Если не считать месяца непрерывного ускорения и сопутствующих перегрузок, перелет на "Прославленный" можно было бы назвать даже приятным. На яхте "Нарцисс", построенной специально для деловых поездок высших администраторов промышленной компании, имелись душ, прачечная, личные каюты и отличный камбуз, до отказа наполненный деликатесами, в которых знал толк рядовой Перри, вынужденно покинувший место слуги лейтенанта Абаша. Судя по восторженным отзывам остальных слуг, с обязанностями кока он справлялся великолепно. Мартинес взял с собой четверых - полный комплект, положенный ему по уставу. Впрочем, механика Эспинозу и машиниста Аютано он не планировал использовать в таком качестве, а собирался преподнести в качестве подарка командиру флагмана. Корабли, долго находившиеся на боевом дежурстве, практически всегда испытывали недостаток в рабочих руках.
Следуя за Казаковой, Мартинес поднялся по трапу в офицерские отсеки. Тяжелый крейсер "Прославленный" превышал по объему "Корону" в шесть раз, а по численности экипажа - в четыре. По коридорам могли пройти четверо в ряд. С первого взгляда, ещё до стыковки, становилось ясно, что здешний капитан не останавливался ни перед какими расходами, стараясь превратить свой корабль в произведение искусства. Корпус был украшен сложными геометрическими узорами в розовых, салатных и ослепительно белых тонах, стены коридоров выложены темно-красной и золотистой плиткой. Время от времени попадались ниши и даже ложные окна, расписанные сценами живой природы с тропическими зарослями, птицами и зверями. Каждая каюта имела индивидуальную отделку, в абстрактном или реалистическом стиле. Короче говоря, футбольные мотивы старого капитана "Короны" выглядели на этом фоне жалкими любительскими потугами.
Все это задумывалось, создавалось и оплачивалось за счет лорда Гомберга Флетчера, командира "Прославленного". Мартинес ни разу его не встречал, но кто же не слышал об отпрыске сразу двух знатнейших кланов империи, Гомбергов и Флетчеров, главного эстета во всем флоте и обладателя одной из самых богатых коллекций в империи! Вдобавок ко всему, на борту флагмана царила абсолютная чистота - ни пылинки, ни царапинки. Члены команды, великолепно обученные и подтянутые, вытягивались в струнку вдоль стен, едва заметив проходящих офицеров.
- Раз уж мы идем мимо моего офиса, - сказала Казакова, - давайте я вас сразу зарегистрирую.
Как оказалось, офис Казаковой помещался в кают-компании. Стены просторного помещения пестрели жанровыми сценами с изображением пирующих мужчин и женщин. Дежурный лейтенант и стюард отсалютовали Мартинесу и, получив команду "вольно", снова принялись за работу. Казакова села в кресло у стены с компьютерными дисплеями и приняла у новоприбывшего капитанскую карту. У Мартинеса мелькнула догадка: она работает в кают-компании, потому что была вынуждена уступить ему свою каюту.
Тактическим офицером обычно служил лейтенант, который подчинялся капитану корабля, но на флагмане он назначался командиром эскадры, отчитывался непосредственно перед ним и нередко имел капитанское звание. Таким образом, Мартинес, как полный капитан, был третьим по рангу на борту "Прославленного", и ему полагались соответствующие апартаменты. Теперь по кораблю пойдет волна перемещений, усмехнулся он про себя. Оставалось надеяться, что какому-нибудь младшему лейтенанту не придется стелить себе койку вместе с кадетами.
Казакова отдала ему карту.
- Ну вот, теперь вы занесены в наш компьютер. Вам следует получить у леди командующей пароли для тактического компьютера. Я перешлю вам на почту план-схему корабля, чтобы вы могли скачать ее на свой нарукавный дисплей. - Она протянула полоску бумаги. - Вот шифр к вашему личному сейфу. Можете изменить, чтобы никто больше его не знал.
- Прошу прощения, что занимаю вашу каюту.
Казакова улыбнулась.
- Ничего страшного, я обойдусь, милорд… Теперь, пожалуйста, отпечатки пальца - сюда и сюда.
Выполнив все формальности, Мартинес двинулся вслед за ней в каюту командующего эскадрой.
Офис леди Чен украшали живописные мифические сцены, точеные бронзовые колонны и статуи, изображавшие обнаженных женщин с корзинами фруктов. Сама Миши Чен не слишком напоминала изящных бронзовых красоток. Это была симпатичная дама средних лет, слегка полноватая, с седеющими стрижеными волосами и нездорово-бледным цветом лица. Месяцы перегрузок в отсутствие естественного солнечного света ни для кого не проходят даром.
Мартинес вытянулся и отсалютовал.
- Миледи комэскадрой, капитан Мартинес прибыл в ваше распоряжение!
- Капитан Мартинес, добро пожаловать на борт, - произнесла леди Миши, поднимаясь ему навстречу и протягивая руку.
- Счастлив быть с вами, - поклонился он.
- Как поживают Терза и лорд Мауриций?
Все в порядке, насколько я знаю, миледи. Привыкают к судовой жизни.
- Я перешлю вам их последние письма. - Леди Чен снова заняла место в кресле. - Прошу вас, присаживайтесь, капитан. - Она взглянула на Казакову. - Спасибо, лейтенант, вы свободны.
Эскадра леди Чен уже не находилась в системе Заншаа. Проводив два тяжелых транспорта с эвакуированными сановниками сквозь межпространственные ворота номер два, флот оставил столицу на милость наксидов, а эскадра через некоторое время отделилась от остальных кораблей, прошла через серию тоннелей в систему Сейшо, где сбрасывала скорость в ожидании Мартинеса, который летел туда непосредственно из системы Заншаа, более коротким путем.
- Я понимаю, что вы устали, - продолжала леди Миши, - просто хотела поприветствовать вас и пригласить на ужин.
- Почту за честь, миледи, - поклонился Мартинес.
- Вашу капитанскую карту, пожалуйста. Я введу данные в тактический компьютер.
Оставив снова отпечаток большого пальца и подпись, Мартинес встал и распрощался. В дверях он замешкался.
- Ваша каюта направо, - подсказала Леди Чен, - увидите имя на табличке.
Каюту, как оказалось, он мог бы найти и самостоятельно: слуги как раз вносили туда вещи. Мартинес принялся давать указания, особо заботясь о сохранности вин и яств, доставленных на "Нарциссе". Затем зашел и в каюты слуг с целью убедиться, что их устроили нормально.
Поднимаясь по трапу, он вздрогнул, увидев знакомое лицо Чандры Прасад. Девушку сопровождал пожилой человек в форме старшего капитана - тонколицый щеголь с тщательно завитой серебристой шевелюрой и глубоко посаженными льдисто-голубыми глазами.
Мартинес отдал честь, уставившись, как требовал устав, в воображаемую точку над головой начальника.
- Капитан Мартинес, - представился он.
Командир корабля лорд Гомберг Флетчер внимательно всматривался в его лицо, не торопясь с ответом.
- Да, - признал наконец он. - Это вы. Вольно, капитан. - Он указал на свою спутницу. - Позвольте представить вам лейтенанта леди Чандру Прасад.
- Я уже знаком с ее светлостью, - поклонился Мартинес.
Чандра с улыбкой кивнула. В ее удлиненных черных глазах светилось лукавство, и Мартинесу стоило больших трудов сохранить серьезное выражение лица. Познакомились они несколько лет назад на двухмесячных курсах шифровальщиков на Зарафане. Стояло жаркое лето, казавшееся ещё жарче от непрерывных занятий в постели.
Волосы у Чандры теперь были светло-каштановые, но острый подбородок и красиво очерченные полные губы ничуть не изменились.
Оторвав взгляд от Чандры, Мартинес взглянул в глаза капитану.
- Милорд, - почтительно произнес он, - позвольте мне выразить восхищение внешним видом и отделкой вашего корабля. Лучшей я не встречал в своей жизни.
Флетчер снисходительно кивнул.
- Да, ничего… но вы не видели мой старый "Быстрый". Он был намного меньше, и мне удалось использовать мозаику.
- Даже трудно себе представить, - покачал головой Мартинес. - Наверное, настоящее чудо.
- Пожалуй, - улыбнулся капитан. - Он стоил затраченных трудов.
В беседу вмешалась Чандра.
- Я слышала, вы женились, - обратилась она к Мартинесу. - Поздравляю вас.
- Благодарю, - поклонился он.
В ее глазах вновь сверкнули искорки.
- И как вам, нравится?
Мартинес слегка опешил, но знал, что отвечать нужно без колебаний. Чандра на борту - это кошмар, а с Ченами шутки плохи.
- Брак - это восхитительно, - просиял он. - Вам приходилось бывать замужем?
Теперь наступила очередь Чандры смущаться.
- Нет еще, - ответила она, помявшись.
Между тем голубые глаза Флетчера так и сновали от собеседника к собеседнице, словно выискивая что-то.
- Ну что ж, капитан, - сказал он наконец, - примите и мои поздравления. Надеюсь также, что ваше пребывание на борту "Прославленного" будет приятным.
- Спасибо, милорд… Да, я забыл упомянуть, что взял с собой четырех слуг, двое из которых имеют квалификацию механика и машиниста. Поскольку мне обычно хватает двоих, я буду счастлив, если остальные двое пополнят экипаж "Прославленного".
Флетчер неожиданно нахмурился.
- Надеюсь, вы понимаете, милорд, что офицеру в вашем положении требуется полный комплект слуг. Офицерам на моем корабле следует заботиться о поддержании своего достоинства.
Мартинес удивленно моргнул.
- Да, милорд.
Флетчер повернулся и двинулся по коридору, умудряясь сочетать величественность с легкостью движений. Чандра последовала за ним.
Положение. Достоинство. Мартинес вздохнул.
- Капитан Мартинес, ещё один момент… - Флетчер обернулся. - Не забудьте, что у нас офицеры являются к обеду в полной парадной форме.
- Есть, милорд.
Мартинес совсем погрустнел. Чандра иронически усмехнулась через плечо.
Оставшись один у себя в каюте, вдвое большей, чем командирские апартаменты на "Короне", и аляповато расписанной пухлыми терранскими детишками, почему-то крылатыми и с древними луками и стрелами в руках, Мартинес вспомнил, что его ожидают письма родных, и с вздохом облегчения включил дисплей.
Несколько сообщений были от Терзы, последнее четырехдневной давности. Жизнь на "Энсенаде", мчавшейся на всех парах к Ларедо, была достаточно беззаботна, но скучновата. Два часа двойной перегрузки в день не вызывали особых проблем. Терза в основном проводила время за чтением и игрой на арфе.
Мартинес то и дело останавливал запись, любуясь лицом жены. Особенно ему нравился первый миг, когда она искала взглядом камеру и слегка запиналась, начиная говорить. Супруги не так уж много времени успели пробыть вместе, а общаться непринужденно на расстоянии световых дней было совсем уж непривычно.
Он включил последнее письмо. Терза сидела на диванчике в муаровой блузке с высоким воротником, длинные волосы зачесаны за ухо. На щеках играл легкий румянец, и Мартинес невольно представил, как на тонкой шее бьется жилка.
- Ты знаешь, я была права тогда насчет предчувствия, - говорила Терза. - Я беременна уже дней двадцать или больше, просто не торопилась сообщать, мало ли что может случиться от перегрузок. Теперь я уверена, что обратной дороги нет. - Ее губы слегка изогнулись в улыбке. - Я так рада… Надеюсь, ты тоже. - Она прикоснулась изящной рукой к животу. - Пожалуйста, оставайся целым и невредимым - ради меня… и его.
Мигнул оранжевый значок - конец сообщения. Мартинес перевел дух, потом пустил сообщение сначала, чувствуя, как колотится сердце.
Он будет отцом. Новость настолько потрясла его, что Перри пришлось трижды стучать в дверь, прежде чем капитан отреагировал. Слуга появился в парадной форме и белых перчатках, с кофейником на подносе.
Мартинес удивленно смерил его взглядом.
- Ты что вырядился как на парад?
Перри поставил поднос на стол и стал наливать кофе в чашку.
- Здешние слуги сказали, милорд, что здесь все ходят в парадной форме.
- Понятно.
Забрав пустой кофейник и поднос, Перри продолжал:
- Простите, что задержал кофе, милорд. Должен вас предупредить, что с готовкой предстоят трудности.
Мартинес был настолько поглощен своими мыслями, что даже не заметил опоздания.
- Да? - удивился он. - А в чем дело?
- Вас поселили в каюте первого лейтенанта, милорд, - скорбно произнес Перри. - В апартаментах командующего эскадрой камбуз имеется, и у капитана корабля тоже, а для лейтенантов готовят в кухне при кают-компании. Ну и, конечно, у срочнослужащих есть свой камбуз… А у первого лейтенанта отдельной кухни нет.
- Ясно, - мрачно кивнул Мартинес.
Старший лейтенант Казакова, разумеется, питалась вместе с остальными лейтенантами, и офицеру по тактике, обычно также лейтенанту, полагалось то же самое. Где же готовить пишу капитану, если он тактический офицер и Флетчер или леди Чен не пригласят его к себе за стол?
- Как же ты выкрутился? - Мартинес кивнул на кофе.
- Стюард кают-компании любезно согласился пустить меня, - лицо Перри потемнело, - после того, как капитанский кок отказал.
- Что ж, он имел право, - усмехнулся Мартинес, представляя, как будет весь поход питаться консервами и концентратами. - Поговори с поваром леди Чен, а потом ещё раз со стюардом из кают-компании что-нибудь придумаете.
- Есть, милорд.
А если все-таки не получится, - продолжал Мартинес, - то всегда остается старый добрый "Нарцисс".
- Конечно, милорд, - обрадовался Перри.
- Сегодня я буду ужинать у леди командующей, так что срочности особой нет.
Перри ушел, а Мартинес снова повернулся к дисплею, на котором застыло лицо Терзы - полуоткрытые губы, легкая улыбка, тонкие пальцы касаются живота, словно пытаясь защитить того, кто внутри.
"Ребенок…" Душа пела от незнакомого ощущения, и Мартинес с безмерным удивлением понял, что оно имеет название. "Блаженство".
- У нас не подпольная группа, - яростно прошипела Сула, обращаясь к Октавиусу Хонгу, - а отряд бойскаутов, и затеяно все это теми, кто путает флот с яхт-клубом. Каждая собака в округе знает, что нашу квартиру сняли для офицеров флота. Когда придут наксиды, они будут у нас через три минуты!
Командир нервно оглянулся.
- Спокойно, четыре-девять-один, - чуть слышно пробормотал он.
Они встретились за столиком в уличном кафе после того, как Сула прилепила полоску клейкой ленты к фонарному столбу на углу Старой площади в Нижнем городе - знак экстренной необходимости. Стояло раннее лето, воздух был напоен ароматом цветов. Хонг повесил пиджак на спинку стула и закатал рукава рубашки, принимаясь за слоеное пирожное. На его красивом мужественном лице застыло выражение спокойной уверенности.
Он соблюдал все правила конспирации, обращаясь к Суле по кодовому имени, хотя хорошо знал настоящее. Она, со своей стороны, должна была знать лишь его подпольную кличку, совпадавшую с названием группы - Бланш. Новые кодовые имена ввели лишь в самом конце подготовки, что служило ещё одним красноречивым свидетельством любительского подхода.
- Вы размещаетесь в терранском квартале, - продолжал лорд Октавиус. - Будь рядом наксиды, другое дело, но у ваших соседей нет причин вас выдавать.
- А деньги, а желание выслужиться? - фыркнула Сула, добавляя в чай ещё меда. - Что, если наксиды предложат награду за наши головы?
"Смешно, просто смешно!"
Хонг сурово взглянул на нее.
- Лояльные граждане… - начал он напыщенно.
- Короче, мне нужны запасные документы на всех членов моей команды, - оборвала его Сула. - Советую и всем остальным об этом позаботиться.
Она облизала ложечку, наслаждаясь ароматом свежего цветочного меда.
На лице Хонга отразилось сомнение - наверное, в первый раз за все время их знакомства.
- Я не уверен, что наш бюджет позволяет…
- Черт побери, Бланш, мы защищаем сторону, которая чеканит деньги!
Он вновь решительно нахмурился.
- Хорошо, я подам прошение руководству.
- Спасибо, я справлюсь сама, - скривилась Сула.
У нее на руках оставалось предписание губернатора, которое обязывало все учреждения "оказывать подателю сего содействие во всех вопросах, связанных с информацией". Столь расплывчатая формулировка позволяла сделать многое. Нащелкав фотографий, Сула отправилась в Управление государственной регистрации и там, тряхнув губернаторской индульгенцией, получила от самой леди Аркат, руководившей департаментом, доступ к компьютеру и термопринтеру. Не забыв сразу записать пароли на свой нарукавный дисплей, она принялась за работу. К концу дня каждый из членов команды 491 имел по четыре подлинных паспорта на разные имена - солидные пластиковые карточки с государственной печатью и встроенным электронным кодом.
Поработав вволю с правительственными файлами и уничтожив затем, как положено, бумажную распечатку со списком паролей, Сула усмехнулась, напомнив себе, что столь серьезные полномочия даны ей лишь для добрых дел. На следующий день она повторила эту шутку в разговоре с Хонгом, однако натолкнулась на резкую отповедь. Нахмурившись, тот произнес:
- Вам следует помнить, четыре-девять-один, что в военной организации шутить в беседе с начальником дозволено только ему.
Сула выпрямилась.
- Есть, милорд.
Хонг испуганно оглянулся, не слышит ли кто.
- Вы что, с ума сошли?
- Шучу, - рассмеялась она.
Он буркнул что-то невразумительное и занялся пирожным, методично разрезая его на геометрически правильные части и отправляя в рот по очереди.
День выдался дождливый, и встреча состоялась внутри кафе. В воздухе стоял запах мокрой шерсти, входная дверь то и дело хлопала.
- Так или иначе, - снова начал он, - идея хорошая. Благодарю за инициативу, четыре-девять-один. Вы, конечно, предоставите мне список новых имен…
- Нет, - отрезала Сула. - Ни в коем случае.
Он вытаращил глаза.
Что значит - нет?
Связь у нас надежная и не зависит от имен, - объяснила Сула, - а если вы не будете их знать, то не сможете и выдать на допросе.
Хонг помрачнел, и это можно было понять, однако, как отметила про себя Сула, помрачнел как-то уж слишком сильно.
- Вы по-прежнему с нами? - с тревогой спросил он. - Не передумали?
- Я не передумала, - задумчиво ответила Сула, глядя на него в упор.
В тот же вечер она с помощью дисплея, вделанного в крышку старого письменного стола, проникла в архивы Управления госрегистрации, чтобы проверить, остался ли туда доступ. Пока все было в порядке, но надолго ли? Пароли в таких учреждениях полагалось менять часто, и уж во всяком случае, это не преминут сделать наксиды.
- Ада, - обратилась она к Шоне Спенс по кодовому имени, - мне нужен твой совет.
Шона - плотная коротышка лет тридцати с коротко стриженными соломенными волосами и носом-пуговкой, принесла стул и уселась рядом.
- Чем могу помочь?
- Я сейчас в государственной базе данных и хочу знать, как получить туда доступ после того, как сменят пароли.
- А это законно? - осторожно подняла брови Шона.
Сула усмехнулась, потом, спохватившись, нахмурилась.
- У меня есть предписание губернатора, - напомнила она. - Все дело в том, что на наксидов оно едва ли произведет впечатление.
Шона взглянула на дисплей.
- Войди для начала в каталог.
Повинуясь команде Сулы, по экрану пополз список файлов, казавшийся бесконечным.