Это нападение, так же как и первое, было совершенно бессмысленным. Нападавших было около шести тысяч, за вычетом тысячи или более погибших на болотах. На сей раз всякой женщине, которая хотела добраться до Штаба Альфы, нужно было пробиваться практически через все поселение, так что только нескольким сотням удалось это сделать. Здесь уже все было готово для встречи. Никто из тех, кто сумел пробиться к Штабу, не вернулись к кораблю. Они даже не пытались. Корабль Лудильщиков, находящийся где-то на болотах, стартовал без своих солдат. Все войско, состоящее из шести тысяч женщин от пятнадцати до пятидесяти лет, было потеряно. Не все, однако, были мертвы. На этот раз Альфиане постарались взять как можно больше пленных. Так как предполагалось, что у всех Лудильщиков будет яд, пленных обыскивали. Такое решение было принято заранее, когда еще не было известно, что нападавшие окажутся женщинами. Их быстро осмотрели, чтобы убедиться, что у них нет капсул с ядом. Ни одной пленной не дали возможности покончить с собой.
Тем не менее, когда Линн, отвечавшая за эту часть операции, докладывала Коттрелу, она смогла сообщить ему только о том, что захвачено всего пятнадцать пленниц.
Но она не была расстроена по поводу этой кажущейся неудачи.
- И каждая пленница молода, красива, и без единой царапины! - радостно сообщила она ему.
Он только кивнул. Она была разочарована.
- Вы ожидали этого?
- Это не удивительно.
- Да, когда знаешь, в чем дело, - согласилась она.
К ним присоединился мрачный генерал Горас. Коттрел посмотрел на него, и его охватило предчувствие.
- Что случилось?
- Мы потеряли тысячу семьсот человек на этот раз. И еще несколько сотен погибнет от ран. Почти в три раза больше, чем в прошлый раз.
- Это потому, что нападали женщины, - сказал Коттрел. - И потому, что они нападали со стороны болот. Генерал, мне кажется, вам надо пойти с нами.
Генерал Горас не продемонстрировал особого желания.
- Вы собираетесь допрашивать пленных?
- Да.
- Мое присутствие обязательно?
- Нет, конечно, но я думал…
- Я солдат, Коттрел. Вы хотите получить от них информацию, не так ли?
- Таковы мои намерения.
Горас кивнул и пошел прочь, не оборачиваясь.
Линн нахмурилась.
- Вы собираетесь их пытать?
- Я собираюсь, узнать у этих пятнадцати все, что они знают. Во что бы то ни стало.
- А вы уверены, что они это знают?
- Должны знать. Нельзя заставить людей расстаться с жизнью просто так.
- Почему бы не использовать наркотики?
- Естественно, - сказал он мягко, - сначала мы используем наркотики, детекторы лжи и прочее.
Она была очень молода. Она пыталась сделать вид, что враг всегда враг, и ей все равно, умрут они быстро или медленно, но она вздохнула с явным облегчением, когда он сказал, что собирается использовать наркотики.
"Очевидно, - подумал Коттрел, - она верит, что наркотики помогут".
На корабле, возвращавшемся на Бету, находилась только Девушка и команда.
И неожиданно для себя она почувствовала себя одинокой.
Ее любовник, один из членов команды, хвалившийся своей сексуальной силой, устал удовлетворять ее непомерные желания. Наконец, он сказал ей:
- Ты, должно быть, самая уродливая из всех женщин, которых я когда-либо видел.
Девушка никогда не отличалась быстрой реакцией при разговорах с обычными людьми.
- Ты белесая, землистая, жирная, - сказал он жестоко. - Ты живешь в темноте. Ты…
Решив морально уничтожить ее, он делал это с изобретательностью и быстротой, далеко превосходящими его возможности, ведь он был всего лишь необразованный механик.
Внешне она никак не отреагировала на оскорбления, она даже не пошевелилась. Вся Шестерка, за исключением, может быть, Воина, давно уже научилась сражаться, используя нечто совсем иное, чем свои уязвимые тела. Даже когда механик ушел, она оставалась неподвижной.
Она была особенной. Разве этот дурак не понимал? Конечно, он знал. Все знали. И все же, он в своем мужском высокомерии думал, что может безнаказанно так разговаривать с ней.
Для нее не имело значения то, что он отверг ее. Она привыкла к этому. Этому научила ее жизнь.
Было бы бессмысленно ненавидеть всех мужчин, которые ее когда-либо отвергали.
Но то, что он сказал, жгло. Она забыла о том, что операция, которой она руководила, первая, проводимая только одним членом Шестерки, прошла блестяще. Она мстительно думала только о механике. Ее сила, хотя и неясная, не всегда контролируемая, была, однако, достаточной. Сила ее ненависти делала ее изобретательной.
И с тех пор механик всегда чувствовал чье-то присутствие у себя за спиной. Ему все время казалось, что сзади кто-то есть, но, оборачиваясь, он видел лишь пустоту.
Через некоторое время Девушка добавила постоянный злобный смех к странному незримому присутствию. Это оказалось совсем не трудно. Он пытался добраться до нее, но это было невозможно, не только потому, что она заперлась в каюте капитана, но еще и потому, что закрыла вход со стороны коридора, после того, как обеспечила себя всем необходимым до конца путешествия. Девушка была очень прожорлива, но совершенно неприхотлива в еде; так же точно ей было все равно, кто будет ее любовником.
Итак, он не смог до нее добраться, а тихий злобный смех поселился у него в голове. Остальные члены команды вскоре поняли, что происходит. Они, в отличие от нахального механика, знали правила игры и держались в стороне.
Механик продержался сорок восемь часов. Сначала он держался вполне прилично, рассчитывая, что эта пытка закончится по возвращении на Бету. Но в одну из редких непредсказуемых минут, когда дар Девушки становился по-настоящему телепатическим, она узнала об этом и смех у него в голове стал еще страшнее и злее.
Смех не прекратится. Ей будет даже легче на Бете, чем на корабле.
Поэтому механик открыл люк и вышел. Только так можно было остановить смех.
Прежде, чем выйти из радиорубки, Бриксби несколько минут обдумывал сложившееся положение. Армия была так заинтересована в событиях, происходящих на Персефоне, что судьба "Флорибунды", ее пассажиров и команды волновала их значительно меньше. Для Армии это был рассчитанный риск. Посылая большой, невооруженный гражданский корабль (несколько пушек, которые могла пустить в дело "Флорибунда", были почти бесполезны даже против маленького военного судна) в центр тревожных событий, Армия надеялась заставить нарушителей порядка остановиться и призадуматься.
Все могло получиться именно так, как рассчитывала Армия. Лудильщики должны будут либо остановиться, либо продолжать свои атаки на глазах у сотен свидетелей, либо уничтожить "Флорибунду".
Если же это не сработает, Армия останется в дураках. Однако, Армия всегда будет иметь возможность оправдаться. Они послали мирный корабль на предположительно мирную планету. Ответственность за любой акт насилия будет возложена на Лудильщиков, а не на Армию.
У капитана же "Флорибунды" оправданий будет совсем немного. Бриксби сделал все, что мог, чтобы заставить адмирала Сесила приказать ему отправиться на Персефону. Этого будет достаточно, чтобы выгородить Бриксби, если не будет значительных потерь, и если он сумеет доставить в пункт назначения корабль и его пассажиров. Но, если случится что-нибудь серьезное, отвечать придется ему.
С другой стороны, ему, скорее всего, ничего не будет, если он проигнорирует приказ Армии и последует своим курсом.
Главная и практическая обязанность капитана гражданского судна - безопасность его корабля. Несмотря на приказы Армии и даже хозяев, Бриксби должен был сам принять решение, основываясь на безопасности своего корабля.
Зная обо всем этом, Бриксби, наконец, принял решение и направился в рубку управления кораблем, где и отдал приказ о немедленном изменении курса на Персефону Альфа.
Второй помощник сначала спокойно воспринял этот приказ. Послав за штурманом, он спросил: "Корабль терпит бедствие, сэр?". Он был еще совсем молод. В космосе вторые помощники всегда молоды. Они должны набраться опыта к тридцати годам, чтобы стать старшими помощниками капитана в сорок и выйти в отставку к пятидесяти.
- Нет, - сказал Бриксби.
- Спасательные работы на Персефоне Альфа?
- Не совсем, - ответил Бриксби.
В полном недоумении второй помощник спросил:
- Что же тогда, сэр?
- Приказ Армии. Секретно… - Бриксби решил, что большего он не мог ему сказать в данный момент. Трудно было представить себе, что будет, если пассажиры узнают, что их станут использовать в качестве подсадных уток. Именно поэтому сообщение было столь секретным.
Брайан Мессенджер (так звали второго помощника), у которого никогда не было никаких проблем в отношениях с капитаном, не удовлетворился ответом.
- Армия, сэр? С каких это пор мы служим в Армии?
Они были вдвоем, Бриксби решил попробовать дать одно из возможных объяснений, которое обдумывал.
- Пассажиры не должны ничего знать, - сказал он. - Позднее, когда они на своих экранах увидят, что мы вышли из субпространства, а некоторые из них поймут, что мы изменили курс, нам придется сказать им что-нибудь. Мы скажем, что нам необходимо кое-что заменить (что конкретно, мы решим позднее) и что нужные детали изготовят и вышлют нам с Персефоны Альфа.
К сожалению, эта версия, лучшая из всех, что он смог придумать, хотя и могла обмануть пассажиров, была совершенно бессмысленной для команды. И Мессенджер это немедленно подтвердил.
- Конечно, это мы можем сказать пассажирам, сэр. А что мы скажем ребятам?
- Приказ Армии. Секретно, - коротко сказал Бриксби.
Совершенно не смутившись, Мессенджер готов был продолжить свои расспросы. Но тут появился штурман, на лице которого застыло вопросительное выражение.
- Курс на Персефону Альфа, Скотт, - сказал Бриксби.
Скотт Нельсон кивнул.
- Корабль терпит бедствие?
- Не будем начинать все сначала, - сказал Бриксби мрачно.
- Мне вызвать Боба Нейла для расчета нового курса?
Обычно штурман выполнял эту работу вместе с капитаном или старшим помощником.
- Нет, - сказал Бриксби. - Вы и я рассчитаем все сами.
Он не мог скрыть свою неприязнь к старшему помощнику. Боб Нейл был вполне компетентен. И небольшие трения, возникшие между ним и капитаном, были не более, чем трудности общения между людьми, устроенными по-разному. Нейлу было тридцать лет, он был очень красив, и насколько Бриксби не умел общаться с пассажирами "Флорибунды", настолько Нейл в этом преуспел.
Кроме нескольких весьма успешных приключений, Нейл взял на себя все общественные обязанности, от которых Бриксби так упорно уклонялся. И хотя Бриксби был благодарен ему, это не было дружеским соглашением. Нейл был подчиненным, который сознательно и открыто показывал всем, что он должен быть капитаном, а не Бриксби.
Нельсон кивнул и попробовал еще раз.
- Кого-нибудь арестуют? Убийцу, шпиона?
- Приказ Армии. Секретно, - коротко сказал Бриксби.
Кто-то вошел в рубку, все обернулись. Это была Вера Делман, запыхавшаяся и стремительная.
- Капитан, - выдохнула она. - Что-то происходит. Что-то похожее на заговор.
Вслед за Верой вошли два инженера, а еще через несколько секунд - главный инженер.
Вера сказала:
- Несколько секунд назад мы заканчивали обед. Вернулся офицер связи и прошептал что-то Бобу Нейлу. Затем они оба подошли к столу мистера Сандерсена. Я слышала, как Сандерсен сказал "Капитан?". А Нейл ответил: "Боже мой, конечно, нет. Мы не можем позволить этому тупице решать за нас".
Она произнесла "Боже мой" и "тупица" точно так же, как она сказала бы "Капитан Бриксби".
- Я видел это, - сказал старший инженер. - Они не подошли ко мне. Они прихватили четвертого инженера и вышли.
- Что вы еще слышали? - резко спросил Веру Бриксби.
- Больше ничего. Но было что-то непривычное в том, как все это произошло, и я поняла, что это очень важно. И… направлено против вас.
- Все сходится, - сказал старший инженер, для которого это был последний перед отставкой поход.
- Фернье, Нейл, Сандерсен, Харке? - все любимцы пассажиров корабля, которые не знают, что такое настоящий космос.
Старший офицер, как и Бриксби, большую часть своей жизни провел на грузовых кораблях.
- Но как… - начал Бриксби.
Один из инженеров вступил в разговор:
- Я слышал что-то о магнитофонной записи.
Вот как это было. Фернье, из любопытства или просто назло, подсоединил магнитофон к передатчику. Идея, без сомнения, заключалась в том, чтобы продемонстрировать всю бессмысленность и смехотворность попытки помешать старшему офицеру связи узнать о том, что происходит в его рубке. Фернье слышал каждое слово, сказанное адмиралом и Бриксби, и с этой новостью сразу отправился к Нейлу. Теперь в рубке управления было шесть мужчин и одна женщина, и все говорили одновременно. Они замолчали, когда появились еще две женщины: официантка и старшая стюардесса.
- Капитан, - сказала стюардесса, - команда собралась в спортивном зале. Это похоже на заговор.
Бриксби быстро взглянул на Веру, которая первая упомянула о заговоре. Он тогда сразу же отбросил эту идею. Мятеж у него на корабле - невероятно!
- Мы идем туда, - сказал он мрачно.
- Я бы не советовал, капитан, - сказала стюардесса. - Что бы там ни происходило, это вышло из-под контроля. Расскажи им, Арлен.
- Я убежала, - выдохнула она. - Видите ли, я была на том собрании. Они сказали нам… во всяком случае, я выбралась оттуда и никто не заметил. Но один из стюардов, Си Картер, попытался уйти, когда понял, в какую историю попал, так они втащили его обратно и стали бить, а когда он снова попытался вырваться, кто-то сказал: "Это тебя остановит", и ударом дубинки сломал ему ногу.
Капитан Бриксби закрыл глаза, пытаясь сосредоточиться. Возможно, он еще смог бы установить порядок, но похоже, что ситуация уже полностью вышла из-под его контроля, и могло случиться все, что угодно. Его появление в спортивном зале, одного или с поддержкой, могло послужить сигналом к какому-нибудь безумному жесту, после которого мятежники увидят, что пути назад у них уже нет.
Ему оставалось узнать еще одно.
- Пассажиры, - сказал он, повышая голос, - знают ли они что-нибудь?
- Они ничем не могут помочь, - сказала Вера сухо. - Вот я - пассажирка. Когда капитан и все остальные офицеры вскочили и вышли в середине обеда, не нужно было иметь богатого воображения, чтобы понять: что-то происходит.
- Замолчите все! - крикнул Бриксби.
Нужно было действовать, и все же он колебался, даже после того, как наступила тишина. С ним были его соратники, люди, на которых он мог рассчитывать. Среди двухсот восьмидесяти пяти человек на борту - пассажиров и команды - должно быть много таких, кто принял бы сторону капитана корабля, но невозможно было их собрать.
Он почти хотел, чтобы эти шесть мужчин и три женщины знали реальную ситуацию. В данный момент он рассчитывал только на их слепую поддержку. По иронии судьбы мятежники знали, что случилось, а эти девять человек - нет. Но времени для объяснения не было.
- Мы находимся в рубке управления, - сказал он. - Значит, мы управляем кораблем. И мы должны оставаться здесь. Нет, подождите…
Старший инженер пытался что-то сказать. Бриксби кивнул, показывая, что знает, о чем тот хочет сказать.
- Мы должны попасть на другой конец корабля. Запасная рубка управления. Там могут возникнуть неприятности. У кого-нибудь есть пистолет?
Пистолеты, к счастью, были редкостью на пассажирских кораблях. Предполагалось, что никому не может понадобиться оружие, и оно было надежно убрано на время полета.
- У меня есть, - произнес штурман, вынимая лучевой пистолет. - Когда за мной послали, я подумал…
- Отлично. Если кто-нибудь попытается помешать, стреляйте по ногам. Теперь пошли. Пойдем через главный проход.
- Главный проход? - Мессенджер и Нельсон воскликнули удивленно. Всем было очевидно, что преодолевать главный проход придется бегом, потому что открытое выступление с применением силы может начаться в любой момент. Все мужчины и девушки из команды прекрасно понимали, что им необходимо попасть в запасную рубку управления, потому что Нейл со своими сторонниками тоже постарается попасть туда.
Они должны были добраться до кормы корабля как можно быстрее. Но офицеры считали, что нужно идти окружным путем, предупреждая всех членов команды, какая беда стряслась на корабле.
- Через главный проход! - редко повторил Бриксби. - И ни секунды промедления. Вперед!
На мгновение их задержало появление еще двух членов команды и медсестры. Считая их союзниками, они бросились вперед мимо обсерватории к главному проходу.
На пересечении главного прохода с круговым стало ясно, что Бриксби был совершенно прав. Хотя никого еще не было видно, но шум, доносящийся из помещения команды, ясно говорил о том, что совещание в спортивном зале закончилось.
Бриксби и Вера шли последними. Это было нелогично: он должен быть впереди, так, чтобы если кто-нибудь из мятежников прорвется, он встретит их первым.
Но привычка взяла верх. Нельзя было оставлять пассажира одного в лабиринтах корабля.
Вера приподняла юбку и на деле доказала, что может бегать быстрее, чем Бриксби, который был мускулистым, сильным, но провел большую часть жизни на кораблях, где упражняться в беге не было возможности.
Те несколько пассажиров, что попались по дороге, останавливались и с удивлением смотрели на них. Большинство же пассажиров оставалось в столовой.
Внутри запасной рубки управления Мессенджер уже начал переводить управление кораблем на себя, и Бриксби полностью одобрил его инициативу. Мятежники могли бы сделать то же самое, если бы Бриксби их не опередил.
Мятежники… "А если все совсем не так, как они себе это представляют, - подумал Бриксби, вталкивая Веру в запасную рубку. - Может быть, их паника родилась из ничего".
Но как только он закрыл за собой дверь, он понял, что его надежды не оправдались.
Штурман лежал на спине, голову его поддерживала медсестра, указывая на два трупа.
- Они выстрелили в него, но и он успел выстрелить дважды.
- Теперь у нас есть еще два пистолета, - сказал старший инженер.
Вера и стюардесса с ужасом смотрели на два трупа, лежащие на полу.
- Уберите их отсюда, - сказал Бриксби. - Старший инженер, возьмите двух человек и перекройте главный проход. Мессенджер…
Они все вздрогнули, услышав сигнал внутренней связи.
Бриксби взял трубку.
- Говорит капитан.
- Капитан, это Нейл. Мы знаем, где вы, и кто с вами. И мы знаем, что вы собираетесь сделать. Бриксби, корабль не пойдет на Персефону. Это не наше дело. Мы - гражданское судно, идущее к Юноне. Не теряйте головы. Я предлагаю…
- Вы уже потеряли голову, Нейл.
- Еще не поздно договориться.
- Поздно. Скотт Нельсон убит. Он убил двоих механиков.
Возникла пауза. Наконец, Нейл сказал:
- Мы все равно можем договориться. Капитан, если вы не пойдете к Персефоне…