- Дай ребятишкам продохнуть на воздухе да на солнце погреться после твоего сырого монастыря. Мне охранники на улице сказали, что ты их тут уже третий час без перерыва мурыжишь. - Засоль улыбнулся и недвусмысленно встряхнул мешочком с монетами.
- Ох и всыплю я постовому уряднику за басурманина в православном храме, - рассмеялся Серафим.
- Аллах за это не прогневается. Да и почтенный Иисус едва ли против, иначе как бы я тут оказался?
- Ну ладно, полегче. Дети. - Учитель хлопнул в ладоши. - Отдохните пока. Наш гость явился с серьезным разговором.
* * *
Старинные каменные ступени вели в темный и мрачный подвал монастыря. Мало кто хаживал здесь. Сейчас по ним шаркали сандалии настоятеля и пыльные ботинки рейтара.
Первым шел Серафим с горящей лампадой в руке.
- В карты автомат проиграл? Ну ты, брат, лошара, - веселился монах.
- Да ладно тебе, - отмахнулся Мустафа. - С кем не бывает.
- С теми, кто не грешит соблазном азартных бесовских игр.
- Все мы грешные, один ты святой.
Они подошли к дубовой двери с закругленным верхом. На ней висел внушительный амбарный замок, изготовленный еще до Великой Смуты. Монах громыхнул висевшей на поясе связкой ключей, нашел нужный. Они проследовали в широкий коридор с новыми дверями по обе стороны. Серафим отворил первую, и оба оказались в просторном помещении с низким потолком, заставленном большими ящиками. То, что висело на стенах, плохо сочеталось с местом хранения - монастырем. Снаряженные лентами пулеметы. Гранатометы разных марок. Бронежилеты. Мечи и сабли. Снайперские винтовки.
- Ну, чего изволишь? - спросил монах, выжидающе глядя на гостя.
- Мне бы уложиться в пятнадцать серебряных монет, нужен калибр пять сорок пять, - ответил Мустафа. - И желательно непользованные.
- Так. - Серафим взглянул на ящики. - Ну, есть "калаши". Советского производства, двенадцать серебряных. Произведенные в Эрэфии стоят одиннадцать. Китайские - по семь. Есть мудреные стволы китайской же разработки, но как раз под этот патрон. Стоят девять. Наши "калаши" с подствольником - по четырнадцать. Есть, кстати, "абакан". Ни разу из него не стреляли. Тоже с гранатометом, но стоит двадцать.
- А без патронов?
- Так они все без патронов продаются. За патроны отдельная плата.
- Побойся бога, Серый.
- Вот только проповедей мне не читай, - поморщился монах.
- Грех это. Мало того что торгуешь в святой обители, так еще и оружием.
- И что есть оружие? Это всего лишь предметы. Убивают не автоматы и не пули, а руки. Человек, нажимающий спуск. Не нравится - ищи дешевле.
- Да нет, - улыбнулся Мустафа. - Я знаю, что здесь гарантия качества.
- "Наскок" намечается?
- Возможно. Пока не разобрался. Ваши казаки передали, что Полукров меня срочно ищет. Может быть, дело и намечается. Да и вообще, сам знаешь: рейтар без оружия - все равно что имам без штанов.
- А вот нехрен в азартные игры играть. Ладно. Тебя и братков твоих давно знаю. Уверен, что не во зло все это. Отдам "абакан" за твои пятнадцать. Но, прости, без маслят.
- Знал ведь, что на твое великодушие можно рассчитывать.
- Вот и пользуетесь все моим великодушием, ироды.
Серафим поставил лампаду на один из ящиков. Открыл тот, что стоял рядом, и извлек черневший вороненой сталью автомат. Перекрестил его, приговаривая:
- Храни берущего тебя во владение от погибели и соблазна напрасной крови. Неси воздаяние, угодное Всевышнему. Дай ему силы не лишать жизни, ежели не будет на то воли Божьей. - Затем протянул "абакан" покупателю. - На. Держи. Будешь выходить - повесь за спину, поперек тела. Ствол должен торчать справа, а приклад над левым плечом. Это знак охране, что честно куплен, а не стырен подло.
- Да ладно, их старший знает меня.
- Порядок есть порядок.
Мустафа повесил оружие, как велел монах. Затем протянул мешочек с монетами.
- Возьми. Проверь, пересчитай.
- Да ты меня вообще за барыгу держишь, некрещеный? - усмехнулся Серафим. - Тебе я верю.
И тем не менее он стал пересчитывать монеты.
* * *
Распряженные лошади паслись в сторонке, отдыхая от телег, в которых приехала на учение детвора и охранники, обеспечивавшие их безопасность. Один из казаков засел с биноклем и снайперской винтовкой в колокольне монастыря. Двое пасли лошадей, отгоняя от них кровососущих насекомых. Еще двое собирали в ближайших кустах ягоды, действуя по принципу: одну в рот, одну в плетеную корзину. В телеге на соломенной подстилке дремал урядник. Он лишь приподнял голову, когда услышал гомон детей, вышедших из монастыря на внеплановый перерыв.
Детвора обступила черный мотоцикл с коляской. Кто-то из мальчишек понахальнее нашел смелость даже оседлать его и дергать руль.
Мустафе эта картина не очень понравилась. Для рейтаров мотоцикл являлся чем-то намного большим, нежели просто транспортным средством. Это было нечто сокровенное и одушевленное, заслуживавшее ревностного отношения.
- Саня! Сань! Я же просил! - окликнул урядника Засоль, сокрушенно разводя руками.
Старший приподнялся в телеге и взглянул на гостя, затем - на облепившую мотоцикл детвору.
- Ну а что, - проговорил он, - рейт на месте. Никто его не украл.
- Иди ты! Тек, дети. - Мустафа хлопнул в ладоши, стараясь выглядеть как можно более доброжелательным. - Пустите. Мне ехать пора.
Дети тут же отошли от мотоцикла, встали полукругом и прекратили галдеть. Они с интересом наблюдали, как Мустафа усаживается, чем-то щелкает, потом привычным движением бьет подошвой по кикстартеру, заставляя мотор зарычать.
- Покеда! - махнул рукой рейтар, и мотоцикл тронулся с места.
Дети проводили его взглядом, о чем-то переговариваясь и обсуждая сам мотоцикл, внешность его владельца, запах выхлопных газов и агрессивное урчание мотора.
Из приоткрытой двери послышался голос Серафима:
- Отроки! Перерыв окончен! Давайте обратно на занятие!
- Батюшка, а кто это был? Рейтар? - спросили дети уже в зале.
- Истинно так. Самый что ни на есть рейтар.
- Ух ты! А расскажите про них!
Серафим огладил бороду.
- Ну а что, собственно, рассказать? Рейтары, их еще по старинке байкерами кличут… Но вы не путайте их с псами или ренегатами. Они тоже на мотоциклах катаются и в черное одеты. Но те разбойники, а рейтары - рыцари дорог. Во времена Смуты и незадолго до нее существовали люди, которым Божьим провидением даровалось понимание того, к чему катится мир. И они объединялись в группы. Выживальщиками звались. Они готовились к лихим временам, и сутью их устремлений было выживание в период Смуты. Но надо было не только выжить, но сделать это с честью, достоинством. Божью искру в душе не утратить. И сохранить наследие отцов, своего народа, страны, нации и так далее. Как и у казаков. Но среди байкеров было много разных людей, в том числе военных специалистов, а потому основным стало военное и техническое ремесло. Из всего этого впоследствии и образовались различные течения - партизаны, рыскуны, ландскнехты. Ну и рейтары. Потом, правда, у каждого течения появились и свои еретики, отступники и ренегаты, переметнувшиеся на темную сторону.
- А рейтары?
- Нет. Настоящие рейтары - нет. Они кочуют по ареалам. Помогают слабым. Нанимаются выполнять достойные миссии. Подобно казакам, охраняют закон в ареалах. Получают исполнительные грамоты на поимку разных уе… эмм… преступников, в общем. Но еще они, как и рыскуны, иногда обследуют сумеречные зоны в поисках деталей для своих машин и многих нужных вещей, что были утеряны в Смуту. Исследуют Чертоги, чтобы знать, какие опасности оттуда могут выйти на наши просторы. Сохраняют и передают по наследству знания, боевые умения и навыки во всяких технических делах.
- А почему они рейтарами зовутся?
Серафим снова задумчиво взялся за бороду, подбирая ответ попроще. Затем улыбнулся и объяснил:
- Слышали, как его мотоцикл звучит? Дрын-дын-дын-дынь… Рейт-рейт-рейт-рейт-рейт…
Глава 4
В СБОРЕ
Проснувшись, Артем Полукров обнаружил, что проспал непозволительно долго. Возможно, это было и к лучшему, если учесть серьезность предстоявшего дела. Отдохнуть, поспать, собраться с силами - это довольно важно перед серьезным "наскоком". И он бы проспал еще, но его разбудил приятный аромат, напомнивший, что самое время подкрепиться. Полукров поднялся с койки, осмотрел комнату. Павла и Булавы не было. С улицы доносились знакомые голоса, настойчиво пахло шашлыком. Полукров подошел к окну, выходившему на задний двор "Короля дорог". Выглянув, он обнаружил, что уже вечереет. Солнце садилось, и темнеющее небо расчерчивали живописные алые мазки далеких продолговатых облаков.
Значительную часть двора занимала свалка различных машин и мотоциклов, откуда местные мастера брали детали для ремонта, который приносил дополнительный доход и привлекал посетителей из числа рейтаров. Правее свалки раскинулся пустырь, в центре которого стояла большая беседка со столом и скамьями. Там же покоилась передняя часть легкого автомобиля, превращенная в мангал. На месте двигателя теперь тлели угли. Мустафа Засоль проворачивал шампуры с мясом и о чем-то болтал с Ходокири и Булавой, стоявшими рядом.
- Салам, Засоль! - крикнул Полукров.
Мустафа обернулся.
- Братишка, привет! Как оно?
- Оно ничего! Сам как?
- Как судак! Кручусь, верчусь! Спускайся! Уже готово почти!
* * *
Солнце уже опустилось за кромку далекого леса на горизонте. В темно-синем небе светились редкие вытянутые облака. Запели сверчки. С окраины города доносились возгласы пастуха и лай его собаки, которые гнали с пастбища бормочущее стадо животных, громыхавших своими консервными банками с опознавательными камнями внутри. Умиротворяющая картина бытия и сладостного покоя обыденности в ареалах, которые не интересны корпорациям, укрывшимся от миллионов "неучтенных" представителей "популяций" за своими охранными рубежами.
Иван Булава отмахнулся от назойливого комара.
- Паша, да ты первый кусок прожуй! Чего за следующий хватаешься?
- Тебе жалко, что ли? - пробормотал с набитым ртом Ходокири, сидевший за столом справа от Ивана.
- Организм твой жалко, болван! Жуй лучше. Для обмена веществ полезно.
- Все нормально у меня с обменом и с организмом. Отвали.
- Ну, конечно…
Напротив сидели Артем и Мустафа. На столе были разложены свежие овощи - лук, зелень, редис. Ржаной хлеб и печеная картошка, кувшин с родниковой водой, кружки. И разумеется, шампуры с душистым бронзовым мясом.
- Соли маловато. Засоль, сгоняй за солью, - хрюкнул Ходокири, отправляя в рот очередной кусок.
- Ага. Сейчас. Отойду подальше да разбегусь побольше. И помчусь, - кивнул Мустафа и повернулся к Полукрову. - Тёма, расскажи про дело.
- Самое время обстоятельно потолковать, коли все в сборе, - согласился Артем.
- Ага, поговорим мы обстоятельно, как же. - Павел скептически покачал головой и вытер кулаком губы.
- Что такое? - не понял Засоль.
- Да вон, зануда этот, администратор, сюда прется.
- Не иначе на запах прилетела пташка, - кивнул Иван, не прекращая жевать.
Артем и Мустафа, сидевшие спинами к зданию постоялого двора, обернулись. Смешной походкой к ним и вправду приближался тучный администратор "Короля дорог".
- От, блин, - вздохнул Полукров. - Как же не вовремя.
Мустафа поскреб подбородок.
- Надо от него избавиться.
- Давай, горец, взорви его на хрен вместе с ночлежкой, - хмыкнул Ходокири.
- Да иди ты…
Тем временем Артем взял в обе руки по шампуру с мясом.
- Тёма, эй, ты чего! - возмутился Павел. - Хочешь его угостить? Давай лучше просто убьем!
Булава тихо засмеялся.
- Паша, угомонись. В конце концов, это его мангал и его дрова, - напомнил Артем.
- Да, но мы постой оплатили. И скидок нам не было!
- За то, что вы учудили в борделе, скажи ему спасибо, что вообще не выставил.
- Я там просто ел, - невозмутимо возразил Иван.
- А какое отношение имеет бордель к постоялому двору? - недоуменно спросил Ходокири.
- Да такое, что это одна община. Пернешь в одном углу - завоняет повсюду.
- Твою мать, Тёма, ну не за столом же!
- Вечер добрый, гости дорогие, - заискивающим тоном проговорил подоспевший администратор. Он потирал руки. - Как отдыхается? Не желаете ли еще чего?
- Все в порядке, - категорично ответил Артем, встал и протянул хозяину шампуры. - Вот, просим. От нашего стола вашему. Сына угостите заодно - умаялся, небось, за ремонтом.
- О, ну зачем же! - Администратор завалил голову на левое плечо, но к шампурам потянулся. - Вот спасибо вам. Вот царский подарок! Дай бог вам здоровья…
- И тишины, - добавил Ходокири.
- Чего? - Администратор покосился на него и облизнулся на запах мяса.
- Я говорю, что лучшим гарниром к здоровью является покой.
- Ну да, конечно, - согласился хозяин. Было непонятно, уловил он намек или нет, но удалился быстро - ему не терпелось уединиться и взяться за шашлык.
- Зачем ты хамишь, Паша? - нахмурился Артем.
- Я? Хамлю? А что я сказал? Нет, Полукров, ты меня иной раз, ей-богу, сильно удивляешь.
- Все, он отчалил. Давайте о деле, - сказал Мустафа, провожая администратора взглядом.
- Поддерживаю, - кивнул Булава.
- Кто стоит за операцией? - осведомился Засоль. - Щедрое вознаграждение настораживает.
- Знаю главного исполнителя, который и собирает кодлу, - ответил Артем.
- И кто?
- Соловей Юрьич.
- Соловей Юрьич? Так у него целый батальон. На кой черт мы ему понадобились?
- А кто у него на постоянке? Отряд, конечно, знатный. Хорошая подготовка и дисциплина, да и послужной список тоже внушает. Только чему они обучены? Лесные засады, молниеносные атаки в пустошах. А вот в сумеречных зонах они не работают.
Ходокири чуть не поперхнулся и вытаращил на Артема свои раскосые глаза.
- Я что-то не понял. Какая еще сумеречная зона?
- Острогожск.
- Нам придется работать в городе? - вздохнул Мустафа.
- Скорее всего. А рыскунов во всем ареале сейчас не сыскать. Лето. Они подались в большие Чертоги.
Артем был прав. Да это, собственно, знали все. Рыскуны - люди, специализировавшиеся по части больших городов, которые практически все были уничтожены прокатившейся по земле большой войной, - уже несколько лет как потеряли интерес к малым Чертогам. К таковым относились, например, Воронеж и Острогожск. Ценные трофеи здесь удавалось найти все реже, а риск для жизни при этом не уменьшался. Обитавшая в Чертогах нечисть плодилась и развивалась. Однако опасные поиски в сумеречных зонах были хлебом и ремеслом рыскунов, и потому они подавались в другие зоны. Одной из наиболее привлекательных являлась Москва, хотя до нее было почти пять сотен километров. А еще Харьков. Он, конечно, был ближе, но рейды туда осложнялись враждебностью местных по отношению к пришлым конкурентам. И вот, пока на дворе стояло лето, рыскуны с Воронежского резервата пропадали в своих экспедициях. Они старались набрать как можно больше артефактов сгинувшей цивилизации, чтобы выгоднее продать челнокам. А те, в свою очередь, находили возможность сбыть найденное властям корпоративных Оазисов.
- Ну вот. Рыскунов сейчас нет. До зимовки и их возвращения далеко еще. А мы, рейтары, и сами поднаторели в этом деле.
- Я что-то не понял. У нас банальный "наскок". Нет? При чем тут работа в сумеречной зоне? - вмешался Иван.
- Да не банальный это наскок, Ваня, - мотнул головой Полукров. - У нас три пункта на повестке. Первое: найти самолет. Он где-то в районе Острогожска. Может быть, в пределах отчуждения. Второе: кто пускал ракету? Есть маза, что она запущена из самого города, а не из окрестностей. Третье: конвой корпорации. Ну, это уже возня для партизан Соловья Юрьича. Наше дело - город. Ну и с конвоем помочь, ежели что.
- Вот это "ежели что" мне особенно нравится. - Ходокири поводил перед собой пальцем.
- Погоди, Паша. - Мустафа поднял ладонь. - Возникает резонный вопрос: откуда инфа? Она появилась довольно оперативно. Ладно, самолет - кто-то из местных увидел, как тот падал. Может, и видели, как перед этим ракета пошла. Но откуда известно про войсковую операцию? Как узнали, что именно с Оазиса на турецкой территории? Примерный маршрут?
- Дружище, я тоже задавался этим вопросом, - кивнул Артем. - Соловей не настроен отвечать. Намекнул только, что есть у них ценный человек, который очень много знает.
- Не нравится мне все это, - сказал Ходокири.
- Может, откажемся?
Засоль пожал плечами:
- Куш-то неслабый.
Иван произнес:
- Голосуем. Я - за. Долго сидим без дела, скоро покроемся плесенью.
- Я тоже за, - согласился Артем.
- И я, - подхватил Мустафа.
- Здорово, - буркнул Павел. - Четыре последних представителя "волчьей стаи" нашли себе достойное завершение карьеры и жизни.
- Сплюнь, идиот! - рявкнул Булава.
- Так ты против? Можешь отказаться, мы поймем, - предложил Полукров.
- Ага. Братья идут на дело, а я в кусты? Нет уж. Вместе так вместе.
У Мустафы еще остались вопросы.
- Насколько я понял, мы не по нахалке идем, а по-военному?
- Какая тут нахалка! Байки и косухи надобно схоронить. Экипировка для рыска и боя.
- Артемка, а где ты схоронил наше боевое барахло в тот раз? - спросил Павел.
- У Шелкопряда. Нынешние шмотки и рейты у него и оставим.
- Шелкопряд?
- Да. Слыхал про такого?
- Слыхал. Говорят, псих редкостный. Идет по лесу и боится букашку раздавить. Зато запросто вешает детей, которые поджигают муравейники увеличительным стеклом.
Полукров засмеялся.
- Такое, значит, про него слыхал? Что ж, недалеко от истины.
- Да мать же его за ногу, - поморщился вдруг Ходокири. - Опять он!
- Что такое? - Артем обернулся.
К ним снова семенил администратор.
- Видать, шашлык понравился, - предположил Иван.
- От нашего стола - вашему! - Хозяин постоялого двора, переполненный пафосом, выставил на стол большую бутыль. - Вино, домашнее! Жена с тещей, будь она неладна, для себя делали. Так что качество на высоте. Уважьте! Угоститесь.
- Ай, спасибо, хозяин! - хором воскликнули рейтары и одобрительно заулыбались.
Они еще некоторое время обменивались елейными любезностями, пока администратор наконец не удалился.
- Вот видишь, Паша, делай людям добро, и оно оплатится сторицей, - заметил Полукров.
- Ага. Ты не забудь рассказать об этом наемникам, с которыми скоро схватимся, а заодно тварям в Чертогах, - огрызнулся Ходокири. - Обязательно расскажи.