Я молчал, размышляя о том, как симпатично будет выглядеть этот сержант с отрезанной головой. Было в этом жестоком мерзавце что-то от несмышленыша, хладнокровно отрывающего крылья у бабочки. Только вот ребенку можно объяснить, что все живое обычно испытывает боль, когда его рвут на куски, и он не будет так делать, а этот кретин обитает внутри замкнутого виртуального мира, где есть место только для его собственной правды. Ему невозможно объяснить, что мир сильно отличается от вбитого в его нейроны ущербного эталона.
- Население вашего мира неспособно сделать правильный выбор. Мы пришли спасти вас, - ласково щебетал сержант. - Ваш разум отравлен. Лично вы, наверное, неплохой человек, потому что не причинили никакого зла своим соотечественникам. Вы не сделали и нам ничего плохого, но, судя по показаниям приборов, вы категорически отвергаете идею присоединения к победителям. Данный факт для меня совершенно непонятен. - Он скорбно скрестил свои удивительно маленькие и пухлые лапки на груди. - Крепость, которую вы продолжаете защищать, пала или падет в ближайшие часы. Нет смысла сопротивляться. Никто не оценит ваш подвиг. Вы должны признать нового сюзерена или погибнуть. Если вы выберете смерть, то это не станет следствием вашей доблести. Вы проявите себя как очень глупый человек, не желающий принять изменившиеся правила игры.
Я почему-то опять тянул с последней самоубийственной атакой. Вроде и руки свободны и рукоять резака отчетливо чувствуется запястьем, но я по-прежнему убеждал себя, что должен дождаться самого-самого подходящего момента для того, чтобы ударить наверняка.
- Вы не хотите слушать меня, но у нас имеется надежный способ быстро добиться понимания, - пообещал Эш.
Помощник сержанта неожиданно обхватил меня за плечи и швырнул на пол. Затылок пронзила ослепляющая боль от удара чем-то твердым. Перед глазами поплыли круги. Второй удар пришелся по уху и частично по зубам. Рот наполнился соленой кровью. Что-то в этом роде я и ждал с того самого момента, когда понял, что попал в плен. Дикари не могут иначе. После третьего удара я отключился. Сознание вернулось ко мне почти сразу, но не целиком, а как-то ступенчато, рывками.
Вначале я увидел амбала. Глаза б мои на него не смотрели! Потом в поле зрения проявился шприц, который он выдергивал из моего бедра. До чего же отсталая у них медицина. Шприц выглядел в точности, как в старых еще плоских фильмах: стеклянная трубка с рисками и металлический поршень. Спустя секунду я различил кровожадную ухмылку Эша и только после этого начал понимать слова.
- Больно?
- Зачем же по голове-то бить? - Я с трудом поднялся с пола и тяжело опустился на табурет.
- Больно, - с сочувствием кивнул Эш, в руках он вертел мой лазерный резак. - Это только начало. Из-за своей тупости вы еще не догадались, что сегодня у вас великий день. Вы всю жизнь были рабом, и только сейчас у вас появился шанс стать свободным человеком, полноценным членом демократического общества. Наш мир милостив и терпим к людям, имеющим мнение, отличное от привычного для нас. Общечеловеческие ценности заставляют нас быть гуманными, даже тогда, когда нам не очень хочется быть гуманными.
Когда он сказал эту фразу, у меня возникло ощущение, что передо мной сидит робот. Причем робот довольно примитивной конструкции с усеченной логикой и собранный на самых медленных процессорах.
Эш сделал величественный жест левой рукой, и на столе перед ним появилось стереоизображение старенького компьютерного монитора.
- Это детектор лжи, - пояснил он.
Я едва не расхохотался. Сдержаться стоило некоторого усилия, но лицо у меня заметно перекривилось. Эш посмотрел на меня с такой брезгливостью, будто я в его присутствии сожрал собственные испражнения.
- Это идеальная, никогда не ошибающаяся модель фирмы "Эпл". Я повторяю, - отчеканил сержант, лицо которого слегка одеревенело от осознания собственной значимости, - у вас есть шанс пойти на сотрудничество с нами и стать полноценным членом нового свободного общества. У вас есть шанс занять высокое положение и под нашим руководством повести ваших заблудших соотечественников к свободе. Вы согласны? Да или нет?
На прямой вопрос следует отвечать прямо и честно.
- Нет, спасибо, - я помотал головой. - Прикипел душой к родной тирании.
- Как хотите. - Эш пожал плечами с таким видом, будто другого ответа от меня и не ждал. - Подождем, пока подействует инъекция.
- Что вы мне вкололи?
- Эликсир. Эликсир любви. Любовь - страшное оружие, которым можно победить любое зло. Вы сейчас все сами поймете. - Эш приблизил запястье к глазам и очень долго смотрел на наручные часы, будто не совсем понимал, что означают цифры на светящемся экранчике.
"А может, убить его?" - подумал я с неожиданной нежностью и окинул дознавателя оценивающим взглядом. Мне представилось, как я слегка сдвинусь влево, выброшу перед собой правую руку. Вот мой указательный палец со сладострастным всхлипом входит в глазницу сержанта. Кровь брызжет во все стороны, по щеке стекает глаз. Эш верещит от боли, а я с хохотом верчу пальцем внутри его головы, ломая тонкие косточки и пытаясь добраться до мозга.
Сержант удивленно приподнял бровь. Я облизал пересохшие губы. Эш отскочил к стенке, и тяжелая ладонь его помощника легла мне на плечо. Похоже, что хваленый эликсир подействовал как-то не так. Может быть, название "эликсир любви" не совсем точно характеризует действие этого препарата? Эш еще раз посмотрел на часы и тихо спросил:
- Вы готовы?
- Смотря к чему, - процедил я сквозь зубы.
- Вы ничего не чувствуете? - Эш озабоченно потер переносицу.
- В смысле? Что я должен почувствовать? - Я почти пожалел своего врага, уж очень несчастным он сейчас выглядел.
Жалость к врагу? Странно. С чего бы это? Может, эликсир все-таки работает?
- Вы ничего не чувствуете по отношению ко мне? - Сержант тяжело задышал, его лицо стало красным, а глаза слегка вылезли из орбит.
- Не понимаю вопроса.
- Элизабет. - Сержант с хрустом щелкнул пальцами.
Буквально через секунду за моей спиной лязгнул дверной фиксатор. Красивым женским именем Элизабет обозначалась заплывшая жиром бочкообразная особь. Мой мозг отказывался причислять ее к земным приматам. Это ходячее недоразумение больше смахивало на сухопутного моллюска с другой планеты, чем на человека. Рядом с ее чудовищной полнотой сержант казался худеньким голодающим подростком.
- Вы удивительно скоро явились, моя быстроногая мисс, - восхитился Эш.
- Я была в соседнем кабинете, - ответила она по-итальянски, - Помогала Смиту. У него были трудности.
- Полагаю, что и вы столкнулись с чем-то похожим.
Элизабет подошла к столу Эша. Я скользнул взглядом по ее надутым щекам, по редким нездоровым волосам, туго стянутым в пучок на затылке, по многоэтажному складчатому подбородку, лоснящемуся от жира, проступающего сквозь большие поры. Если бы ученые умели превращать животных в людей, то приблизительно так выглядела бы очеловеченная свинья.
- Проблемы с эликсиром любви? - проницательно спросила Элизабет, буравя меня крошечными глазками.
- Угу, - мрачно кивнул Эш и добавил тоже на итальянском: - Не знаю, что делать.
- Не волнуйся, - отмахнулась толстуха. - Все достаточно просто. У них нет понятия об однополой любви. Ты его не возбуждаешь.
- Ерунда. Гомосексуальность - врожденное природное свойство каждого нормального человека.
- Сейчас увидишь. Ну-ка, комми, - на этот раз она, похоже, обращалась ко мне. - Да, да, ты, комик. Смотри на меня. Я тебе нравлюсь? Хочешь меня?
Я с трудом сдержал рвотный позыв. Похоже, враги перешли к настоящим пыткам. Животные!
- Понятно. - Элизабет махнула рукой помощнику Эша. - Алекс, еще одну дозу эликсира красавчику.
Сержант протестующе замотал головой и замахал руками, но на женщину его смешные телодвижения не произвели никакого впечатления.
- Все будет хорошо, Эш. У этих коммунистов такой зверский иммунитет, что они любую химию минут за пятнадцать разлагают на глюкозу и аминокислоты.
Я почувствовал укол в шею и дернулся всем телом.
- Ну а теперь, комик, как я тебе? - Элизабет гордо выпятила бугры, которые должны были символизировать женские груди.
Меня снова перекосило от отвращения.
- Полагаешь, сработает? - обиженно вопросил Эш по-итальянски. - Я вообще не уверен, что они способны на любовь. Настоящие роботы. В башке идеология и никаких эмоций. Собираюсь написать рапорт о том, что их бесполезно цивилизовывать. Лучше всего уничтожить поголовно всех. Они злы, тупы и кровожадны.
- Расслабься. И не таких обламывали. Кстати, как зовут твоего робота? - Женщина разглядывала меня с нарастающим интересом, будто не я, а она получила дозу "эликсира любви".
- Светозар, - сержант презрительно скривил губы.
- Серб, что ли? - она грубо и отрывисто хохотнула.
- Он русский. Пятый за сегодня. Тут их очень много.
- Русский? Настоящий? - В ее взгляде мелькнул страх, смешанный с отвращением. - Тот самый ущербный генотип? Выглядит, как человек, но на самом деле ни по интеллектуальным, ни по эмоциональным параметрам человеком не является. Забавно. Он действительно внешне ничем не отличается от нас. Откуда такое чудо? - спросила она очень тихо, будто надеялась, что от этого ее итальянский станет для меня менее понятным.
- Оттуда! Из ада. - Сержант тягостно вздохнул. - Ты что, забыла, куда мы несем свет свободы и демократии на этот раз?
- Зря мы это затеяли.
- Тебя не спросили. Они готовились к тому, чтобы первыми на нас напасть. Если бы мы не спустились в преисподнюю, то преисподняя явилась бы к нам.
- Посмотри на меня, марксист недорезанный, - сказала Элизабет по-русски и снова начала трясти своими телесами.
Я хотел отвернуться, но потом подумал, что не так уж отвратительно выглядит эта женщина. У нее очень пикантные е пухлые губы, глубокие, красиво посаженные глаза, роскошная грудь. Как я мог не заметить сразу ее аккуратные ушки удивительно правильной формы и тонкие нежные волосы. Наверное, их приятно гладить рукой.
- Он сварился. Допрашивай, - Элизабет толкнула Эша в плечо.
Сержант оживился и зашуршал какими-то бумажками. Откуда они взялись? До последнего момента на столе не было никаких бумажных документов. Похоже, я действительно "сварился".
- Скажите, рядовой, - Эш строго посмотрел на меня, - обладаете ли вы информацией, которая могла бы представлять интерес для нас как представителей свободного мира?
- Нет, - решительно ответил я.
- Все правильно. - Эш швырнул какой-то листок на стол. - Что может знать рядовой?
- Тут надо тоньше. Позволь мне, - перебила его Элизабет и обратилась ко мне: - Расскажи, Светозар, все, что может быть интересно мне. Очень тебя прошу. Пожалуйста.
Как я мог соврать этому небесному созданию? Раскрыть ей все тайны мира стало для меня в этот момент главным всепоглощающим желанием. Я должен был быть искренним, и тогда, возможно, она благосклонно посмотрит на меня.
- По неизвестной причине сразу после начала войны мне была присвоена степень "А"!
Это должно заинтересовать ее, с восторгом подумал я и не ошибся.
- Что есть степень "А"? - с любопытством спросила она.
Я задохнулся от счастья. Она смотрела на меня. Она слушала меня. Ничего прекраснее этого и вообразить было невозможно.
- Степень "А" - это степень, присваиваемая только самым важным персонам в Солнечной Системе, - таинственно поведал я. - И еще я хочу сообщить очень важную вещь. У меня частично стерта память. Думаю, что…
Договорить я не успел. Свет перед моими глазами померк, из горла вырвался хрип. Я замолк не в силах говорить дальше. Элизабет и Эш переглянулись. Я собрался с силами и продолжил:
- Очевидно, со мной произошло нечто очень важное и интересное для вас, но я не помню, что именно.
Мои челюстные мышцы свело судорогой. Я застыл, потеряв дар речи. Потом меня начало корчить от каждого удара сердца. Кровь сильно билась о барабанные перепонки, пыталась выбить глазные яблоки из глазниц и звонко колотилась о свод черепа. Мне показалось, что еще мгновение и моя голова лопнет, как расстрелянный разрывными пулями арбуз. Не в силах сохранять вертикальное положение, я сполз на пол и распластался у ног Элизабет.
- Похоже на блок, - глубокомысленно изрек Эш. - Паренек не так прост.
- Как бы не сдох, - с беспокойством сказала Элизабет, брезгливо отступая на шаг. - На твоем месте я бы отправила эту мокрицу вверх по паутине, иначе вместо награды ты рискуешь огрести груду проблем на свою большую волосатую задницу.
- Наверное, я так и сделаю, - вздохнул сержант. - Благодарю тебя за дельный совет.
- Не забудь поделиться премией. - Элизабет похлопала его по плечу. - В ней есть и моя доля.
- Не вопрос, красотка, - ухмыльнулся Эш. - Половина твоя.
Я, не отрываясь, смотрел на прекрасную фигуру Элизабет и впитывал ее божественный образ. А когда весь мир скрылся за серой пеленой, перед моим внутренним взором предстал ее воображаемый лик, которым я продолжал любоваться до тех пор, пока я не осознал себя сидящим в неудобном жестком кресле. Мои конечности были надежно зафиксированы, а голова зажата между двумя ребристыми пластинами.
Где я? Это была не та комната, в которой я изволил лишиться чувств. Там был серый матовый потолок, а здесь потолок белый и густо покрыт неяркими точечными светильниками. Я повертел глазами, но увидел только гладкую стену и края пластин, сжимавших мой череп.
Прислушался. Где-то рядом беседовали трое. Двое, судя по голосам, мужчины и одна, судя по запаху духов, женщина. Ни Эша, ни моей возлюбленной Элизабет, к которой я уже почти охладел, среди них не было. Разговор велся на ломаном австралийском, и я с трудом разобрал, о чем идет речь. Мне помогло то, что беседа шла неторопливо и с большими перерывами. Похоже, говорившие ели и пили, лишь изредка перебрасываясь фразами.
Один из невидимых собеседников с выражением вселенской скорби произнес:
- Господи, сколь примитивны твои творения. Вы знаете, Тэн, что устроили дилетанты из предварительной фильтровки?
Конкретно поставленный вопрос оказался риторическим, поскольку Тэн не знал ответ на него и промолчал.
- Они накачали его "эликсиром любви". Нужно запретить тупоголовым уродам пользоваться такими опасными средствами. Еще немного и они бы погубили уникальный экземпляр. Я прошу вас, господин Тэн, обратить ваше внимание на этот вопиющий случай и принять меры по недопущению подобных инцидентов в будущем.
Господин Тэн тяжело вздохнул, но на этот раз не счел нужным отмалчиваться.
- Не думаю, что будет разумно запрещать им использовать эликсир, господин Гло, - возразил он и, испугавшись своей смелости, уважительно добавил: - Сэр.
- Почему же? - с ласковой угрозой поинтересовался Гло.
- Я хотел бы обратить ваше внимание, что на низшем уровне дознания работают по большей части, как вы правильно заметили, дилетанты и в их распоряжении должен быть простой и надежный инструментарий. Небольшой процент жертв в данной ситуации вполне оправдывается высокой скоростью проведения допросов.
- Я принимаю ваш довод, - пропыхтел Гло, смилостивившись. - Пожалуй, вы правы, и я не буду настаивать на служебном расследовании в отношении Эша Пристли и Элизабет Сакс. Возможно, я даже прикажу освободить их из-под стражи, если они еще живы. Придется учесть, что результат их деятельности оказался не так уж и плох. В серой массе пленных им удалось найти человека, причастного к некоей тайне. Ваше исследование показало, что совсем недавно он имел контакт с самим Золиным, и эта встреча была стерта из его памяти.
- Я хотел бы услышать подробности.
"Мне бы тоже хотелось услышать подробности", - потрясенно подумал я.
- Сэр, - благодарно простонал Тэн. - Вы переоцениваете мои более чем скромные достижения.
- Ничуть. Вы очень талантливы, Тэн. Вы на многое способны.
Когда говорил господин Гло, до меня доходили плотные волны резкого табачного запаха. Кроме этого малоприятного аромата от него явственно несло мертвечиной. Позже я понял, что так воняют гниющие легкие.
- Спасибо, сэр, - из груди осчастливленного Тэна вырвался отчетливо различимый хрип восторга.
- Не думайте, что я вас похвалил. Я имел в виду, что вы чрезвычайно умный пройдоха, - резко отрезал господин Гло, и в горле его собеседника что-то громко заскрежетало.
Я ждал, когда в разговор вступит женщина, но, к моему удивлению, человек, обильно политый духами, заговорил глубоким и, несомненно, мужским баритоном.
Он с гротескной важностью вымолвил:
- Никто не мог предположить, что под личиной солдата, находившегося в самой гуще сражения, может оказаться важная птица, связанная с карточной мастью. Люди такого уровня традиционно укрываются в тылу воюющих армий. Я полагаю, что он попал в наши руки не случайно. Тем более что на кибердопросе им было упомянуто имя Петра Васнецова, который является едва ли не главным тузом в колоде разыскиваемых нами лиц. Считаю необходимым предупредить вас, господин Гло, об опасности, которую, несомненно, представляет этот странный субъект. Полагаю, нужно усилить охрану, и, кроме того, предлагаю, как можно быстрее переместить его в безопасное место, вроде атомного убежища. Сделать это нужно, соблюдая полную секретность.
Мужчина, пахший духами, говорил много, медленно и невнятно. Из его речи я понял не больше половины. После него в разговор снова вступил господин Гло.
- Мы ведем очень странную войну, - веско произнес он. - Войну, в которой возможно все, что угодно. В связи с этим я настоятельно требую от фронтовой контрразведки с предельной внимательностью относиться к каждому пленному. Будь он хоть рядовым, хоть гражданским мойщиком сортиров. Я хочу получить в свое распоряжение близких родственников их лидеров. Учитывая морально-этические нормы противостоящего нам общества, они обязательно должны быть в воюющих подразделениях. Найдите их, Томас. Вы поняли? Это мое личное поручение. Не вздумайте его игнорировать.
- Да, сэр. То есть, нет, сэр. В смысле, все будет сделано, сэр. - Мне показалось, что я услышал, как скрипнули шейные позвонки Томаса, так энергично он закивал головой.
Строптивый Тэн был настроен несколько пессимистичнее:
- Чтобы исполнить ваше требование, нужно задействовать множество низших исполнителей. На это потребуется время, господин Гло. Допускаю, что, когда мы будем готовы к охоте на родственников, война уже закончится, и у нас будут другие проблемы. В частности, мы еще намучаемся с их так называемым мирным населением.
- Так называемое мирное население привыкло жить в комфорте, и оно очень скоро поймет, чью задницу следует вылизывать, чтобы сохранить в тепле свои собственные задницы, - с энтузиазмом провозгласил Томас.
Волна цветочных запахов докатилась до моего носа и заставила поморщиться. Не люблю, когда мужчины пахнут, как женщины.
- Не все так просто, - сдержанно не согласился Гло. - Этот мир строили русские. Государством, вокруг которого произошло объединение, был Советский Союз, а не Соединенные Штаты, как у нас. Вы понимаете, о чем я?
Томас снизил пафосность и ответил достаточно спокойно и рассудительно: