- Его здесь не похоронишь, - покачал головой Пилигрим, отвлекаясь от изучения тела подземного жителя. - Вряд ли мы сможем вырыть мало-мальски приличную могилу…
Они всё же похоронили своего товарища. Оттащили тело к завалу на лестнице и забросали каменными обломками. Охотники постояли, отдавая последние почести убитому. Пилигрим прочитал короткую молитву. Вся похоронная церемония заняла не больше десяти минут.
Затем двинулись в путь. Перешли по короткому переходу на параллельную ветку и оказались в новом тоннеле. Здесь было немного суше, откуда-то продолжало тянуть сквозняком, что внушало некоторые надежды на благополучный результат путешествия.
Теперь уже никто не терял бдительности. Подземные жители могли преследовать их, поэтому все держали ухо востро. Герман через каждые пять минут на несколько мгновений касался запретного, сканируя тоннель. Уж лучше ломота в висках и затылке, чем стальной болт в шее. Шли они долго, больше часа. То и дело в тоннеле встречались завалы, и приходилось тратить кучу усилий для того, чтобы преодолеть их.
Наконец настал тот неприятный момент, когда все, не исключая здоровяка Густава поняли, что пора сделать привал. Ночевать в тоннеле подземки не хотелось никому, но они буквально падали с ног, так что другого выхода не было. Скрепя сердце Ворон скомандовал: "Привал!", и все с облегчением попадали на рельсы.
После скудного ужина Старший охотник назначил очерёдность дежурств на ночь. Герману выпало стоять на страже первым. Разведчик клана ничего не имел против, сейчас он всё равно не смог бы заснуть. Герман встал, взял из запаса Ворона два химических фонаря и отнёс каждый из них на шестьдесят метров в разные стороны тоннеля. Теперь, если враг решит незаметно подобраться к ним, ему придётся пройти мимо фонарей. Герман вовремя заметит их и поднимет тревогу. Положив арбалет на колени, он принялся ждать, когда подойдёт очередь Густава сменить его на посту.
Охотники ворочались на жёстком полу. Густав уже сладко посапывал, подложив под голову здоровенные ладони.
Вдалеке, с той стороны, откуда они пришли, раздался протяжный гул "поезда-призрака" - жевала блуждала по тоннелям подземки.
"Могла бы тоже себе привал устроить", - подумал Герман.
Он привалился к стене, размышляя о том, что ждёт клан Ветродувов впереди. Привычная жизнь разрушена. Уже не в первый раз всё, что казалось ему прочным, устойчивым, внезапно уходило, исчезало, стиралось из жизни и даже из памяти. Сначала умерла Альба - Герман поймал себя на том, что ему уже сложно вспомнить её лицо, потом на родной клан напали Меганики - и людям пришлось укрыться в Убежище, оставить свои дома, привычный жизненный уклад. Всё, к чему он привык, всё, что любил, переменилось в мгновение ока. Теперь жизнь клана зависит от того, насколько хорошо они выполнят свою миссию - как быстро выйдут к Базе Госпитальеров и приведут помощь…
На следующий день, хотя под землёй всё равно неизвестно, когда день, а когда ночь, отряд вновь двинулся в путь. Сон пошёл людям на пользу, они шагали намного быстрее. Тоннель едва заметно поднимался, затем стал поворачивать влево. Франц первым заметил, что стены тоннеля ободраны чем-то массивным, на них были видны глубокие, параллельные полу царапины.
- Словно кто-то пытался протиснуться, - заявил Дуго.
- Какого же размера должен быть этот кто-то? - спросил Франц.
- Ну, со взрослую жевалу, например. Предлагаю ускорить темп продвижения и не издавать никакого шума.
Ободранный тоннель всё тянулся и тянулся. Рельсы здесь были выворочены из земли вместе со шпалами и большей частью погнуты. Затем отряд натолкнулся на здоровую рваную дыру в стене. По самым скромным прикидкам, по диаметру дыра ничем не уступала самому туннелю. Франц посветил в отверстие фонарём, и все увидели земляные стены и шахту, уводящую куда-то под землю. Госпитальер сунул в дыру голову, и Герман довольно грубо дёрнул Франца за воротник куртки.
- Хочешь, чтобы тебе кто-нибудь башку откусил?
Понимая всю глупость только что совершённого поступка, Франц покраснел.
- До станции недалеко, - втянув в себя воздух, сказал Дуго.
- Откуда ты знаешь? - изумился Густав.
- Свежий воздух. Чуете? Это значит, что выход открыт.
Они поспешили вперёд, поминутно озираясь - дыра в стене тоннеля наводила на самые мрачные мысли, но пока всё было тихо.
Герман думал, какого же размера этот зверь, если он роет такие тоннели, и как вообще такое существо могло появиться на свет? Интересно, чем жевала питается? Жрать она должна, как целый клан…
Размышления Германа прервались так же резко, как размеренная, устоявшаяся жизнь Ветродувов. Вдалеке что-то с треском сломалось, послышался грохот, словно кто-то огромный ломился через бетонную стену, активно ломая её, а потом волна протяжного гула, издаваемая "поездом-призраком", резко обрушилась на отряд. Земля мелко задрожала, неожиданно налетел ветер, принёсший с собой такое зловоние, что охотник закашлялся и пошатнулся, стараясь не дышать.
- Бежим! - заорал Герман. - Скорее!
Дрожь стала такой сильной, что Герману показалось, будто это земля проснулась и подпрыгивает. Со стен посыпались пыль, куски бетонной крошки. Гул "поезда-призрака" вдруг навалился на них и стал нестерпимо громким, он всё приближался и приближался, как чёрное предзнаменование скорой гибели.
- Это жевала! - выкрикнул Дуго. - Скорее! Они натравили на нас жевалу!
- Но как они могли это сделать? - в растерянности спросил Ворон. - Как?!
Пилигрим побежал прочь по рельсам, туда, где находилась следующая станция и, возможно, выход на поверхность. Охотники кинулись следом за ним. Сзади до них донёсся уже не рёв, а протяжный звуковой шквал, рвавшийся из разверзнутой пасти огромного хищника…
Ворон отставал. Со страхом оглядываясь назад, приволакивая покалеченную ногу, он старался изо всех сил, но уже было очевидно, что добраться до следующей станции и забраться на спасительную платформу ему не удастся. Дуго задержался, стараясь помочь Ворону, он ухватил его за локоть и потащил вперёд.
- Иди сам! - взревел Старший охотник, отталкивая его, он споткнулся и упал на рельсы.
Пилигрим хотел помочь ему подняться, но Ворон грубо отпихнул его.
- Вперёд! - вновь заорал он.
Дуго счёл, что сделал всё, что мог, развернулся и побежал к лестнице. Ворон достал из сумки разрывную гранату и обернулся, ожидая прихода смерти. Жевала была всё ближе. Дрожь под ногами уже не позволяла охотнику спокойно стоять в тоннеле, человеку пришлось ухватиться за скользкую стену, чтобы остаться на ногах. Вскоре он увидел, что на него надвигается тьма. Из тьмы появилась громадная морда мерзкого подземного червя, щетинистое тело животного оставляло в бетоне глубокие царапины. Жевала неслась вперёд, одержимая одним только порывом - немедленно сожрать пришельцев, она чуяла, что они бегут от неё, испытывая липкий страх, а один человечек застыл у неё на пути, словно вызывал её на поединок.
Удар был поистине страшен. Ворон не успел почти ничего ощутить, короткая вспышка боли, и его не стало. Конвульсивно сократившийся палец привёл в действие взрывной механизм. В пасти гигантского червя чавкнуло, он взревел и остановился, прервав свой стремительный бег. Кусочки металла впились в мягкое небо и язык.
Времени краткого замешательства хищника вполне хватило на то, чтобы охотники добежали до станции, забрались на платформу и побежали вверх по лестнице, перепрыгивая через несколько ступеней. Пилигрим Дуго в последний раз обернулся назад. Ворон спас их от неминуемой гибели ценой собственной жизни…
Впереди показался свет. Верхняя часть лестницы тонула в солнечных лучах, лившихся на покрытые грязью и буро-зелёным мхом ступени из полуразрушенного вестибюля метро. Один из уцелевших стеклянных витражей раскачивался под ветром, пуская на стены солнечных зайчиков. Наверху был ослепительно яркий летний день.
- Выход! - заорал что было сил Густав. - Выход, чёрт побери! Вы…
- Тише, - оборвал его радостный вопль Пилигрим, - неизвестно, что нас ждёт наверху. Мы даже не знаем, где выбрались…
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
ПУСТЬ СУЩЕСТВА, КОТОРЫЕ НАЗЫВАЮТ СЕБЯ ЛЮДЬМИ, ГОВОРЯТ:
В мире, где Бог отвернулся от детей своих, мы всего лишь осколки минувшего.
В мире, где звёзды забыли о нас, мы всего лишь угольки их огня.
В мире, где земля сияет ночами, мы всего лишь боль её.
В мире, где забыто знание, лишь мы надежда наших детей.
ВНЕМЛИТЕ ГЛАСУ ЧИСТОГО РАЗУМА:
В мире, где Бог проклял теней, мы фундамент будущего.
В мире, где звёзды пугают теней, мы огонь их лучей.
В мире, где земля стонет от ног теней, мы мстители её.
В мире, где знание даётся лишь избранным детям Его, мы единственная сила.
Последний Завет. Книга Нового мира Послание заново рождённым. Ст. 53
Полосатый шмель с деловитым жужжанием опустился на цветок клевера, растущий у самых ног Франца. Госпитальер с безразличием наблюдал, как насекомое собирает нектар с цветка, каким-то чудом выросшего из трещины в асфальте. Прошло уже пятнадцать минут с тех пор, как они выбрались из подземки, но сердце всё ещё бешено колотилось в груди, в ушах звенел рёв едва не убившей их жевалы. Сейчас в солнечный летний день, бег по тёмному тоннелю казался не более чем кошмарным сном. Франц очень хотел, чтобы всё, что случилось с ним за последнюю неделю, оказалось лишь сном, он жалел, что покинул Базу Госпитальеров и по собственной глупости пошёл в Город, надеясь разрешить в одиночку сложнейшую проблему. Боже, как же он заблуждался! Кому он хотел что-то доказать?! С тех пор произошло столько страшных событий, и выжил он лишь благодаря встрече с Германом. Если бы не следопыт Ветродувов, приведший его в свой родной клан, он точно стал бы добычей Мусорщиков или какого-нибудь крупного хищника вроде здоровенного жабобыка. Сон. Как бы хотелось, чтобы все эти воспоминания оказались сном!
Но нет… Это не сон… Всё реально. Реально до жути. И гибель Ворона - ещё одно тому подтверждение. О том, что произошло в подземке, сейчас никто не говорил, все напряжённо молчали. Пилигрим, как и все остальные уцелевшие и выбравшиеся из подземки члены отряда, сидел на земле, привалившись спиной к бортику давно не работающего фонтана. Герман был мрачен и хмур, Густав, казалось, дремал, вытянув губы трубочкой и прикрыв глаза.
Шмель поднялся с клевера и, издав приятное жужжание, оранжевой точкой понёсся вдоль пустой улицы. Франц провожал насекомое взглядом, пока оно не исчезло из виду, скрывшись где-то за развалинами ближайших домов.
- Упокой, Господи, его душу, - проговорил Пилигрим и тяжело вздохнул.
- Упокой, - эхом отозвался Герман, - вот уж не думал я, что Ворон способен на такое. Он умер как герой.
- Он просто не мог бежать, Герман, - вздохнул Дуго, - нога…
- Это не умаляет того, что он сделал, - резко сказал охотник. - и если мне суждено будет вернуться в клан, я сделаю всё для того, чтобы имя Ворона было написано на Стене славы Убежища.
Герман и Ворон всегда не слишком ладили, но со смертью Старшего охотника в душе разведчика как будто что-то перевернулось. Он, как и все остальные, ощущал тяжёлое бремя вины за гибель чернокожего клановца. Наверное, Ворон предчувствовал свою смерть и потому не хотел идти в подземку. Они же, можно сказать, вынудили его, заставили проявить храбрость и отправиться в опасное путешествие. В тяжёлое для клана время Старший охотник должен был быть с теми, кто может спасти Ветродувов, и он сделал единственно возможный выбор…
- Франц, ты в порядке? - Герман внимательно посмотрел на мальчишку.
Госпитальер криво улыбнулся и кивнул:
- В порядке. Если вы ждёте меня, думаю, мы можем идти. Лично я готов.
- По тебе не скажешь, - угрюмо проговорил Густав. - К тому же, прежде чем идти, надо хотя бы узнать, где мы сейчас находимся и куда нам идти…
- Это не так сложно, как тебе кажется, - сказал Герман, он поднялся, оглядываясь по сторонам.
Судя по всем признакам, отряд выбрался на поверхность в районе клана Бастиона. Вокруг насколько хватало глаз к облакам вздымались железобетонные конструкции высотных зданий. Или, точнее, того, что раньше называлось высотными зданиями. Сейчас это были лишь тени утраченного величия человечества. Перед Германом высились скелеты, остовы едва державшихся на ногах исполинов, над которыми усердно поработали отдалённое дыхание бомбы, капризная погода и жернова времени.
Когда на Франкфурт сбросили единственную водородною бомбу, удар пришёлся на северную часть города: району Бастиона просто повезло. Основная часть высотных зданий смогла выдержать последствия ударной волны. Их тряхнуло, и тряхнуло хорошенько, но и только. В то время, когда люди были полновластными хозяевами планеты, строить ещё умели. Высотки пережили Последнюю войну, пережили своих строилей, пережили директоров корпораций, которым принадлежали здания, выдержали страшное время Чёрных веков и полыхающих костров Госпитальеров, просуществовали множество лет прошедших после пожравшего мир гекатомба, только несколько десятилетий назад, устав от безумия, творящегося на Земле, начали рушиться одна за другой. Не проходило и года, чтобы какое-нибудь из некогда величественных зданий не рухнуло, оглашая пустынные улицы грохотом, рассыпаясь на биллионы мелких осколков, складываясь словно карточный домик. И всё равно, несмотря на то что исполины подгибали колени и падали, ломая массивными каменными телами растрескавшийся от времени серый асфальт, множество небоскрёбов всё ещё подпирали небо над полуразрушенным городом.
- Мы в районе Бастиона, - уверенно сказал Герман, - видите, какие широкие улицы? Только здесь может быть нагромождение высоток. В других местах такие дома не уцелели. Это точно.
- Наверное, до войны здесь был очень престижный район, - проговорил Пилигрим.
- А что такое перестижный? - с любопытством спросил Густав. - Здесь чего, отстойники были, да?
- Какие ещё отстойники? - хмыкнул Герман. - Ты только послушай, что говоришь. Почти в центре города, и отстойники… Ты какие отстойники, кстати, имеешь в виду?
- Ну, я эти, строительные, - смутился Густав…
- Какие ещё строительные отстойники? - Герман покачал головой. - Не бывает никаких строительных отстойников.
- Может, и не бывает, - обиженно согласился великан, - но мне почему-то кажется - есть. Нет, ну а что всё-таки такое перестижный, а? - обратился он к Пилигриму.
- Это значит, - сказал Дуго, - что здесь было место, где жить считалось очень… - он никак не мог подобрать нужное слово, - хм, очень…
- Хреново? - заботливо подсказал Густав.
- Наоборот, хорошо, - сердито поглядев на него, завершил свою мысль Пилигрим, - полагаю, здесь были торговые и деловые центры…
- И не только, - неожиданно заговорил Франц. - На планах Базы есть указания на то, что здесь было много жилых домов. А также о-фи-сы и пре-дста-ви-тель-ства фи-рм и кор-по-ра-ций, - старательно выговорил незнакомые слова Госпитальер. - В картах указано, что это один из самых больших районов уцелевшего города.
- Думаю, что самый большой, - поправил Франца Герман и усмехнулся. - Твои братья по знакам на куртках - Бастионовцы всегда были рады хапнуть то, что плохо лежит. Мы где-то на окраине района… Вон там земли клана Поджигателей, в там - Синие носы, южнее - Ветродувы… Чтобы добратся до твоей Базы, Франц, нам придётся пройти весь район насквозь. А это очень далеко, учитывая, что здесь много завалов, высотки падают, как им вздумается. За день точно не управимся, и ночевать нам придётся где-то тут… И всё равно нам повезло, что мы оказались в районе Бастиона.
- Почему? - спросил Франц, которому перспектива ночевать под открытым небом показалась не слишком привлекательной.
- Да потому, что сразу за Бастионом твоя База. Франц этот район не опасен. Члены клана Бастиона всегда были нашими друзьями! А у тебя на куртке их знак. - Герман хмыкнул. - Вот и пригодился.
- Ты забываешь, друг мой, что клана Бастиона больше существует, - встрял в разговор Дуго. - Красный тиф и Меганики…
- Ах да, я как-то и забыл об этом, - пробормотал Герман, вглядываясь в пустующие здания. Ему на ум тут же пришли слова Франца о красном тифе, и по позвоночнику пробежвл холодок - выбрались, называется, на поверхность - на свою погибель…
Франц вспомнил, что куртка со знаком Бастиона раньше принадлежала одному из умерших в Карантинной зоне членов клана. Действительно, почти все Бастионовцы погибли. Оставшихся в живых после эпидемии Госпитальеры увезли в Карантинную зону. Район совершенно пуст. Но как долго это будет продолжаться? До той поры, пока шакалы не прознают… Сюда ринутся и Багажники, и Поджигатели, и даже Синие носы. Хотя последние, как всегда, придут пограбить последними - очень уж неспешные у них методы, да и не могут сильно спешить из-за того, что, как и Старый Кра, слишмного времени уделяют самогоноварению. Все они попытаются урвать кусок от столь привлекательной территории. И желательно, чтобы кусок оказался побольше. А это означает, то скоро здесь начнётся маленькая война, если только Госпитальеры не вмешаются. Но, с другой стороны, если война угрожает жизни клана, а носит характер локального конфликта Госпитальеры предпочитают не встревать, появляясь только тогда, когда требуется помощь раненым.
- Думаю, район пока ещё пуст, Дуго, так что людей нам опасаться не стоит, а всех тварей Бастионовцы давно перебили и к границам района не подпускают. Точнее, не подпускали, - уточнил Госпитальер.
- Это было раньше. Сколько прошло времени с начала эпидемии, Франц?
- Полторы недели, кажется, или что-то около того.
- Значит, сюда уже кто-нибудь успел пробраться. Герман прав. Вряд ли нам повезёт с кем-нибудь пересечься, но не стоит исключать такую возможность. Возможно, слухи о том, что территория клана освободилась, уже дошли до Багажников и прочих не в меру активных людей. - Дуго покачал головой.
- А что с тифом? - испуганно пропищал Густав. - Вы знаете, я не хочу подцепить мор, шляясь по этой части города.
- Можешь не опасаться, Густав, - успокоил великана Франц. - В открытой среде вирус неустойчив. Через пару дней умирает. Да и наши всю заражённую территорию дважды выжгли. Никакого мора больше нет, в этом я абсолютно уверен.
- Ну тогда не будем задерживаться. - Пилигрим, кряхтя, поднялся с земли - сырой воздух подземки не пошёл на пользу его старым костям, и опёрся на посох.
- Как у нас с боезапасом? - спросил Герман.