- Я, понимаешь, спросонок подумал, что какой-то шатун нашего пацана ворует и хватаю его, чтобы спасти, - улыбаясь, сказал Савва. - А получилось - за волосы. Верблюд тянет, я тяну. Верблюд сердится и я сержусь!..
- Но верблюд оказался сильнее! - захохотал Зия.
- Очень смешно, - буркнул Ромка-джи из фургона. - Ха-ха-ха. Жопа ты, Егор. Большая верблюжья жопа!
Он помолчал, слушая, как хохочут все трое, и скорбно добавил:
- Нечищеная. И кривая притом…
Но красный плод ген-саксаула немного утешил его. А Савва, в знак дружбы, ещё и половинку от своего отдал. Это примирило Ромку-джи с шуткой своего друга, даром, что Егор раскаивался.
Дурацкая верёвка попалась. Не лопнула в нужное время, как Егор рассчитывал. А ведь на вид была - ветошь ветошью!
Поутру староста позвонил, похвалил Егора за бой, ну и позудел, конечно, как без этого. Попенял Егору, мол, много ларингами пользовался за последнее время. А платить, дескать, Город платит за разговоры. А бюджет не сопля, сильно не растянешь. Егор возмущаться не стал. Старосту тоже понять можно, поскольку Сеть, она по всей России растянута. И церемониться не привыкла. Пусто на счёте - щёлк! - и нет тебе связи.
Но с другой стороны, не звонить Маринке хотя бы раз в день никак нельзя! Это староста Володя тоже понимать должен. В конце концов, должна же у бойца отдушина быть! Это уж пусть он Ромку-джи пилит. Ибо он, с этими своими перекачками, - так и шурует с компов всего каравана на свой новый комп! - уже всех основательно допёк. И гораздо больше, чем Егор, потратил! Однако сдавать друга Егор не будет. В следующем месяце пусть уж Ромка-джи от старосты всю эту нудятину сам и выслушивает.
А до Челябы совсем немного осталось. Дорога под уклон пошла. Потянулись поля ген-саксаула. Вначале дикого, а потом и более или менее ухоженного деляночки засчастили. У тракта, само собой, эти деляночки при караван-сараях были. Самый большой и богатый из них по численности, поди, больше, чем Город был. И укреплён солидно: стена на вид уже лет сто растёт, нанотехом вверх тянется. Такую стену прошибать только пушкой. Охрана у ворот топчется, два пулемёта со стены-вышки торчат, вызверились в сторону тракта слепыми дулами.
А у контрольного пункта танк стоит! Вот уж не ожидал Егор такого. И Ромке-джи в своё время не поверил, когда тот ему рассказывал. Однако не соврал друг, не соврал. Стоит, наполовину в землю вкопанный, наполовину задницей в стену врос, только антенны шевелятся, рецепторами обросли, да универсальный ствол из приплюснутой башни торчит. Всё, как водится, он тебе и огнемёт, и пушка, и шайтан знает, что ещё. На броне ящерки греются, да дозорный сидит, через соломинку питьё тянет и даже калаш, дубина, в сторону отставил, а не на коленях держит!
Интересно, есть ли заряды у танка? Люки задраены, но это ничего не значит. Скорее всего, проход к танку под землёй, к донному люку ведёт.
А со стороны Челябы пылит раскорякою шестиногая машина. Не то робот, не то ещё что. Не грузовик, это уж точно. Отсюда хорошо видно. Дальше тракт в ложбину спускается и километра на три всё видно. Очень удобно для обзора, да! Отсюда машина больше на суетливого паучка похожа.
- Глянь-ка, стражи порядка к нам пожаловали сегодня, - говорит дядько Саша. - Ну, располагаемся сегодня здесь, ночуем, а чуть свет пойдем уже в Челябу. Егор, ты у нас новенький, так что держись. Совет тот же, что и всегда - меньше болтать, за Ромкой-джи следить, чтобы нос куда не сунул, держаться спокойно. Здесь-то уже безопасно, но за девками приглядывай, чтобы не бродили по двору. Народ здесь, сам понимаешь, всякий…
И дядько Саша с несколькими куяшскими мужиками пошёл в чайхану с начальством договариваться, оплату делать.
Савва грузовик на вытянутые, прямые ноги поставил, к внутренней стене ближе. Торчит кабина с кузовом, как башня. На задней лапе лесенку закрепили. А под брюхом грузовика верблюдов нескольких расположили. Удобно! Егор и не знал, что грузовик так делать может. Лапы расставлены, твёрдые и прямые. Смотришь на него и кажется, что он всю жизнь так стоял!
А давешний шестиног, которого они издалека заметили, давно уже прискакал, у ворот торчит, раскорячился так, по хозяйски. Вышли из него четыре человека. Пятый из кабины торчит у пулемёта. Морды у ментов весёлые, сытые, но тот, который у пулемёта, всё равно башкой в шлеме по сторонам крутит, бдит. И щиток у него опущен. Менты сходу в хан-чайхану, лично к начальству отправились. Благое дело - дань соберут с начальства, спросят, не прибыло ли кого из совсем уж отпетых, разыскиваемых, да и свалят обратно.
Начальство караван-сарая здесь - закон и порядок, хан и хозяин. При въезде всех сканируют, физиономии проверяют. Страж-анализаторов на оружие, правда, нет. Да и на кой они здесь сдались? По тракту никто без оружия не ходит, расставаться с ним даже в караван-сарае не собирается. А настаивал бы хан-батюшка, так останавливаться здесь перестали бы. Народ тут собирается битый-перебитый, жизнью тёртый, пустыней прожаренный. Егор заметил, что Зия, как бы ненароком, в подствольник заряды воткнул. Савва то же самое сделал, а сам всё на экраны зыркает. "Комаров" не выпускает пока.
Да и охрана местная при ментах подобралась, уже не похаживает вразвалочку, щитки опустили. Не доверяют ментам.
Дед рассказывал, что менты - клан древний. "Есть у них свой кодекс чести, Егорка, - говорил дед, храни его Господь-Аллах, говорил, тихо позвякивая стеклянными колбами, лекарства мулле-батюшке готовил. - Но и у ментов, как и у всех людей, всякие есть. Да и семьи кормить надо. В Ивделе как-то власть совсем распоясалась, до полного непотребства дошла. Ну, и началось… целые бои разгорелись! А среди ментов есть подготовленные не хуже, чем сполох-десант. Но в пустыню их дозорить посылать - это, считай, погубить. Менты, те по городам воевать умеют, а сполох-десант под любые действия обучен! Вот и мотай на ус, Егорка, не век же тебе в Городе сидеть, когда-нибудь и на мир посмотришь!"
Говорят, когда-то менты и в Городе были, но это уж такая незапамятная неинтересная даль, что и не узнать, чего и как. Дежурные по Городу есть, а по окраинам дозорные ходят - этого вполне хватает. И без ментов управляемся… а то мне их физиономии, честно говоря, совсем не нравятся.
И как нашайтанил беду! Пяти минут не прошло, как пулемёт в их сторону развернулся, громкий голос на всю площадь закаркал:
- Выйти из машины! Лицом к стене, руки за голову, ноги расставить.
Народ от грузовика шарахнулся. Но, Савва, похоже, этого голоса ждал. Тоже, видать, учёные наши не вчера родились, чай, из самой Москвы!
- Фирман-Москва! - сказал, как отрезал. И его голос тоже всей площади слышен. Ну, чисто два демона из сказки разговаривают, за километр слыхать, благо, что притихли все. - Я представляю интересы президента-эмира.
Менты, похоже, этого никак не ожидали. Савва подождал, пока они в себя придут и говорит:
- Я жду вас на общем канале связи.
Тишина, только снизу слышно, как народ между собой переговаривается с одобрением, да верблюды ворчат. Удивляются, наверное, с чего это люди себя так тихо ведут. А, прямо скажем, каждый напрягся. А ну, как начнётся стрельба? Тут не только товаров и верблюдов, а и жизни легко лишиться можно!
Но вот появляется на экране круглое спокойное лицо и уже не через громкоговорители говорит:
- Уважаемый, не могли бы вы подробнее растолковать нам вашу миссию? Президент-эмир, да продлит его дни во всемерных радостях Господь-Аллах, утверждая фирман-Москва, не соблаговолил углубиться в подробности…
- Во-первых, - сурово прерывает его Савва, - при всём моём к вам уважении, я буду говорить о подробностях моего визита не с хан-начальником караван-сарая, а только с командиром патруля, если сочту это нужным. Во-вторых, ему я скажу только то, что ясно и недвусмысленно сказано в фирман-Москве. Этот тайнофайл, как я понимаю, вы уже пять минут, как изучаете. Я его вам скинул. А в-третьих, если Управа Челябы или уважаемые менты-воины считают, что могут открыть войну, то через четыре часа московский сполох-десант здесь всё в асфальт расплавит, да и в самом Челябинске жёсткую зачистку проведёт. В-четвёртых, соединиться со Святой Академией Наук или с Управой президента-эмира вы и командир патруля можете в течение двух минут. Я открыл вам доступ.
- Зачем же сразу Москву беспокоить, - сладко улыбнулся начальник караван-сарая, прямо-таки излучая доброжелательность. - Ни к чему ей наши мелкие проблемки нищей пустыни. Воля Москвы - наше внимание! Москва приказывает, мы повинуемся. Отдыхайте, гости дорогие, всё моё - ваше.
Улыбнулся ещё раз и отключился. Пулемёт дёрнулся и снова по центру площади уставился. Народ с видимым облегчением засуетился обычной суетой, а то все только и делали, что рот разинув, слушали. Савва, оказывается, не только по общему каналу выступал, но ещё и на все ларинги присутствующих.
- "Моего визита", - подмигнув, прошептал Зия и толкнул Егора в бок. - Учись, молодёжь, учись! Теперь Савва не просто учёный в компании себе подобного, а некий эмир группы с тайными полномочиями и правом использовать в своей обороне все средства, кроме атом-зарядов и иных средств массового поражения!
Во, как по писаному чешет! Явно строчка из Устава ихнего… или из общих законов, какие Егор и не слыхал за ненадобностью. Ромка-джи с благоговением на Савву с Зией смотрит. Того и гляди, встанет на колени и намаз сотворит…
Через час менты на своей шестиножке уехали. К тому времени Лилька, пришедшая вместе со своим отцом, чтобы в общую чайхану Зию с Саввой пригласить, смотрела на Егора и Ромку-джи, как Лунная Дева на Джамиля-в-маске. Это на них отблеск славы московских учёных упал. Они теперь просто какое-то воплощение девичьей любви! Вот подойди, бери её под руку и веди венчаться, не пикнет. Фу-ты, ну-ты, просто Лотова жена, как сказала бы мама Таня!
Егор щёлкнул её по носу и глаза у Лилии прояснились. Фыркнула, рассердилась, слава Господу-Аллаху, а то стояла тут, как дева-статуя.
Зия с Саввой в общую чайхану пошли, а ребята в грузовичке наскоро поужинали и решили посмотреть-таки фильм-файл про космос, который в дороге из-за шатунов посмотреть так и не довелось. Да вот беда, экран у Ромки-джи армейский, небольшой, а проекционный вывод он так и не научился делать. Не то демон-глюк, не то просто модель такая попалась, не то Ромка-джи дотумкать сам не смог, а к Зие с Саввой обратиться ложная гордость не позволила.
Так что надо было космос пока отложить и порыться в файлах, чтобы чего попроще найти, но тоже интересное. Лилька покрутилась-покрутилась по фургону, да и к Егору подсела. Прижалась, обняла, - мол, тесно здесь, - вот ведь беда какая! Ей-то, может, и удобно, а Егору?! Симпатичная, тёплая… хрупкая… а то ещё сразу повадилась, обнимая руками, прямо в ухо ему говорить, - мол, шумно ввечеру на площади. Губы у неё нежные… щёки огнём обжигающим горят, глаза таинственным светом сияют…
Ох, не к добру! Пришлось под благовидным предлогом из фургона на неверных ногах и с мокрой спиной выбираться.
Егор спустился вниз и, отдуваясь, вытер пот со лба. Ну, шайтан-Лилька, огневая из тебя девчонка выйдет! Вот ведь погибель-зазнобушка на чью-то голову растёт! И года не пройдёт, как какой-нибудь куяшский или челябинский Егор будет на тебя молиться, как он сам на Маринку…
Маринка…
Егор коротко сказал Ромке-джи, чтобы они с Лилькой фильм-файл вдвоём смотрели, а он, мол, пока ещё все спать не завалились, с куяшскими посидит. Ромка-джи запыхтел было, а потом, видимо, махнул рукой. Куяшские - не московские учёные. От них ничего сильно интересного не узнаешь. Ну, будут об урожае плодов толковать, о верблюдах и ген-птице…
Этого и в дороге наслушались. Иди, Егорка, иди!
В ухе вдруг послышалась возня и Лилькин голос хитро пискнул:
- Сбежал Егор-батыр, сбежал!
- Егор! Чего она такое говорит? - запыхтел Ромка-джи и Егор отчётливо представил себе, как Лилька плюхнулась к его другу на колени, чтобы прямо в микрофон поехидничать. Ромка-джи, наверняка, такого не ожидал и теперь у него все компьютерные дела мгновенно из головы выветрились. Во всяком случае, на сегодня. И даже, когда отец Лильку позовёт, будут сниться Ромке-джи сны горячие, тревожные.
- Да так, - усмехнулся Егор, чувствуя, как со стороны Челябы начал задувать благословенный прохладный ночной ветерок. - Балуется. Дитя ещё. Ну, всё, отключаюсь, а то староста опять разноется…
Маринка! Как же ты далеко!
* * *
А поутру в караван-сарай новый караван пришёл. Тут уж и вовсе с ума можно сойти от шума. Верблюды ревут, люди кричат, перекликаются. Кто-то под шумок чужой мешок прихватил, да прямо за руку схвачен был. Теперь охрана его в стороне камчой охаживает, положенные в таких случаях "десять с оттяжкой" выдаёт. Просто Вавилон-Город!
Но, слава Господу-Аллаху, собрались быстро. Теперь с их скоростью до Челябы пара часов осталась. За невестами уже родня будущих мужей приехала. Весёлые все, смеются. За версту от них "ген-саксауловкой" несёт, но настроены благожелательно, даром, что оружием обвешаны по обычаю, с ног до головы.
Лилька Ромку-джи за руку схватила, потащила за собой, с подружками прощаться. Тот красный весь, видимо, вчерашнее из головы не выходит, а Лилька, наоборот, расцвела. Рот до ушей, сияет! Егору язык показала, - вот, мол, тебе, сухарь бесчувственный!
В общем, какое там "засветло выступаем", как дядько Саша вчера говорил. К полудню только и собрались. Хан-начальник лично вышел с московским Саввой попрощаться, руки ему пожимал, напутственные слова говорил, Зие ласково кивнул… На Егора даже и не глянул.
- Ну вот, - сказал позже Зия, - с полевскими мы поцапались, с челябинскими - тоже в натянутых отношениях! Всё, как у нормальных учёных, правда, Савва, хан-батюшка? Ты говори, о, могучий, приказывай! Мы с Егором повиноваться будем!
Савва только-только собирался ответить что-то хмурое, как Ромка-джи вылез с вытянувшимся лицом и неприкрытою звенящею обидою в голосе:
- А чего это только вы с Егором? Я тоже у вас в отряде!!!
Зия с Егором захохотали, да и Савва заулыбался.
- Ладно, - говорит, - договорились. Будете втроём повиноваться.
- Приказывай, Саввушка, не стесняйся! - сквозь хохот с трудом выговорил Зия.
Ромка-джи обиженно захлопал глазами, а потом сообразил и тоже заулыбался. Нет, определённо, это любовь так Ромке-джи на мозги повлияла! Неужели и он, Егор, так глупеет, когда рядом с Маринкой находится? Ну, Лилька, шайтан-девка! Неужто у них в Куяше все такие заводные?
* * *
Ох, и суетлив же Челяба-Город в ярмарку! Народищу топчется, верблюдов, овец! Фургонов многие сотни, наверное! Целые улицы фургонов выстроились и все что-то продают, меняют, торгуются, вопят, руками размахивают, ссорятся и мирятся. Пыль столбом, дым коромыслом!
И сверху солнце печёт, как адским огнём пышет. Но спасают низкие навесы - огромные из серой пыльной ткани, с краями в бахрому растрёпанные. Из бахромы нитки свисают, мохнатые от мух.
Под самыми нарядными и свежими на вид навесами серьёзные дела обсуждают, ген-кумыс из фарфоровых чашек пьют. Шантрапа всякая сюда не суётся, торчит снаружи, с торговцами рангом пониже беседует. Если покупатель серьёзный - хозяин его к себе приглашает, на подушки усаживает, ген-кумысом поит, разговор затевает.
Ну, мы народ простой, нам строительных роботов и оптовые партии материалов не нужны. Дядько Саша перед тем, как на ярмарочную площадь караваном въехали, всем правила напомнил: ходить только тройками-пятёрками, чужие обычаи уважать, за оружие попусту не хвататься. В общем, сохраняйте спокойствие.
Лильку отец уже пригрозил к своему поясу привязать за ногу, если она не уймётся, а потом упросил Зию, чтобы тот присматривал за девчонкой, пока сам он все дела сегодня не сделает. Пусть, мол, с молодняком рядом с вами держится. Если надо, я ещё вам в помощь и охрану Георгия, Гошу-солдата дам. Зия затылок почесал, с Саввой переглянулся, да и согласился. Им-то на ярмарке особо делать нечего. Их забота - библиотека, но это уже завтра, когда ярмарка со всей силой разбушуется, в самую пору войдёт.
- Нам, Егорка, чем больше суеты, тем лучше, - сказал Зия. - Слухи здесь, конечно, быстрее звука разносятся, но всяк своими проблемами занят и ему не до нас. Сегодня, считайте, отпуск вам даден. Но поодиночке - никуда! А то в дальних лавках ваши уши и головы уже завтра к вечеру на продажу пойдут. Лилия, от меня - ни шагу, поняла?
- Поняла, дядя Зия! - нервно ответила Лилька, напуганная такими ужасными толпами на диво разношерстного народа.
Савва в фургоне остался, дежурить. Кстати, решил и с местными потолковать, под предлогом того, что кое-какие файлы на продажу выставил, о чём по здешним каналам уже объявил. Зия калаш брать не стал, а вынул откуда-то пистолет, - у Егора с Ромкой-джи сразу глаза загорелись, - и подвесил кобуру на бедре, под левую руку.
- С левой руки я стреляю не хуже, чем с правой, - задумчиво сказал Зия, расталкивая обоймы по кармашкам комбинезона. - Таким уж Господь-Аллах меня создал. Вам же советую калаши на груди держать, по-походному, на предохранителях. Дозорное положение оружия, - прикладом к плечу, ствол вниз, палец на спуске, - здесь дозволено только охранникам и ментам.
Для официальных лиц они пока что находились под фирманом-Москва, добавил Зия. Егору не очень понравилось это самое "пока что", но он промолчал.
Стали собираться. Лилька в новеньком комбезе сияет. Как сказал Зия, самая что ни на есть ярмарочная одёжка - и новенькая, и красивая, и практичная. Гоша-солдат - мужик молчаливый, на ярмарке не в первый раз. Зия ему предложил лучше с мужиками быть, мол, там от него больше пользы. Гоша-солдат подумал, переговорил по ларингам с дядько Сашей, и согласился. У мужиков действительно, сейчас дел невпроворот. Пожелали ему удачи, передали приветы и Гоша-солдат ушёл. Интересный обычай, кстати, приветы передавать. Звони, да приветствуй, казалось бы! Однако всё равно приятно, когда кто-нибудь тебе в разговоре обронит нечто вроде: "Кстати, чуть не забыл! Видел я тут Маринку на ферме. Просила тебе привет передать!"
Так и отправились вчетвером. У новичка Егора от всего происходящего вокруг глаза выпучились, аж размером с плоды ген-саксаула… до чего же непривычно и интересно всё вокруг! Шум стоит, как в Судный день. А у Лильки и Ромки-джи ещё и рот не закрывается. Нашли Лилька и Ромка-джи друг друга, вот уж точно - "нашли друг друга родственные души!", как в старой песне поётся. Лилька одной рукой в Зию вцепилась, другой за руку Ромку-джи крепко держит и трещит от восторга без умолку. Успевает и с Зией, и с Ромкой-джи говорить, да ещё через плечо Егору что-то кидает, да только, поди-ка, услышь её в этом шуме!
Вообще-то, Зия старался выбирать места, где народу чуть поменьше ошивалось. У комп-лавок, кстати, не так уж и много покупателей. В основном торгуют из дальних краёв привезённым. А большая часть этого привезённого - точно краденое.