Рябой уловил едва различимое странное колебание. От его "калаша" вдруг отвалился ствол. Просто взял и упал на асфальт, огласив округу металлическим лязгом. Рябой ошалело посмотрел на Калину. Его "Эльф" тоже кусками разваливался на части, будто сталь в считаные секунды ржавела и становилась не прочнее стекла. У Петро в руках тоже остался только углепластик приклада. Глаза полезли у Рябого на лоб.
Творилось что-то паскудное и необъяснимое. Потап с открытым ртом наблюдал, как его автомат превращается в труху. Из обоймы автомата под ноги сталкеру высыпалась целая гроздь патронов. Заяц заойкал от неожиданности, не зная куда себя деть и что делать. Потап вытащил из ножен свой любимый тесак, но тот тоже рассыпался. Только Вечный вел себя как всегда спокойно. Старик резко метнул за ограждение моста бесполезный ремень от АКМ:
- Уходим, - коротко бросил он, быстрым шагом обгоняя Рябого.
На бегу Рябого прошибла совсем глупая мысль: "Балуется контролер. Зацепил их всех своими мерзкими телепатическими щупальцами и промывает мозги, насылая фантомы, - подумал сталкер. - А иначе как объяснить, что дробовик найденыша целехонек? Тварь только и добивается, чтобы они бросились как сумасшедшие вперед. А сам, поди, застыл где-нибудь под мостом и дожидается".
Рябой понимал, что мысль идиотская, но шея противно заныла. Он надавил на внутренний карман, ощупывая пальцами рельефные очертания пистолета. Вроде цел. Тогда что, черт возьми, происходит?! Еще одна новая аномалия??? С десяток таких мест, и через неделю в Зоне не останется ни одного сталкера!
Вечный резко ушел влево, сбегая с трассы. Потеряв на доли секунды старика из поля зрения, Рябой растерялся и чуть не влетел в "циркулярку". Круг раздробленного асфальта в надвигающейся темноте был едва заметен. Забирая в сторону, Рябой хотел предупредить Калину, но не успел. Сталкер дышал ему в затылок и увернуться не смог. Калину в мгновение разрезало пополам. Во все стороны брызнуло.
- Чтоб тебя… - выругался Рябой, чувствуя, как правый рукав напитывается чем-то теплым.
Сзади грязно матюгнулся Потап, припомнив всех матерей, которых только знал. Эмчеэсовский комбез Рябого был весь забрызган кровью. Петро жалобно взвыл - Калина был его другом.
"Какой же все-таки Вечный подонок", - в который раз психанул Рябой.
Он до крови закусил губу. Больше всего ему сейчас хотелось достать пистолет и пустить старикашке в затылок пулю.
Вечный вновь ушел влево, ныряя под трубы газопровода. Сбоку искрилась "электра". Он забежал на невысокий глиняный холмик, спрыгнул в овраг и тут же быстро вскарабкался по противоположному склону, не оборачиваясь и не дожидаясь остальных. Потап и Петро, тащившие найденыша, постепенно отставали.
Вечного так прозвали, потому что он действительно был вечным. Старик Че уверенно записал его в живые легенды, рассказывая, что Вечный появился в Зоне задолго до самого Че. Старожилы здесь все равно что боги, хотя этот олимп редко кто занимал надолго. Рано или поздно ветераны пропадали. А Вечный все жил. Значит, Зона его любила, хоронила от своих мерзостных детишек. Добродушный толстяк Че много чего наплел. Например, что у Вечного было как минимум пять кличек. А еще Че утверждал, что раньше Вечный служил в роте охраны Периметра. Еще до того, как призывников полностью заменили контрактниками. Скорее всего, врал. Так долго не живут.
Рябой помог Потапу вытащить из оврага найденыша. Тот повис мешком и еле волочил ноги. Вечный даже не обернулся. Он вихрем пролетел по пустырю и скрылся в яблоневом саду, разросшемся на самом краю деревни. Дом стоял за садом.
Петро тяжело сопел, осыпая подошвами горсти мелких камешков. Он все полз по отвесной глиняной стене, но никак не мог найти точку опоры и постоянно скатывался. Снизу сталкеру пытался помочь Заяц. Отмычка упирался ладонями в задницу Петро и с гримасой неимоверного усилия на лице толкал его вверх. Но в определенный момент дрожащие руки переставали слушаться, и Заяц сдавался, торопливо отступая назад, чтобы не быть придавленным. Потом все опять начиналось сначала.
- Сюда, - протянул руку Рябой.
Он уже успел вскарабкаться наверх, найдя на склоне куст, за который можно было зацепиться, и теперь пытался вытащить Петро. Здоровяк будто клещами сдавил Рябому запястье и потянул вниз. Рябой ойкнул, чувствуя, что едва держится на ногах. Ему показалось, что Петро повис на нем всем весом с одной только целью - оторвать руку.
- Тише ты! - вскрикнул сталкер.
Вот сейчас Вечный заблокирует крышку изнутри, и хана всей группе. Будет им тогда красивая жизнь. И ночь будет, и твари каждому по паре, и свет в конце тоннеля.
Рябой не знал, чего ждать от Вечного. В рейд со стариком он вышел впервые. Потап сосватал, сказал, что Вечный чует все аномалии и может довести хоть до ЧАЭС. Старик - псих-одиночка, из того типажа, что меньше всего нравился Рябому. Самые ненадежные сталкеры. Всегда себе на уме.
Это было удивительно и даже невероятно. Но из сада, по которому только что протопал Вечный, на пустырь выбежала большая стая псевдособак, напрочь отрезав все подходы к дому. С десяток, может, больше. Считать было некогда.
- Потап!!!
Петро все-таки сумел выкарабкаться и уже стоял с ножом в руке. Потап толкнул к нему найденыша - дескать, присмотри - и достал из-под куртки короткий одноствольный обрез. Голова Зайца только появилась из-за края оврага.
Рябой одним резким движением выдернул отмычку наверх и полез в карман за пистолетом. Когда он поднял глаза, Заяц уже стоял с двумя "Береттами" в руках. Рябой скосился на пятизарядку найденыша, хотел ее забрать, но сразу отказался от этой идеи. Времени почти не оставалось, оружие могло быть не заряжено, а патронов для гладкоствольных ружей у сталкера с собой не было.
Собаки приближались, глухо рыча. Быстрее, чем хотелось бы.
Все сталкеры, даже не сговариваясь, решили брать тварей на понт и открыли беспорядочную пальбу, прорываясь прямо через стаю. Рябой и Потап рассчитывали, что собаки разбегутся, Заяц палил скорее со страху. Петро шел за их спинами, придерживая найденыша.
Псы, как назло, не испугались. Они окружили группу и рванули в атаку.
Перед носом у Рябого мелькнули челюсти. Он выстрелил на движение, потом еще, развернулся, заметив, как Петро яростно махает ножом. Две псины зашли справа от здоровяка, и Рябой, не задумываясь, разрядил по ним два патрона. Одна споткнулась, уткнувшись мордой в пыль, вторая рыкнула и прыгнула Петро на грудь. Сталкер упал, увлекая найденыша за собой. Псина сразу потянулась к шее здоровяка. Тот смел ее с себя, попытался встать, но собака вновь атаковала, прижимая сталкера к земле.
Рябой постарался лучше прицелиться, чтобы не зацепить Петро, но в этот момент очнулся найденыш. Он ткнул стволом дробовика псине в бок и пальнул. Собака отлетела в сторону, закрутившись волчком в пыли.
Еще одну гадину снес зарядом картечи Потап. Он выстрелил в упор, резким движением разломил обрез и полез в карман за патронами. К сталкеру неслись еще две псины, но он их то ли не замечал, то ли решил перезарядиться быстрее, чем они до него доберутся. Громко щелкнул замок обреза, Потап выставил его перед собой, но выстрелить не успел. Твари набрали скорость. Увернуться сталкер тоже не смог. Что-то хрустнуло громко и страшно. Потап закричал, падая на спину. Рябой попытался его прикрыть, но курок пистолета предательски щелкал вхолостую - кончились патроны.
За спиной у Рябого загромыхало. Он повернулся и увидел как Петро и найденыш прорываются к нему, стреляя на ходу из дробовика.
- Быстрее! - замахал Рябой бесполезным пистолетом. - Заяц! Потапа прикрой!
Крутившийся рядом Заяц толкнул его в плечо и тут же заорал:
- Бежим!
- Потапа прикрой! - разозлился Рябой.
- Да нечем мне больше его прикрывать!
Заяц на бегу показал пистолеты:
- Патронов нет!
Найденыш и Петро все-таки их догнали. Вырвавшийся далеко вперед Потап лежал, не шевелясь, окруженный псевдопсами. Найденыш пальнул еще раз из дробовика, и сразу две собаки отлетели в сторону, остальные бросились врассыпную. Рябой подбежал к телу и наклонился, пробуя пульс. Он постоял так несколько секунд, выпрямился, яростно топнул ногой и кинул пистолет в сторону улепетывающих псов:
- Суки!
Со стороны сада началась пальба. Рябой, пихнув вперед Зайца, бросился к яблоням. Сзади ковылял найденыш, а за ним Петро.
Вечный стоял у калитки, сжимая револьвер.
- Перед крыльцом "гравити". Через окно лезьте, - сказал он, повернулся, словно издеваясь, к группе спиной и медленными шагами направился к дому.
Рябой заскрипел зубами. Он нащупал в кармане последний патрон от ПМ, который не поместился в обойму. Затылок старика так и маячил у сталкера перед глазами, и в этот момент он пожалел, что в запале выкинул пистолет.
Печка в погребе - однозначно мажорство. А здесь, представьте себе, была. Заяц сжег уже стул и плавно переходил к столу. Найденыш тихо сидел в углу. Вечный ковырялся с банкой морской капусты.
- У меня ПДА движение у дома фиксирует, - разорвал напряженную тишину Рябой.
- Дым учуяли, - буркнул старикашка. - Затушили бы вы это говно.
- А у меня почему-то никогда не показывает, - отстраненно промычал будто себе под нос найденыш.
- Дай посмотрю, - подорвался Заяц. После драки с собаками его заметно потряхивало. - Да у тебя сеть отключена. Вот, смотри…
Прибор неожиданно завибрировал. Рябой тоже в этот момент получил сообщение на свой ПДА.
"20:34. Погиб сталкер Семецкий. Деревня Черевач. Убит псевдособакой"
- Так это ж здесь, - открыл рот Заяц.
- На удачу, - как-то уж слишком тоскливо заметил Вечный, ковыряя ножом студеную массу морской капусты.
- Жаль, - прошептал, глядя в потолок, найденыш. - Мне он понравился.
- Чего? - Заяц вздрогнул, резко меняясь в лице. Он подошел тихонечко к Рябому и затараторил в самое ухо: - Какой-то он плюгавый. Может, прижмем его и поспрашиваем? А? Не нравится он мне. Тем более ствол только у него остался.
Заяц плохо усвоил еще один закон Зоны. На чужое покушаться нельзя. Даже если край, если совсем беда. И почему-то именно сейчас он признал авторитет Рябого. Потап-то, который был главным проводником и негласным лидером группы, тю-тю. Рябой всегда оставался только организатором и звеном, сталкеры никогда не принимали его как руководителя. Даже Заяц постоянно выпендривался и дерзил. А тут начал смотреть как на главного. Он мог подойти к Вечному или к Петро, которого за тяжелые кулаки боялся как огня, но подошел именно к Рябому. Льстило, конечно, что уж там говорить.
Заяц получил в ухо.
- Сука! - процедил Рябой. - Зона ничему не научила? Беду на нас накликать хочешь?
Заяц испуганно заморгал. Он скосился на Петро в поисках поддержки, но тот сидел тупо сверля взглядом стену. Вечный только противно ухмыльнулся, интенсивно работая челюстями. Печка начала чадить прямо в погреб, будто снаружи кто-то сел на трубу.
- Потушите вы это говно! - не выдержал старик.
Рябого взбесила противная ухмылка Вечного:
- Еще раз бросишь нас, я тебя пристрелю, - сказал он, обращаясь к старику.
- Кишка тонка, - улыбнулся тот. - У вас тут у всех кишки тонкие.
Заяц полез в угол, в котором стояла бочка с водой. Он зачерпнул алюминиевой кружкой, плеснул себе на ладонь, а потом приложил ее к больному уху:
- Достали вы меня лупить. Точно когда-нибудь я всех вас постреляю, - зло сказал отмычка.
- Ты еще там поговори! - гаркнул ему в спину Рябой, потом опять повернулся к Вечному: - Может, и тонка, но на тебе не порвется.
- Ты, дружок, лучше бы подумал, где стволы и патроны брать будем, - ответил старик. - В погребе хорошо словами кидаться.
Стволы и патроны - это, конечно, актуально. В любом случае вариантов немного. Первый - в баре, но до него надо дойти, как и до других торговцев. Второй - с трупов, но их надо либо сделать, либо найти. Сделать ради стволов нельзя - Зона накажет, на "найти" надежда плохая. Рябой постарался взять себя в руки. По сути, Вечный дело говорил. Проблема поиска оружия рано или поздно встанет. Единственным, у кого остался ствол и патроны, был найденыш.
Рябой присел рядом с ним, доставая сигарету.
- Что ты там про Семецкого говорил?
Найденыш зашевелился, в нос Рябому ударил отвратительный запах давно не мытого тела.
- Вы зря меня подобрали.
- Это почему?
Он привык, что в таких ситуациях обычно говорят "спасибо".
- Рядом со мной все умирают.
- А я вам говорил! - встрял все так же сидевший у бочки с водой Заяц.
- Да заткнись ты! - разозлился Рябой.
Он выдохнул струю густого дыма и посмотрел на найденыша.
- Фигню говоришь. Я тоже немало народу похоронил из сталкерской братии. Тут народ мрет быстро. На отмычку ты вроде не похож… Пресс, говоришь, зовут? Не слышал никогда.
- Меня зовут Алексей. Я журналист, - тяжело вздохнул найденыш. - Эту фразу за несколько дней я уже заучил. Вы не первые, кого я встречаю в Зоне.
- Да и ты как бы не первый, кого мы находим, - рассмеялся Рябой. - Сталкеры постоянно друг друга находят.
Петро и Заяц тоже гоготнули.
- Значит, Пресс.
- Да.
- Вон тот здоровый - Петро, тощий доходяга - Заяц, морщинистый старикашка, которого неизвестно почему еще земля держит, - Вечный. Он подонок, но круче вареных яиц. А я - Рябой. Знакомься. Если встретим группу, которая к бару идет, - спихнем тебя им, а пока пойдешь с нами.
- О'кей, - кивнул найденыш. - Бесплатно?
Рябой опять рассмеялся.
- Пока бесплатно, - сказал он, хлопая журналиста по плечу. - Так что там с Семецким?
- Он меня к вам довел, а потом пропал.
- Бред! - взвизгнул Заяц. - Чего ты возишься с ним?! Врет он все! И никакой не журналист, какие, на фиг, в Зоне журналисты! Мне Вечный рассказывал, как одна компания сталкеров такого же спасала, к себе в нору затащила, а тот изломом оказался! Правда, Вечный? Это из-за него Потапа с Калиной! Если б он не плелся как инвалид, давно бы уже в погребе сидели! - не унимался отмычка.
Петро тяжело встал, среагировав на имя друга. Рябой не на шутку заволновался. Если здоровяк сейчас всерьез воспримет брошенную Зайцем фразу, то задавит журналиста голыми руками. Рябому тоже может достаться за то, что сюсюкается с новеньким. А Вечному только это и надо. Уберет Рябого - веревки будет вить из Зайца и Петро, отмычками их своими сделает.
Атмосфера в погребе накалялась.
Петро, чуть не зацепив лбом толстую балку, крепящую потолок, направился к Зайцу. Он с силой хватанул того за руку и подтянул к себе:
- Ты Калину не тронь, паскуда. Этот журналист мне жизнь спас, - здоровяк ткнул в сторону найденыша. - Еще раз язык распустишь, по стене размажу.
Петро, словно пушинку, отшвырнул тощего желторотика в сторону и присел перед Алексеем.
- А ты правда видел Семецкого? - почему-то шепотом спросил он.
- Да.
Вечный только громко зацокал языком. Он бросил прямо на пол пустую банку и вытер нож платком.
- И какой он? - продолжал шепотом Петро, заглядывая в глаза журналисту.
- Обычный… - Журналист удивленно хлопал ресницами, не понимая, что от него хотят: - Патронов вот мне дал… А что не так?
- Можно один? - умоляюще посмотрел на него здоровяк и протянул руку.
Алексей достал из рюкзака стандартный "рекордовский" заряд. В скудном свете двух свечей Рябой увидел, как из-под пластикового края гильзы блеснула головка пули. Новенькие совсем. Свинец обычно быстро тускнеет. Здоровяк взял двумя пальцами патрон, осторожно положил его в широкую ладонь и принялся благоговейно его рассматривать.
- А что вам Семецкий? - еще раз спросил журналист.
- Да ты что, не понимаешь?! - не выдержал Заяц, - Семецкий - призрак! Его убил с десяток лет назад Монолит! Просто аномалия Зоны, всплывающая время от времени в ПДА! Ты чего нам тут лапшу на уши вешаешь!
Петро нехорошо посмотрел в сторону бочки, и Заяц тут же заткнулся. Петро умел нехорошо смотреть.
- Я могу доказать, что это не призрак, - сказал вдруг журналист.
Он плавно снял с головы налобный фонарик, покрутил в ладонях и нажал зеленую клавишу на миниатюрном корпусе. Сверху приподнялся экран - не больше чем у сотового телефона. Порезанные, огрубевшие пальцы едва слушались, и Алексей чуть не уронил "Пчелу" на бетонный пол. В последний момент успел подхватить за один из жгутов.
- Смотрите, - позвал, поковырявшись с настройками, Смертин.
Все сгрудились в кучу. Любопытствовал даже Вечный, поглядывая из-за широкого плеча Петро. Экран показывал "молоко", изредка пробиваемое крупной рябью.
- Я же говорил - бред, - победно махнул рукой, отстраняясь, Заяц.
Но тут план начал уменьшаться, на экране появились силуэты сосен, кромка поля, а белое пятно так и осталось на месте. Мало того, из хрипящего динамика было слышно, как кто-то разговаривает с белесой пустотой, а она едва разборчиво отвечает.
"…колько стоит… жи… челов… стринге…" - послышалось Рябому.
Говорят, что зародышу в утробе матери очень комфортно. Он беззаботно плавает в этом приятном теплом пространстве и наслаждается жизнью. Ему ничего не нужно, ничто его не тревожит. Но приходит день, когда подросший младенец встречается с миром. И первая реакция - надрывный и страшный рев. А что еще остается делать, когда тебя лишают счастья?
Пока Семецкий выводил Алексея к группе, на стрингера накатило чувство безопасности, о котором он в Зоне практически забыл. Смертин привык ко всему - к воняющей одежде, к голоду, к постоянной жажде, потому что питьевую воду тут было не всегда просто найти, даже к смерти привык, как бы это глупо ни звучало. Вот только к постоянному чувству опасности и угрозы он так и не смог окончательно привыкнуть. С Семецким идти было хорошо и приятно. Алексей даже осмелился и попросил сталкера вывести его к Периметру. Тот только покачал головой:
- У Зоны на тебя другие планы.
Какие такие планы, Смертин так и не понял, а Семецкий рассказывать не стал.
- Заканчивай работу и вали отсюда подальше, - посоветовал он.
А потом появилась группа Рябого. Алексей не понимал, зачем его снова выталкивают в этот жестокий мир, практически пинками выгоняют к горстке неудачников, которых рано или поздно Зона сожрет.
"Сколько стоит жизнь человека?" - постоянно вспоминал стрингер дурацкую шутку Семецкого.
Будучи совсем молодым и глупым, Алексей наивно полагал, что жизнь бесценна. Закинув на плечо камеру, он понял, что ценой могут стать клочок земли или даже кусок хлеба. А в последнее время Смертин все четче осознавал, что жизнь - всего лишь роскошь. Как дорогая сигара или глоток пятидесятилетнего коньяка. Дана не всем и притом быстро кончается.
Этим утром он встал другим. Скорлупа треснула, и мир вновь обрушился на него всей тяжестью, раздражая зудом немытой кожи, болью в покалеченных ногах, дергающим воспалением верхней десны. Стрингер понял, что, если бы не появился Семецкий, он постепенно превратился бы в бомжа Зоны. Нечто среднее между человеком и животным. То, что ни те ни другие предпочитают не замечать.
Хоть Семецкий и лишил Смертина счастья, но фактически помог ему заново родиться на свет.
"Пора кончать с этой Зоной", - твердо решил для себя стрингер.
А для этого ему всего лишь необходимо доделать свою работу.