Она очень устала, но спать не могла. Темная пустота притаилась где-то позади глаз, словно хищник, готовый нанести удар, как только она позволит себе погрузиться в сон.
- Не можешь уснуть, да? - спросил Зуше.
Далия удивленно вскинула голову. Она считала, что он давно спит.
- Не могу, - призналась Далия, стараясь говорить тише. - Слишком много мыслей.
Зуше кивнул и провел ладонью по бритой голове:
- Это понятно. Мы многим рискуем, Далия. Я только надеюсь, что цель путешествия того стоит.
- Я знаю, что это очень важно, Зуше, - заверила его Далия.
- Как ты думаешь, что мы там обнаружим?
- Честно говоря, я и сама не могу сказать точно. Но что бы это ни было, оно испытывает мучения. Оно долгое время заключено в темноте и страдает. Мы должны его отыскать.
- А что потом?
- Что ты имеешь в виду?
- Когда мы найдем это существо, этого… дракона. Ты считаешь, что его надо выпустить?
- Я думаю, мы должны это сделать, - сказала Далия. - Никто не заслуживает подобных страданий.
- Надеюсь, что ты права.
- Ты считаешь, что я не права в своем желании помочь?
- Не обязательно, - ответил Зуше. - Но что, если это существо должно страдать? В конце концов, нам неизвестно, кто заточил его в темницу. А вдруг у них были веские на то основания? Мы ничего этого не знаем, но вдруг это существо следует оставить во тьме навеки?
- Я не верю в это, - сказала Далия. - Никто не заслуживает вечных мук.
- Кое-кто заслуживает, - сдавленным шепотом возразил Зуше.
- Кто же это, Зуше? - спросила Далия. - Скажи, кто заслуживает вечного страдания?
Она заглянула в глаза Зуше и поняла, что ему требуются немалые усилия, чтобы сохранять спокойствие. Интересно, какую дверь она открыла своим вопросом? Некоторое время Зуше молчал.
- Задолго до того, как на Нусакамбангане стали жить свободно, там была тюрьма, - заговорил он после паузы. - Это было адское место, куда собирали худших из худших: убийц, клонировавших людей хирургов, похитителей генного семени, насильников и маньяков. И тиранов.
- Тиранов?
- Да, даже тиранов.
Далии показалось, что в его голосе прозвучали отголоски горького торжества.
- Там был заключен кардинал Танг.
- Танг? Этнарх?
- Он самый, - кивнул Зуше. - Когда пал его последний бастион, Танга в цепях привезли на Нусакамбанган, но пробыл он там всего несколько дней. Прошел слух, что один из заключенных его узнал и перерезал горло. Хотя я считаю, что он легко отделался.
- Погибнуть с перерезанным горлом ты считаешь "легко отделаться"?! - воскликнула Далия, изумленная жестокостью Зуше.
- После того, что натворил Танг? Конечно, - сказал Зуше. - После всех этих кровавых погромов, лагерей смерти и геноцида не слишком ли быстро закончились его мучения? Танг заслуживал того, чтобы гнить в самой глубокой и темной дыре на Терре и испытывать те же самые мучения, на которые он обрекал своих жертв. Перед своей смертью он не пережил и сотой доли того, что пережили миллионы людей, погибших за время его правления. Нет, я не изменю своего мнения: он отделался сравнительно легко. Поверь мне, Далия, кое-кто заслуживает того, чтобы оставаться во тьме и вечно платить за свои преступления.
По щекам Зуше катились слезы, и Далия сочувствовала его боли, хотя и не до конца ее понимала.
- В одном из лагерей смерти Танга умерли мои родители, - продолжал Зуше, вытерев слезы рукавом. - Они совершили преступление, полюбив друг друга, несмотря на то что были предназначены другим генетическим партнерам. Они сохраняли в тайне свои отношения, но все стало явным, когда появился неполноценный ребенок. Тогда их обоих сослали в лагерь смерти на острове Роон.
- Ох, Зуше, это ужасно! - воскликнула Далия. - Мне так жаль, прости, я не знала.
Зуше пожал плечами и уставился в окно:
- Откуда тебе знать? Это не имеет значения. Танг мертв, и нами правит Император. Теперь, пока Империум в его руках, такие чудовища, как Танг, больше не захватят власть.
- Тебя нельзя назвать неполноценным, - сказала Далия, прерывая поток его слов.
- Что? - Зуше снова повернулся к ней.
- Я сказала, что ты не можешь считать себя неполноценным, - повторила Далия. - Ты мог так думать, потому что отличаешься от нас, но это не так. Ты великолепный инженер и верный товарищ. И я рада, что ты с нами. Я могу на тебя положиться.
Он улыбнулся и кивнул:
- Я знаю об этом, и я тебе благодарен. Но мне самому известно, чего я стою. Ты хорошая девушка, Далия, и я был бы тебе обязан, если бы о нашем разговоре больше никто не знал. Ты меня понимаешь?
- Конечно, - ответила Далия. - Я не скажу ни слова. В любом случае мне кажется, что остальные проспят всю дорогу.
- Вполне возможно, - согласился Зуше.
Он осторожно высвободил механодендрит и подсоединился к разъему в стене кабинки. Произошло подключение к вычислителю маглева, и в глазах Зуше возникло странное мерцание. Глядя на него, можно было не заметить существенные модификации в его теле, поскольку аугметические устройства не бросались в глаза, да и сам Зуше неохотно демонстрировал их в присутствии тех, кто не был членом культа Механикум.
- Нам потребуется два дня, чтобы добраться до ближайшего к Лабиринту Ночи пункта - это отдаленный поселок на северной окраине кузницы Мондус Гамма.
- Два дня? Почему так много?
- Это снабженческий поезд, - пояснил Зуше. - Нам предстоит проехать через несколько пограничных населенных пунктов по краю пустыни. Судя по расписанию, мы будем останавливаться на Пепельной Границе, в Дюнном городе, у Края Кратера, в Красном Ущелье, и только потом начнется спуск к плато Сирия и кузнице Мондус Гамма.
- Ты не находишь, что в названиях поселений нет никакого разнообразия? - заметила Далия.
- Неудивительно, ведь названия отражают то, что видят люди, - сказал Зуше. - Когда живешь на краю цивилизации, простота лучше всего.
- Я уверена, что простота везде хороша, - сказала Далия.
В жилом отсеке было жарко, впрочем как всегда. Раскаленный воздух, поднимающийся от лавовой лагуны, задерживался отрогами вулкана и превращался в обжигающие волны, уничтожающие любую влагу, словно гигантский осушитель.
Меллицина, забросив руку за голову, лежала в своей постели. Между ключицами на груди собрались капельки пота, а кожа стала противно липкой и горячей. В комнате работал распылитель влаги, но толку от него не было никакого. Она повернулась на бок. Уснуть не удавалось, как не удавалось и избавиться от мыслей о Далии и остальных друзьях.
Она убеждала себя, что ни в чем не виновата, но верила в это только наполовину.
Зета поставила ее работать вместе с Далией с одной целью - передавать в мозг молодой переписчицы все ее видения и впечатления, что Меллицина и делала. В этом не было ни предательства, ни нарушения доверия.
Предательством было бы нарушение долга перед своей госпожой.
Но почему же тогда она так не хотела рассказывать адепту Зете о планах Далии?
Меллицина прекрасно знала ответ.
За те недели, что она провела вместе с Далией Киферой, Меллицина вновь открыла для себя радость работы на переднем крае технологий. Они вместе изобретали новые и удивительные вещи, устройства и теоретические обоснования, доказывающие их ценность. Как давно она, да и любой член культа Механикум, этим не занимался! Конечно, адепт Зета всегда старалась раздвинуть границы известных и общепринятых знаний, но она была лишь мелким винтиком в огромной машине и подвергала себя огромному риску.
Культ Механикум не прощал тех, кто не подчинялся его ограничениям, и сурово наказывал их.
Друзья отсутствовали всего один день, но она уже скучала по ним. Она хотела бы знать, где они находятся, и хотя бы по информационным сетям Марса следить за их продвижением, но цель путешествия Далии была стерта из ее памяти.
В данный момент она знала лишь, что друзья могли быть где угодно и могли направляться в любую точку планеты.
Меллицина приспособилась к их недостаткам, фобиям и "белым пятнам". Она заботилась о них, сплачивала, пока не получилась единая команда, в которой они работали намного эффективнее, чем каждый по отдельности.
Теперь они могли воспользоваться ее наставлениями, а она сама осталась позади.
Она спустила ноги с кровати и провела рукой по волосам - спутанным и влажным. Можно сколько угодно стоять под акустическим душем, но ощущения чистоты все равно не добиться. Меллицина неторопливо вышла из спального алькова и направилась к кухоньке, чтобы вскипятить кружку с кофеином. Если уж невозможно уснуть, надо попытаться провести время с пользой.
Зевая, она включила разогревающее кольцо и вытирала пот со лба, пока жидкость не закипела. Потом она налила напиток в чашку и села перед поляризованным стеклом, глядя на поверхность Красной планеты.
Ее отсек находился на такой высоте, что Меллицина оказалась над слоем туч, которые загрязняли окна нижних уровней сажей и пеплом. Далеко внизу сияли огни Магмагорода - сверкающее производство среди пустыни производственных отходов. Серебристые рельсы линий маглева расходились из города во все уголки Марса, но, кроме них, на поверхности планеты остались только пыльные равнины, затянутые ядовитым туманом.
Меллицина отставила чашку и прижалась лбом к горячему стеклу. В городе мелькали огни блестящих машин, доставлявших в порт боеприпасы и другие грузы.
- Далия, где бы ты ни была, я желаю тебе удачи, - прошептала она, чувствуя себя бесконечно одинокой.
Внезапно она нахмурилась, поняв, что не одна в отсеке.
Ее биометрический сканер указывал на присутствие в отсеке еще одного живого существа.
- А я гадала, когда же ты меня заметишь, - послышался из темноты чей-то голос.
Меллицина вздрогнула от неожиданности и в немом изумлении увидела, как к ней приближается стройная красивая женщина. Ее фигуру тесно облегал красный закрытый комбинезон, а на бедрах висели два изящных пистолета.
В конце концов Меллицине удалось справиться с испугом.
- Я знала, что ты здесь, но хотела дождаться, чтобы ты сама вышла.
- Ложь, хотя и необходимая, чтобы создать видимость контроля над ситуацией, - заметила женщина.
- Кто ты и что делаешь в моем отсеке? - спросила Меллицина, все еще слишком ошеломленная, чтобы испытывать что-то, кроме раздражения.
- Мое имя не имеет значения, потому что ты его все равно скоро забудешь, - сказала женщина и вышла на освещенное место, так что стала видна золотая маска смерти на ее лице. - Но если хочешь, я его назову: Ремиара.
Меллицина поняла, кто ее гостья, и раздражение сменилось страхом.
- Ты ответила только на один вопрос.
Ремиара склонила голову набок:
- Ты все еще считаешь, что контролируешь ситуацию, не так ли?
- Чего ты хочешь? - спросила Меллицина, отступая вглубь кухонного закутка.
- Ты сама знаешь, что мне нужно.
- Нет, - возразила Меллицина. - В самом деле не знаю.
- Тогда я тебе скажу, - сказала Ремиара. - Я хочу, чтобы ты назвала мне маршрут и цель Далии Киферы.
Меллицина нахмурилась, словно обдумывая ответ, а в это время активировала кнопку беззвучной тревоги. Теперь адепт Зета узнает о нападении, и ей на помощь будет выслан отряд протекторов Механикум. Надо только постараться затянуть переговоры.
- Далии? - переспросила она. - А зачем она тебе понадобилась?
- Хватит вопросов, - оборвала ее Ремиара. - Скажи то, что я хочу знать, и обещаю, что ты не пострадаешь.
- Я не могу, - сказала Меллицина. - Даже если бы захотела. Вероятно, я знала об этом, но все забыла.
- Ты лжешь.
- Нет, не лгу. Адепт Зета приказала мне стереть из памяти все сведения о путешествии Далии.
Она мгновенно пожалела о своей самоуверенности. Ремиара скользнула ближе, и на ее маске заиграли блики огней Магмагорода. Оскаленный череп, сиявший на месте лица, воплощал все ужасы ночных кошмаров. Даже несмотря на страх, Меллицина оценила отличные гравитационные двигатели и скрытую мощь убийцы, полученную путем генетического отбора и бесконечных тренировок.
- Это очень плохо для тебя.
- Почему же? - спросила Меллицина, стараясь хотя бы выглядеть спокойной.
- Потому что ничто и никогда не стирается окончательно, Меллицина, - ответила Ремиара, и из ее безымянного пальца высунулся кончик серебряной иглы.
Несмотря на жару в тесном и душном отсеке, при виде информационного пробника Меллицине вдруг стало очень холодно.
- Почему ты хочешь разыскать Далию? - в отчаянии спросила Меллицина. - Она же ничто, обычный переписчик с Терры. Она только и делала, что вела записи во время работы. Нет, правда, зачем она тебе?
Голова Ремиары дернулась вперед, словно у клюющей птицы, а потом послышался холодный, бездушный смех:
- Ты стараешься вовлечь меня в разговор, надеясь, что помощь уже в пути. Но это не так. Никто не придет, Меллицина. Только я одна принимаю эти до смешного простенькие сигналы тревоги, которые посылает твой имплантат.
- Я же говорю, что стерла всю требующуюся тебе информацию из спирали памяти!
- Ты могла опустошить спираль памяти, но мягкая плоть под ними все помнит, - сказала Ремиара, плавно поводя безымянным пальцем. - Механикумы никогда ничего не уничтожают бесследно.
Взгляд Меллицины упал на чашку с горячим кофеином, и она подумала, что успеет бросить ее в лицо убийцы. Но в следующий миг ей пришлось отказаться от этой мысли. Одетая в красное женщина только что стояла напротив нее, и вот она уже сидит рядом, прижав Меллицину к теплому стеклу.
Рука со стальными пальцами схватила ее за горло и заставила запрокинуть голову.
- Я не знаю того, о чем ты спрашиваешь! - закричала Меллицина, когда информационный пробник ассасина приблизился к аугметической сфере, заменявшей правый глаз.
- Я найду то, что мне нужно, - заверила ее Ремиара. - Мне нужно только копнуть глубже.
2.06
Он всегда боялся этого момента, а теперь, когда пережил его, понял, что бояться было нечего. В мире плоти его тело старело и слабело, а здесь, в амниотической среде, он стал всесильным и всемогущим.
В моделируемых боях между машинами принцепс Кавалерио сражался и убивал, подобно ожившему стальному божеству. Его противники неизменно погибали: скитариев давили массивные опоры его машины, "Разбойники" в ходе яростной схватки разлетались на части и даже "Владыки войны" не могли устоять перед убийственными залпами огня его орудий.
Мир плоти для Кавалерио закончился. Теперь его царством стал мир металла.
Потоки информации постоянно кружили вокруг него и впитывались скрытыми под кожей рецепторами, наполняя его сенсориум таким количеством данных, какое могло бы вызвать перегрузку у менее аугметированного существа, чем он. И после каждой победы вокруг, словно косяки мерцающих рыбок, вспыхивали проблески света, несущие новую информацию.
Кавалерио теперь нельзя было даже сравнить с тем смертным, который еще недавно хромал по поверхности Марса. Тогда он был человеком, а теперь превратился в шедевр механикумов. Его бледное тело парило в насыщенной питательными веществами желеобразной жидкости, и с окружающим миром его связывало бесчисленное множество кабелей.
Каждый день после заключения в контейнер его подключали к новым устройствам, внедряли новые аугметические приспособления, и каждый день он получал новые ощущения. Только сейчас он понял, каким несовершенным было существо, обреченное довольствоваться пятью основными чувствами.
Толстый негнущийся кабель пронзил его спину между позвонками, тогда как более тонкие провода были подключены к глазным яблокам. Из нижней части черепа спускался целый пучок проводов, которые, как он знал, будут подключены к мультисвязи, как только он снова станет управлять машиной. Обе руки до самого локтя были закрыты металлом, а обе ступни ампутировали, заменив их осязательными кожухами.
Превращение было не лишено сложностей и неудач, но его ассистентка Агата, остававшаяся рядом на всех стадиях тяжелого пути, успокаивала его, уговаривала и ободряла при каждой заминке. Несмотря на враждебное отношение к самой идее помощи, Кавалерио быстро понял, как необходима она для того, кто заключен в амниотическом резервуаре.
Мучительная неутихающая боль от потери "Викторикс Магна" все еще преследовала его в ночных кошмарах, и он понимал, что это продлится до конца его дней. Ни один принцепс не в силах пережить гибель машины без жесточайшей психической травмы, но его агрессивная уверенность крепла с каждым учебным боем. Вскоре он научился быстрее и эффективнее управлять машиной и понял, что стал лучше воином, чем был в прежней жизни.
Очередная симуляция боя закончилась, ярость битвы улеглась, и возбуждение от подключения исчезло из его сознания после резкого укола сожаления. Этот момент не вызывал физических страданий, как после разрыва контакта с машиной, но был очень похож на него, и в дальнем уголке сознания уже зарождалось желание вернуться.
<И как я раньше обходился без всего этого?> выдохнул он плавную последовательность бинарного кода.
Но видения битвы уже рассеивались, как изгнанные призраки, и зрение стало реагировать на окружающий мир. Кавалерио больше не воспринимал реальность при помощи глаз, как раньше, но сенсориум, встроенный в его контейнер, обеспечивал великолепную зоркость. Еще до того, как сфокусировалось зрение, он отметил биометрические показатели двух людей, стоявших в комнате неподалеку от контейнера.
Он видел невысокую и более округлую фигуру Агаты, ощущал ее биометрику и плотность полей несложной аугметики. Над головой женщины мерцала ноосфера с двумя светящимися гейзерами принимаемой информации.
Вторым в комнате был принцепс Шарак.
- Мой принцепс! - окликнула его Агата, удивленная неожиданным высказыванием. - Вам что-нибудь нужно?
- Гм? Нет, Агата, я просто размышлял вслух.
- Поздравляю с новым успешным боем, Индий, - заговорил Шарак.
- Спасибо, Кел, - ответил Кавалерио. - Ты видел, как я подбил второго "Владыку войны"?
Шарак улыбнулся, и в его лице Кавалерио прочел искреннее восхищение.
- Видел, мой принцепс. Мастерски.
- Знаю, - без тени хвастовства сказал Кавалерио. - Я действую быстрее и в большем согласии с машиной, чем когда-либо прежде. Я только мысленно воспроизвожу приказ, и титан мгновенно реагирует. Информация поступает в мозг прямо из мультисвязи, а это увеличивает быстродействие в среднем на девять и семь десятых процента. А в бою между машинами это может стать вопросом жизни и смерти.
- Рад это слышать, - сказал Шарак. - Значит, ты отлично приспосабливаешься к новым условиям?
- Да, Кел, да. Мои дни заполнены до отказа. Я сражаюсь в имитированных боях, хотя теперь за ними наблюдает только Агата. В перерывах между боями и операциями заходит принцепс Касим, чтобы послушать о моих успехах, и порой мы обмениваемся байками о славной истории нашего Легио.
- А резервуар? - спросил Шарак. - Ты не скучаешь… по плоти?
Кавалерио ответил не сразу.
- Поначалу было трудно, - признался он наконец. - Долгое время я думал, что сойду с ума, но Агата не одному принцепсу помогла приспособиться к новой жизни. А по прошествии некоторого времени я начал понимать, что это и есть мое истинное предназначение.
- Предназначение?