- Ага, - отозвался непонятливый Дален. - А водочка пока остынет.
* * *
Рубен не думал, что память ему изменяет, но на всякий случай вызвал на коридорной панели электронную схему палубы. Санузел был один, в конце коридора. При половинной загрузке, стандартной для режима патрулирования - даже роскошно. Но если базу укомплектовывают полностью, недостаток будет ощущаться буквально во всём. Начиная с жизненного пространства и кончая кислородом.
Душ, ясное дело, ионный. Но для умывания вода есть всегда, разумеется, если работает гравигенератор. В случае отключения водопровод блокируется. Рубен плеснул на лицо и привычно помассировал. От перегрузок оно немело. Глаза, когда он поднял их к зеркалу, оказались действительно красными. Рубен тщательно, не торопясь, промыл их и расстегнул воротничок. Полегчало. Кровь всё ещё стучала в висках, на периферии зрения ощущалось чьё-то обманчивое присутствие. Психоз учебки? Отрыжка курсантской юности? Весь первый год - драки в умывалке, босиком на разлитой воде. Откуда фонарь? Где зуб? Упал, поскользнулся… Разве что один Кирилл счастливо избежал школы бокса. Никто не был настолько безумен. А вот желающих проверить на прочность миф об Эстергази на всяком курсе находилось больше, чем хотелось бы. Сейчас, по прошествии нескольких лет, забавно было вспоминать себя, сплёвывающего кровью, с разбитыми костяшками на обеих руках, и при этом ещё убедительно объясняющего Кириллу, что всё нормально улажено и едва ли повторится, потому что им хватило, и больше они не захотят. Императорские кулаки тоже чесались. Кир, которому оставалось только стоять на коленях над его распростёртым телом, в луже, натёкшей из разбитого умывальника, отчаянно завидовал даже такому проявлению мужества. Любая самая зверская драка прекращалась одним его присутствием. Не говоря уже о появлении в одном комплекте с ним громил-телохранителей. Вмешательство такого рода погубило бы честь их обоих, как понимают её в пятнадцать лет. Хотя искушение решить дело раз и навсегда было сильным.
Какое странное чувство - быть одному в месте, рассчитанном на многих. Словно в армейском морге.
Тьфу!
Вода убегала в трубу, не закручиваясь. "Фреки" не вращался. Отсиживаться тут дольше не имело смысла, тем более - приближался обед. Рубен вытер лицо бумажной салфеткой и выбросил её в поглотитель. И двинул потихоньку.
Громкие голоса от порога Н-18 заставили комэска Шельм прибавить шагу, однако явление его осталось незамеченным. Дверной проём перегораживали спины, обтянутые чёрным. Чужие спины, машинально отметил Рубен. Пришлось проталкиваться с помощью локтей.
Его эскадрилья сгрудилась в глубине кубрика, став плотно друг к дружке и выдвинув перед собой Ренна, за которым возвышался мрачный Дален. Рукава у него были засучены, а вот лицо - растерянное. Рядом Гектор Трине якобы незаметно разминал запястья. На нарукавных нашивках гостей виднелась эмблема Кинжалов. Соседи, стало быть. Ну, ежели речь пойдёт о вентиляции, и нам есть что сказать…
Перед Шельмами, к двери - спиной, тактически грамотно прикрытой свитой, сидел здоровенный белобрысый парень. Плечи его бугрились такими мышцами, что казалось, будто под куртку ему вложены булыжники. Ренн, конечно, знает, что адекватный ответ на попытку опустить салаг ниже плинтуса должен бы прийтись Кинжалу прямо между глаз, но не потянет. Учитывая, что все Шельмы ещё испытывают остаточные последствия скачка… Ренн заметил своего комэска первым, невольное облегчение озарило его лицо… и обязывало.
- Слушайте меня, овцы. Нас тут становится слишком много. График жрачки из-за вас уплотнили донельзя, мужикам в кают-компании только присесть - и сразу бежать: ни отдохнуть, ни расслабиться. Жратву тут дают - не обольщайтесь! - всё тем же дерьмовым "Сэхримниром" с авторазогревом. Нехай дневальный забирает вашу порцию, а употреблять её вы можете и здесь. Без ущерба.
- Может, - рявкнул Магне, - вас и в туалет пропускать?
- Может, и придётся! - Кинжал-лидер легко перекрыл своим тяжёлым басом щенячье тявканье Далена. Экая харизма, невольно восхитился Рубен. - Кинжалы сидят тут вторую смену подряд и, между прочим, не пузо чешут. Мужикам надо расслабляться. Двадцать минут - это только корм за щеку положить!
- Не за наш счёт, - Рубен мягко отодвинул Улле в сторону, взял себе табурет и сел напротив. С лица парень оказался впечатляющим альбиносом. "Рейнар Гросс" - значилось на его именной нашивке. И эскадрилья у него стоит плечом к плечу. Слётаны. Спаяны. Один к одному. Неугодных - нет. Команда, о какой сам он мог только мечтать. - Ясное дело, ни объём, ни время не соответствуют ни представлениям о комфорте, ни элементарным физиологическим нормам…
Кинжал-лидер сглотнул и прищурился, явно читая у собеседника на груди. Рубен позволил себе усмехнуться краешком рта. О, "фабрика"!
- … но я позволю себе прозрачно намекнуть, что Шельмы собираются выполнять всё те же самые боевые задачи.
- А! Я-то думал - тебя для рекламы сниматься привезли.
Кинжалы грохнули хохотом, но смолкли, то ли увидев, что шутка комэска не произвела впечатления - сиречь не выбила Эстергази из колеи, то ли опасаясь пропустить ответ. Который не был смешным.
- Я такой же солдат, как и ты, - очень спокойно сказал Рубен. Разница, пожалуй, только в том, что идиотам это приходится доказывать по три раза на дню.
Физиономистика бывает полезна. Шельма-лидер, например, знал, что возвращённый удар люди апоплексического типа воспринимают намного болезненнее, чем прямой. Ну… и что он теперь будет делать с этим знанием? Рейнар Гросс медленно вырастал над столом, опираясь на кулаки и опасно краснея шеей. Совершенно отстранённо Эстергази оценил его превосходство над собой килограммов в пятнадцать. Кинжалы трубят вторую смену без отпуска на планету… Угу. Они считали дни и часы, а их не отпустили. Всё сильно осложнено гормонами. Рубен положил ладонь перед собой на стол, медленно раздвинул пальцы. Понятливый Улле потеснился, освобождая пространство. Ни один из комэсков перед лицом своих людей не может осадить назад.
- Вот ты сидишь тут, на орбите, - протянул Гросс. - А между тем твоя девочка внизу, на планете, утоляет аппетиты с гражданским.
- Ну, - возразил Рубен, с лёгкостью переступая рубеж, за которым становился "офицером и джентльменом" напоказ, - не все ведь женщины одинаковы! Зачем судить по…
Наверное, это было страшнее, чем лобовая атака. Собственно, это и была самая настоящая лобовая. Центнер разъярённого мяса с рёвом, не уступающим работающей дюзе, распластался над столом в горизонтальном лёте. Допусти Эстергази, чтобы эти могучие красные ручищи сомкнулись на его горле…
Не успели. Отбросив пластиковый табурет, Рубен вскочил на ноги, врастая в пол и успев лишь вскинуть перед собой сжатый кулак, да ещё - выставить сустав так, чтобы запястье не хрустнуло от соприкосновения, как сухая ветка.
Грохот… отдача пронзила позвоночный столб… Рубен пошатнулся, испытав сильнейшее желание рухнуть на колени… два плеча немедленно подпёрли его с боков… секунда тишины на осознание картины Кинжала-лидера, неподвижно лежащего посреди обломков стола, и потом - взрыв! Кинжалы, мешая друг дружке, возмущённо вопили и лезли вперёд, Шельмы сомкнулись вокруг Эстергази плечом к плечу.
- Нокаут! - орал Трине, а Содд свистел, как на стадионе. Магне Дален стоял весь красный, а Улле Ренн светился изнутри.
Рубен вскинул разбитую руку, прилюдно демонстрируя отсутствие кастетов и колец: второе святое правило школьных драк. Расталкивая пилотов, в Н-18 прорывалась палубная полиция "Фреки" во главе с коммандером СБ, громко и красочно угрожавшим всем присутствующим пятью "же" и откачкой воздуха из отсека, если тем покажется мало. Спецназ, сволочи, всегда испытывали садистское удовольствие, когда им выпадал шанс безнаказанно положить офицеров-"летех" - носами в пол. Санитары с носилками остались у дверей.
- Бог ты мой, - сказал эсбэшник, опускаясь на колени, чтобы проверить "бездыханное тело". Поднял лицо. - Быстро! Лейтенант Эстергази, я вынужден взять вас под арест.
Кинжалов вытеснили в коридор. Медтехник просканировал череп и шею пострадавшего на предмет возможных повреждений, диагностировав лёгкое сотрясение.
- Ваше счастье, лейтенант…
Вопреки этому утверждению Рубен никакого особенного счастья не испытывал.
- Мозга? Да быть не может! - Даже Рубен обернулся. Никак Вале раскрыл рот?
Коммандер покосился на ехидную Шельму, но, к молчаливому удивлению Эстергази, ничего не ответил. А поди-ка Вале в цель попал.
Гросса перекатили на носилки и выволокли прочь. Рубен сунул Улле свой считыватель.
- Тут инструкции. Коммы закольцуйте друг на друга. По одиночке не ходите. Даже в туалет. Одного бьют, другой подмогу вызывает. Ты знаешь…
- Я знаю, - послушно повторил Улле. - Я всё сделаю как надо, командир. Съер. Держитесь.
Эсбэшник защёлкнул наручники на уцелевшем комэске. Посмотрел сокрушённо - я должен, понимаете? - вынул из кармана тюбик с хирургическим герметиком, небрежно мазнул Рубена по кровоточащим костяшкам. Шипящая пена немедленно застыла жёлтой плёнкой. Ссадину слегка пощипывало, края её онемели. Из наличия этой штуки в снаряжении палубной полиции следовало сделать какие-то выводы, но в висках стучало, и Рубен подумал, что вполне может отложить это на потом. В конце концов, возможно, вскорости это будут уже не его проблемы.
- Она вас дождётся, командир! - дурашливо завопил Дален и, судя по звуку, шлёпнул кого-то по рукам. - Без комэска никто не будет! Ну, вы поняли…
Рубен мысленно вознёс молитву, чтобы, кроме Шельм, никто не понял. Его ребята встали так плотно, разве что техническим лазером их друг от дружки отрубать. Если бы Кинжалы не наехали, стоило их самим спровоцировать. Не стоит недооценивать Шельм, все они здесь офицеры.
- Всем сдать личное оружие, - негромко приказал чиф палубной полиции. - Да, и Кинжалам тоже! Чтоб впредь неповадно было!
- Но, - послышалось от соседей, - коммандер, съер!.. Военное же положение… боевая тревога…
- Давайте-давайте, - тон коммандера был почти домашним. - Что вам - зелёных ксеноморфов по палубам гонять? Так и то не ваше дело, коли до палубных боёв дойдёт.
Рубен, посредством наручников избавленный от обязанности тянуться "смирно", прислонился спиной к стене. Надо выяснить, может, это рекорд: оказаться разжалованным спустя - час? - после прибытия. Вообще-то он ничего не имел против того, чтобы сбагрить головные боли Улле. И был бы даже рад забыть о существовании эскадрильи, для которой командир - и мама, и папа, и нянюшка, а Ренну оказал бы любую посильную помощь. Главным образом психологическую: в адъюнктуре меньше летали, основную массу времени уделяя тактическим разработкам с участием различных родов войск, а также - навыкам работы с людьми. Каковой навык он только что с блеском продемонстрировал. Рука болела зверски.
* * *
Капитан Тремонт, командир лётной части "Фреки", сосредоточенно разглядывал царапины на пластформинге стола. В сторону монитора он не смотрел намеренно, с упрямством человека, решительно запретившего себе мысли о белой обезьяне. Краун, чиф соединения по кадрам, тоже в капитанском чине, стоя вполоборота, программировал кофейный аппарат.
- Мне тоже сделайте, Ланс, - попросил Тремонт. - Что у нас, опять неуставные?
Краун, сосредоточенно подхватив два пластиковых стаканчика, ответил не сразу, а только завершив траекторию от аппарата к столу.
- Черепно-мозговая, - лаконично сказал он. - Опять.
- Мать Безумия, - устало выговорил Тремонт. - По существу не начали ещё воевать, а уже имеем дело с тяжкими телесными. Опять Гросс?
- А то кто же, - усмехнулся Краун. - Любите вы его сверх меры. Вот он меры и не знает.
- Гросс - прекрасный пилот и командир. И агрессивность его работает в конечном итоге на боевой дух эскадрильи.
- Если только эта агрессивность доживёт до столкновения с реальным противником. - заметил в воздух Краун. - Кинжалы решились проверить на прочность Чёрных Шельм. Комэски сцепились. Картина, смею заверить, была впечатляющей. На сегодняшний день у нас обезглавлены две эскадрильи. Один лежит, второй - сидит. Неужели станете оспаривать, что у Кинжалов с дисциплиной туго?
Тремонт не ответил, поскольку как раз подносил к губам благоухающий напиток.
- Ммм, - произнёс он, и только через минуту: - как вы это делаете?
- Специи, - пояснил Краун. - Соль, перец и гвоздика. Плюс вода привозная, с планеты, не ректифицированная. Пришлось научиться - секретарши мне не положено. А моего адъютанта Айзека стряпать и близко подпускать нельзя.
- Зато с каким нетерпением ждёт вашего возвращения с небес леди Лаура.
- О да, - Краун усмехнулся, снимая пробу со своей чашки. - Надеюсь.
- Кинжалы блестяще выполняют поставленные задачи, и не в последнюю очередь - благодаря Гроссу. На его счету уже имеются сбитые машины противника. Мы можем устанавливать для них какие угодно правила, напичкивать жилые отсеки камерами слежения, налагать сотни взысканий на каждый незначительный шаг в сторону, но в конечном итоге с эскадрильей нянчится её командир. Именно он заставляет двенадцать различных темпераментов, образований, жизненных установок и предпочтений стрелять в одну сторону. Вы же знаете, Ланс, на флоте только два настоящих начальника: главнокомандующий и комэск. Первый отдаёт приказ, второй - ведёт в бой. Остальные - читайте, мы с вами! - так, детализацией приказа занимаются. Разумеется, ваше право выйти с инцидентом на вице-адмирала. Я не могу его снять. Считайте - не хочу. Это моя компетенция.
- Как моя - порядок на базе, - вздохнул Краун. - Гросс наносит вам больший ущерб, чем открытые военные действия.
- Когда начнутся военные - он себя покажет, будьте уверены, Ланс Стоит только переопределить ему цель.
Краун неопределённо пожал плечами.
- Едва ли из этого инцидента вы вытащите его с привычной лёгкостью. Дело пахнет показательным трибуналом. Чёрные Шельмы прибыли на "Фреки" под командованием Эстергази.
- Мать Безззумия! - повторил Тремонт, на этот раз - куда с более сильным чувством. - Того самого? Золотого мальчика? Сына и внука? Ланс, вы могли предупредить сразу? Вы хотите бросить меня разбираться с министром?
- Сломанные пальцы Ланчестера, - меланхолично произнёс начальник кадровой службы. - Вывихнутая челюсть Граммона. Разве я вас не предупреждал, что Гросс в конце концов нарвётся?
- Я ему сам голову проломлю! - на лице Тремонта возникла гримаса откровенного отчаяния. - Но я его не сниму, слышите? Не в этой ситуации. Шельмы - юнцы чуть старше двадцати, энсины последнего выпуска, и пока неизвестно, чем они могут стать, а Кинжалы летают вместе уже три года. Ими я не пожертвую. Они у меня - эскадрилья номер один. Мы поощряем драчливость мальчишек в Учебке, и было бы элементарным ханжеством менять политику сейчас, под конкретное… лицо. Если понадобится, я повторю это и вице-адмиралу, и самому министру…
Ланселот Краун поднял глаза к потолку. На щеках Тремонта проступили пятна.
- Да-да, Винсент. Они одного выпуска, и друзья, как я слышал. Один у другого ведомым летал. Догадайтесь: у кого - кто.
- У меня - война, - упрямым шёпотом повторил Тремонт. Мне важен дух, с каким пилоты поднимут машины в бой. Им умирать. Ни ради каких папочек я не разжалую авторитетного комэска, доколе это от меня зависит. Наступает время, когда это становится важным. Давайте его сюда!
Краун нажал кнопку, дверь отъехала, порог переступил статный плечистый парень в форме без поясного ремня и с расстёгнутым воротничком. Взгляд Тремонта метнулся к его скованным запястьям, словно желая убедиться, что перед ним именно тот человек, которого, собственно, ему тут обещали. Ноздри арестованного чуть дрогнули от прикосновения аромата кофе.
- А Гросс… где? - не удержался командир лётной части с отвратительным чувством, что он смешон.
- Гросс в медотсеке с лёгким сотрясением. Ничего такого, что помешает ему через два дня по-прежнему задираться и хвастаться. Позвольте представить: лейтенант Эстергази, прибыл для прохождения службы. Прошу, так сказать, любить его и жаловать.
Вопиющее нарушение процедуры представления командованию: непосредственному начальству лейтенант должен был рапортовать сам, однако в течение нескольких секунд Тремонт был настолько ошеломлён, что простил приятелю это мелкое издевательство, тем более, что лицо Эстергази оставалось совершенно каменным.
- Что вы можете сказать в своё оправдание? - только и спросил он.
Лейтенант стоял настолько "смирно", насколько мог.
- Только одно, капитан, съер. Я не был уверен, что это сработает.
- Не могу поверить, чтобы у вас не было иного выхода!
Краун, отошедший чуть за спину Эстергази, прикрыл кулаком усмехающийся рот.
- Никак нет, съер. На карту была поставлена моя честь офицера и боевой дух моей эскадрильи. Шельмы не слетаны, и первый шаг здесь чрезвычайно важен. Мы не могли позволить себе на первом же шаге обзавестись репутацией эскадрильи, которая пропускает прочих… вперёд.
- Ладно! - рявкнул Тремонт. - Свободны!
- Съер?
- Я сказал - вы свободны, лейтенант! Идите и занимайтесь своей эскадрильей! Потрудитесь только в следующий раз - насколько я знаю Гросса, он вам этот следующий раз предоставит! - избрать для утверждения своего статуса более дипломатичные способы!
Краун, придержав Эстергази за локоть, отомкнул наручники.
- Слушаюсь, съер!
- Вольно!
Лейтенант растворился одномоментно, как выключенная голограмма. Разве что характерного звука не последовало, с каким на его месте схлопнулся вакуум. Тремонт выглядел удручённым.
- Какая злая судьба распределила мне эту… девичью грозу?
- Винсент, - хмыкнул Краун, - вы бы посмотрели запись, а? Тореро и бык. Перед вами только что стоял комэск, который оказался более авторитетным. В подтверждение всех ваших теорий.
- Эстергази, - выдохнул Тремонт. - В каждом из них спит чёрт. Я летал с Харальдом! Таки да, за штурвалом они теряют всякую скромность.
- Ну так вы не станете отрицать, что летать они умеют… ласково? В любом случае: разве Эстергази - ваша главная забота? Выдержанный парень, достаточно умный, чтобы… лишнего ума не показывать. На самом деле могло быть много хуже, не переведи он стычку в разряд "один на один". Не офицер даже - чистая идея офицера. Можно сказать - платоновская.
- Эта ваша "платоновская идея" при своих благоприятных обстоятельствах моментально поднимется до моего места. Но вы правы, Ланс. В результате вашей… невинной шутки… я имею теперь две эскадрильи на ножах. Будьте любезны, попросите Синклера присоединиться к нам.