Но это все не главное, лишь предисловие к легенде. Главное состоит в последствиях такого проникновения. Вот как об этом сказано в самой книге "Ци верцхе" - я процитирую по памяти: "Если желчь его горька, стопа найдет путь, и Судья не удержит. Пройдет, ступая по огню, дыша ядом, слушая вопль гибели. Содрогнется твердь, и от всякой твари погибнет доля, и от смертных десятина, и мор наступит. А прошедший может вернуться, если Троим угодно, большой и малый, здесь и там".
Вот оно, то главное, что заставляет меня тревожиться из-за пропажи моей рукописи! Ведь проникновение людей в Запредельную страну может принести миру немало бед. Содрогается земля, рассыпаются горы, исчезают реки, летит несметная саранча, обращая в пустыню сады и поля; взявшиеся неведомо откуда дикие народы опустошают цветущие страны, и мор идет, и огонь падает с неба.
И тут мы имеем дело уже не с мифом, а с историей. А она говорит, что каждые сорок - пятьдесят лет в истории Готана отмечались невиданные бедствия. В десятом веке это было землетрясение страшной силы. Оно изменило течение реки Гирдал, в результате чего половина населения лишилась источников существования. Затем были три года жестокой засухи и голода. Потом междоусобица, знаменитая война ста князей, когда страна фактически распалась на части и перестала существовать. А едва готанцы восстановили ее единство, явились полчища Сагату, которые практически стерли Готан с лица земли; города были разрушены, деревни и сады сожжены, немногие выжившие скрывались в горных ущельях. И так далее - я мог бы перечислять долго. Последний по времени крупный катаклизм отмечался в начале двадцатого века: на этот раз это была чума. Эпидемия продолжалась три года, и вновь вымерла половина населения.
- То есть вы хотите сказать, что… эти прохождения реальны? - спросил я.
- Я говорю лишь о фактах, господин Чернецки, только о фактах. И кроме бедствий, разорявших Готан, у меня есть в запасе и другие события реальной жизни, подтверждающие мои опасения. Но вначале, с вашего разрешения, я закончу изложение "Ци верцхе".
Итак, в еретической библии говорится, что злодеи, герои, а изредка и праведники могут пройти сквозь Ворота, и их проникновение - по крайней мере, первых двух категорий - несет живущим неисчислимые беды. Но это еще не все. Не знаю, обратили ли вы внимание на последнюю фразу того отрывка, что я процитировал. Помните, что там сказано? "А прошедший может вернуться, если Троим угодно…" То есть люди, проникшие в Запредельный мир, могут вернуться назад. Как часто это случается, неизвестно. Известно лишь, что возвращения случаются много реже, чем проникновения. И это хорошо, ведь в ином случае, как сказано в "Ци верцхе", жизнь на земле стала бы вовсе не возможна. Ибо те свойства, что толкнули взломщиков Врат на нарушение запрета, по ту сторону усиливаются многократно. Злодей становится исчадием ада, яростный воин - беспощадным завоевателем; при этом они вооружены мощью своих покровителей, опытом и знаниями, накопленными ими в течение тысячелетий. Неуязвимые, почти бессмертные, вернувшиеся становятся язвой на теле человечества, бичом людского рода.
- Звучит впечатляюще, - согласился я. - Но это, как вы сами признаете, лишь легенда. Вы обещали привести дополнительные факты.
- Да, извольте. Начнем с того, что вам уже известно. Помните, в записке говорится об одном из несчастий, постигших готанскую индустрию туризма, - необъяснимых исчезновениях людей?
- Да, припоминаю. Там говорилось о трех… нет, о шести или семи случаях.
- На самом деле, как мне удалось выяснить, их было гораздо больше. И знаете, что любопытно? Что все эти исчезновения происходили в разные годы примерно в одно и то же время - в конце сухого сезона. И в это же самое время - вот ведь совпадение! - здесь работала группа Рошбаха. И мы, кстати, тоже.
- И что из этого?
- А то, что, согласно легендам, именно в это время в горной части Готана возникают Ворота Кадоро.
- Вы хотите сказать…
- Подождите, я еще не закончил. Есть еще один факт, оставшийся неизвестным широкой общественности. Полиция его скрывает, и мне удалось о нем узнать лишь с помощью моих здешних друзей. По некоторым сведениям, кто-то из пропавших вернулся. Но они назывались другими именами и тщательно скрывались. Интерпол, несмотря на присущий этой организации сугубый материализм, тем не менее вник в секретную часть учения тогдо и стал вести поиски вернувшихся. У них есть соответствующее досье, но что там собрано, никто не знает. Моим друзьям стало известно лишь то, что часть вернувшихся находится не в ладах с законом, их обвиняют в многочисленных преступлениях.
- То есть эти люди прошли сквозь Ворота и потом вернулись? Прямо как в легенде? Ну знаете…
- Заметьте, коллега, я ничего такого не говорил. Вы сами сформулировали это допущение. Потому что два ряда сведений - изложенные в тогдо и произошедшие в реальности - поразительно совпадают.
И это еще не все. Вы помните, капитан Уокер, когда рассказывал о трагедии группы Рошбаха, упомянул, что ее участники делали вырубки?
- Вырубки? Нет, не помню. Разве он говорил?
- Да, говорил. Они сделали шесть вырубок в различных местах. Все - к северу от лагеря. Самая ближняя находится менее чем в километре, самая дальняя - в шести километрах, там уже начинаются скалы. И все они имеют одинаковый размер и одну и ту же форму, весьма необычную: вырубка представляет собой прямоугольник с утолщениями на концах. Капитан Уокер в беседе со мной назвал эти расчищенные участки "футлярами для штанги". Необходимо отдать ему должное: сравнение меткое и весьма удачное. Однако если вспомнить готанские легенды, то можно прийти и к другому сравнению, гораздо более подходящему к здешним условиям. Не догадываетесь какому?
- Нет, что-то не соображу, - признался я.
- Но ведь именно такую форму имеют Ворота Кадоро! Любое Кадоро - даже крохотный сувенир, продающийся в лавке, - представляет собой арку, наружная часть которой шире внутренней.
Он замолчал, выжидающе глядя на меня. Кажется, я должен был прийти к какому-то выводу.
- То есть люди Рошбаха искали здесь руины древних ворот? - высказал я первое, что пришло мне в голову.
- Нет, господин Чернецкий, не руины, - покачал головой культуролог. - Эти Ворота никто не строил, они всегда возникали сами, на короткое время, и так же стремительно исчезали.
Присоедините к уже сказанному и другие факты, о которых вы читали в записке. Что именно здесь, на склонах горы Гиздр, отмечаются необъяснимые помехи, выводящие из строя приборы самолетов. Именно здесь многочисленные наблюдатели из числа туристов видели странные феномены. И что первые же наблюдения нашего коллеги Прунцля показали, что здесь отмечаются аномальные колебания магнитного поля. И тогда вы сами будете готовы сделать единственно возможный вывод.
- Вы хотите сказать… считаете, что здесь возникают Ворота?
- Да, коллега, именно так. Здесь, в районе, где мы сейчас находимся, каждый год возникает некий феномен, который готанцы окрестили Воротами. Именно они, их появление и исчезновение и являются источником всех здешних аномалий. Какова физическая природа этого явления, я не знаю. Было бы интересно это выяснить, и тут наши исследования весьма полезны. Но в то же время они и крайне опасны, потому что обнаруженными Воротами могут воспользоваться безумцы, которые постараются пройти сквозь них. А это может привести к огромным бедствиям. Почему они происходят, почему прохождение человека сквозь феномен вызывает землетрясения и засуху, я не знаю, но для меня эта связь несомненна. А потому нам нужно быть крайне осторожными. Вот почему меня так встревожило исчезновение моей рукописи.
- Значит, вы думаете, что тот, кто ее украл, может попытаться…
- Да, именно так. Он знает о Воротах, но не знает, можно ли сквозь них пройти. Теперь узнает.
- Хорошо, а люди Рошбаха - они что, расчищали место для новых Ворот?
- Вот этого я не понимаю, - признался культуролог. - Ни в одной летописи не говорится о том, что люди должны расчищать место… Да люди вообще не должны знать о существовании Ворот, этим проникнуты все книги Готана! Не сообщается и о каких-либо раскопках в Кадоро. Может, таким образом они искали закономерность появления Ворот? Хотели узнать, где появятся следующие? Ведь готанцы так и не научились это узнавать, хотя очень хотели… Ну вот, я рассказал вам обо всем. Теперь у меня в свою очередь есть один вопрос к вам. Профессор Видович мне сказал, что вы в ходе изучения нашего района обнаружили некое место, где человек испытывает необычные ощущения. Это так?
- Совершенно верно, - подтвердил я. - Ощущения, правда, не такие уж необычные. Никаких феноменов, озарений, ничего трансцендентного. Обыкновенный обморок с тошнотой и головной болью. Я так это место и назвал - "зона обморока". Видимо, это связано с электромагнитными колебаниями, потому что компас там совершенно взбесился. Пусть Прунцль и Ватанабэ проверят. А почему вас это так интересует?
- Потому что… Сейчас объясню. Скажите, а каков размер этой зоны? Хотя бы примерно. И где она расположена?
- Размеру нее примерно двести на сто метров. А находится этот милый объект на северо-западе от лагеря - там начинаются предгорья.
- Скажите, раз вы так точно назвали размеры, значит, границы этих… этого объекта хорошо заметны?
- Нет, увидеть их нельзя, - ответил я. - Зато они хорошо ощутимы. Я неслучайно назвал это место "зоной обморока". Пока я ходил вокруг, несколько раз едва не потерял сознание.
- И что, вы не увидели там никакой… какого-то сооружения?
- Что вы, какое сооружение! Кусты, заросли молодого бука, поляны кочковатые… Ничего особенного. Но объясните, бога ради, что означает ваш интерес?
- А вы сами не догадались? Ведь мы с вами уже говорили сегодня о неких объектах именно такого размера. Не помните? Вырубки величиной двести на сто метров делали люди Рошбаха.
При этих словах Химмельсберга меня охватило ощущение надвигающейся опасности. Даже озноб по коже прошел. До сих пор все, о чем мы говорили, походило на некую игру ума. Так за чашкой чая или рюмкой водки можно рассуждать о катастрофах и убийствах. Но теперь я вдруг ощутил, что эта угроза реальна.
- Так вы хотите сказать, что я… открыл новые Ворота? - медленно произнес я.
- Именно так, - подтвердил Химмельсберг. - Да, здесь все сходится. В летописях говорится о том, что многие жрецы и монахи, охранявшие подходы к Воротам, теряли сознание, по неведению подойдя к ним слишком близко. Некоторые даже умирали.
- Но как же могли пройти сквозь них те… другие? Поверьте, там не то что насквозь пройти нельзя - шагу дальше не сделаешь!
- Это мне тоже непонятно, - признался готановед. - Может, в этих колебаниях случается какой-то перерыв и они этим пользовались. В любом случае вам - единственному, кому известно точное расположение новых Ворот, - надо быть особенно осторожным. Возможно, среди нас находится опасный честолюбец, у которого есть Ключ. Осталось найти Дверь, которую этот Ключ отпирает.
- Но сохранить тайну уже не получится. Я рассказал о своем открытии Видовичу… и вы уже в курсе…
- Но хотя бы не сообщайте точные координаты! - попросил культуролог. - Не рассказывайте, как туда пройти. Пока капитан Уокер не установит вокруг вашей зоны цепь охраны, никто не должен к ней приближаться. Если о вашем открытии узнает человек, укравший мою рукопись, до трагедии останется буквально один шаг. Я не знаю, что произойдет. Вряд ли это будет всемирная катастрофа. Но какая-то беда - несомненно. Она коснется многих, но в первую очередь - Готана. Потому что его люди не выполнили свой долг: не устерегли Ворота. Я готов приложить все силы, чтобы защитить Готан от несчастья. Понимаете, я так долго изучал эту страну, что сроднился с ней и теперь уже не знаю, где моя родина - на Рейне или здесь.
- Хорошо, оставлю координаты при себе, - пообещал я. - Но хочу предупредить: не думайте, что вы полностью обратили меня в свою веру. Я принял ваше объяснение только как гипотезу, не больше.
- На большее я и не рассчитывал, - заявил Химмельсберг, вставая.
Было заметно, что он доволен результатами нашей беседы - настроение у него явно повысилось. Я тоже поднялся. Внезапно мне в голову пришел один вопрос.
- Простите за любопытство, - сказал я, - но я хочу еще спросить…
- Да, конечно, спрашивайте, - обернулся он.
- Ваша тревога… опасения… вы не пытались как-то их выразить раньше? Предостеречь? Может быть, даже заставить отказаться от экспедиции?
- А, и вы о том же! - усмехнулся он. - Ведь вы говорите об этих посланиях, верно? Ну как же! Химмельсберг составил, задумал, организовал, подбросил… Уверяю вас, я не имею к этим письмам и дискам никакого отношения!
- А что вы так горячитесь? - произнес я с видом Эркюля Пуаро, уже разгадавшего всю загадку.
- Потому что не вы первый спрашиваете. Капитан Уокер считает меня главным заговорщиком и крайне опасным человеком. Разве я не вижу? Разубедить его невозможно, я и пытаться не буду. Но вы - другое дело.
- Но кто же в таком случае их составил?
- Не знаю, - признался он. - Возможно, это мои здешние единомышленники. А может, тут какая-то игра.
Глава 13
"Футляр для штанги"
Я занес очередной изученный муравейник на карту, затем выбрал неподалеку подходящий валун, внимательно его осмотрел - не прячется ли под ним какая-нибудь рептилия с вредными привычками - и сел, вытянув ноги. Надо отдохнуть. Все-таки уже четыре… нет, пять часов на ногах. И путь проделал немалый, километров десять, наверное.
Сегодня я решил осмотреть район, в котором раньше не был, - к югу от лагеря. Южные края меня удивили: я не обнаружил в тамошних муравьиных семьях ни одной больной особи. Картина в них ничем не отличалась от тех, какие я мог увидеть где-нибудь в Подмосковье. Я был упорен и забрался еще дальше к югу, потом повернул на восток - и везде одно и то же. Я не мог понять, почему так происходит. Может, эти гипотетические "лучи жизни", о существовании которых я стал думать вполне серьезно, здесь не действовали?
Забредя на самый восток, в густые заросли папоротников, я повернул на север, чтобы обогнуть лагерь по дуге и вернуться с другой стороны. И тут меня ждал сюрприз: едва я прошел пару километров, больные особи стали находиться. Стало быть, "лазареты" располагаются ближе к склонам горы, а значит, ближе к моей "зоне обморока". Может быть, Химмельсберг прав и именно она является источником всех здешних аномалий? Надо еще раз внимательно все проверить, и тогда можно будет делать сообщение на нашем вечернем ученом совете. Сегодня я не успею - надо денек посидеть в лаборатории, а завтра будет в самый раз.
Утром на свежую голову я еще раз прокрутил в памяти весь вчерашний разговор и решил, что "подписку о неразглашении" дал слишком поспешно. Не буду я таить полученные сведения, что за глупость! Все эти истории о смелых ребятах, шастающих в преисподнюю, словно через международный аэропорт с гостиницей, - не более чем домыслы. Сколько подобных мифов таит мировая культура - не сосчитать. Что же, из-за этих сказок скрывать результаты? Запечатывать файлы? Или, может, вообще свернуть исследования? Что за чушь! Пусть Химмельсберг, как узкий специалист, слишком глубоко погрузившийся в свой предмет, перестал отличать миф от реальности, но для нас, остальных, это недопустимо.
Я съел несколько орехов, запил водой из фляжки и поднялся. Пожалуй, уже можно поворачивать на запад. Будем держать курс вот на ту группу скал. Если я правильно читаю карту, к югу от них должна располагаться одна из вырубок, о которых вчера говорил готановед. Надо посмотреть на нее своими глазами.
Спустя час я, по моим подсчетам, уже должен был достичь загадочной вырубки, однако ее нигде не было видно. Несколько раз, заметив просвет между деревьями, я направлялся туда, но всякий раз это оказывался просто более редкий участок леса. Я уже отчаялся найти это место, когда вдруг услышал какие-то звуки, доносившиеся чуть левее моего маршрута. Они были похожи на стук - но птицы так не стучат. Я сделал несколько шагов в ту сторону. Звуки стали слышнее. Теперь они походили скорее на скрежет. Кто бы мог их издавать? Я замер, пригнувшись. Неужели мне повезло и я увижу одного из крупных обитателей здешнего леса? Немного похоже на удары оленьих рогов. Но оленьи поединки бывают только весной. Ладно, сейчас увижу.
Впереди наметился просвет - кажется, поляна. Сквозь ветви я уже различал чей-то силуэт; неизвестное существо равномерно наклонялось и разгибалось. Нет, это не олень, это… Внезапно я понял. Я выпрямился и уже собирался окликнуть "лесного жителя", оказавшегося на поверку одним из участников экспедиции (какой еще человек мог встретиться в этих местах?), но что-то мне помешало. Кто это все-таки? И зачем он здесь копает? Лишь одному человеку в лагере по роду работы требовалось рыться в земле - моей юной украинской коллеге. Но передо мной явно был мужчина, причем довольно высокий.
Двигаясь с удвоенной осторожностью, я подобрался еще ближе и наконец смог разглядеть землекопа. Мое недоумение возросло: я узнал в человеке на поляне одного из охранников. Я не помнил его имени, но несомненно видел его в лагере. Что он здесь делает? Теперь мне еще меньше хотелось себя обнаруживать.
Человек на поляне перестал копать, воткнул лопату в землю - мне показалось, со злостью - и достал телефон. Я находился так близко от него, что даже слышал писк набора. Затем я услышал такой разговор:
- Рэй, это я. Да, на месте. Точка номер три. Черта с два! Ничего, абсолютно ничего! Кто-то до меня здесь хорошо покопал, понимаешь? Ничего я не ору, ты бы… Откуда я знаю?! Выбрали до последнего камешка… Нет, не похоже. Такое впечатление, что давно… Может быть, только кто? Тогда ведь никого не осталось!.. Да, теперь надо смотреть там. Слушай, а твой русский индюк не говорил, где это место?.. Ну понятно. Надо точно… Ладно, все понял. Меня там случайно не хватились?.. Все, ухожу.
Он очистил лопату от земли, затем сложил ее пополам, потом еще раз - никогда не видел, чтобы лопаты так складывались, это была какая-то особенная - и спрятал под куртку. Это был высокий, крепкий человек с волевым, я бы даже сказал, приятным лицом. Я вспомнил: позавчера, когда я уходил в свой первый поход, он осматривал телекамеру на опушке леса, и мы поздоровались. Он еще раз оглядел поляну и скрылся в кустах на другой стороне. Я продолжал сидеть в своем укрытии, прислушиваясь к его удаляющимся шагам (вдруг он решит вернуться?), когда… Нет, поистине это был день сюрпризов! Внезапно всего в нескольких метрах от меня на поляну выскочила собака. То есть в первую минуту я подумал, что это canis, но сразу понял, что ошибся, что передо мной волк. Конечно, это был не наш северный волк, а его местный сородич, более крупный, несколько выше в холке, и шерсть темнее. Выбежав на середину поляны, зверь остановился и повернулся в мою сторону. У меня возникло отчетливое ощущение, что наши взгляды встретились. Хотя это, скорее всего, была иллюзия - ведь волки плохо видят. Возможно, он меня учуял. Это длилось всего несколько секунд, потом он скрылся в тех же кустах, где и охранник.