В Добрии принято было любое дело приурочивать к ударам колокола - будь то охотничья вылазка, трапеза или отход ко сну. Ни механических, ни солнечных, ни каких других часов здесь не существовало - зачем, если в каждом городе есть советники-толмачи, всегда знающие точное время и возвещающие о нём согражданам? Но едва Древец исчез за излучиной, едва умолк гул колокола на его звоннице, время на лодье остановилось. Когда причаливать к берегу для трапезы, когда устраиваться "на спание" - смешное слово, но не ночлегом же называть это занятие в мире, где и ночи-то не было? - решала Огница. Она старалась угадать, который час, но выходило у неё скверно. На второй день плавания это сделалось очевидным для всех: время трапезы подошло и минуло, не только матросы, но и стражники зароптали недовольно, а девушка молчала. Задумалась о чём-то, глядя на песчаные отмели, тянущиеся вдоль берега?
В конце концов Максим не выдержал. Хоть на обед опять суп-пюре обрыдлый будет, криссовскими машинами невесть из чего и где сделанный - не в Отстойнике ли?! - а в животе-то бурчит! Он повернулся, толкнул локтем в бок соседку. Буркнул:
- Ты что, народ кормить не собираешься?
Огница оторвалась от своих дум-фантазий, смерила его насмешливым взглядом.
- Проголодался?
- Не я один. Ты время просрочила, о-го-го на сколько! Я же его чувствую, а ты нет.
Огница перестала улыбаться. Нахмурилась, посмотрела на спины стражников впереди, на матросов. Помолчав, тихо спросила:
- И сколько я просрочила?
- Два часа и ещё половину. Я могу в минутах и секундах сказать, но ты всё равно не поймёшь.
- Вот незадача… А вчера? Вчера я вовремя лодью останавливала?
- Почти.
Огница приподнялась, крикнула сидящему на носу шкиперу:
- Причаливаем! Трапезничать пора.
По лодье прошёл удовлетворённый гул. "Давно бы так, а то кишки к спине прилипают", - донеслось с матросских лавок. Лицо Огницы стало пунцовым. Будто оправдываясь, она шепнула Максиму:
- Я первый раз старшей плыву. Не думала, что время считать так трудно.
Максим покосился на неё. И вдруг предложил, сам не зная почему:
- Если хочешь, я тебе подсказывать буду.
Девушка отвернулась. Но когда он решил уже, что это отказ, кивнула. Тихо произнесла:
- Хочу.
Для второго спания они причалили у небольшой заводи с широким песчаным пляжем. Едва выгрузились на берег, как матросы принялись сбрасывать с себя одежду, полезли купаться. Вода в заводи была тёплая и прозрачная-прозрачная, дно видно до самого киля лодьи.
Огница посмотрела на плещущихся матросов, подумала. И приказала Максиму:
- Пошли со мной!
- Куда? - удивился он.
- Пошли, здесь недалеко.
Они в самом деле недалеко отошли. Так, чтобы прибрежные кусты да заросли камыша скрыли их от купающихся матросов и стражников, присматривающих за Шуром и Гуней. В этом месте тоже был песчаный пляж, только узенький. Огница подошла к воде, присела, тронула её рукой. Объявила неожиданно:
- И мы искупаемся, а то уже чешется всё.
И прежде, чем Максим успел удивиться, развязала кушак, сняла куртку. Он не знал, что и делать. Отвернулся, потом покосился на неё, снова отвернулся. Нижнее бельё в Добрии не носили.
- Ты чего стоишь? Купаться не собираешься? - поторопила Огница.
Окунуться хотелось. Пусть криссовская одежда действовала получше дезодоранта, убивая запах пота и дезинфицируя кожу, но заменить купание она не могла. Но так, вдвоём с девчонкой…
Максим нехотя стащил рубаху, начал развязывать шнуровку на мокасинах.
- Что ты так долго возишься?
Огница уже стояла по грудь в воде, внимательно разглядывала его. Снять штаны под её взглядом казалось немыслимым. И тут она поняла причину его медлительности, рассмеялась:
- Ты что, голых женщин никогда не видел?
Максим почувствовал, что краснеет.
- Вот ещё… Конечно видел!
Конечно видел. В интернете и в кино. Но в реальности, тем более, близко - не приходилось. Подумаешь!
Максим решительно сдёрнул штаны, побежал к воде, прикрываясь ладонями. Огница захохотала пуще прежнего. Он попытался отплыть от неё подальше, но девчонка бросилась наперерез, стала в двух шагах перед ним. В этом месте ей было по шею, а Максим еле пальцами дна доставал.
- Макс, а сколько тебе лет?
- Шестнадцать… семнадцать, - вполне возможно, что день рождения он пропустил со всеми этими приключениями.
- Семнадцать? - удивилась девушка. - Я думала, ты младше. И мне семнадцать исполнилось два больших дня назад.
Максим тоже уверен был, что младше её. Хотя, может так и есть? Как сравнить, если он возраст меряет земными годами, а она - добрийскими?
- Что жены у тебя не было, это понятно, - продолжала рассуждать Огница. - А невеста была?
Он старался не смотреть, но вода была такая прозрачная! Веснушки у девчонки были не только на лице, но и на руках, на плечах. Даже на груди! На маленьких, упрямо торчащих в разные стороны грудках с розовыми сосками…
Он оттолкнулся от дна, поплыл в сторону. Девушка тут же последовала за ним:
- Почему ты не отвечаешь?
- Тебе не всё равно? Чего привязалась?
- Интересно. А что в этом такого? Я вот могу сказать - у меня жениха нет. Не нашла пока подходящего.
- Ну и радуйся! - рявкнул сердито.
Было ясно, что поплавать всласть не получится. Рыжая прилипла со своими вопросами, хуже липучки. Это во-первых. А во-вторых: как тут поплаваешь, когда она крутится перед самым носом, а на тебе плавок нет!
Максим выбрался на берег. И вдруг сообразил, что одежда девушки прямо у него под ногами! И оружие. Схватить станнер, припугнуть эту "купальщицу", затем уложить стражу, освободить Гуню и Шура…
Станнер с собой Огница не взяла, а ножи - это разве оружие? Максим вздохнул и побрёл к кустам, возле которых раздевался.
У криссовской одежды было ещё одно приятное свойство - влагу она впитывала лучше, чем махровое полотенце. А если под дождь попадёшь, то наоборот, не промокала. Он размышлял об этом, натягивая шорты, завязывая мокасины. И когда за рубахой потянулся, об этом думал. Приподнял…
Под рубахой лежала, свернувшись в клубок, змея. Длинная, зелёная, почти не различимая в траве. Стоило взять одежду, как она вздрогнула, приподняла свою маленькую головку, зашипела, показывая язычок. Круглые, жёлто-коричневые глаза уставились на Максима. И он понял мгновенно - сейчас бросится!
Всё совершилось в долю секунды. Змея не успела сделать бросок, Максим не успел испугаться. Свистнул, рассекая воздух, нож, вонзился в землю. Отрубленная зелёная головка упала в траву, хвост змеи дёрнулся, выпрямился, вновь свился в кольцо. Несколько раз вздрогнул в предсмертных конвульсиях, но уже вяло.
Огница стояла в десяти шагах. Одеться она не успела. Тело её, влажное, бело-золотистое, светилось в лучах пробивающегося сквозь листву солнца.
- Зелёная мамба, - кивнула она на змею. - Опасная. Противоядия нет, только в Задвери можно вылечить. Но отсюда в Задверь добраться не успеешь, раньше дух испустишь. Так что в следующий раз будь осторожней.
Улыбнулась, резко дёрнула головой, отбрасывая с лица мокрые рыжие волосы. Максим поспешно отвернулся. Как будто он уже не разглядел её всю, до самых пальчиков.
На следующий день для третьей, как принято в Добрии, самой обильной трапезы, лодья причалила у подножья крутого косогора, поросшего редким невысоким кустарником, с жёлтыми проплешинами обнажившейся скальной породы. Такого высокого холма Максим здесь прежде не видел. Захотелось немедленно забраться на самую вершину, узнать, что там, за ним? Не дожидаясь, пока спутники выгрузятся на берег, он бросился к склону, начал карабкаться вверх.
- Макс, ты куда?! - закричала встревожено Огница.
Он ухмыльнулся злорадно. Ага, испугалась! Что теперь будешь делать? Стрелять в спину? Подумал, что с этой стервозы станется. Оглянулся, крикнул в ответ:
- Я не далеко! Хочу поглядеть сверху!
Вид с вершины холма открывался такой, что дух захватывало. Прямо под ногами текла река, у берега стояла крошечная, точно игрушка, лодья, копошились муравьи-люди. Да и сама река не казалась с высоты такой уж широкой. Вон он, противоположный берег. Весь зарос лесом, ничего не разглядеть, сколько ни старайся.
По другую строну вид был иной. Холм полого уходил вниз, к узкой речушке, вливающейся в Мотецу, к маленькому посёлку на её берегу. Весь этот склон до самого посёлка был одним громадным зелёным лугом с торчащими кое-где маленькими светлыми рощицами. На лугу, в полусотне шагов от Максима, паслось стадо коз в три десятка голов. Мальчишка лет десяти-одиннадцати, сидел под невысокой осинкой, вырезал какую-то деревяшку. Увидел пришельца, уставился на него с интересом. Но тот смотрел не на пастуха, не на коз, не на посёлок. На то, что было гораздо дальше. Он смотрел на горизонт, к которому уходила равнина. Вернее, на то, что было вместо горизонта. Далеко-далеко, так, что пониматель в голове отказывался сообщить расстояние, тянулась размытая, словно растворяющаяся в небе сине-зелёная полоса. Она не была похожа ни на горы, ни на далёкие тучи. Она вообще ни на что не была похожа!
Максим смотрел на полосу, поглотившую горизонт, открыв рот. Лишь когда мальчишка-пастух окликнул его, опомнился:
- Доброго дня! Там лодья приплыла, да?
- Ага, - Максим оглянулся на него. Спросил, показывая на полосу: - А это что такое?
- Где? - мальчишка даже встал, пытаясь понять, на что ему показывают. Понял, пожал плечами: - Так это же океан!
- Океан? - не понял Максим. - Какой океан?
- Обычный. Из какого Мотеца вытекает.
- А-а-а… А почему он вверху, на небе?
Мальчишка рассмеялся.
- Он не вверху. Это так кажется, потому что мир плоский. Ты, наверное, не здешний? Разве у вас не так?
- У нас не так, - неуверенно кивнул Максим. - Земля круглая, а не плоская.
- Может, Земля и круглая, но Добрия - плоская, это точно. Потому горизонта у нас не бывает. Вот!
Максим не знал, что и возразить. Планеты не плоские, а круглые, это каждому известно… Или некоторые всё-таки плоские? Или, скажем, квадратные?..
Внезапно будто щёлкнуло в голове, отодвигая эти размышления в сторону. Он уставился на мальчишку:
- А ты откуда знаешь о горизонте, если его не бывает? И о Земле?!
Лицо пастушка расплылось в самодовольной улыбке:
- Мне дедушка рассказывал. Знаешь, кто мой дедушка? Инженер!
- Какой инженер?
Теперь пришёл черёд удивиться мальчишке:
- Ты не слышал об Инженере?! Откуда же ты приплыл? Инженер родился на Земле, там бывает эта, как её… ночь! Когда темно везде и на небе не одно солнце, а много, только маленькие.
У Максима дыхание перехватило от такой новости.
- Где… где твой дед?! Мне нужно с ним поговорить, срочно!
- Понятно, где, - мальчишка снова пожал плечами. - У себя в Задвери. Он же Главный Хранитель! Ты можешь пойти туда, если у тебя в голове…
Он не успел договорить - по косогору поднялась Огница. И с налёта накинулась на пацана:
- Ты что языком тут треплешь?! Марш своих коз пасти, пока я тебе уши не пообрывала!
У неё аж искры из глаз сыпались, так она разозлилась. Мальчишка мигом съёжился, подхватил свою котомку, деревяшку, побежал к козам. А Огница развернулась к Максиму, приказала:
- Пошли к лодье!
Но Максим был разгневан не меньше, чем она. Сжал кулаки, подступил к девушке:
- Так значит, звёзд нет? Так значит, у меня мозгач в голове испортился?! Почему ты мне не сказала об Инженере?!
- Да, нет никаких звёзд, это сказки! А Инженер такой же умалишённый, как и ты!
- Умалишённый? Главный Хранитель Задвери?
Они стояли набычившись, сжав кулаки, словно собирались хорошенько отмутузить друг друга.
- Да, умалишённый! Ты знаешь, что он сделал? Он тоже пришёл в Добрию из мира, где зелёные командуют. Очень давно, ещё когда мой отец грудь кормилицы сосал. Пожил у нас немного, жену взял. И всё время сказки свои рассказывал! Ему многие поверили. Три десятка мужчин за ним ушло, когда он звёзды искать отправился. И все сгинули! И Инженер этот сгинул… думали, что он сгинул. Времени-то сколько минуло! Его сын сам отцом стал, внуки вон выросли. Но в прошлом году он вдруг в Задвери объявился.
- Если так всё было, как он Главным Хранителем сделался?!
- Потому что он Инженер! Он такие секреты знает, о каких никому другому не ведомо. Мы с коротышками много лет воевали - они хоть и мелкие, но упёртые. И много их! Мы почти проиграли, как тут Инженер объявился, и заставил их перемирие заключить. Понял, кто он такой?
Она замолчала, перевела дыхание. Но кулаки не разжимала. И Максим не разжимал.
- Мне нужно с ним поговорить, - буркнул упрямо.
- Нет!
- Почему? Твой отец хотел разрешить мне в Задверь идти.
- А я не разрешу!
- Да почему?!
- Я не хочу, чтобы ты сгинул как те, кто Инженеру поверили!
- Тебе что до того, сгину я или нет? И вообще, отвяжись от меня, поняла? Дура!
Огница скривила губы, собираясь в ответ бросить что-нибудь резкое и обидное. Но вместо этого… Максим не сразу поверил: из глаз девушки брызнули слёзы!
- Сам дурак!
Она закрыла лицо рукавом, отвернулась и начала поспешно спускаться к лагерю.
Когда они причалили следующий раз - для последней трапезы и спания, - Максим украдкой, чтобы стражники не обратили внимания, рассказал Шуру и об океане, и об Инженере. Лишь о том, что Огница ревела, как обычная земная девчонка, умолчал.
Шур выслушал не перебивая, не переспрашивая. На лице сфинкса эмоции не отражались, потому понять, о чём он думает, было невозможно. Но когда Максим закончил рассказ, он тряхнул гривой и сообщил:
- Завтра, во время первого же перехода, мы с Гундарином уходим с лодьи. Ты идёшь с нами?
- Да… А стражники?
- С четырьмя кинжалами я справлюсь. Ты сможешь отобрать станнер у девушки?
- Смогу, - поспешно кивнул Максим. - Но её придётся увести с собой. У неё же браслет Рен-Рендука, она меня выследит.
- Девушку с собой не надо. Браслет заставим отдать.
- А если она не отдаст? Насильно же не снимешь?
Шур не ответил и так посмотрел, что повторять вопрос Максим не осмелился. Даже представить, как сфинкс будет снимать говоритель с руки Огницы, не осмелился.
Но Шур был прав - если они решили сбежать, то откладывать некуда. Лодья уносила их дальше и дальше от уводящих дверей, и что их ждёт в Окресте, неизвестно. Гуню в любом случае ничего хорошего там не ждало. Нет, Максим не колебался в своём решении бежать вместе с друзьями… если бы не этот таинственный Инженер! Однако в том, что Огницу удастся переубедить, он очень сильно сомневался. Судя по всему, в Задверь ему не попасть.
Он ошибался.
Глава 6, в которой выясняется, кто такие настоящие герои
- Макс, просыпайся! Война!
Максим открыл глаза, затем рывком сел. Переспросил, подумав, что ослышался:
- Война? С кем?
- Война в Задвери! На нас зелёные напали.
Новость догнала путешественников в виде гонца из посёлка, который они миновали накануне. А туда она прилетела, привязанная к лапке почтового голубя. Потому подробностей не знал никто. Но приказ был: всем стражам, свободным от караульной службы, всем князьям со своими дружинами, всем толмачам - немедленно прибыть в Главец, ближайший к Задвери город. Для Огницы сей приказ означал, что плавание в Окрест отменяется.
- Возвращаетесь в Древец, - сообщила она Максиму. - Я вас высажу по дороге. Не до вас теперь.
- А война долго продлится?
- Да откуда я знаю?! Мы с зелёными прежде не воевали. Я их и не видела никогда! - Огница развернулась, пошла к сходням.
Тут же к Максиму шагнул Шур, положил руку на плечо:
- Наши планы меняются. Война - это хорошо. Стражей будет мало, убежать легче. К двери подойти легче.
Максим хотел возразить, что война - это вовсе не хорошо. Но им не позволили продолжить разговор. Стражи подступили, вынуждая идти на лодью.
Его усадили на привычное место - рядом с Огницей. Та была хмурая, сердитая. И, кажется, испуганная. Прошёл час, прежде чем он решился заговорить с ней:
- Скажи, а раньше криссы в Задвери появлялись? Или в Добрии?
- Я же тебе говорила - нет! Ума не приложу, что им понадобилось!
- Так может, они ничего плохого не хотят?
- В послании было - "война"! Ты знаешь, что такое война? Я знаю. Мы много больших годов воевали с коротышками. А зелёные - не коротышки, они в Задвери всё знают. Да они её и построили! Теперь каждый человек, умеющий повелевать их вещами, на счету будет. Каждый тиун, каждый толмач…
Максима осенило. Вот она, законная возможность попасть в Задверь, увидеться с Инженером! Он поспешил напомнить:
- Я тоже толмач.
- Какой ты толмач! - отмахнулась Огница. - Ты половины человеческих слов не знаешь.
- Зато вещами криссов я управлять умею. У меня же в голове мозгач! И у Шура, и у Гуни…
Огница продолжала хмуриться.
- Нелюдям в Задвери делать нечего. Может, они шпионят для зелёных? Может, и ты шпион?
Но уверенности в её голосе не было.
- Тогда и Рен-Рендук может шпионом оказаться! - парировал Максим. - А вы ему сразу поверили.
Девушка помолчала немного, нехотя кивнула:
- Ладно, поплывём вместе в Главец. Там решат, как с вами быть.
О том, что судьбой пленников она будет распоряжаться сама, Огница более не заикалась.
Течение, напряжённая работа гребцов, а под конец и попутный ветер помогли добраться до цели за девять дней.
Город был раз в пять больше Древца и выглядел куда солидней. Крепость из белого камня, мощённые брусчаткой улицы, тянущиеся на добрых полкилометра причалы - и везде сновали дружинники в бронежилетах и кольчугах, с палашами, копьями, арбалетами. Они делали город похожим на встревоженный улей. Местные жители, напротив, предпочитали отсиживаться по домам. Тревога, страх, непонимание происходящего буквально витали в воздухе.
Первоначально криссы объявились на территории, принадлежащей олли. Налетели, словно рой больших зелёных мух, вытеснили коротышек из Задвери, заставили бежать в свой мир. Затем принялись за людей. Хранители были готовы к нападению, послали в Добрию за подмогой. Первые отряды стражников вошли в Задверь, хранители и самые умелые из тиунов добыли для них оружие. Так что криссов встретило умело организованное сопротивление. Первые их рои были рассеяны, отброшены назад.
Но криссы - не олли, с ними не договоришься о перемирии. Они вообще не вели переговоров. Они поставили ультиматум: люди должны подчиниться, сложить оружие, доверить им свою жизнь и судьбу, - и не хотели от него отказываться. Естественно, люди подчиняться отказались. Война обещала стать затяжной, тяжёлой, хоть и не такой кровопролитной, как война с коротышками - ни ножей, ни арбалетов у криссов не было. А станнер отбивает мозги лишь на время. Если враги не доберутся до подстреленного, не утащат, то он очнётся, как ни в чём не бывало.