…И всё равно ей было не до смеха. Хотя бы потому, что она чувствовала себя птицей в силке. Пиратское ремесло презирают, и вполне заслуженно. Джеймс был совершенно прав, когда говорил, что в этой профессии сконцентрирована вся мерзость человеческая. Но у неё попросту не было иного выбора. Поначалу - чтобы просто выжить. А сейчас - кому она в цивилизованной Европе нужна с разбойничьим послужным списком? Чужая она здешней Европе, и - чего греха таить - здешней России. Галка и Влад уже обсуждали возможность ухода из Мэйна. И вариант с Европой предполагал бы как минимум смену имени, чтобы скрыть пиратское прошлое и истинное происхождение своих денег. И что, вот так скрываться всю жизнь, каждую минуту боясь разоблачения? А Галка ещё заявила, что не поехала бы туда, даже если бы была такая возможность. Команда только-только поверила в неё, и поступать с ними, как Причард, она не собиралась.
На следующий день в тавернах и на пирсе Кайонны продыху не было от желающих наняться на корабли удачливой пиратки. Пока Билли и Жак отбирали лучших, на их взгляд, претендентов, Галка принялась за свои живые трофеи. То есть за пленных испанцев. Матросов с удовольствием купили у неё французские плантаторы с Тортуги и Эспаньолы, и девушка без зазрения совести продала им испанцев за хорошие по тем временам денежки. Уж она-то знала, что испанцы поступают с пленными французами и англичанами точно так же, если вообще оставляют им жизнь. Зато у господ офицеров главное приключение было впереди. Оставалось выяснить степень платежеспособности каждого из них и назначить сумму выкупа. За каждого в отдельности или за всех скопом - не имело значения. Три пленных капитана (дон Игнасио Лопес погиб при абордаже), три старших помощника и два штурмана быстро согласились внести за свои персоны в общей сложности около тридцати тысяч песо. А дон Рикардо, старый Галкин знакомец, слушая разговор, лишь печально улыбался.
- Что-то не так, дон Рикардо? - Галка решила прояснить для себя этот вопрос и оставила испанца в каюте для приватной беседы. - Мне показалось, будто вы чем-то очень расстроены.
- Увы, сеньорита, - невесело, но обворожительно улыбнулся тот - а и правда хорош, бестия, хоть и явно за сорок мужику. - Наша прошлая встреча стоила мне не только карьеры в торговом флоте, но и практически всего состояния. Я рассчитывал поправить дела, получив плату за сопровождение ценного груза…
- …но наша вторая встреча оказалась для вас ещё печальнее первой, - усмехнулась Галка. - Видите ли, дон Рикардо, боюсь, что это очень плохая новость. Мои люди хотят получить деньги, а если вы не в состоянии заплатить за себя, то я не собираюсь входить в ваше положение и платить из своего кармана. Придётся снова обращаться к плантаторам, они ещё не успели разъехаться.
- Но, сеньорита, я мог бы компенсировать отсутствие денег важной информацией. В наше время…
- Понимаю, - Галка, как истинное дитя информационной цивилизации, отреагировала мгновенно. Испанец вполне мог по примеру пойманных ею купцов дать сведения о каком-нибудь "золотом" или "серебряном" галеоне. - Но в свою очередь должна вас предупредить: вы не купец, а военнопленный, и я - на всякий случай, мало ли что - попридержу вас в надёжном месте до подтверждения ваших сведений. Ну… вы меня понимаете, дон Рикардо, - Галка улыбнулась. - Мы, джентльмены удачи, страдаем большим и весьма обоснованным недоверием к честному слову испанца.
- Что весьма прискорбно, - сокрушённо вздохнул дон Рикардо. - Но я слышал, вашему слову можно верить.
- Откуда такие сведения? - Галка навострила ушки. - Я не так давно в капитанах, чтобы слухи обо мне и моих привычках могли достигнуть испанских владений.
- О, ответ на этот вопрос имеет прямое отношение к делу, - оживился испанец. - Речь идёт о некоторых людях, находящихся в этом городе…
- Ага. - Со шпионскими играми Галка раньше сталкивалась только в книжках, а теперь, кажется, пришла пора применить на практике почерпнутое из литературы двадцатого - двадцать первого веков. - И эти люди всё сплошь вернейшие подданные французской короны, - добавила она с ядовитой иронией в голосе.
- Можно сказать и так, - улыбнулся испанец. - Вас интересуют сведения подобного рода?
- Меня? - хмыкнула Галка. - Сведения подобного рода как будто больше должны интересовать господина д'Ожерона, а не пиратского капитана.
Дон Рикардо рассмеялся.
- Сеньорита, француз посадит меня в тюрьму и будет держать там, пока не возьмёт всех наших людей. И нет никакой гарантии, что вообще когда-нибудь оттуда выпустит. Вам же я верю.
- С какой такой радости? - хмыкнула девушка. - Разве я не такая же "проклятая собака", как и прочие капитаны?
- О сеньорита. - Испанец галантно поцеловал ей ручку. - Для вас честь не пустой звук. Наши люди весьма скрупулёзны в сборе сведений об интересующих нас лицах.
- И за это вы хотите сдать их французским властям. - Усмешка Галки сделалась холодной и жёсткой, чем она и дала понять: игра окончена. - Хватит, дон Рикардо. Я на эти сказочки про белого бычка не ведусь. Либо вы платите выкуп, и все расстаются довольными, либо не платите, и тогда у вас начинаются неприятности. Нет денег? Извольте, я сдам вас губернатору, ему и рассказывайте свои байки. Может, он мне за вас подкинет на пару монет больше, чем плантаторы… Хайме!
На зов капитана явился вахтенный, метис Хайме. Хоть и взяли его на борт совсем недавно, в Порт-Ройяле, но он успел себя зарекомендовать как отличный матрос и боец. А главное, хитёр был, стервец. И Галка надумала использовать его дарования в только что начатой игре. Своей игре.
- Слушаю, кэп. - Метис словно из воздуха материализовался.
- Возьми людей, - сказала Галка, пододвинув к себе лист бумаги и походную чернильницу. - Отведёте этого красавца к губернатору. Сопроводительное письмо я сейчас напишу. О выкупе я договорюсь с месье д'Ожероном чуть позже.
Набросав несколько строчек по-английски, Галка запечатала письмо и вручила его ухмылявшемуся Хайме. Тот позвал четырёх матросов и увёл скисшего испанца. А вредная девчонка, оставшись одна, потёрла ручки.
- Что ж, - сказала она, подмигнув своему отражению в начищенном до зеркального блеска кофейнике. - Хотите поиграть, дон Рикардо? Хорошо. Только играть будем по моим правилам…
- Вот как… - Д'Ожерон, выслушав пиратку, задумался. - Весьма занятная комбинация. Но она выведет нас лишь на часть испанской агентуры в Кайонне. Если мы возьмём этих, то испанцы смогут беспрепятственно пользоваться услугами оставшихся в тени.
- А я и не предлагаю вам их брать, - девушка сцепила пальцы замочком.
- Понимаю. Вы желаете воспользоваться ими как средством продвижения дезинформации. Весьма остроумно, испанцы не ждут от нас ничего подобного.
Галка еле сдержала улыбку, услышав это "от нас". Ох, умеет этот месье примазываться к чужим идеям! Особенно если они сулят успех в будущем.
- Дайте дону Рикардо возможность связаться с кем-нибудь в городе, - сказала она. - Но только так, чтобы он не заподозрил подставы. А дальше - мои ребята сделают всё как должно.
- Это в самом деле будет увлекательная игра, - проговорил д'Ожерон, промокнув платочком бисеринки выступившего на лбу пота. - Впрочем, я уверен, нам удастся обмануть испанца. Повторюсь, они ничего подобного не ждут…
Уважаемый господин де Баас!
В дополнение к предыдущему письму спешу сообщить Вам, что я всё-таки нашёл фигуру, вполне соответствующую нашим запросам. Во избежание возможных, хоть и весьма нежелательных неприятностей не рискну упоминать здесь какие-либо имена, но уверяю Вас: это истинный политик. Явление весьма редкое среди людей известного Вам рода занятий, однако я считаю, что мне повезло найти исключение из общего правила. И, когда на Тортугу прибудет Ваш человек, ему не придётся терять время на ожидание.
С огромной признательностью
Бертран д'Ожерон
"Отшивание" капитана Диего состоялось вполне бескровно. Капитан "Сен-Жана" вынужден был признать, что Галка не по его зубам кусок, и откланялся. А сама Галка осталась в "Винной бочке" наедине с Джеймсом.
- За вашу удачу, мисс Алина, - Джеймс упорно отказывался называть её "мисс Спарроу", а почему - девушка давно отчаялась понять. - У вас несомненный полководческий талант. Но без удачи он ничто, и это очень хорошо показал последний рейд. Ведь испанские капитаны были далеко не новичками в море.
- За нашу удачу, Джеймс, - уточнила Галка.
Вино было отменным, и оба капитана наслаждались теплом, растекавшимся по жилам от этого напитка. Словно они выпили по бокалу жидкого солнца… Джеймс улыбнулся.
- Не хотелось бы сглазить, - сказал он, - но кое-кто из местных уже называет вас хозяйкой Мэйна.
- Ага, - едко хмыкнула Галка. - Хозяйка, блин… Такая же, как мышь - хозяйка амбара, пока кота не пустили.
- Вы скептик, Алина.
- Да уж какая уродилась… Вы никогда не задумывались, Джеймс, почему нас до сих пор не повесили?
- Возможно потому, что наша… деятельность кое-кого устраивает, - предположил Эшби. И его улыбка сделалась грустной. - Вот вы о чём…
- Всё о том же. И я думаю о тех временах, когда наша деятельность перестанет устраивать кое-кого в Лондоне и Версале. Не такие уж это и далёкие времена. Зря, что ли, Причард лыжи вострил?.. Нет, Джеймс. Роль амбарной мыши меня не устраивает.
- Что же вы предлагаете?
- Ещё не знаю. Но д'Ожерон что-то затевает, и он наверняка втянет нас в свою игру. Грех будет этим не воспользоваться.
Эшби коснулся её руки. Только на миг, но Галка почувствовала необыкновенное тепло, исходившее от его ладони - такой же жёсткой, как и у неё.
- Я не знаю, что вы задумали, - сказал он, - но знайте: на меня вы можете рассчитывать в любом случае.
- Вы рыцарь или ангел-хранитель? - весело улыбнулась Галка, скрывая за этим весельем смущение.
- Честное слово, не знаю, - иронично проговорил Джеймс. - Скорее, нечто среднее: капитан вашей эскадры.
Вот теперь Галка рассмеялась. Весело, искренне… Ангел-хранитель? Рыцарь? Что ж, в таком неверном и рискованном деле, как пиратство, ей не обойтись без обоих. В одном лице.
НА СВОЕЙ ШКУРЕ
Рассвет 11 мая 1671 года "Гардарика" встретила в открытом море.
Честно говоря, после панамского похода Галке не очень-то хотелось развивать достигнутый успех. "Генерал Мэйна" - так прозвали её тортугские пираты. Эти морские волки, ранее не признававшие никаких авторитетов, в последние несколько лет всё чаще поговаривали о том, что вольница вольницей, а толковый вожак всё же лучше. Больше шансов отхватить хороший кусок добычи и меньше - повиснуть сушиться на солнышке. До последнего времени кандидат в подобные вожаки был только один: Морган. Но он сейчас сидел под домашним арестом в Порт-Ройяле, ожидая решения своей участи, а полковник Томас Линч уже "шил дело" на грозу Мэйна и его покровителя, сэра Томаса Модифорда. Но у пиратов не было причин унывать: Морган-то не просто так в опале оказался. Молодая волчица с Тортуги покусала и обескровила старого волка так, что он сделался лёгкой добычей лондонских чинуш. И пираты сочли это несомненным признаком Удачи, благоволившей вредной московитке, невесть каким течением занесенной в эти жестокие воды…
"Генерал Мэйна"… Галка помнила, что такого прозвища в её варианте истории удостоился только один пират, француз де Граммон. Воспоминания из далёкого двадцать первого века успели изрядно поблекнуть, но кое-что в голове задержалось. В тонкости она и тогда не вникала, но помнила: Граммон был удачлив просто до неприличия. Взять "на понт", практически не истратив пороха, Веракрус с его трёхтысячным гарнизоном - это даже не выигрыш крупной суммы в кости. Это просто подарок судьбы. Сама же она себя игрушкой судьбы не считала, и все свои удачи объясняла тщательной подготовкой и умением "работать с людьми". А человеческая психология была мощным фактором, особенно при повальном суеверии моряков и куда более религиозном сознании людей, чем в будущих эпохах.
- …она и раньше-то одна ходить не боялась, а теперь и подавно, - Галка услышала голос Пьера. Ни дать ни взять - по просьбам новичков травил байки о капитанше. А чем ещё заняться канонирам в открытом море, когда на батарейной полный порядок и свободен от вахты? - Вот ты, Жерар, думаешь - а, баба, тьфу! И ошибёшься. Что Воробушек баба, так кто с этим поспорит? Хоть у мужа её спроси… если он тебе уши не оборвёт за такой вопросик. Да только мозгов у неё на дюжину таких, как ты, хватит, а удача такова, что мы никогда голодными спать не ложимся. А уж насчёт бабьей трусости - так это точно не к нашему капитану, ясно? Она ни Причарда не боялась - а ты сам в курсе, что это за подарок, - ни Моргана. Тоже скотина преизрядная. Ни самого чёрта не испугается, явись тот по её душу.
- Да… - задумчиво протянул новичок. Галка не могла его видеть, но хорошо представляла, как вытянулась сейчас его физиономия. - Таких баб поискать… Только одно мне непонятно. Это сейчас вы её чуть не на руках носите, приказов её слушаетесь. А поначалу-то каково было? Все же знают поверье, что баба на борту к беде. Как это вы её в первый же день не… того?
- А ты бы так и сделал? - хмыкнул Пьер. - Хотел бы я на тебя посмотреть, окажись ты тогда на том острове, нетерпеливый ты наш. Да, на всякий случай советую запомнить: Воробушек страшно не любит, когда баб, как ты выразился, "того". Одного такого умника мы из каюты как-то уже выносили. По частям… Ну да ладно, продолжу. Является она как-то с берега - одежда ободранная, сама вся в царапинах, на сабле кровь. И усмехается так нехорошо. Билл Роулинг - сам знаешь, он её за сестру почитает - сразу к ней кинулся. Мол, что такое, цела ли? "Со мной всё в порядке, - говорит. - Тут некоторые подшутить надо мной хотели, так четверо этих кретинов уже чертям свои анекдоты рассказывают". "А остальные?" - спрашивает Роулинг. "А от остальных семнадцати я доблестно удрала". Наши рожи кривить начали, а Воробушек им и говорит: "Это когда одна драчливая девка против четверых мужиков - храбрость. А когда одна против семнадцати - это уже глупость". Тут парни, хочешь или не хочешь, согласились: каков бы ни был боец, при таком раскладе ты точно покойник. А в её случае - кое-что похуже. Так что смелая, смелая, а на рожон без особой надобности не лезет. И всем не устаёт говорить, что глупость - самая страшная болезнь. От неё, мол, подохло больше народу, чем от чумы и оспы, вместе взятых.
Галке припомнился этот "незабываемый" вечер. Матросы с "Сатисфэкшена", должно быть, тоже его по сей день помнят - кто пережил бой у крепости Чагрес, конечно. Скандал тогда едва замяли. Когда на неё одновременно с разных сторон кинулись два десятка слишком уж развеселившихся от рома мужиков, тех четверых она зарубила в течение трёх секунд, без раздумий и расспросов, не дожидаясь, пока они сообразят за сабли схватиться. А потом так и не поняла, откуда у неё взялись силы буквально взлететь на крышу ближайшего одноэтажного домишки. И - сумасшедший бег прямо сквозь колючие кусты. Спасло её тогда лишь проворство да привычка моментально и адекватно оценивать обстановку, и так же моментально на неё реагировать… Всё-таки за три с лишним века что-то да изменилось в человеке как в биологическом существе. Человек семнадцатого столетия попросту не справился бы с потоком информации, ежедневно обрушивающимся на людей века двадцать первого. У потомков в мозгу наверняка появились какие-то нейронные связи, отсутствовавшие у предков за ненадобностью… Во всяком случае, Галка подметила, что они с Владом усваивали и интерпретировали любую информацию несколько быстрее "аборигенов". Чаще всего это их здесь и спасало…
- Может, приврала она насчёт семнадцати? - хмыкнул другой новичок.
- Я Алину знаю, врать она нам не стала бы. Что она, дура? Ей же жить среди нас.
- Ты не сказал насчёт острова, - напомнил ещё один новенький, судя по произношению - голландец.
- А я к тому и веду, ты дослушай до конца. Там, если подумать, всё было в её пользу. Мы ведь только потом это поняли… Она сперва к Биллу вышла, сказала, что ей с кэпом парой слов перемолвиться надо. Дело, мол, есть. А у Билла на людей, знаешь, какой нюх? Не стой тогда за плечами Алины сама Удача, он бы сам её… того, прямо на месте. А потом бы за волосы к нам выволок, поделиться. Если бы справился с ней, но я о том ещё расскажу… Только уразумел это он не сразу, чуть позже, сам мне признавался. Во-вторых, она пообещала Причарду пять тысяч золотом. Кто устоит перед такой кучей денег за двух пассажиров? В-третьих, ты штурмана нашего не знаешь. А зря. Дворянин, бывший офицер королевского флота, на линкоре служил…
- Это который муж её, что ли?
- Он самый. Думаешь, он бы стал спокойно смотреть, если б мы её на песочке разложили? Сам бы сдох, но сколько-то из нас точно бы в ад отправил. Потому что благородный. Ну и наконец… Вы ведь уже были на первом уроке азиатского боя?
- Были… - вздохнул ещё один салага - совсем ещё пацан, хорошо если шестнадцать стукнуло.
- Ну и как, понравилось по палубе кататься?.. То-то же. Всех бы нас Алина точно не скрутила, но руки-ноги-головы бы кое-кому поотрывала. Или ещё там что - у самых нетерпеливых. А может, ещё и живой бы нам не далась: с ножичком она и по сей день не расстаётся, а он у неё острый.
- Как же так? - ахнул голландец. - Ведь это ж смертный грех!
- А что, подстилкой становиться? - хмыкнул Пьер. - Алина - баба гордая. Лучше какая угодно смерть, говорит, чем жизнь, купленная ценой унижения. И это она не только про баб говорит. Иные из наших при виде "пенькового галстука" тоже раскисают, в ножки падают, только бы их от смерти избавили. Торгуются, заискивают. А то и похуже: начинают своих продавать. Воробушек таких и на пушечный выстрел к своему флагману не подпускает, и правильно делает. Так что если выпало на этом корабле вахты стоять, можете считать себя настоящими морскими волками. Дерьмо Алина не подбирает…
"Вот это то, что в моё время называлось идеологической работой с личным составом, - мысленно хихикнула Галка. - Пьер умница. Немного наивен, как многие тутошние французы, этого не отнять, но мозги на месте, и количество извилин радует. Давно сообразил, без подсказок со стороны, что именно следует рассказывать новичкам, а чего рассказывать не стоит…"
Лучший пиратский корабль Мэйна рассекал волны моря, лишь многие годы спустя названного Карибским. И нёс на себе лучшую в Мэйне пиратскую команду.
Алина-Воробушек вышла на охоту. И её жертва - заранее намеченная, между прочим, так что случайным купцам бояться нечего - будет настигнута и ограблена. Иначе недолго Галке быть "генералом"…