"Ну… ‒ думал Крис, пробираясь к туалету. ‒ Ну… Вот это девчонка… Анизателла… Низа… Ну и ну… Был бы тут Граната, он бы чего-нибудь добавил, мне бы мало не показалось…"
Все внутри у него пело и порывалось пуститься в пляс.
Войдя в белый, как одежды праведников, туалет, Габлер сразу устремился к кабинкам. Сбоку, возле умывальников, стояли какие-то двое, но он не обратил на них внимания. Судя по звукам, доносившимся оттуда, кое-кому выпитое пошло не в то горло…
На дверях всех трех кабинок горел красный кружок: занято. Крис остановился напротив и стал ждать, чуть притопывая от сильного желания освободиться от балласта. Рыгающие звуки позади прекратились, теперь там начали шумно сморкаться.
‒ Подбородок вытри… чучело, ‒ сказали возле умывальников. Голос был расхлябанным, нетрезвым.
‒ Угу… ‒ И вновь раздалось сморкание.
Габлер ждал. Давление в мочевом пузыре подходило к критической отметке.
‒ Опа, к-какие люди… и б-без охраны! ‒ услышал он за спиной. ‒ Саня, это тот с-самый стафлёр, который меня… Тот с-самый!
Крис обернулся. Возле раковины, опираясь на нее рукой и покачиваясь, стоял давешний бритоголовый в компании чуть ли не своего двойника ‒ такого же бритоголового и тоже в черном. Только бритоголовый-два, Саня, был чуть ли не на полголовы выше файтера. И телосложением его господь не обделил. Он казался значительно трезвее своего приятеля.
‒ А-а, ‒ протянул Саня и шагнул от умывальника. ‒ Стафлёры, значит, совсем обнаглели? Обижают, значит, всех, кто под руку попадется?
‒ Об-бижают, Саня, обижают… ‒ усиленно закивал первый, не отрываясь от раковины. ‒ Поучи-ка его, кор-роче, хорошим манерам, да?.. Как бы чисто конкретно…
‒ Щас поучу, ‒ пообещал Саня, приближаясь к Габлеру и сжимая внушительных размеров кулаки.
"Ну не дадут человеку справить нужду, заразы!" ‒ с досадой подумал Крис.
Он повернулся к надвигающемуся, как крейсер, парню и опустил руки. Можно было воспользоваться экстрой, но Габлер не сомневался, что и так справится.
‒ Лицо побереги, ‒ посоветовал он и слегка качнулся из стороны в сторону, внутренне готовясь дать хороший отпор. Он сразу решил, что этого надо вырубить основательно, дабы сегодня проблем больше не было.
Парень ощерился:
‒ Я-то поберегу. А ты реально не убережешь…
Сзади раздался щелчок ‒ это открылась дверь кабинки. Кто-то вышел оттуда, но файтер не стал оборачиваться, всецело сосредоточившись на противнике. Тот ударил с ходу, почти без замаха. И, скорее всего, ничего еще не успел сообразить, как уже начал оседать на пол, получив кулаком в нос.
‒ Я же предупреждал: лицо бе…
Крис не договорил и крутнулся назад, через правое плечо, одновременно отклоняясь. Ох, неспроста стихли шаги за спиной! Он сделал все правильно, просто чуть-чуть опоздал. Удар должен был прийтись ему по затылку, а пришелся в лоб. И получился не прямым, а скользящим. Хотя все равно довольно сильным.
Ответ Габлера последовал немедленно ‒ и третий бритоголовый в черном рухнул под ноги файтеру, орошая белый пол кровавыми брызгами, полетевшими из носа.
"У них тут что, какой-то орден бритоголовых?" ‒ мимоходом удивился Крис, и от всей души добавил ногой только-только начавшему приподниматься Сане.
Тот хрюкнул, приник к полу и затих. Причем надолго, в этом Габлер был уверен.
Он собирался таким же образом успокоить и того, кто подло напал сзади, а сейчас отдыхал на полу, но тут щелкнула дверь еще одной кабинки. Файтер приготовился встретить очередного бритоголового, однако оттуда появился немолодой полноватый мужчина с явно выраженной, хоть и с залысинами, темной шевелюрой. Увидев два поверженных тела, он выпучил глаза, бочком-бочком пробрался по стенке, огибая поле боя, и устремился к выходу.
‒ Гардов звать не надо, ‒ предупредил его Крис.
На третьей двери продолжал гореть красный кружок. Или кто-то имел проблемы с кишечником, или же не хотел выходить, пока в туалете царит столь грозовая обстановка.
Крис добавил-таки напавшему сзади, хотя тот и так не шевелился. И повернулся к застывшему у раковины подстрекателю, которого можно было бы вполне принять за изваяние ‒ если бы не трясущаяся нижняя губа.
‒ Говорю чисто конкретно, ‒ копируя его стиль, произнес Габлер. ‒ Либо ты сейчас же быстренько-быстренько идешь в свою каюту реально спать ‒ да? ‒ никуда по дороге не сворачивая… Либо я тебя уложу спать рядом с ними. ‒ Он кивнул на неподвижные тела. ‒ Как бы понял, да?
Член ордена бритоголовых поспешно кивнул и, перебирая руками по всем раковинам, стал продвигаться к двери.
Файтер уже просто не мог дожидаться, когда тот покинет помещение, ‒ и в два прыжка оказался в кабинке.
Однажды, еще школьником, он вместе с родителями побывал на Роузе в системе Вертумна и увидел там знаменитый водопад Ниагара. Ну просто грандиозный водопад! Так вот, эта Ниагара показалась бы жалкой капелью по сравнению с тем, что происходило в кабинке. Мощная струя чуть не пробивала унитаз насквозь…
Из кабинки файтер вышел легчайшим, воздушным шагом, словно вылетел на крыльях. Казалось, что тело вот-вот взмоет к потолку. Парочка бритоголовых по-прежнему лежала тихо, но дышала. Подстрекатель уже испарился из туалета.
Лоб побаливал. Крис ощупал вздувшуюся шишку, глянул на себя в зеркало над раковиной и поморщился:
‒ Вот уроды…
Смочил шишку холодной водой и покинул туалет.
Бросив издалека взгляд на сидящую за столиком в одиночестве Низу, он направился прямиком к вышибале. Третьего из компании нигде видно не было ‒ вероятно, внял доброму совету.
‒ Там в туалете двое отдыхают, ‒ сообщил Габлер здоровяку в синей униформе с овальным контуром галеры "Гней Помпей Магн" на рукаве. ‒ Может, пусть гарды их приберут? Чтобы не смущать людей. Что-то много тут хамья развелось.
Отставной файтер усмехнулся:
‒ И учеба хамья прошла успешно.
Крис поднял палец:
‒ И не в людном месте! А скорее всего, они сами друг с другом подрались. До потери сознания.
‒ Так и запишем, "минерва", ‒ кивнул вышибала. ‒ Будешь посвободнее, подходи, расскажешь, что там нынче в Стафле ‒ завтра, послезавтра, как получится, ага? А сейчас возьми холодного пива и бокал ко лбу приложи…
Девушка тоже сразу заметила шишку. Впрочем, не заметить ее было трудно. По дороге к столику Крис еще раз пощупал гулю и обнаружил, что она увеличилась.
‒ Дверью ударили? ‒ спросила Низа.
То ли серьезно, то ли нет ‒ Габлер не понял.
‒ Метеорное тело, ‒ ответил он. ‒ Пробило обшивку этой лоханки и… Хорошо, в глаз не угодило.
‒ Да, с метеороидами шутки плохи, ‒ согласилась девушка, и в глазах ее вспыхнули огоньки. ‒ Ты еще легко отделался.
‒ Вот ведь какое совпадение, ‒ сказал Крис, вновь трогая свое невольное приобретение на лбу. ‒ Лечу на Единорог, и сам на единорога стал похож… Вполне обошелся бы без этого украшения. Мама будет охать.
‒ Мама… ‒ повторила Низа и опустила глаза. ‒ И отец у тебя тоже есть?
‒ И отец есть, и кузен. Жены только нет.
Девушка взглянула на него. Огоньки уже пропали.
‒ Могу поспособствовать в избавлении тебя от этого украшения. У нас в колледже не только теория, но и практические действия. Такое я избавить могу довольно быстро. Хочешь?
‒ Не отказался бы.
Крис проводил взглядом направляющихся к туалету гардов в зеленых, как трава, комбинезонах ‒ вышибала позаботился об их незамедлительном появлении в "Звездной спортуле". Девушка проследила, куда он смотрит, и снова повернулась к нему:
‒ Тогда идем ко мне, получишь исцеление. Бесплатно.
…Он шел рядом с ней в ее каюту, наверное, так же, как возносится душа в небесные чертоги: уже не видя ничего дольнего, не замечая, что творится вокруг, и предвкушая впереди благословенный свет и благоухание горнего сада.
Благословенный свет в ее каюте был ‒ горел плоский светильник под потолком. И благоухание было ‒ все тот же едва уловимый запах. Ненавязчивые духи.
Вновь шевельнулись прежние подозрения, но Крис им не поддался. Низа никак не тянула на роль безжалостного убийцы. Да и каким же это образом можно справиться с абсолютно трезвым файтером?
Девушка кивнула на ложе:
‒ Садись.
Габлер осторожно присел на край, поднял на нее глаза. Низа улыбалась.
‒ Такое представление, что ты на колючки садишься. Голый… Придвинься к стене, прислонись спиной.
‒ Это не стенка, а переборка, ‒ проворчал файтер, сделав то, что от него требовали. ‒ На космических кораблях ‒ переборки, запомни.
Низа, кивнув, присела рядом с ним, подняла правую руку и повернула к нему узкую ладонь.
‒ Можешь закрыть глаза, ‒ сказала она.
‒ И ты дашь мне в лоб, ‒ усмехнулся Габлер. ‒ И шишка моя вдавится в череп. Очень просто и эффективно.
‒ Нет, у меня другие методы. ‒ Лицо Низы было серьезным. ‒ Никаких "в лоб".
Ее ладонь застыла возле головы Криса. Глаза он не закрыл, просто прищурился, и видел контуры ее длинных тонких пальцев. И почувствовал, как от них исходит тепло. Ему вдруг представилось небо Нова-Марса. Лучи Сильвана ласкали лоб. Мерно катились волны. Пляж… Шезлонги… Ладонь девушки превратилась в силуэт древнего вулкана, а на противоположной переборке каюты проступили очертания белых кораблей. Потянуло в сон…
‒ Посмотри на меня, ‒ раздался откуда-то из-за горизонта гулкий голос Анизателлы.
Крис с неохотой приподнял веки ‒ и увидел раскосые черные глаза. Из них струился мрак. Не ночной мрак, и не космический, а мрак неведомых бездн. Безжалостных бездн.
Мрак охватил его. И поглотил без остатка.
Глава 10
Что такое бессердечность
‒ Крис!.. Крис…
Голос доносился словно из-за какой-то толстенной толщи, из каких-то далеких далей, его с трудом можно было разобрать.
"Низа?" ‒ вяло подумал он.
‒ Крис… ‒ вновь долетело до него, и он понял, что ошибся: голос был мужской и, кажется, знакомый.
‒ Крис…
Он попытался сделать движение ‒ ничего не получилось. И наконец сообразил, что это голос Арамиса.
Тяжелые веки не хотели подниматься, голова тоже была тяжелой и одновременно какой-то пустой, но на похмелье это состояние вроде не походило. Оно вообще не походило ни на что ранее испытанное. Возможно, это было отравление. Или все-таки крупный перепой?
‒ Крис!
Ему удалось-таки, с третьей попытки, открыть глаза. Сначала окружающее представилось каким-то хаотичным скопищем бесформенных обрывков, а потом в сознании словно что-то сдвинулось, встало на место, и стеклышки калейдоскопа ‒ древней, как мир, игрушки ‒ сложились в картинку.
И картинка оказалась не самой радостной.
Крис обнаружил, что, судя по всему, стоит у стены, спиной к ней, почему-то раскинув руки. Метрах в четырех от него, у противоположной стены, которая светилась тусклым светом, в такой же позе стоял Арамис. Стоял и смотрел на него. Орел на эмблеме его комбинезона выглядел каким-то печальным. Удрученным. Помещение было квадратным, с каменным полом и низким, тоже каменным, потолком. В стене слева виднелся проем, а за ним ‒ еще одна стена, источающая такой же слабый свет. Вероятно, там был коридор. У стены справа возвышался Портос. В той же позе, словно приклеившись затылком и руками к камням. В отличие от Арамиса, глаза его были закрыты, но вряд ли он просто спал ‒ трудно представить, как можно спать, находясь в такой совершенно неподходящей для сна позиции.
И не имея семи пядей во лбу, нетрудно было сообразить, что столь странных помещений на галере "Гней Помпей Магн" просто не может быть. Ни к чему там подобные, совершенно лишенные каких-либо предметов обстановки, да и вообще любых предметов помещения. К тому же вырубленные в камне.
И запах. Легкий, но вполне ощутимый запах глубин все того же горного храма на планете Нова-Марс, куда не так давно занес файтеров явно не светлый ангел. Темный ангел занес их туда, вселившись в тело вигиона Андреаса Сколы…
Осмотр помещения Габлер произвел, водя из стороны в сторону только глазами, но не головой. Все его попытки хотя бы пошевелиться ни к чему не привели, словно он превратился в горельеф. Вернее, словно кто-то превратил его в горельеф. Так же, как и Арамиса, и Портоса.
‒ Не дергайся, ‒ негромко посоветовал Арамис. ‒ Напрасный труд. Я чуть ли не полчаса старался.
‒ Полчаса… ‒ потерянно пробормотал Крис.
‒ Ну да. Ты как статуя, и Юл тоже. ‒ Арамис покосился на Портоса. ‒ Звал, звал ‒ молчите. Потом заметил ‒ у тебя вроде веки дрожат. Опять позвал…
‒ Слушай, ‒ немного рассеянно сказал Габлер, ‒ у меня шишки на лбу нет?
‒ А что, должна быть? Нет там ничего. Сопротивлялся?
‒ Да нет, просто отрубился.
Все это пока совершенно не укладывалось у Криса в голове, он еще никак не мог до конца осознать, что произошло и какие могут быть перспективы.
‒ А вас как угораздило? ‒ спросил он.
‒ Зашли ко мне те две… Подружки… Мы с Юлом сидели, обсуждали… Ну, насчет Джека… Те присели, начали ворковать. Опять о колледже своем. Сказали, могут по глазам определить, что у нас было выдатного… ну, выдающегося… неделю там назад, месяц назад…
‒ И вы купились, простаки несчастные, ‒ вздохнул Крис. ‒ Предупреждал ведь: может плохо кончиться!
‒ Для тебя, по-моему, кончилось не лучше, ‒ заметил Арамис.
Габлер вновь вздохнул:
‒ Согласен…
Никаких сомнений не было: их похитили с галеры. Судя по сосущим голодным позывам опустевшего желудка, это случилось довольно давно. Похитили, вернули на Нова-Марс и, скорее всего, доставили в тот же храм. В храм триединого Беллиза-Беллизона-Беллизонов.
О том, каким образом похитительницы умудрились покинуть летящую в космическом пространстве галеру и на чем вернулись на Нова-Марс, Крис решил не думать. Во-первых, задача была слишком сложной. А во-вторых ‒ и это самое главное, ‒ ответы, даже если бы они и нашлись, никак не влияли на теперешнее положение файтеров. Разумнее было бы поломать голову над тем, что тут можно предпринять.
Хотя какие такие варианты имеются у человека, впечатанного в стену?
Пожалуй, никаких…
Портос издал шумный вздох… Еще один… По комнате словно пронеслись порывы урагана. Сглотнул… Его широкое лицо вдруг скривилось, и он оглушительно чихнул. И открыл мутноватые глаза.
‒ Будь здоров, Юл, ‒ сказал Арамис. ‒ Заметь, это не стандартная формула вежливости, а совершенно искреннее пожелание.
Портос недоуменно вытаращился на него и, судя по напрягшейся шее, попытался оторвать голову от стены.
‒ Мы что, в камере у полов?
‒ Хуже, ‒ сказал Крис.
Гигант скосил на него налившийся кровью глаз и закряхтел, вновь стараясь обрести свободу движений. Лицо его побагровело, и на нем появилось недоумение, смешанное с обидой и гневом.
‒ Что за…
‒ Не трать силы, ‒ мягко посоветовал Арамис. ‒ Все равно не вырвешься. Видел атлантов?
Портос еще больше выпучил глаза, а Крис вспомнил рассказ беллизонки про древний остров, где жили атланты. Но Арамис, наверное, не тех атлантов имел в виду.
"Эх, Низа, Низа…"
Ему не хотелось думать об этом. Ему было больно, ужасно больно думать об этом.
‒ Каких еще атлантов?! ‒ взревел Портос.
‒ Ну, скульптуры такие, ‒ пояснил Арамис. ‒ Мужики мускулистые, бородатые… Балконы поддерживают, карнизы всякие. Да видел, небось, в объемках. Считай, что стал такой скульптурой. Мы теперь ‒ три атланта, три веселых друга…
Портос пыхтел, соображая. Метнул взгляд налево, направо… На пол… На потолок. Недоумение, гнев и обида на его лице сменились легкой растерянностью. Он еще немного помолчал, а потом буркнул:
‒ Понятно. С галеры нас сняли. Убить мало тех студенток!
"Они сами кого хочешь убьют", ‒ чувствуя себя опустошенным, подумал Крис.
‒ Это что, астероид? ‒ выдвинул предположение Портос.
Арамис с сомнением взглянул на него:
‒ С искусственной гравитацией? Хотя, может, и астероид… Какая разница? Главное, что вляпались мы всерьез. По самые вухи.
‒ Чем это нас приклеили-то? ‒ Портос вновь, стиснув зубы, сделал попытку освободиться.
‒ Какая разница? ‒ повторил Арамис. ‒ Главное, что приклеили надежно. Не оторвать. И у меня есть сильное подозрение, что это вовсе не астероид. Где-то здесь мы совсем недавно уже были.
‒ У меня тоже такое подозрение, ‒ проворчал Портос и скрипнул зубами. ‒ Ведь предлагал же Годзик выжечь это гнездо! Всех бы гадов покрошили! Так нет же, наш вигион ‒ лучший друг автохтонов! И где теперь вигион, и где ‒ мы? ‒ Он яростно сплюнул на каменный пол. ‒ Поджарят, сволочи, на медленном огне во славу своего Беллиза-хренолиза…
Крис изо всех сил старался подавить эмоции, но сердце то и дело болезненно сжималось. Как могла так поступить с ним эта прелестная девушка? Каким же умением нужно обладать, чтобы так притворяться… Разыгрывала из себя студентку, водила за нос недоумка-файтера, уже бог весть что возомнившего… Три служительницы храма триединого бога водили за нос трех развесивших уши эфесов… Выследили…
Он решил, что не стоит рассказывать товарищам по несчастью об угрозе, прозвучавшей в подземном зале храма. Они могли обвинить его в том, что знал ‒ и не предупредил. А у него на душе было препаскудно и без таких обвинений…
‒ Хоть пока и непонятно, как мы здесь очутились, ‒ начал Арамис, обводя взглядом распятые на стенах фигуры сослуживцев, ‒ но вот почему мы здесь очутились, думаю, яснее ясного. "Око за око, зуб за зуб", закон талиона. Расплата… Возмездие…
‒ Потому они и Джека… ‒ понимающе проронил Портос.
Воцарилось тягостное молчание, а потом Габлер медленно спросил:
‒ А что им мешало и нас в ту же ночь прихлопнуть?
‒ Меня доблестная полиция уберегла, ‒ хмуро сказал Портос.
‒ Думаю, дело здесь не в полиции, ‒ возразил Арамис. ‒ У меня было время все это обмозговать, пока вы в себя не пришли. Тут вот какая штука: Джек пристрелил того жреца на пороге храма, понимаете? Он стрелял не в самом храме, а снаружи. И за это его прикончили во сне, в отключке. Он, наверное, ничего и не почувствовал. А мы с вами, парни, устроили бойню внутри. И боюсь, нам намерены отплатить по-другому. Бильш… болисно…
‒ Словарь переключи! ‒ внезапно рявкнул Портос.
‒ Ну… смерть наша будет болезненной… Мучительной…
‒ И когда ты, блип, научишься без словечек своих гинейских разговаривать? Болисно-шмолисно…
Арамис печально улыбнулся:
‒ Скорее всего, уже не успею научиться. Не встигну, если по-нашему, по-гинейски…
‒ Ты что, издеваешься? ‒ На мгновение Крису показалось, что разъяренный Портос сумеет отодрать свое тело от стены. ‒ Задолбал! Давай, я тоже буду говорить, как наши урулии ‒ ни хрена не поймешь!
‒ Я не издеваюсь, Юл, я просто забавляюсь, ‒ спокойно пояснил Арамис. ‒ Ситуация уж больно забавная. Как в объемке про приключения доблестных файтеров.
Габлер понимал, что Портос беснуется от бессилия. Ничего, ну абсолютно ничего нельзя было изменить. Разве что вернуться в прошлое. В первое августа. Но такое возможно только в фантастических книжках, прочитанных в школьные годы: там персонажи вовсю вторгались в старые времена и лихо меняли историю по своему усмотрению…