‒ Я вчера сок пила, а не вино. Виноградный сок…
‒ Иначе мы не сможем допуститься к занятиям, ‒ продолжала ее подружка. ‒ Десятого числа у нас занятия начинаются.
‒ Ого! ‒ изумленно воззрился на нее Портос. ‒ Что это за универ такой, в котором на алкоголь проверяют? На кого ж там учат?
‒ Это не универ, ‒ ответила девушка. ‒ Это колледж просветления духа.
‒ А! ‒ сказал Портос. ‒ Э-э… Колледж, значит… Просветления. Ну, да…
Арамис легонько подтолкнул его в бок:
‒ Вот так, дружище. Это тебе не что-нибудь. Не собрал-разобрал, упал-отжался. ‒ Он вновь обвел взглядом девушек. ‒ Так чему же вас там учат?
Долговязый серв принес еду, и Портос тут же послал его за пивом.
Мясной салат, котлета "галера" (повторяющая очертания космического корабля "Гней Помпей Магн"), какие-то грибы под травяным соусом, бутерброды с черной икрой и светлое пиво с диковинным, ничего не говорившим Габлеру названием "Балтика" шли в желудок, словно к себе домой. Крис чувствовал, как проходит некоторая одеревенелость и улетучиваются глупые страхи. Девушки болтали наперебой, щебетали, как птицы небесные, и не угадывалось в них ничего угрожающего.
Три девчонки, три жительницы пляжной Александрии, родившиеся именно там, а не на исконной территории автохтонов-беллизонцев, побывали дома на каникулах и теперь летели через Единорог на Серебристую Луну в системе Фатума. Летели в колледж просветления этого самого духа, где обучались разным странным вещам из области философии-религии-психологии-медицины и бог знает чего еще. Специальность была редкой, но вполне востребованной. Хисов, как утверждали беллизонки, становилось в Роме Юнионе все больше, хотя Габлеру не доводилось с ними сталкиваться.
Излечивать души людские ‒ вот чему их учили. А вовсе не отрезать головы файтерам.
Это были самые обычные девчонки-студентки…
Врял ли они имели хоть какое-то отношение к горному храму.
Дабы проверить это, Крис осторожно поинтересовался, как согласуется учеба в столь специфическом колледже с религиозными воззрениями беллизонок. И услышал в ответ, что одно другому ничуть не мешает. Религиозные воззрения не имеют никакого отношения к практической деятельности хисов. Не мешает же, мол, ему, Крису Габлеру, служить в Стафле его вера в Иисуса Христа или в кого он там верит. Если верит вообще. Да, в Александрии они посещают свой храм, потому что он там есть, а на Серебристой Луне не посещают, потому что там его нет, но особенного значения это не имеет. Храм ‒ в душе. И бог ‒ в душе, и общаться с ним можно без посредников…
Файтеры, разумеется, не стали распространяться о том, что в действительности привело их на Нова-Марс. Они просто отпускники. Мол, один сослуживец очень хорошо отзывался об Александрии, вот и решили побывать, и вполне довольны этим посещением. С Единорога разлетятся по домам.
Неведомо, какие планы были на продолжение этого вечера у Портоса, но Арамис поставил точку.
Он рассказывал с любопытством слушавшим его девушкам о трудовых буднях эфесов (само собой, не вдаваясь во всякие специфические подробности) и, увлекшись, перешел к истории, которая приключилась с ним и Атосом в одном из кабаков Нью-Бобринца. Споткнулся на имени Атоса, помрачнел и махнул рукой:
‒ Это я не в тему… Вы уж нас извините, мистрисы, но мы должны вас покинуть. Пришло время для кое-каких процедур. ‒ Он выразительно посмотрел на Портоса. ‒ Надеюсь, ты не забыл?
‒ А? Ну, да… ‒ пробормотал тот, торопливо допил свое пиво и поднялся из-за стола. ‒ Действительно, процедуры. Врачи прописали. Приятно было пообщаться.
Он попятился, приложив руку к груди и кланяясь. Девушки понимающе покивали.
‒ А ты не идешь? ‒ обратился Арамис к Габлеру.
Крис взглянул на Низу. Ее черные глаза были неподражаемыми, и плавали в их глубине искорки легкой улыбки. Хорошей улыбки, доброй, нежной и… обнадеживающей…
‒ Я еще немного посижу, ‒ сказал он. ‒ Мне-то врачи ничего не прописывали.
После ухода Портоса и Арамиса беседа как-то расклеилась, да Крису и не хотелось разговаривать. Подруги Низы притихли, а потом заявили, что идут на обзорную палубу посмотреть на звезды. Ее они присоединиться к себе не приглашали, а сама она такого желания не высказала.
И Крис остался с ней вдвоем.
Нет, в кабаке было немало народу, но Габлер видел только ее. Анизателлу. Низу. Он был только с ней.
‒ А я тебя, честно говоря, сначала за хошку принял, ‒ немного смущенно признался Крис.
Анизателла подняла брови и улыбнулась. Взяла конфету и подвинула коробку к нему:
‒ Бери.
‒ А почему же ты ушла вчера?
‒ Бери, ‒ повторила девушка. ‒ Вкусные.
Крис взял гладкий коричневый кубик, сунул в рот. Действительно было вкусно.
‒ Ты ж совсем пьяненький имелся, ‒ сказала Низа. ‒ Что бы я с тобой делала?
У Габлера потеплело на душе, а беллизонка продолжала:
‒ И я ведь туда не за этим пришла. Просто ждала девчонок, захотелось пить соку. А потом они законнектили, вот я и ушла. Последний вечер, решили побродить… Семестр почти до нового года, домой не вырвешься, нельзя…
‒ А зачем тогда говорила, что подождешь?
Низа насмешливо прищурилась:
‒ А разве я именно так говорила? По-моему, ты несколько имеешь путать. И потом, если бы я тебя не обнадежила, ты бы не отстал, верно… Крис? А иметь дело с пьяным… ‒ Она поморщилась, опустила голову и покрутила пальцами недопитый бокал.
‒ Н-ну… ‒ смешался Габлер. ‒ Пойдем, потанцуем?
Беллизонка исподлобья посмотрела на него ‒ файтеру показалось, что глаза ее лукаво блеснули, ‒ а потом вдруг перевела взгляд куда-то за плечо Криса. Он хотел обернуться, но тут объект ее внимания показался в его поле зрения.
Это был крепкий бритоголовый малый с оттопыренными мясистыми ушами, в черной распахнутой курточке, под которой виднелась дымчатая майка с мельтешащими маркерами, и черных же брюках с накладными карманами, карманищами и кармашками. Вероятно, он только что вошел в кабак и тут же обратил внимание на Анизателлу. Судя по его туманному взгляду и нетвердой походке, заправился он еще до старта, в космопорте, или в каюте, а теперь душа его требовала чего-нибудь этакого. Обогнув стол и дважды покачнувшись при этом, он схватил девушку за локоть и обратил круглое плосковатое лицо к файтеру. Губы у него были вялые, и слова бритоголовый не произносил, а, скорее, с трудом выталкивал, как камни:
‒ Слышь, приятель, я попляшу с ней как бы… немного… да? Как бы вот… одолжу… чисто конкретно… да? А че, реально… Да?
Девушка сделала почти неуловимое движение, и ее локоть выскользнул из коротких пальцев бритоголового. Она слегка пожала плечами и всем своим видом словно говорила: грешно, мол, на таких обижаться.
Крис думал иначе. Но прежде чем приступить к чисто конкретному физическому воздействию на подгулявшего пассажира, решил прибегнуть к помощи слов. Да и подремывающего в углу вышибалу в синей униформе беспокоить не хотелось.
Он покачал головой:
‒ Боюсь, ничего не получится, мистер. Во-первых, у меня точно такое же намерение. Это даже не во-первых, а во-вторых, ‒ тут же поправился Габлер. ‒ А во-первых, нужно спросить саму девушку, захочет ли она с тобой танцевать.
Бритоголовый вытаращился на него так, словно услышал глас божий из тернового куста:
‒ Ты че, приятель? Кого спрашивать? Грязнокровку эту спрашивать? Ну, ты, вообще, конкретно, такое ляпнул…
Парня спасло только то, что Низа встала ‒ опять же, сделав почти неуловимое движение ‒ и заслонила крепыша собой от уже оказавшегося на ногах Габлера.
‒ Крис, прошу, не надо! ‒ умоляюще сказала она. ‒ Не трогай его.
Файтер попытался обогнуть ее и дотянуться до бритоголового, но у него ничего не получилось, потому что девушка была быстрее и вновь оказалась между ним и парнем.
‒ Не надо, Крис!
Бритоголовый только сейчас, кажется, разглядел комбинезон файтера Стафла, и его губы раздвинулись в кривой улыбочке:
‒ А-а, тут у нас звездные орлы… стафлёры?
‒ Извинись, гниль, ‒ сдерживая себя, процедил Крис.
Малый вновь выпучил на него глаза:
‒ Да ты че, реально не в себе, да? Перед кем извиняться? Перед этой? Не смеши, птичка. Я еще перед грязнокровками не извинялся.
Габлер больше не раздумывал ни мгновения. Оттолкнув девушку, он почти без замаха впечатал кулак в плоскую харю…
Нет! В конце концов эта была не пьяная драка.
На самом деле Крис только представил, как его кулак впечатается в плоскую физиономию бритоголового, костяшками пальцев ощутив, как вдавливается в череп нашлепка носа. В самый последний момент он изменил направление удара и, разжав кулак, вцепился в мясистое ухо. Дернул вниз, заставив парня согнуться и зашипеть от боли, и угрожающе повторил:
‒ Извиняйся, гниль. А то останешься без уха.
Бритоголовый шипел и извивался, и неизвестно, чем бы для него это кончилось, но тут Габлера сильно ударили чем-то твердым под колено. Он невольно присел, выпустив ухо бедолаги. Крутнулся на месте, совершив пол-оборота и приготовившись отразить опасность с тыла. Но за спиной у него не было опасности. За спиной у него была Низа. Очевидно, это именно она саданула его под колено. Чем? Да своей же коленкой и саданула.
‒ Прекрати, Крис, ‒ сказал она и, глядя с мольбой, схватила его за руки. ‒ Не надо устраивать побоище. У меня могут иметься неприятности…
Низа отпустила его кисти, и Габлер вновь повернулся к парню. Тот стоял, согнувшись, одной рукой упираясь в бедро, а другой держась за покрасневшее ухо. Между столиками к ним пробирался здоровенный вышибала. Оказывается, он вовсе не дремал в своем углу. И, возможно, уже вызвал гардов.
‒ Проваливай, гниль, ‒ сказал Крис. ‒ И в следующий раз думай, прежде чем говорить. А то вот так нарвешься ‒ и думать будет нечем.
Он шагнул навстречу широкоплечему вышибале и успокаивающе поднял ладони:
‒ Все нормально, мистер. Маленькое недоразумение, мы уже разобрались.
Крис обернулся к бритоголовому. Тот бросил на него злобный взгляд и молча, слегка покачиваясь и потирая ухо, побрел в глубь зала. Никто, кроме вышибалы, кажется, и не заметил этого краткого инцидента.
‒ Не трать горючку, "минерва", ага? ‒ пробурчал вышибала, увидев буквы на рукаве Криса. ‒ Тут тебе не трен для нулей, тут люди отдыхают.
Судя по специфическим словечкам, он когда-то служил в Стафле.
‒ Все нормально, ‒ повторил Габлер. ‒ Просто хамов нужно учить.
‒ Тут ты прав, "минерва", ‒ согласился верзила. ‒ На все двести. Только места выбирай не такие людные, ага?
‒ Учту, ‒ пообещал Крис.
Вышибала скупо улыбнулся и вперевалку направился назад, на свой наблюдательный пост.
Габлер поискал глазами бритоголового. Тот уселся за столик у дальней стены и уже махал рукой, подзывая серва.
"Ур-род…" ‒ подумал файтер и повернулся к девушке.
‒ Вот ты есть какой, оказывается, ‒ протянула Низа, непонятно глядя на него. ‒ А если бы это была не я… ты бы тоже заступился?
Крис пожал плечами. Девушка стояла перед ним и была невероятно очаровательной в этой своей облегающей переливчатой безрукавке и узких, с серебристыми искорками, темных брюках, не доходящих до лодыжек.
‒ Я приглашал тебя потанцевать, ‒ напомнил он. ‒ Не возражаешь?
‒ Не возражаю, ‒ улыбнулась Анизателла.
…Они танцевали, танцевали и танцевали. Они ели виноград и еще какие-то ягоды и фрукты, названия которых ничего не говорили Габлеру, и он выпил еще один бокал пива. Они смотрели в боксе короткие смешные объемки и вновь танцевали. Крис почему-то не решался предложить ей пойти в его каюту… Нет, не "почему-то": ему было совершенно ясно, что такие предложения этой девушке делать нельзя. Не та была девушка. Не из разряда кабацких алин.
Народу в "Звездной портуле" становилось все больше, хотя время шло к полуночи. Вероятно, многие спешили воспользоваться возможностью вдоволь поразвлечься, вырвавшись из привычной среды, из семейного круга. В очередной раз танцуя с Низой, Крис увидел у входа в кабак Портоса. Собрался махнуть ему рукой, но Портос уже исчез. Видимо, просто хотел убедиться, что с сослуживцем все в порядке…
Музыка сливалась с постоянно нараставшим шумом голосов, сервы туда-сюда метались по залу, лавируя между столиками и чуть ли не спотыкаясь. Для обслуживания при таком наплыве посетителей больше подошли бы роботы… но если заменить людей роботами в разных сферах функционирования цивилизации, что же тогда делать людям? Лежать у кормушки и лениво посапывать?
Сервы летали по залу, а галера летела в космическом пространстве, направляясь к сабу, ‒ проходу в другую планетную систему. И Крис подумал о том, что люди давних веков, когда только-только начались первые проникновения в космос ‒ Гагарин… Армстронг… ‒ и представить себе, наверное, не могли, что когда-то в порядке вещей будут вот такие полеты: с музыкой, танцами, потягиванием пива и других напитков… А еще он в который раз подумал, что быть капитаном такой рейсовой галеры достаточно скучное занятие. Иное дело вести в неизведанные дали корабль Экспло…
Только кто ж его возьмет в капитаны, если он даже не закончил нэви-колледж?
"Эх, Улисс, Улисс…"
Давние мрачные мысли немного покружились в его голове и сгинули, уползли в темные закоулки. Потому что он вновь обнял Низу за талию и закачался с ней в медленном-медленном танце…
Потом они посмотрели еще одну коротенькую объемку, сидя в боксе совсем рядом, плечом к плечу. А когда объемка кончилась, не спешили вставать. Ни музыка, ни кабацкий гам сюда из-за двери почти не проникали, и можно было немного посидеть в относительной тишине.
‒ Вот ты есть какой… ‒ повторила Низа то, что уже когда-то давным-давно, как казалось Габлеру, говорила ему. ‒ Файтер… Защищаешь… Оберегаешь… Стоишь на страже… Это тебе зачтется.
До того, как девушка произнесла все это, Крис намеревался осторожно обнять ее за плечо. Или хотя бы попытаться. Он даже чуть приподнял руку, но теперь вернул на место. В словах Низы он уловил какой-то подозрительный намек, и все прежние опасения вновь нахлынули на него.
‒ Зачтется? ‒ ровным голосом переспросил он. ‒ Это где же, на небесах?
Беллизонка повернула к нему красивое лицо и улыбнулась:
‒ Да мы же и так сейчас на небесах! Ты ведь считаешь, что именно сюда воспаряют души после смерти? И где же они? Может, мои подруги имеют сейчас их наблюдать на обзорной палубе?
‒ Подразумеваются другие небеса, ‒ осторожно пояснил Крис. ‒ Не те, где мы сейчас находимся. Это космос, а не небеса. Души, наверное, попадают в какое-то другое измерение.
‒ И ты в это веришь?
Габлер почесал в затылке:
‒ Честно говоря, не знаю, что и сказать. У меня с религией отношения этакие… ‒ Он повертел руками. ‒ Неопределенные. Возможно, Иисус Христос действительно существовал. Возможно, на самом деле был необыкновенным человеком. Или богом… Не знаю.
‒ А я знаю, ‒ спокойно заявила Низа. ‒ Христианство есть утешительная сказка. Как он там говорил, этот ваш Христос? "Ныне же будешь со Мною в раю"? ‒ Она усмехнулась. ‒ Нет никакого рая.
‒ Это у вас рая нет, ‒ возразил Габлер, почему-то чувствуя себя уязвленным. ‒ Только какие-то круги пустот, насколько мне известно. ‒ Он открыто взглянул ей в глаза. ‒ Что-то вроде кругов ада, правильно?
Девушка опять улыбнулась. Улыбка у нее была прелестной и била наповал.
‒ Если рая нет, то и ада тоже нет, ‒ сказала она. ‒ Ведь, по-вашему, одно без другого не представляется. Круги пустот ‒ это совершенно другое. И вообще, перевод на терлин не есть точный. "Лииэроно" ‒ это не значит "круг". Там нет никаких кругов.
Крис все-таки отважился приобнять ее за плечо, послав подальше все свои необоснованные опасения. Низа восприняла его поползновение спокойно: не отстранилась, но и не прижалась к нему.
‒ Ты так уверенно говоришь, словно сама там была, ‒ с легкой иронией заметил он.
‒ Нет, я не была. Но другие были…
‒ Сумели вернуться, что ли?
Она сделала какое-то движение, словно чуть поежилась, и медленно произнесла:
‒ Редеет облако и уходит; так нисшедший в преисподнюю не выйдет, не возвратится более в дом свой… ‒ Это прозвучало как цитата, а может, и было цитатой, Габлеру неизвестной. ‒ Не совсем точное утверждение.
Плечо у нее было и крепким, и нежным…
‒ Это вас такому в вашем колледже учат? ‒ вежливо спросил Крис, уже сожалея, что завел этот разговор.
Уж очень он был неуместный. Не разговорами бы ему сейчас заниматься, а чем-то другим… Нет, беседовать с очаровательными девушками тоже неплохое занятие, только его нужно сочетать с иными действиями. Или даже заменять иными действиями.
Он погладил Низу по плечу.
‒ Нас много чему в колледже учат, ‒ сказала Низа, словно не заметив этого. ‒ Но есть и другие знания, наши знания, очень-очень древние. Ты слышал об Атлантисе?
Габлер отрицательно качнул головой и спросил:
‒ Это город? На Нова-Марсе?
‒ Нет, это не есть город. Это был в древности такой огромный остров на планете Земля, в системе Солнца.
‒ Ну, Землю-то я знаю, ‒ проронил Крис.
‒ Там жили автохтоны, атланты, ‒ продолжала девушка. ‒ А потом этот остров уничтожили такие, кто прилетели с планеты Дилиль. Теперь она называется Нова-Марс-три, здесь, в системе Суты.
‒ Суты? Сильвана, что ли?
‒ Да, теперь ‒ Сильван, а тогда дилильтэо называли его Сута. А колонисты назвали Желтое Пламя. Сильван ‒ это уже потом. Император позаботился.
‒ Слышал что-то такое, ‒ пробормотал Крис.
‒ Дилильтэо уничтожили Атлантис и часть автохтонов. А остальных забрали к себе, на Дилиль. Так потом получились беллизонтэо.
‒ Беллизонцы, то есть вы, ‒ констатировал файтер.
‒ Да, то есть мы. Еще через долгое время многие из них переселились на Милиль, Нова-Марс. А дилильтэо не выжили, погубили себя… Так что знания у нас древние, и многие такие, каких нет у других.
‒ Интересная легенда… Пойдем еще потанцуем?
Девушка поднялась, выскользнув из-под его руки:
‒ Пойдем…
…И они вновь танцевали, танцевали и танцевали, и Габлер от всей души желал, чтобы галера как можно дольше не добралась до саба… и до Единорога, где им придется расстаться. Впрочем, он готов был сопровождать Анизателлу до самой Серебристой Луны. А почему бы и нет? Ведь он же в отпуске! Мама с отцом поймут его задержку, и Йеспер тоже поймет. А если и не поймет, то и бог с ним, с Йеспером. Зато кузен в кои-то веки навестит родную тетушку.
А потом дало о себе знать выпитое пиво. Как не раз проверенное эффективное мочегонное средство. Крис отвел девушку за столик и сказал, что отлучится на минутку "попудрить носик". Низа благосклонно кивнула и с улыбкой заметила:
‒ Давно пора. А то как бы чего не случилось… ‒ И она кивнула на пустой пивной бокал.