Подбитый шаттл величаво перевернулся в воздухе и всем бортом влетел в одну из башен ППЦ. Снёс конструкцию, сам потерял скорость, но всё-таки рухнул чуть в стороне от купола. Пронесло… Зато четвёртый корабль уже точно знал, по кому стрелять. Управляемые Тайной оставшиеся транспортёры бросились между нами и шаттлом, но двух попаданий моему ганшипу избежать не удалось, что вылилось в выход из строя левой пушки и огромную дыру в крыше. Манёвренность резко упала, скорость тоже, но аварийно-спасательная машина была рассчитана в том числе и на частичное разрушение. Горизонтальная и вертикальная тяга сохранились, и мы, в последний раз вильнув, как по нитке полетели к горизонту. Точно так же повели себя и другие – Тай красиво вышла на возможный этап программы "прикинуться неуправляемым кораблём". Шаттл, проскочивший над Центром, мог сделать разворот и пойти на добивающий… Но не пошёл. И даже не выпустил ракеты воздух – воздух теперь, когда дистанция позволяла.
Хотя, скорее всего, в состоянии готовности-3 атмосферно-космические корабли десанта были состыкованы с орбитальной базой без комплектов ракет: мирное время, а против контрабандистов и прочих дерзких есть истребители… на орбите. Вот их как раз, "договорившись полюбовно" с орбитальщиками, уже было никак не сдёрнуть со станции-носителя: по регламенту они должны находиться в готовности-2 все и постоянно, а дежурные звенья – болтаться на разновысоких орбитах. Потому шаттлы и шли без прикрытия, хотя от кого их тут, в своём собственном небе, прикрывать? Впрочем, даже аварийно приземлившиеся машины получили не столь большие повреждения, чтобы их не смогли вернуть в строй в ближайшие сутки – об оставшихся "на крыле" я и не говорю. Да и убиться внутри кто-то мог только случайно или капитально нарушив правила техники безопасности: военные гравипары дают до сотни же тяготения, то есть у десанта даже причёски при ударе о грунт протаранившего башню корабля не растрепались. Зато у комсостава полетят теперь шапки и звания, только в путь… И пусть скажут спасибо, если не головы.
Ну и, конечно, после такого фееричного шоу с неба сошли истребители.
Правда, мой транспортёр уже летел над выбранным каньоном – из геологического плана, скачанного мне Тайной только вчера, мне удалось найти лишь это условно подходящее место для эвакуации с обречённого борта: по другим близким местам достаточно подробные геоданные отсутствовали. И всё равно высаживаться так было очень рискованно – "посадка" не предполагала торможения до тех пор, пока скальный карниз не закроет меня от орбиты, а ещё мог не открыться смастряченный на скорую руку люк в полу.
Сам я в позе эмбриона висел в ремнях многослойной ажурной более-менее шарообразной конструкции из нетолстых композитных неопластиковых балок, в которую было воткнуто под разными углами четыре маленьких двигателя от парящей на воздушной подушке грузовой заводской тележки. Тай давала мне успех высадки из летящей посудины без получения летальных повреждений аж шестьдесят четыре процента. В момент удара она должна была, кроме всего прочего, подать слабый ток на электроды, заставив мои мышцы сократиться – войти в перегрузки собранным. Кстати, боль в руке и ногах наверняка от этого.
Момент посадки я посмотрел раз, наверное, двадцать, да слышал о людях, выживших при падении без парашюта даже с высоты в пару километров, а тут сто четырнадцать метров всего-то и было… Боже, какое счастье, что я оставался без сознания! Вот рама отделяется и идёт вниз по пологой дуге… чётко залетает под потолок скального карниза – видно, тут пролегало русло реки в незапамятные времена, даже подземной, наверное, потом просто потолок обвалился… Бешеное вращение, импульсы включающихся на мгновение двигателей – и удар о скальную стену. В стороны летят куски верхнего слоя конструкции – удар о засыпанное мелким щебнем дно. Рама разваливается окончательно, но среди обломков лежит почти невредимый везучий сукин сын. Это я про себя.
Бож-же…
Надеюсь, что, анализируя обломки ганшипа и найдя там следы моего биоматериала (озаботился), детальное расследование проводить не будут. Особо нечего должно быть расследовать – я постарался, чтобы после поражения ракетой уцелевшие кусочки транспортёра оказались мелкими и разлетелись подальше: энергоблоки для пушек при мгновенной разрядке создадут нужный эффект. А ракету, я уверен, не пожалели после того, что я устроил в небе над ППЦ: военные тоже любят дуть на воду, махать кулаками после драки… и мстить.
Так, а теперь план-минимум: встать на непослушные трясущиеся ноги, собрать обломки-улики – и прикопать. Чем позже их найдут, тем лучше. Воды у меня немного, еды ещё меньше: чем меньше веса я брал с собой в раму, тем больше было шансов выжить. Ближайший объект – лагерь геологов: там есть, вернее, ещё вчера точно были люди, и я туда точно дойду. Не удастся найти шанс проникнуть на их транспорт или ещё чего полезного безопасно заполучить – пойду дальше и подломлю аварийный маяк: моя круглая напарница должна справиться. Верно, Тай? Как хорошо, что ты такая прочная… и ехала на мне. А дальше…
Хрен знает, что дальше. Пока программа-минимум – выжить. Максимум – свалить с планеты и из звёздной системы. Всё, надо закопать свой мусор, пока светло, и пройти, сколько успею, по низу под козырьком в нужную сторону. Потому что из каньона предстоит выползать в темноте. В прямом смысле выползать – пользуясь адгезией космических перчаток и ботинок. Тепловую сигнатуру вроде не должны засечь с орбиты – слабая она. Эх, мне бы мою старую броню…
…Наверное, этого стоило ожидать. Не может везти бесконечно. Да и откуда взяться уточнённым геоданным по каньону, если не от геологов?
– Я же говорю – это была нетипичная сейсмика, – произнёс молодой женский голос на имперском. – Какой великолепный улов!
У меня огнём горели рёбра и двоилось в глазах после удара спиной и затылком о скальный монолит. Когда идёшь себе по совершенно пустынной местности, как-то не ожидаешь, что тебя внезапно выдернет вперёд неведомая сила, а потом припечатает к стене. Знакомый фокус, кстати, только Егору никогда не удалось бы "выдернуть" человека за полсотни метров. Впрочем, едва пятна в глазах сложились в силуэты, все вопросы у меня немедленно пропали, ну, кроме одного: откуда?! Красная броня "зализанного" дизайна – это СДШВ, десантно-штурмовой спецназ, они же – красноволосые. Элита, красноголовые штурмовики, отморозки среди отморозков… по крайней мере, так считают. Я, зная одного… одну красноголовую лично и очень хорошо, могу рассказать много чего другого… Но не расскажу. Отбегался.
– Командир, кажется, того… чокнулся. Ты его не слишком сильно приложила? – сквозь нарастающий шум в ушах расслышал я слова мужчины в спецброне вэвэшников, но в душе ничего не шелохнулось.
В глазах тоже всё поплыло… Всё. Я – сдаюсь. Сколько можно уже? Ещё и двух полных лет не прошло, а я только и делаю, что стреляю, выживаю, убиваю… Правда, детей вот пристроил. О чём жалею – не записал прощального послания… Или наоборот, хорошо? А то наговорил бы чего – мелкие у меня чуткие, даже по записи поняли бы…
– Это мятежник против Империи, я правильно понимаю? – Молодую женщину в похожей на мою одежде, если судить по голосу, разбирал азарт. – Из тех, которые промышленно-производственный центр захватили?
– Хочешь сказать, тут может взяться кто-то ещё? – задумчиво произнёс внутряк. – От него странный эмофон, слишком спокойный.
Ага, ещё один псион. А девчонка – геолог, значит. Только красноголовая – силуэт явно женский – молчит. Всё-таки интересно, откуда она взялась? Интересно… или не очень? Я вдруг отчётливо понял, что сейчас умру… и всё закончится. И это восхитительное и утомительное приключение, и моя история… Тайне я отдал чёткий приказ: если меня поймают и начнут воздействовать для добычи информации – замкнёт электрическую цепь. Интересно, похоже, эти… всё ещё не догадались, что у меня такое круглое свисает с пояса, а то не были бы так спокойны. Хорошо, со спины перевесил, а то сломал бы позвоночник и ног бы под собой не чувствовал… Хе, нашёл о чём беспокоиться.
– Наверное, под дурью. Я читала, мятежники вообще в здравом рассудке никогда не пребывают – слишком страшно на Родину и императора умышлять! – В голосок геологини вплелись какие-то совсем уже неуместные пафосные нотки… даже смешно стало. – А давай его… как там у вас говорят… предварительно допросим?
– Мы?! – чуть не подавился мужчина. – Спятила? Надо доложить…
– По аварийному каналу? Во время военной операции? Что нашли чокнутого в пустыне? Мы даже не знаем, сколько он тут и откуда взялся. А если это просто левый чел, то меня на исправительные работы на три года, а тебя – под трибунал!
– Мы рядом с зоной полноценного гражданского мятежа, – хмыкнул вэвэшник и тут же попрекнул спутницу: – Ты же сама решила, что он – из них.
– Вот давай допросим и узнаем!
– М-м-м. – Военный покосился на красноголовую: это движение я скорее угадал, чем увидел. – Ну, можно…
Расценил молчание старшей как согласие? Знакомый фокус: я молчал, они сами это устроили…
– Чур, я его стукну! Ну, один раз, чисто для острастки!
– Ты, чокнутая…
Но пятно-геолог уже оказалась рядом со мной.
– Я не чокнутая, лучше вспомни, что перед сетевой блокадой писали на той левой шаре, что вошло восемь рот, а вышло десять человек!
Забавно, я познал величайшее счастье рядом с иномирянкой, шанс встретить которую у меня был даже меньше, чем один к восьми миллиардам… А теперь вот умру перед другой красноголовой.
– Ты просто не чувствуешь: его не бить, а лечить сначала надо. В таком состоянии он ничего не ответит.
– У меня силфалоктан есть, как думаешь, пойдёт?
– Ты дура?! – Внутряк опять судорожно дёрнул головой в сторону замершей женщины-штурмовика. – Даже с такой мамой, как у тебя, доиграешься со стимами!
– Скажем, у него в кармане было. Ну-ка, помоги-ка…
Я почувствовал, как с моего лица убирают маску, и тут же сухой воздух Сандры неприятно ободрал нос и горло, но и одновременно и высушил, оказывается, стоящие в глазах слёзы.
– Капюшон ещё сними, неудобно, – посоветовал, судя по выводимым на броню знакам различия, лейтенант внутренних войск, не делая попыток помочь спутнице.
Смотрел я на обоих снизу вверх: как сполз после удара о камень стены каньона, так и остался сидеть. Даже неожиданно удобно…
– Ага, сейчас… Слушай, если мятежник, напросись к своим контрикам, а меня как свидетеля возьми. Я читала, что в крайних случаях в Империи разрешены пытки при допросах. Если твоих действительно поубивали, ваши контрики будут отрываться. Мамка говорила…
Отчётливый громкий и одновременно влажный хруст заставил меня скосить глаза и увидеть, как падает буквально расплющенное о скалу тело в комбинезоне.
– Мерзкая тварь… – Красноголовая, не опуская вы тянутую руку, впервые подала голос.
Голос, от которого я мгновенно вскочил на ноги, которые до того почти не чувствовал, сам не заметил как!
– Команди… Эй, ты! – дёрнулся лейт…
И в следующее мгновение его с ужасной силой вжало в каменную твердь. Хруст прозвучал сильнее и отчётливее, чем в первый раз, но я даже не обернулся. Шагнул навстречу к женщине-штурмовику, а она, синхронно, ко мне. Руки, затянутые в красную неткань, сорвали красный же шлем и отбросили куда-то в сторону… И мы уставились друг другу в глаза. Её взгляд, уверен, был сейчас не менее безумен, чем мой.
– Миш?!
– Ната?!
Эпилог
Интерлюдия. Лисса рим Фог, Гор рим Фог
– Помнишь, у Кира Булычёва в "Алисе" такое было. Ну, пункт вызова флаера? – Егор указал сестре на ровный круг с единственной одинокой консолью на штанге, торчащей у специальной площадочки для ожидания.
Миниатюрная площадка – только встать человеку или двоим. И – ни дорожки, ни тропинки…
– Здесь не флаеры, а транспортёры, и использование ни фига не бесплатно, – ворчливо отозвалась девочка, скептически оглядывая своё платье. – Так что незачёт.
– Для нас – считай, бесплатно. Фоги наши скромные расходы с радостью оплатят. А конкретно сейчас – вообще школа будет платить.
– Если у тебя получится, – педантично уточнила сестра.
– Разумеется, получится, – фыркнул Гор. – Что тут сложного вообще? Один чип вытащил, другой вставил – и всё. Меня больше напрягает, что мы без терминалов будем.
– "Одарённому, владеющему своими способностями хотя бы на минимальном уровне, на родных планетах терминал просто не нужен", – нарочито надменным голосом процитировала "любимого" преподавателя Лисса. Получилось похоже. – Лично меня больше волнует то, что на нас надето.
– Только не начинай! – Зачем-то воровато оглянувшись по сторонам (подойти незаметно к псионику? Ха!), мальчик вытянул мерховское стило и в три движения вскрыл корпус консоли.
Внутри небольшой коробочки обнаружился блок кристаллосопряжения – самая обычная блочная сборка – и два одинаковых чипа: один контрольный со стороны школьной администрации, другой – со стороны службы общественного транспорта. Егор уверенно вытянул нужный и заменил на принесённый с собой.
– "Не начинай"! – передразнила Вася брата. – Вот повяжешь не ту ленту не к той стороне воротника – и смертельно оскорбишь какого-нибудь долбаного рема, нагнувшись напротив него завязать шнурок.
– Ненавижу этикет. По-моему, ничего более бесполезного вообще придумать нельзя, – поморщился Гор, заращивая корпус консоли обратно. Потом он чуть повернул голову, искоса глянул на сестру и доверительно сообщил: – Тебе ещё рано нагибаться около какого-нибудь рема. Хотя, знаешь, в нужных местах ты так прилично округлилась, так что – да, нагибайся, но осторожнее…
– Ах ты скотина! – Попытка отправить брата в полёт псионическим импульсом привела только к взрыву обидного хохота: Егор, как обычно, с лёгкостью развеял воздействие. Прокачал контроль дара, сволочь такая. – Мне всего двенадцать лет, идиотина, а у тебя одна похабщина на уме! Думай, что говоришь…
– А мне целых четырнадцать, и думать я больше ни о чём не могу. Нам, пацанам, так психолог и сказал: "Это нормально". Кстати, мои друзья, кажется, тоже ни о чём другом думать не способны… А, нет, ещё пожрать и псибол.
– Чёртов интернат для умственно отсталых! – Настроение у девочки окончательно испортилось. – Ну, вызывай такси уже, чего ждёшь?
– Команды от любимой сестры, разумеется, – преувеличенно серьёзно отреагировал Гор, но вызвал графическое меню на верхней грани консоли и стремительно выбрал нужный пункт. – Есть полный доступ для моего ИД. Выбираю аккаунт обращения… О, от "группы учебного процесса" вызвал. И это у них называется "безопасность"?
– Да хоть от группы контроля чистоты сортиров вызывай, лишь бы убраться уже отсюда хотя бы часа на три! – фыркнула Лисса.
– Нет, ты что! От них точно нельзя: небось каждый вызов директором отдельно учитывается и персонально согласуется!
Чуть успокоилась Лисса, только когда летающее такси набрало высоту и территория школы-пансионата осталась за его кормой. Она опять принялась рассматривать и одёргивать свой наряд, потом переключилась на брата. Поскольку выбор заказа одежды он полностью оставил на сестру, в его костюме упомянутых лент, составляющих своеобразный орнамент, было едва ли не больше, чем у девочки.
– Ну хватит, а? Я тебе не кукла! – Довести подростка подобным вниманием оказалось делом одной минуты. – Лучше бы мы в школьной форме пошли: вот она точно по всем стандартам сделана.
– И чтобы на меня все смотрели как на идиотку, причём клиническую? – Василису аж передернуло. – Нет уж!
– Никто не смотрел на нас как на идиотов в прошлый раз.
– ВСЕ смотрели. Просто ты толстокожий, как… слон.
– Зато за время этой так называемой "экскурсии" мы разжились всем, что было нужно для прогулки сегодня, – с намёком произнёс Егор, похлопав по карману, куда убрал стило. Потом вздохнул и признал: – Хотя ты в чём-то права. Нас тут вообще почти ничему не учат, кроме обращения с даром. Так действительно дебилом стать недолго…
– Задержки и аномалии в развитии пси-способностей просто обязаны идти рука об руку с проблемами с мозгами. – Вася многозначительно постучала себя согнутым пальцем по виску. – А те, кто нормально соображал, пока сюда не попали, расслабляются и опускаются на общий уровень: их ведь никто не дёргает, если по пси-дисциплинам есть прогресс.
– Ага. Вообще как дети малые: пытался объяснить, а меня даже не понимают.
– Да, вот мы с тобой – взрослые, – искоса посмотрела на брата сестра.
Тот машинально кивнул:
– Вот именно… Эй!
Дети переглянулись – и дружно фыркнули. Атмосфера разрядилась.
– Ничего, если не запалят, будем сваливать из школы регулярно, – подвёл черту под рассуждения Гор. – Сегодня всё недостающее наберём спокойно и без присмотра этих куриц-"сопровождающих" и как короли будем. И вообще – всего полгода потерпеть осталось…
– Меня, признаться, это одновременно радует и пугает, – поёжилась Василиса. – Новая школа на другой планете, ещё и у кого-то из рим Фогов жить придётся, как я понимаю?
– Серьёзно, ты считаешь, это страшнее, чем пробираться по астероидной базе, ожидая любой подлянки в любой момент? – Парень, что-то разглядывающий через прозрачный борт транспортёра, опять повернулся к сестре. Внимательно на неё посмотрел… и молча покачал головой. У Лиссы мгновенно вспыхнули щёки.
– То было совсем другое! Там хотя бы убить можно было… всех!
Егор снова молча покачал головой и отвернулся, скрывая улыбку: какая же у него сестра… мелкая ещё!
– О, смотри! Там, впереди – видишь башни из-за леса? Это начинается Сард!
– Хорошо сидим! – сыто откинулся от стола, заставленного небольшими тарелками, Гор.
Их место располагалось на краю открытой веранды, нависающей над более низким пешеходным ярусом.
– Нас не хватятся? – В отличие от мальчика Вася ограничилась стаканом с молочным коктейлем-мороженым, правда большим, и теперь с философски-задумчивым выражением лица глядела в сторону медленно склоняющегося к закату солнца.
– Не хватятся, – отмахнулся брат. – Терминалы остались в наших комнатах, а по-другому отследить нас никак нельзя.
– Да-да, и расплачиваемся мы наличными, а не прикладывая ручку к сканеру биометрии, – саркастически прокомментировала Лисса.
– Не уверен, что у имперских кредов вообще есть наличная форма… – протянул парень, наткнулся на взгляд сестры и хмыкнул: – Я же не сказал, что отслеживание – техническая проблема, верно? Просто выверт местных законов. Глобальное позиционирование терминала школа имеет право запросить, а детализацию банковских транзакций – ни фига. Иначе мы с тобой в прошлый раз ничего не смогли бы купить.
– Как они ещё нас самих датчиками и маячками не обклеили… – Маленькая одаренная чуть успокоилась.
– Тоже нельзя, только если есть непосредственная угроза жизни.
– Интересно, а если какой малолетний дундук потеряется на территории школы? Она же огромная! И терминал про… теряет?
– Вечером прочешут территорию, и всё. Алё, сестра, всё ещё не можешь привыкнуть? Империя – это мир псиоников и для псиоников. Сама говорила: терминал – костыли.
– Это не я говорила, я процитировала. А вообще это идиотизм – лишать себя одного из удобнейших средств общения и доступа к информации только потому, что это "некруто для крутых", фе.