Икел отшвырнул обрубок бракемара и принял из рук подоспевшего кошачьеголового кромешника "кропило" - шипастый металлический шар, скрепленный с рукоятью цепью.
- Пожалуй, здесь я с тобой соглашусь, - отозвался он и, крякнув, принялся со свистом раскручивать над головой тяжелый шар.
То, что случилось потом, явилось неожиданностью для всех. Как и в основном помещении усыпальницы, по всему периметру резиденции Озирхотепа у самого потолка шел ряд вентиляционных оконец, забранных заржавленными решетками. И вот одна из этих решеток вдруг с треском вылетела, а из образовавшегося отверстия на пол спланировало некое существо, которое Георгий принял вначале за гигантскую летучую мышь. Приземлившись, пришелец медленно, едва ли не картинно, распрямился в рост и развел в стороны передние конечности. Опешившим зрителям стало видно, что это нечто вроде лемура-переростка, с круглой головой, круглыми же глазами и не то кожистыми крыльями, не то перепонками, растянутыми от больших пальцев рук до самых ступней; существо было совершенно голым, с пепельно-серой безволосой кожей, сухой и морщинистой, покрытой редкими волосками. Черты его лица невозможно было определить сколь-нибудь точно - они постоянно меняли свои очертания, то застывая на какое-то мгновение, то вновь растекаясь, как жидкое тесто. Пришелец скрестил тонкие руки на груди, обернувшись перепончатыми крыльями, словно серым кожаным плащом, и рассерженно зашипел, обнажая клыки, тонкие, но весьма длинные и загнутые. При этом сзади над его головой угрожающе вздыбился скорпионий хвост, а спереди бесстыдно встал торчком пенис, немногим уступающий хвосту.
"Ба! Да ведь это же химера, собственной персоной! - сообразил аль-Рашид. - Выходит, прав был дядя Влад: они и впрямь выжили. И укрывище их, верно, где-то здесь - в Крысятнике… А ведь это какой-то новый вид, таких тварей я раньше не видывал!".
- Осссирх-х-хоте-еп! - прошипело между тем создание. - Ос-с-становисссь! Отга-ай Мяс-с-сника нам. Он наш-ш-ш!
"Эге! - снова догадался Георгий. - Да не меня ли эта тварь величает столь ласково? Мясник! Вот, значит, какое прозвище они мне присвоили. Однако!"
- Постой! - воскликнул Икел, опуская кропило и поднимая левую руку в примиряющем жесте. - Песий Царь не враг нам. Но сейчас ты суешься не в свое дело. Право…
- Так-так! - с усмешкой заметил аль-Рашид и презрительно сплюнул. - Значит, теперь не одни сримцы, но и химеры у командира "СМЕРХа" в друзьях ходят?
- Ты на наш-ш-шей с-семле, кощ-щунник! - отозвалась химера, игнорируя Георгия. - Стессь Химерия, и прикасы оттает Пес-сий С-сарь. А его прикасс - тоссставить Мяс-с-сника жифым. К нему. - И, неприятно осклабившись, добавила: - У нас-с к Мяс-сни-ку мно-ого фопрос-с-софф, та-а!
- Да постой же, ты… - вновь начал было Икел. Но тут дверь в помещение резко распахнулась, и к Икелу подбежал один из тех кромешников, что оставались в усыпальнице. Он что-то поспешно зашептал предводителю на ухо. Икел выслушал, помолчал, а потом кивнул.
- Ничего личного, поверь, - негромко произнес он, повернувшись к аль-Рашиду, и, как обычно, развел руками.
- Ты повторяешься, - заметил Георгий.
- Уходим! - коротко бросил Озирхотеп и, больше не глядя на Георгия, подошел к одной из статуй. Засунув руку в нишу, быстро произвел какие-то манипуляции. За спиной изваяния со скрежетом открылся узкий проход. А в кабинет уже сбегались остальные кромешники.
И минуты не прошло, как вся кромешная братия следом за своим предводителем скрылась в потайном отнорке. Едва последний из них шагнул в темноту отверстия, плита с тем же скрежетом встала на место. Аль-Рашид остался один на один с химерой.
Химера вновь развернула свои перепончатые крылья и зашипела, явно торжествуя:
- Пойте-ем с-со мной, Мяс-с-сник! Пес-с-сий С-сарь с-сашталсся тепя, та-а!
- Ага, - пробормотал Георгий, - спешу, спотыкаюсь.
- Ты никута не тенешьс-ся…
- Слушай-ка, мышь-переросток! Сейчас мне, право, не до тебя, а то бы я нашел время подтвердить свое прозвище делом. - Для наглядности он рассек воздух лазерным клинком. - Просто стой, где стоишь, ладно? Иначе чихнуть не успеешь, как отчекрыжу твою фитюльку под корень. Я понятно выражаюсь?
- С-с-сфис-стюльку! - просвистела химера, затрясшись в зловеще-беззвучном смехе; при этом ее "фитюлька" дергалась в такт, точно палочка дирижера. - С-с-с-фис-с-стюльку!
- Ну и видок у тебя, приятель, - поморщился аль-Рашид, пятясь из кабинета. - Штаны носить вы, надо полагать, уже разучились? Кажется, это называют регрессивной деградацией…
Ретируясь к выходу, он тем не менее держал лазерный нож наготове и внимательно, с нехорошим предчувствием следил за продолжающей свиристеть, махать перепонками и топорщить оба отростка тварью. Лишь выйдя в большой зал опустевшей усыпальницы и с усилием затворив массивную дверь, аль-Рашид позволил себе вздохнуть с некоторым облегчением.
- Вот так вот, - крякнул он, набрасывая пудовый засов. - Как пришел, так и выбирайся, красавец. А мне пора. Все-таки не люблю я кладбища… наверно.
Не оглядываясь, он пересек прямоугольную крипту и выбрался наконец наружу.
Однако стоило Георгию отойти от усыпальницы на десяток-другой метров, как ему стали понятны и неожиданная сговорчивость Озирхотепа, и злокозненная веселость бесстыдной химеры.
Преграждая ему путь, из болотных зарослей молча поднималась шеренга уродливых тварей. Только нижняя половина их тел имела сходство с человеческой - от пояса и выше это были аллигаторы. Недвижные глазки рептилий алчно горели, верхние конечности тянулись ему навстречу. Себеки! Самые злобные и могучие из всех известных ему видов химер. И вновь дядя Влад прав оказался… Эх, сатана, а пистолет-то в машине! С одним ножиком в руке, пускай и лазерным, против такой толпы взрослых себеков туговато ему придется…
Ничего, решил он, может, стоит просто-напросто обойти их сторонкой - и вся недолга. Твари эти из-за коротких ног и несоразмерно массивного тулова довольно медлительны… Прорвемся!
Георгий поспешно повернул назад и… замер как вкопанный. Со стороны усыпальницы, неуклюже переваливаясь на мощных кривых ногах, двигалась еще одна цепочка себеков. Он огляделся по сторонам - отовсюду, неслышно раздвигая камыш, шли себеки. Кругом обложили…
Не прошло и минуты, а он уже был в плотном кольце химер. Жалея, что не прихватил из усыпальницы какого-нибудь топора или фламберга, аль-Рашид настроил лазерный нож на максимальную мощность.
Окружившие его твари переминались, похрюкивая, тянули когтистые лапы, но нападать не спешили.
Вдруг один из себеков, выше прочих на голову, шагнул вперед, приоткрыл жуткую пасть и рыкнул, указывая длинным саблевидным когтем на Георгия:
- Песий Цар-рь ждет тебя. Пойдем с нами, Мясник.
- Пош-шел ты, гадючий выползок, - заявил аль-Рашид вожаку себеков, демонстративно поигрывая ножиком, - пластовал я вашего брата раньше, справлюсь как-нибудь и теперь.
Себеки разом шагнули вперед. Георгий чиркнул лезвием ножа по нацелившемуся ему в грудину черному когтю, но лазер рассек его только до середины.
- Сучий потрох! Алмазные они, что ли… - пробормотал он, яростно отмахиваясь клинком от наседающих монстров.
Отрубленные когти, костяные пластины и посеченные конечности так и валились в разные стороны в брызгах изумрудно-зеленой себекской крови. Тем не менее кольцо продолжало сужаться.
Через несколько минут схватки аль-Рашид, не успев отразить удар когтистой лапы, получил мощный удар по затылку. Но лишь крякнул и продолжил упрямо отмахиваться; пока одна из тварей не зацепила его когтем по лбу. Теперь кровь заливала ему глаза.
"Плохо дело, - подумал Георгий, - видно, подрастерял я квалификацию. Раньше, бывало, голыми руками себека мог завалить… возраст, что ли, сказывается?" Видно, от таких мрачных мыслей, а может, просто от усталости, только очередной удар аль-Рашида вышел недостаточно быстрым, и ближайший нелюдь поймал его руку, перехватив чешуйчатой ладонью за запястье. Пытаясь высвободить оружие, Георгий что есть силы пнул себека ногою в грудь. С тем же успехом он мог пинать гранитную скалу - нога тут же занемела до самого колена. Правда, руку с ножом таки удалось выдернуть, но в результате, не удержав равновесия, он со всего маху хлопнулся на спину.
И тут же на грудь аль-Рашиду тяжело опустилась кряжистая нога чудовища; ребра его затрещали, дыхание перехватило. Он хотел рубануть лазером, но вторая зелено-чешуйчатая лапа намертво припечатала правую руку к земле. Себек наклонил рептильное рыло и приоткрыл пасть - в лицо Георгию пахнуло гнилым мясом. Похоже, это конец.
Неожиданно склонившаяся над аль-Рашидом тварь возмущенно хрюкнула и обернулась, а Георгий увидел, что из ее черепа, пониже затылка, торчит какой-то металлический шприц с оперением! Себек зарычал, повалился в густо замешанную на крови грязь и принялся кататься, пытаясь дотянуться короткими лапами до шприца. Однако движения его становились на глазах все более вялыми, и вдруг он замер, точно окаменев.
Следом взревели еще несколько себеков, уязвленные тем же оружием. Воспользовавшись сумятицей, аль-Рашид вскочил на ноги и подобрав нож. Кто же его спасители на сей раз? Он посмотрел в сторону леса, откуда и летели пернатые шприцы.
Из-за деревьев показалась группа человеческих фигур - десятка три, не менее - все в белых балахонах, помеченных широкими красными крестами. Химеры тоже заметили крестоносцев и поспешно заковыляли прочь, в камыши. Вероятно, им уже доводилось сталкиваться с таким противником, и они почли за лучшее ретироваться.
Недолго думая, Георгий принял сходное решение. Кто такие эти крестоносные шприцеметатели, Господь ведает. Да и с него на сегодня новых знакомств более чем довольно.
Нырнув в ближайшие заросли сикомор, он скрытно добежал до леса и отправился на поиски места, где должна была находиться оставленная им машина.
Встречи с очередными незваными спасителями ему удалось счастливо избежать.
Как ни странно, аэромобиль так и стоял рядом с раскидистым платаном. А вот черного флаера на месте не оказалось. Вероятно, его друзья-кромешники были совершенно уверены, что вернуться сюда он никак не сможет.
Мотор тоже завелся без приключений, и аль-Рашид взял обратный курс.
Глава 17
Броня правды и стрелы мщения
И если глаз твой соблазняет тебя, вырви его:
лучше с одним глазом войти в Царствие Божие,
нежели с двумя глазами быть ввержену в геенну
огненную, где червь их не умирает и огонь не угасает.
Марк 9, 42
Поколесив часа два по городу, он выбрал наиболее неприметную закусочную-автомат где-то на самой границе Черного округа с кварталами Серого. Как говаривал дядя, голод не тетка. Припарковав изрядно уже потрепанный, прошитый пулями Владов аэромоб в самом темном закоулке неподалеку, зашел в безлюдную забегаловку. И что теперь? Попробовать затеряться в бесконечных лабиринтах Крысятника? Там, среди вонючих трущоб Серого округа, он наверняка будет недоступен как для милиции, так и для адептов Озирхотепа. Здорово! И как раз угодит в дружеские объятия недобитых им химер! В реальности их существования он только что смог удостовериться воочию. И этот ихний Песий Царь поджидает его там с явным нетерпением… Любопытно все же, кто этот царь такой. И зачем он, аль-Рашид, ему понадобился?
Отыграться за прежние времена хочет? Устроить показательную казнь? Помнится, та тварь, что прервала их с Икелом поединок, некую Химерию упоминала… Звучит словно название государства. Что ж это получается? Значит, эти твари не только каким-то чудом уцелели после стольких лет массовых зачисток, но даже размножились?! Да и не просто размножились, а сорганизовались в единое сообщество? Химерия… царство химер… м-да… Ладно. С Химерней этой придется разбираться в следующий раз. А сейчас не до того.
"Подождите, время будет - и до вас, родненькие, доберусь", - мысленно пообещал Георгий. Вслух же произнес:
- Ну, старая, гадай!
Прозрачный камень привычно замерцал, наливаясь голубоватым светом.
Влип ты, касатик, порядочно,
Думать-то надо мозгою!
Бегаешь, ровно припадочный,
Мне не поспеть за тобою, -
ехидно констатировала Вёльва.
- А мне совет был нужен, а не твои поучения, колдунья ты старая! - рассердился аль-Рашид.
Вопреки моим советам
Ты везде суешь свой нос.
Потому-то без ответа
Я оставлю твой вопрос, -
не остался в долгу оракул.
Конец света! Можно подумать, что его перстень обзавелся собственным интеллектом. Он задумчиво пережевывал дежурный фаст-фуд, размышляя над дерзкими словами Вёльвы, когда вдруг вспомнил, что так и не прочел распечатанное для него Владом заключение экспертизы. Что ж, посмотрим. Чем черт не шутит: а ну как это наведет его на дельную мысль?
Развернув и пробежав глазами листы, Георгий аж присвистнул, не зная, что теперь и думать. И стал перечитывать документ заново, уже более внимательно.
Он так увлекся, что не заметил, когда к его столику подсел новый посетитель. Услыхав вежливое покашливание, Георгий поднял глаза и обнаружил напротив себя атлетически сложенного молодого человека, смуглолицего, в черном костюме и черной же, застегнутой на все пуговицы, рубашке без галстука.
- Не возражаете? - поинтересовался незнакомец. Георгий пожал плечами, отметив про себя, что тот не взял даже кофе. Кроме того, все остальные столики вокруг стояли незанятыми - других посетителей в закусочной просто не было. "Идиот! - мысленно обругал себя он. - По машине вычислили, как пить дать. Теперь доказывай, что не верблюд!" И как некстати - разрозненные кусочки головоломки только-только начали складываться в его голове в единое целое.
Незаметно рассматривая незваного соседа, Георгий испытал такое чувство, будто уже встречал этого смуглолицего раньше. Когда-то они сталкивались, определенно… только вот когда? И где? Снова дежавю? Что-то уж больно часто за последнее время…
- Вы Георгий аль-Рашид, я правильно понимаю? - нарушил молчание сосед.
- Предположим. А в чем, собственно, дело? Откуда вы меня знаете? И как нашли?
- Без особого труда, - улыбнулся тот, - у вас "алмазная грань", ее сигнал ловится даже в Ватикане. А знаем мы о вас со слов нашего общего друга, - сложив ладони лодочкой, он выдержал сообразную моменту паузу, - увы, ныне покойного.
- А-а… - протянул Георгий с облегчением, - так вы из этих… вселенец. Я хотел сказать, представитель ВСМЦ.
Незнакомец утвердительно кивнул и улыбнулся, скупо и выжидательно.
- Ну и чего же вы от меня хотите? Я чем-то могу вам помочь?
- Полагаю, помощь сейчас требуется прежде всего вам. Сегодня нам уже пришлось выручать вас…
- Так, значит, это были ваши люди - там, на кладбище? - догадался аль-Рашид.
- Да, - кивнул вселенец, - наши. Боевая дружина Конгрегации Веры. Так что напрасно вы тогда скрылись столь поспешно. Тем не менее мы вновь готовы прийти вам на помощь. - Тут вселенец сделал многозначительную паузу. - Если, разумеется, наши интересы совпадут.
- Влад говорил…
- Не надо имен! - перебил тот, вставая и озираясь по сторонам. - Тем более здесь. Пойдемте отсюда, вас ждут.
Та-ак, ситуация стала повторяться с завидной регулярностью.
- Кто меня ждет и где? - вздохнул Георгий почти обреченно.
- Я препровожу вас, - заявил вселенец и, не оглядываясь, направился к выходу.
- Полагаю, будет разумнее воспользоваться моей машиной, - сказал он, указывая на сигарообразный черный лимузин. В этом аль-Рашид был с ним солидарен. Вселенец отворил заднюю дверь и залез в салон следом за Георгием, оставив место водителя пустым.
Машина шла на автопилоте, окна были затемнены как снаружи, так и изнутри, поэтому аль-Рашид не мог видеть, где и куда они едут. Примерно через четверть часа, может, чуть дольше (нарком Георгия по-прежнему отказывался работать), они затормозили.
- Вы не против? - спросил провожатый, протягивая Георгию глухие черные очки. - Это ненадолго, в помещении вы сразу сможете их снять.
Георгий пожал плечами и нацепил очки. Такая фальшивая вежливость уже начинала его раздражать. Стекла очков были совершенно непрозрачные. С помощью вселенца, который мягко придерживал его под локоть, он вышел из машины, поднялся по двенадцати ступенькам и, миновав пару дверей (судя по звуку, старинных, на петлях), очутился в каком-то помещении. Снял очки, огляделся.
Он находился в просторном холле, оформленном в псевдоготическом стиле, пожалуй, чересчур утрированном: своды и арки как-то слишком остродужны, все элементы декора покрыты сплошной каменной резьбой, отовсюду скалятся рожи горгулий; холл освещался множеством напольных и настенных факелов, пылающих живым газовым огнем.
Они поднялись по широкой парадной лестнице на второй этаж, прошли рядом гулких галерей и узких, казавшихся заброшенными коридоров, затем миновали целую анфиладу совершенно пустых залов и остановились перед высокими резными дверями. Провожатый постучал и с усилием толкнул створки обеими руками.
- Господин Георгий аль-Рашид! - объявил он, пропуская Георгия. А сам отступил назад и прикрыл за ним двери.
Георгий оказался в высоком, напоминающем колодец сводчатом зале, тоже озаренном неровным факельным пламенем; кроме факелов освещение давали несколько больших напольных светильников с семью толстыми свечами каждый. Один такой светильник, из потемневшего серебра, находился позади массивного кресла во главе Т-образного стола. В кресле сидел старик с кустистыми бровями и окладистой черной бородой, подчеркивающей мертвенную бледность лица; его запавшие глаза горели каким-то мрачным огнем, а резкие, идущие от крыльев носа до опущенных уголков рта, морщины добавляли облику выражение суровой скорби.
По правую руку от сурового старца восседал дородный, даже грузный мужчина средних лет в берете малинового бархата. Черты его кирпично-красного лица были грубы и неподвижны, как у древнего идола; тройной подбородок, ниспадая на мясистую грудь, полностью скрывал шею; могучие руки с короткими, унизанными перстнями пальцами сложены на обширном животе. Но, несмотря на явно избыточный вес, он не выглядел обрюзглым или расслабленным: в нем ощущались недюжинные сила и энергия, способные проявиться в нужный момент.
По левую руку старца расположился муж неопределенного возраста в длиннополом халате. Голова его была покрыта изумрудного цвета тюрбаном, скрывающим лоб до высоких дуг бровей, под которыми выделялись круглые блестящие глаза и тонкий, крючковатый нос, нависающий над полными губами. Обличьем своим он весьма напоминал птицу хищной породы.
Рядом с ним находился совсем древний старик с печально обвисшим носом, жидкой, словно бы выщипанной бороденкой и выцветшими от времени бледно-голубыми глазками, постоянно моргающими и слезящимися.
Кроме этой четверки в зале находился еще один, пятый; он сидел ссутулившись, но не за столом, а поодаль, ближе к стене. Широкий коричневый плащ и надвинутый на глаза капюшон не позволяли рассмотреть ни лицо его, ни фигуру.
- Присаживайся, сын мой, - произнес бровастый старик, очевидно главный из присутствующих, и указал Георгию на раскладной стульчик напротив стола.
Дождавшись, когда Георгий уселся, он заговорил вновь: