Стесняясь, девушка уселась на лавку… выпила, точней - пригубила. Да и потом не сидела спокойно - все бегала, сновала от печи к столу и обратно, да в сени - за квасцом холодненьким, в конце концов уж так-таки и сбежала в баньку…
- Хорошая девчонка эта Маша, - смачно хрустнув огурцом, похвалил Веселый Ганс. - Я бы сказал - неиспорченная. И вообще, повезло тебе с ней.
- Или - ей со мной, - хохотнул Михаил.
- Нет, - гость со всей серьезностью посмотрел прямо ему в глаза. - Тебе! Это точно.
Хлопнув пол-литра, друзья по-быстрому накопали червей и спустились вниз, к ручью, порыбачить…
- Хорошо как! - закидывая удочку, Веселый Ганс посмотрел вокруг с таким видом, словно это он и был истинным хозяином всего вокруг - вот этого вот ручья, того перелеска, луга с ромашками, даже синего, с небольшими белесыми облачками, неба. Всего.
- Да, сейчас здесь неплохо, - Михаил вытащил из прихваченной с собою сумки сверкнувшие на солнце жестяные банки. - Лови! Оп!
- Вот это правильно: пиво без водки - деньги на ветер, - одобрительно кивнув, гость откупорил банку "Невского".
Ратников хохотнул:
- Или - наоборот - водка без пива.
- Так я не пойму… Мы в баню-то сегодня идем или как? Ого - холодненькое…
- Так из холодильничка же!
- А ты что - уже и электричество провел?
- Поговорил кое с кем… с просеки фазу бросили. Зимой, правда, плохо… ну так у меня на тот случай и свой дизель имеется.
- А телевизор чего не заведешь?
- Да видишь… Ловит здесь плохо…
Врал Миша, врал. Как ни хотелось самому - не покупал в дом телевизор, боялся за Марьюшку… И так-то, пока в Колпино жили, насмотрелась на улицах всего, бедная… как только с ума не сошла.
- Эй, эй!
- Что такое?
- Клюет у тебя, говорю! Тащи - о чем думаешь? Эх… поздно…
- Да и черт с ней! Ну что, в баньку?
- А готова уже?
- Ну, конечно - сейчас же лето, топить долго не надо.
Всласть напарившись в бане, друзья вновь уселись за стол. Вечерело уже, и черные вершины сосен и елей царапали оранжевый край солнца.
- Ну, что? - Миша искоса посмотрел на приятеля. - Еще по пять капель?
Тот молчал, задумчиво устремив взор на литровую бутыль "Путинки".
- Да настоящая, не переживай, не паленка! - оглянувшись на деловито возившуюся с рыбой Марьюшку, заверил Ратников.
- Да я не об том, - гость поскреб на подбородке щетину. - Слышь, Миш… Я ж тебе подарок привез - коньячок "Эчмиадзин", вкус - уммм!
- Так доставай!
- Да нету… Весь рюкзак обшарил - нет… Видать, в машине оставил.
- Не переживай, завтра съездим, - Михаил рассмеялся, весело наполняя стаканы, и тут же осекся. - А он, коньяк-то, у тебя там где? В багажнике лежит?
- В том-то и дело, что нет. В салоне. В пакете на заднем сиденье лежит…
- Ай-ай-ай, - Ратников с осуждением покачал головой. - Как же ты так неосторожно? А еще опер!
- Да, понимаешь, торопился… Панельку от магнитолы тоже забыл выдернуть.
- Э! Растяпа!
- Так и в вашей глуши тоже по салонам шалят?
- Эк, сказал - глушь! - ухмыльнулся Миша. - Есть, есть и у нас охотнички, и свои и приезжие… Тем более - суббота сегодня, танцы. Ты где тачку свою бросил, надеюсь, не у клуба?
- Не. У магазина.
- Ага. Вот туда-то все перед танцами и пойдут… Да не переживай ты так, дотемна стекла бить не станут…
- Может, позвонить? - Василий вытащил мобильный. - Ну, продавцам твоим… чтоб присмотрели.
Михаил саркастически усмехнулся:
- Ага, позвонить… Связи-то нет!
- А я, кажется, видел вышку… и не так далеко…
- Да, поставили… до кризиса еще. С тех пор так и стоит - без всякой нужды, аппаратуру-то когда еще установят? Обещали к зиме.
- К зиме…
- В общем, так, - посмотрев на загрустившего дружка, Ратников прихлопнул ладонью по столу. - Сейчас мы к твоей тачке съездим. Туда, обратно - за час и обернемся. А Марьюшка нам пока рыбку пожарит, верно, Марьюшка?
- Пожарю, милый, - оторвавшись от своего занятия, девушка поклонилась. - Как вернетесь - так и за стол.
- Вот это девушка! - остановившись на крыльце, восхищенно промолвил Веселый Ганс. - Вот это я понимаю! Другая бы начала ныть - да куда, да зачем, да не езжайте… или сама бы напросилась вместе… А эта - нет! Как ты сказал - так и будет. Ни слова не возразила! Даже поклонилась… слушай, а это она зачем? - гость резко понизил голос. - Издевается?
- Да нет, - рассмеялся Ратников. - Просто… привычка у нее такая. Она ведь из этой… из старообрядческой семьи, вот!
- Кержаки? Знаю. Теперь понятно, что повезло тебе. И как же я, дурак, раньше-то не догадался? В прошлом году еще…
- Ладно, хватит разоряться, поехали.
- Слушай, а ничего что мы… что ты…
- Ты еще про ГАИ спроси! На этой дорожке их отродясь не бывало. Ну, разве что - с вертолета.
Усевшись в верный Мишин "УАЗ", приятели поехали к поселку, понимая за собой тучу светло-оранжевой песчаной пыли, клубящейся в нежных лучах заходящего солнца.
- Ну и пылища здесь, - поскрипев песком на зубах, вымолвил Веселый Ганс.
- Так - суглинки! Подожди, сейчас ручей переедем, там получше пойдет…
Весело рычал двигатель, подпрыгивая на ухабах, машина ходко бежала по узкой лесной дорожке.
- Там, в поселке, заодно пива в магазине купим! - ворочая рулем, громко кричал Ратников. - Чтоб завтра зря не ездить.
- В твоем магазине?
- Не. У меня - промтоварный.
- А чего ж пивом не торгуешь?
- Так лицензия… да и… тут у нас разделение труда, знаешь ли!
- А, вот так!
- А ты думал? Все строго.
Километров через семь, за лесом, пошел уже более-менее приличный участок дороги, и "УАЗ", если верить спидометру, разогнался аж до восьмидесяти.
- Смотри на скорости не разбейся, Шумахер! - глядя на проезжавших по обочине велосипедистов, пошутил гость. - Ой, смотри-ка… А девочки тут ничего! Может, поедем потише, а?
- Девочки ему… - сворачивая с грунтовки в поселок, Миша хмыкнул. - Тебе сколько годков-то, черт?
- Тридцать три… скоро будет.
- Во! И я говорю - седина в бороду, бес - в ребро.
- Нет, в самом деле - велосипедистки симпатичные… Особенно во-от та, в желтой юбочке!
- Это, между прочим, восьмиклассница!
- Восьмиклассница… ммм… А говорят, что у тебя по географии трояк, а мне на это просто…
- … наплевать! - подхватил Михаил. - У-у-у - восьмиклассница-а-а-а…
Вот так вот, под старую песенку Цоя и подкатили к площади, на которой располагался старый ОРСовский магазин, ныне гордо именующийся "Немезида", деревянная одноэтажная почта, еще какое-то здание в псевдоклассическом стиле позднего сталинизма, с облупленными колоннами и штукатуркой, и - чуть в стороне, за небольшим сквериком - школа, точнее сказать, уже бывшая школа.
- Во он, мой магазин, - выходя из "УАЗика", Ратников кивнул на школу.
- А вон моя машина, - Веселый Ганс радостно улыбнулся, глядя на серую "десятку". - Смотри-ка, еще не вскрыли… Оп!
Пикнула сигнализация…
- Ну, вот он, коньяк! А вот - магнитола.
- Вот что, Вася, - негромко произнес Михаил, задумчиво глядя на тусующуюся у "Немезиды" молодежь, - думаю, мы твою машинку сейчас отгоним… к одному хорошему человеку на двор… Нет, ты не думай, тут тоже безопасно… но… сам видишь - танцы сегодня. Понаедет со всей округи шантрапа, так что уж лучше… Как говорится - береженого Бог бережет.
- Да-да, - поспешно закивал гость. - Так и нужно сделать.
- Ну, тогда езжай за мной, да смотри, по пути не потеряйся!
Объехав толпу азартно пьющих пиво и тоник подростков, Ратников свернул налево, потом - направо, потом - еще раз налево и, миновав приземистое здание клуба, остановился метров через сто от него, напротив зажиточного вида ворот и ограды.
- Ну, вот, - выйдя из машины, он дождался, когда рядом остановится Веселый Ганс. - Здесь мой знакомый живет, у него тачку твою и оставим… Подожди-ка…
Михаил что есть силы загрохотал кулаками в ворота. Во дворе злобно залаял пес.
- Гляди-ка, - Веселый Ганс опасливо попятился. - А ведь не написано "осторожно, злая собака"!
- Да она не злая, - немного передохнув, Ратников застучал вновь. - Эй, эй, есть кто дома?
- Ой! Здрасьте, дядя Миша, - в ограде открылась неприметная маленькая калиточка, выпустив со двора девочку лет десяти, веснушчатую, с косичками, в смешном коротеньком платьице, красном в белый горошек. - А я думаю - и кто это там барабанит?
- Привет, привет, Настюшка, - Михаил ласково потрепал девчонку по голове. - А где твои все?
- Так в Городище поехали, в гости. Там у них свадьба!
- Что?! - Миша покачал головой. - У дедушки-бабушки твоих - свадьба?
- Да не, не у них. У их знакомых.
- И что же - ты теперь на хозяйстве одна?
- Не одна - с Пальмой! А бабушка с дедушкой обещали к одиннадцати вернуться.
- К одиннадцати? - Миша кинул взгляд на часы - едва набежало девять… Ну да - самое начало танцев. - А мы-то хотели машину у вашего дома поставить.
- Так поставьте! - девчушка улыбнулась. - Только ворота сами откройте - тяжелые!
- А Пальма твоя нас не разорвет?
- Не… я ее счас на цепь!
Настенька скрылась во дворе:
- Пальма, Пальма… А ну-ка, иди сюда… Вот я тебя, вот! Ты зачем опять в огороде грядки порыла? Ну, ни на минуту нельзя оставить! Не собака, а наказание…
- Вот что, Настюшка, - косясь на Пальму - здоровенную овчарищу - уши торчком, - Ратников заглянул во двор. - А там, ну, где свадьба… телефон есть?
- У Кадниковых-то? Есть, конечно… такой, зеленый…
- А номер ты помнишь?
- Номер? Ой… А! Он у нас на обоях записан! Да вы заходите, дядя Миша…
Через пять минут приятели, поглядывая на явно волнующуюся при виде чужих овчарку, проворно открыли ворота и, загнав "десятку" на просторный двор, поехали на "УАЗике" обратно.
- В свой магазин сейчас загляну, - рассуждал по пути Миша. - Потом - в продовольственный, за пивом… ну и - домой! Маша, небось, рыбки уже нажарила… Умм! Знаешь, как она рыбу готовит? Нет, ты не знаешь!
- От твоих слов прямо слюни текут, - хохотал Веселый Ганс.
Настроение его резко улучшилось, еще бы - машину пристроили, коньяк нашли, вот, еще и пиво купят, и впереди еще - один выходной и два дня отгулов, с большим скандалом выпрошенных у райотделовского начальства.
- Здоров будь, Димыч, - притормозив, Ратников громко приветствовал какого-то молоденького мальчика, на вид - так вообще почти подростка, в серой, на кнопках, форме с погонами младшего лейтенанта милиции. С черным дипломатом в руке, паренек с крайне деловым видом шагал куда-то в сторону грунтовки… нет - к шоссейной дороге.
- Здравствуйте, Михаил, - младший лейтенант улыбнулся… и с некоторой даже надеждой спросил. - Случайно, не в райцентр?
- Не!
- Жаль… А кто туда сегодня поедет - не в курсах?
- Не в курсах, - Михаил подмигнул. - Завтра - да, многие обратно поедут, а сегодня - вряд ли. Суббота же!
- Да знаю, что суббота…
- Слышь, Димыч, а зачем тебе в райцентр? Давай ко мне в гости - водочки тяпнем…
- Да не пью я.
- Ну, тогда - в баньку, и - пива. Ну? Хочется же! По глазам вижу - хочется!
Младший лейтенант вздохнул и отрицательно тряхнул головой:
- Хочется, конечно, да времени нету. Материалов полно - и у всех сроки вышли. Начальник сказал… а-а-а, не охота и пересказывать, что он сказал. Этим летом как прорвало, Миша! То одно, то другое, третье… То корову со двора сведут - не успеешь разобраться: морды друг дружке набьют, или незаконный поруб, или там труп некриминальный… А еще отдельные поручения следователя выполняй… будто у меня своей работы мало! Вы куда сейчас - в магазин?
- Ну да, сначала в мой, потом в "Немезиду", за пивом. Кстати… а ведь Игорь из "Немезиды" как раз вечером домой поедет… в райцентр…
- Точно! - милиционер просиял. - Игорь! И как это я мог позабыть? Побегу…
И, смешно дергая дипломатиком, побежал к магазину.
- Это что ж такое за недоразумение? - удивленно хлопнул ресницами Веселый Ганс. - Только не говори, что участковый.
- Участковый и есть, - усмехнулся Миша. - Дмитрий Дмитриевич, здесь все его Димычем кличут… ничего паренек, безобидный.
- Да-а-а… наберут детей в милицию, потом сами не знают - что с ними делать? А как он, интересно, материалы разрешает? А случись в клубе драка…
Михаил хмыкнул, притормаживая у своего магазина:
- Дурак он, что ли, драки тут разнимать? Ты пока посиди, я быстро…
- А, с другой стороны, такой клуб - очень даже хорошо, - сам с собой рассуждал старший опер Василий Ганзеев, в узких кругах реконструкторов известный как Веселый Ганс. - По пьяным да по мелким - всегда план выполнен. Не надо и стараться.
Миша отсутствовал недолго, минут пять, после чего, легко прыгнув за руль, повел машину к "Немезиде" - последнему пункту пребывания обоих приятелей в поселке Советский № 3.
Из магазина уже как раз вышел участковый Димыч, поставил дипломат на крыльцо, закурил… приосанился…
- Ой, Дмитрий Дмитриевич! А что это вы, на службе, да?
- Ут-ти, какие! - Веселый Ганс не удержался, обернулся, посмотреть на окруживших младшего лейтенанта девчонок, тех самых велосипедисток лет пятнадцати…
- Ты не о девочках думай! О бане!
- И еще - о пиве. И - о коньяке! - хохотнув, старший опер вошел в магазин следом за Мишей.
- Нам вот это, вот это… и еще - вон то! - дождавшись очереди, показал пальцем Ратников. - Да, еще карамелек… вон тех, "Взлетных"…
- Ты чего это, уже на конфеты перешел?
- Да нет, Машка любит…
Все купив, вышли…
А крыльцо все прямо цвело от обступивших участкового голоногих девчонок!
- А что же вы к нам на танцы не ходите, Дмитрий Дмитриевич? Некогда? А тогда так, на чаек загляните… вот хоть ко мне! А? Правда, приходите в понедельник, а? Чай у меня вкусный… с баранками…
Это все издевалась та, в желтой мини-юбке и бежевой безрукавочке. Длинные, по плечам, волосы, большие серо-голубые глаза, смуглая, точнее сказать - загорелая - кожа.
- На Машку твою похожа чем-то, - угнездившись на сиденье, ухмыльнулся Ганзеев. - Вон та, в желтой юбочке…
- Да ладно тебе - похожа! - Миша повернул ключ… да так и застыл, углядев на запястье девчонки в желтенькой юбочке браслетик золотисто-коричневого стекла…
И как током кольнуло…
Бросил:
- Я сейчас.
Выскочил из машины:
- Девушка… Вы, вы… Ваш браслетик… Я бы супруге хотел такой, в подарок… Можно взглянуть?
- Да, пожалуйста, - девчонка манерно ухмыльнулась и протянула руку. - Смотрите! В вашем магазине, небось, таких нет?
Тот! Или, по крайней мере - очень похожий. Витой, в виде змейки с красными рубиновыми глазками.
- А откуда такая прелесть, можно узнать?
- Да можно, - девчонка пожала плечами. - Максик Гордеев подарил вчера… То же еще, мелочь, клеится…
- Нет, Лера, Макс вообще-то симпатичный.
- Ну и целуйся с ним, если симпатичный!
- Ага…
Максик, значит… Гордеев…
Черт! Так это ж тот самый, мотоциклист… Эх, знать бы раньше!
- На танцы он, конечно, придет?
- Нет, не придет… С родителями в город уехал.
- Что, насовсем?
- К середине недели объявится.
Ладно… пусть так… ладно…
А браслетик этот надо бы у девчонки… Нет! Слишком уж подозрительно, нелепо даже… Может, просто похож? Да нет… такой же! Один в один. Ладно, подождем Максика…
В машине нетерпеливо забибикал Веселый Ганс.
- Иду, иду уже…
Усевшись за руль, Михаил завел авто и тронулся с места, задумчиво глядя на девчонку с браслетиком… Леру…
Нет… скорее всего - просто похож…
Глава 2
Наши дни. Июль. Псковская область
Советский-3
Мы же в обмен на названную его крепостную дали господину епископу Парижскому Эмелину - нашу крепостную, для выдачи ее замуж…
Из средневековой грамоты: об Эмелине, женщине, даной в обмен аббатом и монастырем св. Германана Лугу, епископу Парижскому
Через день Ратников отвез Веселого Ганса обратно в поселок - гостю нужно было возвращаться. Забрав "десятку" со двора, тормознулись у магазина, обнялись на прощанье.
- Ну, - улыбнулся Ганзеев. - Ты не забывай, звони.
Миша кивнул:
- Буду. Да и ты информируй, ежели что-нибудь интересное… ну, в знакомых местах.
Опер вскинул глаза:
- Понял… Не пойму только - и что ты к этому браслету привязался? Ну, похож - и что?
- Да так… - Ратников отмахнулся - да что тут скажешь-то?
Что это никакой не браслет, а прибор для мгновенного перемещения во времени? Кстати, вчера ведь по пьяни так и брякнул… Конечно, Василий, как всякий нормальный человек, на это не прореагировал, даже у виска пальцем не покрутил, счел за шутку…
Нет, этот браслетик, тот что на девочке Лере, конечно, может, и не тот… Во, как мысли причудливо изгибаются - "этот - не тот"! - уж точно - по древу.
Михаил усмехнулся и, хлопнув приятеля по плечу, пожелал удачного пути.
Гость завел двигатель и высунулся в форточку:
- Спасибо за все, Миха! Отдохнули классно.
- Да не за что.
- В Питер когда?
- Да к осени выберусь…
- Ну, будешь - заходи. Посидим не хуже, чем у тебя здесь.
- Да уж. Не сомневаюсь.
Махнув рукой вслед отъехавшей "десятке", Ратников немного еще постоял, подумал и, взяв в "УАЗике" сумку, зашел в магазин - за пивком.
И сразу же выпил, вот только отъехал за угол, в тенечек, чтобы особо-то не отсвечивать. Первую бутылку - на этот раз взял бутылочного, оно почему-то казалось вкуснее - Михаил охоботил разом, в три глотка - уж больно после вчерашнего душа горела, прямо таки надрывно просила влаги, а вторую уже смаковал, пил медленно, с чувством. Пил и думал. О браслетике… О Марьюшке… О том невероятном, что приключилось с ним почти год назад. Тоже вот началось все с найденного случайно браслетика - желтовато-коричневого стекла, в виде змейки с красными глазками, благодаря которому Ратников, к ужасу своему, очутился вдруг в тринадцатом веке, а точнее - в тысяча двести сороковом году, 15 июля - как раз в момент знаменитой Невской битвы. На битву эту Михаил, собственно, тогда и приехал в Усть-Ижору - с историческими реконструкторами - целой ватагой! Помахали мечами всласть, потом выпили - как всегда, мало показалось. Миша с Веселым Гансом - Василием Ганзеевым - махнули за водкой. Ратников тогда еще не знал, что Ганзеев - опер, специально внедрившийся в среду реконструкторов: под их видом кто-то поставлял в городские притоны подростков - юношей и девушек - очень странных, словно бы не от мира сего.
Как выяснил Михаил уже позже, разобравшись, где очутился - в Новгороде Великом, мать честная! - ребятами этими торговала целая шайка во главе с боярышней Ириной Мирошкиничной, молодой и обворожительно сексуальной дамой из могущественного аристократического рода. На нее работали хитрые ярыжки, типа Кривого Ярила, тиуна, и такие откровенные садисты, как некий Кнут Карасевич, которого Михаил едва не убил.