- Могу водить все, от мопеда до грузовика, механик, электрик, программист.
- Последним, в какой мере владеете?
- Хобби, но уровень достаточно высокий. Что еще? Группа крови вторая, резус отрицательный.
- Это уже к Алине Васильевне, - Берта кивнула головой в сторону второй женщине. Та заговорила с Соболевым на его родном языке.
- Хорошо, что вы знаете вашу группу крови, но, нам нужно выяснить еще кое-что. Положите вашу ладонь вот сюда.
Соболев положил руку на плоскую пластину, от которой тянулись провода к ноутбуку. Доктор несколько секунд рассматривал экран, потом кивнула головой.
- Практически вы здоровы. Давление пониженное, но это на фоне усталости нормально. Немного глистов в тонкой кишке, но эти пассажиры без билетов практически у всех землян.
Александр почувствовал так, словно его прилюдно уличили в онанизме. А доктор продолжала.
- Теперь положите сюда, на эту пластину, вторую ладонь. Пальцы плотнее прижмите.
- Снимаете отпечатки пальцев? - пошутил Соболев. Но, доктор согласно кивнула головой.
- Именно так.
Пилот не понял.
- Зачем?
- Нам нужны все данные на вас. Голову поднимите чуть повыше.
- Фотографируете? - догадался пилот.
- Именно.
- А где фотоаппарат?
- Точно не знаю. Это не наша техника, импортная. Все, Берта, готово, - сказала доктор, и её напарница нажала кнопку на компьютере, и тут же из большой установки, стоящей сбоку от стола, выползла полка с небольшим браслетом, цвета тусклой платины.
- Оденьте браслет, тут записаны все ваши данные, и мы всегда будем знать, где вы находитесь на корабле. Так же браслет служит пропуском во все разрешенные вам места доступа и разрешением для получения пищи. Вам указать место вашего расположения?
- Нет, мне уже нашли место у пилотов. Правда, я не знаю, где это.
- У пилотов? Это сербский отсек?
- Да.
- Каюта двадцать-шестьдесят-двадцать два.
- Это как? - не понял Соболев.
Берта ткнула пальцем в сторону выхода.
- В каждом помещении над входом есть цифры. Первый номер - по длине корабля, от носа, второй - по ширине, от левого борта, третий - по высоте. Отсчет начинается с носа линкора, слева направо, и снизу вверх. Ясно?
- Конечно.
Берта вздохнула.
- Как хорошо-то. А то у нас несколько десятков тысяч людей не знают даже арабских цифр. С Океании, с Полинезии. Такие с ними большие проблемы.
Соболев примерил браслет. Он был не металлический, а пластиковый, и оказался как раз по размеру его запястья. Когда, одев браслет, он поднял глаза, Берта уже спала, положив голову на стол. Алина Васильевна была готова повторить это действие напарницы.
- Все, слава Богу, все, - пробормотала она, откидывая голову назад. Через секунду она так же спала. Соболев хмыкнул, и по очереди перенес женщин на стоящие тут же, недалеко, пластиковые двухэтажные нары. Там уже спали несколько человек, причем трое из них были в белых, медицинских халатах.
После этого Александр начал искать свой отсек. Это было просто: главное, было понять, на каком уровне он находится сейчас, и где в этом месиве помещений нос, а где корма. Слава Богу, кто-то догадался нарисовать на левой стене корабля громадную стрелу, и в начале и конце ее были номера отсеков.
Все помещения этого космического корабля представляли из себя каюты тридцати метров в длину, десяти в ширину, и метров двадцати в высоту. Со всех четырех сторон там были стандартные, герметично закрывающиеся двери, размером пять метров на пять. Как понял Александр, этот боковой ряд кают от носа до кормы с постоянно открытыми дверями был выделен как некая пешеходная зона. Стоило ему свернуть в боковую дверь, как он увидел бесконечные ряды трехъярусных нар. Пробираться по тесным проходам среди этого месива людей ему не сильно хотелось, да и воняло тут сильней, чем на "Проспекте", так Соболев тут же прозвал эту пешеходную зону в честь своего любимого Невского проспекта. Так что, пилот, сморщившись, предпочел вернуться в пешеходный муравейник. Когда он достиг нужного уровня по длине - двадцать, то подошел к лифту. Судя по цифрам, сейчас он находился на уровне тридцать, значит, ему нужно было подняться наверх. Лифтом была открытая площадка с непрерывно движущимся циклом. Двигалась она очень неторопливо, и вместе с Соболевым на нее вскочили несколько мальчишек самого разного возраста и цвета кожи. Они оживленно лопотали между собой на какой-то странной смеси языков, и, Сашка был готов поклясться, что прекрасно понимали друг друга. Когда на стене напротив лифта показалась цифра шестьдесят, он сошел с площадки лифта и пошел в глубь корабля. Теперь он прорезал жилые отсеки, и это было не так просто. Все эти отсеки были заполнены только одним - рядами трехъярусных нар. Расстояние между нарами было полутора метра, но, земные беженцы умудрялись разместить в этом пространстве какие-то узлы, баулы, да и просто свои ноги, руки и головы. Как понял Соболев, любимым занятием обитателей линкора были разговоры и азартные игры. Какие-то смуглые люди возбужденно резались в нарды, разместив их на резной табуреточке в проходе, еще человек сорок болели за игроков, свесившись со всех ярусов, и закупорив проход. Так что Александру пришлось обходить этот затор стороной. Тут он невольно прервал воркование двух влюбленных. Лежа на нарах по разную сторону прохода, они протянули друг другу руки, и Соболев своим появление прервал эту идиллию.
- Пардон, мадам, - сказал он, разрывая эту живую преграду.
Сашка не обратил внимание на недовольный взгляд юноши, зато оценил его черноглазую пассию. "Недурна", - думал он, пробираясь дальше. Впрочем, за этот короткий переход он встретил еще столько смазливых девушек, что тут же забыл о той жгучей брюнетке. Наконец он достиг отсека номер двадцать два. От всех остальных он отличался только знакомыми лицами. Валентин Минько, Сашка Симонов, Минька Сизов, Антонов Колька. С ними Соболев подружился еще на Земле, на базе хасков. Это были матросы из так называемого Холодильника, подземного убежища под Мурманском, приютившего во время вторжения несколько тысяч русских военных и их семьи.
- Здорово, орлы! - Приветствовал Александр своих земляков.
- Сашка! Соболев!
- Явился!
- А нам сказали, что ты погиб!
Пилоты и разведчики радостно встретили запоздавшего пилота. Подошли и сербы: Огнен Вукич, Сашко Билич, так же начали обниматься с пилотом. С ними Соболев не раз вылетал на боевые операции, так что все они были членами одной команды.
- Нет, просто регистрировался долго, - пояснил Соболев. - Где мне тут можно пристроиться?
- Вон, бросай свой рюкзак на третий ярус. А спасть можешь, где хочешь, матрасов тут нет, подушек тоже. Нашел свободные нары и падай.
Опустившись на нары, Соболев сразу почувствовал своеобразие этого материала. Это был пластик, теплый, и в то же время податливый. Ему захотелось тут же на него завалиться, но один из матросов, курносый, полноватый Сашка Симонов, подмигнул ему.
- Тезка, хочешь помянуть нашу планету-матушку?
Соболев поразился. В этих странных условиях подобное предложение казалось просто нереальным.
- А что, у тебя есть чем?
- Пока еще есть. Но, скоро не будет.
- Тогда наливай.
Сашка тут же извлек с верхнего яруса алюминиевую солдатскую кружку и солдатскую фляжку.
- А закусить есть что?
- Откуда!
- Ну, ладно. Тогда за нас.
- Давай, парень!
Спирт был уже разведен водой, но и при этом в нем осталось градусов шестьдесят. Соболев выпил, сморщился, пережидая этот мощный удар по организму. Симонов так же дерябнул свои пятьдесят грамм. Но, вдоволь насладиться алкогольным опьянением ни ему, ни пилоту было не дано. Мощный звук ревуна заставил всех на этом огромном судне замолчать и поднять голову. Первое сообщение прозвучало на английском языке, потом по-русски, потом по-китайски.
- Внимание! Всем приготовится к переходу. Сесть или лечь на нары или на пол, прижать руки к желудку.
- Чего это они еще придумали? - Удивился Симонов. Большинство из пилотов и разведчиков хоть и выполнили первую часть инструкции, но вот с руками у желудка у них не получилось. Это было выше их уже устоявшего гонора. Все-таки они были не просто какие-то беженцы, а элита землян - пилоты и разведчики.
- Чего только не придумают наши отцы командиры, - сказал Минько. - Может, еще и ремнями безопасности прицепиться?
- Ага, а то пост ГАИ на дороге. Вон, встречные уже мигают.
И тут, словно какая-то свинцовая волна накрыла весь организм Соболева. Глаза закрыла красная пелена, а тошнота подкатила к горлу так быстро, что он не успел совладать со своим организмом. Когда зрение к Соболеву вернулось снова, он увидел на полу содержание не только своего желудка, но и содержание желудков всех остальных его друзей.
- Придурки! - Жалобным голосом произнес Симонов, вытирая губы. - Столько добра наружу вывернуло. Где мы там, в космосе, теперь спирт найдем, а?! Это ведь не база летунов под Североморском, где запросто за ящик тушенки модно было литра три шила выцыганить. Сволочи!
Глава 2
Спустя десять часов после старта эскадры хасков в двадцати миллионах километров за орбитой Плутона из сверхскорости вынырнули две бесформенных громады. Погасив плазменные выбросы предупредительного залпа, они тут же начали делиться на составляющие части, и через час к орбите Нептуна неслась уже целая эскадра кораблей. Основу составляли два линкора хинков, а с ними два десятка кораблей сопровождения. Со стороны все это выглядело внушительно, но, на самом деле это были жалкие остатки некогда самого грозного, третьего флота Атакующей Армады Великого Племени ящеров. К этому времени командоры линкоров, Каллин Аркк и Ванн Хоффин уже знали о гибели своего командующего, адмирала Замина Ганна, двух линкоров и шести тысяч кораблей сопровождения. Эти удручающие новости заставили их вскоре собраться на одном из линкоров. Они встретились в боевой рубке, в командном отсеке, отделенном от операторского отдела огромным стеклом. Оба хинка были высоки ростом, за три метра, но для ящеров это не было чем-то необычным - такой рост был нормой. При этом росте ширина их плеч казалось чересчур малой, но это не значило ничего. Хинки были сухопары и сильны от природы. Черные балахоны с одной золотой ящеркой на груди скрывали их несуразные фигуры, и только лица, серо-зеленого цвета, состоящие не то из чешуек, не то из переродившихся бородавок, выдавали их неземное происхождение. Круглые глаза, слабо выраженный нос с широкими отверстиями и большой рот с остроконечными зубами, дополняли этот портрет. Был еще один отличительный признак этого вида - слабо выраженный костяной гребень, идущий от затылка до самой шеи.
- Садись, Ванн Хоффин, - пригласил Каллин Аркк. Он был старший по возрасту, а потому при равенстве званий имел преимущество в решении оперативных задач. Он налил в бокал зеленоватую, тягучую жидкость - хайк. - Давай помянем нашего адмирала, командор. Он был великий ящер, и мы знаем это лучше многих других хинков.
Ванн Хоффин кивнул головой. Они действительно уже два цикла воевали с покойным флотоводцем, были его учениками и знали все его заслуги. После того, как они выпили, Аркк продолжил свою речь.
- Но в этот раз старый адмирал просчитался. Надо еще проанализировать причину такой неудачи, но, я думаю, что нам тоже стоит в ответ предпринять что-то неординарное.
- Что именно? У тебя есть какие-то идеи?
Командор развернулся в кресле и показал одним из своих четырех пальцев на картину, застывшую на большом обзорном экране.
- Один из оставшихся эсминцев успел зафиксировать предварительную и основную разгонную вспышку сверхсветового старта за пределами этой звездной системы. Судя по этим кадрам, это линкор хасков.
Ванн Хоффин поразился.
- Неужели это хаски сумели устроить такую изощренную ловушку? За этими выродками вселенной этого прежде как-то не замечалось. Они всегда воевали слишком строго по уставу и вполне предсказуемо.
- Нет, это не их заслуга. Судя по рассказам начальника армейской разведки Микки Орка, отправленного адмиралом в выбраковку, но не успевшего получить заряд милосердия в ушную перепонку, в этом им активно помогали местные аборигены, так называемые земляне. Именно они нанесли ядерные удары своими ракетами по нашим техническим базам и пунктам кормления.
Ванн Хоффин выругался.
- Это так неожиданно. Такого никогда прежде не было.
- Да, мало того, что мы потеряли целый флот, но после ядерного удара мы не можем использовать и саму планету. Вся фауна уничтожена, запасы мяса так же пошли прахом. Кроме того, по рассказам этого недостреленого ящера, земляне искусные воины. Похоже, что они вывезли на этом корабле всю свою военную элиту. Они могут сильно испортить картину нашего превосходства на фронте глобальной войны. Мы, как два ответственных командира, не можем этого допустить.
- Что вы предлагаете, командор?
- Есть два варианта. Один из них - отправить один из линкоров вдогонку хаскам. По вспышкам мы высчитали траекторию их движения, она прямолинейна до изумления. Самый кратчайший курс на центр Содружества. Они не должны добраться до своей Метрополии и раствориться среди планет и новых кораблей. Их надо уничтожить раньше, пока они еще на одном корабле.
Ванн Хоффин все понял мгновенно. Эта операция было чистым самоубийство, и для него лично, и для команды линкора. Но сама суть воспитания воина-хинка была построена на постоянной готовности к смерти.
- Хорошо, я согласен на этот прыжок возмездия. Хотя, шансов мало. Они все равно будут раньше, их будут встречать. Нас уничтожат еще на выходе из прыжка.
Его коллега возразил.
- Нет, шансов как раз много. Они ведь не знают, что их преследуют. Кроме того, есть еще один вариант. Запасной…
Этот вариант они обсуждали долго. Потом Ванн Хоффин вернулся к более мелким проблемам.
- Что делать с кораблями, оставшимися на Земле целыми? Там стоят совершенно целые инкубаторы, заводы. Кроме того, там еще много живых хинков. Что делать с ними?
- Да, там более миллиарда ящеров, - подтвердил Каллин Аркк, но при этом отрицательно покачал головой. - Но все они достойны только одного - выстрела милосердия. Нам не нужны ни радиоактивные корабли, ни ядерные солдаты.
Через два часа один из линкор хинков двинулся за пределы Солнечной системы. Наблюдая, как светлая точка движется на карте звездного неба, Каллин Аркк пробормотал: - Хорошо бы, чтобы у него все получилось. Да поможет ему Звездный Ящер.
Глава 3
День второй.
Соболев проснулся сам, и это было удивительно хотя бы потому, что прошло всего шесть часов после того, как он отключился от реальности с единственной мыслью проспать, не вставая с этих пластиковых нар весь предстоящий год полета. Сначала он не мог понять где находится, но потом вспомнил все, и, со вздохом сожаления, сел на лежанке. На полу уже не было следов недавнего конфуза с содержанием желудков жителей отсека.
- Сашка, это кто тут у нас убирался? - спросил Соболев у попавшего ему на глаза Симонова.
- Да, мы все понемногу. Сейчас как раз составляем график уборок. Спорим, по алфавиту его делать, или по национальностям.
Соболеву было не до этого. Желудок напомнил о своей пустоте сосущей тоской. Но, сначала нужно было сделать кое-что еще.
- Где тут туалет, Сашка?
- Два отсека, назад, только не промахнись там, пилот. Там нужно быть настоящим асом.
- А я кто? Я и есть ас, - отшутился Сашка.
Туалет Соболев нашел быстро, его было видно из-за не очень длинной, но очереди. Поразило Соболева то, что в одной очереди стояли и мужчины, и женщины. Оказалось, туалет действительно был общим. Просто для каждого вида деятельности было свое отделение. Тридцать раковин для умывания, тридцать писсуаров, тридцать разделенных загородами и дверцами унитазов - это было маловато для такой массы людей. Смысл фразы Сашки Симонова пилот понял, когда увидел унитазы, на которых надо было ему угнездиться. По размерам это седалище напоминало туалет для воспитанников младшей группы детского сада. Собственно, сильно рассиживаться ему не дали, за дверцей кабинки приплясывали десятки невынужденных танцоров. Сделав свое дело, Сашка развернулся, чтобы нажать на что-то, чтобы смыть плоды своей деятельности, но понял, что никакой ручки или педали тут не было. Но и дерьма в емкости тоже уже не было. Как-то это у хасков обходилось без помощи воды. А сам унитаз оказался уже девственно чистым.
- Да, однако. Вот это я понимаю - цивилизация, - пробормотал пилот.
Столь же малы были раковины, а вода, включающаяся автоматически, как только он протянул руки, еле текла. Ни первая, ни вторая гигиеническая процедура пилоту не понравилась. За умывальником была еще какая-то дверца. Заглянув туда, Соболев увидел длинный ряд душевых кабин. Они были исполнены в столь же спартанском стиле, так что Сашка увидел за ближайшей загородкой парочку вполне милых ножек, а над загородкой - копну черных, кучерявых волос.
"М-да, не сильно большое однообразие. Наверняка те же тридцать душевых", - подумал Соболев.
- А где тут у вас пожрать можно? - Спросил Сашка, вернувшись, у того же Симонова.
- А, это просто. Через каждые десять отсеков есть пункт питания. Ты его сразу увидишь. Подходишь к нему, прикладываешь браслет к такой красной штуке, и все.
- А ложки там, вилки?
Симонов отмахнулся.
- Не парься с этим. Забудь вообще, что они существовали. Там увидишь, там все просто.
То, что ему нужно, Соболев увидел издалека. Во-первых, эта серебристая, встроенная в стену штука в высоту была метра три, но узкая, не более метра. А еще перед ней стояла очередь человек в сто. Правда, она быстро продвигалась, и минут через десять Соболев подошел к аппарату. Он уже видел, как это все происходит. Люди подносили к специальному табло свои браслеты. Тут же из небольшого окошечка появлялась бесцветная, пластиковая миска. Все брали ее, и отходили в сторону. Но, как раз на Соболеве вся процедура дала сбой. Он приложил к красному датчику свой браслет, внутри аппарата что-то всхлипнуло, и все. Александр почувствовал себя полным дураком.
- Да врежь ты по нему кулаком, - добродушно посоветовал голос сзади. Говорил человек по-русски, но пилот как-то постеснялся так варварски поступать со свехимпортной аппаратурой. Тогда из-за его плеча протянулась рука с могучим кулаком, и увесисто приложилась к матовой стенке аппарата. Тот снова всхлипнул, и выдал пилоту долгожданную миску с едой.
- Я эту дрянь настраивал, поэтому знаю, как с ней обращаться. Вся эта система рассчитана на пищу хасков, а наша, она гуще, - пояснил могучий, одного роста с пилотом, бородатый детина. Соболев взял миску и растерялся.
- А что, ложки нет?