- Это было все равно, что молотить пшеницу.
- Когда это благородные семейства Макрагга сами молотили свою пшеницу? - поинтересовался Кирон.
- Никогда, - признал Алькад. - Но мне доводилось видеть пикты.
На дисплейных планшетах перед Кироном появились векторы сближения. Алькад умолк, и "Царица Савская" начала спуск в пещерный ангар прямо под огромной цитаделью в сердце долины.
Непрерывно звенели предупреждения об опасности, но Кирон заглушил их, выровняв летающую машину с грохочущей вспышкой торможения, за которой последовал удар, когда посадочные опоры коснулись земли.
Алькад расстегнул удерживающие крепления и вернулся в десантный отсек, где параллельными рядами вдоль центральной линии и фюзеляжа корабля сидели пятьдесят Ультрамаринов. Кирон отключил двигатели, дав "Грозовой птице" прийти в равновесие, а затем открыл запорные механизмы штурмового люка.
Наземная команда бросилась обслуживать воздушную машину, а Кирон отстегнул собственные фиксаторы и закончил последние послеполетные проверки. Он приложил кулак к аквиле на консоли управления, а затем сотворил символ Механикум, дабы почтить и Терру, и Марс.
- Благодарю, - произнес он, и нырнул в десантный отсек. Несомненно, пять отделений собравшихся и готовых к высадке Ультрамаринов, закованных в броню цвета кобальта и слоновой кости, являли собой славное зрелище.
Через опущенную аппарель задувало запахи опаленного железа, горячих двигателей и выбрасываемого топлива. От их пьянящей смеси Кирон перенесся назад в кузницу, к простому удовольствию придания металлу формы.
Собрав контейнеры для оборудования, где хранилась его сервоупряжь, Кирон последовал по аппарели за строевыми воинами, пока чернорабочие посадочной площадки и палубная команда готовили "Грозовую птицу" к следующему вылету.
Дидак Ферон уже ждал их на посадочной полосе, и по лицу центуриона было ясно, что он принес мрачные новости. Низкорожденный бродяга с Калта заслужил высокое положение в легионе благодаря тому, что почти шестьдесят лет назад спас жизнь Таврону Никодему на хребте Териот.
- Неприятные известия, - произнес Ферон, когда легат приблизился к нему.
- Говори, - распорядился Алькад.
- Киприан Девайн мертв, - сказал Ферон, - и это еще не самое худшее.
- Имперский командующий мертв, и это не самое худшее? - переспросил Кирон.
- И рядом не стояло, - ответил Ферон. - Пятьсот миров атакованы, а этот сукин сын, магистр войны направляется к Молеху.
Над матово-стальным корпусом "Валькирии" выли ледяные ветра, которые закручивали призрачные вихри вокруг остывающих двигателей. От передних кромок крыльев и спаренных хвостовых стабилизаторов шел пар, создавая впечатление, будто машина все еще летит. Локен дал Рассуа указание поддерживать в соплах пламя, чтобы не дать им полностью замерзнуть. Доспех не пропускал холод, однако Локен все равно поежился от мерзлого запустения на вершине горы.
Урал тянулся почти на две с половиной тысячи километров от замерзших краев Кара Океаника до древних владений Хазарского каганата. Впереди в дымке смутно виднелся громадный шпиль-кузница горы Народной, окутанный дымом и молниями от грозных подземных дел.
Люди последовательно расхищали богатства этих гор, но никто не мог сравниться с монументальным размахом клана Терраватт. Говорили, что он происходил из того же источника, что и Механикум, и за темную эпоху технологий его теологотехи вырезали в костях Урала храмы, где укрывались от ярости Старой Ночи в полной изоляции, пока само их существование не стало пересказываемой шепотом легендой.
Когда клан Терраватт, наконец, вышел из своего логова под Холат-Сяхылом, они обнаружили, что планету опустошают войны между чудовищными этнархами и тиранами. Когда известие о возрождении Клана разошлось, со всей планеты явились просители их древних чудес, в равной мере предлагавшие сделки, соглашения и угрозы.
Но был лишь один человек, который предлагал больше, чем хотел получить.
Он называл Себя Императором - клан Агаларов насмехался над этим титулом, пока не стали очевидны его огромные познания в давно забытых технологиях. Его готовность поделиться утраченными искусствами привела Клан под его знамя, и из их архивов возникло много оружия, которое привело Старую Землю к Единению. Захороненные ядра памяти древнейших из Агаларов заявляли, что это их технология, а не Марса, вылилась в создание первых прото-Астартес. Механикум полностью отвергал это утверждение.
Локен видел здесь мало следов технологических чудес, только высокий хребет черного камня, окутанный леденящим туманом и бушующими облаками пепла, извергнутыми подземными кузнечными комплексами Дятлова. Лишенные растительности скалы имели острые углы и были совершенно недружелюбны к любой флоре. Локен развернулся на месте, ничего не видя, кроме одинокой посадочной платформы, на которую села "Валькирия".
Он сверился со своим планшетом, по краям которого уже появился узорчатый слой светлой волокнистой пыли.
- Ты уверена, что это здесь? - спросил он.
- У меня глаз охотника. Я облетела Терру от края до края по делам Сигиллита, - четко и отрывисто ответила Рассуа. - Я приземлялась на Семи Братьях много раз, Гарвель Локен, так что да, я уверена: это здесь.
- Тогда где же он?
- Это ты меня спрашиваешь? Он один из ваших. Разве ты не должен быть в курсе?
- Я его никогда не встречал, - сказал Локен.
- Я тоже, так с чего ты решил, будто я знаю?
Локен не стал утруждать себя ответом. Рассуа была смертной, однако даже Локен мог сказать, что она сложнее, чем кажется. Ее аугметика была изящно вплетена в тело, явно отточенное генетическим модифицированием и безжалостным режимом тренировок. Все в ней указывало на совершенство. Рассуа утверждала, что она - простой флотский пилот, провокационно при этом улыбаясь…
Ее невозмутимость, цвет кожи, разрез глаз и глянцево-черные волосы наводили на мысль о генах Панпацифики, однако она никогда не рассказывала о своем происхождении сама, а Локен не спрашивал.
Рассуа отвезла его из Старой Гималазии на северную окраину Урала, чтобы разыскать первого из следопытов Локена, но, похоже, осуществить это было сложнее, чем казалось.
Тот, кого прибыл найти Локен, был из Сынов Хоруса и…
Нет, не был. Он был Лунным Волком.
Он не входил в легион, когда сделал первый шаг на пути к предательству. Стало быть, он не был истинным Сыном, хотя и являлся им генетически, и Локен не знал, как к этому относиться.
Да, одним из его товарищей по Странствующим Рыцарям был Йактон Круз, но они с Вполуха служили вместе на борту "Духа мщения", когда все покатилось в ад. Они оба пережили содеянное заблудшими братьями - то, о чем не мог знать этот воин.
Ветер на мгновение стих, и Локен уставился сквозь неподвижные облака дисперсного вещества, увидев темные силуэты, похожие на примерзших к вершине великанов. Они были слишком высокими для чего-либо живого, и напоминали массивные столпы какого-то громадного святилища, изъеденные за столетия на открытом воздухе.
Он направился к ним, широкими шагами пробираясь по раздуваемому ветром пеплу. Фигуры проступили из облаков, оказавшись гораздо крупнее, чем он подозревал - огромные колонны слоистого камня, похожие на мегалиты туземного храма.
Шесть из них, высотой не менее тридцати метров, были сосредоточены вблизи друг от друга, а седьмая стояла особняком, словно изгой. Часть была узкой возле основания, затем расширялась, словно наконечники копий, и снова сужалась у вершины. Дувший сквозь них ветер издавал похоронный вой банши, от которого у Локена заныли зубы.
В шлеме загудели помехи - побочный эффект наэлектризованного воздуха из-за непрерывной работы под горами промышленного комплекса. Локен услышал посвистывания, щелчки и хлопки искажений, а также нечто очень похожее на тихое дыхание.
- Гарви…
Локен узнал голос и развернулся, словно ожидая увидеть, что позади него его павший товарищ Тарик Торгаддон. Однако он был совершенно один. Даже очертания "Валькирии" стали неразличимы в тумане.
Он уже не был уверен, слышал ли голос или же тот ему пригрезился. Именно призрак убитого друга убедил Локена покинуть убежище в лунном биокуполе. Воспоминание угасало, словно стихающее эхо далекого сна.
Происходило ли такое вообще, или же это было отражение вины и стыда в раздробленных осколках истерзанной души?
Локена откопали из-под руин Исствана III сломленной оболочкой человека, одержимой иллюзиями и призрачными кошмарами. Гарро вернул его на Терру и дал новую цель, но в силах ли кто-то из людей возвратиться из подобной бездны без шрамов?
Ему потребовалось мгновение, чтобы успокоиться - на пределе слышимости блуждали слабеющие перешептывания. Локен узнал их, и у него перехватило дыхание.
Он уже слышал подобное.
На Шестьдесят Три Девятнадцать.
На Шепчущих вершинах.
Перед глазами у Локена, словно сбивчивая пикт-трансляция, промелькнуло ужасающее преображение Джубала, и его рука легла на кобуру с болт-пистолетом. Большой палец отжал защелку крышки. Локен не ждал, что придется доставать оружие, однако ему стало спокойнее уже от того, что ладонь покоится на рифленой рукояти.
По мере продвижения через колоссальные скальные формации шквал помех визжал и трещал в такт пепельной буре. Усиливалось ли искажение из-за колонн или же было побочным эффектом расположенных под ним сотен кузнечных святилищ?
Помехи резко прекратились.
- Ты знаешь, где находишься? - произнес низкий голос с гортанным акцентом, которому придавали жесткости небные нотки и резкие гласные.
- Тарик? - спросил Локен.
- Нет. Отвечай на вопрос.
- Урал, - сказал Локен.
- Конкретно эта гора.
- Я не знал, что у нее есть название.
- Она называется Маньпупунёр, - произнес голос. - Мне говорили, что на каком-то мертвом наречии это значит "маленькая гора богов". Кланы утверждают, что это окаменевшие трупы Семерых Нерожденных.
- Пытаешься напугать меня старыми легендами?
- Нет. Ты понял, что именно здесь мы родились? - продолжил голос. - Разумеется, не в буквальном смысле, но первая порода транслюдей была создана под этой горой.
- Об этом я не знал, - ответил Локен. - Где ты?
- Ближе, чем ты думаешь, но если хочешь потолковать лицом к лицу, тебе придется меня отыскать, - сказал голос. - Если тебе это не удастся, мы не станем говорить вообще.
- Малкадор сказал, что ты мне поможешь, - произнес Локен. - Он ничего не говорил насчет того, что нужно будет проявить себя.
- Этот хитрый старик много чего не рассказывает, - отозвался голос. - Ну а теперь поглядим, так ли ты хорош, как утверждает Круз.
Голос растворился в нарастающем хаосе помех, и Локен прижался к ближайшей каменной колонне. Гладкий на открытых ветру местах и покрытый воронками от многовекового воздействия разъедавших скалу атмосферных загрязнителей, каменный массив был огромен и нависал сверху, будто нога титанической боевой машины.
Локен осторожно высунул голову за скругленный угол, переключая различные перцепционные режимы. Ни один из включавшихся в шлеме спектров не мог проникнуть сквозь туман. Локен подозревал, что маскировочные свойства были приданы ему сознательно и искусственно.
Впереди что-то двигалось. Едва заметная тень воина в капюшоне, державшегося с самодовольной уверенностью в себе. Локен отступил от скалы и бросился следом. Ломкий сланец на земле делал невозможным скрытное перемещение, однако эта помеха работала и против его врага. Локен добрался туда, куда, по его предположениям, ушла тень, но там не было никаких следов добычи.
Мгла вздымалась и волновалась, и угловатые башни Семерых Нерожденных проступали в тумане, словно приближаясь и удаляясь. В помехах вокса вздыхали перешептывающиеся голоса - имена и длинные списки чисел, подсчет того, что уже давно умерло. Эхо прошлого, смытого катастрофической волной войны и забвения.
Было ничего не разобрать, но звук задевал струну печали внутри Локена. Он продолжал сохранять неподвижность, отсекая голоса и пытаясь расслышать характерный звук скрежета брони по камню, шагов по гальке. Что-то, что может выдать скрытое присутствие. Он не питал на этот счет особой надежды, принимая во внимание, кого ему нужно было здесь найти.
- Ты позабыл, чему тебя учила Хтония, - произнес голос.
Он булькал сквозь помехи в шлеме. Не было смысла отслеживать местонахождение.
- Возможно, ты помнишь немного больше, - отозвался Локен.
- Я помню, что там либо убивал ты, либо убивали тебя.
- И здесь так же? - спросил Локен, двигаясь медленно и тихо, насколько мог.
- Я не собираюсь тебя убивать, - сказал голос. - Но ты здесь, чтобы попытаться убить меня. Не так ли?
Проблеск движения в тумане справа. Локен не отреагировал, но аккуратно изменил направление движения в ту сторону.
- Я здесь, потому что ты мне нужен, - произнес он, наконец-то поняв, что это за место. - Странствующие Рыцари? Это здесь ты учил их становиться серыми призраками, верно?
- Я учил их всех, - ответил голос. - Но не тебя. Почему?
Локен покачал головой.
- Не знаю.
- Потому, что ты - воин, который стоит на свету, - сказал голос, и Локен не смог определить, означали ли эти слова восхищение или же насмешку. - Мне нечему тебя учить.
Под прикрытием гигантского каменного столпа стояла размытая фигура воина в капюшоне, уверенного, что его не видят. Локен удерживал ее в поле бокового зрения, перемещаясь так, словно не знает о ее присутствии. Он приблизился на расстояние пяти шагов. Шанса лучше не будет.
Локен прыгнул на источник дразнящего голоса.
Силуэт человека в капюшоне распался, словно пепел под ударом бури.
- Туда, Гарви…
Локен крутанулся на месте - как раз вовремя, чтобы увидеть остаточную тень человека, движущегося по вершине между двумя из Семерых Нерожденных. Он на мгновение заметил кожу, татуировку. Это не человек в капюшоне.
Чей же голос он слышал? Он гоняется за призраками?
Легенды о Нерожденных были безвкусными страшилками, полными вопиющих гипербол, наподобие тех, что упомянуты в "Хрониках Урша". В них говорилось о призрачных армиях теней-убийц, порожденных туманом духов и кошмаров, что пробивают себе путь наружу из черепов людей, однако все это не являлось проблемой для Локена.
Здесь ему противостояли трещины в собственной памяти и бесшумный охотник.
- Ты возвращаешься назад, верно? В логово Луперкаля.
Локен не стал впустую сотрясать воздух, изумляясь, откуда уже известна цель его задания. Вместо этого он решил подстегнуть тщеславие оппонента.
- Ты прав, - произнес он. - И чтобы попасть туда, мне нужна твоя помощь.
- Попасть туда - это легкая часть. Проблемой будет оттуда выбраться.
- Меньшей проблемой, если ты ко мне присоединишься.
- Я не имею привычки отправляться на самоубийственные задания.
- Я тоже.
Ответа не последовало, и Локен прикинул свои варианты.
Насколько он мог судить, таковых было два: как идиоту наощупь бродить вокруг окутанной туманом вершины или уйти ни с чем.
Его испытывали, но испытания работали лишь в том случае, если оба их участника стремились к одной цели. Локен уже участвовал однажды в игре, не зная ее правил. Волчий Король обыграл его, чтобы что-то узнать о его характере, но тут казалось, что кому-то нравится его унижать.
Если Локен не мог играть по чужим правилам, то играл по своим. Он повернул к "Валькирии". Летающая машина была неразличима в тумане, однако на визоре мягко светился значок сигнала ее передатчика. Прекратив делать вид, будто обыскивает вершину, он демонстративно зашагал назад, к штурмовому транспорту.
- Малкадор и его агенты обстоятельно набирали Странствующих Рыцарей, - произнес Локен. - Нет недостатка в воинах, которых я могу своевременно собрать для нашего задания.
Он услышал тихие шаги по сланцу, но не купился на эту явную приманку. Из тумана возникла "Валькирия", и Локен переключил вокс на канал Рассуа.
- Запускай двигатели, - сказал он. - Мы уходим.
- Ты его нашел?
- Нет, но следи за мной своим глазом охотника.
- Принято.
Шаги раздались снова, прямо за спиной.
Локен резко развернулся, одним плавным, экономным движением вытаскивая оружие и прицеливаясь.
- Не шевелись, - произнес он.
Однако там никого не было, и, прежде чем Локен успел среагировать, в тыльную сторону его шлема уперся пистолет. Боек отошел назад с резким щелчком смазанного металла.
- Я ждал от тебя большего, - произнес голос по ту сторону оружия.
- Нет, не ждал, - отозвался Локен, опуская свой пистолет.
- Я ожидал, что ты будешь пытаться немного дольше перед тем, как сдаться.
- А я бы тебя нашел?
- Нет.
- Тогда какой смысл? - спросил Локен. - Я не участвую в сражениях, которых не могу выиграть.
- Порой сражения не выбираешь.
- Но можно выбрать то, как сражаться, - сказал Локен. - Рассуа, как там твой глаз охотника?
- Я его держу, - отозвалась Рассуа. - Только скажи, и я могу всадить ему в ногу бронебойный турбоснаряд. Или в голову. Решать тебе.
Локен медленно повернулся к человеку, которого прибыл разыскать. Тот был закован в покрытую воронками и рубцами серо-стальную броню без знаков различия, не носил шлема, а бородатое лицо покрывала пыль. Правый глаз окружала татуировка в виде символа дракона - знак Чернокровных, одной из самых жестоких банд убийц Хтонии.
Локен увидел такие же массивные черты лица, как у него самого.
- Севериан, - произнес он, разводя руки. - Я тебя нашел.
- Сдавшись, - сказал Севериан, - изменив правила охоты.
- Уж ты-то должен знать, что так и дерется Лунный Волк, - ответил Локен. - Пойми своего врага и сделай все, чтобы его повергнуть.
Воин ухмыльнулся, продемонстрировав испачканные пеплом зубы.
- Думаешь, твоя подружка-убийца сможет в меня попасть? Нет.
- Если не она, то я, - произнес Локен, поднимая пистолет.
Севериан покачал головой и бросил в направлении Локена что-то, блеснувшее серебристым металлом.
- Вот, - сказал он. - Они тебе понадобятся.
Локен инстинктивно потянулся вверх, и Севериан отступил от него.
- А я-то так на тебя надеялся, Гарвель Локен.
Туман сомкнулся вокруг него, словно плащ.
Локен не стал пускаться в погоню. Какой смысл?
Он раскрыл ладонь, чтобы посмотреть, что же ему бросил Севериан.
Два мерцающих серебристых диска. Сперва Локен решил, что это медальоны ложи, но затем перевернул их и, увидев, какие они гладкие и зеркальные, понял, что это такое.
Монеты-зеркала Хтонии. Символы, что кладут на веки умершим.