- Но он все-таки пришел! - сказал Даниил с горечью. - Боялся, но пришел. Почему? Чем его заманили в это богопротивное место?
- Как всегда в сектах, - ответил Корняков. - Обещанием помочь, разделить проблемы, подставить крепкое плечо…
Артем покачал головой:
- Нет, Сав, у сатанистов другие методы. Главный принцип: "все возможно, все доступно, все разрешено". Сатана, мол, дает свободу. Действуй. Делай, что хочешь. Почувствуй себя раскрепощенным, сбрось догмы и мораль. Разрешены самые низменные эмоции, самые чудовищные пороки. Думаешь, почему среди сатанистов так много головастых очкариков из интеллигентных семей и тихонь-отличниц? Дома, на людях, в школе, в институте и на работе они зажаты сотнями ограничений, постоянно вынуждены следить за своим поведением, скрывать эмоции. А здесь они могут от всего этого избавиться. Навсегда или хотя бы на время почувствовать себя абсолютно свободными.
Внезапно в центр комнаты вышел Цыганков, поднял руку, призывая к тишине.
- Ну вот, начинается! - удовлетворенно сказал Артем. Бритоголовый Хабаров и один из "джинсовых" парней раздали всем темные свертки. Старожилы быстро распаковали их и уже облачались в грубые балахоны, накидывали на голову глухие, скрывающие лица колпаки.
Только Эйзаре и щуплому ПоЖЖигателю не досталось ритуальной одежды. Дрожащий от страха парень был бы рад и дальше не привлекать внимания, но беспокойной Крапининой что-то не понравилось. Девушка подошла к Цыганкову, сказала ему несколько слов. Главарь, правда, не особенно к ней прислушивался, просто Чуть поморщился, указал рукой куда-то в сторону.
В руки Эйзаре сунули объемистый сверток. Такой же получил и ПоЖЖигатель. Балахоны оказались почти как у всех, только белого цвета, почти ку-клукс-клановские.
- Все верно, - кивнул Чернышов, - новичков положено одевать в светлые балахоны. Это у них даже на сайте написано. Не понимаю, чего она ерепенится?
Действительно, Эйзара выглядела недовольной. Держа балахон на вытянутых руках, она разглядывала его с изрядной долей брезгливости.
- Что, она не считает себя новичком? - спросил Савва. - Может, пора звук включить?
Артем щелкнул переключателем, и тут же они услышали негодующий вопль девушки:
- От него воняет! Перед тем, как мне дать, в нем что, вагоны разгружали?
- Другого нет! - отрезал главарь. В его голосе явственно ощущалась угроза. - Надевай или уходи!
Еще одна девушка, из старожилов, - капюшон у нее все еще висел за спиной - подошла к Эйзаре и что-то прошептала на ухо. Крапинина вздрогнула, испуганно посмотрела на Цыганкова и без единого слова влезла в балахон.
- Начнем же! - зычно провозгласил главарь. Хабаров расставил вокруг драпированного белым покрывалом стола черные свечи.
- Те самые? - тихо спросил Савва.
- Да, - так же тихо ответил Артем. Даниил ничего не заметил.
Бритоголовый помощник зажигал свечи одну за другой против часовой стрелки. Огоньки заплясали на фитилях, к потолку потянулся жирный черный дым.
По знаку Цыганкова в подвале погасили свет. Артем подкрутил верньер настройки, изображение стало резче, - правда, из-за царящей в темпле полутьмы это не очень помогло.
- Эй, как тебя там… - сказал главарь. - Иди сюда. Пришло время отрабатывать сладкое, девочка.
На середину комнаты вышла проститутка и начала медленно раздеваться. Видимо, стриптизу ее никогда не учили, поэтому она просто медленно и изящно снимала с себя одежду. Фигурка у ночной бабочки оказалась вполне ничего. Когда девушка, поднимая вещи с пола, нагнулась, выставив аппетитную попку, Савва хмыкнул:
- Отличная девочка!
Даниил только вздохнул. В его мыслях женщина, бесстыдно выставлявшая свои телеса напоказ, никак не могла считаться отличной. Отчаянно стыдясь самого себя, он тоже разглядывал тело проститутки, но потом, решив, что так недалеко и до плотского греха, пусть и в мыслях, отвернулся.
- Ложись! - скомандовал Цыганков.
Ночная бабочка кивнула, устроилась на столе, широко раздвинув ноги. На ее плечах, груди и животе то и дело посверкивали отблески свечей. В мерцающей полутьме лежавшая в самой откровенной позе девушка выглядела особенно соблазнительной… и одновременно непристойной.
Главарь удовлетворенно кивнул.
- Зажги последнюю!
В изголовье импровизированного алтаря Хабаров установил еще одну свечу, на этот раз - белую, высотой почти в полметра. Она вспыхнула чистым, ярким пламенем, заставив контроллеров на мгновение зажмуриться.
Цыганков подошел к столу, принял из рук "джинсового" парня банку с кровью. Обмакнув в нее кисточку, главарь принялся рисовать на теле проститутки какие-то символы. Одновременно он медленно и четко выговаривал слова на неведомом языке. Никому, из контроллеров он не был известен, но все-таки чудилось в нем что-то знакомое.
- Хасебен ан йишвыб шан ечто…
Декламацию Цыганкова можно было бы назвать молитвой. Можно… но не стоило. Подобное сравнение казалось, по меньшей мере, кощунственным.
Даниил трижды перекрестился, вслух прочитал "Тропарь". Закончил молитву он так:
- Спаси, Господи, и сохрани нас от нечистого, защити верных сынов Своих, помилуй заблудшие души. Очи всех нас на Тя, Господи, уповают. Спаси и сохрани!
Глядя на инока, Савва тоже перекрестился.
- Дань, - тяжело вздохнул Артем, - может, тебе не слушать?
- Нет, - тихо ответил Даниил. Лицо его окаменело. - Тогда вас останется только двое и будет еще сложнее все это вынести. Господь защитит нас!
- Что он читает? - спросил Корняков.
- Если я правильно понимаю… прости, Дань… если я правильно понимаю, это - призыв к Сатане. Читается задом наперед.
Савва пересел за маленький монитор, отмотал запись назад, прослушал.
- По… получается… "Отче наш, БЫВШИЙ на небесах…"!
- Да, примерно так.
- Господи, защити души их от нечистого, - пробормотал Даниил. Руки его дрожали. - Спаси их и сохрани! Не ведают, что творят…
- К сожалению, Дань, ведают, - сказал Артем. - У сатанистов почти все ритуалы - это извращенные церковные таинства. Или что-то похожее.
Цыганков замолчал, отложил в сторону кисть и поставил на живот проститутки грубую металлическую чашу. Хабаров сунул девушке в руки горящие черные свечи.
- Вот мерзавцы! - помрачнел Чернышев.
- Что случилось? - спросил Корняков, подсаживаясь к командиру.
- Я думал, сегодня у них другой ритуал, а не этот. Хуже него ничего нет.
- Так плохо?
- Отвратительно. Ритуал - как бы рождение ребенка. В чаше, которую поставили проститутке на живот, смешаны ее кровь и моча…
- Мерзость! - сплюнул Савва.
- Черные свечи, что она держит в руках… ну ты помнишь…
Корняков сглотнул.
- На лобок девушки положат куклу или… - Чернышов понизил голос, - …настоящего ребенка, или трупик из абортария. Далее - вся эта их символика: перевернутый крест, пентаграммы, напевы. Это мы уже видели. После того как тело проститутки разрисуют, куклу макают в чашу и проводят по животу. Как будто роды. Потом "новорожденного" сжигают…
Инок с трудом сдерживался. Он чувствовал - вот-вот, и его либо вырвет, либо он потеряет сознание. Савва выглядел не лучше.
- Смотри! - неожиданно вскричал он, указывая на экран. - Началось!
Цыганков взял из рук Хабарова меч, больше похожий на гипертрофированный мужской фаллос, воздел его к потолку.
Страшный, невероятно чуждый человеку напев зазвучал сначала тихо. Первые несколько слов контроллеры не услышали. Но потом голос главаря окреп, преисполнился тяжелой, давящей силы.
- Енохианский ключ! - прошептал Артем.
До этого момента девушка на алтаре не шевелилась, но буквально на третьем-четвертом слове она вздрогнула, испуганно посмотрела по сторонам. В доли секунды кожа ее покрылась мелкими бисеринками пота.
-01 sonuv vaorecahi, gahu IAD Ballata, elanucaha caelazot: sobrazot-ol Roray i ta nasodapesat, Geeraa ta maelperehi, dos hoel-qo qaa nodahoa sodimezot, od comemache ta naubelloha sodien; zoba tahil ginonube perehe alati, das faurebes…
Даниил замер с широко открытыми глазами, зрачки расширились, горло сдавила невидимая рука. Инок захрипел, судорожно пытаясь поймать ртом воздух, с ужасом ощутил, что не может этого сделать.
-…oboleche girezam. Cazarern ohorela kaba Pire: das zo-donurenuzagi cap: erem latanahe. Pilahe faresodem zodenuresoda atama gono ladabiel dac gome-done: zoba ipame lu ipamus: dac cobolo vebe zodometa poamal, ot bohira aai da piabe Biamoei.
Обернувшийся на хрип Артем мгновенно все понял и закричал:
- Даня, не слушай! Закрой уши!
Савва подбежал к иноку, наотмашь хлестнул его по щекам. Раз, другой. Голова Даниила безвольно моталась, кадык несколько раз дернулся. Инок застонал.
- ..od Vaoa! Zodackarre, eka, od zodamelanoo! odo cicale Kwaa; zodorehe, rape odireto Noco Mataa, hoathaache Saitan!
- Даня!!
От третьего по счету удара Даниил пришел в себя, встретился взглядом с Корняковым, чуть слышно пробормотал:
- Спасибо…
- Ты как? Живой?
Чернышов резким движением выключил звук. Жуткий, леденящий кровь напев смолк.
- Даня, прости, я должен был сразу об этом подумать…
- Живой? - повторил Савва.
Инок недоуменно посмотрел на Савву, на Артема, хотел сказать, что с ним все в порядке, но странная резь в глазах заставила его промолчать. Даниил почувствовал себя разбитым, словно после целого дня тяжелой работы. Примерно как во время своего первого иноческого послушания, когда владыка Тихон, желая испытать новичка, направил его на обновление стен монастыря. Суровый игумен поначалу сомневался, готов ли послушник, совсем еще мальчишка, к иноческому постригу. Даже боялся, что, не выдержав нагрузки, Даниил сбежит. Но, несмотря на ломоту в спине и руках, изъеденные мозолями ладони, послушник не отступил.
Даниил шагнул вперед, покачнулся и как-то неловко, будто не по-настоящему, начал заваливаться набок. Корняков подскочил к нему, подставил крепкое плечо. Инок обмяк.
- Тяжело… - прошептал он. - Давит.
- Что они с ним сделали?! - спросил Савва и выматерился. - Вот же <…>чие выблядки!!
- Спокойнее, Сав.
- Какого <…> спокойнее! Посмотри, что с Даней! Может, врача…
- Врач здесь не поможет. Это не простой обморок. Отнеси его в машину, пусть отлежится.
Обхватив инока за пояс, Корняков хекнул, взвалил неподвижного Даниила на плечо. И, не переставая материться, потащил его на улицу. Ближе всех к штабной машине стояла засадная "пятерка"-блокировщик. Савва рванул дверь, не обращая внимания на испуганную реплику водителя, втащил Даниила в салон и аккуратно положил на заднее сиденье. Инок вздрогнул, чуть слышно простонал.
Корняков сжал кулаки и снова выругался.
- Не ругайся, Савва… - прошептал Даниил. - Грех это.
- Я сегодня, <…>, не только этот грех… на душу возьму. Я этих пидоров <…>ных замочу! Всех, <…>, до единого!
Эти слова Корняков произнес спокойно, самым обыденным тоном. Но в голосе бывшего десантника кипела ненависть.
- Савва!! - крикнул Артем в переговорник. - Сюда! Быстро!
Корняков бросился к штабной машине, вихрем влетел в кунг.
- Что?
- Смотри и слушай! - Чернышов указал на экран. Чтение енохианского ключа закончилось, теперь сатанисты хором декламировали перевод. Низкими, рычащими голосами. Довольно быстро они вошли в экстаз, в движениях и словах рядовых сектантов оставалось все меньше человеческого. У некоторых членораздельная речь полностью исчезла, превратившись в звериный рев. Лишь главарь с помощниками да еще проститутка пока держались. Но если Цыганкова с Хабаровым от дикости сохранила воля, то девушку держал страх. Она завизжала. Главарь сделал какой-то знак, и бритоголовый помощник сильно ударил ее по лицу. Всхлипнув, проститутка ненадолго замолчала.
- Я правлю вами, властью, вознесенной с земли до небес, в чьих руках солнце - сверкающий меч, а Луна - пронзающее пламя; ваши одежды находятся средь моих одеяний, власть эта связывает вас воедино, как ладони моих рук, и озаряет ваши деяния светом Преисподней. Я учредил Для вас закон, управляющий святыми, и передал вам жезл в своей высочайшей мудрости. Вы возвысили свои голоса и присягнули Ему - тому, кто живет, торжествуя, у кого нет ни начала, ни конца, и быть не может; тому, кто сияет как пламя посреди ваших дворцов и правит средь вас, как жизненное равновесие. Посему же покажись немедленно! Открой тайны своего творения! Будь ко мне благосклонен, ибо я равен тебе! - истинный почитатель высочайшего и несравненного Короля Ада!
Сатанисты опускались на четвереньки. Самые податливые совсем перестали походить на людей. Они рычали, катались по полу, обнюхивали соседей, изображая животную сущность.
А может, и не изображали…
От такой мысли Савва вздрогнул. Покосился на Артема - тот сидел перед экраном неподвижно, и лишь побледневшее лицо выдавало крайнюю степень волнения.
Корняков хотел спросить у командира, что все-таки случилось с Даниилом, но в этот момент напевная декламация смолкла.
Сатанисты недовольно завыли, как волки, у которых из-под самого носа увели добычу. Проститутка снова закричала. На это раз - совсем по-другому. В ее голосе слышался не только страх, но и боль, а еще - похоть.
- Она-то чего орет? - спросил Савва.
- Поняла, во что ввязалась, - тихо пробормотал Артем. - Ей, наверно, неплохо заплатили, но такого, боюсь, она не ждала. Видимо, девочку недавно выгнали с прикормленного места. Привыкла жить на широкую ногу, была готова на все. Сатанисты как раз таких и ищут.
- Для алтаря?
- Не только, - Чернышов поморщился. - В их ритуалах иногда нужна менструальная кровь, лобковые волосы или, как сегодня - моча…
- Ублюдки! - Савва сплюнул. - <…>, мать их три раза!
- Ей хорошо заплатят. Гораздо больше, чем за месяц работы. Правда, не всем бабочкам удается к концу ритуала сохранить здравый рассудок.
Корняков представил на алтаре добрую, ласковую, как кошка, Аурику, языкастую, но умелую и страстную Людмилу, и в голове у него помутилось.
- Вот суки! Как таких земля носит!
Артем положил руку на плечо Саввы. Чуть сжал.
- Спокойно. Скоро мы их возьмем. И все кончится. Главарь чуть заметно улыбнулся, протянул руку за спину. Что-то щелкнуло, и всю главную комнату темпла накрыла низкая, рокочущая музыка. Глухая и угрожающая, она то нарастала, заставляя морщиться от боли в ушах, то уходила в инфразвук, от чего начинали шевелиться волоски на коже.
Сектанты распластались на полу, как нашкодившие щенки. Главарь кивнул, еще раз щелкнул переключателем.
Музыка изменилась. В ней появился какой-то странный, завораживающий ритм. Словно тяжелый многотонный пресс, она упала откуда-то сверху и придавила всех. Сатанисты срывали с себя одежду, прокусывали ладонь или запястье и размазывали кровь по груди или животу. Удовлетворенно взглянув на царивший у его ног зверинец, главарь перевернул страницу и начал читать перевод следующего ключа. Слова удивительно точно ложились на музыкальный ритм, черная сила их, казалось, усилилась многократно.
- Способны ли крылья ветров донести ваши чудесные голоса? О, вы! Великое отродье червей земных! Кого адское пламя порождает в глубинах пасти моей! Кого я приготовил быть чашами на свадьбе или цветами, украшающими спальни вожделения! Ваши ноги крепче камней, на которых ничего не растет! Ваши голоса сильнее любых ветров! Поскольку вы подобны зданию, равное коему существует разве что в разуме Всемогущественного правителя Сатаны! "Восстань!" - говорит Владыка! Посему, слейтесь с его слугами! Покажите себя во власти и сделайте меня могущественным прорицателем, поскольку я принадлежу Ему, живущему вечно!
Напев звучал с такой силой, что заглушал и рев сатанистов, и крики проститутки.
- Сав, смотри!
Артем показал на экран. За спиной у главаря Хабаров раскладывал на подносе посверкивающие хирургические инструменты. Изредка показывал их девушке, отчего она каждый раз заходилась в новом крике, и ухмылялся.
- Что?! Что это? - Савва повернулся к Чернышеву. - Какого хрена!
Артем помедлил.
- Ты же знаешь! - В нетерпении Корняков схватил его за грудки. - Знаешь!!
- Да. Знаю. Я снова ошибся. Ритуал совсем другой, запрещенный. Я только в ориентировках про него читал. По нему положено сделать женщине кесарево сечение, вложить в разрез куклу или мертвого ребенка, омыть "дитя" в крови. Символ рождения. И только потом младенца можно сжечь.
- А женщина?
- Она должна истечь кровью. Иначе ритуал не будет иметь силы.
Савва на секунду замер, будто бы слова Чернышева парализовали его.
- Так чего же мы ждем?! - он рванулся из машины, но Артем остановил Корнякова.
- Стой! Я вызвал подкрепление. Минут через двадцать будет "опричнина".
- А тем временем они ее зарежут!
- Пока нет. Им еще два ключа нужно прочитать.
Они молча наблюдали за экраном. В полутемном салоне жуткие звуки сатанинского напева звучали как поступь самой Тьмы. И она подходила все ближе…
- О вы, удовольствия, обитающие в первом воздухе, вы могучи во всех краях земли и исполняете повеление сильных. Сказано вам: "Созерцайте лик Сатаны, начало успокоения; глаза его блестят, как звезды; он поставил вас править землею и ее невыразимым многообразием, наделив вас проницательностью, дабы вы распоряжались согласно провидению Его, сидящего на Троне Преисподней; кто поднялся в самом начале, сказав: "Земля, пусть правят тобою, разделив тебя на части; и пусть произойдет на ней разделение; слава же ее пускай несет в себе похмелье и горечь. Путь же ее пусть сопряжен будет с удовлетворением вожделений; подобно служанке будет служить она им. Одно время года будет свергать другое; и пусть ни на ней, ни в глубине ее ни одно из существ не будет равно другому. Разумные существа земли и род людской пусть ссорятся и истребляют друг друга; и жилища их пускай забудут их имена. Деяния человеческие, то, чем он гордится, да подвергнутся порче. Строения его да превратятся в пещеры для зверей полевых! Помути рассудок ее тьмою! Да и в самом деле, почему? Я раскаиваюсь в том, что создал человека. Одного - с ее ведома, а другого - неведомого для нее; ибо она - ложе блудницы и обитель Короля Люцифера".
Проститутка обмякла на алтаре, застыла неподвижно. Она даже перестала кричать, лишь изредка постанывала. Жалобно и безысходно. Сатанисты бросались друг на друга, покусывали, как звери в брачном танце, валили на пол. Девушек было меньше, чем парней, но на половые различия никто уже не обращал внимания.
Савва ругался не переставая.
Чернышов снова запросил по рации подмогу. Командир "опричников" доложил:
- Скоро будем. Минут через пятнадцать. Тут авария небольшая на трассе, мы застряли ненадолго. Сейчас уже все. Вырвались.
Переглянувшись с Корняковым, Артем вскрыл оружейный сейф, сунул в руку Саввы "стечкин". Цыганков вещал: