- Итак. - Выдержав паузу, Михаил отставил свою чашку в сторону. - Поскольку первая попытка оказалась несколько… хм… неудачной, предлагаю попробовать сначала.
- Без финтов? - Поинтересовался я, заслужив осуждающий взгляд деда. Ну да, ну да… я же необразованный мещанин. Кто бы меня научил дворцовому этикету? А вот цесаревич воспринял мою реплику совершенно невозмутимо.
- Каких "финтов"? - Ровным тоном спросил он.
- Хм… вроде ваших писем-ультиматумов, попытки заманить меня в ловушку с целью психологического давления… еще могу напомнить историю с изолятором Преображенского приказа… ну и тот цирк, что недавно устроили господа эфирники, направив ко мне Брюхова. Хватит? - Упоминать, кому подчиняется этот дурной клуб, я не стал. Берега-то терять все же не стоит… а на такое обвинение Михаил не отреагировать не сможет. Оно мне надо? Тут я обратил внимание, как подобрались оба мои собеседника. Оп-па… в клубе проблема с подчинением?
- Брюхов. Подробности. - Цесаревич снова отдал инициативу деду. И тот уставился на меня словно взъерошенный ворон. Старый взъерошенный ворон. Недовольный. Ла-адно. Хочешь подробностей? Пожалуйста.
Рассказ о визите Брюхова оказался коротким, но емким и довольно содержательным. Естественно, я не стал распространяться о том, что удалось узнать от него под гипнозом.
- Опять Бельский? - Только и спросил Скуратов у цесаревича, когда я закончил повествование. Тот задумчиво кивнул.
- Да. Его стиль… - Тут наследник престола встрепенулся и, бросив на меня короткий взгляд, покачал головой. - Извини за методы моего третьего протеже, Кирилл Николаевич. К сожалению, обстоятельства чаще всего сильнее нас. Мой помощник счел, что опосредованное воздействие окажется более эффективным, чем прямой разговор. Да и я сам, как выяснилось, слишком часто стал полагаться на метод "кнута и пряника".
- Вот, пряников-то я, как раз, и не видел. Вместо нормального сотрудничества, одни косяки с кнутами… вперемешку. - Пробормотал я, но меня услышали.
- А ты сделал что-нибудь, чтобы получить этот самый пряник? Сотрудничества он захотел. - С насмешкой поинтересовался дед. Зря.
- Именно, что сотрудничества. Обоюдовыгодное взаимодействие, слышал о таком? Вижу, что нет. Пока меня только втягивали во всяческие неприятности, не предложив ничего взамен. И даже обрезав в этом чертовом изоляторе и без того куцый Дар, толком не извинились. Ах да! Прошу прощения! Один старый м…дак, в качестве извинения, обучил меня кое-каким фокусам!
- Тебе мало? - Даже не моргнув глазом на прямое оскорбление, спросил Скуратов.
- Хм, учитывая, что этим м…ком был мой родной дед, вспомнивший о внуке лишь через пятнадцать лет после его рождения… не находишь, что учеба должна была начаться раньше и уж точно не под видом "награды" или извинения за косяки косоруких исполнителей? - Хотели увидеть пятнадцатилетнего юнца на гормональном "подсосе"? Получите. Логика? Не-а, не слышал. - И уж точно, совершенно необязательно было так старательно вбивать мне в голову, что все преподанное - стр-рашная тайна и вообще, лишь малая часть того, что может оказаться мне доступным, если соглашусь вступить в твой клуб жопоголовых идиотов. А сейчас? Что тебе мешало просто открыть "окно" и честно поговорить со мной, вместо того, чтобы устраивать это шоу с письмами-шарадами?
Не знаю почему, но Михаил, кажется, вовсю наслаждался моим выступлением, а вот дед начал уверенно так багроветь. Наконец, цесаревичу надоело это шоу, и он хлопнул ладонью по столу. Должно быть, увидел состояние Скуратова и решил предотвратить грядущий взрыв. Ха… ничего. Я свое еще возьму. Попозже…
- Кирилл Николаевич, я же просил вас соблюдать правила приличия. - Чуть похолодевшим тоном проговорил Михаил. - Не могу не согласиться с сутью ваших претензий к Никите Силычу, хотя его действия во многом были продиктованы государственной необходимостью, но форма… воздержитесь хотя бы от мата.
- Прошу прощения, Ваше высочество. Наболело.
- М-да… мало тебя Георгий порол… - Задумчиво проговорил дед, но тут же осекся и, кивнув цесаревичу, демонстративно отошел в сторону. По краю скользишь… деда.
- Кирилл Николаевич, - Михаил покрутил в руке чашку и уставился на меня, словно два раскаленных штыря воткнул. Понятно. Притормозим. - Я понял ваши претензии к нашему клубу. Жаль, что эта информация была неизвестна мне раньше. Думаю, мы смогли бы избежать такого… недопонимания, к обоюдной выгоде. Впрочем, как мне кажется, и сейчас еще не все потеряно. Не находите?
- Я весь внимание, Ваше высочество.
- Замечательно. Тогда… Давайте поговорим о той помощи, что не так давно оказал вам один из знакомцев господина Бестужева. Я говорю о правоведе Бессонове… Василии Марковиче. Помните такого?
Глава 4. Договороспособность и рукопожатность
М-да, а я-то думал на Брюхова или рынд. А оно, вот так обернулось, хм. Надо будет сообщить тестюшке, чтоб сворачивал дела с этим "дышловертом". Я постарался удержать спокойное выражение лица, но… м-да, куда мне против этих двух зубров. По их взглядам сразу стало понятно, что моя попытка провалилась. А жаль. Ну, крючкотвор недоделанный… я тебе припомню и "тайну исповеди" и "конфиденциальность". Такую епитимью наложу, век на лекарства работать будешь!
- Ну, в самом деле, Кирилл Николаевич! Вы же не думали, что правовед обслуживающий интересы большей части московских служилых бояр окажется вне зоны внимания некоторых… хм… специальных структур? - Покачав головой, проговорил цесаревич.
- Что ж… могу сказать одно. Это был чисто академический интерес. - Пожал я плечами. Поздняк метаться, конечно. Ну и черт с ним… все равно, рано или поздно эта информация станет известной всем и каждому…
- Кирилл, прекращай ломать комедию. - Каркнул дед. - Ты заявился к Бессонову аккурат после того, как дружина Бестужева отбила у наемников Ольгу! И мы знаем , что на базе "Северной Звезды" должны были быть ЛТК "Визель", которых, следователи в тайнике так и не нашли.
- Знаете, значит. - Протянул я. - А я, признаться, думал, что это Брюхов разболтал. Или рынды…
- Брюхов? Рынды? - Прищурился цесаревич, переглянувшись с дедом. Ох, как интересно…
- Да, полковник видел ЛТК, когда приходил "в гости", чтобы вытащить меня к эфирникам. Ну а рынды познакомились с "визелем" еще у меня дома. - Кивнул я. Михаил неопределенно хмыкнул и отмахнулся. Не до того, вроде как… ну да, ну да… Ладно. Сами разбирайтесь со своими инициативными и молчаливыми подчиненными…
- Кирилл Николаевич, давайте вернемся к этой теме чуть позже. Думаю, Никита Силыч с удовольствием просветит вас на счет наших знаний о наемниках и их тайниках. - Бросив короткий взгляд на Скуратова, проговорил цесаревич. - Сейчас, важно другое. Среди взятых вами ЛТК, должен быть, как минимум, один агрегат с установкой СЭП. Вот эта установка нам и нужна.
- У вас своих мало?
- Достаточно. - Спокойно кивнул Михаил. - Но нам нужна именно эта.
- Зачем она вам? - Поинтересовался я. Пока отвечают, надо спрашивать…
- Хм… вообще-то, это информация секретна, но учитывая обстоятельства и нашу договоренность… - Цесаревич сделал неопределенный жест рукой, - я отвечу. Именно с помощью объединенных в единую сеть ЛТК, подобных вашему "визелю", инсургенты смогли блокировать всю эфирную связь в столице и округе, создав крайне эффективную, мобильную, а значит и крайне трудно обнаружимую систему подавления. К сожалению, мы об этом "фокусе" узнали совсем недавно… и по большей части, совершенно случайно. Иначе такая ситуация просто не возникла бы. С вашим экземпляром мы могли бы уничтожить эту сеть… изнутри, так сказать.
- Теперь понятно, почему на коротких дистанциях этот ЛТК плевал на все блокировки эфирной связи. - Я на миг замолчал и тяжело вздохнул. - И вот что стоило деду просто сообщить мне об этом, без всякого шантажа и спама? Впрочем, это риторический вопрос.
- Я понял. - С легкой усмешкой кивнул цесаревич. - Итак?
- Считайте, что у вас есть мое принципиальное согласие. Осталась самая малость. Обсудим условия? - Поинтересовался я, и дед просто-таки взорвался фонтаном негодования! Но Михаил одним жестом заставил Скуратова промолчать, так что тот, едва не захлебнулся набранным для крика воздухом.
- Титул? Деньги? - Спокойно осведомился цесаревич, разглядывая меня с интересом энтомолога. Ну да, не каждый день, насаживаемая на булавку мошка пытается о чем-то договориться с поймавшим ее натуралистом.
- Договор о невмешательстве, подобный заключенному с родом Громовых. - А мой ответ его явно удивил.
- Интересно. - Помолчав, выдал цесаревич и, вдруг улыбнувшись, повторил, - крайне интересно, я бы сказал. Вы верите в возможность такого договора?
- В случае с Громовыми, он свою эффективность доказал… на деле. - Я пожал плечами, и со стороны деда плеснуло пониманием и… злостью. О, неужели он догадался, кого именно я хочу видеть гарантом этого соглашения, а?
- Что ж, давайте попробуем, Кирилл Николаевич. Ха! Такого на моей памяти еще не случалось, честное слово… - Цесаревич выудил из ящика несколько листов и, подвинув их вместе с ручкой на край стола, кивнул пребывающему в некоторой оторопи Скуратову-Бельскому. - Берите, Никита Силыч, побудете нашим секретарем, пока мы обсуждаем с Кириллом Николаевичем конкретику.
А в чувствах у наследника престола забурлил такой азарт и предвкушение, что я было засомневался в правильности своих действий… Ну, с чего бы вдруг?! Да тут еще и дед тормозит… странно все это. Ну да ладно! Шаг уже сделан, а значит, вперед… до победного.
Обсуждение условий закончилось далеко за полночь. А подписание договора, к которому словосочетание "о невмешательстве" уже особо и не пришьешь, состоялось и вовсе под утро. Хорошо торгуется Рюрикович. Вместо "расхождения бортами" получилось скорее соглашение об ограниченном взаимодействии. А все потому, что господин наследник престола бился за каждый пункт моей свободы, аки лев… в смысле, плюшки себе выторговывал. Не хочешь в клуб? Пожалуйста… за шиворот никто тянуть не будет, но взамен, прими как данность, что аттестацию учеников твоей школы будет проводить только государственная комиссия. Не хочешь оказаться втянутым против своей воли и решения в политические или шпионские игры? Принеси клятву опричника… и так далее и тому подобное.
Ну а гарантом нашего соглашения, как я и пожелал, стал Никита Силыч. Ему подобное оказалось не по нраву, но с бурчанием и ворчанием, он-таки поставил свою "нынешнюю" подпись, засвидетельствовав тем самым договор. А потом и клятву опричника скрепил, как духовное лицо. Правда, кривился при этом… ну да, его тоже можно понять. Не каждый день приходится собственную жизнь в залог оставлять. А вот цесаревич, наоборот, только что не сиял от удовольствия. И вот этого я уже понять не мог… но ничего, разберусь.
- Что ж, осталось дело за малым. ЛТК. - Откинувшись на спинку кресла и убрав бумагу договора в стол, проговорил цесаревич.
- У деда дома. - Я мотнул головой в сторону опешившего от такой подставы Скуратова, а наследник престола резко посмурнел.
- Кирилл Николаевич, вы шутите? - Холодно спросил он.
- Хм… скорее, неправильно выразился. - Улыбнулся я в ответ. - Извините.
- Тогда… - Михаил выжидающе замолчал.
- В склеп загляните. - Проговорил я, под отчетливый скрип зубов Скуратова. Повернувшись к деду, развел руками. - Извини, я решил, что тебе пока этот саркофаг без надобности, а искать в нем ЛТК точно никто не станет. Очень удобная камера хранения получилась.
- Там же, одна крышка под полтонны весом. - Заметил цесаревич, на что я только пожал плечами.
- А Эфир на что?
Вызванный Михаилом, полковник Ремизов, так и не сменившийся за все время наших ночных бдений, получив приказ, даже взглядом не выдал своего удивления и, отвесив короткий "кавалергардский" поклон, исчез за дверью. А там, не прошло и четверти часа, как дюжий рында в сопровождении пары своих коллег, втащил в кабинет цесаревича огромный кофр со сложенным в нем ЛТК.
Повинуясь жесту наследника престола, рынды, хлопнув себя кулаком в грудь, вывалились за дверь, а Михаил, поднявшись из-за стола, обошел стоящий в центре комнаты кофр по кругу и приглашающе махнул мне рукой.
- Ну что, Кирилл Николаевич, продемонстрируйте нам это чудо германского гения.
Замечательно… а я-то все раздумывал, как поаккуратнее деактивировать мастер-ключ…
* * *
- Ну, что скажете, Никита Силыч? - Поинтересовался цесаревич, когда молодого гранда проводили к выходу из Кремля, и он исчез за воротами древней крепости. - Как вам мой новый опричник?
- Скажу, что это была самая идиотская ночь в моей жизни, за последние лет десять. - Вздохнул тот, устало опускаясь на недавно оставленное Кириллом кресло. - Этот мелкий паршивец мне все нервы вымотал.
- О, да вы, господин Скуратов, кажется, готовы сделать ту же самую ошибку, которой не далее как вчера вечером попрекали меня самого. - Сытым котом улыбнулся цесаревич, отворачиваясь от окна, у которого остановился, чтобы увидеть, как недавний посетитель покидает Кремль.
- Это от усталости, Ваше высочество. - Слабо улыбнулся тот в ответ.
- Хм… Никита Силыч, скажите, а что вас так взбудоражило в заключенном нами с юным Николаевым договоре? - Вдруг спросил Михаил. - Точнее, почему вы так забеспокоились, когда о нем вообще зашла речь?
- Не столько о нем самом, сколько о его "эффективности", как выразился мой внук. - Нехотя ответил Скуратов и, помолчав, медленно и тихо договорил, - покойный Громов нарушил условия того договора…
- О… - Цесаревич замер, осознав смысл фразы. - О! Однако. Какой… резкий молодой человек.
- Не то слово, Ваше высочество. Не то слово… - Вздохнул Скуратов.
- Полагаю, он узнал о причинах травли со стороны старого Громова? - После недолгой паузы, спросил Михаил. В ответ, Скуратов неопределенно качнул головой.
- Только о сумасшествии Георгия. Вторая ему неизвестна. Пока… но это лишь вопрос времени, полагаю.
- Ясно… Ладно, оставим пока. - Цесаревич встрепенулся. - Никита Силыч, придется вам еще раз побыть моим секретарем. Берите ручку и бумагу. Пишите… "Боярину Бельскому от корня Гедеминова. Сим, я, Михаил Романович, Великий князь Тверской, наследник Престола отца моего, Волей Божьей Царя и Государя Российского Романа Третьего, повелеваю оставить всякие действия и умыслы в отношении мещанина Кирилла Николаева…"
- Не стоит, Ваше высочество. Я ценю вашу заботу обо мне, как о гаранте договора, но это лишнее. В случае с Бельским мне ничто не угрожает. - Отложив ручку, покачал головой Скуратов и усмехнулся. - Он же затеял эту возню не по вашему приказу… И Кирилл это понимает. Так что, дайте им самим разобраться…
- Теперь я понимаю, за что внук вас т а к не любит. - Смерив старика долгим взглядом, протянул Михаил.
- У него есть на то все основания. - Невозмутимо кивнул в ответ Скуратов, закрывая свои эмоции непробиваемыми щитами. Выходит, не так уж и равнодушен к внуку старый вассал, как хочет казаться…
Глава 5. Не судите и не судимы будете
Вот интересно… а в городе-то стало куда спокойней! Ни тебе канонады, ни грохота взрывов, даже возмущений в Эфире от применения стихийных техник, и тех нет… про перестрелки и вовсе молчу. Хотя… нет. В южной части неба над городом хватает отблесков от вспышек взрывов и пожаров. Но далеко.
По пути в Кремль, я как-то не задумывался об этом факте, просто мимоходом порадовавшись спокойствию на маршруте. А вот сейчас, до меня дошло. Похоже, лоялисты-таки зачистили "серую зону". И судя по всему, оттеснили противника в южную часть города… Ну да и черт с ними. Могли бы и раньше это сделать. Я взглянул на мерцающее зарево поднимающееся над городом и, покачав головой, прибавил ходу. Спать хочется, сил нет. А мне еще до дома бежать и бежать. Эх, надо было Лисенка оставить, а не отправлять его вместе с караваном… с другой стороны, попытку оседлать его в ЛТК, иначе как издевательством над техникой не назвать, так что… М-да, а жаль машинку, все-таки, я только начал к ней привыкать. Хм…
Бег под разгоном и отводом глаз, по пустому притихшему городу, заметаемому снежной пылью, оказывается весьма хороший способ, чтобы успокоиться. По крайней мере, навалившийся на меня сразу по выходу из кремлевских ворот, отходняк как-то незаметно прошел, сердце перестало выстукивать бешеную дробь, а голова вновь начала нормально соображать. Вот только, спать хочется все сильнее. Все-таки последние сутки изрядно меня вымотали. Да и переговоры вышли не самыми простыми. Я глубоко вдохнул морозный воздух и прибавил ходу…
Правда, оказавшись у рынка напротив Алексеевских рядов, пришлось притормозить. Я вовремя вспомнил об опустевшем холодильнике, и решил пополнить запасы провизии. Рынок оставил неприятное впечатление. Холодно, темно… и зло. Люди нервные, дерганные, кажется, в глотку готовы вцепиться за один косой взгляд. Да и цены… м-да. Несколько дней прошло, а за деньги оставленные мною в автомастерской, теперь разве что холодильник набьешь. О том, что до начала всей этой свистопляски, за сотню рублей можно было купить высококлассный браслет-коммуникатор, я и вовсе молчу. Впрочем, если я правильно понимаю ситуацию, то виновата в этом не столько инфляция, сколько банальный дефицит продуктов питания. Но от этого не легче…
Затарившись едой и, на ходу сломав руку слишком наглому вору, попытавшемуся вытащить у меня из кармана последнюю наличность, я поспешил покинуть это унылое место…
Проснулся я, когда за окном уже было темно. Часы мерно отстукивали восьмой час вечера, а экран вычислителя на столе успокаивающе сиял зеленоватым светом. Значит, фиксаторы вокруг дома не срабатывали… Да, в отсутствие "визеля" с его СЭП, пришлось ограничиться модернизированной Олей сигнализацией. Что ж, это не надолго. Уже завтра я покину свой дом и… побегу догонять караван.
Поймав себя на этой мысли, я хмыкнул… Звучит бредово. Да и не факт, что мне удастся отыскать следы избегающего дорог и идущего по пересеченке каравана. Скорее уж, я таким образом встречусь с Бестужевыми уже в Костроме…
Мой ужин… или завтрак? Нет, все-таки ужин. Так вот, мой ужин прервало зрелище, которого я раньше никогда не видел. Открытие окна. Произошло это так быстро, что я едва успел отреагировать. В результате, шагнувший было в комнату Скуратов вынужден был замереть на месте с рефлекторно поднятыми руками.
Убрав "рюгер" в кобуру, я тихо выматерился и, кивнув деду, указал ему на место за столом, напротив меня. Он медленно опустил руки и, окинув взглядом мою амуницию, в которую я влез сразу после душа, шагнул к лавке.
- Ну? - Спросил я, подвигая деду наполненную чаем кружку. Грубовато вышло, конечно, но у меня нет никакого желания с ним любезничать.
- Здесь информация по человеку, приславшему к тебе Брюхова… - Дед выудил из-за отворота черного кителя без знаков различия, плотный конверт с засургученной "пустой" печатью, точно такой же, как тот, что цесаревич передал для меня Хромову и, положив его на столешницу, резким движением подвинул конверт ко мне.
- И что? На кой мне это? - Я безразлично пожал плечами.