Какими силами располагал "Скапа Флоу"? Двумя десятками патрульных катеров? Сотней зенитных стволов? Ничего из этого обреченной базе флота не сможет помочь, а после отлета фрегатов, на "Скапа Флоу" не осталось боеспособных кораблей.
Маневр рассчитали идеально, к тому моменту, когда "Церам" добрался до отмеченного места, все три фрегата как раз образовали ровный клин, с "Котлином" во главе. Родоначальник серии и возглавил маленькую эскадру. Закон старшинства, что тут еще сказать.
– Точка назначения достигнута, сэр!
– Четверть тяги на тридцать минут! – отрывисто скомандовал Манн. – вектор разгона прежний!
Они шли в трехстах километрах над Ганимедом, навстречу его вращению, как раз на самой линией терминатора, четкой границей между светом и тьмой. Анри смотрел на множество ударных кратеров, что образовались на спутнике за миллиарды лет, и думал, сколько новых кратеров появиться тут через несколько дней. В системе Каштуры аспайры выжгли все поселения на спутниках внешней планеты, и вряд ли они окажутся милосерднее возле Юпитера . Бедные, бедные мирные жители. Им даже не уйти из своих обреченных городов!
Анри представил, какого это сидеть, и ждать когда из черного неба прилетит смерть. Даже не видя этого неба, лишь серые стены ледяных пещер. Ждать, без шанса хоть как то повлиять на свою судьбу. Самый дерьмовый вариант смерти, погибнуть не сумев ударить в ответ!
Фрегаты набирали скорость, переходя на параболическую траекторию. Вторая космическая у Ганимеда не доходила даже до трех километров в секунду, и разгоняясь на одном граве, на достижение ее фрегатам требовалось менее десяти минут. Уже сейчас даже для невооруженного взгляда поверхность удалялась, их орбита все дальше и дальше отходила от Ганимеда.
Когда из за отливающего бежевым Ганимеда показался диск Юпитера, Анри отключил внешнюю камеру. На этого полосатого гиганта он вдоволь, до тошноты насмотрится в упор. Сколько им придется торчать на Метиде можно было только догадываться. Враг в неделе полета, дней через пять нужно будет пристыковываться. Значит торчать там два дня? Но первым делом аспайры обязательно вырежут все очаги сопротивления, а значит срок можно смело удваивать. И все это время они проведут пристыковавшись к обломку скалы, прикрытые от жадных щупалец вражеских сенсоров лишь маскировочной окраской! Анри передернуло.
Отвыкший от земного притяжения, маясь от тяжести, Анри едва дождался окончания разгона. И даже вывел на панель таймер, отсчитывающий время до отключения двигателей. Месяц полета до Юпитера, при половинной гравитации жилой зоны, и увольнение на Ганимеде, с его одной шестой, превратили его мышцы в совершеннейший кисель. И какого ему будет при полной тяге в бою, Анри старался не думать.
Наконец, достигнув необходимой скорости, двигатели отключили, и на корабле воцарилась долгожданная невесомость. Манн, кряхтя, отстегнулся, и воспарив над креслом, приказал.
– Экипажу отдыхать, заслужили. – Не удержавшись, капитан широко зевнул, и потер воспаленные красные глаза – Я в каюте ЗАС.
Проводив капитана взглядом, Анри, дождался, пока тот из выйдет из фокуса камеры, а потом выведя на консоль клавиатуру, вызвал на текстовый чат сисадмина. Вопрос требовал максимальной приватности.
– Бен, можно просьбу?
Берли не отвечал довольно долго, Анри переключился на другую камеру, стараясь разглядеть укрытое в нише рабочее место сисадмина. Тот, судя по движениям рук, набирал текст, так, что щелчки клавиш разносились по всей боевой рубке. Сисадмин фрегата по какой то извращенной тяге к эффектам, назначил нажатию на клавиши звуки замыкания механических контактов. Его ближайших соседей это даже раздражало, но поскольку в данном случае капитан проявил неожиданное равнодушие, остальные офицеры так же решили не портить отношения с системным администратором корабля. Трафик наружу того стоил! Ответил Берли минуты через две, коротко, и довольно грубовато.
– Чо? – администратор мог позволить себе такую вольность даже в разговоре со старпомом.
– Бен, можешь организовать доступ к инфосфере Ганимеда?
– Нет.
Обычно этого бывало достаточно. Если Берли отказал, то дальнейшие уговоры теряли смысл, но сейчас Анри позарез требовалась связь.
– Бен, я должен отправить письмо жене!
– И что с того? Думаешь самый оригинальный? Так у меня два десятка таких же умников, и все трафик хотят! У меня приказ!
– Тебе что, трудно?
– Трудно! До тех пор, пока не будет проведена эвакуация ценных специалистов, Фримантль приказал сохранить прибытие аспайров в тайне любой ценой.
С этим Анри мог согласиться. Известие о том, что через несколько дней все умрут, обязательно вызовет панику, и как следствие срыв эвакуации тех немногих, кому хватало место в кораблях.
– Значит никак?
– Извини Анри, никак. С меня голову снимут.
– Ну хотя бы сообщи сразу, как запрет снимут.
– Не вопрос. Что еще?
– Все.
– Ок.
Сисадмин отключился, а Беллар досадливо закусил губу. Как он понял, правительство решило пока сохранить вторжение в секрете. Чиновники как всегда, не знали что делать, и прежде всего все засекретили. По слухам, точно так же они поступили и два года назад, когда узнали о судьбе "Ихневмона". Засекретили, и сделали вид, будто ничего не произошло. И случись у границы красной зоны Каштуры того транспорта, люди не узнали бы о войне до сих пор.
А сейчас, когда еще не началась паника, когда деньги еще чего то стоят, информация, которой обладал Беллар, была поистине бесценной. Марси должна как можно быстрее потратить накопления, превратив деньги в необходимые для выживания припасы. После орбитальной бомбардировки экономика метрополии рухнет, а предотвратить эту бомбардировку Резервному флоту не по силам. Только если человечеству очень повезет, то у аспайров бомбы кончаться раньше, чем они нанесут экологии Земли непоправимый урон.
Он скривился, словно от боли, и помотал головой, отгоняя нехорошие видения. Нельзя зацикливаться! Все будет хорошо! А сейчас, работать, Беллар, работать!
Анри запросил у компьютера расписание вахт, и с радостью увидел, что его вахта лишь через четыре часа. А раз так, то значит этот чертовски долгий, и тяжелый день закончился! Он погасил консоль, и одним несильным толчком отправил себя ко входному люку. Четыре часа сна, море времени!
Человек мало приспособлен к невесомости. Обычно внутренние органы надежно прижаты силой тяжести, и когда она вдруг исчезает, то кажется, будто твой желудок стремится всплыть, вырваться на свободу. Первое время почти все начинающие космонавты вынуждены постоянно бороться с тошнотой. Мало кому удается удержать в себе съеденное. Но когда привыкаешь, то начинаешь получать от нее определенное удовольствие.
Анри обожал спать в невесомости, когда мышцы расслаблялись так, как никогда не расслабятся даже на самой нежной перине. В невесомости ты не отлежишь руку, и нет нужды ворочаться, выбирая наиболее удобную позу. А еще при этом ему снились чертовски яркие, почти неотличимые от реальности сны.
Они познакомились в самом конце весны, за несколько дней до его дня рождения. Тридцатилетия. Где то на задворках Лиги, на дальних колониях, разгоралась война. Врага еще никто не видел в лицо. Для большинства граждан Земли аспайры были не более чем скупыми строчками в разделе новостей. Захолустный мир Франца Иосифа, убогий, едва пригодный для обитания человека. Маленькая планета возле тусклого красного карлика. Большинство слышало о ней лишь на уроках галактографии. Мир тюрьма, куда ссылали уголовников, да доживали свой век ссыльные сепаратисты с Большого Шрама.
Когда мир Франца Иосифа пал, общественность конечно взволновалась, но кому интересно происходящее в восьмидесяти двух световых годах от Земли. После отправки туда трех крейсеров, шумиха утихла так же быстро, как и возникла. Подконтрольные правительству средства массовой информации сделали все, что бы снизить накал страстей в обществе.
Марси работала на независимый медиахолдинг "Все Новости Солнечной". Один из последних оплотов по настоящему независимых средств массовой информации. И после того, как из трех посланных крейсеров вернулся только один, а в звездной системе Трои был обнаружен чужой корабль-разведчик, потухший было интерес вспыхнул снова.
Анри, служивший тогда на фрегате "Нигон" старшим артиллеристом, был отозван на Землю. Лига спешно разворачивала судостроительную программу, и безжалостно выдергивало людей из сложившихся экипажей, для формирования экипажей новых. Возникшие дыры заполняли чем придется, от мобилизованных гражданских космонавтов, до недоучившихся юнцов. О качестве таких экипажей можно было судить хотя бы по тому факту, что количество несчастных случаев на вновь сформированных кораблях выросло в несколько раз. И никто не знал, как себя поведут в бою набранные с бору по сосенке люди.
Вот так Анри и оказался среди тех, кто передавал свой опыт пополнению. Оба ударных флота выдвинулись к окраинным колониям, а он застрял глубоко в тылу, в должности офицера инструктора. Анри проклинал судьбу, и посылал рапорт за рапортом, с требованием перевести его на родной корабль. Рапорты командование игнорировало. Но если бы он не попал на Землю, то никогда не познакомился бы с Марси. С его прекрасной рыжеволосой бестией.
Они познакомились на орбитальной базе флота "Сан Диего". Анри заметил ладную фигурку журналистки, как только та, в сопровождении сразу двух операторов, вошла в их учебный зал. Марси Шелдон, так отрекомендовалась красотка, показала письменное разрешение коменданта базы на съемки, и попросила вести себя так, словно ее тут нет. Но рассказывая разношерстной толпе будущих артиллеристов тонкости ведения огня главным калибром, Анри постоянно косил взглядом в угол, где что то черкала в своем коммуникаторе журналистка.
Не очень высокая, ладная, с копной непокорных рыжеватых волос, она притягивала его взгляд словно магнит. Одетая в светлокофейный брючный костюм, что подчеркивал достоинства ее фигуры, мисс Шелдон казалось совершенно не замечала жарких взглядов молодого офицера-инструктора.
Но когда после лекции он набрался смелости, и подошел, к его глубочайшему удивлению, девушка легко согласилась выпить с ним чашечку кофе в одном из немногих приличных кафетериев на базе.
Она оказалась разведена, после недолгого неудачного брака, он и вовсе никогда не был женат. Ее частые командировки во все уголки Солнечной системы, его постоянные отлучки. Какая женщина захочет связать свою жизнь с мужчиной, который по целому году отсутствует в Солнечной системе. Какой мужчина смириться с тем, что его жена неделями и месяцами отсутствует дома. У них оказалось очень много общего. Она обожала старинные фильмы времен покорения Пояса Астероидов, он много раз пересматривал "Поцелуй пустоты". Она увлекалась танцами в невесомости, в Академии он целых три года выступал на танцевальных фестивалях. Их неудержимо влекло друг к другу.
Именно там, на "Сан Диего", на танцевальной площадке в зоне нулевой гравитации, прижавшись друг к другу в завораживающе медленном танце, они впервые поцеловались. И расстались на долгие три дня, когда закончилась ее аккредитация на "Сан Диего".
Она встречала его возле космопорта на озере Виктория. Анри увидел ее еще издали, из автобуса. Марси стояла, одетая в легкое белое платье, и волосы ее развевались на легком африканском ветру.
– Все таки встретила.
– Я обещала…
Будильник вырвал его из ее объятий безжалостно. Еще секунду Анри лежал, стараясь удержать перед глазами ее образ, но мерзкое пиликанье коммуникатора не оставило сну ни единого шанса. Эскадра шла к Европе, и старший помощник требовался на посту.
Первые два часа вахты прошли спокойно, окруженные такшипами фрегаты летели по инерции, все глубже уходя в радиационный пояс. Пользуясь выпавшей передышкой, Анри начал надиктовывать очередное письмо жене, но дописать ему не дали. С удаляющегося Ганимеда с эскадрой связался лично Фримантль.
Когда на "Котлин" пришел вызов, подписанный комендантом "Скапа Флоу", Перри приказал разбудить капитанов остальных кораблей. Новости того стоили.
– Господа, станция наблюдения на Каллисто сообщает, что четыре корабля из состава сил вторжения начали маневр торможения.
Фриматль выглядел еще более истощенным, чем обычно. Суета последних часов стоила ему немало сил. Анри смотрел на пожилого адмирала, и поражался внутренней силе человека, который отказался эвакуироваться с обреченной базы. Добровольно остался до конца руководить безнадежной обороной Ганимеда. Отвлечь на себя внимание флота вторжения, отвлечь от беззащитных подледных поселений.
– Мы все еще ждем подтверждения с Титана. Нам чертовски повезло, что аспайры пришли когда Сатурн расположен так близко от Юпитера.
На полученной с Каллисто схеме, было видно, как четыре относительно небольших корабля гасят скорость, расходясь по четырем противоположным векторам. Перри вгляделся в схему, и что то посчитав в уме, обратился к адмиралу.
– Как я понял, сэр, они погасят свою скорость непосредственно возле границы "красной зоны"?
– Совершенно верно, капитан Перри. Менее чем в миллионе километров от сферы гравитационного воздействия Солнца. Манн, переглянулся с Роумом, и несколько неуверенно предположил.
– Думаете это и есть те самые пресловутые корабли межзвездной связи?
– Не факт. – покачал головой Фримантль. – С тем же успехом, это могут быть корабли-наблюдатели. Хорошие телескопы, большие радарные поля. Не забывайте, они вторгаются в совершенно неизвестную планетную систему. Но и ваше предположение не лишено смысла. В любом случае, нам стоит подождать. Я отправил доклад в Генеральный Штаб, в Адмиралтейство и послал запрос на Титан. Манн кивнул.
– Разумно, сэр. Каллисто мы скоро потеряем, – Манн запнулся, искоса посмотрев на адмирала, – а на "Окинаве" отличные радарные комплексы. Мы сможем отследить ту четверку.
Фримантль словно и не заметил оговорки Манна, оставшись столь же бесстрастным.
– Главное, что на "Окинаве" есть два фрегата, и подразделение тактических кораблей. На месте Генерального штаба, я бы отправил группировку "Окинавы" на перехват одного, или даже двух этих кораблей. Всю четверку нам увы, не перехватить. Горестно вздохнув, Фриматль мечтательно продолжил.
– А бы неплохо оставить наших гостей без связи. Или без кораблей наблюдения, если это они. Но я собрал вас не для этого. Час назад на Европе закончили заправку три корабля-разведчика класса "Око". Они малозаметны на радарах, и оборудованы отличными средствами оптического наблюдения. Я приказал им отойти на расстояние десяти световых секунд, образовав треугольник, центром которого будет Юпитер. В засаде они станут вашими глазами, господа. Фримантль указал на возникшую за его спиной схему.
– Два корабля зависнут в экваториальной плоскости Юпитера, а третий вот здесь, над северным полюсом планеты. При таком размещении вы всегда будете находиться в поле зрения минимум двух кораблей. Сами понимаете, четыре корабля было бы лучше, но на "Скапа Флоу" таковых нашлось только три. Комендант обреченной базы развел руками.
– Чем богаты. Коды доступа вам уже скинули, принимайте командование, и да хранят вас безмолвные звезды.
Еще один, с удивлением отметил Анри. С начала этой недели он встретил больше приверженцев Смотрящих-на-звезды, чем за всю предыдущую жизнь. Адмирал Фримантль молча склонил голову, и экран медленно потух.
– Вот значит как, – задумчиво проговорил Манн. – Четыре корабля связи, может быть, может быть.
– Адмирал прав, – высказал Перри свое мнение, – всех четверых не перехватить. Они разлетаются в разные стороны, а двум фрегатам с "Окинавы" не разорваться.
– Там кажется есть такшипы. – неуверенно начал Роум.
– Далековато для такшипов . От Сатурна до той четверки полторы астрономических единицы.
– В любом случае, господа, – остановил их Манн, – те корабли не наша головная боль.
– Да уж, – помрачнел Перри, – тут ты прав. Конец связи!
Какое то время Анри смотрел на потухший экран лидера эскадры, затем вызвал Сагатимори.
– Акира, что с кораблями разведчиками?
– Установлена связь с "Оскаром", "Яббером", и "Сайлком". Корабли выйдут на позиции в срок от двух до трех суток.
– Спасибо. – поблагодарил его Анри, и отключился.
Во время его следующей вахты эскадра вышла к орбите Европы. Самого спутника тут естественно не было, они разминулись на несколько сотен тысяч километров. Спутник с самым большим в Солнечной системе океаном сейчас уже практически скрылся за Юпитером. Наступала пора готовиться к засаде.
В юности, перед тем, как подать документы на поступление в Академию Флота, Анри зачитывался старинными книгами о морских и космических приключениях. И в наиболее старых, рассказывающих о временах гордых линкоров, и плавучих аэродромов, ему случалось читать, как красили моряки свои корабли, вернувшиеся из морского похода. Как облепляли борта, и шаровой краской закрашивали потеки соли и ржавчину. Но никто и никогда не рассказывал о том, что бы люди вручную красили корабли массой покоя в сто тысяч тонн.
Для начала компьютер "Котлина" проанализировал снимки той равнины, куда планировалось посадить фрегаты. Затем, на основании этого анализа он выдал схему окраски, которая должна была скрыть истинные очертания кораблей на фоне Метиды. А уже потом, наружу высыпали "пауки", ремонтные роботы, каждый размером с ладонь взрослого человека. Никто и никогда не предполагал, что "паукам" придется красить наружную обшивку, и потому программу для них писали "на коленке", и точно так же в ремонтных мастерских придумывали крепления для самодельных пульверизаторов. Наверное люди справились бы с этим заданием быстрее, но уже здесь, возле Европы, уровень радиации был опасно высок. А экипажам и так предстояло получить изрядную дозу потом, во время засады.
Окраска заняла более трех суток. По ее завершении обычно темные корпуса фрегатов напоминали плод фантазии больного живописца. Путанное переплетение серых и черных линий разной интенсивности. Впервые посмотрев на "Котлин", Анри скептически покачал головой, но компьютер утверждал, что именно это расположение красок лучше всего замаскирует фрегаты на Метиде.
Сразу по прибытию к Европе, экипажи с такшипов перевели на фрегаты, выделив им для жизни тесное радиационное убежище. Наиболее защищенное от радиации место на корабле. Впрочем, тесным оно было, когда там случалось укрываться от буйств солнечного шторма всему экипажу фрегата. Для для экипажей с восьми такшипов места там было предостаточно. Они устроились куда комфортнее космонавтов с "Церама", которым вскоре предстояло перебираться в осевой коридор.