Такое подчеркнуто-официальное общение немного напрягает, намекая на возможные неприятности. Окружающая обстановка тоже не способствует доверительным отношениям, но выбирать не приходится – сейчас все козыри на руках у Стига. И раз уж я до сих пор жив, то, наверное, стоит считать такое начало многообещающим. Хотя ничего еще не определено окончательно…
Чтобы как-то завязать разговор, указываю на постепенно собирающиеся в южной части горизонта тучки:
– Кажется, дождь собирается…
Стиг кивает, довольно жмурясь на солнце:
– Да, к вечеру пойдет.
– Удачно получилось, к утру никаких следов не останется, только раны от орочьего оружия.
Лейтенант усмехается:
– Удача сопутствует тем, кто знает, чем ее подманить.
– Ну, ты-то точно знаешь…
– Не я один.
– Ага, потому я тут.
– Верно, Морд. Именно поэтому.
Стиг впервые с начала драки называет меня по имени, и я внутренне выдыхаю – кажется, диалог налаживается.
– У нас будет к тебе предложение. К тебе и к Ролло.
– У вас?
– Да. У нас с капитаном.
– Может, расскажешь вкратце?
Лейтенант пожимает плечами:
– Почему бы и нет? Собственно, рассказывать особо и нечего – ты сам все видел. А поскольку не дурак, то давно уже все понял. Мы, весь гарнизон Степного, считай, что ссыльные. Попали сюда все по-разному, но вот выбраться отсюда – почти нереально. Разве что выйти в отставку и податься на вольные хлеба, да и то не факт. Вот и крутимся, как можем…
Стиг "зависает" секунд на десять, уйдя куда-то в свои мысли, отчего в разговоре возникает небольшая пауза. Я, пользуясь моментом, оглядываюсь вокруг. Конные егеря вовсю занимаются сбором и сортировкой трофеев, обдирая покойников до нитки, груз при этом не трогают, да и вообще в повозки особо не лазят. Видимо, на контрафакт уже есть свой покупатель, и я даже догадываюсь какой… На мои мысли отлично ложится следующая фраза лейтенанта:
– Все придумал Маран. Он на таких вещах собаку съел, еще когда крепостным интендантом служил. Мы пропускаем через наши патрули одни караваны и уничтожаем все остальные. Не бесплатно, конечно. Орки получают свое и не тревожат набегами наш участок границы. Все довольны.
– Но что-то пошло не так… Конкуренты стали догадываться?
Стиг бросает на меня заинтересованный взгляд:
– А почему не наше начальство?
– Начальство далеко, и ему наплевать, пока все идет как надо. Набегов нет, караваны контрабандистов перехватываются регулярно – граница на замке. Чего же еще? А вот конкуренты несут убытки и потери…
– Верно. Но тут появляются жрец с наемником…
– Хотите свалить на нас их неудачи?
– В общем, да.
– И что потребуется от нас?
Лейтенант нехорошо ухмыляется:
– А с чего ты взял, что от вас что-то потребуется?
От этих слов повеяло настолько неприкрытой угрозой, что я с трудом подавил желание схватиться за саблю. Ощущение было такое, словно к моему затылку приставили заряженный револьвер и демонстративно взвели курок. Наверное, именно эта показная демонстрация угрозы и не дала мне до конца поверить в ее реальность. Не стал бы Стиг попусту точить лясы с тем, кого собирался прирезать.
Когда было нужно, лейтенант действовал на редкость рационально. И если уж мне предстояло пополнить список убитых "орками" контрабандистов, то предупреждать о такой перспективе прозрачными намеками было бы чрезвычайно самонадеянным решением. Особенно с учетом того, что все егеря сейчас заняты своими делами, а мне, чтоб достать до лейтенанта, надо только руку протянуть. Как фехтовальщик я ему по-прежнему не ровня, только вот клинки сейчас в ножнах, а в рукопашной у него шансов куда меньше, чем у меня в правильной дуэли, причем Стиг это прекрасно знает. И такую диспозицию выбрал именно он… Так, может, разослав своих людей и отозвав меня в сторонку, лейтенант решил продемонстрировать мне определенную степень доверия и готовность идти навстречу? Хм, сейчас и проверим.
– Если б тебе был нужен труп, то лучший момент, чтоб меня прирезать, ты уже упустил. Я сейчас должен был быть во-о-он там.
Я нарочито небрежно киваю на двух егерей, волокущих очередной полураздетый труп к небольшой куче других таких же. Стиг довольно улыбается.
– Соображаешь.
– За то и ценят. Так что надо-то?
– Кое-что. Маран объяснит лучше.
– Так что, домой?
– Да. Заканчиваем тут и возвращаемся.
– А караван?
– Без нас перегонят. Сержант знает куда.
– Ну, тебе виднее.
Я пожимаю плечами, демонстрируя полное безразличие. Кажется, договорились – можно выдохнуть и спокойно ждать развития событий.
Остаток дня проходит тихо и даже рутинно. Стиг отправляет захваченные фургоны под охраной большей части отряда во главе с сержантом в условленное место, затем мы наскоро перекусываем и отправляемся домой в сопровождении четверки егерей. Движемся неспешно, изредка перебрасываясь ничего не значащими фразами. Ближе к вечеру у ручейка натыкаемся на какую-то степную козу типа газели – не помню, как там она в справочнике Ролло правильно обзывается. Лучники не сплоховали, так что на ужин удается разжиться жарким на вертеле. Когда первый голод утолен и в ход идет добавка, один из егерей достает и пускает по кругу довольно объемную флягу… с той самой элитной сивухой, рецепт которой мы загнали владельцу "Пенной кружки".
Обильная пища и умеренная доза алкоголя навевают умиротворение и развязывают языки, вечерним посиделкам не мешает даже начавшийся дождь. В итоге мы, забившись в предусмотрительно захваченную с собой командирскую палатку, до глубокой ночи травим байки под шум падающих капель. И первым идет в ход как раз мой рассказ про историю появления "степного" самогона.
Ночь проходит весело, но нормально поспать не удается из-за тесноты, так что на следующее утро я немилосердно клюю носом и зеваю с риском вывихнуть челюсть. Остальные ведут себя не лучше. Но свежий после дождя ветерок постепенно разгоняет сонливость, и в форт мы прибываем, как и положено победителям, – весело распевая похабную песенку про солдата, жреца и орка, встретившихся в очереди к борделю. У ворот наша грабь-компания распадается: егеря отправляются в казарму отдыхать, Стиг – на доклад к коменданту, а я – домой с обязательством явиться вечером вместе с Ролло. Жрец встречает меня недоверчивым взглядом.
– Я уж думал, ты не вернешься.
– Была пара моментов, когда я и сам так думал. Кстати, у меня для тебя новость: ты мне по гроб жизни обязан.
– С каких это пор?
– С тех самых, как я отговорил тебя связываться с контрабандистами. Вчера Стиговы егеря покрошили пару дюжин этих охламонов. Если бы мы следовали твоему плану, то трупов стало бы на два больше.
– Ты в этом участвовал?
– А как же!
– И-и-и?
– И мне сделали предложение, от которого нельзя отказаться.
Ролло пробарабанил пальцами на столешнице нервную дробь.
– Мы можем удрать?
– Можем попытаться. Но я бы не стал. Им что-то нужно от нас – на этом стоит сыграть.
– Думаешь?
Я пожимаю плечами.
– Их шашни с орками вот-вот вылезут на свет, а мы идеально подходим на роль козлов отпущения. Мутный жрец с секретным поручением капитула и странный наемник – что может быть подозрительней?
Ролло хмыкает на такую характеристику нашего шпионского тандема, но смешок выходит какой-то невеселый.
– Ты упускаешь одну деталь: мертвые в отличие от живых не могут оправдаться. Если Маран со Стигом действительно хотят свалить на нас свои грешки, то логично было бы позаботиться о том, чтобы никто не смог оспорить их версию событий.
– А вот тут ты не прав. В виновность мертвецов поверит только тот, кому наплевать, что там было на самом деле. Именно потому, что это удобно. Здесь не тот случай. Нашим лихим друзьям из форта не поверят на слово, сколько бы трупов они ни предъявили в доказательство своей версии.
Глаза жреца подозрительно сузились.
– Ты думаешь, у нас есть шанс?
– У нас есть три часа до визита к коменданту. Решайся, второго шанса уже точно не будет.
Глава XXXI
– Что скажешь?
Вопрос ле Крона повисает в воздухе, Ролло, которому он адресован, старательно глядит куда-то в окно, задумчиво поглаживая идеально выбритый подбородок. Три часа, предшествовавшие нашей встрече с комендантом, были потрачены не зря. Почти все это время мы, отослав Боньку, разрабатывали "беспроигрышную стратегию переговоров", в которой честно постарались учесть все возможные варианты развития событий. Так что возникшая в разговоре пауза – не вынужденный тайм-аут, а просто тактический ход.
На самом деле предложение Марана звучало весьма заманчиво. Я бы даже сказал "слишком хорошо, чтобы быть правдой". Собственно, все выходило точно так, как я предположил в разговоре со Стигом у разграбленного обоза.
Капитан с лейтенантом договорились с одной из шаек контрабандистов и мирно делили с ними гешефт. Конкурентов, соответственно, нещадно давили. Этакий симбиоз власти и преступности. Но бесконечно такое благолепие длиться не могло. Дело в том, что за спиной регулярно перехватываемых конвоев с контрабандой стояли не какие-нибудь отчаянные купчины, решившие по-быстрому срубить деньгу, а очень даже серьезные люди. Если точнее – правитель здешней марки со своими многочисленными родственниками и прочими прихлебателями. И этого сурового дядечку очень раздражала невозможность урвать свой кусочек прибылей от монополизированной имперской казной торговли со степью.
Если бы это было невозможно в принципе, то маркграф, может, и смирился бы. Но этот крендель как-то узнал, что нелегальная торговля с орками все же ведется. Доказать граф ничего не мог (а то бы с Мараном не мы с Ролло разговаривали, а имперские дознаватели), но и отступаться не собирался. Потому отчаянная парочка решила действовать на опережение и подставить конкурента первыми, ну, или хотя бы отвести подозрения от себя любимых. Вот для этого им и были нужны подходящие люди со стороны – третья сила, так сказать.
– А почему бы вам не договориться с графом? – не то чтобы я не догадывался, но надо же чем-то заполнить возникшую в разговоре паузу.
Стиг в ответ на мою реплику только пренебрежительно хмыкает. Ну, это понятно – насколько я помню с его же слов, кто-то из родственников графа был замешан в той давней истории, что перечеркнула надежды ле Серка построить карьеру в столице. Но в авантюре с контрабандой лейтенант лишь исполнитель, потому поглядываю я сейчас не на него, а на коменданта, удобно развалившегося в своем любимом резном кресле.
Капитан смотрит на меня мудрым взглядом опытного казнокрада и чуть заметно улыбается.
– Видишь ли, Морд, договориться можно с тем, кто хочет договариваться. Граф Арно ле Бранд не из таких. Он считает, что вся марка и так принадлежит ему.
Ясно. Местный царек, охреневший от собственного величия, – плавали, знаем. Если дело обстоит действительно так (а почему нет?), то Марану не позавидуешь. Неудивительно, что он хватается за любую соломинку. Ролло, видимо, пришел к тем же выводам, поскольку прекращает изображать задумчивость и переходит к сути вопроса:
– Итак, капитан, вы хотите, чтобы мы взяли на себя роль таинственных контрабандистов, не дающих людям ле Бранда развернуться. Я правильно понимаю?
Маран слегка покачивает головой:
– Не совсем. Так ситуация будет выглядеть для ищеек графа. Служители всеведущего организовали успешный канал контрабанды, а затем исчезли, заметя все следы, когда доблестные стражи границы сели им на хвост. Для дознавателей императора, когда они сюда пожалуют, все будет выглядеть несколько иначе…
При этих словах Ролло картинно вскидывает брови в немом вопросе. Капитан охотно поясняет:
– У нас скопились кое-какие доказательства причастности графских выкормышей ко всем этим делам с контрабандой. Прямых указаний на графа и его ближайшего окружения, конечно, нет, но создать нужное впечатление у имперских дознавателей можно… если подать все определенным образом.
Ролло понимающе кивает:
– То есть вы сможете увязать наше исчезновение, недавно вырезанный "орками" караван и слуг ле Бранда. Допустим. Тогда за нами будут гоняться не только люди графа, но и имперские дознаватели. Не слишком приятная перспектива.
Комендант примиряюще поднимает руки с раскрытыми ладонями.
– Не спорю, дело рискованное, но ведь это не все, что мы собираемся вам предложить. До сих пор я говорил лишь о том, что от вас потребуется, и еще ни словом не обмолвился об услугах, которые мы готовы оказать взамен.
Тут мы с Ролло на удивление синхронно сложили руки на груди, изобразив явную заинтересованность. Вот честное слово – не репетировали, само так получилось. Маран, впрочем, наш артистизм проигнорировал и продолжал спокойно гнуть свою линию:
– Вы ведь прибыли сюда для изучения Великой Степи и населяющих ее народов? Но разве может кто-то знать об этом больше, чем сами жители степей?
– Вы предлагаете…
– Мы сведем вас с нашими знакомыми во время передачи очередной партии товаров, дальнейшее будет зависеть уже от вас.
– Что ж… – Ролло нервно пробарабанил пальцами по краю столешницы, что было верным признаком крайнего возбуждения. – Предложение, конечно, очень заманчивое. Не скрою, возможность столь радикально расширить наши знания о восточных землях стоит определенного риска, на который придется пойти. Однако полученные сведения нужно будет еще и донести до представителей капитула, чье поручение я в данный момент выполняю. Если же мы будем объявлены вне закона на землях империи Рейнар, то это станет несколько затруднительно…
Несмотря на витиеватость фраз, к которой Ролло прибегает всякий раз, когда желает напустить туману и скрыть собственные сомнения, капитан все понимает правильно, безошибочно определяя суть за хитрой вязью слов.
– Как я уже говорил, риск есть, но не стоит его преувеличивать. Прямых улик, достаточных для предъявления обвинений культу всеведущего, естественно, нет и быть не может. Все, чем будут располагать дознаватели, – это цепь подозрительных совпадений с вашим участием. К тому же вас тут уже не будет, а граф Арно – напротив – никуда не денется.
– Имперское правосудие работает медленно, но редко останавливается, не доведя дело до конца.
Ролло как будто размышляет вслух, прикидывая возможные последствия. Маран тут же вклинивается в этот монолог:
– Верно. Но правосудие не всегда карает виновных, а покарав раз, неважно кого, как правило, останавливается. Нам ли этого не знать?
Последняя фраза заставляет насторожиться. В ней явственно слышится намек на прошлые нелады с законом. И если с капитаном тут все более-менее понятно, то про подобный опыт Ролло я слышу впервые. Может, удастся узнать что-то новое о своем таинственном компаньоне? Увы, тема не получает развития. Жрец молча кивает и возвращается к прерванному обсуждению условий сделки:
– Итак, что же конкретно вы хотите?
– О, совсем немного! За последние полгода вы уже достаточно наследили в наших краях. Осталось лишь исчезнуть в нужный момент. Буквально на днях. А перед этим Морд должен будет выполнить одну работу. По своей специальности.
Вот тут я насторожился уже по-настоящему.
Видимо, моя озадаченность отразилась на мимике, так как Маран счел нужным пояснить:
– Ле Бранд не оставит это дело. Его последний караван не был перехвачен пограничной стражей – он просто исчез. Граф захочет разобраться, пришлет человека. Неофициально, разумеется. Я даже догадываюсь кого, хотя и не уверен до конца. Ты должен будешь его убить.
– Всего-то?
– Ну да. Только это надо будет сделать при свидетелях. Чтоб уж точно никто не сомневался, что вы участвуете в этой истории с контрабандой.
– Как-то нелогично получается. Если я зарежу человека графа, то никто не поверит, что мы с Ролло тоже работали на него.
– Напротив! Это придаст нашей версии определенную завершенность. История с графской контрабандой началась больше двух лет назад, но все предыдущие караваны неизменно перехватывались нами. Перехватывались вполне официально – с конфискацией груза и казнью виновных. Арно от этих дел так извелся весь, что аж кушать не мог. И вот в конце прошлого года в Гелинарде появляется загадочный служитель с не менее загадочным наемником. Зачем? А для того, чтобы понять, что не так! Для этого вы даже свели знакомство с офицерами форта, воспользовавшись тем, что никто не мог связать вас с ле Брандом и его ближайшим окружением. Что уж вы там в итоге узнали – так и останется тайной, зато результат налицо. Последний караван не был перехвачен, но по какой-то причине оказался уничтожен орками. Возможно, по вине исполнителей, ведь недаром же вы избавились от присланного куратора. А может быть, все было наоборот и вы с самого начала играли против графа. И бойню в степи организовали тоже вы, а человек графа докопался до истины, вот и пришлось его устранить. Ну а как там было на самом деле – про то лишь Сатар ведает.
Мы с Ролло переглянулись. Красиво излагает, зараза. И вроде нас напрямую в дело о контрабанде не впрягает – все на косвенных. А убийство, что ж… Человек графа – это человек графа, вот пусть ле Бранд за него и переживает. Дознавателям до него дела мало будет – с трупа взять нечего. И если нарушение запрета на торговлю с нелюдью таки повесят на Арно… ну или хотя бы рядышком с ним прислонят… да насрать всем будет, кто там кого в процессе прирезал! К тому же меня в те времена тут уже и близко не будет, а в общеимперский розыск за такое не объявят…
Я молча киваю. Ролло с серьезным видом копирует мой жест. На лицах офицеров расцветают довольные улыбки – договорились.
– Но сперва мы должны встретиться с… со степняками.
Дополнительное условие Ролло заставляет расслабившихся было хозяев вновь насторожиться. Их игра в гляделки длится секунд десять и заканчивается утвердительным кивком Марана:
– Хорошо. Выезжаете со Стигом завтра на рассвете.
Вот теперь точно договорились.
Глава XXXII
И снова степь до самого горизонта, солнце, неспешно карабкающееся к зениту по своему извечному маршруту, небольшая кавалькада всадников, бодро трусящая по шуршащему травяному морю. Мерный топот копыт и негромкие голоса всадников. Смирная лошадка без всяких понуканий дисциплинированно рысит в одном темпе с конями сопровождающих нас егерей, а я, прикрыв глаза, слегка покачиваюсь в седле в такт движению, жую травинку и размышляю.
Вроде бы все складывается просто шикарно: миссия Ролло того и гляди приведет к настоящему прорыву в отношениях с ордой, а там уже и мой капитанский патент не за горами. И вроде бы все идет по намеченному плану и нет повода для беспокойства… Вот только история моего недолгого пребывания в Илаале просто изобилует примерами провалов самых многообещающих начинаний, причем, что называется, в последний момент.