К сожалению, расспросить кого-либо о том, где он находится и что за праздник здесь случился, сыщику не удалось, - выйдя из зарослей, он наткнулся на полицейский патруль, который его немедленно взял за "оскорбление нравственности непотребно пьянственным видом". Хотя как и кого можно было нравственно оскорбить в этом праздничном, поголовно нетрезвом бедламе, Ройд не знал. Полицейские тоже не знали, но у них заканчивалось дежурство, очень хотелось выпить, а денег на гулянку не было. Ройду предложили тихо-мирно заплатить штраф на месте и чесать на все четыре стороны, на что он не согласился и стал возражать… В общем, обозлившиеся полицейские приволокли Ройда в участок, по пути все одно почистив ему карманы и малость намяв бока. Обозвав напоследок Ройда идиотом, полицейские, гогоча, ушли развлекаться. А поступившим в отделение нарушителем порядка занялся старший наряда, сержант-гоблин, крайне огорченный тем, что патрульные не поделились с ним отобранным. От того большого огорчения утомленный водкой сержант позабыл обыскать задержанного и, даже не потребовав у Ройда какого-либо удостоверения личности, немедля потащил безденежного нарушителя в "обезьянник". Это было удачно, это Ройда порадовало: нательный пояс-кошелек с паспортом, золотыми монетами и волшебным артефактом остался в целости-сохранности. А что до серебряной мелочи, исчезнувшей из карманов, так на то наплевать и забыть.
Объяснять сержанту, что он, Ройд Барди, по профессии частный детектив, Ройд не стал, ни к чему! Частных детективов полицейские не жаловали, справедливо видя в них конкурентов: отпустить все равно не отпустили бы, а вот по морде и почкам надавали б однозначно… Потому Ройд, повозмущавшись и посопротивлявшись для приличия, без всякой опаски вошел… нет, влетел в "обезьянник": здесь было безопаснее, чем в участке, честно предупредил он. Оборотень встал с лавки и подошел к Ройду.
- Я пару возьму. - Оборотень заглянул в пачку. - Кол серебряный, тут их всего две, остальные в крошку… Ну одну и крошки можно? Самокрутки делать будем. Или жевать.
- Бери. - Ройд вытащил сигарету для себя, сунул ее за жесткую от просохшего вина ленточку шляпы и отдал пачку оборотню. - А здесь люди-то хоть есть? Или я один?
- Лежит там, - оборотень махнул рукой в сторону, - возле ручья. Недавно привезли. Старый, доходит. Сумасшедший. - И, потеряв интерес к Ройду, он потопал к ближайшему факелу прикуривать, второй оборотень, облизываясь, последовал за ним.
- Сумасшедший? Хм… - Ройд, заломив шляпу на затылок, постоял немного, в раздумье почесывая лоб. - Но ведь старый и доходит… Надо все ж глянуть. - Он нехотя отправился в полумрак.
Всю необходимую сантехнику в камере-пещере заменял быстрый ручей, текущий по специально сделанному каналу из дыры в гранитной стене, куда он утекал, тот ручей, видно не было, но куда-то ж девался! Иначе уже давным-давно затопил бы всю камеру… Возле ручья, закрыв глаза и сложив руки на животе, чинно лежал старец с длинной седой бородой, в грязной дорожной одежде, со сбитыми ботинками на ногах - лежал и вроде бы не дышал.
- Доходит, однозначно, - пробормотал Ройд, присаживаясь возле старца на корточки. - Дед, ты как? - спросил он погромче. - Живой еще?
- Помираю я, - едва шевеля губами, с трудом ответил дед. - Знать, срок мой вышел… Не думал не гадал, что придется мне, великому чародею Ириону, закончить свою жизнь в какой-то паршивой кутузке как последнему бродяге… - Старик расстроено закряхтел.
- Ты что, действительно старец Ирион? - опешил Ройд, от неожиданности едва не упав на пятую точку. - Известный столичный маг?
- Ну, - буркнул дед, приоткрыв глаза и с трудом отыскав Ройда плавающим взглядом. - А ты, человече, откуда меня знаешь?
- Я сюда часа три тому назад прибыл, по приказу королевы Арнелии Первой, - торопливо сообщил Ройд. - В смысле не в кутузку, а в этот сумасшедший город прибыл. Давай я тебя… давайте я вас на лавку перенесу, зачем на сыром-то полу!..
- Не суетись, - строго остановил его старец Ирион, - мне уже все равно где лежать… Долго королева о нас не вспоминала, ох долго! Целый год решала, помочь или нет.
- Какой год? - изумился Ройд. - Всего лишь сутки прошли, с тех пор как исчез принц! И вы следом за ним.
- Надо же, - помолчав, грустно сказал маг Ирион, - там всего сутки, а здесь - год… Впрочем, было у меня на этот счет неприятное подозрение, было… вот оно и подтвердилось. К сожалению.
- Где мы? Что с принцем? - Ноги у Ройда начали затекать, и он попросту сел на холодный бетон: так, конечно, можно было себе чирей на мягком месте заработать, да хрен с ним, с чирьем, - разговор стал неожиданно любопытным. Многообещающим.
- Прыткий какой, - уставясь в потолочную темноту, недовольно прошептал старик и надолго умолк, Ройд терпеливо ждал, что будет дальше. Ждал, ждал и дождался. - Мы, человече, не "где", а "когда", в далеком прошлом нашего мира! Судя по нынешнему расположению звезд, лет эдак за две тысячи до времен правления Арнелии Первой, а то и поболее… Самое поганое, что известная мне волшба в этом окаянном прошлом отчего-то действует совсем не так, - внезапно окрепшим голосом сказал Ирион. - У теперешней магии совсем другие колдовские векторы и координаты, уж не знаю какие, но другие… Оттого-то мои заклинания действуют здесь с крайне непредсказуемым результатом! И потому я, квалифицированный чародей, враз стал никем. Одинокий, никому не нужный старик без профессии… Когда я оказался тут, то первым делом нашел в городе принца Кларентия - он к тому времени работал охранником при банке, - и мы стали ждать помощи от королевы. Шло время, но помощь все не приходила… я устроился швейцаром в тот же банк, не сидеть же у парня на шее! В конце концов мы решили, что про нас забыли, и решили обустраиваться в этом мире всерьез и надолго…
- То есть? - не понял Ройд.
- Я разработал великолепный план ограбления банка, - с нескрываемой гордостью заявил старец Ирион. - Который сегодня, ближе к вечеру, мы и осуществили - я и принц… Под праздничный шумок, так сказать: день рождения у здешнего мэра, весь город споил, благодетель! - Маг захихикал, потом закашлялся, Ройд терпеливо ждал продолжения исповеди. - Взяли полковую кассу местной полевой жандармерии, - с усмешкой пояснил Ирион, откашлявшись. - Двести тысяч… или более, не пересчитывали - некогда было.
- Груз немалый, - потирая подбородок, задумчиво сказал Ройд. - А как же вы мешки с золотом вывезли-то, у всех на виду?
- Какое золото? - удивился старец. - Ах да… ты же не в курсе: нынче в ходу бумажные деньги, что, конечно, странно, но практично - нести их куда как легче! Вскрыли мы сейф, сложили пачки в сумку и ушли, вот и весь сказ… Знаешь, человече, похоже, что, кроме магии и денег, во всем остальном эта эпоха удивительно схожа с нашей! Как будто ничего не изменилось за множество веков… Но почему оно так, я разобраться, увы, не смог. Тут бы историку толковому поработать, а не…
- Где сейчас принц Кларентий? - оборвал старца Ройд: исторический прогресс, а тем более деньги из бумаги его совершенно не интересовали - какой с них прок, когда он и принц вернутся в свое время? В музей разве что отдать, в отдел "Курьезы истории", ежели таковой существует. На потеху экскурсантам.
- В бегах принц, само собой, - усмехнулся маг. - Где ж ему еще быть… Деньги у него, я - то не могу эдакие тяжести носить, все ж девяносто восемь - не юноша, поди! Мы разделились, и принц сразу же вылетел на рейсовом драконе в Зумадор… крупный город, часа три лета отсюда… А я на дилижансе собирался, совсем не переношу эти полеты, возраст не тот… - Чародей с усилием вздохнул и продолжил, понижая голос: - Клар будет ждать меня в течение недели на постоялом дворе "Колдун и трилистник", что за городом… только я, сдается мне, туда не доберусь. - Старец Ирион с трудом переместил левую руку на грудь, сказал едва слышно: - Сердце на улице прихватило… дураки полицейские меня как пьяного в кутузку… Прошу тебя, найди мальчика и помоги ему! Он славный. - Чародей медленно закрыл глаза и умолк. А чуть погодя и вовсе дышать перестал.
Оглядевшись по сторонам, Ройд встал и неспешно с равнодушным видом направился к лавкам. Будто и не случилось ничего: ну помер какой-то бродяга, подумаешь! И кому какое дело до того мертвого бродяги? Лично ему, Ройду, никакого.
Последние лавки были сплошь заняты спящим народом, ни прилечь, ни присесть, на других пили-веселились гномы и присоседиваться к ним Ройд категорически не собирался, вот еще! Пьяный гном непредсказуем как нанюхавшийся ведьминского клея школяр-недоумок, от него любую дурость можно ожидать… Идти к гоблинам тоже резона не было, не жаловал Ройд гоблинов: гнусный народец! Безобидные лешаки тоже отпадали, очень уж вонючи были по своей природе - сидеть поблизости и то не каждый отважится, разве что с насморком и ватными затычками в носу, для надежности. Оставались только оборотни, что тоже не радовало…
- А ну их всех к черту, - в сердцах сказал Ройд и, пройдя мимо лавок, уселся у входа, прислонившись спиной к решетке, надвинул шляпу на глаза и сделал вид, что дремлет. Хотя какой уж тут сон, после таких событий!
Позади Ройда, в отдаленной коридором дежурке, вдруг стало чересчур шумно: кто-то орал там командным голосом, Ройд невольно прислушался.
- … Где, пля, задержанный вашими недоумками дед с бородой, а? Откуда про старика знаем и кто мы? Ты на бляху мою посмотри, сволочь пьяная… и стой во фрунт, падаль, когда разговариваешь с офицером полевой жандармерии!.. Ах так, значит… А по морде? Ну-ка… - В дежурке, похоже, затеяли передвигать мебель, с грохотом и матюгами.
- Эге. - Ройд встал, отряхнул брюки, поправил шляпу и сказал раздраженно: - Кажется, у меня появилась новая проблема. Сейчас мертвого деда найдут, потом узнают, кто был с ним в его последние минуты… Ох, не люблю я военных жандармов! - Ленивой походкой Ройд направился к оборотням, вновь пригорюнившимся на лавке. - Табачку хотите? - Ройд со вздохом достал из-за ленточки шляпы закаченную сигарету. - Берите, угощаю.
- Ты чего такой добрый, а? - с подозрением спросил оборотень, тот, что стрельнул пачку. - Нам лишнего не надо!
- Мне теперь не до курева, - печально сказал Ройд. - Бери, чего уж! Слышите, что в дежурке творится? Ночные людоеды нагрянули, голодные… Знаете о таких?
- Ну, - ничуть не удивился оборотень, охотно беря протянутую сигарету: во времена Ройда в страшные байки о ночных людоедах верили многие, тем более оборотни, которые, как поговаривали, тоже порой человечиной не брезговали… Похоже, байки оказались гораздо древнее, чем предполагал сыщик.
- А сержант-гоблин вместе с нарядом их турнуть попытался. И вон чего там сейчас делается.
Оборотни насторожили треугольные уши, прислушались: грохотало в дежурке убедительно, основательно грохотало!
- Значит, заберут меня нынче отсюда навсегда, - убито продолжал Ройд, смахивая несуществующую слезу, - а сержанта наверняка тут запрут, чтоб подмогу не вызвал. - Оборотни разом коснулись фингалов под глазами, хищно оскалились. - Вы уж извините, ребятки, если что не так.
Оборотни, позабыв о Ройде, уставились на дверь, нетерпеливо ерзая на месте. Ройд повернулся и побрел к дальним лавкам, миновав развеселых гномов, он внезапно присел и резво пробрался между лавок вглубь, оказавшись прямиком за спинами выпивох, - пьяные гномы человека не заметили, бегает что-то позади - и пусть себе бегает. Может, собака какая приблудилась.
Лязгнула дверь, и в камеру-пещеру, бренча связкой ключей в лапе, ввалился окровавленный сержант-гоблин - заметно кренясь на один бок, прихрамывая и в ужасе вращая единственным видящим глазом, потому как второй заплыл и не открывался, за спиной сержанта маячили высокие смутные тени.
- А мы тебя давно ждали! - в один голос прорычали оборотни, мигом срываясь с лавки. - Привет, гоблинская рожа! - С этими словами оборотни, плюясь от ярости, накинулись на бедолагу сержанта, у двери камеры завязалась нешуточная драка. Тени замерли на входе, оценивая ситуацию, но Ройд не стал ждать, когда те разберутся, что к чему, - вскочив на ноги, он вырвал увесистую флягу с вином у ближайшего гнома, метнул ее в гоблинов и упал, закатившись под лавку, на которой сидел ограбленный им выпивоха. С полминуты ошалевший от такого безобразия гном бессмысленно смотрел то на свои руки, то на далекий потолок, то по сторонам - смотрел до тех пор, пока не заметил оживленную возню среди гоблинов. Те времени даром не теряли, задранная донышком вверх фляга то и дело поднималась над их головами победным штандартом - гоблины торопились допить нежданное дармовое вино, пока не началось…
- Они наше вино украли! - вне себя заорал гном, вскакивая на лавку и обвинительно тыча рукой в сторону гоблинов. - Бей их, ребята!
Разгоряченные гномы с отчаянным ревом немедленно кинулись в бой, размахивая над головами брызжущими вином флягами. Гоблины не сробели - чего тут робеть, все одно драки не миновать, - и по всей пещере началась крутая, глобальная потасовка, крики, стоны, гулкие удары флягами по головам эхом отдавались от стен пещеры, в воздухе запахло пролитым вином и свежей кровью. Тени у входа не раздумывая ворвались в пещеру, став на свету рослыми ребятами в черной форме, черных же касках и с резиновыми дубинками в руках - грамотные специалисты непростого жандармского труда.
"Вот теперь пора сваливать", - решил Ройд и быстро пополз под лавками к выходу. Пару раз ему основательно съездили по ребрам ногой, не специально, а ненароком споткнувшись, но это была мелочь, ерунда. Вот она, передняя лавка, - драка и усмирительные ребята из полевой жандармерии остались позади. Ройд вскочил и, придерживая рукой шляпу, пригибаясь на ходу, помчался к двери. Обогнув сцепившихся оборотней и сержанта, он вылетел в коридор. На секунду притормозив, оглянулся: драка вольготно гуляла по пещере, разбудив и заодно втянув в себя всех спавших, однако старательно обходила стороной пахучих лешаков - те продолжали играть в кости, все так же не обращая ни на кого внимания.
- Люблю я, знаете ли, наш простой, но отзывчивый народ, - широко ухмыльнулся Ройд, закрыл дверь на засов и помчался дальше по коридору.
В дежурке было тихо, мирно: весь полицейский наряд в составе четырех волосатых орков и зубастого вурдалака-писарчука, обильно залитого фиолетовыми чернилами, лежал среди обломков разбитой мебели и на судьбу свою ничуть не жаловался. Пока не жаловался. В углу, прикрыв башку крыльями, испуганно скулила прикованная цепью к стене поисково-розыскная мантикора. Через распахнутую настежь дверь в успокоенную дежурку залетал порывистый ночной ветерок, шевеля разбросанные по полу листки со всякими казенными "пойман-допрошен-посажен". Хрустя осколками битых чернильниц, Ройд выбежал из дежурки на волю.
На воле было славно: предутреннее, пока еще темное небо сияло звездным крошевом, яркий месяц, задрав нижний рожок, висел над светлеющим горизонтом и обещал хорошую погоду, по небу, снижаясь, летел и помаргивал сигнальными огоньками пассажирский дракон - далекий его рык напоминал грозовые раскаты. Теплый ветер, дувший со стороны городка, ощутимо пах цивилизацией.
- Общественный туалет у них, что ли, прорвало? - удивился Ройд, высморкался и припустил к городку во все лопатки, благо до него было недалеко: пока военные ребята из жандармерии утихомирят народ, пока разберутся, кто был рядом со швейцаром-грабителем перед его кончиной, да пока узнают приметы сбежавшего, Ройд найдет драконодром и будет уже далеко… Вспомнив потасовку в "обезьяннике", Ройд на бегу расхохотался, тут же закашлялся и, в очередной раз решив бросить курить, продолжил свой кросс. Кросс, призом в котором была свобода.
Глава 4
Второе правило сыщика: проверяй деньги, не отходя от кассы!
Искать долго местный драконодром Ройду не пришлось - тот находился как раз на окраине городка, неподалеку от полицейского холма, и был виден издалека: высокое здание вокзала с ярко освещенными окнами, а перёд ним - подсвеченная прожектором вышка с колышущимся на ветру полосатым колпаком-ветроуказателем и, разумеется, рейсовый дракон, только что севший на огороженную железной решеткой посадочную площадку.
Дракон тоже был виден издалека: громадный, сплошь увешанный разноцветными сигнальными лампочками, он недовольно топтался на месте, рычал и плевался огнем, требуя свое законное вознаграждение. Не заметить драконодром было невозможно - Ройд его и заметил.
Свернув с асфальтированной дороги, ведущей к городку, на бетонную полосу подъезда к драконодрому, Ройд перешел на шаг, по пути старательно приводя в порядок костюм и подпорченную вином шляпу: негоже являться в общественное место запыхавшимся и грязным! Хотя бы для того, чтобы не вызвать ненужных подозрений… Впрочем, черт с ними, с подозрениями, лишь бы билет до Зумадора продали, да и пошли они все к лешему - другое сейчас беспокоило Ройда! А именно то, что его могли запомнить в "обезьяннике", оборотни например. Или патрульные. Или сержант-гоблин - если, конечно, ему жандармские служаки память напрочь не отшибли… Тогда, разумеется, полевая жандармерия очень скоро получит верное описание приметной внешности некоего типа в шляпе, куртке, брюках-галифе и сапогах. После чего, само собой, займется поисками беглого задержанного. Или не займется - ну сбежал под шумок какой-то пьяница, да мало ли их в "обезьяннике" сидело-то! Но Ройд предпочитал не рисковать: деньги, судя по всему, были украдены немалые, жандармы землю носом изроют в поисках любой зацепки - конечно же и драконодромную обслугу опросят, и кассиршу… Надо было замаскироваться.
Возле здания вокзала, напротив его центрального входа, у пропускных ворот посадочной площадки, кучковался народ: то ли прибывшие с драконом пассажиры, то ли, наоборот, улетающие с ним. Последнее было скорее всего, потому что никто из них от ворот не уходил, да и вообще на здание вокзала не оглядывался - все с вялым интересом наблюдали, как "заправляется" дракон, ожидая начала посадки.
За воротами, где-то неподалеку, дурным голосом взмемекнула коза - Ройд невольно посмотрел в ту сторону, поморщился и отвернулся - тотчас же из толпы раздался чей-то уверенный голос:
- Вишь ты, вторую повели! Значит, скоро полетим, им больше трех на перегоне не дают… во жрет-то как, зараза! - Со стороны площадки донесся утробный рык и явственный хруст разгрызаемых костей. Надо поторапливаться, забеспокоился Ройд, иначе он рискует остаться здесь до следующего рейса, а когда он еще будет, тот рейс? В маленькие городки драконы залетают нечасто-невыгодно оно коммерчески… Ройд торопливо прошел вдоль длинных чугунных скамей, установленных около здания вокзала, то и дело заглядывая под них: не может такого быть, чтоб после столь бурного городского празднества не нашлось на вокзале хотя бы одного упившегося в хлам гражданина! Жизненный опыт Ройда не допускал подобного.
Упившийся в хлам гражданин обнаружился на дальней, стоявшей на отшибе скамье. Видимо, его сюда специально отволокли: все карманы у безмятежно спящего пьяницы были старательно вывернуты, обувь на ногах отсутствовала, зато имелся дешевенький карнавальный плащ, скомканный и подсунутый под голову вместо подушки, а под скамьей валялась островерхая, основательно измятая шляпа.