* * *
На этот раз Крючканов не опоздал, явился точно в означенное время. Уверяю, стоило видеть лица Фимы и Димы, когда я их представлял шефу организации, от которой они бегали добрый десяток лет.
- Хорошо, что вы приняли наше приглашение, - все же не растерялся Дима. - А не мы ва-ваше.
- А к нам спокойнее приходить без приглашения, - не остался в долгу серый генерал.
Еще более стоило видеть, как Томусик и Любчонок старались не подавать виду. Зрелище оказалось столь душераздирающим, что я их выпроводил.
Фима и Дима потрудились на славу, целый фильм смонтировали. В этом ужастике астероид разваливался на куски, которые тучей накрывали несчастную Европу и добрую половину североамериканского континента. От Урала до штата Пенсильвания все взрывалось и горело. Чудовищные волны разбегались по Атлантическому океану. Миллиарды тон пыли, песка, дыма и водяных паров поднимались в стратосферу. В углу экрана мерцали красные цифры, отражающие процентное содержание кислорода в воздухе: 21, 19, 17, 16, 15,5…
- Все, - сказал Дима. - Дальше дышать будет трудновато.
- Но это случится через четыре-пять месяцев после взрыва? - живо отреагировал Крючканов. - Я правильно понял, что время еще есть?
- Надеемся, - сказал Дима. - Если не сбудется страшное пророчество Владипетровича.
Он взглянул на меня. Я кивнул.
- Владимир Петрович считает, что одной метеоритной бомбардировкой мы не отделаемся. Каменный Гость еще что-нибудь учудит.
- Вот как? И что же он учудит?
- Не знаю, - сказал я. - Но что-нибудь такое, от чего жизнь на Земле станет совсем невозможной.
- Простите, но это уже…
- Фантастика? - улыбнулся я. - Примерно через пятнадцать минут мы узнаем, такая ли уж это фантастика.
- А что случится через пятнадцать минут?
- Космическая станция "Пересвет", запущенная Туманяном, сблизится с астероидом на минимальное расстояние.
- Ах, да, да. И вы ждете потрясающих открытий?
- Поживем - увидим. Пейте чай, Виктор Васильевич. Пока есть такая возможность.
- Спасибо, - сказал Крючканов. - Очень ароматный у вас чай. Что там за цветы?
- Медуница, по-моему.
- Алиса Георгиевна заваривала?
- Она, - ревниво сказал я.
Все замолчали. Крючканов благостно пил чай с баранками. Фима сидел перед ним и цепенел на генетическом уровне. Дима наблюдал за тем, как раскачивается фонарь. Через открытую фрамугу были слышны скрип, чириканье воробьев, голоса охранников. Совершенно неуместные своей обыденностью звуки. Это становилось невыносимым. Я подошел к лестнице и крикнул вниз:
- Алиса Георгиевна! Когда позвонит Туманян, дайте громкую связь.
- Он уже позвонил.
Под потолком щелкнуло.
- Владимир Петрович?
- Да. Слушаю.
- Плохие новости. Связь со станцией "Пересвет"…
Признаться, это меня не удивило. Напротив, я удивился бы благополучному исходу.
- Но хоть что-то успели заснять? - без особой надежды спросил я.
И тут Туманян вдруг порадовал.
- Так точно. Вот только с гораздо большего расстояния, чем хотелось бы.
- О, это лучше, чем ничего. Есть что-нибудь любопытное?
- Весьма и весьма. Снимаю шляпу, Владимир Петрович. И посылаю бутылочку "Арарата". Как мне говорили, вы его любите.
- Картинку, картинку лучше пошлите.
- Уже передают на ваши компьютеры.
Краем глаза я видел, что Фима и Дима усиленно кивают со своих посадочных мест.
- Владимир Петрович, у меня к вам просьба, - сказал Туманян. - Как только придете к каким-нибудь выводам, сообщите мне, хорошо?
Вообще-то Тарас приказывал докладывать только ему да Некумыкину, но…
- Обязательно, - сказал я.
Дима поднял большой палец. Репутация фирмы пухла прямо на глазах.
Крючканов мило улыбнулся.
* * *
Сначала Каменный Гость выглядел ярким пятнышком. Потом пятнышко потемнело, увеличилось в размерах - астероид повернулся к станции своим "грязным" боком.
Разгонный блок станции сработал как надо. Судя по цифрам, мелькавшим в углу экрана, скорость сближения составляла пятьдесят шесть километров в секунду, это очень много. С такой скоростью из Москвы в Вашингтон мы летали бы за три минуты. Вскоре на темной поверхности космического пришельца стали различимы типичные кольцеобразные структуры метеоритных воронок.
- Диаметр астероида - семь целых и три десятых километра, - сказал Фима. - Сюрпри-из…
- Семь километров?!
- Да. Плюс-минус двести метров.
- Йокст, - сказал Дима.
- Что такое?
- Да он же круглый. Прямо колобок какой-то.
- Это важно? - спросил Крючканов. - То, что он круглый?
Фима и Дима деликатно промолчали. Они много поработали над моим астрономическим образованием и теперь давали возможность блеснуть эрудицией.
- Очень важно, - сказал я. - По форме астероиды обычно напоминают картофелину, баклажан либо особо толстый огурец. Сила их гравитации слишком мала для того, чтобы выровнять поверхность. Даже Фобос и Деймос, спутники Марса, гораздо более асимметричны, чем наш Гость. Шарообразный астероид - штука очень древняя. Чтобы приобрести округлость, нужно многие миллиарды лет собирать пыль. Я не ошибаюсь, Дима?
- Точно, шеф, - заверил тот. - Отлично, шеф. Пятерка!
Крючканов опять улыбнулся.
- Вы умеете подбирать кадры, Владимир Петрович.
- Ну до вас мне далеко, - проворчал я.
- Не скромничайте. На меня работает большая организация, а вы занимаетесь подбором сотрудников в одиночку. Но что значит эта шарообразность астероида? В практическом смысле?
Мне начинало нравиться его поведение. Он не пытался изображать всезнайку и не скрывался за таинственным молчанием. Несомненно, Крючканов знал много такого, чего не знали мы. Но вот чего не знал - о том спрашивал. Не стеснялся.
- Скорее всего, над астероидом поработали. Если это вообще астероид.
- Кошмар, - серьезно сказал глава ФСБ.
А он многое повидал на своем секретном веку.
- Давайте досмотрим страшилку до конца, - предложил рациональный Фима.
Смотреть оставалось почти ничего. Как только Каменный Гость начал поворачиваться своей светлой, а точнее сказать, своей блестящей стороной, запись оборвалась. Фима вернул на экран последний уцелевший кадр - с одного бока Варяжский Гость был освещен Солнцем. А с другого, противоположного бока, где у порядочного астероида должна царить честная астероидная ночь, начинала выползать вторая, пожалуй, более яркая полоска.
- Вот, - сказал я. - Что может освещать поверхность астероида на теневой стороне? На мой взгляд - искусственные источники фотонов. То есть какие-то лампы. Скорее даже прожекторы.
- Прошу заметить, - подал голос Фима.
Сказал он эти слова очень тихо, но все немедленно к нему повернулись.
- Астероид вращается в направлении, противоположном вращению планет Солнечной системы.
- Все интереснее, - произнес Крючканов.
- Вообще-то и Венера крутится не в ту сторону, - уточнил Дима. - Но, согласен, это - редкость.
- Так. Каменный Гость не желает показать нам свою светлую сторону. А почему? - спросил Крючканов.
- Ага, - уцепился Дима. - Виктор Васильевич! Похоже, вы наш союзник, а?
- Теперь все союзники. Даже исламские террористы.
- Хорошо бы им об этом сообщить, - саркастически заметил Фима.
- А вы предлагаете все засекретить?
- Я? Да боже упаси!
- Вряд ли, - сказал я. - Скорее предоставит это нам самим. Итак, умные мои мальчики, за дело! Жду ваших пророчеств. И чем страшнее они будут, тем лучше. Виктор Васильевич, теперь мне не просто потребуются возможности вашего ведомства. Теперь они очень потребуются.
В принципе, я мог заполучить ресурсы ФСБ и вполне официально, через Тараса. Но предпочел сделать так, как сделал. И Крючканов, похоже, оценил.
- Все, что в наших силах, Владимир Петрович.
Приятно иметь дело с напуганной ФСБ, господа. Но пробовать не советую.
* * *
Я считал, что при любом сценарии самым беспроигрышным будет создание убежищ с замкнутым циклом регенерации воздуха, воды и пищи. Идеальным местом для размещения таких убежищ мне представлялись шахты, но умные мои мальчики подсказали, что шахтами обычно называются такие дырки в земле, из которых достают уголь.
Я возмутился.
- Уж это мне известно!
- Тогда пусть вам будет известно еще кое-что. Там, где добывают уголь, Владимир Петрович, бывает много меме-метана. А это взрывоопасно. Шеф! Лучше выбирать рудники.
- Это такие дырки, из которых руду достают? Там тоже бывает рудничный газ, насколько мне известно.
- Вы делаете успехи. Но я бы выбрал рудники.
- Вот и займись ими, классный руководитель. А командовать тобою будет Любовь Егоровна. Будешь доставать все, что пожелает твоя женщина. С помощью ФСБ, если сам не справишься. Ты чего дергаешься?
- Петрович! Длина всех горных выработок России составляет несколько тысяч километров. Даже если усадить на каждый метр по человеку, то и тогда мы упрячем под землю… ну, миллионов этак пять-шесть. Надо же думать немного, советник.
- Представь себе, думаю. Но ничего другого не придумал. Так что копайте эти. Штреки.
- Потребуются проходческие комбайны. Горные инженеры. Маркшейдеры.
- У нас их что, не производят?
- Владимир Петрович! Послушайте, маркшейдер - это не трактор. Это профессия такая.
- А. Ну вербуй, обучай. Слушай, хватит скулить! Времени не то что мало, его совсем нет. И помни, каждый метр проходки - человеческая жизнь. Вполне конкретно.
- А Фимка что будет делать?
- А Фимка будет подводные лодки ломать.
- Никак не привыкну к вашим шушу-точкам, шеф.
- А что так? Я же к твоим попо-привык.
Но про подводные лодки я вовсе не шутил. Весь проект с закапыванием населения ничего не стоил без источников энергии. На каждого человека требовались десятки киловатт мощности, а наземные электростанции вполне могли погибнуть. И уж наверняка порвутся воздушные ЛЭП. Добыча любого горючего на какое-то время тоже могла прерваться. Да она могла стать и бессмысленной, добыча, поскольку было неясно, хватит ли в нашей атмосфере кислорода для горения этого самого горючего, будь то нефть, уголь, торф или газ. Из всех затруднений я видел единственный выход.
- Очень остроумно, - оценил Фима. - В каждый рудник - по атомному реактору. Так?
- Лучше по два. Сделаешь?
- Ле хаим, - сказал Фима. - Только потом придет время, когда скажут, что евреи сгубили атомный флот России.
Я хмыкнул. Нет, ну кто о чем!
- Нам бы до этого времени дожить.
Фима вяло махнул рукой.
- На всякий случай начну-ка я со списанных субмарин. Благо их девать некуда. Послушайте, а с адмиралами-то вы договорились?
- Нет. Вместо меня это сделал президент. Не стоит забывать, что он у нас есть.
- О! Да-да. Мне всегда интересно, чем он там занимается в своем Авральном кабинете.
- Может, винцо какое попивает, - сказал Дима. - Какое-нибудь заграничное.
- Может, и попивает, - сказал я.
- Мгм. Петрович, а президент может остаться человеком?
- Не больше двух сроков.
Было видно, что Дима отчаянно борется со смехом.
- А попо-потом?
- А что потом? - вместо меня ответил Фима. - Как известно, из обезьяны человека сделал труд. Власть способна совершить обратное.
- Причем, гораздо быстрее.
- К нынешнему президенту это не относится, - оповестил я сухо, почесывая за ухом. - Он еще не успел.
- Стать человеком? - давясь от смеха, спросил Дима.
* * *
А президент сказал в своем Авральном кабинете:
- Ущипни меня, Володька.
- Мин херц! Что такое?
- Европарламент вынес резолюцию с требованием отменить бомбардировку астероида. Видишь ли, могут пострадать братья по разуму, которые едут к нам в гости. Что скажешь по поводу резолюции?
- Обеими руками - за. При условии, что астероид шлепнется на Страсбург. Жаль, конечно, что простые страсбуржане пострадают, но ничего, мы им за это памятник поставим.
- А если серьезно?
- Разве можно относиться серьезно к европейскому парламенту?
- Приходится. Европарламент вполне может застопорить пуск "Арианов", а каждая ракета сейчас… сам понимаешь. Так что помоги мотивировать хорошо сформулированную фигу. Но чтобы без мата получилось.
- Тарас, ну как не стыдно? А МИД на что? По числу дипломатов мы едва ли не впереди планеты всей. Эвон, сколько их с ноутбуками бегает! На целую шахту наберется.
- Ты лучше владеешь ситуацией.
- Кто кем владеет - вопрос.
- Давай, давай, не ломайся.
- Ну хорошо. Значит так. Если б на Каменном Госте имелся вменяемый экипаж, он бы не допустил столкновения с Землей. Выбрал бы более безопасную траекторию.
- А если они собираются уклониться в последний момент?
- Если они способны маневрировать астероидом, то с нашими ракетами как-нибудь управятся. Тебе случай со станцией "Пересвет" ни о чем не говорит?
- На мысли наводит. Только сейчас к нашему гостю летят вовсе не исследовательские зонды, а конкретные мегатонны. Не хлеб-соль, знаешь ли. Мы предоставляем повод для войны. Как это на латыни будет, кляуза белли, кажется?
- Кауза. Только зеленые человечки нам ее первыми предоставили, эту каузу. Тарас, честно говоря, я не уверен, что термоядерные боеголовки нас спасут. Но точно знаю, что рисковать планетой из вежливости не стоит. Запасной Земли у нас нет, знаешь ли.
Президент оживился.
- О! Вот подходяще сказано. Жаль, что ты сейчас занят, а то бы сделал тебя пресс-секретарем.
- Не хочу.
- Ладно, проси чего хочешь.
- Маркшейдеров.
Тарас поморщился.
- Где их производят?
- Маркшейдер - это не трактор, - высокомерно сказал я. - Профессия такая.
- Да? И что она делает, профессия эта?
- Ты обещал мне много денег.
- Ладно, принимай подарочек. Некумыкин наскреб еще полтора миллиарда.
- Насмешка!
- Знаю. Будем искать еще. А пока довожу до твоего сведения предложение японцев. Они боятся, что их острова затонут. Поэтому просят, чтобы мы взяли хотя бы часть населения в наши рудники. Предлагают много денег. Очень много денег. Которые ты так любишь.
- Тарас, нам и самим дырок мало.
- Верно. А что, если так: пусть привозят свою технику и копают собственные норы? Уж землицы-то у нас все еще хватает.
- Только не на Курильских островах.
- Понятное дело.
- И каждый второй метр проходки будет нашим.
- Помилосердствуй, советник! Времени-то - с гулькин нос. Что они там нароют за оставшиеся месяцы? Надо же и про гуманизм не забывать. Грустно будет на Земле без японцев-то. Очень воспитанные люди! Эвон, сколько лет острова испрашивают.
- Десять процентов, - упорствовал я. - Последнее слово. И острова не вздумай отдать. Вдруг они уцелеют.
Тарас махнул рукой.
- Хорошо. Десять, так десять… Наживемся немного на горе японском.
- И еще условие есть. Все переселенцы будут в нашей юрисдикции.
- А то как же! Водку пить мы их научим. Это одна из немногих вещей, чему мы можем научить японцев.
- Закуску, однако, пусть с собой прихватят. Люблю суши.
- Ну ты и куркуль, - сказал Тарас.
С одобрением, как мне показалось. Быть может, японцы и не знают, но хохол вполне способен понять москаля. Когда другого выхода не остается.
- Дывись, яка холера, - сказал я, глядя на большой президентский глобус. - Еще и китайцы есть.
- И американцы. Кстати, что они там увидели через свой спутник?
- К сожалению, "Хоуп Инвестигэйтор" мало что добавил к той картине, которую заснял наш сгинувший "Пересвет".
- Почему?
- Из осторожности станция прошла мимо астероида на слишком большом расстоянии. И это, разумеется, случилось тогда, когда объект был повернут своей темной стороной. Вновь кратеры, трещины, пыль, - в общем, все то, что можно увидеть на множестве обычных космических тел. Свое истинное лицо Карробус опять скрыл.
- Жаль. Что ж, иди, - сказал Тарас. - Спасай Россию.