До всемирно известного Саксайуамана страж богов и археолог из института Миклухо-Маклая дошли пешком, благо городок был совсем небольшим и крайними домами выхлестывал от тесноты на склоны ближайших гор. И древнее строение произвело на Дамиру Иманову сильнейшее впечатление. Если в Мохенджо-Даро она, точно зная, что городу не меньше семи тысяч лет, не могла отделаться от ощущения, что бродит среди современных построек, то здесь, в храме, официально датируемом пятнадцатым веком, явственно ощущала невероятную древность. Этому сопутствовали и развалины храма на горе из неистребимого природного гранита, и, подобные молнии, мегалитические стены, обороняющие его склон, и мелкая, но аккуратная кладка вокруг "Священного озера", больше напоминающего ровную круглую площадку для авиамоделистов. Дамира привычно отмечала, сколь кардинально различалась техника строительства в разных местах огромного исторического памятника. Там была и грубо наваленная бутовая кладка, которой современные люди заделывали пустоты старых сооружений, и простые подпорные безрастворные сооружения из камней примерно от двадцати до двух сотен кило весом, уложенные очень плотно, но все же со щелями в палец толщиной; и кладка полигональная - когда примерно такие же камни перед строительством обрабатывались и подгонялись настолько точно, что в щели комару хобота не просунуть. И, наконец, гигантские валуны самой известной трехъярусной зигзагообразной кладки "под молнию", когда с предельно плотной подгонкой строители уложили "кирпичики" весом до десятков тонн и совершенно неповторимой формы, индивидуальной для каждого камня.
Дамире было трудно поверить, что три столь радикально различные технологии могли применяться в одном месте одновременно. Но самое главное: помня о существовании спинозавров, она никак не могла отделаться от подозрения, что ступенчатость всех крепостей инков связана не с их фортификационным безумием, когда одно крупное прочное укрепление заменяется чередой стен поменьше, а с тем, что живой "подъемный кран" не мог забросить камни на высоту больше пяти метров. И его приходилось поднимать с уровня на уровень по мере увеличения высоты.
Хотя, само собой, крепости инков и эпоху динозавров разделяют несколько миллионов лет. А камни Ики с их изображением, антикварные статуэтки и древние игрушки - безусловная подделка.
Шеньшун суетился далеко в стороне от основных туристских троп, выискивая что-то аж за "Священным озером". Он ползал по грудам камней, принюхиваясь, прислушиваясь, иногда даже укладывался на землю и лазал среди редкого кустарника возле пыльной автодороги и рощицы за ней. Дамира его, естественно, не торопила. Ей и самой было что посмотреть. Только уже сильно после полудня страж богов подошел к ней и горестно признал:
- Их здесь нет. Никаких признаков. Они ушли или погибли.
- Разве они не были вашими врагами, Шеньшун? Ты говоришь это таким тоном, словно пережил трагедию. А вроде как должен радоваться.
- Как можно радоваться исчезновению богов? Как можно радоваться исчезновению целого мира, пусть даже и враждебного? Но моему создателю ныне больше ниоткуда и ничто не грозит - в этом ты права. Его можно пробуждать.
- Может, ты немножко подождешь? Очень хочется посмотреть Мачу-Пикчу, раз уж я очутилась в Перу. Никогда в жизни себе не прощу, если не воспользуюсь случаем. Тем более, что после пробуждения бога ничего уже может и не получиться, верно? Все изменится, все пойдет кувырком, мир станет совершенно другим, о прежних возможностях, правах и желаниях придется забыть. Верно?
- Да, - согласился нуар. - Смертным придется признать его власть. Но я попрошу, чтобы твои желания остались без ограничений. Может быть, он согласится.
- А может, просто съездим в Мачу-Пикчу прямо сейчас - и не станем озадачиваться его волей? - Перспектива пробуждения неведомого бога и гибели привычного мироздания Дамиру отчего-то ничуть не испугала. Наверное, страх давно уже перегорел, сменившись легким любопытством: а что будет там, за горизонтом?
- Прямо сейчас? - переспросил восставший из мертвых. - Хотелось бы сперва перекусить.
- Так пошли, - пожала плечами археологиня, - кто нам запрещает?
Она взяла стража богов под локоть, повела к дороге и мимоходом спросила:
- Ты не знаешь, каким образом древним строителям удавалось так плотно подгонять камни в полигональной кладке?
- Это получалось случайно, - печально ответил нуар. - Камни возили большие звери, выращенные специально для этого. Они заглатывали валуны в каменоломнях, шли к месту стройки и там изрыгивали. От желудочного сока поверхность камня размягчалась, и если их быстро ставили на место, они слипались с соседними и принимали форму того места, куда их кинули. Чем дольше приходилось везти камень, тем лучше он садился в стену.
- Не может быть! Тут есть махины в триста шестьдесят тонн весом! Это кто же мог проглотить эдакую громадину и донести до вершины?
- Смертная, мы же в горах, - с некоторым недоумением повернул к ней лицо Шеньшун. - Здесь везде валяются камни самых разных размеров! Те, которые были близко, в начале стройки запихнули в стены как есть. Из далеких россыпей носили те, что поменьше.
- Да? - Стыдно признать, но такая простая мысль в голову археологини не пришла. И она поспешила поменять тему: - А что чужие боги? Где они тут обитали?
- Там, внизу, - развернувшись, указал за "Священное озеро" нуар. - Но там ничего не осталось. Вообще ничего. И даже их священная обитель разломана на куски и свалена грудой на пустыре.
- Не может быть, - привычно мотнула головой Дамира и пошла в указанном направлении. Нуар не возражал.
Потратив полчаса на осмотр гранитного хлама и валунов от десятка до полусотни тонн каждый, ученая была вынуждена признать: да, это действительно обломки. Если камень лежит вниз обработанной стороной, а колотая гранитная поверхность выпирает наверх, трудно поверить в то, что изделием пользовались как есть, снизу, не беспокоясь о внешней привлекательности.
- Больше похоже на то, что строение подорвано мощным зарядом, и осколки свалились по сторонам как попало, - уже вслух закончила она.
- Это невозможно, - покачал головой Шеньшун. - Боги не знали оружия, похожего на вашу атомную бомбу. Подобных разрушений они причинить не могли.
- Если не могли они, а разрушения налицо, - сделала вывод археологиня, - значит, взрывал кто-то другой. Испанцы отпадают. Порох слишком слаб, да и грабить целые строения удобнее, чем развалины. Испанцы чужие святилища просто разбирали и свои храмы из этих камней строили. Но ты подумай: в Мохенджо-Даро следы взрыва, здесь следы взрыва. Странное совпадение.
- Кто-то уничтожал следы существования богов?
- Тоже интересная версия. Но в одном ты абсолютно прав: нам уже давно пора перекусить.
Через час неспешной прогулки они уже сидели за столиком на площади с чарующим названием де лас Назаренас, возле скромного скверика из трех деревьев, и пили из маленьких чашечек кофе с пирожными, ожидая, пока хозяин заведения приготовит некое ахе-де-гальина, рецепт которого Дамира уточнять не стала. На улице припекало солнышко, но здесь, в горах, даже в самый разгар июльского дня было далеко до московского зноя.
От ворот собора, увенчанного сразу двумя звонницами, к столикам подбежала дворняжка размером с болонку, завиляла хвостом. Нуар вытянул руку. Собачка покрутилась за своим хвостом, тявкнула, покрутилась в другую сторону. Поднялась на задние лапы. Восставший из мертвых усмехнулся, отдал ей с руки остаток пирожного, покачал пальцем. Проглотив угощение, псина убежала.
- Что это было? - поинтересовалась Дамира.
- Там, на улице, когда на меня напали… Собаки мне не подчинились, не ушли. Продолжали грызть. Я решил, что они меня больше не слушаются. Но… Оказывается, ошибся. Возможно, их направлял кто-то более сильный.
- Кто может быть сильнее тебя?
- Бог. Но он спит. Они все или сгинули, или спят. И тем не менее, меня кто-то попытался убить. - Нуар вздохнул. - Зря ты отговорила взять с собою меч. С ним было бы куда спокойней.
- В самолетах подобную поклажу, мягко говоря, не одобряют. И у нас даже не было чемоданов, чтобы спрятать его в вещах.
- Кто-то разрушает память о богах. Меня это тревожит. Если так ненавидят память - возможно, уцелели враги их самих?
Официант принес две глубокие тарелки с каким-то белесым напитком, в котором плавала лапша, поставил одну перед женщиной, другую перед Шеньшуном, выложил на скатерть завернутые в салфетку ложки.
- Что это? - не поняла археологиня.
- Суп а-ля-креоло, - почти по-русски отчитался официант.
- Ты заказывал? - покосилась на нуара археологиня.
- Нет… Может, неправильно указал, чего мы хотим?
- Скорее всего, просто дурят наивных туристов, - улыбнулась официанту Дамира. - Разводят по полной. Ну, ладно, раз принесли - попробуем.
Суп оказался настолько острый, что после пятой ложки женщине захотелось продышаться. Она откинулась на спинку стула, сделала пару глотков кофе, унимая пожар во рту.
- Шеньшун, а почему началась война богов? За что они сражались? За землю, за рабов, за полезные ископаемые? За что?
- Боги создали очень много сильных, выносливых, могучих существ. Летающих, плавающих, способных своротить целые горы, - ответил нуар, продолжая есть. - И когда их всесилие стало очевидным, некоторые из наимудрых богов предложили остальным переделать самих себя. Тоже научиться нырять на дно океанов, взлетать в воздух, сделать мышцы сильнее, кости прочнее, тело стремительнее. А главное - стать еще мудрее, чем прежде. Эта мысль показалась многим кощунством, ибо самих себя боги считали высшими существами, венцом творения, совершенством и никогда бы не позволили менять свою плоть. Однако нашлись и те, кто не отверг этого предложения. Ведь изменение самих себя позволило бы новому поколению достичь еще больших возможностей, чем ранее.
- И? - передохнув, Дамира снова вернулась к трапезе.
- Те, что не желали меняться, попытались запретить остальным это делать. Они боялись, что новые боги, став невероятно сильнее и мудрее, поработят их, низведут на уровень смертных, превратят в слуг. Желающие меняться не подчинились. Они стали уходить оттуда, где большинство оказалось против них, собираться вместе, основывать свои селения и жить по своим законам - законам искателей знания. Опасаясь, что новое поколение высших богов родится в любой миг, противники изменений применили силу. Они решили уничтожить или хотя бы запугать искателей.
Официант принес новое блюдо - где из густого розоватого соуса выпирали фасоль, кукуруза, ломтики еще каких-то овощей. Видимо, мясо, как и в супе, пряталось где-то на дне тарелок.
- И что было потом? - поторопила Дамира с рассказом смолкшего нуара.
- Потом я заснул, - развел руками тот и поменял перед собой тарелки.
Женщина надолго задумалась, ковыряясь ложкой в тарелке, хмыкнула:
- Похоже, потом была ядерная зима, которую мы считаем беспричинным Великим оледенением. За кого был твой бог? За тех, кто хотел меняться, или за тех, кто против?
- Мой бог хотел мира и покоя для всех. И еще очень, очень многие думали так же - и они спрятались от ужаса грядущих битв в усыпальницах. Они не желали меняться, но не считали нужным запрещать это другим. Им не за что было сражаться. И они ушли, чтобы восстать, когда все закончится.
- И влипли под ледник. Семьдесят тысяч лет плюс-минус двадцать вместо нескольких месяцев, - закончила вместо него археологиня. - Подумать только! Мне даже захотелось посмотреть на лицо твоего бога, когда он поймет, куда попал.
Нуар промолчал, ловко поглощая добытое из жижи мясо - и не просто так, а разделывая вилкой и ножом. Длительные просмотры кино о красивой жизни весьма благотворно отразились на его поведении.
- В начале двадцатого века, Шеньшун, люди ездили на лошадях, - сказала Дамира. - А через сорок пять лет уже кидались ядерными бомбами. Если война богов затянулась… Ты даже представить себе не можешь, что за оружие они успели понапридумывать.
- Не могу, - согласился страж. - Но я с тобой согласен. Мы поедем в Мачу-Пичу.
- Здорово! - кивнула археологиня. - Почему ты так решил?
- Ты только что сказала, что даже боги способны ошибаться. Вдруг ты права? Что, если бог запретит тебе эту прихоть? Я не хочу, чтобы у тебя остались сожаления о нашей встрече. Раз ты желаешь увидеть в этой жизни Мачу-Пичу, я исполню твое желание.
- Мачу-Пикчу, - поправила Дамира. - А что, я правда это сказала?
- Нет тех, кто "за", нет тех, кто "против". И даже те, кто ничего не желал… - Нуар осекся. Дамира проследила за его взглядом и увидела двух полицейских. Те уже расстегивали кобуры с пистолетами.
- Нет! - крикнула она, хорошо зная, какую ненависть успело поселить в страже богов огнестрельное оружие.
Но патрульные уже выдернули стволы. Одновременно Шеньшун ударил снизу стол, отрывая от земли, и тут же с силой пнул ногой. Взметнулась парусом скатерть, грохнулись на каменные плиты мостовой чашки, блюдца и тарелки, разбиваясь и расплескивая еду. Столешница врезалась углом в грудь одного полицейского, чуть довернулась, ударила второго и только после этого кувыркнулась вверх, через их головы. Но оба блюстителя порядка все равно упали. Нуар опустил на скатерть тарелку - свою он, оказывается, успел поймать, - сделал несколько шагов, стремительно добил копошащихся мужчин ударами в голову, вернулся на стул, поднял тарелку и продолжил трапезу, не преминув удивиться:
- Почему в вашем мире все постоянно друг в друга стреляют, смертная?
- Что ты сделал? - нервно сглотнула Дамира.
- Если бы я их не оглушил, они снова схватились бы за эти штуки, - пояснил нуар.
Из кафе выскочил официант, обозрел случившееся и рыбкой нырнул обратно. То ли скрываясь от разборок, то ли торопясь звонить в местный участок.
- Это же полицейские! Они следят за порядком!
- Разве мы что-то нарушили?
- Теперь - да! - Она оглянулась на кафе и вскочила. - Хватит жрать! Уходим отсюда, уходим!
Дамира схватила его за руку и лихорадочно поволокла прочь, свернула в первый же проулок, потом в другой, пытаясь понять, как проще всего добраться до гостиницы.
- Черт, ты что, еще не врубился?! Это же полиция! Это же каста! Они за своего кого угодно пристрелят и на самоубийство спишут!
- Это всего лишь смертные… - не понял ее беспокойства нуар.
- А как смертные стреляют, уже забыл? - чуть не зарычала она. - Ты у них двух человек избил. Они теперь на тебя всех "полканов" спустят!
Археологиня волокла его по улице, лихорадочно соображая, что теперь делать? Опыта в таких приключениях она не имела, но понятно было то, что из города нужно было сматываться, и как можно скорее.
- Где же эта чертова гостиница?!
Вдалеке завыли сирены, уносясь им за спину. Миновав очередной перекресток, женщина остановилась на углу широкой улицы, посмотрела по сторонам:
- Есть! Мы мимо вон той витрины проходили, когда к Саксайуаману шли! Туда! - Через пару минут они уже забежали в прохладную гостиницу, Дамира подошла к стойке, протянула руку портье: - Ключ! Вот тот, как его, черт, по-испански? Короче, вон тот!
Пожилой портье, вспотев лысиной, смотрел на нее расширенными глазами и не шевелился.
- Сумасшествие какое-то! Шеньшун, посмотри, чтобы он никуда не позвонил. - Обежав стойку, археологиня сдернула с гвоздика ключ, взметнулась наверх, спешно сгребла скромные пожитки из двух пар белья, духов и помады, сбежала вниз.
Портье, теперь уже во влажной рубашке, стоял в той же позе и немигающе смотрел на нуара.
- Ты его что, газировкой облил?
- Мне кажется, он повредился рассудком, Дамира.
- Теперь… - Пару секунд она боролась совестью. Но потом вспомнила, что аванса за номер никто не вернет, и потребовала: - Пусть отдаст ключи от машины.
Нуар перевел, и портье послушался, передав ей связку, на которой висела куча лишнего хлама из оплетенных шерстинками камушков, медных амулетов и амбарных отмычек.
- Пусть идет в наш номер и ложится спать.
Портье послушался.
- Несколько часов его никто не хватится, - облегченно перевела дух археологиня. - Успеем удрать из города. Думаю, из-за пары сотрясений мозга всемирную облаву на нас никто не объявит.
Во дворе она забралась в бледно-розовый потертый "Форд" с грузовым кузовом, на котором накануне вечером к кухне привозили припасы, с первой попытки подобрала ключ, завела двигатель. Могучий нуар с трудом втиснулся на пассажирское сиденье, и Дамира тут же воткнула передачу.
- Куда мы едем?
- Не знаю. Но аэропорт нам точно противопоказан. Он слева. Значит, нам в другую сторону.
Ученая угадала совершенно верно. Город закончился уже через полтора километра, и ни один полицейский так и не попытался их затормозить. Впереди открылся бескрайний простор - если так можно назвать узкую щель между горными склонами, в конце которой синело небо, густо увешанное белыми пушистыми облачками.
Дорога оказалась на удивление великолепной: две полосы ровного, даже гладкого асфальта, отсыпанная мелким щебнем обочина, яркие дорожные указатели.
Археологине не мешало даже то, что перуанцы, явно экономя каждый свободный уголок, проложили трассу не по долине, плотно изрезанной квадратиками полей, а по горным склонам, и шоссе то поднималось, то пускалось вниз, иногда путаясь в головокружительных серпантинах.
Примерно через четверть часа пути Дамира увидела большой указатель поворота на Ойатайтамбо. Притормозила, прикусив губу, и… не устояла, крутанув руль вправо.
Ойатайтамбо оказался поселком не очень большим, но все же с двумя десятками улиц, на одной из которых, аккуратно припарковав, Дамира и оставила машину, сунув ключи под коврик на полу.
- Наверняка уже в розыске, - объяснила она спутнику. - С ней теперь скорее попадешься, чем от погони скроешься. Пошли искать гостиницу? Здесь место туристическое - должны быть.
Отель нашелся на соседней улице. Археологиня нахально зарегистрировалась сразу на два дня, заплатив вперед полсотни солей. Нуар, выступавший в роли переводчика, против задержки вроде не возражал.
Вокруг Ойатайтамбо смотреть с восторгом можно было буквально на все. И на сам древний инкский монастырь, взирающий на реку с высоты сотни метров, и на горы, по склонам которых от подножий и чуть ли не до вершины шли ступени, ступени, ступени - рукотворные, сложенные из камней и оживленные плодородной землей. И так - во все стороны, во всех отходящих в горный массив ущельях. И ведь чуть не возле каждой системы террас имелись свои каменные строения - то ли амбары, то ли могучие сторожевые башни - из непробиваемого гранита! Просто уму непостижимо, сколько нужно было потратить сил и времени, чтобы выстроить все это, чтобы превратить мертвые отроги в бессчетное множество маленьких полей.