Герман вспомнил, как кабар ломился через лес, бороздя длинными клыками землю, вверх летели куски сухого дёрна, зверь яростно ревел, и жёлтая слюна разлеталась от его сморщенной злобной морды. Тогда кабар задрал одного из охотников, а Старшему охотнику клана - Ворону разорвал ногу. С тех пор Ворон немного прихрамывал.
Теперь шкура кабара украшала дом Старого Кра, а в Парке жили в большом количестве крупные зайцы, грызуны, мясо которых не слишком горчило, и птицы - целые стаи бело-голубых уток рано утром взмывали над деревьями и кружились в синем небе, оглашая окрестности протяжным кряканьем. Встречалась и более крупная дичь, такая как олени-ковора, в брачный период проявлявшая излишнюю активность, а иногда даже агрессивность.
Хотя мимо Парка можно было бродить без опасений, что тебя проглотит кто-нибудь большой и не в меру зубастый, всё же следовало вести себя очень осмотрительно и, по возможности, не делать резких движений. Крысокот, конечно, предупредит в случае опасности, но осторожность ещё никому не вредила.
За мостом, охраняя проход на территорию Ветродувов, постоянно дежурило несколько членов клана. Незваных гостей ждал резкий окрик и предложение пойти прогуляться где-нибудь в другом месте. Грубых - арбалетный болт в ногу. Настырных, бестолковых, агрессивных, непонятливых, чрезмерно весёлых, слишком угрюмых и всех прочих - пуля в голову и полёт в реку - рыбам на корм. Поэтому Герман за мостом сбавил шаг и шёл к поселению Ветродувов медленно, чтобы охрана моста могла его хорошо рассмотреть. Охотников с плохим зрением в охранение, впрочем, не ставили.
Франц же, вызывая у Германа всё большее раздражение, тараторил без умолку: рассуждал о жадности Ветродувов, о талантах Багажников, вспоминал о коварстве нехороших Мегаников и строил предположения о том, куда они всадят порцию А-излучения в следующий раз.
- Помолчи, глухонемая могила, - попросил Герман.
- Всё, молчу, молчу. - Франц снова сделал жест, будто зашивает себе рот.
Герман подумал, что неплохо бы воплотить жест Франца в реальность. Вот тогда можно было бы насладиться тишиной и спокойно обмозговать складывающуюся в Городе странную ситуацию.
Они добрались до первого звена ограды. Охотник положил руку на плечо Франца, показывая, что здесь необходимо остановиться. Приложив ладони к губам, Герман дунул. Звук вышел странным, словно кричала утка, решившая вдруг, что она в одночасье сделалась кабаром. Из Парка донёсся ответный сигнал.
- Кто это? - спросил Франц.
- Те, кто, не услышав условный сигнал, сначала всадят тебе в живот арбалетный болт, а потом уже станут разбираться, кто ты такой.
- Понял! - кивнул Франц и последовал за Германом по парковой дорожке, стараясь держаться к нему поближе.
Они прошли несколько десятков шагов. Заросли возле дуба вдруг пришли в движение, и то, что Франц вначале принял за раскидистый куст, стало во весь рост. Одеяние человека было зелёным, всюду в специальных петличках торчали ветки, вооружение его составлял также выкрашенный в зелёный цвет арбалет, да ещё нож, рукоятка которого торчала из-за голенища высокого сапога. Второй охотник легко спрыгнул с нижних ветвей дуба, росшего на противоположной стороне парковой дорожки, положил на локтевой изгиб ружьё и дружелюбно улыбнулся.
Герман отлично знал этих охотников. Длинный, жилистый Ганс с побитым оспой лицом и раздувшимся из-за нароста огромным ухом и пухлый Фридрих, для которого стоять на часах, обратившись в куст, было настоящим мучением. Однажды Герману довелось заступить с Фридрихом на дежурство и до самого утра пришлось слушать его нытьё: "Перекусить бы сейчас! Рыбки бы свеженькой или мясца какого-нибудь?"
Герман улыбнулся в ответ и приветственно махнул рукой. Увидев, что он пришёл не один, а со спутником, Ганс и Фридрих, уставшие от сидения на одном месте, решили подойти и узнать, кого это он с собой привёл. Крысокот сердито хрюкнул, и охрана, зная, что у Гнева характер непредсказуемый (может и куснуть), предусмотрительно решила остановиться метров за тридцать и ближе не подходить.
- Привет, - проорал Фридрих, сморщив рожу, размалёванную зелёной краской.
"Сейчас спросит про паёк, - подумал Герман, - похоже, это становится доброй традицией".
- У тебя паёк весь израсходован? - спросил толстяк. - А то торчали тут, понимаешь, всю ночь под дождём, как гриб Лукум на лысине.
- Весь, - ответил Герман, и обжора заметно скис.
- А это кто с тобой? - спросил Ганс, с интересом поглядывая на Франца. - Из клана Бастиона человек? Герман не стал ничего объяснять, только кивнул.
- Ты в нём уверен?
Герман опять промолчал, но так посмотрел на Ганса, что тот принялся оправдываться:
- Ну, ты же знаешь, Герман, если что, Ворон с меня шкуру спустит…
Что же, Старший охотник запросто мог устроить разнос и совсем без повода - характер у него был самый что ни на есть жёсткий. Однажды Герман с ним серьёзно поцапался, причём почти без причины. Всего-то и пошутил, что Ворона с его внешностью самого могут принять в Парке за дичь. С тех пор отношения с Вороном оставляли желать лучшего. Герман поглядел на Франца, словно прикидывал, уверен он в юном Госпитальере или же нет. Никак не мог забыть то, что совсем недавно он рассказывал ему, будто является представителем клана Бастиона…
- Да, я в нём уверен, - сказал он после длинной паузы.
- Не болеет?
- Пока нет, но зато… носитель чёрной чумы. - Следопыт скорчил страшную рожу.
- Глупые у тебя шутки, Герман, - обиженно заметил Ганс. - Я же для дела спрашиваю.
Герман пожал плечами, мол, не понравилась шутка - твои проблемы.
- А в мешке у тебя что? - оживился Фридрих. - Съестного ничего нет?
- Черепа, - ответил Герман.
- Черепа? - удивился толстяк.
- Ага, - подтвердил Герман. - Старый Кра попросил в этот раз привезти ему черепа Мусорщиков, штучек пять-шесть, хочет из них ночные горшки делать, вот и тащу ему головы. Нарубил.
- Всё бы тебе шутить, - махнул рукой Фридрих, но лицо его выражало сомнение.
К Герману в клане вообще относились с некоторым опасением. Опытный следопыт, он порой бывал излишне жесток, к тому же постоянно пропадал в других районах Города. Он и раньше-то бывал в клане не часто, а уж когда умерла Альба, Германа и вовсе стали редко видеть. К тому же он обладал весьма специфическим, довольно чёрным чувством юмора. Когда он шутит, а когда нет, понять окружающим было довольно сложно. Порой его шутки могли обидеть до глубины души, но Герману до нежных чувств собеседника не было никакого дела.
С кривой усмешкой он смотрел на изменившееся в мгновение ока выражение лица толстяка, прекрасно осознавая, что тот всё ещё размышляет: действительно ли в мешке у Германа куча отрубленных голов или это он так удачно пошутил?
Тут Гнев подбежал ближе к охране и принялся порыкивать на них уже довольно агрессивно.
- Ладно, Герман, пойдём мы. - Ганс махнул рукой.
- Удачи! - сказал Герман.
- Узнай там, когда этот гад меня сменит наконец, - попросил напоследок Фридрих.
- Хорошо, - кивнул Герман.
Охрана отправилась обратно к деревьям. Первые шагов десять они пятились, не решаясь подставить зады под зубы крысокота. Герман слегка подтолкнул Франца в спину, и они отправились к домам Ветродувов.
- У него на ухе нарост, - прошептал Франц, наблюдая за ловко забирающимся на дерево тощим Гансом.
- Да, сколько его помню, он всегда ходил с этой штукой. Правда, теперь она стала такой здоровой, что уже непонятно, кто чей нарост…
- Я бы мог это вылечить, - уверенно заявил Франц, - нужно только пройти полный курс лечения. Ну и противогрибковые мази, конечно, потребуются, с Базы.
- Думаю, он не согласится, - усмехнулся Герман и пошёл дальше, уже нисколько не обращая внимания на сидевших в засаде охотников.
- Но почему? Он же ему наверняка мешает. Ведь это же уродство!
- Зато он видит с ним хорошо.
- Не понимаю.
- Чего ты не понимаешь? Он ночью благодаря этой штуке любого, у кого тёплая кровь, за сто шагов увидит.
- Так она же на ухе. Как же он ей видит? - удивился Франц.
- Что ты ко мне пристал?! - обозлился Герман, вспомнив, что и он тоже может отлично видеть, а точнее чувствовать, на расстоянии. - Говорю, видит - значит, видит!
Следопыт подумал, что они с Гансом вроде как родственники. Его умение сканировать район и ощущать людей было чем-то сродни Гансовому умению видеть на далёкие расстояния. Правда, дар Ганса был намного богаче - видел он яснее и дальше, - но Герман бы ни за что не согласился поменяться с ним местами. Носить вместе с ухом такую вот громоздкую штуковину, которая к тому же со временем всё увеличивается и увеличивается в размерах, - нет уж, увольте.
- Так он что, Универсал? - поинтересовался Франц. Герман вздохнул. И за что ему такие муки? Может, прямо сейчас достать шовный комплект и заштопать неуёмный рот?!
- Ты вообще разницу между мутантом и Универсалом знаешь? - поинтересовался Герман.
- Ну да… - несколько помедлив, сказал Франц. - У мутантов очень сильна фенотипическая и генотипическая изменчивость. И если их доминантные гены проявляются в выжившем потомстве, то…
- Проще можно? Тут тебе не совет Госпитальеров.
- Ну, - Франц заметно покраснел, - если проще, то мутанта можно определить как по ряду внешних признаков, так и по их изменённому генотипу. И то и другое будет явным отклонением от стандартной довоенной нормы.
- А ещё проще?
- Если у человека три глаза, восемь пальцев, зелёная кожа и шестьдесят пар хромосом, то он, вне всякого сомнения, является мутантом, то есть он тот, чьи предки пострадали во время Последней войны и в Чёрные века от радиации и мутагенов.
- Уже лучше, - удовлетворённо кивнул Герман, правда, он так и не понял, что такое "хромосомы". - С мутантами мы разобрались. Теперь расскажи мне, чем они отличаются от Универсалов.
- Ну, Универсалы… Они как люди. Их совсем ничем не отличишь. Они полностью соответствуют всем нормам любого биологического справочника. Естественно, какой-то дрейф генов есть, но он есть у всех выживших после войны. Это было неизбежное зло.
- Проще… - прорычал Герман.
- Ну, в общем, Универсала нельзя определить никакими приборами. То, что они делают, они делают с помощью силы своего мозга. А так они самые обычные люди.
- Откуда ты знаешь, что силой мозга, а не левой ноги, например? - Герман похлопал себя по ляжке.
- На Базе, правда не на нашей, проводили специальные исследования. Один из Госпитальеров был Универсалом. Двигал взглядом предметы. Это было так… Так здорово!
- Угу. Здорово, - согласился Герман, представляя, что бы можно было сделать, обладай он таким даром. Можно у кого-нибудь из-под носа стянуть парочку сочных корнеплодов, ружьишко, а можно и камнем по башке кому-нибудь дать без помощи рук. - Ну и чем закончились эти исследования? - поинтересовался он. - Небось решили потом: как это он так ловко предметы двигает, а ну-ка посмотрим, что у него внутри?
- Не знаю, - честно признался Франц, - но наши никогда бы не сделали ничего плохого…
- Налево, - скомандовал Герман.
Они свернули с тропинки, обогнули заросшую ползучим плющом статую какого-то человека из прошлого. Кто был этот парень, Герман не знал, да и не интересовался - без толку. Жернова времени уже уничтожили надпись, да и над лицом статуи порядком потрудились: нос у человека отсутствовал.
Парк был огромным, но следопыт и не собирался проходить его насквозь - это было ни к чему. Он ещё раз свернул налево, и они оказались в районе, застроенном низкими двух - и трёхэтажными домами. В отличие от Мусорщиков Ветродувы не ленились и тратили уйму времени на то, чтобы поддерживать часть домов района в благопристойном виде. Так что люди селились не в подвалах, деревянных бараках и землянках, а во вполне приличных каменных жилищах.
Станцию подземки, находящуюся в этом районе Города, ещё лет шестьдесят назад завалили старыми железками, камнем и разнообразным мусором, чтобы ни одна мерзкая тварь не выбралась наружу. Если какой-нибудь жевале вздумается прогуляться на свежем воздухе, то ей придётся сползать в район Мусорщиков или Поджигателей. У Ветродувов жевалам делать нечего.
В самой середине территории, заселённой кланом, находился вход в Убежище, в котором предки клановцев пережили воину и Чёрные века. Внешне ничем не примечательное здание с заржавленной металлической дверью, оно вело в огромные катакомбы, имевшие выход даже в подземные лабиринты метро. Впрочем, таких, кто хотел бы прогуляться по нынешней подземке, не находилось - каждый знал, что подобная прогулка равносильна самоубийству…
- Уютно у вас, - неожиданно сказал Госпитальер.
- Чего? - не понял Герман.
- Уютно, говорю. И чисто.
- Стараемся. Если бы гадили под каждой дверью, то вы бы у нас навсегда поселились.
- Это точно. Грязь - первый шаг к эпидемии. А тут видно, что народ чистоплотный, следит за порядком…
Герман благодушно улыбнулся: похвала Госпитальера была адресована и ему тоже.
- …и прижимистый, конечно, - продолжил Франц, - видно, что своего не отдаст.
- Опять завёл старую песню! - рявкнул Герман.
- Сколько в клане людей? - не обращая внимания на сердитые интонации, поинтересовался Франц.
- Когда как… - буркнул Герман, но затем пояснил: - Кто сам уйдёт, кого выгонят, кто пропадёт в другом районе во время вылазки, ну и новые, конечно, приходят постоянно. Число людей у нас всё время меняется. Нас человек триста - триста пятьдесят, может, сейчас уже чуть больше.
- И мутанты? - поинтересовался Франц, чем породил у Германа новую волну подозрений.
- И мутанты, - ответил он, - а что? Мы против них ничего не имеем, хотя в последнее время появились буйные головы, наслушавшиеся проповедей проклятых Мегаников…
Следопыт пристально посмотрел на мальчишку, но тот и глазом не повёл.
Пройдя ещё несколько домов, Герман остановился и вновь крикнул, как обезумевшая утка. Со второго этажа ближайшего здания пришёл ответ, затем появился тощий парень, помахал рукой и улыбнулся.
- Вижу, ты с добычей, Герман!
- Здорово, Гюнтер. Есть немного. - Герман тряхнул мешок, демонстрируя добычу.
- Да нет, я про твоего спутника, - хмыкнул Гюнтер.
- А - разочарованно произнёс следопыт.
- Мы тебя ещё три дня назад ждали. Всё прошло гладко?
Глядя на то, как Герман по-дружески общается с этим парнем, Франц заключил для себя, что они если и не друзья, то давние приятели.
- Лучше не бывает, дружище, - откликнулся Герман. - Мусорщики в восторге от того, что я покопался на их грядках. Так за нами бежали, но не добежали. По крайней мере некоторые из них.
Тощий засмеялся:
- Ну ты как всегда.
- А где все? - спросил Герман. - Что-то пусто нынче в Нидерраде. Или мне это только кажется?
- Торговцы приехали, так что почти весь клан на площади перед старой мэрией, - ответил парень. - Я и сам собирался, но у меня дежурство.
- А Старый Кра где, не знаешь?
- Там же, где и всегда. Сидит у себя в берлоге. Там к нему Пилигрим вроде бы проездом заскочил. С Торговцами вместе пришёл. Общаются, как всегда, за бутылкой. Его же хлебом не корми, дай с очередным Пилигримом горло промочить и новости узнать…
Герман с пониманием кивнул.
- Ты Ганса и Фридриха видел? - спросил парень.
- Видел.
- Сильно на меня злые?
- Голодные малость, - откликнулся Герман. - А так ничего.
- А я проспал, - с тоской в голосе проговорил тощий, - ну ладно, надо спешить. - Он скрылся в окне.
- Его очередь заступать на пост, - пояснил Герман Францу, - но он ещё ни разу вовремя не пришёл. За это некоторые его сильно недолюбливают.
- А, так это про него толстяк спрашивал? - догадался Госпитальер.
- Про него! Про кого же ещё?!
Герман повёл глазеющего по сторонам Франца дальше. Дома здесь по большей части были укреплены досками, рассыхающийся кирпич промазан глиной, верхние этажи строители частично разобрали, чтобы они не рухнули от старости. А из оставшихся после разборки камней возводили башенки и укрепления вокруг территории клана.
На улицах стали попадаться люди. Кто-то спешил по своим делам, кто-то беседовал. С криками пробежала ватага ребятишек - играли то ли в прятки, то ли в Меганики - Мутанты. Германа узнавали, окликали, спрашивали, как дела. Впрочем, не все были к нему одинаково дружелюбно настроены. Франц заметил, что некоторые при виде следопыта отворачиваются в сторону, а угрюмый тип с плоским лицом ткнул охотника в плечо и поинтересовался, когда ему отдадут долг. Герман пообещал, что "вот на следующей неделе обязательно, кровь из носа", а потом долго шёл, поминутно чертыхаясь и бормоча что-то себе под нос.
На Франца члены клана Ветродувов смотрели, пожалуй, с повышенным любопытством, но агрессии не проявляли - на нём была куртка со знаком дружественного клана. Хотя гостевые визиты и не были в порядке вещей, но всё же случалось, что охотники Ветродувов и Бастионовцев захаживали друг к другу в гости - новостями обменяться или, миновав территорию дружественного клана, пройти куда-то дальше по своим делам.
Герман свернул на улочку, сплошь заваленную грудами ржавого железа. В искорёженном металле с трудом можно было угадать очертания кузовов автомобилей. Крысокот принялся радостно прыгать по кучам железок, залезать в тёмные проёмы, безошибочно угадывая место обитания ревунов.
- Ого! Да тут целое кладбище! - сказал Франц.
- Мы стащили их сюда со всего района, - пояснил Герман, - по большей части всё это бесполезный хлам. Ни одной ценной детали.
- Не всем так повезло, как Меганикам и Багажникам, - заметил Франц.
- Угу, - буркнул Герман, размышляя о том, что мальчишка как пить дать может оказаться представителем какого-нибудь из этих кланов.
"Хотя что это я, - рассудил он вдруг, - какой он, к чертям собачьим, лазутчик, хлипкий, как деревянная избушка, мимо пройди - развалится".
Все машины, находившиеся во время бомбовых ударов на улицах, частично сгорели, а частично развалились под гнётом непогоды и быстро бегущего, беспощадного времени. Уцелели только те, что стояли в подземных гаражах и в Консервационных центрах. Из всех уцелевших заводилась одна на пару сотен, да и то после напряжённой работы тех, кто хоть что-то "ощущал" в механике.
- Чем живёт ваш клан? - поинтересовался Франц.
- Твои вопросы ставят меня в тупик. Ты ведь - Госпитальер. Или всё же нет? Госпитальеры обычно все знают. - Герман выразительно посмотрел на мальчишку.
- Госпитальер, - поспешил заверить его Франц, - конечно, я Госпитальер. Просто у нас имеется специализация. Социополитика, например, - совсем не моя область знаний.
- Социо… чего?
- Ну, социополитика - это изучение кланов, их жизни, общения… - пояснил Франц.
- Дурь какая-то! - Герман смачно сплюнул. - Социо… политика! Придумают же!
- Так чем вы живёте? - снова спросил Госпитальер.
- Торгуем с соседями. Парковая зона даёт нам мясо. Много мяса. Разводим коз. И грибы тоже… разводим… Ну и Мусорщиков разводим понемногу, как ты успел, наверное, заметить. - Герман усмехнулся и встряхнул мешок с корнеплодами и семенами.
- Про грибы я слышал, - кивнул Франц.
- Весь Франкфурт слышал.
- А как вы их выращиваете?