэр Кент, было толково. Место хорошее, халупа у него сделана, в натуре, по уму, тёплая, чистая, внутри матрацы из мешков с рваниной, подушки, даже, типа, простыни. Мешок шмотья стираного, чашки, тарелки, добра разного немеряно.
Рассказывая, бандюк раскрывает и показывает содержимое пакетов.
- Бухло, курево?
Боров. Голос не очень довольный.
- Этого нет. От бухла нет и бутылок, свежих окурков всего два видели.
- А, это я с Рыбой утром курил (голос подобрел у благодетеля).
- Что, Нюхач, интересного, необычного?
- Вот, сэр Кент. Братва аж охренела.
На стол ставятся часы. Рядом раскладывается инструмент, цапалка, пакет с раскуроченными калькуляторами.
- Реально непростые дохляки там живут, сэр Кент.
Кент внимательно рассматривает часы, сборку солнечных батарей, жмёт кнопки. Поднимает глаза на меня.
- Чем ремонтировал?
Показываю на шпатель, самодельную отвертку, шило из гвоздя, черный от нагрева гвоздь.
- Паял вот этим, грел зажигалкой, сэр Кент.
- Для кого делал?
- Законнику Борову в благодарность за защиту.
Выдерживаю пронизывающий взгляд Кента.
- А это что?
- Называю "цапалкой", сэр Кент. Удобно мусор разгребать и мешки выдергивать.
Внимательно прислушивающийся Нюхач не выдерживает:
- Ты что, тех?
Кент отвечает за меня с металлом в голосе:
- Нюхач, иди. Да, если там ждёт Черп, пусть заходит.
Лом пользуется паузой:
- Мля, да гон всё это. Он не может быть техом.
Деликатный стук. Приоткрывается дверь:
- Вы позволите, сэр Кент?
- Входи, Черп. Что ты можешь рассказать про этого стёртого?
- Сэр Кент, вы знаете, что я стремлюсь отслеживать научную печать, в частности, по психологии…
- Покороче, Черп, у нас много дел.
- В общем, сэр Кент, в интервью профессора Эриха Штейна полгода назад регулярно звучали слова о возможности записи в сознание одного человека навыков и умений других людей. Потом писали, что профессор приехал в медико-биологические лаборатории наших Северо-Восточных колоний. К сожалению, журналы по психологии больше мне не попадались.
- Твой вывод, Черп.
- Я полагаю, сэр Кент, что он не просто стёртый, а записанный. Этим объясняется его прогресс восстановления как личности и некоторые несовместимые со стиранием умения, про которые вы вчера говорили, сэр Кент.
- Вот такие, например?
Черп внимательно посмотрел на часы, уважительно кивнул.
- Да, Черп, ты можешь объяснить, где стёртый брал воду на стирку?
Дядька покаянно опускает голову.
- Понятно. Поэтому, наверное, сидра и не нашли. Черп, свободен и скажи Плотнику, что к вам вселяется новенький.
- Ха!
Довольно ухмыляющийся Боров хлопает ладонью по столу. Лом подскакивает на стуле и злобно рычит:
- Мля, гон конченый, фуфло голимое! Гонит стёртый, в натуре.
- Он? Он не гонит, Лом. Он стоит и молчит. Или ты хочешь сказать, что гоню я?
Действие, близкое к ведру ледяной воды. Страшный Лом снова почти паинька:
- Не, Кент, я…
- Порожняк прогнал и косяк упорол, гы-гы.
- Боров!
- Да, сэр Кент?
- Ты опять забивался?
- Чисто по закону, имею право.
- Я с тобой потом разберусь.
Кент смотрит на меня и говорит:
- С этого момента ты ― шнырь. Шныри работают за страх и за совесть. Ходить будешь под… под Боровом. Что хочешь у меня попросить?
- Сэр Кент, благодарю вас. Позвольте перевести моего друга на сортировку в бригаду законника Борова.
- Хм. Почему?
- Он выходил меня, помогал на сортировке, делился едой. Я хотел бы, чтобы мы ходили под одним законником, сэр Кент.
- Хорошо. Боров, отправишь на сортировку.
- Да, сэр Кент.
- Шнырь, собирай вещи, Боров тебя отведёт на новое место. Часы остаются у меня. Всё, все свободны!
Часть вторая
ШНЫРЬ
- Тех, может, хватит? Ты хуже Лома на сортировке.
- Работать, негры, солнце ещё высоко. Фокс, только эту кучу добьем, и заканчиваем.
- Отожрался на шнырёвских порциях, пашешь, как заведенный, да нас, дохляков, гоняешь. Правда, Солдат?
- Нет. Тех Сеант хооши.
- Во-во, шнырёвский подхалим. Знает народ, как ты сладости теховские под подушкой точишь.
Солдат заливается так, что роняет мешок. Ему вторят Рэд и Фокс ― парни Кэпа. Отсмеявшись, я наклоняюсь к очередному мешку и вспоминаю…