Сергей напряженно смотрел вперед. Парниковое хозяйство занимало огромную территорию и когда-то, вероятно, кормило овощами всю Припять, но сейчас оно напоминало модель Хиросимы после ядерного удара. Длинные каркасы теплиц были похожи на скелеты доисторических монстров с переломленными хребтами. Кое-где блестели чудом уцелевшие стекла, которые выглядели так же странно, как золотые фиксы в пасти полусгнившего покойника. Все это торчало в буреломе из покореженных рам и было усыпано тоннами осколков.
- Какая-то полоса препятствий, - высказался Шведов. - Для тех, кто решил сделать себе харакири, но боится брать на душу грех самоубийства. Мы же здесь не пройдем!
- В гущу-то мы не полезем, - ответил сталкер. - Мы по краешку. Вот где точно не прошли бы, так это по дороге. Дальше на перекрестке разлом, и кого там только нет! Логова кровососов, как ласточкины гнезда, их даже не сосчитаешь. А сюда зверье соваться не любит, тут кругом битое стекло и ржавые… Черт! - Он запрыгал на одной ноге, поджав вторую, с приставшей к сапогу доской. - Гвозди, м-мать!
Доска держалась на подошве крепко, оставалось только догадываться, насколько глубоко вошел гвоздь.
- Обопрись, - сказал Шведов, протягивая руку.
Проводник сделал прыжок навстречу и, уже коснувшись пальцами его ладони, неожиданно рухнул на спину.
- Ну, йо!.. - вскрикнул он не то от досады, не то от боли.
Вторая нога оказалась зажата между двумя брусьями, и это было гораздо серьезней, чем дырка в пятке.
- Ты прямо в капкан угодил, - с сожалением произнес Сергей. - Мог бы сразу без сустава остаться. Хотя еще не факт… Пошевелить можешь?
- Нет! - мучительно выдохнул сталкер.
- Что-то не везет нам на переломы. Сначала Централ, теперь ты…
- У меня не перелом.
- Откуда тебе знать? Идти все равно ведь не сможешь.
- Да точно не перелом! Простой вывих!
У Хауса в глазах вдруг промелькнула тревога, быстро сменившаяся отчаянием. Он осторожно протянул руку за обрезом, но ружье при падении отлетело слишком далеко. Проводник хлопал по земле ладонью, но достать обрез не мог. Вспомнив о запасной двустволке, он завел руку за голову, но снова не дотянулся: рюкзак съехал к самой пояснице. Хаус беспомощно поерзал на спине и решил все-таки ползти за своим обрезом.
- Не надо глупостей. - Сергей предусмотрительно поднял его ружье.
- Ты что надумал? - прошипел сталкер.
- А ты что бы сделал на моем месте?
- Я бы… - Хаус медленно покачал головой. - Тут уже близко! Уже не далеко!
- Близко и не далеко… Понятно. - Сергей опустил глаза. - А ведь ты меня точно застрелил бы. Скажешь, нет?
- Не знаю, Швед, не знаю…
Сталкер попытался сесть, чтобы вытащить из-за спины рюкзак, но Сергей толкнул его ногой и заставил снова улечься.
- Ты без меня не найдешь, куда идти, - торопливо проговорил Хаус. - Город не такой уж маленький. Заблудишься, нарвешься на кого-нибудь… У тебя же на морде написано, что ты здесь человек случайный. Тебя любой охламон завалит.
- Ты действительно никому не веришь? - спросил Шведов. - Вообще никому? Как же ты живешь?
- Ой, только не надо вот, не надо! - скривился сталкер. - Если надумал - делай! Ну?! Делай, говорю! Или что… Может, ты меня бросить решил? Просто бросить, да?! Так не поступают. Нет… Слышишь? В Зоне так не поступают!
- Я знаю, как поступают в Зоне. Уже насмотрелся. - Сергей не спеша переломил ствол и проверил патронник.
Ружье, как всегда, было заряжено.
Глава седьмая
- Есть у меня бутылка вискаря. Литрушка "Блэк Лейбл", красивая такая, в коробке. Если живы будем - заквасим ее, родимую. Я много раз уже хотел, но всегда что-то останавливало. Несколько месяцев прятал ее и от других, и от себя. Хотел сберечь для чего-нибудь важного. Типа для особого случая.
- А что, сейчас особый?
- Думаю, вполне. Меня не каждый день на спинке катают.
- Меня, надеюсь, тоже кто-нибудь когда-нибудь прокатит при необходимости.
- Сплюнь, брат, сплюнь.
- Ты помолчал бы, а то тяжело ведь. Дыхалка сбивается. А мне тебя еще тащить и тащить.
- У вас в СБУ все такие хорошие?
- Я не служу в СБУ, - проскрежетал Шведов.
- Ладно, ладно. Просто поговорить хотелось. - Хаус дернул локтями, обнимая Сергея покрепче.
Телосложение у проводника было заурядным, но если учесть всю его снарягу от худых сапог до рюкзака, то получалось, что Шведов несет на спине доброго тяжеловеса.
Шли уже около часа - так сказал Доктор Хаус, взглянув на солнце. Сергей был уверен, что сталкер врет и тащатся они уже часа три.
- Ты душа-а, душа-человек, - пропел сзади проводник.
- Не пыхти мне в уши. И вообще не трепись! Брошу.
- Не-е, теперь уж точно не бросишь. Я тебя понял. Ты правильный.
- Хватит в уши дышать, я возбуждаюсь! - огрызнулся Шведов. - Лучше скажи: ты с двух рук стрелять можешь? А я тебя подержу, если что.
- А что? - встрепенулся Хаус. - Увидел кого-то?
- Да не вертись ты! Никого я не увидел. Так, на всякий случай спрашиваю.
- На всякий случай - могу. Меткости не гарантирую, но шума наделаем. Да тут уже близко.
- Да ты с самого утра это повторяешь!
- Ну правильно. Семь километров - разве много?
- Вот, блин, не думал, что семь километров можно от рассвета до заката топать…
- Можно и дольше, как повезет.
- Лучше бы ты все-таки помолчал. А если неймется, то давай о чем-нибудь позитивном. Ты, значит, все серии "Доктора Хауса" смотрел? Вот и рассказывай.
- Что там рассказывать? - удивился проводник.
- Все. А то я только четыре сезона видел, потом времени не было.
- Да ну. Прям такой занятой?
- Учился, - буркнул Сергей.
- Где, если не секрет?
- Да какие уж секреты… В Академии СБУ.
- Ах, да! Так за что тебя оттуда выгнали-то?
- Сам виноват.
- А подробнее?
- Эй, тебе там не слишком удобно? - разозлился Сергей. - Начали с сериала, а закончили тем, что я тебе еще и сказки читать должен?!
- Сказок не надо, - ответил Хаус.
- Ну вот и помолчим тогда, - предложил Шведов.
Черту города пересекли незаметно, Сергей не уловил момента, когда они оказались в Припяти. Разоренные теплицы остались позади, какое-то время Шведов нес Хауса по сухой, местами выжженной траве, и это, совершенно очевидно, был еще пригород. Потом на пути оказался бордюрный камень, Сергей его перешагнул и вдруг сообразил, что сошел с газона на асфальтовый тротуар обычной городской улицы.
Так он и вошел в Припять: без фанфар и пальбы, хрипя от усталости, смаргивая натекающий со лба пот и не видя уже ничего, кроме маленького пятачка под ногами. После такого долгого пути Шведов представлял себе это событие иначе. Он ждал чего-нибудь значительного, запоминающегося, а в итоге получил… что-то вроде одноразовой шариковой ручки на столетний юбилей. Ничего то есть не получил. Настроение было скверным.
- Сейчас вправо, там переходим на другую сторону и на третьем повороте - налево, - обратился сталкер к Шведову, словно к таксисту. Разве что не пришпорил.
- "Переходим", говоришь? - крякнул Сергей, из последних сил встряхивая сползающего по спине Хауса. - Спасибо хоть не "перебегаем". Ты ногами сильнее держись, что ты на шее повис, как внебрачный отпрыск? И рюкзачок твой, кстати… рюкзачок надо было бросить давно. Сколько он весит со всей этой фигней ненужной?
- Ненужного в рюкзаке нет, - отрезал проводник. - А с ногами у меня дела неважные, сам знаешь. Не могу я ими держаться. Да ты переходи улицу, не оглядывайся. Авось не задавят.
Шведов сошел с тротуара на мостовую и направился по диагонали к противоположному дому. Проезжая часть была узкой, в две полосы, хотя сейчас называть ее так казалось кощунством. По этой улице не ездили уже много лет. Асфальт потрескался, а местами грунтовые воды подмыли его так, что он провалился длинными канавами. Из дыр в дорожном полотне беспардонно лезли кусты и даже деревца - растения, так долго таившиеся под гнетом цивилизации, теперь будто брали реванш. Трава пробивалась повсюду: из каждой трещинки торчал хоть маленький, да росточек, а в трещинах пошире стебли разрастались в густые копны. В некоторых пучках травы что-то цвело, и в принципе это выглядело даже симпатично. Это можно было бы принять за причудливый парк - если только выкинуть из головы название города.
Дома на фоне атакующей повсюду растительности выглядели как неживые декорации. В основном Сергей видел панельные пятиэтажки, но из-за дальних крыш выглядывали башни повыше.
- Вот здесь, - подсказал Хаус, когда Шведов добрел до углового здания с выбитыми витринами и двойной вывеской "Перукарня - Парикмахерская".
Сергей свернул в проулок, выходивший к какому-то широкому проспекту.
- Ну-ка, держи меня покрепче! - велел проводник и, подняв обрез высоко над головой, сделал два выстрела вверх с интервалом в секунду. - Все, отмучились. Вон лавочка, гляди. Давай сядем, я и то устал.
Шведов свалил сталкера на скамейку и тут же рухнул на нее сам. Ни рук, ни ног, ни спины он не чувствовал. Прикрыв глаза, Сергей запрокинул голову и мечтал сейчас только об одном: чтобы его не тревожили. Хотя бы пять минут. Хотя бы три. Чтобы ни одна сволочь не посмела…
- Нормально тебе, удобно? - обронил Хаус. - А сзади у нас что, не приметил?
- Что? - не двигаясь, простонал Шведов.
- Клумба здоровая, на ней бурьян по пояс, а в бурьяне - снорки!
- Где?! - Сергей конвульсивно дернулся, схватил с лавки обрез и обернулся назад.
- Они могли бы там быть, - наставительно заметил Хаус.
- Я убью тебя…
- Ага. Если самого раньше не сожрут. Нельзя здесь расслабляться, сколько раз повторять? Мутантам фиолетово, как ты устал и в какое место ранен. Им от этого только лучше.
- Да я понял, понял, - промычал Сергей, отмахиваясь от проводника, как от мухи. - Я буду бдителен. Клянусь. Но только не сейчас.
- Твое "сейчас" может оказаться последним. В любой момент. И чем чаще ты будешь вести себя как раздолбай, тем быстрее это с тобой произойдет.
Хаус собирался сказать что-то еще, но со стороны проспекта послышался шум. Из-за поворота выбежали четыре крупные собаки и понеслись прямо к скамейке.
- А вот и они, - удовлетворенно произнес проводник.
Вслед за псами, визжа резиной, на перекресток выскочил открытый джип с пулеметом на высокой турели.
- Ни хрена себе… - только и сказал Шведов.
Псы мчались не к лавочке, они убегали от машины. Как только джип выровнялся на дороге, стоявший за пулеметом человек выпустил несколько коротких очередей. Сразу две собаки, словно наткнувшись на препятствие, поднялись в воздух и пролетели с десяток метров. Через мгновение пули достали и третью: пес плашмя проехался по асфальту, оставив на нем длинный темный след. Четвертая собака успела добежать до конца дома и скрылась во дворе.
Джип затормозил и подъехал к тротуару. За рулем сидел Кабан. Чак за пулеметом деловито возился с замком, фиксируя ствол на турели.
- И это всё?! - крикнул Кабан Хаусу.
- А как ты думаешь? - хмуро отозвался сталкер.
- Ясно. Ну и что ты здесь расселся?
- Я сам не дойду, ногу вывихнул.
Командир недоуменно смерил взглядом расстояние от лавки до мостовой.
- Ну, пусть пассажир поможет, - сказал он.
- У него вообще сил нет, - мотнул головой Хаус. - Тащил меня на горбу от самых теплиц. Без привалов.
Кабан перевел взгляд на Сергея и несколько долгих секунд всматривался в него, как в старого знакомого, чье имя не удается вспомнить. Затем он покинул машину и приблизился к Хаусу. Чак закончил копаться с пулеметом и, спрыгнув, подошел к проводнику с другой стороны. Вдвоем они взяли сталкера под руки и перенесли в кабину, на переднее сиденье.
Шведов, не дожидаясь приглашения, враскачку поднялся со скамейки и дотащился до джипа. Это определенно был УАЗ, но какой модели, Сергей так и не понял: то ли сильно покопанный "Хантер", то ли, наоборот, доведенный до ума "четыреста шестьдесят девятый". В машине было что-то узнаваемое, из самого детства, но ее покрывало такое количество вмятин и царапин, словно ее использовали в качестве ледокола. Шведов забрался назад и сел рядом с Чаком. Тот повернулся и по примеру командира рассмотрел Сергея в упор. На его маленьком зверском лице между черной бородой и черными бровями вдруг возникло какое-то теплое выражение - впрочем, всего на один миг.
Кабан выкрутил руль и резко тронулся, развернувшись через весь переулок, с заездом на противоположный тротуар. Шведов с Чаком одновременно схватились за поручень и тут же откинулись назад: водитель придавил педаль газа по-юношески горячо, без оглядки на правила дорожного движения. Ни движения, ни, соответственно, его правил в Припяти давно уже не было.
На магистральной улице Сергею показалось интересней: дома здесь стояли большие и, главное, разные. Где-то еще сохранились вывески и витрины, где-то их не осталось, но назначение зданий легко можно было угадать по архитектуре. Когда-то это был благополучный и, возможно, даже счастливый город. "Проспект Строителей" - прочитал Шведов на случайно уцелевшем указателе.
Машина пролетела несколько перекрестков и, уходя в глубь города, свернула налево. Сергей от такого маневра привычно испугался, но снова вспомнил, что сплошной линии, которую они вероломно пересекли, на этой дороге давно не существует.
Поездка закончилась на небольшой улочке возле четырехэтажного дома казенного вида. Двери на входе стояли широкие, двойные - некрасиво, но добротно сваренные из толстых листов железа. Над крыльцом нависал козырек с проржавевшим крепежом для светящейся вывески, но какое тут раньше висело слово, определить было невозможно. Фасад неоднократно обстреливали, и от пластика на козырьке не осталось даже осколков.
Кабан посигналил, дверь тут же приоткрылась, и из-за нее выглянул молодой парень.
- Зови кого-нибудь, Доктора к врачу отнести надо, - распорядился командир.
Паренек растерянно поморгал и, наконец сообразив, скрылся. Вскоре из подъезда вышли трое бойцов, которых Сергей вряд ли смог бы отличить от диких сталкеров, повстречавшихся на дороге у Новошепеличей. Здесь все носили примерно одно и то же: сапоги или высокие ботинки, плотные брюки с накладными карманами, маскировочные куртки или комбинезоны болотного цвета. Бойцы извлекли Хауса из машины и понесли к дому.
- Швед! - позвал проводник. - Поднимайся на четвертый этаж и иди по коридору. Справа увидишь дверь с номером… или с табличкой. Дверь открыта. Заходи и располагайся.
- Так с номером или с табличкой? - не понял Сергей.
- Разберешься, - загадочно улыбнулся Хаус и хлопнул бойцов по спинам: - Вперед!
Шведов вопросительно взглянул на Кабана.
- Иди, поднимайся, - подтвердил тот. - Я надеюсь, долго его не задержат.
Сергей отдал свое ружье Чаку и, пропустив добровольных санитаров, зашел вслед за ними в подъезд. Хауса понесли куда-то по длинному проходу, а Шведов через вторые двери направился к лестнице. Похоже, это была гостиница самого что ни на есть эконом-класса для мелких командированных специалистов.
В холле второго этажа стояли несколько человек, все в том же камуфляже. Когда Сергей появился на лестничной площадке, они прервали разговор, довольно холодно осмотрели новичка и демонстративно отвернулись.
Шведов поднялся до четвертого этажа и вышел в коридор. С обеих сторон тянулись ряды дверей, штук по десять в каждом. Ни одной таблички с номером Сергей не обнаружил - на дверях висели сплошь плакаты да какие-то фотки, в основном с недетскими групповыми сюжетами. Он растерянно шагал по скрипучему рассохшемуся паркету и уже собирался поворачивать назад, когда неожиданно понял, о чем говорил Хаус.
Номер на двери проводника все-таки был - автомобильный. Почему-то латвийский, синего цвета. Блатной, без цифр, а с одними лишь буквами: "HOUSE MD".
Сергей уверенно толкнул дверь и оказался в обычном гостиничном номере, вполне соответствующем впечатлению, которое Шведов составил еще в холле. Холодильника и телевизора в комнате не было. Причем не было никогда. Ванной и туалета тоже не оказалось - видимо, советским командированным полагалось довольствоваться общими удобствами на этаже. Но поскольку водопровод и канализация в Припяти едва ли могли работать, отсутствие унитаза в кубрике не играло никакой роли.
Что из гостиничной утвари осталось нетронутым, так это мебель. В номере стояли две кровати, казенного вида тумбочки, тоже две, и огромный шкаф. На окне висели шторы цвета мокрой грязи, которые вдруг пронзительно напомнили Шведову занавеску в кабинете вербовщика. Страшно подумать, но ведь это было еще вчера - черный флаер, крутая лестница вниз и бестолковый разговор в подвале зоомагазина.
Сергей вспомнил его название и невесело усмехнулся. "Странные Друзья". Да, прошло чуть больше суток. А как будто половина жизни.
На обеих койках лежали голые матрасы с подушками без наволочек. Шведов попробовал угадать, какая из кроватей свободна, но, махнув рукой, завалился на ту, что была ближе.
- Я же сказал, что вывих! - раздался бодрый голос.
Сергей открыл глаза и оторопело уставился на Хауса. Тот потряс в воздухе эргономичным алюминиевым костылем:
- Вывих, не перелом. Уже не сильно-то и болит.
С трудом отгоняя сон, Шведов сел на кровати.
- Долго я спал?
- А кто тебя знает. Полчасика, наверно. - Хаус, забавно прихрамывая, добрался до тумбочки и с видом черного мага достал обещанный "Блэк Лейбл". - А посуда у тебя. - Он показал костылем на вторую тумбочку. Кажется, ему нравилась временная хромота. Во всяком случае, он делал все, чтобы его травма была заметна.
- Нам бы пожрать чего-нибудь… - обронил Шведов, выдувая пыль из граненых стаканов. - Еда есть?
- Ты на ней сидишь. Посмотри под кроватью.
Сергей нагнулся и увидел на полу коробку тушенки.
- Это все? - спросил он.
- Тебе мало?
- Я в смысле разнообразия.
- А, так я же тебя предупреждал. Разнообразия нет. Есть только тушенка.
- Да, я забыл, - буркнул Шведов, выдвигая коробку. - Мне бы еще переодеться во что-нибудь.
- Это конечно. - Проводник дотянулся костылем до шкафа и открыл дверцу, да так ловко, словно тренировался годами. - Бери любую куртку, какая понравится, а остальное завтра утром получишь, после построения.
- У вас тут построения? - удивился Сергей. - Может, мне еще и присягу принимать надо будет?
- Нет, у нас проще.
Шведов встал и приблизился к гардеробу. На старых деревянных плечиках висел десяток полевых курток. Совершенно одинаковых.
- И здесь его нет, - пробормотал он.
- Чего нет?
- Разнообразия.
- А-а… - Хаус плеснул в стакан виски на два пальца, немного подумал и решительно долил до половины.
- Не многовато ли натощак? - засомневался Шведов.
- Нормальненько. - Он понюхал напиток и поднял руку в стремлении чокнуться. - С устатку сейчас либо сразу скопытишься, либо второе дыхание откроется. И то, и другое - неплохо, я считаю. Скоро выброс, но здесь тебя не оставят.
- Не надо бы мне пить… - страдальчески вздохнул Сергей и, звякнув донышком о стакан товарища, выпил.
- Вкусно? - с азартом спросил Хаус. - Ништяк, нет? Ну, скажи!