– Значит не она. Идем по ложному следу, – тихо и неуверенно заметил Кир.
– Или она, но не одна. Переманила кого нибудь, взяла в проводники или сообщники.
– Или прикрылась как щитом. Тоже верно.
– Дойдем – узнаем, – пресек разговоры Вит.
– А если все же не она? Время потеряем.
Капитан всматривался в пятна и, определив расстояние до них, приказал:
– Бегом. Двести метров и две минуты – там будет ясно она или нет.
Бойцы трусцой побежали на ориентир тепловых силуэтов и через минуту уже повторяли пройденный ими маршрут.
Вит приостановился, приметив красное пятнышко в пыли на серой кирпичной кладке. Отсканировал, взяв пальцем пробу и, кивнул: вперед.
– Это она. Ранена.
– ДНК совпало?
– Идентично капитану Русановой.
Больше вопросов не возникло.
Стася выбилась из сил быстрей, чем рассчитывала. Прислонилась к стене, переводя дух и зажимая рану на плече, и показала Тео три пальца: три секунды на отдых, пожалуйста.
Парень молча вскрыл аптечку и ввел иглу реставратора в рану. Женщину перекосило от боли, захотелось зашипеть, но взгляд упал на лицо Чижа и, Стася лишь ткнулась лбом ему в грудь.
– Потерпи минуту, – попросил таким тоном, словно ему самому было больно.
– Угу, – только и выдохнула. Нанаторы уже останавливали кровь и штопали поврежденную ткань, восстанавливая мышечную систему. Жгло сильно, но пережить можно. К тому же у Стаси есть целая минута на близость с Чижом. Она стояла и слушала его сердцебиение, чувствовала, как он дышит, греет и успокаивает ее своей ладонью. И ничего вроде больше не надо, и любую неприятность пережить легко.
– Я люблю тебя, – прошептала.
Тео дрогнул, замер, разглядывая стриженную макушку присыпанную пылью. И ответить бы, признаться, что как и Стася в нем, увяз в ней по уши, и ничего, никого не надо – только она, только чтобы у нее, для нее… Но будто онемел – язык неповоротливым стал, в горле сухо, а глаза щиплет отчего то.
Ведь только подумать – он нужен ей – и голова кругом от счастья. А сказать, что проститься. Да и зачем? Разве передать словами, что он чувствует, на что готов ради нее. Не за взгляд, не за поцелуй, не за это доверчивое объятие, откровенное признание – просто так. Только за то, что она есть, вот такая как есть.
Эмоции переполняли, мысли лезли, перебивая друг друга, но никак во внятное и четкое определение, одно, но выражающее все его чувства предложение, не складывались Пока думал, женщина уже в себя пришла, отпрянула и дальше двинулась.
Медведь неуклюжий, – только и подумал, пошагав за ней. Смотрел в спину и жалел, что замешкал, что косноязычен настолько, что ни "б" ни "м" сказать не смог. И страшно было – а если опоздал, а если обиделась. И раздражался на себя все больше: о чем думает? Стася устала, ранена, и ситуация сложная, чреватая. Выводить женщину надо, вытаскивать – остальное потом. Вот будет в безопасности, придет в себя, отдохнет, тогда он все скажет: и что любит, и на что готов ради нее…
– Вит, проблемы, – бросил Дон, приметив движение тепловых пятен – чужаки. Они сжимали кольцо вокруг Русановой и ее сопровождающего.
– Вижу, – буркнул капитан.
– Разобрались. Быстро, – с сожалением бросил Кир. Звуков боя больше не было слышно и стало ясно – роботов либо вывели из строя, либо вернули им прежнюю программу действий. Последнее – худо.
– Триста двадцать метров прямо и шесть градусов влево – начало катакомб, – проанализировав местность, выдал Дон.
– Бегом, – бросил Вит.
Они услышали шаги – кто то бежал за ними, нагоняя. Шаг ровный, печатный, не сбивающийся ни дыханием, ни трудностью пути. Камни, валуны, тропки и преграды из завалов преодолевались в ровном темпе. Это навевало мысль о роботах и подгоняло.
Стася и Тео бежали со всех ног, лавируя меж развалин, и чувствовали – не успевают.
Филосов подбадривающе улыбнулся Русановой и вытащил бластер: он принял решение – выход один – устроить засаду и прикрыть отход женщине.
– Уходи. Слева, под красными камнями у сухой ивы люк. Лаз в катакомбы. Иди по тоннелю не сворачивая и не возвращаясь…
– Уйдем вместе, – отрезала, сообразив, что он хочет. Нырнула в полуразрушенную комнату и вытащила бластер убитого курсанта из – за пояса брюк.
– Глупо!
– Это ты мне? – усмехнулась, намекая на его поступок. Тео рот открыл, желая грубо, но доходчиво послать женщину дальше по маршруту, но не успел:
– Код альфа! – рыкнуло совсем близко, сливаясь с глухим стуком ботинок о кирпичи.
Для Тео – новость, для Стаси – радость.
– Свои! – высунулась из укрытия, махнув напарнику рукой. И первого кого увидела – капитана. Бойцы как вихрь пробежали мимо, на ходу прихватив товарищей. Вит схватил за руку Стасю, Дон за плечо подтолкнул в строй Тео, Кир замкнул цепь и пятерка не сбавляя темп, побежала дальше.
– Катакомбы… – начала женщина.
– Знаю, – отрезал капитан. – Не болтай, силы береги. Дон, Кир – рассредоточились.
Стася не успела понять, к чему эти маневры как ей под ноги хлопнула дымовая шашка. Женщина нырнула в сторону и упала на камни, спасаясь от ядовитых паров. Парень ринулся за ней, навалился, прикрывая собой. И тут же Вит поднял обоих за шиворот, протащил в сторону ближайших мусорных куч:
– Залегли.
А сам начхав на дым начал палить по "санитарам".
– Робот, – сообразил Тео.
– Свой, – уточнила Стася.
– Уходите! – рявкнул тот. Напарники перекатились в низину у подножья останков строения и принялись палить наугад, помогая товарищам. Бой завязался нешуточный, их окружали плотным кольцом, не давая носа высунуть. Трассирующие линии зарядов перекрывали всю местность, чудом не задевая группу. Но минута – две, и ясно, что господа – технократы сообразят кинуть пару глушителей или психотронных гранат.
– Убирайтесь!! – закричал Дон. Стася бы возразила, огрызнулась и ни за что на свете с места не сдвинулась, но Чиж внял. Силой потащил женщину дальше, прикрывая собой. Это вовсе ее разозлило. Оттолкнула того на камни и прижала, зашипев в лицо:
– Забудь обо мне! Главное – дело!
– Какое к чертям?!!…
– Твое и мое! Голову включи, а сердце выключи нафиг!!
Дона развернуло зарядом, сшибло. Руку покорежило в плечевом суставе, оголяя сталепластик амортизаторов. Стася и Тео ринулись к нему, забыв о перепалке, дружно оттащили за завал.
– Уходи! – процедил он Русановой.
– Куда?!! – перетянула проводкой мышцу и включила аварийное питание на сгибе локтя. Мужчина покрутил рукой и кивнул: молодец. И опять рыкнул. – Сам в состоянии исправить!
– Нам нужно туда, – не обращая внимания на сердитого кивнул в сторону кустарника Чиж, высунувшись из укрытия. – Метров пятьдесят всего.
– Ага, – прицелился взглядом Дон. Огляделся: Стася лупила из бластера, помогая Киру, Вит отслеживал и снимал каждого, кто высовывался из укрытий и возвращал мины. Те глухо взрывались, выплескивая еле заметный полевой сгусток и, накрывали психику, превращая воинов в безвольных рабов.
– Пару минут – бойцы выйдут из строя.
– Это ПС – 2. Радиус действия и время воздействия минимально, – сказал Тео.
– Щадят, значит, – со значением покосился на Стасю мужчина. – Чего разведала?
– Всего понемногу.
– Ха! Поэтому твою голову берегут?
– Они биоматериал берегут.
Дон посерьезнел, окинул женщину пристальным взглядом и свистнул, давая сигнал ребятам: ситуация изменилась. Кир тут же достал парализатор и кинул далеко вперед, за товарищей. Хлопнулся вместе с капитаном на камни и ужом рванул к своим. А тех уже накрыл Дон, распластавшись, как коршун над птенцами. Оглушающий щелчок, звон, разошелся, мерзко гудя в ушах и, стало тихо.
Стася ничего не соображая, пялилась на трещину в древнем камне перед носом, Тео пытался вспомнить что он здесь делает, как двигаться и говорить. Вит подхватил его и чуть не на руках потащил к люку. Кир поднял на руки Русанову, а Дон убрал безвольно лежащих бойцов отряда зачистки, попавшихся на дороге группы альфа.
До старой ивы добрались без задержек в рекордные сроки. Распинали камни, присыпавшие люк и вскрыли его. Стася услышала жуткий скрип и почувствовала запах спертого, влажного помещения, но даже поморщиться не смогла – мимика напрочь отсутствовала, тело было непослушным, чужим.
Позже поговорим, – пообещала взглядом мужчинам, что уже передавали ее вниз, спустившемуся в катакомбы Виту. И тут как назло грохнуло. Видно кто то уцелел, не попал под волну парализации и остался в строе, решил проявить героизм. Граната, брошенная почти в лаз, обдала осколками и Дона и Стасю, поцарапала остальных.
Глупо, тупо, – мысленно возмутилась женщина, чувствуя боль в боку, но не в состоянии прореагировать, зажать рану или избежать падения вниз, в темноту и глубину хода. Она упала на руки Вита, Дона откинуло на грудь Кира.
– Зз п сс… блин! – только и выдохнул последний, оттирая кровь с поцарапанного лица. Дон не глядя выстрелил в тепловую точку, снося зарядом камень за которым укрылся боец. Следующий выстрел Кира добил "героя".
Тео мысленно обругав остолопов, пытался заползти в лаз и увидеть скорее Стасю, убедиться – жива, цела. И полетел вниз, с любезной помощи Кира. Вит поймал его и усадил рядом с женщиной, принял Дона. Крутанул пальцем, приказывая Киру заклинить за собой лаз.
Стало темно.
Фил, как Кощей злато, рассматривал клетки Стаси, что совершали митоз, множась на глазах. А вот и пункционная жидкость из всех анализируемых клеток с полным набором информации об объекте.
Локтен чуть не потер ладони от радости. Час, два и он сможет приступить к завершающей стадии эксперимента. Дольше все равно объект не пробегает, возьмут голубушку. Ну, а нет?…
Доктор покосился на Станислава, погруженного в гипносон. И взяв каплю субстрата из англизируемых клеток, ввел ее в сонную артерию парня. Включил тумблер голограммного синхронизатора информации и отправил кресло с телом подопытного в камеру центрифуги. Передал программное управление датчикам отсчета и зарядил каплю крови Стаси, как базис. Аппарат загудел, считывая информацию и ассимилируя ее с имеющейся. Голограмма состояния энергоинформационного поля Станислава начала сливаться с данными Станиславы и суммировать его.
Локтен удивленно отметил почти полное совпадение параметров. Задумался, не понимая, как такое может быть – поля сливались в единое целое легко и быстро, превращаясь в однородную массу. Как мужчина, живущий в женщине, как женщина, живущая в мужчине, как Бог и Дьявол в человеке – больше не рознились, а стали единым, неделимым. Как было изначально, как было до деления на пол, на место и время, статус, уровень развития мышления и цикличности проявления отрицательных и положительных полей энергетики.
Стас застонал во сне, и потрогал свое плечо.
Интересно, – насторожился Фил: знаковый жест. Так обычно раненные делают, но у Стаса нет ран на теле… А у той есть! По снятым данным с кадрового робота он ранил ее именно сюда!
Аржаков прикрыл ладонью правый бок.
Локтен прищурился, изучая его позу и поспешил связаться с ответственным за проведение операции по возвращению беглянки, чтобы получить самые последние сведения о ходе дела и состоянии женщины. Он был уверен – ее ранили снова.
И возликовал, услышав подтверждение своей догадки: ранили, и не только ее. Есть пробы крови еще двух особей!
– У меня сегодня праздник, – заулыбался доктор и, нажав кнопку обслуги, приказал принести коньяк. Нужно отметить великое событие, да и занять время ожидания доставки дополнительных проб. Потом уже не расслабишься – работа закипит. Сегодня он доведет до победного конца дело своей жизни и станет самым почетным гражданином Федерации. Заработает известность, прославившись на века, и получит такой финч, что и внуки его растратить не смогут!
В зобу благостных чувств доктор сжал попавший под руку фиксатор и тот тут же прореагировал, автоматически выполнив программную установку – взял пробу крови и отправил ее в зону обработки данных Стаси и Стаса.
– Куда?!! Какого?!! – взвился Локтен, начал хлопать по кнопкам сенсоров, пытаясь остановить ассимиляцию. Но поздно – энерго информационное поле уже перерабатывалось полем подопытных и подавлялось им.
– Тьфу, ты! – бросил в сердцах и успокоил сам себя: кто узнает, в конце концов? Главное, чтобы опыт удался, остальное частности интимного свойства.
Сноп света от включенного Витом фонарика ударил в глаза Стаси и привел ее в чувство. Следом зашевелился Тео, пополз к женщине:
– Идиоты!…
– Тихо!
Вит достал суспензию с наночипсетами и разделил ее на две порции. Одна ушла в вену Дон, другая Станиславе.
О крышку люка что то грохнуло и пополз дымок, вяло проникая внутрь помещения.
– Уходим!
Стася, зажав бок, поднялась с помощью Тео и Вита, Дона подхватил Кир, и группа устремилась по коридору вглубь катакомб, надеясь уйти от преследования. Пятно света от фонаря выхватывало слом древних предметов, частей осыпавшейся кладки под ногами, помогая не сломать ноги, передвигаясь по завалам.
Чиж хмурился, поглядывая то перед собой, то на Стасю. Та тяжело дышала и теряла кровь – суспензия не помогала, наночипы не справлялись с объемом раневой поверхности. Женщину кидало в липкий, противный пот и дрожь.
– Ей нужен отдых! – не выдержал парень.
– Я смогу! – скрипнула зубами и осела, опровергая собственное утверждение. Смириться с мыслью, что Тео прав было трудно, но настаивать – преступно. Сейчас она обуза, а не помощник, и пока возятся с ней, стоит дело, ребята подвергаются опасности. – Уходите. Вам нужно пробраться в водосборник и климатический отдел. Они рядом. Чиж знает где, проведет, – сообщила присевшему перед ней капитану.
– Зачем?
– Нужно очистить воду и запрограммировать ее на положительные проявления. Она уже очистит психику людей и всю планету. Нужно помочь этому миру, чтобы обезопасить свой. Вода, капитан, ты же знаешь ее свойства.
Вит пристально уставился на женщину:
– Что узнала?
– Эксперимент. Доктор Локтен – прототип Теофила Локлей в этом мире. Он дал свои клетки моему прототипу. Снятую голограмму информации с воды из пробных капель моей крови… вот, – вытащила из кармана капсулу, протянула мужчине, но тот лишь мазнул равнодушным взглядом по овалу голубоватого стекла и вновь уставился на Стасю. – Это моя проба. Он собирался отправить ее в исток и тем… Фракталы, аттракторы… Сложи сам…
Мужчина нахмурился, покосился на товарищей. Кир повел плечами, давая понять – худо. Дон насупился, лицо стало как у идущего в последний бой.
– Наши должны знать… Оуроборо… они в курсе, уверена. Локтен постарается воздействовать на суть энергоинформационной структуры людей, пытаясь получить власть не только над человечеством своего мира, над будущим… над всеми мирами, включая наш. Перекосы поэтому… Понимаешь? Нельзя допустить проникновение в исток его фракций, а у него есть еще пробы моей крови.
– Она сильнее…
– Не факт, Вит. Его голограмма с информационной голограммой моего прототипа – детей этого мира, черного, гнилого до основания. Он разрушает себя, как раковые клетки, но не желает гибнуть один, а хочет утянуть с собой другие реальности, далеко не тупиковые ветки. Сами они в исток не проберутся, но с помощью моей крови – могут. Вит… ты должен… где вы были, черт вас дери!…
И поняла: капитан расстроен, но не удивлен. Он знал, он предполагал, он ожидал нечто подобное.
– Почему же молчал?
– Факты и предположение – разные вещи.
– Не то, – уставилась на него тяжело, холодея от понимания, что сыграла роль и двойного агента, и крючка и наживки. – Я?…
– Ты.
Стася мгновенно замерзла от мысли, что стала в истоке преобразования, каким то невообразимым образом повлияв на ход событий ни одного мира – миров. А если – причиной гибели?
Ее скрутило.
Тео хмуро косился то на мужчин, то на нее, пытаясь понять суть разговора, причину гнетущего настроения товарищей Стаси, и не мог, что то никак не укладывалось в голове, не складывалось в четкую логическую цепочку. А может, не хватало знаний?
– Почему я? – прохрипела Русанова. Вит пожал плечами.
– Так получилось, что именно твои клетки при клонировании дали положительный результат.
– Почему?
– Я не ученый. Им и то неясно – отчего. Но тот, кто стоит в истоке, может стать в финале. Закон аттрактора – как бы долго не длился цикл – он завершиться. Движение фракталов, дойдя до пика, пойдет по нисходящей. Что и началось.
– Этого нельзя допустить.
– Согласен.
– Тогда меня нельзя было отправлять сюда.
– Вопрос. Ты же понимаешь теперь, что суть вещей порой сильно отличается от того, что мы о ней думаем. И даже сама смерть не является ни смертью, ни ирреальностью, ни положительным или отрицательным случаем. Есть закономерность и факт неизбежности. Но всегда есть шанс пойти на следующий виток.
– И тот, кто встал в истоке первого, может встать в исток второго?
Вит неопределенно повел плечами:
– Ребята этим и занимаются – анализируют все полученные данные. Так что впустую мы в любом случае не погуляли.
– Зачем же отправили вслепую и что дальше?
– Не знаю, но ты знаешь.
Зрачки женщины стали огромными от догадки: эффект бабочки – а она и есть – бабочка. Махни "крылом" и…
Но как жить с этим, как теперь жить вообще с подобным грузом ответственности? Ведь каждый вдох и выдох, каждая мысль может повлечь за собой глобальные изменения, которые мозг рядового человека просто не в состоянии рассчитать. И умереть нельзя, невозможно, опасно, чревато для всех.
– Почему я? Почему я?!!
– Это и пытались выяснить. В частности, – буркнул Дон.
– О чем речь? – вклинился, наконец, Тео. Стася уставилась на него и вдруг подумала: два человека и три робота – неспроста. Ее послали сюда с теми, чья смерть ничего не изменит, пробы будут нулевыми, непригодными к любым манипуляциям, мертвыми изначально. И так же неспроста группу раскидало – интеллект искусственный собрав вместе, но разделив с естественным. И уже он – она, Станислава, встретила Чижа – человека, любимого. Она и он, он и она, а больше никого, и словно никого быть не должно. Теофил перечеркнут Филом, а метания, сомнения на счет Чижа отринуты, забыты.
Любовь. Она не может быть плохой или хорошей, как не может убивать. Она творит, исправляет, рождает и возрождает. Она – главный фрактал Истока, суть торсионного поля и высшего проявления сути человеческой. Она творит и мир и человека, ее отсутствие губит и убивает, превращает живое в мертвое.
Любовь. Чтобы не было, как бы не сошлось и не случилось – это движение "крыла" свято и навредить не может.
Стася сжала капсулу в кулак, набираясь сил, чтобы подняться. Цель остается прежней. Пусть она не сможет забрать Тео к себе, но она может подарить ему другой мир, пусть на миг, но сделать истинно счастливым, отправить в полет к свету, свободным, нужным, любимым. Пусть на миг, пусть. Но света и тепла от этого мгновения хватит и ему и его детям, и тем людям, что заразятся вирусом любви, а не ненависти, свободы, а не безволия, благородства, а не алчности и гордыни, влекущей вниз, во тьму и удушливость пороков – детей низших энергий.