Склон здесь густо порос степной земляникой - Добрыня заметил вдалеке несколько детей, собирающих ягоды в лукошки. Поселковая детвора перемешалась с кшаргами и, вроде бы, уживались за этим занятием мирно. Это хорошо, а то уже не раз доносили, что земная мелюзга нагло задирает местных детей. С этими малолетними разбойниками сладу нет: у многих не осталось ни родителей, ни родственников, - чужие люди это не родные. Школу кое-как организовали, но толковых педагогов-воспитателей не хватает. Вот и отбиваются от рук без нормального присмотра - только и думают, где бы еще набедокурить. А детвора кшаргов неагрессивная, их дома в железном кулаке держат, воли не дают. Легкая добыча для сиротствующих хулиганов из поселка землян. Дети, конечно, на то и дети: без потасовок у них никак. Но и полную волю давать нельзя, - как бы до беды не дошло, да и озлобиться молодежь кшаргов может, а детская вражда потом и во взрослую перерастет. Парочку запевал Добрыня уже в погреб сажал, на вареную рыбу и воду: через три дня были как шелковые. Если не поймут: придумает наказание пожестче.
Лошадь поднялась на вершину холма, миновала сиротливо возвышавшуюся охотничью вышку - оттуда раньше следили за дичью и ваксами. Теперь забросили это дело: враждебных троглодитов в округе не осталось, дичь тоже убралась подальше от опасных для нее мест. Охотники перенесли свой лагерь на запад, к новым угодьям - от поселка до него теперь около двадцати километров. Через пару лет придется еще дальше переносить: лесов не останется - лучшие пахотные земли как раз в ту сторону тянутся. С землей здесь трудновато - холмы да каменистые пустоши. Почва, правда, неплохая, но ровных участков маловато, да и работы там много: от валунов приходится очищать и сорняки здесь матерые.
Вопрос о пахотных землях стоял остро. Кшаргов и крестьян от западников манила сюда дармовая земля, отсутствие аристократов-землевладельцев и защита со стороны армии землян. Если второе и третье островитяне предоставить могли, то с первым пока туго. Нет здесь достойных наделов. Вот если бы в степях Хайтаны поля распахать… Там да: там жирный чернозем - без удобрений достойный урожай можно собрать, и камней немного. А здесь только булыжники да песок, и живучие сорняки с длиннющими корнями. Добрыня уже устал инструктировать охотников и исследователей, заставляя их искать местность, подходящую для устройства сельскохозяйственного комплекса. По его задумке там можно было расселить крестьян, а поселок остался бы промышленным центром. Это разделение сфер деятельности оживило бы рыночные отношения: вынужденный "военный коммунизм" давно уже трещал по швам, но зачатки товарно-денежных отношений все еще были несерьезными. Еще в первый год появились зародыши валюты - меновые операции проводились с применением слитков меди, кусков железа и пластинок золота. Сейчас добавились "чешуйки" от Монаха: сплющенные кусочки серебряной проволоки, с оттиском, наносимым стальным чеканом. Так же использовались местные монеты, попадающие землянам от восточников и южан. Первые постоянно слали к Фреоне купцов - им требовалось практически все: соль из месторождения на Наре, золото из россыпей по правобережью Фреоны, железо островитян, медь и серебро от северян, брали также икру и соленую рыбу, пушнину. Кругов ухитрился за два года организовать в своих поселках массовое пчеловодство: леса в его владениях богаты липой, любая поляна похожа на клумбу от обилия цветов. У него восточники жадно скупали воск и мед. Южане брали поменьше, да и добираться им было далековато, но тоже начинали появляться частенько, благо тамошние аристократы создали купцам землян неплохую рекламу. В этом году их корабли уже трижды приходили от порогов. Привозили ткани и зерно, скупали золото и медь. И восточники и западники также сильно интересовались оружием - особенно огнестрельным, но здесь им пока ничего не обломилось. Не стоит их вооружать сталью и ружьями: армия землян единственная сила, способная оградить людей от агрессивной жадности местных аристократов, мечтающих о завоевании нового народа. Сила армии землян лишь в совершенном оружии - без него местные воины-профессионалы легко сметут даже превосходящий по численности отряд уроженцев Земли.
В раздумьях Добрыня сам не заметил, как добрался до хутора Макса. В редком лесочке стучали топоры: там кшарги занимались строительством. Сам Макс трудился на поле - раздевшись до трусов, он собирал камни. Найденные булыжники бывший главный охотник островитян таскал в деревянную тачку, отвозил их на опушку, там складывал в кучу. Хотя нет - не в кучу: землянин зачем-то возводил из них толстую стену. Поле собрался ограждать? Да это же идиотизм: камней здесь не хватит и на десяток метров подобной стены.
Спешившись, оставил лошадь на краю поля: пускай попасется. Беседа у него недолгая намечается, далеко убежать не успеет.
Макс, завидев Добрыню, остановил тачку, утирая пот со лба, потопал навстречу. Добрыня, пожав ему руку, сразу о деле говорить не стал:
- Ну привет Максим. Что: решил Великую Китайскую Стену соорудить?
- Ты о чем?
- Да я о камнях: зачем это ты стену из них поднимаешь?
- А… Да это не стена - просто так красивее, чем просто в кучу скидывать. Приятнее как-то.
- Ишь ты! Красивее ему! Эстет какой! Вижу я, ты здесь настоящим колхозником стал: на поле пашешь без лошади.
- Не пашу еще, но если тесть позволит, то за плугом похожу. На этом поле, думаю, успеем озимые засеять.
- Как у вас дела? Все строитесь? Изба вроде готова была еще по весне?
- Маловата она для нас - нам три избы надо. В этой тесть и теща с малыми своими останутся, вторая для их старшего сына: у него жена и двое детей, ну а третья для меня с Литали - я ее по своему проекту поставлю.
- Ты прям целую деревню ставить решил… Как твои: не жалеют, что от Монаха ушли?
- Пока не жалеют. Говорят, что земля здесь хуже, но зато спокойнее жить.
- Зря вы так основательно строитесь. Я подыскиваю землю получше, чтобы не хуже чем у Монаха была почва, и без этих камней. Если найдется такая, крестьян туда будем селить.
- Камни ерунда. Убрать не так уж сложно, а по весне повторять уборку, не запуская это дело. Вот сорняки сильно достали - от них все зло. Вон, видишь кустик? По колено вырастает, не выше, но корень у него похоже до центра земли тянется. Выкорчевать нереально, а вырастает быстро очень. Любит как раз каменистые почвы. Вот с ним морока дикая, и это, похоже, навсегда. Сколько не пропалывай, все равно поднимается. Тесть говорит, что средство знает хорошее, и выведет их, только особого доверия к его словам нет.
- Вот и я о том же. Да и удобнее жить, когда село большое. А то у нас уже десятка два хуторков вроде вашего, и раскиданы они на десяток километров вокруг поселка. Если хайты оравой набегут, то даже защитить всех не сможем, сам понимаешь.
- Мы не специально особняком живем. Где есть поля под пашню, там и селимся.
- Во! Точно колхозник! Уже начал говорить "мы"!
- А я и не отказываюсь, - ухмыльнулся Макс. - Вот, посмотри на это поле: тут полторы крестьянские семьи прокормятся, а если урожаи будут хорошими, то излишков хватит еще на несколько семей поселковых. За холмом там еще побольше поле есть. По моим прикидкам пять семей здесь могут прожить: как раз их хватит, чтобы всю пашню обработать, а скот можно пасти в долинке ручья и на склонах холмов. Но шестой семье в этом месте уже тесновато будет, так что придется им искать для себя другие поля. Не получится здесь большого села. Как по мне, то лучше мест, чем по островам и берегам Фреоны, нет. Лес свести, и получатся отличные ровные поля. По весне их еще и удобрять будет речным илом. Вроде долины Нила житница выйдет.
- Не… про реку пока забудь. Рановато нам еще берега Фреоны осваивать. Если налетят большие корабли хайтов, все пожгут. Флот у нас, конечно, боевой, но слабоват и малочислен. Да и не может он постоянно дежурить. И река, к тому же, своенравная. Кшарги говорят, что там иногда наводнения бывают не по сезону. Зальет поля водой, и все - накрылся урожай.
- Никогда там еще наводнений таких не было. Половодье весной, конечно, очень серьезное, но в остальное время тишь да гладь. Максимум, на несколько сантиметров вода поднималась, и то нечасто. Я в плавнях частенько охотился, у меня там для интереса палки стояли с зарубками уровней.
- Мы тут два года всего, а ты уже решил, что самый умный здесь. Кшаргам врать ни к чему - сказали, что бывают наводнения, значит бывают. Не станем мы там поля засевать, - нельзя нам пока рисковать. Можно, конечно, дамбы защитные насыпать, но это работа огромная - мы ее нескоро осилим. Хайты себя зимой показали: они такие же опасные, как и раньше, и я их осаду не забыл, что в первую нашу осень была, еще на острове. Тогда нам повезло, но больше испытывать везение не хочется.
- Ладно, Добрыня, о перспективах развития сельского хозяйства мы уже поговорили, теперь давай, колись - зачем приперся? Небось, горишь желанием оторвать меня от нелегкого крестьянского труда - мечтаешь сменить мне орало на меч?
- Угадал. Мур жалуется, что горные ваксы их сильно достали. Воинов он там без толку теряет, помощи просит. Олег туда пойдет, с хорошим отрядом. Вот, думаю, кого с ним послать. Тебя замом поставить при нем неплохо было бы: ты общий язык и с людьми и с ваксами хорошо находишь и не спишь на ходу при этом. Осенью отлично себя показал, когда с хайтами на севере рубились, хорошо бы и сейчас так же поработать. Приказывать я не могу: у тебя скоро в семье пополнение намечается, так что…
- Надолго это?
- Сам не знаю. Думаю, с ваксами они быстро разберутся, но потом Олег еще по предгорьям пошарит и, может, в Гриндир, наконец, заглянет - Мур с этим делом помочь обещал.
- Гриндир понятно, а что значит "по предгорьям пошарит"?
- Ну, мы плохо знаем горные края, интересно же. Может, что-нибудь полезное там найдем. Млиш рассказывал, что там раньше ртуть добывали.
- Млиш твой из ума выжил почти. В маразм давно уже впадает. Да и зачем нам ртуть? На термометры, что ли? Как по мне, так без них спокойно обойдемся. Да и ядовитая она.
- Дурак ты. Ртуть нам нужна на капсюли для ружей, на трубки для пушечных зарядов, на взрыватели и детонаторы. С ней можно будет нормальную артиллерию создать, да и отказаться от кремневок и фитильных ружей. Алик говорит, что переделать наше оружие на капсюльное будет несложно, вопрос только в капсюлях. А там можно будет подумать и о массовом производстве гильз, и будем потом хайтов из пулеметов косить. Так что ртуть нам очень нужна.
- Я с Ломом недавно говорил - он вроде над этим работает. Собирается из свинца что-то делать, не хуже гремучей ртути начинка должна получиться.
- Балабол твой Лом. Он уже несколько месяцев химичит что-то, но толку мало. Капсюли его через один срабатывают - нам такое не надо. Я его за жабры взял, так он признался, что с гремучкой проблем не будет: с ней работать гораздо проще. А насчет яда - свинец такая же гадость, как и ртуть. Будь моя воля, сжег бы химический цех вместе с Ломом - хватит мне людей травить. Но с другой стороны капсюли нам тоже нужны. Очень нужны…
- Ладно, уговорил. Но Добрыня: я надолго буду оторван от своей семьи. То, что Литали может родить без меня, это еще более-менее терпимо. Но то, что я не смогу все это время помогать семье… Тут же работы непочатый край: каждый человек у нас на счету. Даже дети работают. Ты не обижайся - я не от жадности, но как-то это компенсировать надо. Сам должен понимать.
- Да понимаю я все, - кивнул Добрыня. - Давай так: у вас, как я знаю, лошади нет в хозяйстве?
- Нет. Вол есть, на нем и пашем.
- Лошадь дам.
- Насовсем?
- Да.
- Откуда такая щедрость? - удивился Макс. - Лошадей, насколько я знаю, не хватает.
- Верно - не хватает: нам их гораздо больше надо. Но и еды нам тоже надо много. Так что выделять на крепкий хутор коня не жалко. Семенное зерно же выделяли, что в вагонах нашли? Взаймы, но выделяли. А твоя работа в этом походе платой будет. Да и трофеи наверняка возьмете - не с пустыми руками вернешься.
- Что у ваксов брать? Дубинки и горшки? Трофеи блин… насмешил… Добрыня, нам пора деньги свои вводить, а то так и будем лошадьми да рыбой расплачиваться. Если свои монеты не начеканим, то надо у восточников брать, или южан. Или по примеру Монаха чешуйки делать из серебра и меди. Как по мне, так лучше готовые монеты южан брать: с ними трений не было, и по реке торговать проще. Но лучше свои. Своя монета это один из главных признаков государственности. Увидят, что у нас есть свои деньги, и лишний раз поймут: мы народ самостоятельный, и чужих дармоедов нам не надо.
- Думал я над этим, и не только я. Так что не считай себя самым умным. Ну так что: договорились насчет похода?
- Да. За лошадь я пойду, - усмехнулся Макс.
- А Литали твоя как? Отпустит?
- А кто ее спрашивать будет? Ты, Добрыня, давай тоже женись, и женись на местной. Вот тогда и поймешь всю прелесть семейной жизни. Женщина здесь слова поперек мужчине никогда не скажет и истерику глупую никогда не устроит. Мужчина это воин и добытчик - женщина мать и дом хранит. Никакого феминизма и бабских слюней. Скажу ей пару слов, и она через пять минут соберет мне узелок в дорогу. А потом проводит, и проводит так, что уйду с легким сердцем.
- Повезло тебе значит. Олегу, вон, Анька может лютый скандал закатить с битьем керамической посуды, если он надолго куда-то намылится.
- Пускай разводится - мы ему богатую и покладистую невесту мгновенно найдем, - ухмыльнулся Макс. - Когда выступаем?
- Дня через два-три будь готов. Думаю, раньше собраться не успеем.
- Вы так долго готовиться будете?! Шнурки не поглажены?!
- Так ведь поход долгий: надо хорошо подготовиться, ничего не забыть, и людей грамотно подобрать.
- Ясно. Ну а нам собраться - подпоясаться. Считай, что я уже готов.
- Лады. Поехал я обратно тогда - надо еще к Лому заскочить.
- Удачи Добрыня. И если за холмом на землянике детей увидишь, крикни, чтобы наши домой бежали.
* * *
Островитяне изначально были легки на подъем. Если необходимо было собрать войско и послать в бой, обычно на это дело хватало несколько часов. Нищему долгие сборы ни к чему - все свое у него всегда с собой. Доспехов не было, оружия мало: подпоясался, закинул за плечо мешок с вяленой рыбой и печеными корешками, ухватил в руку копье, и все - к выходу готов. Люди жили скученно, одним поселком: все под рукой, искать никого не надо.
Но это беззаботное время осталось в прошлом. Людей теперь обременили нажитые вещи, и жили они теперь не одной кучкой. В главном поселке сейчас всего лишь около половины народа - остальные кто где. Теперь приходилось рассчитывать, кого и откуда можно призвать, и посылать за ними гонцов. Каждому бойцу надо подобрать доспехи, выделить оружие, запас боеприпасов и продовольствия - все это хранилось на складах. Основные запасы боеприпасов, продовольствия и медикаментов для нужд отряда надо перевозить на вьючных лошадях - лошадей надо выбрать лучших, и сбруей обеспечить тоже лучшей. Помимо лошадей часть запасов могут понести клоты: с этими великанами тоже нужно договориться, а еще проследить, чтобы в походе они не устроили кровавую разборку с ваксами. Друг друга эти союзные племена недолюбливали - мягко говоря. Кроме того отряд необходимо обеспечить палатками и инструментами, с собой надо взять кузнеца с полевой кузницей для ремонта оружия и доспехов, а так же подковывания лошадей. Врач тоже не помешает - со сложной раной без него не справиться. Само собой понадобится рация с запчастями, антеннами и батареями, ну и радист к ней, естественно, с опытом нужен. Раз параллельно войне отряд будет заниматься поиском полезных ископаемых и картографическими работами, то и Олегу нужны профессиональные помощники: старатели, умеющие работать с промывочным лотком, рудознатцы, знакомые с разными минералами, проходчики, привычные к проходке разведочных шурфов и канав.
Нельзя забыть никого и ничего. Если у врача не окажется шовного материала, раненый ждать не будет. Если у радиста сгорит пустячный резистор, надо иметь при себе набор запасных, а так же паяльник, работающий на раскаленных углях, олово и канифоль. В горах ничего этого не найти. Если лошадь потеряет подкову, у каннибалов новую не купишь.
Подготовка отряда прямая обязанность командира. Олегу поселок давал многое: жилье, одежду, еду, посуду - все вплоть до досок и гвоздей для изготовления кустарной мебели. Взамен он отдавал свой труд организатора и специалиста, свой местный опыт военного и путешественника. Если он что-то забудет, спрос будет с него.
Изготовление полок пришлось забросить. Целыми днями Олег метался по поселку и его промышленной зоне. С боем согласовав с Добрыней список потенциальных рекрутов, рассылал за ними гонцов, или лично сообщал им новости. Часами ругался с Аликом, доказывая, что устаревшие фитильные крупнокалиберные мушкеты отряду в таких количествах не нужны, - отчаянно выбивал дальнобойные ружья. Их было не слишком много, и прижимистый главный кузнец пытался волынить, затягивая установку замков на новую партию. Параллельно жестоко трусил Лома, требуя срочно изготовить партию разрывных снарядов с пикриновой начинкой. Проклятый химик без тумаков шевелиться не желал, а там делать-то нечего - все почти готово.
Олегу за каждый гвоздь чуть ли не драться приходилось - легче хайтов рубить, чем, допустим, у Булкина с продсклада выцыганить несколько головок сыра и мешков муки. "Сыр только на великие праздники, мука тоже". Интересно, а жрать что прикажете бойцам? Рыбу? Покушай ее с месяцок, а затем поштурмуй засевших в горах каннибалов? Что, неудобно? Ласты мешают? Так это они от такой диеты отросли.
Домой Олег заваливался только вечером, и здесь его встречала любимая супруга. Любимая то любимая, но не без недостатков: она и в спокойные времена смиренным характером не отличалась, а теперь, мечтая познать радость материнства, и вовсе не расставалась с ручной циркулярной пилой. Пилила, разумеется, Олега. Женская логика: "Ты специалист по кораблям, и если тебя куда-то послали топать пешком, то не должен идти. Пусть Макс топает туда, или Кабанов". Ну да, как будто если бы Олега послали по воде, она бы этому сильно обрадовалась и пилу свою выключила. Как бы ни так: знаем - проходили.
Может на годик ее к кшаргам отправить, на перевоспитание?