– "Как стать пиратом для чайников", что ли? – Похоже, Васю уже понесло: обычно такие перепалки заканчивались взаимной обидой минут на десять, после чего дети внезапно забывали о произошедшем и продолжали общаться, как ни в чём не бывало. Хотя со стороны Лиссы трогать пони – это покушение на святое и тянет на целый час обиды. Как же, идеальное обвинение – весь из себя такой взрослый и брутальный Гор смотрел девчачий мультик! А вообще странно, чего это они так разошлись? По-моему, первая сцена за всё время во Вселенной-1. – Что, угадала?
– "Боевой устав военно-космических сил Федеративного Союза Систем".
– Ха-ха! Что? Эм… Ты это серьёзно? – Василиса аж сбилась с "высокого слога". – Где взял?
– Ена попросил найти. – Судя по тону, Гор сопроводил эти слова пожиманием плечами.
– Прям боевой устав ВКС ФСС?!
– Просто что-нибудь серьёзное о боевых действиях в космосе.
– О.
Разговор увял сам собой – сын, хоть и старался этого не показать, слегка обиделся на сестру. Флоя привычно молчала – просто так поболтать для неё до сих пор оставалось проблемой, а я… обтекал. И тренажёр-то я сделал (точнее, сделали мы, но по моей инициативе), и из бедной напарницы буквально выжал все соки, заставляя раз за разом проводить симуляции предстоящих операций, и распереживаться успел, и помучиться очередной невозможностью полностью контролировать свою судьбу и судьбу детей… и не додумался до очевидного! У меня, правда, есть отмазка – в армии я не служил… но головой-то думать надо! Не раз и не два слышал, что "устав пишется кровью". Да пусть и не устав, можно было попытаться разыскать нужную информацию вообще… Чёртова инерция мышления! Привык, что в земном Интернете реально вычитать всякую фигню, следуя которой можно только технику при ремонте гробить, от достоверных сведений может отличить только профессионал, и у меня даже мысли не возникло. Тем более что на корабле доступа к глобальной Сети нет… что Ену ничуть не помешало.
– Егор, не скинешь книгу? – попросил я. – Кстати, ты молодец, отличная идея. Я вот не додумался.
Всё равно ещё больше пяти часов полёта мне либо пялиться в пустоту "за бортом" (по факту – в трёх шагах в любую сторону), либо не менее тупо пережёвывать всё те же мысли и волноваться… Нет, это надо было себя до такого довести: забыть про книги! Пусть и не по военной тематике, наверняка человеческая цивилизация всё так же уверенно, как и "отсталая земная", гигабайтами производящая вполне текстовые инструкции и описания, не забыла и о художественном жанре… Да хоть беллетристика или документалистика: для понимания этого мира не менее полезно.
– Правда? – Мне аж стало неудобно от прозвучавшего в голосе сына удивления. Хотя я и сам начал задумываться о том, что мои родители в принципе могут что-то знать и понимать хуже меня, только лет в четырнадцать… Не самое моё приятное открытие подросткового возраста. – Хорошо! Только… устав… он как бы… с комментариями.
– И что? – не очень понял я.
– С комментариями капитана.
– Какого капитана?
– Ну… нашего капитана.
– Нашего? – Похоже, сегодня был явно не мой день: что мне пытается втолковать Егор, я понять никак не мог. – У нас вроде нет капитана.
– Капитана "Панцирной рыбы", – наконец "родил" отпрыск.
– И чт… Так. – До меня только теперь дошло, откуда были все эти заминки в диалоге. – Хочешь сказать, что Ен для тебя ломанул архив самой Кобры?
– Н-ну…
С того момента, как я оказался на должности техспека на корабле наёмников, в моей "дополненной реальности" прочно прописались многочисленные индикаторы, в реальном времени выводящие доступную статистику по ряду параметров, это отлично помогает вылавливать неисправности до того, как проблема всё-таки возникнет. Не когда сработают датчики, а на уровне: "Вот тут какие-то не такие показания, надо проверить". Уже пару раз такой подход себя оправдал. Вот и сейчас терминал шлема отметил резкий скачок трафика в нашей ну очень локальной сети на шесть персон, видно, самодеятельность подопечного и для Флои оказалась сюрпризом. Н-да, попросил – было бы интересно посмотреть за этим процессом, с учётом того, что самостоятельные дроиды Коалиции никогда ничего не говорят в ответ, а общаются примерно как сама мехна со мной на первых неделях на корабле – исключительно в режиме командной строки. Какая-то очередная заморочка с развитием личности для искусственного разума, как я понял, типа, стал разумным – говорить сможешь и сам, если захочешь, конечно…
– Так даже лучше, – утешил я ребёнка, с чего-то решившего, что я буду сердиться. За что? Впрочем, ругать Ена вроде тоже не за что. – Руководитель такого уровня не может в таком документе поставить ничего не значащие пометки. Ты потому не рассказал о книге мне и сестре – думал, я буду ругать?
– Н-ну…
– И за что?
– Чужое брать нехорошо… – как-то совсем по-детски ответил старшенький, потом подумал и добавил: – У своих.
М-мать-перемать! И что я должен ему сейчас сказать? Что кто свои, а кто чужие – это такое условное понятие, зависящее от кучи факторов, и что только близкие родичи могут быть безусловно своими… Ага, и пример моих родителей и упомянутого в воспоминаниях мехна из лаборатории дяди Наты это прекрасно подтверждает. И вот как я сейчас должен объяснить двенадцатилетнему ребёнку, для которого есть только белое и чёрное, что сука-жизнь вся состоит из серых тонов разного оттенка? И при этом я не должен запутать нашего боевого псиона и его сестру, чтобы они не продолжали обдумывать всё это на момент высадки? Потому что нерешительность, задумчивость или медлительность в бою – синоним смерти. А, чёрт!
– Верно, – мягко подтвердил я выводы Гора, в очередной раз думая, как мне повезло обзавестись клипсами ГБШ, мешавшими чтению моих эмоций. – А теперь скажи мне, кто нам "свои"?
– Н-ну… – Сын задумался, но тут ему внезапно на помощь пришла сестра.
– Ну ты совсем. Это же просто! Свои – это те, кто идёт вместе с тобой, даже если впереди ждёт опасность. Особенно если впереди опасность. Кого ты сейчас видишь вокруг? Вот так-то… Балда ты всё-таки.
– Сама ты балда!
– Да-да, продолжай так думать… хе!
Я было открыл рот, чтобы прокомментировать слова дочери… и закрыл. Белое – и чёрное. Не ошибаются ли "умные" взрослые, начиная отвечать на простой вопрос фразой: "Видишь ли, тут всё сложно…"? А ведь я так и хотел начать свой спич о "своих". Н-да. Ну и ладно. Мне, правда, заранее страшно, в каких моральных монстров вырастут мои дети… Но лучше живые монстры, считающие своего отца однозначно своим, а всех посторонних – чужими, чем мёртвые моралисты. Интересно, что о нашем диалоге подумала как всегда промолчавшая Флоя? Сколько всего она от нас успела наслушаться на борту буксира, да и до того!..
Может, нужно как-то попробовать объяснить человеку, так много сделавшему для моих детей и для меня лично (хотя и по не до конца понятным причинам), что она как никто другой сейчас может претендовать для нас на понятие "близкие"? Три недели проживания бок о бок практически в одном помещении поставили окончательную точку в этом вопросе… Да, так тоже бывает. Ладно, это не горит… и по душам я постараюсь пообщаться без кое-чьих слишком юных и любопытных ушей. А пока есть чем заняться: почитаю этот самый "устав с комментариями". Думаю, пяти часов мне как раз хватит.
14
Вы знаете, как чувствует себя пуля снайпера, пока летит к мишени? А я знаю. Сначала бездна бескрайнего ожидания, а потом краткий миг, за который впереди появляется едва различимая мишень, ещё через миг она уже заслоняет от тебя половину мира, ну а там – как повезёт. Обычно полёт пули на этом и заканчивается – смятому куску металла не стать стремительной бескрылой смертью второй раз. Впрочем, наша десантная платформа – это всё-таки не пуля.
Разглядеть огромный кусок камня заранее удалось только из-за нашей хитрой, тщательно просчитанной Флоей траектории – мы приближались к цели со стороны противоположной от звезды системы, при этом находясь в тени от самого астероида. Этакое затмение в миниатюре и длительностью буквально в три десятка секунд. Кстати, смотреть на него приходилось через решётчатый "пол" нашего одноразового спейс-транспорта. Расстояние стремительно таяло, терминал в шлеме даже не успел засечь источник паразитного радиоизлучения работающего с базы шахтёров радара. Разумеется, шанс нащупать нас сканирующим лучом у гражданского причального комплекса, слегка модифицированного местными "землеройками", отсутствовал – не тот размер, материалы и скорость. Собственно, он не засёк бы приближение и с меньшей скоростью, но бережёного, как известно, сам Бог бережёт.
Медленно увеличивающийся в диаметре крохотный щербатый диск небесного тела вдруг утратил красивую подсветку "затмения" и буквально в пару секунд раздался во все стороны, превращаясь в тёмную, смутно-неровную равнину, обрезанную слишком близким горизонтом. Несмотря на то что я был готов, многократная перегрузка навалилась внезапно. Да такая, что, не будь перчатки прилеплены к рукоятям, моё тело, вопреки сопротивлению стремящихся превратиться под собственной тяжестью в кисель мышц, упёрлось бы задницей в "пол". В глазах потемнело, дыхание спёрло… и в этот момент всё кончилось.
– Получилось… – Вот удивительно, это сказал кто-то из детей, но я из-за шума в ушах даже не смог разобрать голос.
Голова отказывалась соображать, сердце заходилось, я даже не сразу вспомнил, что нужно отдать компьютеру команду отцепить неткань перчаток от рукоятей… И только потом сообразил, что произошло. Ракетный двигатель так и не включился – не понадобился: Гор и Лисса справились с торможением самостоятельно, остановив платформу псионикой, "уперевшись" своими силами в приближающуюся поверхность планетоида.
Никакой демаскирующей вспышки, никакого удара, который могут засечь сейсмодатчики (если они здесь есть), – Флоя, благодаря своему кластеру держащая запуск тормозного двигателя на контроле в реальном времени, так и не нажала на газ. Скрытное – по-настоящему скрытное! – проникновение состоялось.
Пока я пришёл в себя, пока разобрался с путающимися конечностями, пока сделал несколько шагов к Егору, всё ещё не очухавшемуся до конца после запредельного усилия, мехны уже успели не просто убраться с платформы, но и с концами кануть в ночи – звёздного света едва хватало, чтобы терминал различал и подрисовывал самые крупные детали рельефа, всё остальное тонуло в густых тенях. Местом посадки мы выбрали крупный кратер с плоским дном – или не кратер, хрен знает, как называется такая топологическая единица. В обычном режиме скафандры подсвечивали бы себе окружающее пространство маломощными импульсами излучения в разных диапазонах, превращая его в чётко видимую и даже цветную картинку, эра нашлемных фонарей здесь закончилась давным-давно. Но сейчас не работало всё, что излучало, потому создавалось впечатление, что платформа подо мной освещена на манер маяка.
Зрелище не самое приятное для и так натянутых до предела нервов: чем больше я отходил от перегрузки, тем сильнее мне казалось, что наша конструкция притягивает взгляды из окружающей непроглядной и беззвучной тьмы и её никак нельзя не заметить, хотя умом и понимал, что на самом деле это просто цифровая иллюзия: терминал просто помнил, где что находится, и давал возможность ориентироваться. Но всё равно хотелось убраться отсюда как можно скорее.
Двигаться оказалось неожиданно трудно: всего три шага – а я дважды чуть не упал, и только потому, что тяготения как такового не было. И точно улетел бы в космос, если бы умные алгоритмы брони не запрещали оторвать одну ногу от решётки платформы, пока другая свободна.
– Егор, ты как? – Только дойдя до сына по внезапно ставшей такой неудобной площадке и положив руку ему на плечо, я осознал, что проделал двигательный подвиг зря: окликнуть ребёнка можно было и со своего места.
– Знаешь, пап, хорошо, – довольно бодрым голосом сообщил сын. – Сначала было далеко, затем мы упёрлись, и словно резина под руками прогибалась. А потом вдруг всё получилось.
– Я рад, – осторожно ответил я.
Надеюсь, это не бред или глюки? А то будет совсем плохо. Это торможение псионикой с самого начала, как идея, мне не нравилось, но дети меня переубедили: чем позже обнаружат, тем лучше. И вот теперь…
– Они нашли вход.
– Что? – Я повернулся к дочери, машинально отметив, что шатает меня уже гораздо меньше.
– Они нашли вход. Пак и Флоя, – отрешённым голосом повторила Лисса. – Сдвигают крышку люка у отвала для шлака.
– Значит, датчики и сеть уже вскрыли, – обрадовался Егор. – А люди?
– Никого.
– Тогда пошли.
– О’кей. – Дочка разжала руки и крутанулась на пятке.
Её брат точно так же спокойно и буднично сделал шаг в сторону. Я чётко видел это только потому, что бронекостюмы обменивались телеметрией по кабелям: бойцам полицейского спецназа жизненно важно знать, кто из боевой группы где находится. Но стоит отойти от платформы, кабели разъединятся и…
– А я?!
Честно, я собирался сказать: "А вы ничего не забыли?" или что-то в этом роде, имея в виду, кстати, не себя, а нагруженный на одноразовый посадочный модуль инструмент, но "вопль души" вырвался сам собой. А в следующее мгновение я почувствовал, что лечу… Точнее, как бы это сказать, меня летят. Последнее, что я увидел перед тем, как натянувшийся дата-кабель отцепился от неткани скафандра, это две детские фигурки в такой же, как у меня, броне, невысоко воспарившие над поверхностью небесного камня. И без всяких внешних эффектов понёсшиеся к краю низменности. Кабель отсоединился – и пала тьма.
15
Внимание! Получен кодированный оптический сигнал. Распознан одноразовый код внешнего управления с ограниченным интервалом срока действия…
Идентификация пройдена!
Внимание! Беспроводной интерфейс связи активирован.
Внимание! Синхронизация данных… получена актуальная конфигурация. Применение:
Активные сенсорные системы… Активация выполнена.
Загрузка актуальных данных………… Выполнено.
Я прозрел и почувствовал твердь под ногами одновременно. И честно сказать, моим первым желанием стало протереть глаза. Тьмы космоса над головой больше не было! Со всех сторон пространство ограничивали серые каменные стены, в одной из которых темнело отверстие тоннеля, а в другой закрывала выход крышка люка размером с гаражные ворота. В объёме частично рукотворной пещеры расползалась потревоженная пыль – от места моего приземления, из-под конечностей мехнов, из-под ног Флои и больше всего от створки, видимо, её только что резко закрыли. А вот дети обнаружились висящими невысоко над полом вместе с причудливо зависшими вокруг кофрами с инструментом и расходными материалами.
Позиционирование… Выполнено.
Местонахождение: накопительная треш-камера астероидной добывающей базы (типовой проект 7/Бис-БАД254.474).
– …Мы почувствовали, что ты закончила, тётя Флоя, и собираешься послать за нами Ена. Так было быстрее. – Вася говорила таким спокойным и обыденным тоном, что я, читая водопад системных сообщений, даже не сразу понял, о чём она. – …Потому что мы много с тобой общались и научились понимать. Не так хорошо, как папу, разумеется, но достаточно.
Обновление статуса местонахождения: неизвестное помещение-1/бывшая накопительная треш-камера (настоящий функционал неизвестен) астероидной базы (нелицензированное изменение конфигурации типового проекта).