* * *
Аэропланы теперь патрулировали небеса постоянно: командор Роберт Мак Дули перестал ворчать по поводу расхода топлива. Долгие поиски закончились; наступила самая главная, самая волнующая часть операции - охота, и не было на "Немезис" человека, не испытывающего радостного возбуждения при мысли о предстоящей схватке. Мак Дули умел подбирать команду: опытные, испытанные в боях офицеры - и выпускники военных академий, бесстрашные и амбициозные, как и подобает истинным джентльменам, избравшим карьеру в Военно-Воздушном флоте Британской Империи. Что за беда, если первая атака не принесла желаемых результатов! Противник ошеломлен, он не сделал ни единого ответного выстрела, предпочтя искать спасение в глубинах… "Это броненосец", - говорили пилоты друг другу за кружкой горячего кофе. "Это броненосец, и ручные бомбы его не берут. Тут надо что-то помощнее, что-то, способное вспороть стальную обшивку. Пробей дыру в корпусе, лиши его возможности погружаться - и он наш".
В мастерских воздушного линкора кипела работа. Аэропланы подвергались переделке: где это было возможно, металл заменялся фанерой, кожа и войлок - парусиной и хлопком. В чреве машины закреплялась хитроумная конструкция: она должна была удерживать до срока массивный стальной цилиндр с короткими хвостовыми стабилизаторами - созданную механиками "Немезис" тяжелую бомбу. Задача была не из простых - надлежало не просто установить сбрасывающий механизм, но и разместить его таким образом, чтобы "Стимфлай" сохранил свой баланс и летные качества - как с бомбой, так и после, когда она будет сброшена. Механики совершили поистине невозможное, переоборудовав за полсуток три летучие машины. Бомбы с величайшей осторожностью начинили взрывчаткой, установили в решетчатых коробах и пропустили стальной стержень сквозь ушки, приклепанные к хвостовому оперению.
- На этот раз бежать ему некуда! - Легри, словно опереточный злодей, потирал руки. - Ловушка захлопнулась!
С того момента, как судно беглецов было обнаружено, француза будто подменили. Мрачная агрессивность сменилась лихорадочной нервозностью, и за последующие двое суток он успел осточертеть решительно всем. Даже Сильвио Фальконе старался не пересекаться с компаньоном, предпочитая коротать время в своей каюте, за томиком Монтеня. Джек не находил себе места. Он практически не сомневался, что загадочная мисс Вайзл находится на преследуемом судне - а где же еще? Планы Легри меж тем были весьма прозрачны: речи о том, чтобы захватить Инкогнито в плен, похоже, теперь не велось. Промаявшись два дня, Мюррей решился, наконец, поговорить с наставником.
- Послушайте, Сильвио, он ведь собирается прикончить Осокина, без всяких затей! Как же ваши… то есть наши планы?!
Фальконе, избегая смотреть на собеседника, забарабанил пальцами по столу.
- Видите ли, Джек. Боюсь, тут я ничего не могу поделать. Огюст получил карт-бланш.
- К черту этого лягушатника с его убийцей-дауном! - вспылил Мюррей. - Я говорю о вас! Почему вы ничего не предпринимаете, а посиживаете тут с книжонкой?! Вы, человек, который всегда был для меня примером?! Где ваша энергия, ваши принципы, ваш великолепный ум?!
- Неужели вам так хочется заполучить власть над миром? - поинтересовался Сильвио, по-прежнему не глядя на Джека. - Я вот начинаю склоняться к мысли, что наши чаяния бессмысленны…
Мюррей упрямо нахмурился.
- Знаете, я думаю, мы с самого начала избрали неверный путь. Совершенно очевидно, что Осокин не терпит принуждения - и с легкостью избавляется от неуклюжих попыток навязать ему чужую волю. Надо было действовать совершенно иначе. Договориться, дать ему то, что он хочет - ведь что-то же он хочет, верно? В конце концов, помочь с этими его загадочными поисками. Прийти, как парламентеры, а не как грабители и шантажисты!
Сильвио глубоко вздохнул.
- Решение принимали не мы. А знаете, я не ошибся в вас, мой мальчик! Вы только что произнесли вслух то, над чем я размышляю уже долгое время…
- Так за чем же дело стало?! - горячо воскликнул Мюррей. - Отмените бомбардировку! Возьмите все в свои руки, еще не поздно.
- Вы так и не поняли. Я больше ничего не решаю. Теперь это прерогатива Легри - поскольку всю ответственность за операцию наши патроны возложили на него. Я, по сути, лишь наблюдатель, не более.
- Но…
- Послушание, Джек. Я связан обетами высшего масонства - и не могу в открытую выступить против Огюста. - Фальконе вдруг осекся и пристально глянул на Мюррея.
В голове журналиста забрезжила безумная идея.
- Да, но… Я-то ничем ему не обязан! И коли уж вы не запрещали мне прямо, то…
- Это чертовски опасно, - прошептал Сильвио. - И потом, где гарантии, что…
- Гарантий нет, вы правы! - Глаза Мюррея блеснули, сердце забилось быстрее. - Но… Что, если я приду к Осокину с оливковой ветвью, поговорю с ним, как джентльмен? Неужели он хладнокровно пристрелит меня? Проклятие, Сильвио, да я не верю, что он законченный злодей! С его-то способностями он мог бы, я не знаю, да что угодно! Нет, я уверен - он выслушает меня.
Фальконе вдруг вскочил и начал быстро ходить из угла в угол.
- Нет, нет, нет! Послушайте, Джек, я ценю вашу самоотверженность - но это уж слишком! Я не могу благословить вас на столь рискованный шаг!
- И все же я попытаюсь! - твердо заявил Джек. - За свои решения ответственность я несу сам. Слушайте, все, что потребуется - это распоряжение командора Мак Дули. Сможете организовать мне воздушную экскурсию?
* * *
Аэроплан гудел и вибрировал, чуть заметно покачиваясь в потоках ветра. За стеклами кабины клубилась белесая муть - они шли сквозь облака; но вот, наконец, мгла отступила, и взгляду открылся безбрежный океанский простор.
- Сколько нам еще лететь?! - прокричал Мюррей, склонившись к пилоту.
- Минут десять-пятнадцать! - крикнул тот, обернувшись; закрывающие половину лица очки-консервы с толстыми стеклами делали его похожим на карикатурную амфибию. - Наблюдатель засек их в квадрате пять, уйти далеко они не могли! Ищите!
Джек припал к окулярам мощного бинокля. Бесконечная череда волн надвинулась, гипнотизируя непрестанным движением. Здесь, в маленькой тесной кабине, задуманное выглядело совсем не так, как в комфортабельной каюте Сильвио: не авантюра, но чистой воды безумие!
- Вижу цель! - проорал пилот. - На два часа!
Мюррей лихорадочно зашарил биноклем по водной поверхности… Вот он! Маленький, словно игрушечный, кораблик, от носа разбегаются стрелки пены.
- Снижаемся! - скомандовал журналист; собственный голос показался ему резким и хриплым, словно воронье карканье. - Надо пролететь как можно ниже над палубой!
- Сэр, это опасно! Они могут стрелять!
- Знаю! Но мы должны привлечь их внимание!
Тембр двигателя изменился, в желудке возникла пустота: "Стимфлай" нырнул вниз. Кораблик стремительно увеличивался в размерах: вскоре стали видны высыпавшие на палубу люди, в руках у многих было оружие. Джек успел заметить вскинутые стволы, огоньки выстрелов - а в следующий миг пилот заложил крутой вираж. В глазах потемнело, на плечи словно навалили мешок, полный песка.
- Я же говорил! Нас обстреляли! - взревел пилот, тыча пальцем в боковое стекло: там виднелось маленькое отверстие, сплошь в лучах трещин - след пули. - Как вы, сэр?! Не задело?!
Джек стиснул зубы: "Ну же, решайся!"
- Слушай меня внимательно! - прокричал он. - Я хочу, чтобы ты пролетел так низко над водой, как это только возможно! Возле самого корабля, ты понял?!
- Сэр!!!
- Выполнять! - рявкнул Мюррей, сбрасывая толстую, подбитую овчиной кожаную куртку. - По возвращении доложишь обо всем командору!
Пилот что-то неразборчиво рыкнул - должно быть, выругался. Аэроплан сделал над броненосцем круг и вновь пошел на снижение. Джек отстегнул защелки и сдвинул фонарь кабины над своей головой. По лицу хлестнул ветер. Волны стремительно неслись навстречу: все ближе, ближе. Мюррей вознес горячую мольбу к Создателю, неловко перевалился через край кабины - и кувыркаясь, полетел вниз. Спустя мгновение тело обжег ледяной холод, соленая вода ворвалась в рот, в нос. Отплевываясь, он вынырнул на поверхность. Темный силуэт аэроплана уходил в небеса - а прямо на него надвигалась тупорылая, в потеках ржавчины туша броненосца. Джек завопил что было мочи, размахивая руками - и тут же закашлялся: коварная волна плеснула прямо в лицо. "Если они не подберут меня, это будет номер!" Собственное хладнокровие немного даже удивило Джека. Шею сводило от холода, тяжелые ботинки тянули тело вниз, в темную пучину… "Пять минут", - вспомнилось ему. "Кто-то говорил, что в Атлантике человек может продержаться на плаву не более пяти минут, даже самый сильный: вода слишком холодная. Потом судороги - и все…" Мощным гребком он вытолкнул непослушное тело на поверхность.
* * *
- Человек за бортом! - зычно возвестил вахтенный, впрочем, собравшиеся на палубе и сами прекрасно видели барахтающуюся в волнах фигуру.
- По мне, так пусть бы там и оставался! - рявкнул Стерлинг.
Стоявший рядом боцман хмыкнул.
- Чертовски смелый поступок, сэр! Кем бы ни был этот парень, он жизнью рискует - полагаю, ему есть что сказать.
- Застопорить машины! Эй, там, с левого борта! Бросьте спасательный круг! - велел капитан. - Вы двое, с винтовками, держите его на прицеле. Ник! Возьми еще парочку "стим бойз", и гладите в оба - этот тип, похоже, не промах, а мне не нужны сюрпризы!
Незваного гостя втащили на палубу; люди и призраки обступили его плотной толпой. Зубы незнакомца выбивали крупную дробь, но не от страха, а от холода - в глазах его плескалось настороженное любопытство. Стерлинг подбоченился, выдерживая паузу.
- Ты еще что за тип? - поинтересовался, наконец, боцман.
- Джек Мюррей, с-с-с… специальный корреспондент "Курьера"…
- Что, решил взять интервью? Ха! Ха! Ха-ха-ха! - расхохотался вдруг Стерлинг. - Черт, да это самая нелепая штука, которую я слышал за всю свою жизнь!
- Не совсем так, с-с-сэр. Я п-прибыл в качестве п-парламентера…
- Да вы посмотрите, у него же зуб на зуб не попадает! - возмущенно воскликнула Ласка, протискиваясь меж матросами. - Дайте ему хотя бы согреться!
- Мисс В-вайзл! - воскликнул Джек.
- Вы?! - девушка узнала, наконец, странного гостя. - Какого черта вы здесь делаете?
Мюррея тщательно обыскали, отобрав все, что при нем было, отвели вниз и заперли в крохотной каюте - по счастью, предварительно выдав сухую одежду. Ждать пришлось недолго: не прошло и десяти минут, как в коридоре тяжело забухали шаги и дверь отворилась. Первыми в каюту вплыли призраки - две белесых, с едва различимыми лицами фигуры; они заняли место по обе стороны от журналиста.
- Постарайся их не злить, - бросил Стерлинг, входя и усаживаясь напротив. - Ребята горячие, сам понимаешь.
Джек лишь кивнул; все его внимание было направлено на вошедшего последним.
Человек, за которым они столь долго и безуспешно охотились, вовсе не походил на созданный воображением Мюррея образ. В нем не было ничего зловещего или демонического: повязка, скрывавшая глаз, вкупе с тонкими чертами лица создавала парадоксальное сочетание: "интеллигентный флибустьер" - пришло на ум Джеку. Капитан Стерлинг был, безусловно, "просто флибустьером": его жуткая механическая клешня и насупленная багровая физиономия не предвещали пленнику ничего хорошего.
- Итак, вы хотели меня видеть, - заговорил Озорник, сцепив пальцы на колене. - Что дальше?
Мюррей собрался с мыслями.
- Я представляю… Ну, скажем, тех, кто преследовал вас все это время. Мы знаем, кто вы; знаем о ваших возможностях - и догадываемся о том, что вы задумали.
- Очень мило! - обронил Осокин. - Какая проницательность!
- Не забывайте, в наши руки попали бумаги, что вы оставили в Праге, - напомнил Джек.
- Гм… Ладно, допустим. А дальше?
- А дальше в наших рядах наметился раскол, - признал Мюррей. - Тот, кто непосредственно руководит вашей поимкой, хочет… Одним словом, мы подозреваем, что он получил приказ ликвидировать вас.
- А вы, значит, решили помешать ему? Гм… Раскол в рядах противника - это, само собой, хорошо, - усмехнулся Озорник. - Но мне почему-то кажется, что вами вряд ли руководили альтруистические мотивы.
- Вы правы, сэр. Я послан… договориться. Скажите мне, какова ваша цена.
- Моя цена… - Осокин прищурился. - Вы и подобные вам считаете, что она у меня есть, не так ли?
- Я имел в виду…
- Я знаю, что вы имели в виду! - с горячностью перебил Озорник. - Хорошо! Я хочу, чтобы вас не было; вас, для которых все имеет свою точную цену! Хочу, чтобы вы исчезли, сгинули! Вы и ваши кукловоды, те, кто правит этим нелепым театром марионеток, дергая за невидимые ниточки! Мне слишком тесно в одном с вами мире! Как, устраивает вас такое?!
- Вам не нравится, что мир управляем? - поинтересовался Джек. - Что есть люди, которые взвалили на свои плечи бремя решений…
- Ха! Не говорите мне о бремени! Эти господа не теряют ни капли аппетита, начав войну, на которой погибнут сотни тысяч; они обрекают на жалкое прозябание целые народы и имеют великолепный сон. Единственное, что может лишить их душевного равновесия, - это упущенная прибыль!
- Возможно, вы правы; но какова альтернатива? Послушайте, мистер Осокин, вы должны понимать: даже такое далекое от идеала управление лучше, чем полное его отсутствие!
- Забавно, - бросил Озорник. - Я вот убежден в обратном. Всему положен предел, мистер Мюррей, - и абсолютной власти, и абсолютной жадности, и абсолютной безнаказанности. Должен быть хотя бы шанс сбросить с плеч это ярмо! Но ваши хозяева хитры; много поколений они работали над тем, чтобы сотворить из человечества безмозглое послушное стадо. И они преуспели в этом, надо отдать им должное. Подавляющее большинство слишком занято выживанием, чтобы поднять глаза к звездам. А те немногие, кто сохранил ясность мысли, просто не хотят этого. Они, как вы выразились, "имеют свою цену" - и желают продать себя подороже. И продают - друг другу. А кукловоды дергают ниточки. И ведь не надо быть гением, чтобы разглядеть всю механику этого подлого балагана! Знаете, это по-настоящему страшно: когда все вокруг смотрят - и не видят! Не хотят видеть очевидного. Так вот, возвращаясь к началу разговора: мне от вас ничего не нужно. Совсем ничего. А помешать мне… Ну что ж, попробуйте! Собственно, вы этим и занимаетесь уже долгое время. Результатов что-то не видно, правда.
- Вас убьют, - вздохнул Джек. - Да послушайте вы! Я же пытаюсь помочь! Я видел, на что вы способны; но все ваши умения не спасут от пули, пущенной метким стрелком, - а дело к тому и идет!
Осокин вдруг сдвинул повязку, и Джек невольно отшатнулся при виде того, что мерцало бледно-зеленым светом в черной глазнице.
- А мне не привыкать, - жутковато улыбнулся Озорник, вставая. - Так-то, мистер Мюррей. Капитан, я закончил. Теперь он ваш.
Журналист открыл было рот, но тут Стерлинг приподнял протез и повернул торчащий из него рычаг. Механическая конечность вдруг раздвинулась, удлинилась, с шипением выпустив сжатый воздух; металлические пальцы сомкнулись на горле журналиста и припечатали его к стенке. Один из призраков протянул руку и коснулся его щеки. Джек захрипел и судорожно задергался в стальной хватке капитана.
- Это на случай, если ты захочешь поиграть в героя, - ухмыльнулся Стерлинг. - Молчать, как пленный московит, не получится. В твоих интересах быть красноречивым, сынок. А сейчас я хочу знать все о вашей эскадре.
- Кх-хакой эскадре?! - прохрипел Мюррей.
- О той, что прячется за горизонтом. О той, с чьих кораблей взлетают эти проклятые тарахтелки, - любезно пояснил Стерлинг. - Количество и типы судов, вооружение, максимальную скорость - и каким, черт возьми, образом вам удается нас находить посреди Атлантики. Вот все это ты мне сейчас и расскажешь.