* * *
Ничего хорошего не сказал им мулла-батюшка при встрече. Вызверился только на пришельцев, мрачно головой кивнул на их приветствие. Огромный, заросший бородой по самые глаза, он был выше даже Саввы… да и в плечах пошире. Странный его комбинезон - армейский, но какого-то зелёного цвета с жёлтыми и тёмными пятнами, не песчаной раскраски, казалось, был ему тесен. Хотя, как может быть тесной нано-ткань?
- Мы пришли поговорить о Комбинате, - спокойно сказал Зия.
Мулла-батюшка повернулся и махнул рукой куда-то внутрь храма.
Егору до смерти хотелось зайти, но он боялся. Сзади переминался с ноги на ногу Ромка-джи, а чуть в стороне стояла Мама-Галя. Платок на ней был повязан на мужской манер - сзади. Выбитый глаз прикрыт… веко запало. А так, если привыкнуть, она всегда была красивой. Маринка вся в неё - и волосы такие же буйные, чёрные. Только Маринка их в хвост забирает, а Мама-Галя всегда распущенными носит… чёрная комета, как однажды назвал её дядько Саша. И выбитый глаз, и мужской комбинезон её не портят, и даже самодельные мягкие сапоги из верблюжьей шкуры - всё равно, на зависть всем женщинам города, все мужики на неё поглядывают.
- Николай, - позвала она муллу-батюшку и тот тяжело обернулся в дверях. - Мы тоже все зайдём, ладно?
- Зачем? - помедлив, спросил мулла-батюшка
- А вот там и узнаешь, - с вызовом ответила Мама-Галя.
Мулла-батюшка засопел, насупился, а потом отвернулся, буркнув:
- Двери Храма для всех открыты. Денно и нощно, - и прошёл внутрь.
Храм в городе был хороший. Егор сказал бы даже - знаменитый Храм. Ежели кто в город приезжал - все восхищались. Далековато стоял, на отшибе, но "путь к Господу-Аллаху коротким не бывает", говорил мулла-батюшка.
Войдёшь в Храм - мозаика бликами тонкими, огоньками живыми льнёт. Люди какие-то… планеты… флаг красный…
Из древневерского только одна надпись и понятна: "Кино". Вот, поди, компьютер-то здоровенный здесь стоял! Ромка-джи говорит, что тогда фильмы с запахом показывали. Врёт, конечно, но здесь, перед красотой такой поневоле поверишь…
Один молельный зал чего стоил! Огромный, красивый! Со сценой-алтарём для избранных, с белым экраном во всю заднюю стену алтаря, с небольшой комнаткой за противоположной экрану стеной, два небольших окошка которой выходили прямо в зал над головами молящихся, рассаживающихся на вытертых добела креслах, стоящих строгими ровными рядами.
Бывало, как включит священник энигму - просто плакать хочется. А на экране святые картины плывут: Москва, космос со звёздами и планетами, Господь-Аллах на серебряном облаке руку Адаму протягивает, Иисус на горе проповедует, Давид-Микеланджело хмурится, Святая Мона-Лиза улыбается, Великомученик Тагил-мэр-бай Танк Веры-Истины пламенем объят, Имам-отступник на ветке, иуда, болтается, Гагарин-шайтан весело смеётся…
Егору всегда его жалко было - чего, вот, к солнцу стремился? Хотя, в принципе, всё хорошо закончилось. Господь-Аллах строг к дерзким… но милостив. Вот, погиб Гагарин-шайтан, а ведь вся Земля оплакивала! И дал ему Вседержитель место у трона своего… за красоту душевную, и простил прегрешение… только молиться Гагарину-шайтану людям запретил. Сам-то он за путешественников и странствующих молится, а вот ему помолиться - не положено…
А ведь мог Гагарин-шайтан жить да жить… президентом-эмиром России стать, да?
А вот и святая картина Эмира-Казань. Смеётся… прямо, как живой! В одной руке крест, а в другой полумесяц. Это его Господь-Аллах живым на небо взял… за Великое Прозрение Веры-Истины.
Ромка как-то сунул любопытный нос в комп муллы-батюшки. Тот его на урок принёс, да что-то заговорился с родителями после вечернего намаза. Там, в компе, все святые картины были… ох, и много же! Пацаны с девчонками до этого и половины не видели, оказывается! И мученики, и демоны (только и отличишь от людей, что надпись "демон" внизу), и какие-то города и храмы. Не иначе - Град Небесный, сказала тогда Маринка. И Мария-Мать красавица, и Иисус на кресте, и зверо-демоны - глаза разбегаются!
А в отдельных файлах - энигма-псалмы. Не просто так, а подписанные все не русским, а демонским компьютерным языком: Enigma-Voyager, Enigma-Remember The Future, Enigma- Metamorphosis… А по-русски нет ни одного названия. Бессмыслица какая-то… но до чего же красиво звучит энигма, когда её слушаешь!
Когда энигму поёшь, на душе светлее. А иногда тревожно так становится… хоть плачь, пусть и не понимаешь ни слова… Мулла-батюшка, когда вернулся, на удивление не рассердился. Дал Ромке подзатыльника и сказал, мол, подрастёшь, всё сам в Храме и увидишь. Энигму пойте, хоть до утренней зари, а в святые картины пока нечего любопытный нос совать - не доросли ещё. А надписи, мол, хоть и демонские, но не злобные. Господь-Аллах может и демонов на службу поставить - не пикнут, будут повиноваться.
Разговора взрослых ребятам послушать не удалось. Мулла-батюшка сразу же попросил их принести воды, - водопровод в Храм так и не протянули, далеко! - и пока они брели к ближайшей колонке, да там ещё пережидали небольшую очередь, да ещё и обратно тащили бурдюки с водой, как верблюды, по жаре на собственных горбах…
Егор услыхал только, как мулла-батюшка закончил разговор:
- … мало ли, что было раньше! Раньше, вон, холодно было, а сейчас до сороковых широт жарко. Глобальное потепление - спасибо Господу-Аллаху - вовремя закончилось, дав нам возможность жить в Вере-Истине.
- Не похожи вы на простого деревенского священника, - вкрадчиво, как показалось Егору, сказал Зия. - Армейская заквасочка, знаете ли… Бывший десант-сполох?
- А я не бывший. Я и сейчас на войне. Только война эта - за путь праведный, - отрезал мулла-батюшка, а Мама-Галя тихо сказала:
- Николай у нас и опора, и защита, и утешение. Уж и не знаю, что было бы, если бы не он был у нас священником… - и вдруг положила руку на огромную ладонь.
Егору стало неловко и он, отвернувшись, преувеличено громко заорал:
- Пошустрее, задохлики! Маринка! У тебя воды всего ничего, - не копайся!
- Блин, бугай какой, - пропыхтел Ромка-джи, затаскивая в Храм свой бурдюк с водой. - Тебе-то легко говорить… Ты и сам бы всё утащил!
- Эй, молодёжь! - поднялся мулла-батюшка, - тащите всё, сами знаете - куда. И пошустрее обратно! Разговор есть.
* * *
Грузовик дяди Ахмата так и валялся неподалёку от Совета. Всё, как всегда - скрыт побегами ген-саксаула, только кабина торчит и суставы лап.
- А что лап-то… так и было, всего пять? - спросил, морщась, Савва.
- Таким и был… изначально таким! - отозвался старый Ким. - Ахмат его пригнал сюда году этак в двадцатом… так он уже и был на пяти лапах, да! На пяти, точно помню, на пяти! Староста ему говорит, мол, Ахмат, ты бы чего получше пригнал, а то…
- Спасибо, господин Ким, - прервал его Зия. - Мы тут сейчас поработаем немного, авось, удастся взбодрить, а? А вы пока удалитесь… э-э-э… на время. Если что - мы вас позовём, хорошо?
И не дождавшись ответа Кима, он раскрыл свой рюкзак.
Серёжа-слесарь с женой Шивой и сыном Егором-вторым принесли свои сумки. Егор-второй важно достал нано-тестер и снисходительно посмотрел на ребят. Важничает, засранец, как будто что понимает в этом деле!
- Эх! - воскликнул Серёжа-слесарь. - Фирман-Москва! И чего не сделаешь для президента-батюшки!
Егор и Ромка-джи переминались с ноги на ногу в двух шагах. С одной стороны было ужасно любопытно… а с другой - Зия честно предупредил их о том, что, скорее всего раскуроченный пятилапый грузовик ремонту не подлежит. Ребятам не терпелось вернуться в Храм, где староста и мулла-батюшка перед намазом обещали москвичам прокрутить файл с новостями о мире, и где Маринка обещала им занять лучшие места.
То, что староста обычно показывал, было, как правило, непонятным и до ужаса нездешним… прямо говоря, ненужным: какие-то войны на окраинах России, а то и пуще - в непонятных местах… почти у самой Стены-Европа. А то заставлял их смотреть ежегодные обращения президента-эмира к народу… причём говорил тот всегда о делах закрученных, московских… иногда упоминал о Казани… а об Урале - ни слова! Как-то раз обмолвился о Пермском-буфер-каганате… так это тоже далековато! Нет, конечно, Урал - граница, но всё-таки!
Зия с Саввой сказали, что файл - свежий, мол, только-только из Москвы.
- Так мы пойдём, а? - не выдержав, спросил Ромка-джи.
- Валяйте! - рассеянно сказал Зия и улыбнулся. - Вечером, после намаза встретимся!
Егор хлопнул Ромку по плечу и они наперегонки рванули к Храму, петляя лабиринтом ген-саксаула. Егор на ходу сорвал веточку карагача и крикнул отставшему Ромке:
- Кто последний - тому в задницу!
Ромка пыхтел, но упорно старался догнать.
У самого Храма сидел староста Володя. Он что-то бормотал себе под нос, прикрыв глаза. Старенький молитвенный коврик был аккуратно расстелен в тени козырька над входом в Храм. Неподалёку важно стояли несколько стариков из Совета. Запыхавшийся Егор перевёл дух и вежливо поздоровался.
Староста приоткрыл глаза и кивнул. Подбежавший Ромка-джи сложил руки на груди и поклонился. Говорить он всё равно не мог - бежал шибко быстро. Ребята уже попытались обойти старосту по длинной дуге и пробраться в храм, как староста, закряхтев, поднялся и негромко сказал:
- Егор, ты мне нужен. Поговорить надо. А ты, давай, шуруй в Храм… началось уже всё.
Егор чуть не взвыл - вот тебе, здрасьте! А как же просмотр файла… и Маринка… и лучшие места в Храме?!
Ромка-джи довольно хихикнул и пулей умчался внутрь.
- Пошли, Егор. Присядем в Храме… только не в зале… чтобы не мешать никому…
Когда они уселись в маленькой комнате с двумя недействующими рукомойниками на стене, староста долго молчал. Вот, ведь, как издевается… старый хрыч! Отец его недолюбливал… не зря видно!
- Москвичи провожатого требуют, - вдруг сказал староста. - Я-то тебя хотел в Челябинск направить. В охране. Караван собираем… шкуры повезём, ген-кумыс, двухлеток погоним. В этом году с верблюдами у нас хорошо. Ромка-джи был там, а теперь и тебе вместе с ним пора…
- А кто в дозоре останется?
Староста Володя прикрыл глаза и нехотя пробормотал:
- Я-то тебя сроду бы не отпустил… кроме, как в охрану до Челябы. Но москвичи - еретики-гяуры-дрянь - Ромку-джи не хотят в провожатые. Любопытен он без меры… глуп. А ты им подходишь… да и с калашом ты управляешься лучше других…
- Э-э-э… ну… спасибо… А куда идти-то? Не в Челябу что ли? А куда?
- На Комбинат им надо, - прошептал староста и вдруг остро глянул прямо в глаза Егора. - На Комбинат они хотят, понял?
- Так там же атомы и радиация?
Староста перестал прожигать Егора взглядом и снова закрыл глаза. После долгого молчания он сказал:
- Печень болит. Болит и болит… вот уже два года скоро. Сдохну, поди. Рано или поздно все мы перед Вседержителем предстанем - кроме демонов. Денно и нощно Господа-Аллаха молю о народе нашем, под сенью Веры-Истины пребывающем…
Издалека еле слышно донёсся многоголосый смех… город смотрел файл…
- Сдохну… ответ буду держать. За всех. За всех, понял?! За весь город! И простит мне Господь-Аллах этот грех - простит! Ибо отправляю я тебя с этими лукавыми, сам не ведая - куда. И отправляю я тебя, надеясь, что Вера-Истина в тебе… и ты с нею. И что спасёт она тебя от путей ложных, от соблазнов неверных…
Староста Володя замолчал. Егор перевёл дух. Ни хрена себе… на Комбинат идти…. Да ещё и с Саввой и Зией! Да ещё и с молитвенной помощью старосты! Ох…
Староста открыл глаза и буднично спросил:
- Грузовик они починят? Как ты считаешь? - И видя, что Егор опешил от того, что с ним советуются, как с равным, прикрикнул: - Чего рот открыл? Починят или нет?
* * *
- А ваш мулла-батюшка тот ещё фрукт! - крикнул Зия.
Сидеть на месте водителя было неудобно, и Зия весь скособочился, держась за джостик-штурвал управления.
Грузовик заметно хромал на две лапы из оставшихся пяти и скрежетал при каждом шаге. Дело было не в нано-смазке - скрежетали сами мышцы грузовика… и тут, уж, поделать ничего было нельзя, даже если влить глюкозы на пару вёдер больше, чем надо. Во всяком случае, в этом городе… и с такими помощниками, как Серёжа-слесарь и его благочестивое семейство, сказал сердитый Савва.
- Очень загадочный мужик! - продолжал Зия.
Грузовик оступился и Егор с размаху ударился лбом о ствол собственного калаша.
- Ё-о-о-о! - промычал сзади Савва, прикусив язык.
Именно в этот момент перед кабиной и справа от неё возникли тёмно-коричневые стены…
…и не успел Егор удивиться, как в уши туго ударил взрыв.
* * *
География России (учебник для детей).
Вводная глава "История нашего мира".
Так было. Так мы должны знать. Так мы будем рассказывать детям своих детей.
Земля наша, сотворённая Господом-Аллахом, не всегда была такой, какой ты видишь её на картах. Когда-то на месте пустынь зеленели леса и текли полноводные реки. И полушария Земли назывались просто Восточным и Западным.
И разгневался Господь-Аллах на грешных, и напустил на Землю Великую Сушь, которую учёные называют глобальным потеплением. И отступила жизнь в те места, где ранее стояли трескучие морозы, и скрылись в пучинах морских прежние берега.
Так было. Так мы должны знать.
И начались войны между людьми за право жить и растить детей.
И начались войны за плодородную землю и пресную воду.
И начались религиозные войны.
И верили люди во что угодно, и убивали друг друга христиане-крестоносцы и мусульмане-лунатики, идолопоклонники Будды-предтечи и Конфуция-лжепророка.
И было Откровение, которое принёс нам навеки Эмир-Казань о единой всеобъемлющей Вере-Истине, крылами своими покрывающей и ислам, и христианство, и о Господе-Аллахе Вседержителе, безграничной милостью своею давший миру последний шанс.
И прошёл он огнём и мечом, устанавливая единое, низвергая раздробленное, искореняя нечестивое. И был установлен священный мир по всей России, и принял бразды правления Эмир-Казань, став первым президентом-эмиром.
И закончился Святой Джихад за Веру-Истину великой победой правоверных.
И началась эра мира и благоденствия.
Так было. Так мы должны знать.
Тем временем Демонское полушарие вело свои войны, приняв сторону христиан-крестоносцев. И не было мира в демонских землях.
И в гордыне своей отделились демоны от человечества, укрывшись за океанами.
И Господь-Аллах сделал так, чтобы всякие контакты между Полушарием Веры-Истины и Демонским полушарием прекратились до Страшного Суда.
И теперь Россия мирно и счастливо процветает под крылом Веры-Истины!
Так было. Так мы должны знать. Так мы будем рассказывать детям своих детей.
* * *
… перед кабиной и справа от неё возникли тёмно-коричневые стены… и не успел Егор удивиться, как в уши туго ударил взрыв.
Нано-плёнка, натянутая Зией ещё в городе вместо выбитых стёкол кабины, вогнулась внутрь и мгновенно зарябила налётом песчинок и мелких осколков, вдавленных снаружи ударной волной. Раскалённый ржавый гвоздь на треть длины со скрипом пробил плёнку и застрял в ней, блеснув под содранной ржавчиной сизым отливом. Егор ударился головой о боковую дверцу и на мгновение ослеп…
Савва неразборчиво орал, выкручивая джостик-штурвал, Зия судорожно тыкал оттопыренным локтем в бок Егора, что-то помечая на экране компьютера, мгновенно вычислившего направление, откуда был нанесён удар. "Комары" переориентировались на ходу, показывая теперь бородатых людей в песчаных комбинезонах, торопливо выбирающихся из открытого схрона. Экран задрожал, переключаясь с картинки на картинку, - комп выбирал наиболее панорамное изображение. Через секунду картинка стабилизировалась. В левом углу паучком копошился грузовик, раскорячив лапы… изображение снова пошло полосами и смылось, - грузовик наискосок метнулся через весь экран. В кадр рывком въехала чья-то бородатая потная физиономия в защитных очках.
"Напоролись! - мелькнуло в голове. - Ничего! Раз не под грузовиком фугас грохнули - значит просто грабить! Шайтан, где же эта чёртова ручка?!!"
Егор наконец-то нащупал ручку дверцы и вывалился наружу. Зия схватил его за плечо, что-то крича. Егор рванулся, рука Зии соскользнула, дёрнув его напоследок за рукав, и Егор упал не на живот, а на спину.
Зия! Балбес-шайтан!.. угробишь!..
Так, на живот, за лапу грузовика… ага, вон они откуда высовываются. Спокойно… главное - чтобы Ромку-джи в фургоне не задело… Нет! Вон он, лупит очередью с борта… молодец! Патроны только не жалеет, засранец…
Прицел, выстрел! Ах ты… гадёныш… сковырнулся! Теперь второго… короткая очередь… ага! Перекатываемся… хорошо, хорошо!.. слева от нас из песка наверняка вылезло несколько паразитов, но это уже Саввы забота… его сторона!
Др-р-р… прогрохотало по борту над головой. Не страшно… Взвизгнуло, срикошетировав от лапы… ничего-о-о! Это нам по фигу… мы умные… А теперь, суки, глушилка…
Егор, не глядя, привычно вдел пальцы левой руки в кольца кастета-глушилки. Неподалёку грохнуло… осколки дробно пробарабанили по кузову. Ничего… ничего! Там тоже нано-плёночка напылена… А мы, вот, - хоп! - под этим дымком и перебежим… перекатимся…
Из-за бархана вывалились двое и очумело запрыгали вниз по склону. Наркоты, поди, под самые уши приняли… морды поганые! Егор снял их глушилкой, только брызнуло… а заодно и третьему снесло полголовы, которые он успел высунуть из-за бархана. Самый гребень бархана мгновенно сдуло, как пыль… хорошо бы этим песочком дёрнуло по глазам тем тварям, что ещё за барханом не видны! Эх… рука заныла, кисть онемела. Ничего-о-о, заживёт до свадьбы!
Осторожненько… ага, вот и верх… горячо, блин, после глушилки… давай-давай, пока не очухались! Ромка-джи, милый, ты, главное, прикрывай меня!
Сзади зашипело. Егор не успел обернуться, потому что чуть ли не нос к носу столкнулся с людьми, корчившимися на песке. Ага! Глушилочкой вскользь задело - это страшное дело, сволочи! Вдали чернел вход в схрон и в угольно-чёрном проёме входа бился злой огонёк. Боковым зрением Егор видел несколько человек, нерешительно топтавшихся поодаль.
Шипение нарастало. Егор успел выпустить короткую очередь, пытаясь загасить огонёк, как внутри схрона что-то оглушительно лопнуло… и на месте схрона вымахнул чёрный дым. С размаху ударило по ушам. Егор неловко упал ничком, открыв рот и воткнулся мордой в раскалённый песок.
Спасибо Господу-Аллаху, в глаза ничего не попало! Егор перекатился в сторону и смахнул с век горячие песчинки. Бой, похоже, подходил к концу. С гребня подоспевший Ромка-джи уже выкашивал уцелевших. Слева короткими очередями поддержал Зия. Из воронки на месте бывшего схрона валил дым и метался красный лоскут пламени, выпрастываясь и снова исчезая в дыму, как человек, отчаянно борющийся за жизнь. Господь-Аллах! Чем это их Савва шарахнул?
Егор метнулся к одному из уцелевших, тянущих вверх руки. Калаш тот откинул в сторону. На грязном лице блестели безумные глаза. Из носа ручьями текла кровь. На груди болталась пыльная стеклянная призма, внутри которой темнел отрезанный человеческий член.