* * *
Выстрел не застал Никсона врасплох. Он не почувствовал его как обычно холодом. Но успел ощутить тень угрозы, словно смягчение солнечного света, когда облако еще не закрыло светила, но, уже одним лишь своим приближением едва ощутимо изменило, сделало лучи его не столь жгучими. Воздух сгустился над его головой, а Майкл, выпустив из рук куртку и автомат, уже мчался к стрелку, так стремительно сокращая расстояние, что не оставлял тому ни единого шанса. Чужие умирали. Умирали точно так же, как и люди. Только их защитные костюмы не пропускали высокоскоростные объекты наподобие пули. Это Майкл понял отлично, во время своих первых боевых столкновениях с чужими. Понял и изменил тактику боя. Он ударил противника плечом, ощутив, как хрустят у того кости от такого жуткого столкновения. Нож словно в масло вошел в горло, чуть выше верхнего обреза груди. Других уязвимых точек в теле чужаков Майкл пока не знал, а горло, очевидно, было устроено аналогично человеческому.
В ярости Никсон отшвырнул обмякшее тело, будто это была тряпичная кукла, и подхватил выпавшее из рук врага оружие. Рукоять легла в ладонь почти удобно, большой палец осторожно ощупал боковину корпуса. Неожиданно Малыш ощутил пальцем слабое покалывание, словно от маломощного источника тока. Недолго думая, он прижал палец сильнее – инверсионный след пролёг к дальнему углу, куда было направлено оружие, полетели осколки стены. Отдачи совсем не чувствовалось, как будто Майкл выстрелил из виртуального оружия в компьютерной игре. Странные иероглифы на корпусе стали багрово красными, стремительно меняя свою форму. Способ стрельбы теперь стал для Майкла понятным, а на принцип работы смертоносного механизма ему было откровенно наплевать. Вот только излишняя длительность перезарядки внушала серьезные опасения в боеспособности такого оружия. Глупо так долго ждать перезарядки. Да и снайперу такая пушка не подойдёт, несмотря на мощность и скорость самого выстрела. Ведь первый же выстрел своим инверсионным следом укажет врагу точную позицию стрелка.
Малыш неодобрительно качнул головой, подобрал брошенные вещи и зашагал дальше. Вряд ли коридоры уведут его слишком далеко – площадь базы была сильно ограничена соседними владениями, на которых раскинулись другие промышленные комплексы со своими подземельями. Значит, Майкл был где-то совсем рядом от главных помещений базы. Пару раз на него нападали "крысы", но Никсон весьма удачно пользовался автоматом, ограничиваясь точными короткими очередями.
Очередной широкий створ споро отполз в сторону, и Малыш увидел сразу нескольких врагов. Двое чужаков хлопотали возле металлических стоек, больше похожих на причудливые шкафчики. Рядом с ними суетился человек. Еще два человека расположились за массивным пультом, производя какие-то торопливые манипуляции.
Появление Никсона оказалось сродни взрыву гранаты. Чужаки, не имеющие сейчас ни костюмов, ни видимого оружия, безмолвно кинулись на Майкла. Люди же, напротив, побросав свои дела, ретировались куда-то вглубь комнаты. Только один из сидящих за пультом остался, увеличив скорость, с которой нажимал на клавиши.
Интуитивно именно в его действиях, Малыш ощутил наибольшую опасность. Поэтому, не раздумывая, он разрядил в него свое трофейное ружье. Выстрел попал в затылок, разметав голову мелкими осколками кости и красно-серых сгустков мозгового вещества по всему пульту. Тело ударилось грудью о край пульта и откинулось обратно, щедро разбрызгивая из разлохмаченного, обезглавленного обрубка струи крови, такие тугие, что казалось кто-то подвёл к телу садовый шланг.
Малыш отбросил перезаряжающееся ружье в сторону и встретил врагов ножом и автоматной очередью. Один из чужаков закрутился волчком, поймав не меньше трёх пуль в незащищенную волшебным комбинезоном грудь. Второй умудрился уклониться от лезвия и даже перехватил руку с ножом. Он рванул Майкла на себя и в сторону, пытаясь провести какой-то приём. Малыш не стал лишний раз испытывать судьбу, устраивая честные поединки с противником. Интенсивно поддавшись, он устремился в сторону от противника, растерявшегося от отсутствия сопротивления и тут же получившего несколько пуль в грудь и голову. Первый противник, несмотря на раны, стремительно сократил расстояние и выбил автомат из руки Никсона, проявив удивительную силу и скорость.
Малыш зарычал и кинулся в атаку, полосуя врага ножом и нанося удары свободной рукой и ногами. Какое-то время чужак держался, даже пытаясь отвечать. Но потом его ноги подогнулись, и он рухнул на колени. Видимо силы совсем оставили его, потому что даже руки безвольно повисли вдоль туловища. Малыш подхватил с пола автомат и, передвинув пальцем флажок на одиночный огонь, выстрелил почти в упор в голову врага. Тело рухнуло, раскидав, руки словно крылья, добавляя разукрашенной кровью комнате свои щедрые штрихи.
Никсон вернулся на порог комнаты и поднял зарядившееся ружье чужаков. Каким бы медленным в перезарядке оно не было, но, надо отдать ему должное, в жуткой разрушительной силе на близкой дистанции вполне могло поспорить с крупнокалиберным ружьём, снаряженным патронами с картечью.
Майкла больше всего сейчас заботили двое сбежавших людей, и он поспешил к двери, которая обнаружилась у дальней стены. Короткий тамбур в три шага, широкие распашные двери…
Малыш изумлённо вытаращился – просторный зал полностью занимали расставленные стеклянные колонны аквариумов, заполненных мутной чуть заметно светящейся жидкостью. Внутри этих колонн, погруженные в жидкость, смутно виднелись тёмные силуэты.
– Что за… – начал Никсон, но, заметив краем глаза движение, стремительно развернулся, вскидывая оружие.
– Не стреляйте! – взвизгнул человек, забившийся в угол. – Я всего лишь обслуживающий техник и ничего плохого не делал.
Человека била такая дрожь, что он громко клацал зубами, рискуя прикусить себе язык.
– Где второй? – напрягся Малыш, бегло осматривая видимую часть зала и поводя стволами.
– Он в вентиляционной комнате, на той стороне зала, – залепетал человек. – Наверное, пытается выбраться через технические люки.
Убивать этого техника было еще рано. Но и выпустить второго никак было нельзя. Приняв решение, Майкл хладнокровно всадил пулю в колено техника и торопливо зашагал к противоположной стене зала, не обращая внимания на вой подраненного человека. Дверь в вентиляционное помещение встретила его распахнутой створкой, но сама комната оказалась пустой. Только снятая защитная решетка с короба ведущего вверх вытяжного устройства. Малыш подошел под жерло короба и скорее почувствовал, чем увидел во тьме карабкающегося человека. Тот сумел забраться уже метра на три и в любой миг мог нырнуть в боковой отвод, став для идущего за ним хищника недоступным. Никсон вскинул чужое ружьё и, прицелившись по центру короба, нажал на спуск. Он едва успел отойти в сторону, когда на пол обрушилось разваленное на несколько кусков тело в сопровождении кровавого дождя. Никсон поморщился, сетуя на неэстетичность, если только такое понятие можно было применить к убийству, и вернулся в зал. Техник все еще скулил, обхватив простреленное колено, но с места уползти даже не пытался. Видимо все, на что хватало его воли к жизни – это сидеть и уповать на то, что хищник по какой-то странной превратности судьбы оставит его в живых. Так порой животное, настигнутое врагом даже не сопротивляется, лишь жалобно крича, когда его уже едят заживо.
– Кто еще есть на базе? – поинтересовался Майкл, присаживаясь на корточки рядом со скулящим человеком.
Техник всхлипнул и вжался в стену, словно пытаясь, по образу своих хозяев, проникнуть сквозь твердь бетона. Никсон собрался было уже встряхнуть своего собеседника, чтобы развязать ему язык, но тот еще раз всхлипнул и заговорил:
– На этом уровне больше никого нет. Охрану из людей не успели так быстро укомплектовать. Терлы все находятся в сотах. Только один в верхнем зале с бригадой людей восстанавливает последствия вашего набега. Почему-то тревожного сигнала не было…
– А если бы был? – прервал его Малыш, – Раз не успели укомплектовать охрану, что было бы?
– Охрана – это ерунда, – через силу улыбнулся техник. Она больше для тех, кто случайно зайдёт. Здесь пятьдесят сот с терлами…
– Кто такие терлы, – вновь обратился Майкл, вспомнив, что такое слово уже звучало раньше из уст техника.
– Это как раз те, двоих из которых вы встретили в операторской. Они на самом деле терлийцы, но мы их между собой сокращаем до терлов.
– Кстати, а что вы делали в операторской? Что за пульт, на котором вы работали? – вспомнил Майкл, как с риском для жизни один из техников пытался что-то сделать.
– Тревожный сигнал не сработал, но мы поняли, что что-то не в порядке потому, что притворщик не вернулся. В смысле – лейканец. Это другая раса. Они как хамелеоны, умеют мимикрировать. Дружественная терлийцам раса. Дежурный пытался связаться с ним, но, ничего не вышло. А потом не ответил и часовой из центрального узлового тоннеля. Терлы сразу всполошились. Дежурный пошел в узловой тоннель, так как только он был экипирован. А эти двое отдали команду активировать нескольких воинов, а сами пытались вооружиться и пойти догонять вас.
– А чего меня догонять? – удивился Малыш.
– Они были уверены, что вы попытаетесь прорваться на свободу и скрыться. А допустить такой утечки совершенно нельзя. Наверное, поэтому они и не очень спешили. А вы появились слишком рано и не там…
– Так значит здесь, в этом зале сейчас спят без малого пять десятков терлийцев, прилетевших на Землю… А на кой они к нам прилетели?
За время разговора техник значительно успокоился, перестав трястись и клацать зубами. Человек не может бояться бесконечно длительное время. Человек – такая тварь, что привыкает и адаптируется к любой психологической обстановке.
– Здесь не только терлы. Один лейканец еще. И один дартан…
– Кто? – прервал техника Майкл.
– Дартан. Это еще одна раса. Я даже не видел его ни разу. Он еще не выбирался из соты. Видимо он очень важный, потому, что еще и всего один на весь отряд.
– Хорошо. Продолжай. Зачем они здесь?
– Их планов или назначения точно я знать не могу. Вроде бы это просто одна из застав, пребывающих в пассивном режиме. Периодически те, кто спит в сотах улетают, а на их место прилетают другие. Они не враги нам. Они имеют какие-то свои цели, совершенно с нами не связанные. Мы для них просто один из факторов окружающей среды. Мне показалось, что они где-то с кем-то воюют, а здесь просто наблюдатели, как на отдалённых неосвоенных колониях. Они давно здесь
– Послушай, фактор, а что ты запоёшь, когда они закончат свою далёкую войну и подумают обживать неосвоенные территории? Тем более что условия окружающей среды, насколько я вижу, им вполне подходят без изменения и средств защиты. И тогда из факторов окружающей среды мы мгновенно превратимся в фактор мешающий колонизации. Мы и сами такие же. Так что в такие байки не верим. И, кто к нам с мечом придет, тот в орало и получит. А такие факторы как ты, надеюсь, сами со страха передохнут, чтобы семенем своим последующие поколения не портить. Где мои вещи?
Никсон принял решение, хотя не был уверен в его правильности. Но здесь не у кого было спросить совета, а выбираться из всего этого дерьма всё равно придётся ему самому. Нет террористов, но и не факт, что алатырьцы, совершенно ничего не знают об устроивших свою базу на территории Евразийской Империи чужих.
Задача Майкла звучала предельно просто и ясно – уничтожить объект. А уж кто на этом объекте оказался, не его забота. Это пусть у Славомира Зенина голова болит, у Никсона голова за эту "командировку" уже за десятерых отболела. И просто выбраться и сбежать Майкл тоже не мог. Тогда не будет выполнена его часть договора. А совесть действительно отыщет его в любом месте. Дорого бы сейчас Майкл отдал за то, чтобы Ралф Филби оказался рядом. У него хватило бы масла в голове, чтобы придумать самый лучший вариант решения этой проблемы.
– Я могу показать… – встрепенулся техник, морщась от накатившей боли в простреленном колене.
– Ты расскажи, а я сам найду, – отказал Майкл.
– Там, из узлового тоннеля, с того же пандуса, где стоял часовой, ведёт еще одна дверь. За ней склад с теми вещами, которые попали к нам из окружающего мира. Там же и ваше оружие.
– Отлично! – поднялся с корточек Майкл, внутренне даже сожалея, что, как и эти терлийцы, он не мог выпустить отсюда свидетеля. Тем более что был абсолютно уверен, что Игорь Качевский, вопреки всем своим словам, повременит с эвакуацией до тех пор, пока не увидит результаты работы проекта "Ничей". И наверняка он сейчас торчит на какой-то удобной удалённой позиции и наблюдает за происходящим на заданном объекте. И как отреагирует Совесть на начавших разбегаться свидетелей совершенно неизвестно.
Мучить своего пленника новыми приступами ужаса даже перед смертью, Малыш не стал. Разворачиваясь к выходу, незаметно навёл ствол терлийской винтовки на голову раненого и нажал большим пальцем спуск…
* * *
Всю свою экипировку, как и многое другое, он действительно отыскал там, где обещал техник.
Вновь облачившись в боевой алатырьский комбинезон и развесив на себе всю выданную Качевским экипировку, Малыш почувствовал себя намного лучше и увереннее, хотя ему оставалось всего-то работы: заминировать базу и свалить. Правда, прежде чем всем этим заниматься, предстояло еще решить вопрос с теми, кто работал наверху на восстановлении зала. Майкла совсем не прельщало в полушаге от победы получить выстрел в спину от того, кем он пренебрег. Но теперь он был защищен и даже дыры на комбинезоне не портили этого ощущения защищенности.
Малыш подхватил два терлийских ружья и двинулся к восходящей наверх эстакаде. Он продвигался не спеша, стелясь вдоль стен и тщательно осматриваясь перед каждым поворотом. Бригады рабочих он мало опасался, но вот терлиец действительно являлся смертельно опасным противником. Особенно если кому-то удалось его предупредить с помощью неведомых средств связи. Тогда любой следующий шаг, любой поворот мог стать для Майкла последним. Так, шаг за шагом Никсон поднялся на тот уровень, с которого начал, с удивлением обнаружив, что обрушенный взрывом коридор уже восстановлен. Осторожно проскользнув между сооруженными вдоль стен коридора распорками, Майкл выглянул в зал, где первый раз столкнулся со своим противником в открытом огневом контакте. Едва слышно где-то за штабелями гудела работающая платформа погрузчика, доносились приглушенные голоса людей, стук и завывание каких-то механизмов. Совершенно обычный и спокойный фон действующего склада.
Видимость Малышу полностью перекрывал длинный высокий штабель поставленных друг на друга контейнеров. Бесшумно ступая, Никсон двинулся вдоль штабеля, направляясь к расположенному метрах в тридцати проходу. Он не дошел до этого прохода всего пару шагов, когда ощутил пристальный взгляд и стремительно накатывающую волну смертельной опасности. Подчиняясь инстинктам, Майкл метнулся в сторону, пытаясь уйти с линии огня и вскидывая захваченные терлийские ружья. Выстрел ударил в левое предплечье, разрывая в клочья и рукав, и мышцы, выбивая из этой руки оружие и сваливая Малыша с ног. Боль полыхнула с такой силой, что Майкл взвыл. Но за долю мгновения до этого попадания он успел разрядить оба терлийских ружья. Один из ответных выстрелов Никсона ушел куда-то в высокий потолок зала. Но второй явно отыскал свою жертву. Падая, Малыш уловил, как притаившийся на самом верху штабеля чужой с грохотом сшибаемых контейнеров рухнул по другую сторону штабеля. Рука у Майкла висела совершенно безвольно, но кость, торчащая сейчас наружу, оказалась на удивление цела. Малыш, бросил второе ружье на пол и торопливо выдернул из бокового кармана компактную пластиковую коробку аптечки. Все звуки строительства после молниеносной дуэли мгновенно стихли. Теперь Никсону стоило всерьез опасаться и атаки отчаявшихся рабочих, которые могли напасть в любую секунду. Времени нормально заняться полученной раной не оставалось. Поэтому Майкл торопливо вскрыл аптечку и вколол себе кровоостанавливающий препарат прямо над рваной кромкой раны. Потом он распылил из баллончика спрей искусственной кожи, вскрыл и налепил большой перевязочный пластырь, закрывший всю рану. Одновременно с этим, он чувствовал, как костюм вовсю трудится, восстанавливая его силы и жизнеспособность, впрыскивая под левую лопатку микро-инъекции. Удовлетворившись проведенным лечением и перевязкой, Малыш выдернул здоровой рукой пулемёт "Прибой". И тут же, словно по нажатию кнопки в тире, запускающей движущиеся мишени, из прохода посыпались рабочие.
Ярость захлестнула Майкла и он, не скупясь на патроны, бросился навстречу, буквально разрубая все на своем пути длинными очередями. Только скользнула по самому краю сознания удивленная мысль о том, что он превращается в бешенного пса, реагирующего буйством ярости на любой раздражитель. Люди стреляли из лёгких коротких автоматов, и Никсон сразу получил пару пуль. Но, алатырьский костюм смягчил последствия, а переполненный адреналином и препаратами Малыш, даже не заметил их, лишь покачнувшись на миг. Кассета пулемёта мгновенно опустела, лишь электропривод послушно подвывал стволами. Майкл остановился, вдруг обнаружив, что вокруг него остались лишь изрубленные разрывными пулями на куски тела, лужи густой крови и обломки чего-то, что еще недавно хранилось в контейнерах.
Костюм как мог, боролся с ранами, добавляя постоянно инъекции и заливая, через встроенные в его оболочку систему микро-трубок пулевые отверстия активным раствором искусственной кожи. Но Малыш чувствовал, что его силы, как и препаратные запасы костюма, уже на исходе. Едва уловимое движение заставило развернуться и вновь взвыть стволами разряженного пулемёта. В десяти шагах от него, набычившись, словно борец некогда существовавшего японского стиля сумо перед атакой, стоял терлиец.
– Вот чёрт! – простонал Малыш, надежды которого на то, что он одним выстрелом убил засевшего на штабеле врага, не оправдались. – Что же за живучая тварь.
Противник кинулся на Майкла, на бегу метнув что-то небольшое и стремительное. Малыш шарахнулся вбок, оттолкнулся от ящика и подпрыгнул высоко вверх. Под ним, едва не отрубив ноги, бешено вращаясь пролетела тонкая нить с двумя утолщениями на концах. Никсон швырнул ставший бесполезным пулемёт в терлийца, и, одним движением выдернув из ножен боевой бумеранг, послал его следом. На особый успех он не рассчитывал, все еще уверенный в бестолковости этого оружия. Скорее он надеялся просто отвлечь противника от своей следующей за бросками атаки, точно так же, как отвлек попавший во врага пулемет. Разве что от пулемета было больше толку из-за довольно серьезного веса и оттого высокой поражающей способности при применении в качестве метательного оружия. Поэтому, не дожидаясь результата, Малыш выдернул из ножен боевой нож. Кривое лезвие летающего серпа угодило в плечо терлийца. Причудливый клинок словно масло вспорол и волшебный боевой терлийский комбинезон и саму плоть. Чужак взревел раненым носорогом, но бега своего не замедлил.
Они сшиблись, будто средневековые воины, нанося друг другу стремительные удары клинками, пинаясь, пытаясь свалить, раздавить… Никсон почувствовал, как враг подался, едва заметно отшатнувшись после очередного размашистого удара. И это ощущение слабеющего противника придало Малышу дополнительные силы, открыв второе дыхание, расплескав по венам новую порцию выработанного организмом адреналина.