"Да какое в порядке! Зубы-то у них искусственные! – Несмотря на отвратительное настроение, Весса расхохоталась. – Нет, на таких ошибках надо учиться у других. Поэтому надо искать надежную гавань, обзаводиться семьей и рожать детей. А для этого следует искать мужа. Мне хоть какой-то явно не подойдет. Мне нужен сильный, уверенный в себе, состоятельный мужчина". Телеведущая, владелица журнала, писательница, агент Службы государственной безопасности А’Весса Лам, как всегда, четко формулировала задачу. Ей почему-то вспомнилась вчерашняя картинка – белоснежный стремительный катер, за штурвалом которого стоял подтянутый, загорелый, уже немолодой мужчина. А на палубе его семья – красивая молодая женщина и двое детей. Весса вздохнула. Нет, где-то она проскочила нужный поворот на автобане своей жизни. Проскочила…
– Сарри, уточни, пожалуйста, кто звонил. Что-то сейчас мне ни с кем не хочется разговаривать.
Небольшая пауза.
– Он говорит, что его имя ничего тебе не скажет. Но у него очень важное дело. Говорит, что касается одного из твоих близких друзей, которому нужна помощь.
– Моих близких друзей? – Весса быстро перебрала в голове всех своих близких друзей и тех, кто претендовал на это звание. Но у всех все вроде складывалось благополучно и им, насколько было известно ей, помощи не требовалось.
– Сарри, передай этому мужчине, что ни один из моих друзей в какой-либо помощи не…
"А Харк!" – мысль обожгла, словно вчерашний порез об осколок зеркала.
– Сарри, немедленно соедини меня с ним! – выкрикнула Весса, еще не просчитав до конца ситуацию, как это она обычно делала, подчиняясь лишь интуитивному импульсу.
– Извини, я не до конца поняла, что ему…
– Сарри, повторяю еще раз! Немедленно соедини меня с этим мужчиной!
В микрофоне что-то щелкнуло.
– Здравствуйте… э… А’Весса Лам…
Голос говорившего был определенно не знаком.
– Здравствуйте, называйте меня просто Весса. С кем я говорю? – Голос владелицы журнала "сел" от волнения.
"А если… а если это не то…"
– Мое имя вам ничего не скажет…
– Кгм… это я уже слышала от своей сотрудницы. Пожалуйста, четко и ясно изложите ваш вопрос. – От нетерпения, от боязни разочароваться Весса говорила официально.
– Ммм… не думаю, что об этом можно говорить по телефону.
– Хорошо, я назначу вам личную встречу. Но при условии, что вы все же дадите мне понять, о чем или о ком идет речь. – Последние слова Весса произнесла чуть ли не просительным тоном, подсознательно стремясь поскорее услышать нужный для себя ответ, но, тут же спохватившись, закончила более жестко: – Только слова, что это касается одного из моих близких друзей, меня не устроят. Чуть конкретнее.
Повисла пауза. Весса даже подумала, нет – испугалась, что мужчина разъединился. Но нет, это ей только показалось.
– Помните, месяц назад вы участвовали в передаче, организованной телеканалом "Правдивые новости"?
– Что-то припоминаю.
– Речь шла о свободе слова, и вы рассказывали о своем оппозиционном журнале "Мир и мы".
– Да, теперь отчетливо вспомнила.
– Помните последний вопрос, заданный вам из зала? Теперь, я надеюсь, вы назначите мне встречу?
– Сегодня вечером, в двадцать ноль-ноль вы сможете подойти ко второму входу Центрального парка?
– Это там, где есть стоянка для флайеров? – уточнил мужчина.
– Да.
– Вы будете на флайере?
– Да, а что?
– Подъезжайте туда на машине, – последовал неожиданный ответ. – Это мое требование. Или встреча не состоится.
Вессе показалось, что в голосе мужчины послышался страх.
– Хорошо, хорошо, конечно, – торопливо проговорила она, опасаясь, что мужчина прервет связь. – Я подъеду на темно-красном "Вайене".
– Договорились, – и тут же заиграла мелодия окончания связи.
"Да, она не ошиблась, разговор шел о Харке. Тот последний вопрос, заданный ей на передаче, она помнила. Какая-то девушка с лицом что называется вздрогни и забудь, поднявшись в самом дальнем ряду, въедливо выпалила:
– Госпожа А’Весса Лам, благодаря телевидению и прессе мы знаем, что с некоторых пор вы находитесь в весьма дружеских отношениях с одним очень известным и популярным политиком. Так может то, что ваш журнал, несмотря на публикуемые в нем весьма острые статьи, власти особо не трогают, объясняется этим? Ведь тронь ваш журнал, и завтра же это будет обсуждаться в парламенте. Что вы на это скажете?
"У тебя, бедняжка, уже все потеряно, кроме девственности". Нет, конечно, эти Весса слова не произнесла. Она просто улыбнулась им. И весь мир увидел эту обворожительную, чуть снисходительную улыбку:
– В том, что я знакома, как вы говорите, с очень известным и популярным политиком, ничего предосудительного, по-моему, нет. Это связано и со спецификой моей работы, да и вообще, я, по-моему, не из тех женщин, которых ни в свет вывести… ни в темноту завести, – перекрывая смех в зале, сказала Весса. – А что касается кажущейся лояльности властей к моему журналу, то за этим стоит долгий и кропотливый труд, благодаря которому наш тираж достиг десяти миллионов экземпляров только в бумажном исполнении, не считая десятков тысяч посещений нашего сайта в день. Благодаря этому труду мы стали очень популярны – и действительно, девушка права, зацепи нас, завтра же это будет обсуждать парламент. Но будет обсуждать благодаря нашей популярности, а не благодаря популярному политику, – закончила она под аплодисменты в студии.
Естественно, за кадром осталось то, что будучи агентом Службы государственной безопасности, подчиненной напрямую ее могущественному директору, Весса получала от Сарба с правом публикации весьма интересную информацию, о которой только могли мечтать владельцы и редакторы других журналов. Но за все надо платить. Она и заплатила… Харком…
Это Весса вдруг отчетливо поняла, как будто свет от встречной машины окончательно развеял мрак, притаившийся в самых укромных уголках ее сознания.
Вот и второй вход в Центральный парк. Быстрый взгляд на часы. Без шести минут двадцать часов.
"Рановато ты, голубушка, приехала. Девушкам, вообще-то, положено опаздывать. Да, только не тем, кто уже начинает опаздывать в жизни".
А’Весса Лам огляделась вокруг.
Вечерняя жизнь только-только вступала в свои права. К парку начали съезжаться первые машины и подлетать первые флайеры. Основная масса народу еще только готовилась к бурной вечерней жизни: кто созванивался со своими подружками-друзьями, кто прихорашивался у зеркал. А то и просто разогревал себя перед выходом одной-двумя баночками пива, чтобы потом, не тратя времени на этот самый разогрев, сразу активно включиться в вечерние, плавно переходящие в ночные, развлечения.
Весса знала, что через час тут будет не протолкнуться. Еще раз нетерпеливый взгляд на часы. Без трех минут.
"А вдруг он не придет? Последнюю фразу он произнес таким испуганным голосом. Всемогущий Картан, как же будет тогда невыносимо знать, что кто-то имеет какую-то важную информацию относительно Харка, а ты не можешь ее достать. Лучше б вообще об этом не знать. А информация может быть только одна – как вытащить его из тюрьмы и не дать засунуть на рудники Гамеда. Ну где же этот чертов мужик?" В боковое стекло осторожно постучали.
Машинальный взгляд на часы – ровно двадцать ноль-ноль.
Около машины стоял мужчина лет сорока-сорока пяти, одетый в обычную легкую курточку яркой, прямо кричащей, расцветки. Весса даже поморщилась.
"Ну и вкус", – мелькнуло в голове. Она чуть приопустила боковое стекло.
– А’Весса Лам?
– Это вы мне сегодня звонили?
– Да.
– Садитесь в машину.
Мужчина быстро сел на переднее пассажирское сиденье и осторожно закрыл за собой дверь.
– Так какая у вас есть информация про Харка? Я правильно поняла, что об этом моем знакомом идет речь?
– Да, правильно.
– Так что у вас есть?
– У меня есть запись, которую так и не смогли показать тогда, на площади Содружества.
"Так, круг замкнулся. С записи все началось, записью все и заканчивается. – А’Весса Лам не стала додумывать, что именно началось и какой круг замкнулся. Она просто сразу интуитивно поняла, что сама судьба предоставляет ей шанс переиграть один весьма важный эпизод в ее жизни. – А может, это и есть тот поворот, который я так неосмотрительно проскочила?"
– Вы можете это доказать? – Она даже сама удивилась своему самообладанию.
– Конечно. Посмотрите вот это, – мужчина протянул Вессе карту памяти.
– Простите, как мне вас называть?
Женщина вставила карту в автомобильный плеер.
– Это совершенно неважно.
Весса молча пожала плечами и нажала кнопку воспроизведения. Тотчас лобовое стекло автомобиля засветилось голубым светом, мгновение и… на нее в упор с полуметра взглянул Харк:
"Уважаемые граждане Содружества свободных планет, я, О’Санни Харк, председатель партии "Справедливость и порядок", и я, – теперь на Вессу смотрел ее тайный начальник, – бригадный генерал О’Локки Сарб, директор Службы государственной безопасности, понимая всю значимость для Содружества планеты Эльдурей, совместно разработали операцию, одобренную господином Президентом Норком, по дезинформации нашего противника относительно наших планов по освобождению этой планеты…"
Изображение погасло. Да, это была та запись. Перед молодой женщиной мелькнула картинка из недавнего прошлого. Темная комната, освещенная сполохами красного, зеленого, синего, желтого света. И эти сполохи скользят по ее выгнутому в "мостик" обнаженному телу, застывшему перед сидящим, потрясенным Харком. Сильный аккорд, сильный толчок ног – и вот она вытягивается в струну, стоя на руках. А потом медленно, медленно она начинает разводить ноги и также медленно начинает вращаться. Четверть оборота, и большой палец женской ноги медленно скользит по губам мужчины, еще пол-оборота – и второй большой палец касается губ мужчины, который благоговейно его целует. А потом быстрым движением она переворачивается и растягивается у самых ног мужчины в соблазнительном шпагате. А потом… а потом она сделала так, чтобы эта видеозапись никогда не попала на экраны телевизоров, фактически это она отправила Харка на страшные рудники Гамеда…
– Классная штучка, – прервал ее воспоминания мужчина.
– А… что?
– Говорю, классная штучка, – ее собеседник кивнул на лобовое стекло, – я читал о таких плеерах, но никогда еще не видел. Сколько стоит такая штука?
– Почти восемь тысяч левров.
– Я тоже себе обязательно куплю такой.
"Так, сейчас мы узнаем, сколько он хочет за эту запись"
Весса не ошиблась.
– Ну что, та запись?
– Не знаю, необходимо провести соответствующую экспертизу, – она и сама не знала, зачем это говорит, ведь она не на мгновение не сомневалась, что видеозапись подлинная.
– Понятно, – мужчина быстро вытащил карту памяти из плеера. – Я так думаю, что Харк таки познакомится с рудниками Гамеда, раз у него такие друзья и подруги.
Он сделал движение, чтобы выйти из автомобиля.
– Сколько? – короткий, как вспышка лазера вопрос, заставил мужчину замереть.
– Двадцать пять миллионов левров.
"О, Всемогущий Картан, где я достану такую сумму…"
– Эта запись столько не стоит. Десять.
– Президентское кресло не стоит двадцать пять миллионов?
Но А’Весса Лам уже полностью справилась с собой. Все свои душевные терзания она загнала глубоко-глубоко в душу, и теперь перед Зирком сидел расчетливый, жесткий игрок, тонко чувствующий психологию собеседника и быстро просчитывающий различные варианты развития разговора, словом, прежняя ослепительная и умная А’Весса Лам.
– Как к вам попала эта запись? – не отвечая на вопрос мужчины, задала она встречный вопрос.
"Неужели программа, которую она записала на карту памяти, где была эта запись, не сработала и не стерла запись? Нет, этого не может быть. Тогда бы на площади Содружества эту запись показали. Значит, при последнем просмотре, перед показом в эфире была снята копия. Только так".
– А какая разница? Главное, что запись существует.
– Разница есть. Если бы вы согласились на экспертизу этой записи, – небрежный кивок на карту памяти в руках мужчины, – я бы еще подумала о названной вами сумме. А так, вдруг это подделка, которую легко разоблачат на суде. Так что извините…
Мужчина заколебался. Уверенный, спокойный тон собеседницы его явно обескураживал.
– Хорошо… двадцать.
"Все ясно. Этому человеку запись досталась явно случайно. Не знаю как, но случайно. И это явно необеспеченный человек. Явно какая-то мелкая сошка". – Весса, словно желая убедиться еще раз, украдкой посмотрела на эту цветастую курточку, вспомнила, как осторожно он закрывал дверь ее автомобиля.
И тут Весса вспомнила! Ну конечно! Недаром он завел речь о передаче месячной давности на телеканале "Правдивые новости". Это обыкновенный техник с этого канала. Простой телевизионный техник. Женщина еще раз внимательно посмотрела на его лицо. Точно он.
"Я не ошибаюсь. Я же журналист. У меня профессиональная память на лица. Теперь все становится на свои места. Именно телевизионному технику, как никому другому, было проще всего сделать копию записи. Наверняка начальству захотелось перед эфиром просмотреть эту запись. На это и рассчитывал Сарб. А обеспечивал показ этот ушлый малый. И пока начальство смотрело, он параллельно, тайком сделал копию записи".
– Нет, господин телевизионный техник. Это окончательная цена, – по тому, как дрогнуло лицо у мужчины, она поняла, что память ее не подвела. – Да и вообще, учитывая вашу профессию, мне все больше и больше хочется настоять на экспертизе… – Весса запнулась, как бы колеблясь, – словом, десять миллионов – это моя окончательная цена. Или экспертиза.
– Хорошо, – хрипло пробормотал мужчина, – когда будут деньги?
– Через два… нет, через три дня.
– Это долго!
– Вы думаете, что десять миллионов у меня дома лежат? В прикроватной тумбочке? Три дня. Куда вы так торопитесь? Днем раньше, днем позже.
Мужчина хмыкнул:
– Вы слышали о гибели Вороса, он в той партии, где Харк, был не последней шишкой. Он во флайере вместе с сыном взорвался.
– Слышала, ну и… – женщина сделала паузу, приглашая мужчину высказаться до конца.
– Он погиб за пятнадцать минут до встречи со мной. Ему я первому предлагал эту запись. За двадцать миллионов. И он согласился… Жаль, что погиб.
В голосе мужчины слышалось явное сожаление то ли о том, что погиб человек, то ли о том, что этот человек не успел передать ему фантастическую сумму – двадцать миллионов левров.
"Так вот почему он так испуганно запретил мне прилетать сюда на флайере… Сарб, это дело рук Сарба. Он каким-то образом узнал, что запись не уничтожена и даже сумел вычислить, кому и когда она будет передаваться. Но что-то у него не сложилось, и этот малый уцелел. Уцелела и запись. Черт, все равно плохо. Рано или поздно Сарб выйдет на этого человека. При возможностях его Службы, это дело нескольких дней".
– Хорошо. Дайте мне два дня.
"Всемогущий Картан, где я достану такие деньги за два дня", – с ужасом подумала Весса, но тут же отчеканила:
– Через два в это же время позвоните мне. Вот по этому телефону. – Весса протянула мужчине свою визитную карточку.
– Хорошо, – и мужчина быстро выскользнул из машины.
"А если это агент Сарба". – Мысль настолько поразила, что Весса, чтобы разрядиться после сверхсложного дня, смачно, цветисто, от души выругалась:
– Ля пин эн табарнак мон чин саль! Баккара!
Она, крутанула руль вправо, дала по тормозам и вылетела с хайвея на вспомогательную трассу под возмущенный аккомпанемент сигналов других машин, а затем остановилась на обочине.
"Да нет, не может быть, – женщина постепенно успокаивалась. – Да и зачем Сарбу проверять меня? Харк в тюрьме и без этой записи неотвратимо очутится на рудниках Гамеда. Нет, Сарбу незачем делать копию с записи. Если запись до конца не уничтожена, всегда есть вероятность, пусть и малая, что она попадет к Харку. А Сарб в этом деле рисковать не стал бы. Слишком высоки ставки. – Весса по-простому, рукой, не пользуясь платком или ароматизированной салфеткой, смахнула пот со лба и вновь завела двигатель своего автомобиля. – Такие минуты старят женщину даже сильнее, чем годы одинокой жизни. И все для того, чтобы спасти любимого мужчину… перед этим засадив его в тюрьму".
А’Весса Лам неожиданно поймала себя на мысли, что она впервые мысленно назвала Харка любимым. И она так истерично расхохоталась, что даже потеряла контроль над машиной. К счастью, ни на мгновение не расслабляющаяся умная электроника избежала столкновения машины с бетонным ограждением, против воли человека вывернув руль вправо.
"Или, может, я не все знаю?" – всю оставшуюся дорогу домой перед мысленным взором женщины и агента Службы безопасности стояли два человека – Харк и Сарб, – как тогда около парка, полчаса назад, на лобовом стекле ее машины.
– Эльдира, ты мне ничего не хочешь сказать? Ведь я через час улетаю в тренировочный центр, а через неделю – ухожу в рейд на Суриму.
Девушка, повернувшись к окну, молчала.
Он подошел к ней, взял за плечи и почувствовал, как вздрогнуло ее тело.
– Ты можешь мне объяснить, что между нами происходит?
Молчание.
– Ты полюбила другого?
Молчание…
– Это тот чел, Рахад Виргул? – Андрей почувствовал, как при восплминании о сопернике, дрогнул его голос.
И вновь молчание.
– Никогда не думал, что, провожая в рейд, из которого вернуться один шанс из десяти, моя жена будет просто молчать.
– Ты еще не отправляешься в рейд, – тихо заговорила Эльдира, не оборачиваясь. – Я много раз провожала отца и знаю, перед самым рейдом дается один день.
– Ты не ответила мне.
– Что не ответила?
– Ты можешь повернуться? Я как-то не привык разговаривать с затылком моей жены.
Девушка развернулась и сложила руки на груди крест-накрест, обхватив ими свои плечи. Мужчина сделал вид, что не обратил внимания на такую демонстрацию отчуждения.
– Так ты не ответила на мой вопрос?
– Какой?
– Ты полюбила другого?
И вновь молчание. Андрей сделал попытку поцеловать Эльдиру. Девушка быстро, сухо поцеловала его и тут же мягко, но решительно высвободилась из его объятий.
– Извини, у меня сейчас нет никакого настроения, – проговорила она и вышла из комнаты.
"Как я понимаю, это был прощальный поцелуй перед разлукой на целую неделю. "У меня сейчас нет никакого настроения" и все. Даже не удосужилась сказать дежурную фразу: "У меня болит голова"".
Землянин в бешенстве застегнул молнию на небольшом чемодане с собранными вещами и бросился к лифту. "Ну, ничего. Через неделю ты этой фразой не отделаешься. Клянусь своим земным Богом – этим ты не отделаешься. Я твой муж – и точка".