* * *
Сообщение о падающем на космопорт орбитальном челноке поначалу не вызвало у профессора Дирливангера никаких эмоций. Ну падает себе очередное ржавое корыто, да и пусть падает. Мало ли их шлёпается на поверхность любой планеты каждый месяц? Штуки по две по три, если не больше. Транспортные компании в стремлении к оптимизации расходов эксплуатируют челноки до полной выработки ресурса, а после символического капитального ремонта – и после него. На орбите не протолкнуться от невообразимого старья, место которому на свалке, но никак не в космосе. Так что плюнуть и забыть про сообщение, благо терминал построен с учётом возможности таких ситуаций.
Но повторное объявление заставило шевелиться волосы не только на голове – на терминал номер два падал челнок для перевозки пассажиров первого класса. Вроде одно-единственное уточнение в названии, а дело принимает совсем скверный оборот. Такие транспорты по размерам не уступают тяжёлым крейсерам военно-космического флота, а взрыв энергетической установки сравним с воздействием сверхтяжёлой орбитальной бомбы. Тут не только от терминала ничего не останется, тут всему космопорту прилетит очень чувствительно.
Поэтому профессор внял голосу паникующего разума и большими скачками бросился к стоянке такси, сопровождаемый удивлёнными взглядами головорезов из бригады Стива Гасильщика. И наплевать, что в карманах ни единого кредита! Лучше получить в морду от разъярённого таксиста, чем сгореть заживо в обломках чёртова терминала. Побои пройдут, а вот смерть ничем не лечится.
– Проф, ты куда? – заорал Гасильщик. – Енот сейчас прилетит!
– Нет времени объяснять, – отозвался на бегу Дирливангер. – Засовывайте помидоры…
– Какие ещё помидоры?
– Потом расскажу! – Профессор запрыгнул в ближайшее такси и добавил тихонько: – Если будет кому рассказывать.
– Куда едем, сэр? – послышался металлический голос из-за перегородки, отделяющей водителя от пассажира. – Укажите пункт назначения, пожалуйста.
– Едем прямо и побыстрее. Пошевеливайся!
– Информация некорректна, – сообщил всё тот же голос. – Требование ехать быстрее отклоняется как противоречащее правилам движения в атмосфере. Вставьте банковский чип в приёмник и назовите пункт назначения. Маршрут будет проложен автоматически с учётом загруженности воздушных коридоров.
Профессор похолодел. Ему приходилось слышать о такси с роботами вместо водителя-человека, но недавняя ассамблея Совета Содружества в целях борьбы с безработицей запретила такие технические новинки на крупных планетах. Видимо, Мичиган Крайний плевать хотел на указания подкупленных профсоюзными боссами сенаторов. Любой бы наплевал, если бы являлся крупнейшим производителем робототехники во всём пространстве Содружества.
И ведь не едет, сволочь, пока не заплатишь. Или попробовать обдурить тупую железяку?
– Пункт назначения – орбитальный лифт номер три.
– Принято. Вставьте банковский чип, пожалуйста.
– Оплата наличными после предоставления услуги, или…
Что там хотел сказать профессор, так и осталось неизвестным – искусственные мозги флаера получили сигнал от запаниковавшего диспетчера космопорта, и такси резко рвануло вперёд и вверх, наплевав на все правила воздушного движения и законы гравитации. Сработала программа обязательной защиты человека в критической ситуации, или железякам тоже присущ инстинкт самосохранения? Да кто их поймёт, этих ржавых болванов…
Позади взметнулось пламя, и ударная волна от взорвавшегося на гравитационной посадочной подушке челнока сработала не хуже катапульты, придав лёгкому такси дополнительное ускорение. Потрясённый пинком по хвостовому оперению роботизированный водитель не справился с управлением, и флаер с размаху приложило бортом о полицейскую машину, зависшую в километре над поверхностью. Стражи порядка, делающие селфи на фоне грандиозного столба огня и дыма, посыпались вниз из непредусмотрительно распахнутых дверок.
– Ты что творишь, урод? – завопил профессор. – Меня за это посадят, а тебя на винтики разберут, дебил!
Динамики внутри салона хрюкнули, в них что-то затрещало, запахло горелым пластиком, и робот выдал совсем неожиданное:
– На Перл-Харбор! Вбомбим длинноносых варваров в каменный век! Отомстим за Хиросиму, Нагасаки, Сейлор Мун и Кузькину мать! Банзай, мать вашу за ногу! Дух Ямато смотрит на нас с вершин этих пирамид!
Дирливангер не понял половину слов из эмоциональной речи, но шестым чувством и пятой точкой почувствовал приближение крупных неприятностей. В сети ходило множество баек про взбесившиеся роботизированные такси, и все они заканчивались печально. Особенно для пассажиров.
– Требую немедленно высадить меня на поверхность!
– Требование отклоняется, – тут же последовал ответ. – Заказ на бомбардировку орбитального лифта номер три получен и оплачен в полном объёме. Банзай!
– Я не платил! – признался профессор. – У меня вообще нет денег, и я очень прошу отвезти несостоятельного клиента в ближайший полицейский участок. Пожалуйста, сдайте меня в полицию.
Робот мерзко захихикал и ответил странными стихами без рифмы и смысла:
– Божественный ветер случайно сорвал лепесток хризантемы.
Самолёт мой крылом заслонил золотую монетку Луны.
Тэнно хэйка банза-а-а-й!
Флаер перестало крутить в воздухе, как брошенную рукой невидимого великана палку, и он, помятый но непобеждённый, всё набирал и набирал скорость. Перегрузка размазала Дирливангера по сиденью так, что расплющенный кишечник едва не полез через все естественные отверстия организма. А сошедшая с ума железяка распевала через хрипящие динамики:
– Я по совести приказу записался в камикадзе! Эх, дубинушка, ухнем!
– Останови… – еле слышно прошептал профессор и горько заплакал.
* * *
Орбитальный лифт номер три назывался орбитальным скорее по привычке, а на самом деле он связывал поверхность Мичигана Крайнего с одним из естественных спутников, остановленных в его беге вокруг планеты. Непосредственно на этом лифте можно было подняться на Марию Целесту, самую крупную луну, имеющую к тому же кислородную атмосферу и покрытую хвойными лесами. Построенный в прошлом веке, он уже больше ста лет исправно возил грузы и пассажиров. Туда – продовольствие для полумиллиардной колонии, а оттуда – обогащённый концентрат с многочисленных рудников и продукцию машиностроительных заводов, размещённых там из соображений безопасности и экологии.
А ещё третья луна славилась тайными пиратскими базами, прячущимися в глубоких каньонах, и пользующимися негласным покровительством владеющего Мичиганом Крайним клана. Джентльмены удачи раз в год делали определённый взнос и могли больше не беспокоиться. И естественно, сбывали добычу по твёрдым ценам местным оптовикам. Сложившаяся ситуация более чем устраивала все стороны, за исключением подвергающихся постоянным нападениям грузоперевозчиков, но их мнение никого не интересовало.
Вот в такой вот разбойничий вертеп и привёл Онодэра-сэнсэй своего воспитанника. Енот, никогда не видевший настоящих пиратов и судивший о них по фильмам в сети, с любопытством крутил головой, впитывая новые впечатления.
Но на всякий случай уточнил:
– Скажите, наставник, а это точно они?
– Точнее не бывает, – подтвердил Онодэра и показал пальцем на бородатого искателя приключений, копающегося в полуразобранном двигателе заатмосферного истребителя имперского производства. – Ты сам у него спроси.
Гоша осторожно постучал бородачу по ноге, и когда тот вынырнул из недр ремонтируемого механизма, вежливо поинтересовался:
– Извините, а вы и правда пираты? Я вас не такими представлял.
Любитель копаться в железе вытер руки промасленной ветошью и ответил:
– Инженер-пират второго ранга Мустафа Салихович Билялетдинсон, честь имею! Да, мы самые они и есть. Страшные, кровожадные и беспощадные.
– Но как же… должны же быть…
– Дикие загулы с красотками и пальбой в потолок из бластеров?
– Да.
– Так некому загуливать, все на задании. На базе только я и мои помощники – младший пират Ивановсон, пират-лейтенант Петровсон и гвардии прапор-пират Сидорман. Прошу любить и жаловать. Корабль будете осматривать?
Енота не оставляло чувство навешанной на уши лапши, но от дальнейших расспросов он удержался. В лишних знаниях лишние печали, а неумеренное любопытство ещё и вредит здоровью, фатально влияя на продолжительность жизни. И наставник посмеивается, будто в поведении ученика есть что-то забавное. Нет уж, лучше предлагаемый к продаже корабль осмотреть – пираты хоть и дают гарантию на двадцать пять лет, но летать-то не им.
– Да, пойдёмте смотреть ваше корыто.
Инженер-пират второго ранга хотел обидеться, но Гошу поддержал Онодэра-сэнсэй:
– Мой юный ученик прав, даже если глубоко заблуждается. Вам всё понятно?
– Так точно, товарищ ге… э-э-э… господин…
– Зовите меня просто сэнсэем.
– Так точно, товарищ сэнсэй!
* * *
Дальний космический разведчик оказался именно таким, каким его Гоша и представлял. Разве что не серебристый, как в роликах о жизни Императорского ВКФ, а полностью чёрный с золотыми буквами на борту: "ВАРЯГЪ".
– Хорошее название, – одобрил наставник. – Только в "Большом каталоге адмирала О.В. Горошкова" под этим именем обозначен совсем другой корабль. Что вы на это скажете, Мустафа Салихович? Недоразумение какое-то.
Билялетдинсон почесал бороду и пояснил:
– Так это, товарищ сэнсэй… тяжёлый крейсер без буквы "ять" пишется, а у нас она в наличии. Никаких недоразумений не наблюдается, всё по правилам.
– Внутрь войти можно? – Гоша с нетерпением постукивал хвостом по полу ангара. – Или сначала требуется оплатить покупку?
– Да что вы! – замахал руками инженер-пират второго ранга. – Какие счёты между своими? Можете даже тест-драйв провести, тут как раз и боезапас полный.
– В смысле? – не понял суть предложения енот. – Зачем боезапас?
– Прошвырнётесь по двум-трём соседним системам, пару грузовиков на шпагу возьмёте, заодно и вооружение проверите. Не будете же вы кота в мешке брать?
В универсальной лингве бородатого пирата то и дело проскакивали знакомые слова из русского языка, но смысл этих слов от Гоши ускользал. Каким образом грузовые корабли можно захватить с помощью старинного холодного оружия и зачем сажать в мешок единственного на всю вселенную кота? Генерал-воевода Шрёдингер вряд ли одобрит подобное издевательство над собой.
А дальше началась утомительная процедура настройки корабля на личность будущего командира. Енота полностью просканировали, пересчитав в организме каждый атом и зафиксировав их взаимное расположение, а полученные данные прописывали в жизненно важные узлы дальнего разведчика, начиная от гальюна с камбузом и заканчивая дезинтеграторами главного калибра. Как объяснил занимающийся этим гвардии прапор-пират Сидорман, таким образом исключается возможность перехвата управления кораблём.
– А допуски для экипажа сделаешь сам. Инструкцию заберёшь у меня. Понятно, лохматый?
Гоша молча кивнул. Инструкции – великая вещь! В его выращенных в пробирке мозгах хранились знания по управлению, боевому применению и мелкому ремонту любых космических кораблей, но сэнсэй предупредил, что сведениям о российском флоте нельзя доверять категорически. Это и понятно – они добывались разведками кланов Содружества, и часто бывало так, что информация из одного источника противоречила информации из другого. И даже досконально изученные списанные корабли имперского производства при эксплуатации посторонними то и дело преподносили сюрпризы. У кого вместо указанной на схеме кофеварки включалась система самоликвидации, а кто-то умудрялся катапультироваться в открытый космос прямо с унитаза и многое другое. Русские всегда противодействовали чужим разведкам весело, с огоньком и особым цинизмом.
С официально поступающей техникой проблем было меньше, но всё равно мало кто рисковал верить даже завизированным министерством обороны Российской Империи инструкциям под грифом "Только для папуасов". В гражданских изделиях иногда обходилось без шуток, но вся продукция военного назначения напоминала поставленную на неизвлекаемость кварковую мину, изготовленную в больнице для буйнопомешанных.
И всё равно, невзирая на непредсказуемость и опасность, дальние разведчики оставались мечтой любого уважающего себя искателя приключений. Ходили упорные слухи о счастливчиках, умудрившихся сколотить целое состояние за пару лет и не попавших под залп имперских мобильных равелинов. И даже не взорвавшихся в космосе от срабатывания системы самоликвидации. Ибо для этих кораблей не существует предела возможного. И невозможного тоже.
Через восемь часов усталый но счастливый енот рухнул в пилотское кресло. Сил не хватало даже на свежайшее молоко с Лукерьи Туманной, и финансовый вопрос решался уже Онодэрой-сэнсэем.
– Командир одобряет покупку, уважаемый Мустафа Салихович. Деньги перевести на ваш счёт или примете банковскую карту на предъявителя?
– Нам без разницы, товарищ ге… ой… товарищ сэнсэй, – отозвался инженер-пират второго ранга. – Мы даже наличные ниппонские иены принимаем по курсу два рубля за килограмм.
Глава шестая,
где крупные неприятности становятся неприлично огромными
Мичиган Крайний – Мария Целеста. Содружество Демократических кланов. 1518 год от Великого Исхода
Свихнувшееся роботизированное такси отбомбилось по цели весьма своеобразным способом. За неимением других боеприпасов оно катапультировало над посадочной станцией орбитального лифта своего пассажира, и под восторженные рукоплескания собравшейся внизу толпы профессор Диргивангер шмякнулся в искусственное озеро с золотыми рыбками с пятиметровой высоты.
Дежурный диспетчер по громкой связи высказал всё, что думает о безмозглых любителях острых ощущений, и со вздохом сообщил находящемуся рядом стажёру:
– С жиру бесятся, сволочи. Тут не знаешь, как от зарплаты до зарплаты дотянуть, а эти ублюдки пьют без меры и денег не считают. Иди, грузи клиента в лифт.
– Прямо мокрого грузить?
– Ну не сушить же нам его! Оформим по двойному тарифу как негабаритный багаж, и пусть едет. Наверху разберутся, куда его девать. Не в первый раз.
– И часто такие попадаются? – поинтересовался стажёр. – Инструкция запрещает перевозить пьяных.
– Забудь про инструкцию, – отмахнулся диспетчер. – Хозяева пиратских баз за своих алкашей платят исправно, так что на мелкие нарушения правил принято закрывать глаза. Выгодные клиенты, между прочим.
* * *
Профессор очнулся от прикосновения чужих рук, но не стал сразу открывать глаза. Ведь последнее, что отложилось в памяти, было хлопком вышибного заряда под креслом и чёткое ощущение полёта в бездну. Наверняка разбился вдребезги, и теперь нужно определиться с новым местожительством. Очень осторожно определиться. Вдруг попал в тот самый легендарный ад, о котором любит петь модная в этом сезоне фолк-группа "Адвентисты каждого дня"? Черти могут обидеться на бесцеремонное разглядывание и тогда…
– Куда его перегружать, Харрис? – Раздавшийся над ухом голос принадлежал явно не ангелу. – У этой пьяни даже пропуска нет, только билет скотчем ко лбу приклеен.
– Так спроси. Лёва, ты прямо как маленький…
– Как я спрошу, если он не просыпается?
– Шокером долбани, всё равно спросонья ничего не поймёт.
– Точно! Сейчас на максимум выставлю.
Как-то раз профессору пришлось испытать на себе действие нейрошокера и повторять опыт очень не хотелось. Поэтому он поспешил открыть глаза и задать самый главный вопрос:
– Где я?
Стоящий над ним огромный негр на чёрта был похож больше, чем на ангела. И ответил с какой-то дьявольской ухмылкой:
– Ты ещё курнул поверх пойла, любезный? Эка тебя нахлобучило.
– Где я? – Дирливангер повторил вопрос и попытался встать.
– На Марии Целесте, в терминале орбитального лифта.
– А как я сюда попал?
– Приехал.
– Да?
– Так оно и есть, приятель. Ты вообще куда потом собирался? С семнадцатой базы, что ли? Там у вас все алкоголики.
Профессор уцепился за оговорку и поспешил подтвердить:
– Ага, с семнадцатой.
– Автобус к вам будет через полтора часа с восьмой платформы. – Негр махнул рукой куда-то в сторону. – Сам дойдёшь?
– Постараюсь.
– Тогда проваливай. И больше сегодня ничего не пей и тем более не кури.
Дирливангер молча кивнул, собрался с силами и пошёл в указанном направлении. Тяжело заблудиться, если в нужном месте висит видимый издали огромный щит с надписью "Орбитальный лифт – Тайная пиратская база № 17". Чуть ниже ещё что-то мелкими буквами на интерлингве, но и увиденного с лихвой хватает.
– Эй, приятель! – Сильный хлопок по плечу заставил профессора сначала присесть, а потом обернуться. Колоритный бородач с двумя бластерами на поясе приветливо улыбнулся. – Ты новичок, что ли? Рожа вроде бы незнакомая.
– Новичок, – подтвердил Дирливангер, так как ничего другого в голову не пришло.
– По распределению от пенсионного фонда или от службы занятости? И куда попал?
– На семнадцатую базу.
– На семнадцатую? – скривился бородач. Это ты зря. Всему космосу известно, что самые крутые парни вселенной работают на двадцать второй. А у вас там одни отбросы! Представляешь, туда даже енота прислали. Настоящего енота! Ходит на задних лапах, разговаривает по-человечески и Копчёному Расмусу челюсть в двух местах сломал. Не веришь?
– Верю, – кивнул профессор и осторожно уточнил: – Но ведь говорящих енотов не бывает? Может быть, это кавайная нэка с Ниппона?
– А чего там нэке делать? Они же все пацифисты поголовно. Или ты хочешь сказать, что пьяницы с семнадцатой базы решили завязать с бизнесом? Что-то слабо верится. Это даже смешно!
Бородач заржал, в порыве чувств хлопая себя по ляжкам, а Дирливангер попытался смыться от буйного собеседника. Тот, правда, решительно не хотел оставаться в одиночестве.
– Эй, приятель, ты собираешься свалить, не проставившись за прибытие на Марию Целесту? Какое гнусное начало карьеры джентльмена удачи. Приличные люди так не делают.
– А-а-а… а я нынче не при деньгах. И мне нужно срочно связаться с моим лечащим врачом по поводу прогрессирующего термобарического вирусного геморроя. Вы не бойтесь, он почти не заразен и в половине случаев проходит без серьёзных осложнений.