Он с печалью оглядел кабинет, который служил ему домом почти десять лет. Все те немногие вещи, что он возил за собой, они оставались здесь. Обиднее всего было терять шкаф наполненный антикварными бумажными книгами. Полторы тысячи томов, самый старый из которых был издан аж в девятнадцатом веке. Жюль Верн, "De l? Terre ? l? Lune. Trajet direct en 97 heures 20 minutes.", издания 1865 года. Специально ради этого тома Фримантль выучил старо французский язык, и гордился тем, что сумел прочитать мсье Верна в оригинале. И вот теперь библиотеку придется бросить на погибель вместе со станцией. Фримантль ласково погладил потемневшие от времени корешки книг.
– И зачем я вас сюда взял… – он двинулся к выходу, и напоследок обернувшись, прошептал, – Прощайте…
Люди ушли со "Скапа Флоу", и адмирал брел по пустым коридорам, прощаясь со своей станцией, иногда проводя ладонью по переборкам, зачем то стараясь запомнить последнее место службы. Десять лет почти безвылазно прожитых на базе флота в системе Юпитера, сроднили его с этими серыми коридорами, трапами, ведущими вниз, к зоне нулевой гравитации, с тесными рекреациями. Совсем недавно здесь жило две тысячи триста человек личного состава. Инженеров, техников, пилотов. Это был их дом, его дом. Обреченный дом.
Легко вступив на длинный трап, Фримантль поехал вниз, лишь слегка притормаживая спуск касаниями ладони. Набрав скорость в начале падения, так, что от ветра зашумело в ушах, он очень быстро почувствовал, как стала уменьшаться гравитация. Адмирал отпустил трап, и сопротивление воздуха стало быстро гасить скорость, так что в зоне нулевой гравитации осталось лишь коснуться поручня, и отправить себя в короткий полет до переходного шлюза.
Адмиральский катер стыковался отдельно от остальных судов. Его маленький причал находился сразу возле вращающегося барабана жилого сектора, и путь занял гораздо меньше обещанных десяти минут. Ожидающий его адъютант нервно барабанил по крезу люка.
– Сэр, основная часть вражеского флота начала разгон в нашу сторону.
– Сколько осталось времени?
– Не более двух часов, сэр. – за ровным голосом офицера чувствовался сдерживаемый страх. – аспайры обогнут Юпитер по малой дуге.
– Торопятся? – кивнул Фримантль, – это хорошо. Мы их притормозим!
На борт катера он взошел первым, и минуя пассажирский отсек, сразу же направился в пилотажную рубку. Проведя большую часть жизни в космосе, адмирал не любил быть грузом, к тому же из пилотажной лучше видны звезды. Подчиненный знали про эту маленькую блажь, и на личном катере для адмирала установили дополнительное кресло в рубке. В проходе между первым, и вторым пилотами.
– Ну, что, ребятки, поехали? – он пристегнулся, и вдруг попросил. – можете облететь вокруг "Скапа Флоу"?
– Да, сэр – удивленно посмотрел на него первый пилот.
– Давайте, – махнул рукой Фримантль, и включил со своего места полный обзор.
Рубка исчезла, открыв звезды. Катер висел пристыкованный на противоположной от Ганимеда стороне базы, и Фримантль, как завороженный сидел, и смотрел на колючие яркие звезды. Множество звезд, сколько никогда не увидеть живущим в глубине атмосферы. Давным давно, в ранней юности он пришел к звездам, и сегодня умрет среди них. Адмирал улыбнулся.
У него был хороший пилот, катер стартовал настолько плавно, что Фримантль заметил старт лишь по тому, как поплыли звезды. Выполняя просьбу адмирала, пилот отвел катер на пару километров, и развернулся так, что "Скапа Флоу" заслонила все поле зрения.
– Давай потихоньку, – тихо попросил адмирал.
Из доков вылетали истребители, мошкарой зависая неподалеку. Отдельно от них, величаво вышел заправщик, похожий на пузатую бутылку с коротким горлышком. Полсотни устаревших "Молотов" с зенитными ракетами. На базе попросту не нашлось ничего, что могли бы нести эти легкие машины. Все поступающие во флот термоядерные "Москиты" шли на вооружение тактических кораблей. В итоге, на каждый истребитель повесили по паре кассетных "Первоцветов", которые даже теоретически не предназначались для стрельбы по тяжелым кораблям. Для этого им не хватало ни дальности, ни разгонных характеристик. По боевому уставу, "Первоцветы" применяли для создания огневого заслона на пути приближающихся торпед.
Когда они облетели вокруг обреченной станции, Фримантль устало махнул рукой.
– Пошли к точке рандеву.
Два медлительных монитора, еще час назад ушли за Ганимед. Переделанные из устаревших фрегатов, они с трудом выдавали один грав, и в предстоящем сражении им была уготована участь мальчиков для битья. Чисто оборонительные суда, мониторы обладали впечатляющей лобовой броней, и как надеялся Фримантль, могли сохранить ход после десятка попаданий. Дать истребителям призрачный шанс дотянуться.
Сгруппировавшись вокруг заправщика, рой истребителей стал огибать Ганимед и Фримантль провожал глазами искорки их двигателей, пока те не исчезли за диском спутника. Катер разгонялся неторопливо, сам того не осознавая, адмирал оттягивал встречу с неизбежным. Казалось, что стоит взойти на борт монитора, и все закончиться. А не хотелось…
Из за горизонта Ганимеда взошел рыжий диск Юпитера. Катер миновал терминатор и шел теперь над дневной стороной, все дальше и дальше уходя от спутника. Аспайры подходили под очень неудобным углом, и что бы укрыться от них, следовало встать по ходу движения спутника. Ждать, и постоянно тратить рабочее тело на противодействие гравитации. Пятая и шестая точки Лагранжа находились в потенциальной зоне обстрела.
– Десять минут до стыковки, сэр, – повернулся к нему пилот.
Фримантль оторвался от размышлений и подался вперед, ища глазами мониторы. Тщетно, с такого расстояния корабли терялись на фоне небосвода, и даже тренированный взгляд не мог отличить огоньки маневровых двигателей от звезд.
– "Обама", здесь "К-816". Контр-адмирал Фримантль просит разрешения взойти на борт!
– "К-816", разрешение получено, даю коридор стыковки. – отозвался безликий голос.
Вдалеке потухло сразу несколько звездочек, и приглядевшись, Фримантль наконец различил темный силуэт монитора "Обама". Последнее судно, на котором поднимут его вымпел. Контр-адмирал, ведущий в бой два старых монитора и полсотни истребителей, сбывалось старое пророчество Масори. Насмешка судьбы, ведь потирая ушибленную скулу, тогда еще капитан первого ранга Масори напророчил ему сдохнуть командуя старой калошей. И ведь угадал, сукин сын.
Фримантль тихонько засмеялся. Двумя старыми калошами! Приписанные к "Скапа-Флоу" мониторы лет тридцать назад переделали из устаревших фрегатов. Обладая массой покоя всего в восемьдесят тысячи тонн, монитор нес на себе два снятых с линкора орудия главного калибра. Жаль только, что орудия эти устарели минимум на полвека. Способные с двадцати тысяч километров прожечь броню любой колониальной самоделки, лазера вчетверо уступали в дальности плазменным пушкам аспайров. А слабые двигатели лишали даже надежды подобраться вплотную. Оставалось прятаться и маневрировать, выгадывая для Земли лишние часы. Или даже минуты.
Снаружи монитор напоминал короткий толстый огурец с двумя едва выступающими по бокам башнями лазеров главного калибра. Не предназначенный для долгих перелетов, он был лишен даже обычного вращающегося жилого модуля. Большую часть времени монитор висел пристыкованный к базе, выходя лишь в регулярные тренировочные полеты. Или как сейчас, в бой. В свой первый и последний бой. Обозначая стыковочный узел, на темной броне мигнул светлый круг.
– Быстрее "К-816", три корабля аспайров увеличился ускорение! – поторопил их вахтенный офицер "Обамы".
Фримантль встрепенулся. Три корабля, наверняка это были тяжелые крейсера, или "линкоры", как называли их на флоте после первого столкновения. Похоже аспайры действовали строго по шаблону, в деталях повторяя случившееся у Каллисто. Сначала они подойдут к планете на восемьдесят тысяч километров, и как в тире расстреляют орбитальную группировку, а потом основательно и неторопливо проутюжат обнаруженные на поверхности поселки. Затем к спутнику должны были подойти истребители, засекая с низкой орбиты незамеченные прежде цели.
Что ж, это им на руку. Атаковать линкоры Фримантлю было нечем, и он решил бросить все силы на подавление истребителей. К сожалению, устаревшие "Молоты" могли рассчитывать на успех только в ближнем бою, а потому Фримантль рассчитывал до последнего прикрываться планетой.
Катер осторожно ткнулся носом в стыковочный узел, и почти сразу по ушам ударила воздушная волна. Выравнивалось давление.
– Удачи вам, адмирал! – почтительно склонился пилот.
– Вам тоже, ребята. – улыбнулся Фримантль.
Доставив его на монитор, катер улетал обратно к Ганимеду. Туда, где в спешно вырытых убежищах ожидали своей судьбы тысячи других людей. Вот только, пилот трезво оценивал их шансы, и потому, услышав пожелание удачи, благодарно кивнул.
– Спасибо, адмирал, было большой честью служить под вашим командованием!
Ничего не ответив, Фримантль покинул катер. В шлюзовом отсеке монитора его дожидался старший помощник, молоденький загорелый первый лейтенант. Увидев выплывшего из люка адмирала, старпом вытянулся, насколько это позволяла нулевая гравитация, и запинаясь от волнения, отрапортовал.
– Господин контр-адмирал, приветствую вас на борту! Монитор "Обама" к бою и походу готов!
Фримантль с жалостью оглядел усталого лейтенанта, заметив и его скафандр, покрытый разводами грязи, и глубоко запавшие глаза под набрякшими веками. Похоже, что приводя корабль в боевую готовность парень не спал несколько дней. После эвакуации большинства технического персонала, вся тяжесть подготовительных работ легла на плечи экипажей. Люди вымотались, валились с ног от усталости, и в таком состоянии шли в бой. Все таки шли.
– Благодарю за службу, лейтенант! – адмирал выразил нахлынувшие эмоции неуклюже, и устыдившись,с чувством похлопал старпома по плечу. – Спасибо тебе, сынок.
– Служу Лиге! – вытянулся тот еще больше. – Пройдемте, сэр, вас ждут в боевом информационном центре!
На кораблях этой серии не предусмотрели осевого коридора, и до пункта назначения им пришлось добираться путанным лабиринтом узких проходов. В те времена, когда монитор еще был гордым красавцем фрегатом, основные жилые помещения размещались в демонтированном ныне барабане жилого модуля. Потом барабан срезали, вместо него нарастили броню, установили здоровенные башни снятых с линкора орудий, и после всех этих переделок места для людей фактически не осталось. Двадцать шесть членов экипажа ютились в нескольких крошечных боевых постах. Все было пожертвовано в угоду бронированию и огневой мощи, с бывшего фрегата сняли ненужны виртуальный привод, и даже урезали баки рабочего тела. Теперь он мог курсировать только в пределах внешних спутников Юпитера. Очень неспешно.
В последний раз Фримантль поднимался на борт "Обамы" почти два года назад, во время полномасштабных учений в связи с началом войны. Уже тогда стало понятно, что медлительный монитор с устаревшим оружием ничего не мог противопоставить смертоносным линкорам аспайров. И после разгрома у Иллиона эта уверенность только окрепла. Даже в страшном сне адмиралу не могло привидеться, что он возглавит атаку двух мониторов против четырех ударных флотов.
Едва попав в боевой информационный центр, Фримантль сразу же оказался в центре всеобщего внимания. На него смотрели девять пар глаз, и в глазах этих читались страх, отчаяние, и мрачная решимость. Решимость до конца выполнить свой долг. Экипаж монитора прекрасно понимал, что уходит на смерть, что бой будет неравным, и даже ценой своих жизней они не смогут остановить врага.
Под взглядом этих внимательных глаз адмирал добрался до своего кресла справа от капитанского пульта, и едва притянув себя к консоли, тут же включил общую трансляцию. Его люди должны были знать правду.
– Космонавты! Мои боевые товарищи, к вам обращаюсь я, контр-адмирал Сидней Фримантль. – Он сделал паузу, подыскивая нужные слова, – Вы знаете не хуже меня, что сегодняшнюю битву мы проиграем. Что нет шансов не то что выжить, но и просто разменять свои жизни на жизни врагов. Но своей атакой мы должны убедить аспайров, что в системе Юпитера больше нет наших кораблей! Друзья мои, у всех у нас на Земле остались родные, и своими телами мы преградим путь смерти, спасем их. Это достойная цена, и горжусь тем, что плачу ее вместе с вами! Нас не забудут!
На него смотрели девять пар глаз, и из их взглядов уходил страх. Адмирал сумел найти нужные слова, жаром своей души подарив им цель, ради которой не страшно и умереть. Он не видел офицеров и матросов второго монитора, не видел спеленутых в противоперегрузочных коконах пилотов "Молотов", но отчего то знал, что и из их душ уходит страх.
Выпрямившись в кресле, Фримантль активировал тактическую консоль. Пора начинать.
– Эскадра, приготовиться к бою! Командирам кораблей и авиакрыла доложить о готовности!
Сидящий справа от него капитан "Обамы" вскинулся, машинально расправляя плечи.
– "Обама" к бою готов!
– "Роттон" к бою готов! – почти сразу вслед за ним доложил капитан монитора-близнеца.
– "Маленькие" рядом. – командир полка "Молотов" доложил не по уставу, но Фримантль закрыл глаза на это нарушение. В пилоты внеатмосферных истребителей шли лишь самые отчаянные, они первыми принимали удар врага, своими хрупкими машинами заслоняя тяжелые корабли. Потенциальные смертники, по меркам Флота они получали огромные деньги, выходили на пенсию в сорок лет, правда и плата за это была велика. Большая часть пенсии уходила на восстановление утерянного на службе здоровья.
Внеатмосферники уступали размерами аэрокосмическим истребителям, но в своей родной стихии значительно превосходили АКИ по боевым характеристиками. Лишенные даже намека на аэродинамику, напоминавшие сплюснутый шар "Молоты", взамен несли очень мощные двигатели, и толстую лобовую броню. Вооружение к несчастью подкачало, в те годы, когда проектировали, вполне достаточным считалась дальность фокусировки малых лазеров на две с половиной тысячи километров. А значит им придется прорываться к линкорам почти вплотную.
Радовало только одно, лобовая броня "Молотов" по расчетам могла выдержать попадание плазменной дробинки. В этом они превосходили даже такшипы. Вот только что они смогут сделать с линкорами, Фримантль не знал. Маломощный импульсный лазер даже теоретически не мог пробить броню крупного корабля.
Аспайры полностью вышли из за Юпитера. Тройка "линкоров", возглавляющих ордер, выстроилась равнобедренным треугольником, и ускорялась на трех гравах, значительно обогнав остальной флот. Что то в их построении Фримантлю не нравилось, тревожное сомнение занозой сидело в мозгу, но оформить свои мысли никак не получалось. Что то пошло не так.
– Меняем планы! – представляться Фримантль не стал, на командном канале все знали его голос. – Эскадре выйти на эллиптическую орбиту!
– Сэр! – осмелился возразить капитан "Роттона", – Удаляясь от Ганимеда, мы разорвем дистанцию, а идти обратно нам придется под обстрелом!
– Выполняйте, – ласково попросил Фримантль, – При нашем нынешнем положении, диск Ганимеда закроет нас только от двух противников. Выйдя на эллиптическую орбиту, мы сможем дольше оставаться незамеченными.
Капитан "Обамы" бросил на адмирала только один опасливый взгляд, и тут же отдал команду начать маневр. Он служил под командованием Фримантля уже девятый год, и сразу узнал характерный тон. Когда адмирал начинал источать елей, то ослушника ждали очень крупные неприятности.
– Эскадре экономить рабочее тело! – добавил Фримантль, и снова погрузился в раздумья.
Его настораживало расстояние между вершинами треугольника. "Линкоры" разошлись уже на несколько тысяч километров, и эта цифра продолжала увеличиваться. Почему аспайры изменили тактику? Каллисто они атаковали в плотном строю, при первых признаках сопротивления готовые поддержать друг друга огнем. Да, станция слежения не имела прикрытия, но радары аспайров должны были заметить мониторы еще на подходах к Красной зоне! Фримантль специально не стал прятать свои последние корабли, и их местоположение просто обязаны были отследить. Неужели враги настолько самоуверенны, что совершенно не опасаются обнаруженных защитников?
Экономя рабочее тело, мониторы выходили на новую орбиту больше часа. И все это время Фримантль пытался разгадать замысел врагов. Сам он никогда бы не стал рассредотачивать силы в атаке. По оценкам навигаторов, к моменту достижения Ганимеда "линкоры" разойдутся на целых семнадцать тысяч километров, огибая спутник сразу с трех направлений. Немного, учитывая дальнобойность их пушек, но все равно, прикрывать друг друга они не смогут, помешает планета. Не отправь он фрегаты к Метиде, аспайры теряли как минимум один из "линкоров". Но имея на руках одни мониторы, об этом не стоило и мечтать. Массой "линкор" в пятнадцать раз превосходил неповоротливые мониторы. От самоедства его отвлек доклад оператора радарного комплекса.
– Противник начал маневр торможения!
Основные силы аспайров остались далеко позади, а вот "линкоры", развернувшись хвостом вперед, оттормаживали, собираясь зависнуть в семидесяти тысячах километров от Ганимеда. Слишком далеко для атаки, мониторы расстреляют задолго до того, как они успеют набрать скорость. Похоже он ошибся, приказав приказав отойти.
Фримантль поймал укоризненный взгляд капитана, и заиграв желваками, приказал.
– Ждать!
У них все равно не было выбора, оставалось ждать, и смотреть, как "линкоры" словно в тире выбивают орбитальные заводы. Все как у Каллисто. Не нужно никуда торопиться, период обращения вокруг Ганимеда невелик, не пройдет и часа, как перед аспайрами один за другим пройдут все вращающиеся по своим орбитам заводы, верфи, заправочные станции. Вся промышленная инфраструктура Ганимеда.
– Противник прекратил торможение! Скорость относительно Ганимеда три с половиной километра в секунду, медленно растет.
Естественно, подумал Фримантль, "линкоры" уже в поле тяготения, оно захватило их, и тащит сейчас к спутнику. Но слишком медленно, это ничего не даст, за какой то час аспайры выбьют орбитальную группировку, и примутся за них. Все еще находясь вдвое дальше максимальной дальности огня мониторов.
– Вижу энергетические всплески! – заголосил оператор. – Около полутора тысяч снарядов, сто секунд до контакта!
– Цели? – быстро спросил капитан.
– Мало данных, они стреляли короткими сериями, – оператор замялся, считывая данные, – вижу восемнадцать серий.
– Я понял, – прервал их Фримантль, – они накрывают все в поле зрения.
– Да, на той стороне как раз восемнадцать крупных объектов. – после короткой паузы согласился с ним капитан. – Наши действия, сэр?
– Ждать, – сквозь зубы бросил ему Фримантль.
Телескоп на мониторе оставлял желать лучшего. Его полуметровое зеркало давно следовало заменить, за долгие годы использования оно потеряло идеальную полировку, и получаемое с него изображение казалось немного мутным. Он сумел узнать лишь характерные очертания "Скапа Флоу", база как раз выходила из под прикрытия планеты.
Сам того не замечая, Фримантль протянул руку, так, словно хотел коснуться станции, дать ей ощутить свое присутствие, ободрить. Еще в катере, даже не закончив прощальный круг, он вдруг почувствовал базу живым существом, испуганным и полным решимости, как и все они. Станция тоже была солдатом, старым, опытным, жертвующим собой ради других. Другом, которого пришлось бросить.