- А вы не собираетесь пойти добровольцем, мистер Сантьяго? - спросил Маркус. - Мне кажется, вы скучаете по военной службе.
- Да, немного скучаю. То было лучшее время в моей жизни, и там я познакомился с самыми верными друзьями. И своему ремеслу тоже научился там. Но теперь у меня есть хорошая работа, и я уже не мальчик, так что…
Армия обладала какой-то магической притягательностью. Всякий раз, когда отец говорил о ней, его лицо словно озарялось. Он рассказывал удивительные истории о подвигах своего отряда; даже когда он вспоминал погибших друзей и его глаза наполнялись слезами, было ясно, что отец ни о чем не жалеет. Это был его мир. Он казался таким ярким, как будто лишь там начиналась настоящая жизнь, даже если на следующий день тебе суждено было умереть.
- Ты уже отслужил свое. - Мама не одобряла его желания воевать, и это отчетливо читалось по ее лицу. - И тебе не надо винить себя за то, что ушел в отставку. В стране продолжается жизнь, и ремонт машин не менее важен, чем сражения.
Отец улыбнулся, но было ясно, что он так не считает.
- А ты не думал о военной службе, Маркус? - спросил отец.
- Думал, сэр, - после недолгой паузы ответил тот.
Карлос, словно не желая, чтобы Маркус продолжал, вмешался в разговор:
- Ну а я собираюсь записаться в армию, как только мне исполнится восемнадцать. Или даже шестнадцать.
- Не вздумай бросать школу, - твердо заявила мама. Ты будешь учиться до восемнадцати лет. Но если дела на войне пойдут хуже, тебя и так могут пришли, на службу.
Я не собираюсь ждать, пока меня призовут. - Карлос так говорил, словно это могло произойти уже завтра. Но ему надо было ждать еще пять лет… Это же целая вечность: Дом даже не мог представить себе, что такое пять лет в его жизни. - Я хочу пойти и армию.
Маркус ничего не сказал. И хотя обычно по его ищу трудно было что-то понять, на этот раз слегка насупленные брови выдали его чувства, пока он вертел в пальцах вилку. Дом считал, что ему не следует вмешиваться в этот разговор. Серьезная беседа взрослых его не касалась, но одно он понял сразу: Карлос уйдет в армию - и Дом останется один.
И Маркус тоже.
Вот что выражало его лицо. Он должен будет поступать в колледж, поскольку отец хотел видеть Маркуса инженером, ученым инженером, а не механиком, как Эдуардо Сантьяго. Ему придется расстаться с Карлосом, и Дом видел, что такая перспектива его расстроила. Они давно стали неразлучными. Именно так говорила мама: неразлучными.
"Нет. Мы как братья. А это гораздо лучше".
- Вам еще рано думать об этом, - сказал отец. - Вы еще мальчишки. Наслаждайтесь детством, пока можете.
Смена темы слегка разрядила обстановку, но Дом уже не мог думать о войне как о чем-то далеком, не касающемся его жизни. Теперь она стала реальной угрозой всему, что делало его счастливым. К тому времени, когда Карлос уйдет в армию, Дому будет всего шестнадцать, а мама решительно дала понять, что не позволит бросить школу. Эти мысли продолжали терзать его весь остаток дня.
После обеда они вернулись во двор и продолжали разбирать двигатель. Дом старался не думать о войне и армии, но даже ожидание Марии не могло отвлечь его мысли.
Для этого потребовалась настоящая неприятность.
Мама вышла через заднюю дверь с таким видом, словно ее что-то поразило до глубины души.
- Маркус, - позвала она. - Маркус, сынок, иди сюда. Твой отец хочет с тобой поговорить. Это очень важно.
Маркус замер. Его родители никогда сюда не звонили, значит, случилось что-то серьезное. Может, он сам что-то натворил? Нет, он никогда не допускал промахов. Маркус положил инструменты и прошел в дом, чтобы ответить на звонок. Карлос направился следом, но мама остановила его за руку.
- Подожди здесь, - негромко сказала она. - Маркус, наверное, очень расстроится. Я побуду с ним, пока отец его не заберет.
Она махнула рукой отцу, и они зашли в дом.
- Что случилось? - спросил Дом.
- Я не знаю. - Карлос подошел к задней двери, но не решился войти внутрь. Он прислушался, потом тряхнул головой. - Я ничего не слышу. Что бы это ни было, произошло что-то очень неприятное.
Маркус к ним не вышел. Немного позже Дом услышал, как на улице остановилась машина, а потом во двор вышли папа и мама.
- Это касается его матери, - сказала мама. - Она пропала. Его отец сказал, что она не вернулась с работы.
- Как это - пропала? Ее похитили? - спросил Карлос. - Или убили?
Отец покачал головой:
- Люди исчезают по самым разным причинам, сынок. Обычно через некоторое время они возвращаются. Надеюсь, что все закончится благополучно. Но надо быть осторожным в разговорах с Маркусом. Ему нелегко придется, пока не вернется мама.
Дом последовал примеру Карлоса и ничего не сказал. В первый момент он решил, что это не похищение, а такой же случай, как с миссис Гарсия с соседней улицы: она ушла из дому, потому что больше не любила своего мужа. И она тоже бросила детей… Некоторые матери так поступают.
Карлос перестал возиться с мотором и ушел в свою комнату. Дом выждал несколько минут и направился следом.
А когда мы теперь увидим Маркуса?
- Я позвоню ему немного погодя, - сказал Карлос. - И потом, он все равно должен будет ходить в школу.
- А вдруг она не убежала, а погибла?
- Тогда мы о нем позаботимся, - ответил Карлос. - Так должны поступать друзья. Так поступают братья.
Миссис Феникс не вернулась ни на следующий день, ни через неделю. Маркус, верный себе, после однодневного отсутствия вернулся в школу и ничего не сказал. Карлос терпеливо ждал, пока он заговорит, и взял слово с Дома ни о чем его не спрашивать до тех пор, пока Маркус сам не будет готов что-то рассказать.
После обеденного перерыва они втроем уселись во дворе школы на ступенях и молча открыли учебники.
- Она не вернется, - внезапно произнес Маркус.
- Откуда ты знаешь? - удивился Карлос.
- Отец не сказал мне, куда она могла пойти.
- И что это значит? - спросил Дом.
Маркус не поднимал взгляда от своих рук.
- Вы же смотрели фильмы. Если кто-то пропадает, надо разыскивать его по следам. Я хотел узнать, куда она могла пойти, но отец мне не сказал. Как вы думаете почему? Потому что ему известно, где она может быть. И он решил, что если я узнаю, то расстроюсь еще больше. - Для Маркуса это было довольно длинное объяснение. - Так что она просто ушла. Вероятно, ее что-то огорчило.
Он мог и не говорить, что под этим "что-то" подразумевает себя. Дом понял это по его лицу. Отношения Маркуса с родителями были не такими простыми, как в семействе Сантьяго, но Дому все же казалось странным, что какой-то проступок сына мог настолько опечалить мать, чтобы она решилась его покинуть. Дом решил высказать предположение, что, возможно, это была вина его отца, как в случае с миссис Гарсия, но Карлос не дал ему даже рта раскрыть.
- Я не думаю, что она просто сбежала, Маркус, - сказал Карлос. - А полиция ее ищет?
- Отец заявил об исчезновении. Наверное, они начали поиски.
Миссис Феникс не возвращалась. Даже спустя четыре месяца, к четырнадцатому дню рождения Маркуса, ее так и не нашли. Маркус с тех пор не заговаривал о матери, но все больше времени он проводил у Сантьяго, как будто не хотел идти домой. Родители Карлоса и Дома позволяли ему оставаться у них столько, сколько он хотел, но Дом иногда слышал, как на кухне они говорили, что это позор, если мальчик в таком горе не общается со своим родным отцом.
Но они не обсуждали семью Феникс, и все шло хорошо. Маркус обрел пристанище у Сантьяго, а у них было достаточно времени и слов для еще одного брата.
Глава 4
Несмотря на мамины предостережения, несмотря на окрики друзей, Ромили покинула безопасную компанию приятелей и углубилась в лесную чащу. Она думала, что все будут восхищаться ее самостоятельностью и независимостью, будут уважать бесстрашную решимость нарушить запреты. Но она ушла не одна. Шестиногий демон, терпеливо поджидавший у дома с самого ее рождения, незаметно последовал за ней, а к нему присоединились и другие демоны, вышедшие из чаш, и, чтобы схватить девочку.
(Древняя тиранская сказка на популярную и нравоучительную тему о чудовищах, подстерегающих непослушных детей)
СБОРНЫЙ ПУНКТ В ГОСПИТАЛЕ РАЙТМАНА, ХАСИНТО.
ЧЕРЕЗ ЧЕТЫРНАДЦАТЬ ЛЕТ ПОСЛЕ ПРОРЫВА, ЗА ДВА ДНЯ ДО НАЗНАЧЕННОГО СРОКА
- Я не подписывался на доставку продовольствия. - Бэрд неторопливо шагал вдоль длинной очереди грузовиков и время от времени останавливался, чтобы пнуть покрышку. - Я воюю с червями. Уничтожаю червей. Проклятие, что происходит с Хоффманом? Он впадает в старческий маразм?
- Это и наше продовольствие тоже, - мягко заметил Коул. Над головой кружили два "Ворона", вернувшиеся с продовольственных комплексов у Северных ворот, куда забрасывали команду техников. - Может, ты предпочитаешь собачатину, парень, но мне больше по вкусу нормальный бифштекс.
- Живые собаки гораздо полезнее. - Берни заглянула через борт ближайшей машины. - Хотя некоторое время мне пришлось выживать благодаря кошкам. Не так уж плохо. Из них получаются отличные перчатки и утеплители для ботинок.
Дом гадал, сколько продержится Коул против недавно образовавшегося союза Бэрд-и-Берни. Бэрд сделал вид, что не слышит насмешек.
- Почему бы им не вывезти все это по воздуху? - сказал он. - Это решение напрашивается само собой.
- Потому что у нас не так много свободных "Воронов", - терпеливо ответил Дом. "Ну же, Маркус, куда ты провалился?" - Кое-что приходится переправлять по земле.
Поладить с Бэрдом можно было разными способами. Маркус просто не обращал на него внимания, Коул с бурными восклицаниями отвечал ему по всем пунктам, а Дом…
Дом вдруг понял, что ведет себя с Бэрдом точно так же, как с Бенедикто, своим сыном. Четырехлетние дети всегда задают множество вопросов. За несколько лет Дом сжился с постоянной болью от потери детей, но иногда горе выплескивалось неожиданным ударом, таким же обжигающе острым, как и в день их гибели.
Бенни сейчас было бы уже восемнадцать, а Сильвии - семнадцать. Дом мог бы стать очень молодым дедушкой. А Бенни, наверное, пошел бы служить, как и отец.
- "Ты должен прекратить. Ты знаешь, к чему это может привести".
Коул решил сменить тему громкой репликой:
- Значит, у вас есть хорошие рецепты приготовления кошек, леди Бумер?
Берни только усмехнулась:
- Я не шучу, парень. Я сделала отличные полосатые вкладыши для ботинок.
- Ты меня обманываешь.
- Взгляни сам.
Коул присел на корточки, а Берни расстегнула верхнюю пряжку на ботинке и отвернула край. Дом, повидавший за годы войны немало отвратительных сцен и тошнотворных картин, вдруг ощутил неподдельный ужас. Да, это был мех трехцветной полосатой кошки. Домашней кошки.
- Вот черт, бедная киска! - Коул громко расхохотался и хлопнул себя по бедрам. - Эй, Дэмон, хочешь, и тебе смастерим такие же? Подыщем хорошего рыжего кота.
Бэрд молча подошел к Берни и посмотрел на ее ногу.
- Да, это отличное изобретение, - сказал он. - Но я пас. Это вам, старикам, надо держать ноги в тепле. Нельзя же допустить переохлаждения в самый разгар операции.
Дом ожидал, что Берни тотчас спустит с Бэрда шкуру, но боевых действий не последовало. Она просто едва заметно улыбнулась, глядя на него в упор; и первым отвел глаза Бэрд. Рано или поздно он зарвется. Бэрд испытывал терпение каждого, пока не назревал взрыв или его остроты всем не надоедали.
- Никто не хочет посоревноваться с колонной? - предложила Берни. - Мы давно не тренировались.
- Пустая трата времени, - отмахнулся Бэрд. - Машины везут тридцать тонн продовольствия. Достаточно, чтобы прокормить город в течение месяца. Нам столько не унести - всего десять-пятнадцать процентов. Ты серьезно думаешь, что подобные усилия будут иметь значение?
- Можешь подсчитать сам. - Голос Маркуса прорвался сквозь гул моторов.
Он появился из-за оружейной платформы вместе с Федериком Рохасом - братом Яна Рохаса. Федерик совсем недавно занял место своего погибшего брата. Дом не знал, что сказать; фраза "Я понимаю твои чувства" уже не подходила. Дом тоже лишился брата, но Федерик потерял двоих.
"Проклятие, как же паршиво, когда в войне погибают целые семьи, а я сбиваюсь со счета! Даже во времена Маятниковых войн это было бы настоящим событием, трагическим событием. А теперь… это рутина".
Но Бэрд не позволил, чтобы присутствие Маркуса - и появление Рохаса - помешало ему развить идею:
- Надо все бросить, вот что я вам скажу. Какая разница, парой месяцев больше или парой месяцев меньше.
Маркус устало вздохнул:
- Бэрд, ты помнишь хоть одно положение из Восьмого Канона?
- Конечно он помнит, - ответил Коул, все еще искоса поглядывая на ботинки Берни. И Дом пытался решить, почему он с удовольствием ест мясо одних животных, а других не мог бы взять в рот… - Все они начинаются с одного утверждения: "Самое главное - это задница Бэрда…"
- Мы перевозим источники возобновляемых продуктов и незаменимое оборудование, - сказал Маркус. - Это семена. Домашняя птица. Оборудование для гидропоники. Микоферментёры. Вот что необходимо спасать.
Теперь, когда домашний скот почти исчез, грибницы стали для людей основным источником белка, и Дому правился этот продукт. По крайней мере лучше, чем кошки. Еще одним его плюсом была возможность производить его в фабричных условиях. В последнее время каждый охраняемый квартал Эфиры превратился в городскую ферму, а жителям было рекомендовано выращивать любые съедобные растения на подоконниках и задних дворах. Парки и клумбы давно превратились в огороды. Дом слышал, что один парень держал в квартире свиней и по ночам выводил их на прогулку. Чем сильнее сжималась вокруг населенных пунктов блокада Саранчи, тем труднее становилось прокормить население.
В ограниченном пространстве можно было обеспечить проживание ограниченного количества людей. Дом даже думать не хотел о том, что опять могут начаться голодные бунты.
- И чего мы еще ждем? - спросил он.
Маркус проверил броню, активировал систему освещения и силовые батареи.
- Вот этого, - неопределенно ответил он и кивнул в сторону горизонта.
На фоне облаков появилось быстро растущее темное пятно, вскоре принявшее знакомые очертания. Последний из трех возвращающихся "Воронов", взметнув тучи пыли, приземлился на ближайшей свободной площадке.
Из кабины выпрыгнул Хоффман и зашагал к собравшемуся конвою. Следом за ним шел солдат с очень характерной прической. Берни хихикнула.
- Дьявол, я не рассчитывал, что с нами поедет Хоффман, - произнес Маркус.
Дом пожал плечами:
- В последние дни он не такой придирчивый, как прежде.
- Наверное, поджидает второе дыхание.
Сопровождавший Хоффмана солдат, Тай Калисо был еще одним уроженцем Южных островов. Дом помнил его по долине Асфо; трудно было не обратить внимания на выстриженный в темных волосах крест и затейливый узор татуировки на одной половине лица. Даже его броня и "Лансер" были искусно украшены племенными символами, что, конечно, противоречило правилам. Дом внезапно осознал, как много бойцов, включая его самого, продолжали воевать после той операции. Казалось, они завладели каким-то талисманом; долина Асфо благородно оберегала почти всех, кто тогда выжил.
"Почти".
Хоффман включил радиосвязь и нажал кнопку общей трансляции:
- Посмотрим, как вы поняли инструкции. Водители? Водители! Слушайте меня. - Он помолчал, прошел вдоль колонны и заглянул в кабины нескольких ближайших машин. - Правило первое: все время оставайтесь на связи. Вы не сможете увидеть, что творится впереди или сзади, джентльмены. Если начнется заварушка, вы об этом узнаете только по радио. Позвольте мне напомнить, что стандартные меры предосторожности являются не просто пожеланиями. Вы будете соблюдать дистанцию сто метров, вы будете как можно быстрее покидать зону поражения. Вы не будете останавливаться, чтобы спасти кого-то в зоне обстрела, а если застрянете в зоне поражения, будете использовать нею доступную огневую мощь. А теперь прислушивайтесь к своим позывным и заводите моторы.
Водителями конвоя были как гражданские лица, так и военные, неспособные к тяжелому труду вследствие возраста или ранения. На каждом, даже самом старом грузовике, на каждом пикапе были установлены небольшие орудия; если учесть еще и три бронетранспортера "Броненосец", конвой обладал неплохой огневой пинтой. В колонне имелись даже древняя машина и корой помощи" и катафалк - тоже с пушками на кабинах. Но и дорога была непростой. Поездка создаст немало трудностей, и Дом это понимал. Даже путь через город - квартал за кварталом при ограниченной видимости, по узким улицам с их крутыми поворотами, почти непроходимыми для длинных грузовиков, - был достаточно рискованным.
Хоффман переключил радио на свой личный канал и направился к командному БТРу в середине конвоя. Там он остановился и обернулся:
- Калисо, едешь со мной. Феникс с Сантьяго и Рохасом в головном бэтээре. Матаки, Коул и Бэрд - в замыкающем. Отправляемся.
Значит, Хоффман все-таки решил ехать и выбрал командный "Броненосец". Что ж, никто не мог его упрекнуть, что в опасное время он скрывается за спинами других. А может быть, ему стало скучно или он хотел что-то доказать…
А может, в КОГ просто не хватало людей?
- Как далеко продвинулась Саранча? - спросил Рохас. - Я хотел бы знать, сколько у нас времени?
Маркус откинул крышку люка головного "Броненосца" и включил "Джека". Самоходный бот, напоминавший по виду огромный овальный мяч, закованный в броню, поднялся в воздух на реактивных струях газов и выпустил из углублений манипуляторы, словно проснулся от глубокого сна и с удовольствием потягивался.
- Двадцать или тридцать часов, самое большее. Когда подойдем к цели, разведка уточнит данные.
- До Северных ворот ехать не больше двух часов.
- Зато погрузка займет много времени.
- А трех "Броненосцев" достаточно для колонны из пятидесяти машин?
- Не совсем.
- Я так не думаю.
Рохас вскарабкался в кабину и с довольным видом уселся на место стрелка. Дому стало интересно, чем этот парень мог заниматься в мирное время. Как бы ни были велики потери в этой войне, Рохас с искренней радостью ожидал каждое сражение, но не проявлял при этом ни злости, ни желания отомстить. Дом хотел спросить, как ему это удается, но побоялся нарушить видимую жизнерадостность. Каждый имел право выживать так, как мог.
- Дом, ты когда-нибудь управлял "Броненосцем"?
Дом передвинул автомат со спины на грудь, чтобы сесть на место водителя, запустил мотор.
- Нет, - ответил он.
- Здесь все то же самое, - сказал Маркус, занимая место рядом с ним. - Вперед-назад, не соваться под колеса соседей и стрелять во все, что движется.
Маркус с легкостью упрощал все сложные вещи. Возможно, научное образование, в конце концов, не было напрасной тратой времени.
КОМАНДНЫЙ БРОНЕТРАНСПОРТЕР, СЕРЕДИНА КОНВОЯ
- Что это на них нашло? - проворчал Хоффман.
На улицах было столько бродяг, сколько он не встречал за все последние годы.