Она оторвала руки от чаши и поднесла их к вискам. Ей трудно было выдраться из состояния, похожего на медитацию, если б оно не возникло само собой, без усилий с ее стороны, и не оказалось бы так прилипчиво. Однако, хоть не с первого, но со второго раза почти удалось. Опираясь рукой о фальшборт, девушка встала, осознавая, что все реакции ее тела сильно замедлены, а значит, освободиться до конца не удалось, и контакт с артефактом продолжается. А в этой ситуации он, если в нем спрятана подобная функция, может попытаться подчинить ее себе. "Ты не забывай, что и сам создатель чаши может не знать, что там он умудрился в нее вложить, – подумала она уже более осмысленно. – А что он за человек и на что способен, ты даже приблизительно не представляешь".
– Пригнись! – заорал ей кто-то на ухо, потом толкнул, и курсантка чувствительно ударилась локтем о ребро доски.
Было очень больно, но боль доходила до ее сознания словно бы сквозь плотный слой ваты, а не так обжигающе-пронзительно, как обычно. Сперва Кайндел отметила это, а потом уже попыталась понять, что произошло. Извернулась и заметила засевшую в дереве скамьи в носовой части корабля стрелу, которая, похоже, летела прямо в нее. Толкнул ее, как оказалось, один из бойцов, он же теперь смотрел на нее со смесью раздражения и испуга. Добравшись до скамьи, девушка взялась за основание наконечника и, раскачав, выдернула стрелу. Наконечник оказался качественный, литой.
– Ты что, совсем дура? – наконец выдавил из себя реконструктор. – Ты чего во весь рост высовываешься? Это тебе что – шутки?
– Кайндел, защиту приведи в действие! – крикнул Рейр. Следя за действиями чародеев на двух кораблях, ближе всего подобравшихся к лодье, он, оказывается, успевал еще присмотреть за своей спутницей.
Она швырнула на палубу чужую стрелу (может, пригодится!) и осторожно выглянула через фальшборт.
Видимо, вражеские маги тоже кое-что понимали в погодных чарах и сумели подогнать свои драккары. Правда, не все – третий потерялся где-то вдалеке, но одной двенадцативесельной лодье с одной сменой гребцов даже при наличии в их рядах чародея двух больших кораблей, набитых современными викингами, будет достаточно – за глаза и за уши. Теперь схватка хоть и кипела в основном между магами (и Рейр, хоть вроде и не принимал участия в схватке, "помогал" так уверенно и мощно, что, пожалуй, у реконструкторов появился шанс выиграть в этом поединке), она постепенно вступала в новую фазу.
Судя по всему, если у викингов и имелось огнестрельное оружие, они берегли его до ближней схватки, поэтому схватились за луки и дротики. Конечно, для того, чтобы пустить их в ход, требовалось сблизиться на перестрел, и время от времени с тетив слетали стрелы. Чаще, конечно, они проходили вхолостую, однако один раненый уже имелся – стрела воткнулась ему в плечо, – и остальные бойцы, которые еще не успели облачиться в доспех, заканчивали приводить себя в порядок, согнувшись в три погибели за бортом, а те, кто уже затянул все ремешки, вытаскивали щиты.
Одна из стрел, судя по виду – арбалетная, свистнула справа от Кайндел и вонзилась в грудь одного из бойцов, прошла в зазор между двух металлических пластин, пробила плотную кожу доспеха. Судя по всему, арбалет был мощный. Боец удивленно всхрипнул и сел на палубу, косясь на стрелу в своей груди. За считанные мгновения подобравшись к нему, девушка толкнула раненого в плечо и уложила на спину.
– Лежи спокойно! – приказала она. – Будет больно.
Чтобы разобраться, как тут устроен доспех и как его снимать, потребовалось бы изрядно времени, поэтому она просто надрезала ремешки по бокам (лицо парня стало страдальческим), а потом запустила пальцы под панцирь. Магия была наготове. Стрелу курсантка извлекла осторожно, и убедилась с облегчением, что та вонзилась неглубоко. Кончикам ее пальцев стало жарко – должно быть, сталь, пошедшая на изготовление пластин (к тому же наверняка зачарованная), тоже до определенной степени экранировала магию, но рука-то сейчас была под ними, и сращивать поврежденные сосуды девушке ничто не мешало.
Крови вылилось немного. Когда Кайндел все-таки вылущила реконструктора из его доспеха (с так и засевшим в нем болтом), то безжалостно растерзала стеганку и заглянула под рубашку. Рана не внушала опасений. Ее достаточно было просто как следует перетянуть.
– Не двигайся. Перетащите его в тихое место, парни, ему шевелиться нельзя, а то все разойдется! – крикнула она, поднимаясь – и снова пригибаясь, потому что один из драккаров снова ненадолго нагнал лодью, так что стрелки-викинги торопились спустить тетивы.
Прячась за фальшбортом, курсантка торопливо огляделась, выискивая взглядом Рейра. Тот стоял во весь рост, его окутывало слабенькое хрустально-прозрачное сияние, видимое только магическим зрением – защита. Чары он пускал в ход нечасто, будто берег силы, однако очень продуманно, со знанием дела. Спутник будто почувствовал ее взгляд, обернулся и сделал предостерегающий знак, мол, не высовывайся, потом показал на чародея-реконструктора. Судя по всему, тот что-то затевал, причем серьезное, потому что парни его отряда перестали мельтешить по палубе и в большинстве своем крепко уцепились за скамьи и фальшборт.
Вокруг мага действительно скапливалась энергия, это Кайндел видела. Судя по преобладающему оттенку, чары были погодные. "Наверное, решил подбодрить лодью, вопрос только, выдержит ли она такой ветер", – подумала девушка, прикидывая, можно ли как-то зарифить этот парус или его придется менять. У рангоутов напряженно ждали два бойца, все это время управлявшие парусом – взглянув на них, чародейка сообразила, что все уже продумано, и ей волноваться не о чем.
Маг поднял руки, жестами облегчая себе процесс формирования заклинания, и в этот момент прилетевший с вражеского корабля дротик пробил его грудь. Сложившись, будто деревянная марионетка с хорошо смазанными сочленениями, мужчина рухнул на палубу.
Не все из бойцов отряда это видели. К тому же не у всех оказалась возможность разглядеть, что происходит на корме. Судя по всему, чары были уже почти закончены, и смерть мага лишь выпустила их на волю, причем немного не так, как ожидалось. На лодью налетел шквал дикого, яростного, безумного ветра. Но едва почувствовав его движение на своих щеках, парни, дежурившие у парусов, изо всех сил налегли на веревки, которые сжимали в руках, им помогали все, кто оказался рядом. Шквальный ветер сбил с ног тех, кто не присел, скорчившись, но ничего страшного не произошло ни с людьми, ни с кораблем. Потому что заблаговременно канаты, держащие нижнюю часть паруса в натянутом состоянии, были перевязаны так, как нужно. И теперь, потянув за веревку, пропущенную через обработанные блочками отверстия паруса и его же низ, ребята разом свернули всю нижнюю четверть паруса – зарифили его. Кто-то в свою очередь успел отвязать часть канатов – те, что и следовало отвязать.
Хотя площадь паруса уменьшилась (и это сохранило его от разрывов), однако ветер был так силен, что корабль буквально рвануло вперед. Эпицентр шквала находился где-то за кормой лодьи, поэтому драккарам тоже досталось, но не в паруса, а по парусам. Магический ветер сбил естественный, и паруса с чудовищной силой выгнуло в обратную сторону. Кайндел, едва не полетевшей через фальшборт, послышались крики и шум с той стороны, но она не прислушивалась.
Мореходы, зарифившие парус, лежали на палубе, своей тяжестью держа в натяжении веревку.
– Эй, помогите нормально зарифить-то! – крикнул один из них, и на помощь кинулись сразу десяток реконструкторов.
Девушка с трудом миновала их, чтобы добраться на корму, к магу, прошитому дротиком. Над ним уже склонились двое, и Готье, не решаясь оставить рулевое весло, чтобы тоже посмотреть, напряженно наблюдал за ними.
– Ну, что? – поторопил он.
Курсантка пощупала пульс, потом посмотрела зрачки, словом, проделала все то, чему их учили на курсах медпомощи.
– Он мертв. Несомненно.
– Черт побери! Что мы без мага-то сможем?! Кайндел! Твой спутник, этот, Рейр – он что-нибудь понимает в погодной магии?
– Вряд ли. И я тоже. – Она подняла глаза к небу, пытаясь оценить, действительно ли сейчас ни на что не способна или все-таки выдавит из себя какой-нибудь ветерок. – А долго будет действовать это заклинание?
– Да оно уже иссякает, – Готье повертел головой, разминая шею. – Эй, парни, готовьтесь разворачивать парус обратно! Чтобы скорости не потерять! Придется пилить вперед, куда глаза глядят. Нам главное от преследователей уйти!
– Сомнительно, – изрек, подходя, Рейр. Ветер действительно стихал, корабль больше не сотрясался на волнах, и ходить по палубе можно было спокойно. Если, конечно, не попадаться под ноги работающим мореходам. – Они нас догонят. У них, как я понимаю, тоже есть погодники. Конечно, не такие умелые, как покойный, – легкий кивок в сторону тела. – Но есть.
– Ты посоветовать что-нибудь хочешь или просто попугать? Что нам, по-твоему – лечь и помирать?
– Нет, зачем же. Просто я бы на вашем месте правил на восток, как можно скорее.
– А я бы повернула к Валааму, – сказала девушка. – Если успеть туда догрести раньше, чем нас догонят, поможет уже хотя бы то, что магия будет действовать далеко не всякая.
– Ты о чем это?
– На Валааме располагается монастырь, – терпеливо напомнила курсантка. – Это место влияния эгрегора. В границах влияния эгрегора действует только стихиальная магия, насколько мне известно. А много ли чародеев, владеющих подобной магией? В рядах современных викингов они маловероятны.
– Я не слишком хорошо разбираюсь в новомодных магиях-шмагиях, – раздраженно отмахнулся Готье. – Но до Валаама далеко. И, допустим, доберемся мы до Валаама – дальше-то что? Нам подмогу надо вызвать, на Валааме связь не действует, это я точно знаю.
– Если дело в подмоге, то сворачивайте к берегу, – снова вступил адепт Круга. – Только подмога всяко не успеет прибыть раньше, чем начнется бой. Я полагаю, если править прямо вперед, то есть шанс удрать, и уже на берегу решить свои проблемы так или иначе. В том числе и вызвать помощь.
– В том-то и дело! Эй, кто-нибудь – слышали, есть ли в Лодейнопольском районе связь?
– Связь, может, и есть, – хмуро заметила Кайндел. – Но еще там есть владения Круга, об этом ты помнишь, Готье?
– Думаешь, там кто-то сейчас остался – это при том, что творится в Москве?
– При источнике-то? Конечно, есть. – Она мельком взглянула на Рейра. Тот плотоядно улыбался и, похоже, даже не собирался скрывать свою улыбку. – Не может не быть.
– Вот подстава! – Готье хлопнул ладонью по дереву скамьи. – Так что ж – действительно к Валааму?
– От Валаама недалеко до Сортавалы, а там, во-первых, есть возможность позвонить, во-вторых, там шхеры – поди нас в шхерах найди. А в-третьих, оттуда можно добраться до Янисъярви…
– А зачем нам, по-твоему, Янисъярви?
– Это озеро, из которого тамошние альвы вышвырнули "новых викингов" и больше их туда не пускают. Нам дадут приют, если будет такая необходимость.
– С чего это вдруг?
– С того, что с вами я.
Готье снова наградил скамью хорошим шлепком.
– Это все, конечно, замечательно, однако до Валаама еще надо добраться, а это не ближний свет. От Валаама до Сортавалы тоже, знаешь ли, как минимум три часа ходу. Мы ж тебе не "Метеор"…
– Вам решать, никто не спорит.
– Насчет Сортавалы – это дельно! – выкрикнул один из мореходов, управлявших парусом. Шквал иссяк, сменился обычным ладожским ветром, и нижний край паруса снова был распущен и закреплен. – Оттуда можно будет вызвать еще один наш корабль, а там уже посмотрим, пободаемся. И в Сортавале, кажется, есть какие-то отряды местных.
– Чего нам с них толку-то?
– Как "чего"? Они что, будут разбираться, почему это к ним викинги заглянули? Сразу отпор дадут. Так что нам это на руку.
– Ладно, – Готье еще раз неуверенно взглянул на Кайндел, со смутно выраженным упреком: "Что же ты нас втянула-то?", хотя укор не был справедлив, и он сам это понимал. – Поворачиваем. Чеслав, вынь карту, определи, где там у нас Валаам.
– Сейчас, сориентируемся.
Лодья совершила едва заметный, очень плавный поворот. Кайндел задумчиво покусывала губу и искоса наблюдала за Рейром. Он снова показался ей опасным, а это ощущение настораживало. Только через несколько мгновений ей пришло в голову, что связи с артефактом она больше не ощущает, и освободилась от него, похоже, тогда, когда торопилась вылечить раненого реконструктора. Осознала она это с восторгом – пусть не полную, но какую-то победу она одержала.
А значит, вполне может прибегнуть к какой-нибудь магии. Любая магия полезнее, чем никакой.
– Ну а ты-то что-нибудь можешь? – спросил предводитель отряда, с сомнением разглядывая гостью, сумрачно, но вместе с тем предупредительно. Казалось, он хочет загладить свой укор, который, впрочем, даже не был высказан, однако проскользнул в тоне. – Может, сообразишь что-нибудь?
– Могу попробовать сделать попутный ветер, – медленно проговорила она, соображая, действительно ли способна на подобное или же пока нет.
– Да ну?! Так это ж то, что нужно! А говоришь, погодной магией не владеешь… Давай делай!
– Есть одна тонкость…
– Ну?
– Я владею только стихиальной магией. Поэтому могу внести в окружающий мир лишь масштабные изменения… А если проще…
– Да, давай-ка попроще.
– Если проще, то попутным будет ветер и для наших противников.
Готье и Рейр переглянулись. Последний, слегка улыбаясь, кивнул.
– А как-нибудь иначе можно? Ну, чтобы для них ветерок был послабже?
– Боюсь, этого я не смогу.
– Ну знаешь, тогда ничего не надо. Доколупаемся как-нибудь сами.
– Они нас наверняка догонят, – подсказал Чеслав, возвращаясь с картой. – У них-то погодники правильные.
– Ладно, тогда подбавь немного ветерку, – поджав губы, разрешил реконструктор. – Но не сильно много. Так, чтобы лодья просто пошустрее побежала. Правильно идем-то, а, Чеслав?
– Идем точнее некуда. Да я в тебе и не сомневался.
Кайндел бросилась искать чашу. Когда корабль тряхануло, приоткрытый сверток откатило в сторону, и потом кто-то из торопящихся мореходов еще наподдал по ней ногой. Словом, артефакт пришлось вытаскивать из-под скамьи в носовой части корабля. Пока вытаскивала, наполовину ободрала фольгу, так что оставалось лишь скомкать лохмотья и остатки в один серебряный слиток, в надежде, что потом какой-нибудь мастер-кузнец сможет эту охапку серебра перековать обратно в тонкую фольгу.
Из-за наползшей было тучки выглянуло солнце. В лучах камни на чаше заиграли брызгами алого, от бледно-розовых до почти черных оттенков, и магическая вещица показалась своей новой владелице по-настоящему живой. Она осторожно пристроила ее у носового украшения и попыталась прочувствовать мир вокруг нее. Погодной магией она прежде, считай, не занималась, однако отдавала себе отчет, что, увлекшись, может вызвать бурю или какое-нибудь другое неприятное стихийное бедствие. Этого всяко следовало избегать.
Тут надо было обязательно увидеть и понять всю картину перемещения воздушных потоков в целом. Вытащив один-единственный камень из основания стены, можно просто проделать дырку в стене, а можно обрушить все строение. Так и в сфере человеческих отношений, где Кайндел кое-что понимала, приходилось помнить о каждой подробности, принимать во внимание любую мелочь. И только поняв закономерности, можно было принимать решение о том, где надо надавить, а где отпустить, чтобы последовали нужные изменения.
Подняв умиротворенное лицо с прикрытыми глазами, сцепив пальцы рядом с чашей, она пыталась разобраться в том, в чем раньше никогда не разбиралась, и не запутаться при этом окончательно. Потом почувствовала, куда и как надо вмешаться, вытянулась и напряглась вся, ощущая, как сквозь нее протекает энергия, стиснула зубы – и ветерок действительно посвежел. Конечно, сперва чародейка этого не чувствовала, потому что очнулась вся в поту, с ноющими мышцами, с дрожащими руками. "Господи, куда проще было бы устроить бурю, чем баловаться с мелочами", – подумала она. Подниматься не хотелось.
– Ты сейчас на молящуюся Магдалину смахиваешь, – прошептал наклонившийся над ней Рейр, и Кайндел едва не подскочила.
– Ёлки, испугал!
– Извини. У тебя все отлично получилось. Единственное – облаков сейчас натянет. Это тоже было твоей целью?
– Нет. – Она подняла на него глаза. – Ты скотина!
– Почему? – удивление прозвучало очень убедительно – но только не для нее.
– Потому что сам мог бы справиться с этой задачей, и – более того – куда быстрее и легче, чем я, однако же не предложил.
– Откуда ты взяла, что я это умею?
– А ты не умеешь?
– Нет.
– Врешь!
– Вру.
Она молча смотрела на него снизу вверх.
– А, понимаю. Ты хотел, чтобы драккар отправился к другому берегу Ладоги, да?
– Это было бы недурно, – признал Рейр. – Сказать по правде, у источника и в самом деле осталось совсем мало людей, почти все в Москве. Однако кое-кто там есть…
– Да, понимаю, – девушка поджала губы. – Там построена телепортационная система. А где именно располагается источник? То, что он оказался не так уж далеко от Лодейного Поля, я знаю. Но где именно…
– Озеро Сегежское знаешь?
– Это, кажется, в Нижнесвирском заповеднике…
– Северная его граница.
– Там? – изумилась она. – Но это же совсем недалеко от Александро-Свирского монастыря! – Мужчина кивнул. – Разве не мешает?
– Что? Близость монастыря? Нет, конечно. К тому же ты сама прекрасно знаешь, монастыри не в простых местах ставятся.
Кайндел кивнула, с трудом поднялась на ноги, присела на край скамьи. Руки уже не дрожали, но усталость чувствовалась. Оглядев корабль – никто не садился на весла, все устроились где попало, кто-то лежал в проходе, завернувшись в плащ или одеяло, только двое мореходов постоянно сидели у паруса, да еще двое, хоть и полулежали, но были готовы в любую минуту подняться. "Надо бы мне тоже полежать, – сообразила она. – Отдохнуть, набраться сил. Мало ли что еще потребуется…"
– Кайндел, а ветерок нельзя ли послабже сделать? – крикнул с кормы Готье. – Ну чуток.
– Ничего переделать нельзя.
– Так этот ветер нам и дождик может натянуть!
– Ну и что такого? – холодно осведомилась девушка, переводя взгляд на ближайшего реконструктора. – Слушай, не одолжишь что-нибудь вроде плаща? Я б полежала немного…
– Да, сейчас. – И вынул откуда-то из-под скамьи плотный сверток, обвязанный ремнем. – Да уж, мы все пользуемся хорошим ветром. – И отвернулся.
Она улеглась на свободном пятачке у борта, и прикрыла глаза. В теле гуляла приятная слабость, лежать было приятно, хотя и жестковато, не мешали ни ветер, ни солнце, снова спрятавшееся под подходящую тучку.
Потом рядом зашуршала ткань.
– Можно? – спросил Рейр. И, не дожидаясь ответа, присел рядом, прямо на палубу.
Несколько минут они молчали, чародейка даже стала задремывать.
– Ты на меня злишься? – вдруг спросил мужчина.
От неожиданности она даже слегка вздрогнула. Но глаз открывать не стала.
– Я все никак понять не могу, ты мне друг или враг? – пробормотала она.
– А это так важно – непременно решить этот вопрос столь однозначно?