Андрей кивнул. А ведь хрен я бы тебя бросил, - с внезапной злостью на себя подумал мальчишка, - если бы не знал, что эта парочка вытащит тебя оттуда.
- Его мы тоже заберем? - Хьютай показала на Мечтателя.
Анмай посмотрел на Айту.
- Он - это я, но таким я себе не нравлюсь. Но…
- Нет, - сказал Ярослав. - Он умрет. Сейчас.
- Зачем? Для нас он - уже не враг.
Ярослав повернулся к нему, и Анмай вдруг подумал, что убить его, наверное, можно, но вот остановить, - никогда.
- Хочешь сказку? Жила-была на свете добрая королева, и все подданные искренне и неустанно хвалили её за её бесконечную доброту… потому что если доброй королеве казалось, что кто-то из её подданых фальшивит, она очень огорчалась, и беднягу тут же сажали на кол. Как-то раз лакей споткнулся и облил вином её платье. Добрая королева очень ценила руки своих прачек, а потому позвала палача. Она велела ему взять самую тупую и ржавую пилу во всем королевстве и отпилить злосчастному лакею сначала руки, потом ноги, а после и голову. "Помилуйте, ваше величество! - воскликнул он. - Я служил вам двадцать лет!" "Прости, я погорячилась, - ответила добрая королева, - и конечно же, я тебя помилую. Эй, палач! Голову оставь!"
Анмай удивленно смотрел на него.
- И что это значит?
- Это значит, мать твою, что чертов Мечтатель следил за тем, чтобы нас убивали не сразу, а понемногу, такой вот он добрый. А по делам и плата, - Ярослав достал из кобуры табельный "Витязь" и выстрелил Айту в голову.
* * *
Примерно минуту в зале висела тишина. Андрей и Светлана были не слишком-то довольны, а Хьютай злилась уже откровенно, - она тоже была не из тех, кто понимает слово "нет".
- Не думаю, что нужно было… - начала она, но Ярослав довольно грубо оборвал её:
- Хватит болтовни, пошли!
К его удивлению, возражений не последовало.
- Анмай Айту просил передать тебе… - вспомнил мальчишка.
- Я знаю. Я слушал ваш разговор, - Вэру прикоснулся к весму, - когда шел сюда.
Когда они поднимались на лифте, а потом шли по бесконечным коридорам к шлюзу, все молчали. Никто не попадался им по пути. Вэру поражало беспредельное презрение Ярослава к Мечтателю, - он вел себя так, словно его вообще никогда не было. Для него он уже не существовал, но Анмай запомнил долгий прощальный взгляд Айту, - в нем был только бесконечный стыд.
* * *
Ярослав подошел к шлюзу, - как ни странно, тому самому, через который он и Димка попали внутрь "Эрии". За ним, во взорванном коридоре, начинался вакуум, но Вэру это не интересовало, и мальчишке оставалось лишь идти за ним. В огромном туннеле царил мрак, лишь в далеком разломе ворот яростно горели звёзды, - но в нем легко можно было дышать. Прямо перед ними стояла небольшая овальная машина с поднятым прозрачным куполом, незнакомая Ярославу. Едва они сели в неё, купол захлопнулся, что-то вздохнуло, на мгновение их окружил туман, затем машина поднялась, и стремительно помчалась к сияющим звездам.
Анмай сидел на месте пилота, но даже и не думал прикасаться к приборам. Тем не менее, машина легла набок, ловко проскользнув между погнутыми створами ворот. Вокруг мелькнули сумрачные, неузнаваемо искореженные развалины ангара, - его стены раздались, превратились в нагромождения фантастических стальных торосов, в нем вырос невероятный каменный лес. Среди руин суетились ещё какие-то машины. Ярослав не успел их разглядеть, - скиммер вырвался наружу, и его ослепил яростный солнечный свет. Едва его глаза сузились, он осмотрелся.
Наверху чернело угольное, плоское, пустое небо с огненной дырой солнца, внизу блестела зеркальная равнина звезды, - но не обращенная к Эрайа, а другая, - с живыми парусами и бездонным огненным зевом. Она изменилась, - Ярослав не успел понять, как, ибо увидел цель их полета, - чёрно-зеркальную конструкцию, удивительно зловещую на вид.
- Это… это "Укавэйра"? - осторожно спросил он.
- Нет. "Товия" - корабль-разведчик "Укавэйры", - не оборачиваясь, ответил Анмай.
У мальчишки захватило дух, когда машина заложила лихой вираж, устремившись к боку восьмигранной громады, - и он так и не смог вздохнуть, глядя, как стремительно вырастает чудовищный глаз. Лишь когда они нырнули под него во внезапной вспышке пламени, Ярослав смог перевести дыхание. Они оказались в полумраке, - он не сразу понял, что это огромный ангар с рядами галерей и толстых стальных колонн, освещенный облаком холодного голубого пламени у дальней стены. Лишь когда колпак машины отскочил и файа, ловко перемахнув борт, выбрались наружу, он поверил в реальность увиденного.
От дальнейшего пути в его памяти остались лишь смутные обрывки, - Хьютай, совершенно бесшумно идущая впереди, словно плывущая в полумраке… раскрывшаяся перед ними глухая на вид черно-зеркальная стена… расчерченная кольцами голубого сияния шахта, воздух в которой вдруг подхватил его и стремительно понес вверх… он невольно вскрикнул от испуга и вдруг приземлился на четвереньки под веселый смех файа… потом просторный коридор с мягким белым полом и отклоненными наружу стенами из хромированной стали, уходящими в сияющую бездну… массивные створы бронированных ворот, беззвучно разошедшиеся перед ними…
Ярослав пришел в себя в полутемном двенадцатигранном зале поперечником метров в тридцать. Покрытый пушистой белой массой пол явно подразумевал, что по нему будут ходить босиком. В центре он горбился чем-то вроде огромной линзы высотой по пояс. Вдоль стен, между высокими воротами, шло сплошное кольцо сложных пультов. Выше - огромные квадратные окна-экраны, разделенные выгнутыми наружу стальными колоннами. Над ними, - сплошной узкий кольцевой экран, и ещё один пояс квадратных, поменьше, тоже наклоненных внутрь, темных, прошитых странными отблесками. Изгибы колонн упирались в зеркально-черный круг потолка, паривший на высоте метров пятнадцати. В его глубине застыла серебряно-белая десятилучевая звезда, не дающая света. Он не сразу заметил две затерявшихся в огромном зале пары.
Против своей воли Ярослав перевел взгляд на "Эрию", - сверкающую, маленькую над чудовищной пастью Защитника, набитую проклятыми душами…
- Мы должны уничтожить её, - сказал он.
- Вы уже победили, - удивилась Хьютай. - Это будет не война, а убийство.
- Да. Но ради этого дня умерли два моих друга, - и миллиарды других людей. Так будет справедливо. И, если мы оставим этих файа жить, они будут убивать, - снова, и снова, и снова… У нас нет выбора. Если можно спасти две жизни ценой одной, я не стану раздумывать. Смерть не есть грех: смерть просто есть. Одни должны умирать, чтобы жили другие. Поверь мне, не я это придумал. Если бы я мог это изменить, я сделал бы это с радостью. Но я не Бог. И я не трус. Я делаю то, что нужно сделать.
- Я согласна, - ответила "Укавэйра". - Мэйат называют историю разума во Вселенной словом Ирринай, - Бесконечная История. Все разумные существа должны стремиться к тому, чтобы она продолжалась вечно, - любой ценой. Поэтому, если у нас есть совершенная форма, несовершенная и опасная должна быть уничтожена. Симайа совершенны, - а Игроки Сети - нет, и никогда совершенными не будут. Но окончательно должны решить вы, Вэру.
Услышав глубокий, идущий со всех сторон голос, Ярослав невольно вздрогнул.
Анмай промолчал. Он, наконец, понял, в какую чудовищную бездну ведет иногда справедливость, но он уже выбрал свой путь.
Те, на "Эрии", - тоже.
- Я согласен, - наконец, сказал он. - И, когда всё кончится, я уже не буду файа. Я стану укавэйа, как и вы.
* * *
Хьютай промолчала, но на экране ожил обрывок передачи с "Эрии", - связь уже молчала, но трансляторы ещё работали. Анмай увидел зал с танцующими юными парами, - ничего недостойного или некрасивого, строгая плавность движений, чистые, одухотворенные лица, глаза, никогда не отражавшие злых мыслей… Разумеется, на самом деле "Укавэйра" вовсе не собиралась убивать их, - но и оставлять файа здесь она тоже отнюдь не собиралась. В сущности, она решила сделать с "Эрией" то, что сам Анмай когда-то сделал с "Астрофайрой", - используя Сверх-Эвергет, выбросить её в не-пространство. Но совсем не навсегда, а к Тийат, где всем файа и впрямь придется физически умереть, - а их матрицы исчезнут в интеллектронной бездне древней не-планеты, так что для внешнего мира они действительно умрут, исчезнув из него. Та же судьба ждала всех обитателей Сети, - изменить их сознания "Укавэйра" не могла, но вот изгнать их из Реальности, - вполне.
Даже если бы он очень захотел этому помешать, - он бы уже ничего не добился. И потом… Он уже сказал свое последнее слово, и не мог отказаться от него, - пусть даже расе файа придется исчезнуть из этого мироздания. И пусть он знал, что нельзя судить одну расу по законам другой, совершенно чуждой, что возведенная в абсолют этика равносильна культу всеобщего разрушения, - что с того? Кому это было интересно? Мэйат считали, что лучше не жить вовсе, чем жить, творя зло. Но разве возможно великое многообразие жизни без её крайних, темных сторон? Мэйат обходились без них. Пусть они были совершенно чужими, пусть им пришлось пройти для этого бесконечно длинный и мучительный путь, - но в конце своей истории они жили, не причиняя зла никому. Файа так жить не могли.
Пожалуй, впервые проблема принципиальной несовместимости чуждых разумов встала перед ним во всей своей абсолютной неразрешимости. Можно научиться общаться с иным разумом, вступить с ним в симбиоз, прожить вместе тысячу лет, - а потом понять, что их исходные побуждения совершенно различны. Разум не всегда управляется рациональными побуждениями. Бывает, - почти никогда.
Он ещё никогда не принимал этого всерьез, не понимал, что все попытки объединить разумы иных миров изначально напрасны и тщетны. И различия, начинаясь с ничтожных разностей в обмене веществ, лишь возрастали вместе с развитием рас, пока не разводили их в различные Вселенные, - навеки. А тех, кто не хотел разойтись, неизменно ждала одна судьба.
Огонь.
* * *
Ярослав по-детски прикусил пальцы от волнения, потом, смутившись, опустил руку. "Эрия" дрогнула, с жуткой медлительностью поползла вниз…
Когда она погрузилась в жерло, сияние сердца Защитника взметнулось и обдало её, окружив сизым ореолом. Затем "Товию" потрясла беззвучная, затмившая зрение вспышка, - но адское пламя не смогло вырваться из жерла, мерцание силовых полей гасило его, затягивало вглубь, игловидные башни изогнулись над огненной бездной, прикрывая её. По зеркальной равнине прошла дрожь, - стомильная звезда в один миг стала гигантским хищным чудовищем. Мальчишку охватил страх, - но пламя погасло, башни выпрямились, жерло выдохнуло столб холодного водородного пара, - всё, что осталось от двухсот миллионов душ, и звездолета весом в восемь миллиардов тонн. Всё вместе не заняло и тридцати секунд.
* * *
- Всё это не доставило мне удовольствия, - наконец тихо сказал Ярослав. - Но я привык делать то, что нужно, а не то, что хочется.
- Я тоже, - Анмай хмуро посмотрел на него. - И на твоем месте я бы поступил так же. Но я, - это не ты.
Это прозвучало не очень-то дружелюбно, и Ярослав нахмурился. Анмай смутился. В свои пятнадцать лет он, вроде бы, мало чем отличался от этого мальчишки, - но вот что он к тому времени сделал полезного? Увы, это никак не удавалось вспомнить… А вот Ярослав смог, - именно атака его отряда на "Эрию" подтолкнула файа к Эвакуации… и именно он не дал им уйти.
Теперь "Эрия" была уже возле Тийат, - в реальный мир Игроки уже никогда не вернутся, но "Укавэйра" сохранила им жизнь. Вряд ли миллиарды их жертв были бы довольны этим, но теперь они могли обрести покой, - хотя бы в мыслях живых рутов, но это тоже значило очень и очень много. Если бы не Ярослав, - и Анмай Нау, и Анмай Айту, и многие другие его неведомые братья не вступили бы так неожиданно в новый, неведомый мир…
И Мроо не начали бы войну, не зная своих шансов на победу, невольно подумал Анмай, - если бы взрыв звездолета кучкой диких мальчишек не показал им, насколько слаба Сеть.
Он недовольно помотал головой. На самом деле это была чушь, - Мроо напали одновременно на все планеты Сети, как только узнали все их координаты. И только Эрайа удалось уцелеть…
- Чего же ты хочешь от меня? - наконец спросил Ярослав.
Анмай улыбнулся.
- Чтобы вы вернулись домой, все. Скиммер доставит вас прямо в ваше родное селение, - в Аю-Тая. Война закончена только для вас. Для нас она только начинается…
На экранах рубки вновь сверкнуло пламя, - Небесная Башня, соединявшая Защитника с островом Аку, взорвалась. Реакция бета-распада мгновенно распространилась по всей длине башни, придав ей вид цилиндрической звезды. Секундой позже она превратилась в газ и исчезла, а над островом вырос столб пламени, - взорвалось погруженное глубоко в планетную кору основание башни. Защитник стал медленно подниматься, освободившись от привязи. Разорванное кольцо орбитального пояса Эрайа ярко засияло и вновь сомкнулось. Со стороны казалось, что его тонкая нить прошла сквозь ставшую вдруг жидкой массу Защитника. Он продолжал подниматься, закрывая всё небо, словно целый мир.
- Он полетит с нами, - сказал Вэру, - как и вторая станция внутреннего оборонного пояса напротив этой, и шесть станций внешнего пояса. Благодаря им, мощь нашего флота возрастет примерно в восемь тысяч раз. Это старые, но очень мощные машины. К тому же, "Укавэйра" полностью перестроит их структуру. В этом Защитнике, например, размещался биологический центр, здесь файа восстанавливали свои тела, здесь они соединялись с их сознаниями, здесь были миллионы возрождавшихся и персонал. Сейчас они, все до единого, поглощены Защитником.
Ярослав поёжился, представив вдруг множество полных файа комнат, коридоров, палат, раздуваемых ураганом огня. Что ж - они сами заслужили всё это.
- Здесь останутся двадцать две станции, - продолжил Анмай. - Десять на внутреннем поясе, и дюжина на внешнем. Сейчас все они мертвы, но к ним уже летят посланцы "Укавэйры". Они запустят системы восстановления и доставят новую интеллектронику, к тому же, здесь, на Нуите, останутся три массопередатчика, так что оборона станет гораздо лучше, чем раньше. Полный ремонт всех станций займет примерно пять суток, но до этого на нас вряд ли нападут, - Мроо понесли огромные потери при атаке на не-планеты Сети. Им будет непросто собрать силы ещё и для атаки на Эрайа. Кстати, на ней остались триста тысяч файа, избежавших Эвакуации, - слишком трусливых… или слишком предусмотрительных.
- С ними мы справимся сами, - ровно ответил Ярослав.
Анмай пожал плечами. Даже "Товия" могла выпустить в атмосферу миллионы охотников, - крохотных, величиной всего в две ладони, механизмов, похожих на космические истребители. Они могли всего за пару дней уничтожить оставшихся файа… и заодно, - всю технику, нарушающую условия Игры. У файа не было бы никаких шансов. Неустранимое излучение наносети выдавало их, и скрыться от несметных, всевидящих убийц, - охотники были лишь одной из множества их разновидностей, - они бы не смогли. Это даже не было бы слишком жестоко. В Уарке, - его родном мире, - жило два миллиарда людей, а файа было лишь тринадцать. В начале… Через две тысячи лет они захватили и уничтожили весь этот мир. Впрочем, Анмай знал, что история не повторяется, - и руты, определенно, заслужили право на знания и машины своих врагов. И… кто-то же должен учить их обращению с ними?..
На экранах рубки вновь замелькали взрывы, - Андрей прокручивал записи, пытаясь разобраться в случившемся. Оно очень отличалось от привычной рутам войны.
- Я хочу полететь с вами, - сказал Ярослав, когда перед ними вновь, один за другим, прошли эпизоды сражения.
- Нет, - Анмай покачал головой. - Это не твоя война.
- Это моя война, - упрямо ответил мальчишка. - На Уртаре было восемьдесят миллионов людей-рабов, и многие из них раньше жили в Рутении.
- Ты не сможешь полететь, - сказал Анмай. - Первый же не-переход просто убьет тебя. Для начала тебе придется заменить тело, - а это займет минимум месяцев шесть. Война к тому времени уже наверняка закончится. И потом, ведь сражаться самим нам не придется, - только наблюдать за тем, как сражается "Укавэйра" и другие. А у тебя, думаю, хватает дел дома.
- Хватает, - Ярослав мрачно смотрел на Уртару, - уже мертвую, но по-прежнему прекрасную. - Знаешь, я не могу поверить в то, что война с файа окончена. Но даже миллиард убитых врагов не вернет погибшего друга.