Тэда. "Орлиное гнездо" летного эшелона Натраб, 19.10
Имперский город горел.
Стоя на одной из верхних палуб гигантского мобильного аэродрома, который теперь возвышался над морем, на том мысе, где прежде располагалась вражеская авиабаза, Небесный Воин Кае Обаркон довольно взирал на то, что сотворили могучие силы Анарха.
Великий город заволокло дымом, и красные языки пламени над жилыми кварталами, казалось, неподвижно застыли на фоне черного неба. Само море сверкало янтарным блеском, отражая зарево пожарищ.
Мимо пролетали эшелоны боевых машин, мерцая высоко в небе своей стальной обшивкой. Воин Архенеми прислушался к гулкому рокоту их авиадвигателей и блаженно улыбнулся. По крайней мере на его синтетико-волоконном лице изобразилось нечто похожее на улыбку.
Рядом, ожидая его, стояли крытые носилки. Носильщики-рабы благоговейно притихли, когда он ступил под полог балдахина, и покорно понесли его во внутреннее помещение гигантского мобильного аэродрома.
Там уже собрались сотни других небесных воинов и вождей эшелона. Затрубили бронзовые горны, загремели литавры… Обаркон отодвинул шелковые занавески балдахина и приветствовал ближайших к нему боевых товарищей: Сакольтера, чьи доспехи были инкрустированы под алебастр; Коруза Шанга, который был облачен в хромированные латы и носил на руках ювелирные украшения в виде золотых когтей; Назарике Комеша, славного аса эшелона, который сейчас невозмутимо наблюдал за происходящим из-за своего зеленого визора.
Затихли литавры, умолкли горны, и в наступившей тишине стал слышен лишь приглушенный говор напряженно ожидающей чего-то толпы. Неожиданно в центре огромного зала пришел в действие гигантский гололитический проектор. Пространство над ним подернуло рябью, и постепенно стало проявляться мерцающее голубое изображение десяти метров высотой. При виде его небесные воины буквально завыли от восхищения, и их усиленные аугметикой голоса заставили дрожать испещренные рунами стены ангара.
Перед всеми ними предстало изображение лица. Обаркону это лицо виделось прекрасным, хотя одновременно оно и устрашало его. Он знал, что точно такое же изображение появилось сейчас на каждом мобильном аэродроме и в каждом Командном Центре захваченных южных территорий. Сотни тысяч небесных воинов, вождей летных эшелонов, лорд-офицеров Кровавого Пакта и жрецов смерти, не отрывая взгляда, смотрели на это лицо и боготворили его.
И тем не менее, как и множество раз до этого, Обаркону показалось, что оно сейчас глядит только на него, и ни на кого больше.
В этот момент лицо Анакванера Сека - магистра варлорда, великого и ужасного Анарха, преданного и верного помощника самого могучего Урлока Гаура - начало говорить.
- Завтра, - прогремел его голос, - будет великий день! Кто прольет кровь в небе?!
- Мы-ы! - простонали они, все как один.
- Тогда готовьтесь! И пусть наши враги падут, охваченные адским пламенем!
Высший пилотаж
БИТВА НАД ЗОФОНИАНСКИМ МОРЕМ
773. М41 по имперскому летоисчислению, день 270
День 270
Остров Люцерна. Местная ВБ, 05.01
- Джагди! Джагди!
Командир открыла глаза, но глубокий сон, в который она провалилась несколько часов назад, не сразу отпустил ее. Какое-то мгновение Бри даже не могла понять, где находится, пока суровая реальность, словно ноющая зубная боль, не напомнила ей о себе.
- Джагди!
Она повернулась. Над ней в полумраке комнаты дежурных экипажей стоял Бланшер. Командир почти в полном летном снаряжении лежала на кушетке. Эгги Дель Рут спала рядом на кресле.
- Дай мне секунду, Мил, - пробормотала Джагди, медленно приподнимаясь на лежанке и сбрасывая обутые ноги на пол.
- Не думаю, что в данных обстоятельствах мы можем себе это позволить, - ответил тот.
Джагди проследовала за ним в небольшой зал для проведения инструктажей. Там уже стоял Вилтри, который, скрестив руки, задумчиво глядел на большой зеленый экран ауспекса. Транслируя с главного монитора Командного Центра все проводки находящихся в воздухе авиагрупп, этот экран заливал помещение нежным изумрудным светом.
Если не считать с полудюжины объектов, которые система опознавания идентифицировала как имперские патрули, на экране сейчас ничего не было видно.
- Никакой активности со стороны противника. И это продолжается вот уже три часа, - сказал Вилт-ри. - Ни одного самолета.
- И ты что, все эти три часа глядел на экран? - зевнув, спросила Джагди.
- Никак не мог уснуть, - объяснил Вилтри.
- Наверное, это все твоя женщина не идет у тебя из головы, - улыбнулся Бланшер.
Вилтри рассмеялся, но Джагди показалось, что ее помощник был не совсем далек от истины.
- И вы подняли меня, чтобы показать пустой экран? - недовольно спросила она.
- Послушай, когда в последний раз было такое? - вместо ответа спросил Вилтри. - С тех пор как мы сюда прибыли, они постоянно держали в небе крупные соединения. Так было и до нас, спроси Каминского…
- Ну и что? - пожала плечами Джагди. - Решили одну ночку передохнуть. Знаешь, если целыми днями только убивать и разрушать, то любой устанет…
- Бри… - В голосе Бланшера послышалась укоризна.
- Хорошо, хорошо… Я извиняюсь. Похоже, повышенные нагрузки последних дней сделали меня чересчур легкомысленной. Ты думаешь, назревает что-то серьезное?
- Вот именно, - сказал Вилтри.
- Я придерживаюсь того же мнения, - поддержал его Бланшер. - Я был в Командном Центре. Они там все на ушах стоят. Ясно, что происходит что-то странное. Все базы в Зофонианском море приведены в состояние повышенной готовности.
- Надо поднимать ребят и готовить самолеты к вылету, - решительно заявила Джагди.
Вилтри кивнул и быстро вышел из комнаты.
- Похоже, будет примерно то, о чем ты и говорила, - мрачно заметил Бланшер.
- Это что же такое?
- А то, что мы можем долго сопротивляться, перехватывать их бомбардировщики… но только до тех пор, пока они одновременно не бросят на нас все, что у них есть.
- Да… Пожалуй, мне не следует так много говорить с подчиненными.
- Почему они все сейчас на земле, Бри? Буквально все - до последнего самолета! С какой еще другой целью они могут так себя вести, если только не для того, чтобы подготовить вооружение, полностью заправить свои машины и согласовать план совместных скоординированных действий!
Загудел зуммер внутренней связи, и Джагди даже подпрыгнула от неожиданности. Бланшер взял трубку:
- Ангар три, звено "Умбра" слушает… Так точно, сэр. Понял. Подтверждаю. - Он повесил трубку. - Только что объявили повышенную готовность номер один. Дальнодействующие ауспексы зафиксировали значительное повышение температуры воздуха над всем южным побережьем.
- И что это может означать?
Бланшер пожал плечами:
- Не знаю, может быть, в одно и то же время запустили огромное количество двигателей?
В ангаре зажглись фонари. Механики отчаянно старались успеть осуществить последнюю предстартовую проверку самолетов. Через ворота ангара внутрь проникал лишь слабый рассеянный свет - первый предвестник скорого утра. Бродя по взлетной полосе, Мар-квол жадно вдыхал йодистый запах моря, его холодный воздух. Он тщетно пытался успокоить нервы. Сейчас напряжение охватило уже всех. Одних - потому что они догадывались, что может вскоре произойти, других - ровно наоборот, потому что они и понятия об этом не имели.
- Ну что, Марквол, все в порядке? - подойдя к нему, спросил Ван Тул.
Внешне он был совершенно спокоен и с аппетитом доедал свой сухой паек. "И как только он может есть в такой момент?" - удивился Марквол, а вслух бодро ответил:
- На четыре-А.
Ван Тул улыбнулся, и юноша заметил, что десны у того все еще кровоточат, очевидно как последствие гипоксии. "Сохрани меня Трон! - подумал он. - Из всех смертей, какими только может умереть человек и какие только можно себе вообразить в самых страшных кошмарах, не является ли эта наихудшей? Быть отравленным дыхательной смесью. Умирать, даже не осознавая, что ты умираешь!"
Ван Тул кивнул на Дэрроу, который нервно прохаживался вокруг своей "Громовой стрелы":
- А паренек-то показал себя вчера совсем неплохо, а? Отличное начало!
- Да, неплохо… - согласился Марквол. Он сейчас напряженно решал, сумеет ли побороть подступающий приступ тошноты, или все же следует побежать в уборную. - Он был великолепен. Они все выглядели неплохо.
- Помнится, еще вчера ты пел совсем по-другому, - заметил подошедший к ним Ранфре.
Марквол пожал плечами:
- Просто хочется надеяться на лучшее. Я надеюсь, они отличные летчики… потому что, если это не так, все мы подведем командование.
Вилтри застегнул летную куртку и натянул перчатки.
Обернувшись, он увидел, что к нему подходит Джагди.
- Что-нибудь прояснилось?
Та отрицательно покачала головой.
- Послушай, Бри… - неуверенно начал он. - Хотел сказать тебе одну вещь…
- Что?
Он улыбнулся:
- Да нет, ничего. Сейчас, пожалуй, не время - скажу позже.
Джагди кивнула и пошла дальше, решив перед вылетом обойти всех подчиненных. Земмик сидел на раздвижном походном стуле и механически перебирал свои многочисленные амулеты. Один за другим, снова и снова. Кордиаль и Дель Рут, чтобы снять напряжение, стали бросать кости.
- Ну как у вас двоих, все в порядке? - спросила Джагди.
- Так точно, мэм, - откликнулась Дель Рут.
"Какая у нее все-таки приветливая улыбка!" - подумала Джагди.
Не то чтобы мужчины находили ее очень привлекательной - для этого у нее, пожалуй, были слишком суровые черты лица и тяжелый подбородок, - но она, несомненно, принадлежала к тому типу женщин, которых отец Джагди когда-то давно называл "милыми".
- А у тебя, Кордиаль?
Кордиаль усмехнулся и похлопал по лацкану летной куртки:
- Не хотите перо на удачу, командир?
Скальтер оживленно беседовал с Бланшером, проясняя для себя какие-то узкотехнические вопросы, связанные с подачей горючего. Он выглядел на удивление спокойным. "Надежный человек, сразу видно", - подумала Джагди.
Каминский держался в стороне от других и, стоя у самых ворот ангара, напряженно вглядывался в постепенно проясняющееся небо.
- Ты готов? - спросила, подойдя к нему, Джагди.
- Думаю, да, - ответил он.
- Ты… ты просто сделай все, что ты умеешь… - напутствовала его командир бригады.
- Я уже давно ждал такого шанса, мамзель, - произнес Каминский и протянул ей левую руку. - Я все еще не поблагодарил вас как следует за то, что вы предоставили мне такую возможность.
Джагди ответила на его рукопожатие. Довольно странно было делать это левой рукой, но она поняла, что он не хочет или не может использовать свой нечувствительный протез.
- Я тоже еще не поблагодарила тебя за то, что ты вывез меня из Тэды, - напомнила она. - Теперь можно считать, что мы в расчете?
Август улыбнулся.
- О чем думаешь? - спросила командир.
- Все напуганы, - сказал Каминский, - вот что я думаю. Полагаю, это естественно в данных обстоятельствах. Честно говоря, мне и самому уже не по себе.
Более ждать не пришлось. Внезапно во всех ангарах авиабазы раздался вой сирен…
В небе над Студеными островами, 05.39
Самолеты звена "Умбра" вылетели из секретного "дока" и, построившись в боевой порядок, стали набирать высоту, оставляя за собой огненные выхлопы. Все остальные ангары Люцерны также выпустили свои звенья. Семьдесят две "Громовых стрелы" устремились ввысь с островного плато, гранитные скалы которого в сиянии раннего утра приобрели розовый оттенок.
Частоту вокса быстро заполнили встревоженные голоса инспекторов Командного Центра. Все авиабазы архипелага в массовом порядке стали поднимать в воздух свои бригады. По единой команде с аэродромов Лимбуса, Зофоса и всех крупных островов Зофонианского моря, а также авиабаз северного побережья, включая базы Ингебурга, начали взлетать имперские эскадрильи.
С другой стороны на экране ауспекса можно было увидеть темную, сплошную массу, которая поднималась с гигантских мобильных аэродромов, расположенных на Полуострове и в Приморском районе южного побережья.
Сейчас Джагди действительно искушала судьбу. Создавалось впечатление, что Архенеми и впрямь бросил на них все свои воздушные силы.
- Поднимаемся на восемь тысяч, "Умбра". Держать строй. Всем довести скорость до двух с половиной.
Все летчики подтвердили получение приказа. Облачность этим утром была четыре десятых, а сильный северный ветер словно помогал имперским самолетам быстрее достичь воздушных армад противника.
- У всех все в порядке?
- Ведущий, говорит Восьмой. Получил сигнал о неисправности одного из двигателей.
- Марквол, сможешь определить причину?
Сидя в своей кабине, Марквол отчаянно крутил ручку дросселя. Из-за перебоев в работе левого двигателя корпус "Двуглавого орла" начало трясти.
- Я стараюсь, ведущий.
Тут двигатель издал последние нестройные звуки и уже окончательно замолк. Бортовой номер Девять-Де-вять закачал крыльями и стал медленно выпадать из единого строя истребителей.
- "Умбра Восемь", доложите, пожалуйста, о состоянии вашего самолета.
- Отказал левый двигатель, - сообщил Марквол. Он нажал кнопку повторного запуска… Затем еще и еще раз… Безрезультатно.
- Ведущий, двигатель действительно отказал.
- Выходи из строя, Восьмой. Лети на базу и устраняй неисправность. С одним двигателем ты мне не нужен.
- Вас понял, выполняю приказ, - ответил юный пилот и, направив самолет вниз, пошел на разворот.
- Звено, сомкнуть строй! - приказала Джагди. Так, еще не сделав ни единого выстрела, они уже понесли потери.
Между тем на расстоянии пятидесяти километров ауспекс стал показывать невероятное количество обнаруженных самолетов противника. Джагди принялась крутить контрольную ручку на панели приборов. Да их просто не могло быть так много!
И все же это было именно так. По данным ауспекса, только в одной из многочисленных следующих одна за другой волн бомбардировщиков насчитывалось не менее пятисот машин.
- Святой Трон Земли!.. - растерянно пробормотала командир.
- Звено "Умбра", говорит ведущий. На расстоянии пятидесяти километров появились многочисленные самолеты противника. Все - потенциальные цели. Поднимаемся до десяти тысяч и пикируем на них. Цель выбираете себе произвольно.
- Вас понял, ведущий, - отозвался по воксу Блан-шер, и все истребители звена стали набирать высоту.
Дэрроу отрегулировал подачу кислорода в дыхательную смесь и вывел свою "Громовую стрелу" на восемь часов к самолету Ван Тула. Напряжение достигло апогея, и он уже чувствовал, как на стянутых плотными перчатками запястьях пульсируют вены. Чтобы лишний раз убедиться в исправности вооружения, он включил и выключил орудия и успокоился, только когда увидел, как на экране приборной панели зажглась зеленая руна.
На воксовых частотах творилось что-то невообразимое. Через Командный Центр они получали все новые и новые сообщения о приближающихся самолетах противника. Их уже видели у Сан-Хагена, над морем Эз-ры, над дельтой Фестуса… Бригады Космического Флота одна за другой атаковали устрашающие волны бомбардировщиков Архенеми и их несметные группы прикрытия. Неслыханное, эпическое сражение разворачивалось сейчас над Зофонианским морем.
- Еще пять километров - и идем на сближение, - объявила Джагди. - Что бы ни случилось, сохраняйтехладнокровие. Помните, в любую секунду могут по явиться истребители.
На набранной ими высоте никого, кроме них, похоже, не было, - по крайней мере, ни с помощью ауспекса, ни визуально ничего обнаружить не удалось, однако внизу приборы уже фиксировали огромное множество летящих объектов.
"Неужели в небе сейчас так много машин? - недоумевал Дэрроу. - Или просто мой ауспекс неисправен?"
- Звено "Умбра", орудия к бою, включить системы наведения! Цель под нами на высоте четыре тысячи. Пикируем и атакуем!
"Громовые стрелы" рассыпали строй и в молниеносной атаке устремились вниз. Направив носовой конус кабины к земле и разогнав самолет до предельной скорости, Дэрроу увидел, как стремительно проносятся мимо него порванные в клочья облака. Сразу за ними были бомбардировщики. Ауспекс не врал. Насколько хватало глаз, все небо было заполнено нескончаемыми рядами летающих крепостей.
- Атака! - донесся из вокса призывный крик Джагди.
В одно мгновение все небо вспыхнуло огнем. Изрезанные линии трассирующих очередей, вылетев из вражеского строя, тотчас заполнили пространство. Дэрроу тут же ощутил, как разрывающиеся в непосредственной близости зенитные снаряды сотрясают корпус его машины. Пике было головокружительным. "Выбери Цель, - говорил себе летчик, - немедленно выбери себе Цель, дурак проклятый, или ты проскочишь мимо них впустую!" Прямо под ним вспыхнуло несколько взры-bob. Он ясно видел, что уже оставил где-то позади два или три бомбардировщика.
Наконец он выбрал себе один громадный ярко-красный самолет с четырьмя крыльями и восьмью отклоняемыми соплами. Дэрроу понятия не имел, к какому типу тот относится, но по своим размерам эта махина ничуть не уступала имперским "Онеро". Многочисленные турели вражеского бомбардировщика ударили по истребителю из всех своих болтерных орудий, и Дэрроу ощутил сильный удар по одному из крыльев.
Пикируя почти вертикально, он открыл огонь. Залп лазерных пушек залил все вокруг ослепительным светом, и вспоротая бронированная обшивка вражеского колосса разлетелась на куски. Дэрроу сознавал, что если он и дальше будет мчаться с такой бешеной скоростью и под таким острым углом, то неминуемо врежется в хвостовую часть бомбардировщика. Поэтому он попытался плавно выйти из пике, но огромная скорость, казалось, обездвижила рычаг управления. В отчаянии он стал стрелять еще и еще раз. Бах! Бах! Бах!
Чудовищный взрыв разнес на части громадный бомбовоз противника. Прямо по курсу имперского самолета вспыхнуло ослепительное пламя в форме тора, из раскаленных языков которого вырывались маленькие нитеобразные струи белого дыма. Дэрроу пронесся сквозь весь этот адский огонь и оказался по ту сторону вражеского строя. Если бы бомбардировщик не взорвался, ему наверняка не удалось бы уйти от столкновения. Теперь молодой пилот попытался поднять носовой конус своей машины. Однако это потребовало от него огромных усилий. Он сгруппировался, как учила его Джагди, и все же из-за чудовищных перегрузок едва не лишился сознания.
Выйдя из пике, его стальная птица стала набирать высоту, а рычаг управления вновь приобрел былую подвижность. Вскоре Дэрроу заметил машину Скальтера, который, преследуя еще один супербомбардировщик, почти прижал его к морю. В конце концов после непрерывного длительного обстрела вражеский самолет рухнул в его холодные воды.