- Ты либо самый храбрый парень, кого я когда-либо встречал, либо двинутый на всю голову. Ладно, иди, прими душ, оденься в чистое - покопайся там в шкафчике.
Томас, само собой, не знал, как выглядит в этот момент, но догадывался, что скорее всего, напоминает зомби: мертвенно-бледный, с пустым, безжизненным взглядом... Тот ещё храбрец.
- Хорошо, - ответил он и отправился в ванную - придать себе хоть немного более человеческий вид.
***
"Айсберг" накренился, снижаясь, и Томас вцепился в поручень, вделанный в стену. Входной люк, визжа петлями, пошёл вниз, когда до земли оставалось ещё футов сто. По трюму загулял студёный ветер; гул сопел, изрыгающих пламя, стал громче.
Они спускались над небольшой полянкой посреди заснеженного соснового леса. Приземлиться было некуда. Томасу придётся прыгать.
Судно снизилось, насколько возможно.
- Счастливо, парень, - сказал ему Лоренс и кивнул в сторону открытого люка. - Я бы пожелал тебе вести себя осторожно, но ты вроде не окончательный идиот, так что не буду разводить сопли.
Томас улыбнулся, надеясь, что уж на этот раз Лоренс тоже одарит его улыбкой. Ничуть не бывало.
- О-кей, - сказал юноша. - Как только я попаду на место, то сразу активирую ваш прибор. Думаю, всё пройдёт без проблем.
- Угу, как же. Скорее у меня из носа пиво потечёт, если у нас не возникнет кучи проблем, - скептически заметил Лоренс, однако тон его, не в пример словам, был мягок. - Ну всё, давай. Как только окажешься внизу, топай вон туда. - Он махнул налево.
Томас натянул куртку, продел руки в ремни рюкзака, осторожно сошёл по металлической рампе и присел на корточки на самом краю. До земли было всего четыре фута, не бог весть какая высота, но осторожность не повредит.
Ощущая, как всё внутри него застыло, Томас прыгнул и приземлился в мягкий свежий сугроб.
Он убил Ньюта.
Он выстрелил своему другу в голову.
Глава 57
Видно, лес когда-то чистили: поляна была загромождена срубленными стволами. Со всех сторон её окружали высокие, густые сосны, величественно, словно башни, возносящиеся к небу. Томас загородил рукой глаза от яростного ветра и проводил взглядом "айсберг" - тот, врубив двигатели на полную мощность, взмыл в небо и понёсся к юго-востоку. Вскоре воздушное судно скрылось из виду.
Лес пах свежестью, воздух был хрусток и холоден. Томасу казалось, что он попал в совершенно новый мир, мир, нетронутый страшной заразой. Ему пришло в голову, что он, пожалуй, счастливчик - не каждому в эти дни выпадает удача увидеть и ощутить такое.
Он поддёрнул рюкзак и, полный решимости проделать путь как можно быстрее, двинулся туда, куда указал Лоренс. Он понимал, что здесь, в лесной чаще, где он предоставлен самому себе, у него слишком много времени на размышления. Поэтому чем меньше он будет думать о том, как обошёлся с Ньютом, тем лучше.
Томас вступил под сень густых сосен. Прекрасный запах ошеломил его, и он никак не мог надышаться - просто шёл и шёл, наслаждаясь ароматом, и старался не думать вообще ни о чём.
***
Он довольно быстро продвигался вперёд, сосредоточившись на дороге, на чудесных звуках и запахах леса. Пересвистывались птицы, по ветвям прыгали белки. Подобные картины были для юноши чем-то новым, ведь он бóльшую часть своей жизни провёл в закрытом помещении. По крайней мере, ту часть, что помнил. Лабиринт и Топка не в счёт. Здесь, посреди пышного леса, ему даже не верилось, что где-то на Земле существует такое место, как Топка. Интересно, какой стала бы жизнь всех этих зверушек, если бы человечество действительно полностью исчезло с лица планеты?
Через час с небольшим он вышел на опушку. Перед ним расстилалась голая пустошь. В тех местах, где ветер сдул с земли снежный покров, проступали коричневые островки, лишённые всякой растительности. Повсюду валялись грубые, морщинистые камни всевозможных размеров и форм. Равнина постепенно понижалась и вдруг резко обрывалась вниз. За обрывом лежал океан. Чёткая синяя полоса горизонта отделяла воду от ярко-голубого неба.
В миле впереди, словно вырастая из края прибрежного утёса, возвышалась штаб-квартира ПОРОКа.
Комплекс поражал своими размерами. Он представлял собой нагромождение больших, связанных между собой переходами и коммуникациями, зданий. Стены из белого бетона, лишённые всяческой эстетики, кое-где прорезали узкие бойницы окон. Одно из строений - высокое и округлое - а возносилось над остальными, словно башня. Суровый климат этих мест и постоянная сырость, обусловленная близостью океана, наложили свой отпечаток на внешний вид комплекса - фасады были изборождены трещинами; однако при всём при том казалось, будто это сооружение будет стоять здесь вечно, что бы ни сотворили с ним люди или стихии. Словно сошедшее со страниц мистических романов, оно напоминало зловещий приют для умалишённых - вместилище неприкаянных душ. Самое что ни на есть подходящее место для организации, поставившей себе целью не дать миру реально превратиться в то, чем казался этот комплекс - во всеобщий сумасшедший дом.
Томас пустился через каменистую пустошь. На нею висела тревожная тишина, нарушаемая только звуками его шагов и отдалённого грохота дробящихся о подножие утёса волн. Он был уверен - его уже заметили. Охранную систему ПОРОКа наверняка усилили после их побега.
Неожиданно он услышал новый звук - позвякиванье металла о камень, и это заставило его остановиться и взглянуть направо. Там, на большом булыжнике, словно услышав мысли Томаса, застыл жукоглаз, направив на пришельца своё алое око.
Он припомнил, как впервые увидел подобную тварь в Приюте, когда та со всех ног удирала от него в лесок. С того дня, казалось, прошла целая жизнь...
Он помахал жукоглазу и отправился дальше. Минут через десять он постучится в двери ПОРОКа, прося пустить его внутрь. Внутрь, не наружу. Немыслимо.
Преодолев оставшийся участок наклонной пустоши, Томас ступил на заледеневшую обходную дорожку, идущую вокруг всего комплекса. Похоже, когда-то здесь была предпринята попытка сделать неприглядный ландшафт хоть немного приветливее, но декоративные кустарники, цветы и деревья стали добычей здешних суровых зим, так что на обнажённых серых участках почвы красовались лишь сорняки.
Томас шёл вдоль стены и недоумевал, почему никто не вышел ему навстречу. Наверно, Крысюк сейчас наблюдает за ним и задаётся вопросом - что происходит? Неужели Томас, наконец, перешёл на их сторону?
На глаза ему попались ещё два жукоглаза: те сновали по укрытым снегом сорнячным клумбам, вращая своими красными лучиками; завидев Томаса, они навязались ему в провожатые. Приютель взглянул вверх - там в стене было пробито несколько узких окон - но увидел в них лишь темноту. Стёкла были густо тонированы.
За его спиной раздался гром. Обернувшись, Томас обнаружил, что небо позади затянули сплошные чёрные облака - близилась буря, но пока ещё она была далеко. Несколько ярких зигзагов просверкало над пустошью, и юноше тут же вспомнилась Топка, тот ужасный электрический шторм на подступах к городу. Оставалось надеяться, что здесь, далеко к северу, буря будет не такой яростной.
Он пошёл дальше и вскоре замедлил шаг: перед ним высился главный вход.
При взгляде на большие стеклянные двери в его мозгу вспыхнули воспоминания: о том, как, вырвавшись из Лабиринта, они бежали по коридорам и лестницам ПОРОКа и выскочили через эти двери наружу, под проливной дождь. Он взглянул направо, на небольшую парковочную площадку - там перед рядами автомобилей горбился старый, разболтанный автобус, наверно, тот самый, что переехал несчастную больную Вспышкой женщину. Она тогда ещё прошептала ему что-то о том, что они, дескать, спасут всех. Завлекуха. Они заманили их в то странное здание с большой спальной палатой, а потом, вдоволь наигравшись с их мозгами, отправили через транс-плоскость в Топку.
И теперь, пройдя через такие испытания, Томас вновь стоит перед входом в ПОРОК - на этот раз по собственному выбору. Он постучал в тёмное безжизненное стекло.
И мгновенно один за другим защёлкали замки. Одна створка двери распахнулась; за ней оказался не кто иной, как сам Янсон. Надо же, какая честь.
Крысюк протянул юноше руку:
- Добро пожаловать обратно, Томас. Мне никто не верил, но я всё время утверждал, что ты вернёшься. Рад, что ты сделал правильный выбор.
- Больше дела, меньше слов, - оборвал его Томас. Нет, он, конечно, будет им подыгрывать, но церемониться с ними он не собирается.
- Отличная идея, мой мальчик! - Янсон отступил на шаг и слегка поклонился. - После тебя.
Борясь с охватившим его нервным ознобом, Томас прошёл мимо Крысюка и вступил в штаб-квартиру ПОРОКа.
Глава 58
Перед ним простирался широкий холл, уставленный диванами и стульями; вдоль стены протянулась длинная стойка приёмной. Всё выглядело несколько иначе по сравнению с тем, когда он видел это помещение в последний раз: мебель заменили, расцветка её стала веселее и ярче; однако никакими усилиями нельзя было придать залу более уютный вид.
- Я предлагаю провести несколько минут в моём кабинете, - сказал Янсон и указал на коридор справа. Томас безмолвно согласился. - Это ужасно - то, что случилось в Денвере. Потерять такой город, с такими возможностями! Ну что ж, тогда ещё больше оснований завершить нашу работу, и как можно скорей.
- И что нам предстоит сделать? - Томас буквально заставлял себя говорить.
- Мы обсудим это в моём кабинете. Там сейчас ждут наши ведущие учёные.
Томасу не давало покоя устройство в его рюкзаке. Его надо было как можно скорее где-то спрятать и активировать.
- Хорошо, - ответил он, - но сначала мне нужно в туалет. Срочно.
Лучшей идеи ему в голову не пришло. А почему бы и нет? Так он, по крайней мере, хоть на несколько минут окажется предоставлен самому себе.
- Тогда тебе сюда, - откликнулся Крысюк и повернул в неприметный коридор, ведущий к мужскому туалету.
- Я подожду здесь, - сказал Янсон и кивнул на дверь.
Томас молча вошёл внутрь. Вытащив из рюкзака прибор, оглянулся по сторонам. На стене над умывальником висел шкафчик со всякими туалетными принадлежностями, его верхний край окантовывал бордюр - невысокий, но достаточный, чтобы спрятать устройство. Томас спустил воду в унитазе и открыл кран. Под шум плещущейся в умывальнике воды он, вздрагивая от малейшего издаваемого прибором писка, активировал устройство, дотянулся до верхнего края шкафа и опустил его за бордюр. Потом закрыл кран и, включив сушилку для рук, несколько раз глубоко вдохнул, чтобы успокоиться.
В коридоре его ждал Янсон.
- Всё хорошо? - с назойливой вежливостью спросил он.
- Да, - бросил Томас.
Они продолжили свой путь - дальше по коридору, мимо кривовато развешанных по стенам портретов канцлера Пейдж - в точности таких же, как те, что юноша видел на плакатах в Денвере.
- Интересно, я когда-нибудь встречусь с канцлером? - спросил наконец Томас - эта женщина возбуждала в нём живейший интерес.
- Канцлер Пейдж очень занята, - ответил Янсон. - Помни, Томас: окончательное составление карты мозга и изобретение исцеления - это всего лишь начало. Мы уже работаем над тем, как доставить лекарство широким массам; над разрешением этой задачи трудится сейчас почти вся наша команда.
- Вы так уверены в успехе? И всё упирается только в меня?
Янсон вскинул на него взгляд и растянул губы в своей обычной крысиной усмешке.
- Уверен, Томас. Уверен на все сто. И обещаю, что тебе будет воздано по заслугам, мой мальчик.
У Томаса в памяти тут же всплыли слова Ньюта.
- Не нужны мне никакие заслуги, - буркнул он.
- Вот мы и на месте, - сказал Крысюк, не обращая внимания на сказанное его спутником.
Янсон открыл неприметную дверь, и они вошли в кабинет. За письменным столом сидели двое - мужчина и женщина. Томас не помнил, чтобы встречал их раньше.
Женщина с длинными рыжими волосами и очках в тонкой оправе была одета в тёмный брючный костюм. Мужчина - лысый и тощий, носил зелёную хирургическую робу.
- Познакомься, это мои сотрудники, - проговорил Янсон и жестом пригласил Томаса занять место за столом. - Доктор Райт, - он указал на женщину, - наш ведущий психолог. Доктор Кристенсен - главный хирург. Прошу прощения, но нам необходимо многое обсудить, поэтому на более подробную церемонию знакомства нет времени.
Томас сразу перешёл к делу:
- Что такое "Окончательный Кандидат"? Почему я?
Янсон ответил не сразу. Сначала он без всякой цели подвигал лежащие на столе мелочи, затем откинулся на спинку стула и сложил руки на животе.
- Прекрасный вопрос. Под конец Испытаний у нас осталась очень маленькая группа... э-э, прошу прощения за выражение... объектов, борющихся за... м-м... эту честь. Потом остались только ты и Тереза. Но у неё имеется склонность следовать приказам, тогда как ты мыслишь самостоятельно. Вот эта твоя способность думать собственной головой и побудила нас остановиться на твоей кандидатуре.
"Да они всё просчитали, гады!" - горько подумал Томас. Оказывается, даже его бунтарские наклонности играли на руку этим порочным типам. Внутри у него всё кипело от ярости, готовой выплеснуться на сидящего напротив человека в белом костюме. Для Томаса Янсон олицетворял теперь весь ПОРОК.
- Ладно, давайте по существу, - сказал он. - Раньше начнём - раньше кончим.
Он всеми силами старался скрыть свой гнев, но получалось плоховато - он сам слышал, как дрожит от бешенства его голос.
Янсона его тон, похоже, ничуть не смутил.
- Прояви терпение, Томас, это не займёт много времени. Помни: работа по картографированию убойной зоны чрезвычайно трудоёмка и деликатна. Мы имеем дело с мозгом, и при малейшей погрешности в твоих умозаключениях, или реакциях, или восприятии вся работа на пойдёт насмарку.
- Да-да, - подхватила д-р Райт, убирая прядку волос за ухо. - Господин помощник директора Янсон уведомил тебя о том, что твоё возвращение имеет величайшее значение для нашей работы, и мы рады, что ты принял правильное решение.
Голос д-ра Райт был мягок и мелодичен. Сразу видно - гуманист и интеллигент до кончика ногтей.
Д-р Кристенсен прокашлялся и заговорил. Голос у него был скрипучий и противный, и Томас сразу невзлюбил этого типа.
- Я не понимаю, как можно даже думать о каком-то другом решении. Мир на грани коллапса, а ты - единственный, кто может спасти его.
- Как скажете, - буркнул Томас.
- Именно, - подтвердил Крысюк, - так и скажем. Всё готово. Остаётся поведать тебе ещё кое-что - чтобы ты мог во всей полноте прочувствовать важность сделанного тобой выбора.
- "Ещё кое-что"? - передразнил Томас. - А разве вся суть Вариант не в том, чтобы я ничего не знал? Вы разве не собираетесь швырнуть меня в клетку с гориллами или, скажем, с медведями? Или ещё с чем? Может, мне надо пройтись по минному полю? Или вы выбросите меня в океане за сто миль от берега и будете делать ставки - выплыву я или пойду ко дну?
- Расскажите ему всё, - сказал д-р Кристенсен.
- "Всё"? - язвительно осведомился Томас.
Янсон вздохнул.
- Да, Томас, всё. После всех Испытаний, после всех исследований, всех Вариант, через которые пришлось пройти тебе и твоим друзьям, после изучения и тщательной систематизации собранных паттернов, нам осталось только одно.
Томас выжидающе молчал. Дыхание сдавило от зловещего предчувствия. Ему и хотелось знать, и не хотелось.
Янсон облокотился на стол и с торжественно-мрачным видом возвестил:
- Наша самая последняя задача.
- И в чём она заключается?
- Томас, нам нужен твой мозг.
Глава 59
Сердце Томаса оборвалось. Он понял - это не проверка. Они уже проверили и перепроверили всё, что можно, изучили все реакции и паттерны. Теперь для изобретения исцеления им требуется только одно: человек, которого они могли бы... разъять на части.
А до прихода "Удара правой" ещё так долго...
- М... мой мозг? - выдавил он.
- Да, - подтвердил д-р Кристенсен. - Окончательный Кандидат обладает тем самым недостающим кусочком информации, без которого не может быть составлена наша карта. Но до тех пор, пока мы не сравнили результаты всех Вариант с паттернами, было трудно сказать что-либо определённое. Вивисекция позволит нам добыть недостающие данные. Во время операции ты будешь в полном сознании, но боли не почувствуешь - мы накачаем тебя болеутоляющими под завязку, пока...
Он не закончил. Да и зачем? И так всё ясно. Трое порочных учёных сидели и молча ждали реакции Томаса. Но тот лишился дара речи. За тот отрезок жизни, который он помнил, ему пришлось смотреть смерти в глаза бессчётное количество раз, и он всегда действовал, движимый отчаянным желанием выжить, выиграть у судьбы ещё один день. Но сейчас всё было по-другому. Ему предстояло нечто иное, чем пройти через очередную проверку, продержаться, пока не придёт спасение. Из этого испытания он не вернётся.
В мозгу неожиданно вспыхнула страшная мысль: Тереза - она знала об этом?
Его самого удивила боль, которую он ощутил.
- Томас? - вывел его из ступора голос Янсона. - Мы отдаём себе отчёт в том, что для тебя это шок. Пойми, это не тест, не одна из Вариант. Мы не водим тебя за нос. Нам только тогда удастся создать лекарство, когда мы проанализируем ткань твоего мозга и поймём, как его физическое строение в соответствии с собранными паттернами позволяет ему противостоять Вспышке. Испытания были спроектированы так, чтобы нам не пришлось резать всех подопытных. Наша цель - спасать жизни, а не разбрасываться ими.
- Несколько лет мы собирали материал, анализировали паттерны, - проговорила д-р Райт. - Ты реагируешь на Варианты наиболее сильным образом. Нам уже давно стало ясно - и очень важно было скрыть этот факт от объектов опыта - что в самом конце у нас останется только один, самый лучший кандидат для решающей процедуры.
Д-р Кристенсен принялся в подробностях расписывать Томасу, как будет проходить операция; тот слушал, уставясь глазами в одну точку и не произнося ни слова.
- Во время процедуры ты должен быть жив, но не в сознании. Мы дадим тебе общую анестезию и заморозим область разреза; в самом мозге нет нервной ткани, так что процесс будет относительно безболезненным. К сожалению, после операции пациент не сможет очнуться, она закончится его смертью. Но результаты, которые мы получим, будет невозможно переоценить.
- А если у вас ничего не получится? - спросил Томас. Перед его мысленным взором стояли последние мгновения Ньюта. Друга не воротишь, но что, если в его, Томаса, силах предотвратить ужасную гибель миллионов других людей?
Психологу вопрос не понравился; она моргнула глазами за стёклами очков и протянула:
- Ну-у... тогда мы будем продолжать исследования. Но мы уверены, что...
Не в силах сдержаться, Томас оборвал её:
- Ах, вы уверены?! До такой степени уверены, что платите деньги тем, кто похищает для вас иммунов... то есть объектов, - он выплюнул это слово со всем презрением, на какое был способен, - чтобы вы могли начать всё заново!
Воцарилась тишина. Потом Янсон сказал: